Текст книги "Бывший моей сестры (СИ)"
Автор книги: Эльвира Ялакас
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)
Шагаю вперед, готовая к рукопожатию, но меня заключают в теплые, пахнущие корицей, объятия. Ловлю удивленный взгляд Тимура, но он молчит, только наблюдает.
– Здравствуйте, Марта Альбертовна, рада с Вами познакомиться.
– О, дорогая, просто Марта. Я ведь еще не такая старушка, – она хихикает и отмахивается, – наконец, я встретила с тобой, пойдем, познакомимся с остальными.
Глава 30
– О, боже мой! Клянусь, с каждый кексом становится все вкуснее! – с удовольствием закидываю в рот шестой клубничный кексик.
Эмма ухмыляется, выглядя слишком довольной:
– Рада, что ты оценила. Только недавно откопала рецепт на сайте, и не могла дождаться, когда представлю их миру. До этого только мама с отцом пробовали, а от родителей правды не дождешься.
– Это действительно вкусно, – отправляю еще один мини-кекс в рот и несколько мгновений жую в блаженстве.
Завтра обязательно побеспокоюсь, что могу набрать пару килограмм. А сегодня я собираюсь попробовать все, что только увидят глаза, и никто мне не помешает.
Я забралась на высокий барный стул, давая отдохнуть ноющим ногам. Удивляюсь тому, насколько комфортно мне было с семьей Тимура. Как только неловкость первого знакомства прошла, семейство Энгберг приняли меня и, несмотря на мои прежние опасения, я полностью наслаждалась днем. Чувствовала себя непринужденно. Братья бесконечно дразнили Тимура, а он храбро принимал их подколки и также отвечал. Было приятно наблюдать, каким расслабленным он стал в компании своей семьи.
Звук мужского смеха было слышно сквозь открытые окна, выходящие в сад. Поддаюсь вперед, с нетерпением разглядывая гостей. Глаза проследили за источником смеха, где мужская часть семьи собралась рядом с одним из столиков. Легко нахожу Тимура. Он стоит лицом ко мне. Мужчина снял свой блейзер, подвернул рукава белой рубашки и расстегнул пару верхних пуговиц, открывая вид на загорелую кожу. Ладони потеют и покалывают от желания провести по крепким плечам и поцеловать плавный изгиб.
Тимур как будто слышит мои похотливые мысли и понимает глаза, впиваясь в меня взглядом. Охаю и чуть не валюсь со стула. Нервно поправляю волосы и делаю глубокий вдох, успокаивая себя.
О боже! Мне нужно взять себя в руки и перестать пускать слюни на мужчину, который расшатывал мои нервы каждый раз, хотя делать это становилось все труднее и труднее. Особенно теперь, когда я увидела совершенно другую сторону Тимура, которого всегда считала жестким, совершенно не умеющим чувствовать и относится тепло к людям. Вокруг него сложился образ безжалостного бизнесмена и с каждым днем он рушился в моих глазах.
Эмма деликатно откашливается, и я возвращаюсь из своих мыслей. Краснею, смущенная тем, что меня застали пожирающей Тимура.
Что ж, кажется, самое время вернуться в сад. Хватаю тарелку с кексами и собираюсь соскользнуть со стула.
– Нет необходимости убегать только потому, что я знаю, что ты неравнодушна к Тимуру, – Эмма цокает, доставая из духовки очередную порцию печенья. – На самом деле, я волновалась больше, если бы ты не пускала слюни на него каждый раз, когда видела его.
Черт! Из всех неловких моментов этот заслуживает первое место!
– Я не… – начала я, но Эмма прервала меня взмахом руки.
– О, не трудись отрицать это, Ева. И мой брат иногда бывает упрямым ослом. Но могу сказать, что ты ему тоже нравишься, и это хорошо.
Прикусываю губу и бормочу:
– Вижу, ты не против, что Тимур сейчас с двоюродной сестрой бывшей девушки?
– Вовсе нет, – Эмма качает головой и присаживается рядом, – сразу видно, что ты отличаешься от Софии. Когда Тимур впервые представил мне ее, я вроде как знала, что они долго не протянут как пара. Их отношения были… какими-то неправильными, понимаешь? Без обид, конечно.
– Никаких обид, – вздыхаю, лениво барабаня пальцами по гладкому мрамору. – По правде говоря, я чувствовала то же самое, когда ужинала с ними много лет назад.
Не могу сдержать небольшой укол вины. Хоть я и не была непосредственно ответственна за разрыв, мой разговор с Софи той ночью определенно изменил ситуацию.
– Не уверена, что и у нас сложатся отношения, – признаюсь, пожимая плечами.
– А почему бы и нет?
– Ну-у, во-первых, он ненавидит меня до глубины души, – тихо смеюсь, получается глухо и безрадостно. – И в разрыве с Софи он винит именно меня.
Эмма недоверчиво усмехается:
– Это сама нелепая вещь, которую я слышала. Тимур не ненавидит тебя. Я бы даже сказала, что он весь день не сводит с тебя глаз, как будто ты его любимая сладость, и он бы с удовольствием…
– Ладно-ладно, – хмыкаю, – это слишком странно.
– Что? – глаза Эммы расширяются в притворной невинности. – Почему это странно?
– Думаю, это было довольно хорошее объяснение.
Во второй раз за этот день я чуть не падаю со стула. Резко поднимаю глаза, обнаружив Тимура, прислонившегося к дверному проему. Руки скрещены на груди, рот изогнут в ухмылке. Лицо вспыхивает от унижения, неизвестно долго ли он там стоит и как много услышал. Во рту пересыхает, когда наши взгляды встречаются. Тлеющее желание в этих голубых глазах угрожает поглотить меня.
– Как тебе не стыдно, Тимур, – ругается Эмма, нисколько не смущенная тем, что нас поймали. – Тебе не следует подслушивать чужой разговор.
Тимур усмехается и проходит по кухне, не отрывая от меня глаз.
– Ты что, забыла? У меня нет стыда.
Открываю рот, чтобы что-то сказать, что угодно, но выходит только тихий писк. Если бы я могла раствориться в воздухе или найти другой способ сбежать. Вот только источник моего смущения остановился рядом со мной, эффективно блокируя любую надежду на побег.
– О, точно, забыла, – отвечает Эмма с сарказмом. – Что ты вообще здесь делаешь? Я думала, мама отправила тебя собрать чеки.
– Я проголодался. И, кстати, о сладостях… – его дыхание касается оголенной шеи, когда Тимур наклоняется вперед.
Мужская рука тянется, словно желая коснуться меня, но Тимур просто хватает кекс с тарелки и одаривает меня дьявольской улыбкой. Он отлично понимает, какой эффект производит на меня.
– Кексик, – Тимур поднимает сладость в притворном тосте и ухмыляется, увидев мой взгляд полный неприкрытого отвращения.
– Надеюсь, ты подавишься, – бормочу себе под нос, не заботясь, как по-детски это прозвучало.
Все следы нервозности исчезают, сменившись раздражением. Коварный мужчина всегда точно знал, как вывести меня, и явно получал удовольствие, делая это при каждой представившейся возможности. Чувствую, как глаза Эммы жадно пожирают этот обмен репликами, без сомнения, чтобы рассказать остальным.
Тимур поднимает бровь и качает головой в притворной печали:
– Ты ранишь меня, карамелька. Такие гнусные пожелания, – он прикладывает руку к сердцу, – не волнуйся, клянусь, ты по-прежнему моя любимая сладость. Хотя эти кексы на втором месте.
Вопреки раздражению, мои губы дрогнули в усмешке. Эта легкая сторона Тимура нравилась мне гораздо больше, чем задумчивый, собственнический придурок, с которым я слишком хорошо знакома.
– Ты идиот.
– Да, именно поэтому ты не можешь забыть меня, – отвечает он, похотливо подмигнув.
Тимур наклонился ближе и сунул половину кекса мне в рот как раз в тот момент, когда я открыла его, чтобы язвительно ответить. Застигнутая врасплох, мне ничего не оставалось, как заткнуться и жевать, свирепо глядя на него.
– Вот, так-то лучше, – Тимур смеется, не обращая внимания на убийственный взгляд, и просто наклоняется вперед, целуя в лоб. Его губы ощущались прохладными на моей разгоряченной коже.
Смутно слышу, как Эмма что-то бормочет и хлопает дверью на кухню. Нас оставили наедине с нашим горящим желанием. Сглатываю. Во рту опять пересохло. Руки Тимура нежно обхватывают голову, губы мягко проходятся короткими поцелуями по вискам, к глазам, задерживаются на кончике носа.
Со стоном обвиваю руками его шею и притягиваю ближе к себе. Губы Тимура на моих губах. Дрожь желания бежит по телу. Тимур углубляет поцелуй, руки крепко придерживают за талию, поднимая меня со стула. Оказываюсь прижата к его телу. Меня легко подкидывают выше, проезжаюсь по возбуждению мужчины. Ох, черт! Мужские руки уже под попой, мнут и сжимают. Поцелуй сменяется с нежно и легкого на требовательный. Жесткий толчок языка против моего разжигает ответный огонь. Выгибаюсь навстречу. Соски напрягаются и трутся о кружевную ткань бра. Тяну за волосы, требуя прикосновений.
Тимур рычит мне в рот и пятиться назад, увлекая с собой, пока его спина не упирается в стену. Одним быстрым движением поворачивает нас так, что я оказываюсь прижата к холодной стене. Одна рука задирает кюлоты до бедра, обжигает кожу горячей ладонью.
Глаза распахиваются. Черт! Мы целуемся на кухне в доме его семьи, где полно детей и гостей, где любой может зайти и застукать нас.
– Мы… – легко толкаю Тимура в грудь, но мужчина сильнее прижимается ко мне, – Тимур, ну, правда, не… – опускается к шее и засасывает кожу, – не здесь, Тимур.
Мужчина разочарованно стонет. Медленно ведет кончиком носа по коже, неохотно соглашаясь, и до боли сжимает мою попу в руках. Сдавленно охаю.
Вернув себе некоторое подобие контроля, Тимур усмехается и аккуратно опускает меня на пол. Быстро поправляю штанину и дрожащими пальцами провожу по волосам в тщетной попытке пригладить. Провожу языком по распухшим губам, пытаясь восстановить дыхание.
Тимур наблюдал за мной подобно ястребу, его прищуренный взгляд остановился на губах.
– Я думаю, Эмма все-таки права.
– Чего? – непонимающе смотрю на него, в поисках объяснения.
– Ты моя любимая сладость, и я ничего не хотел так сильно, как медленно смаковать тебя сантиметр за сантиметром. Я хочу так сильно, что это, кажется, сводит с ума.
Внутри что-то обрывается от этого признания. Если отбросить непристойности, то это был самый близкий наш момент.
– Я тоже хочу тебя, Тимур, – отвечаю, слегка улыбнувшись.
Тимур отвечает той самой мальчишеской улыбкой, от которой сердце готово выпрыгнуть из груди.
– Мы можем уехать сейчас, если хочешь, – он секунду молчит и смеется. – Полагаю, я мог бы затащить тебя наверх и заняться с тобой развратными делами. Хотя я не целовался в доме родителей еще со школы. В последний раз, когда я пробовал это сделать, мама застукала нас целующимися и заставила мыть полы в кабинете зубными щетками. Веселые времена.
– Интересно, какое наказание можно придумать сейчас, если бы она застала нас, – хихикаю, представив, как мы вдвоем будем мыть полы на кухне, а Марта ворчать с неодобрением. – Думаю, я умерла бы от смущения.
– Я бы отдал все, чтобы увидеть, как ты моешь полы, задрав симпатичную попку. О, я с удовольствием трахнул бы тебя сразу же, – он весело шевелит бровями.
– Тимур! – пытаюсь изобразить укоризненный взгляд, но вместо этого разражаюсь приступом смеха. – Если бы твоя мама слышала, она, непременно, выгнала бы нас из дома.
– Но сначала отшлепала меня по языку. Поверь мне, ты не захочешь видеть маму в гневе. На фоне Марты Энгберг даже Гитлер кажется мелкой букашкой.
– Марта? – недоверчиво кошусь на мужчину. – Нет!
– О, не позволяй ее вкусным печеньям обмануть тебя. Мама может вселить в человека такой страх… – Тимур замолкает.
Слышу звук бегущих ножек, приближающихся к кухне.
– Дядя! Дядя Тим! Дядя!
Мгновение спустя малыш толкает дверь и бросается к Тимуру. С удивительно быстрой реакцией Тимур ловит свою племянницу и кружит, вызвав еще один восторженный визг четырехлетнего ребенка. Узнаю в маленькой девочке дочку Руслана и Кати – Виолетту.
– Эй, милашка, что ты здесь делаешь?
– Ищу тебя, – Виола хихикает, одарив дядю улыбкой. – Мама говорит вернуться в сад и перестать прятаться на кухне с Евой, – малышка поворачивается ко мне, чтобы показать на меня пальцем, все это время гордо сияя от ответственности за доставку сообщения. – А почему вы прячетесь? Ты сделал что-то плохое, дядя?
Сдерживаю смех от невинного вопроса. О боже! Если бы кто знал, чем мы занимались несколько минут назад…
– Нет, что ты, милая, мы не сделали ничего плохого, – Тимур аккуратно усаживает малышку себе на плечи. – Дай угадаю, еще мама велела тебе очень громко звать меня?
Виолетта радостно закивала:
– Она сказала, что ты можешь быть занят, поэтому я должна позвать очень громко.
– Боже мой! – недоверчиво выдыхаю.
Лицо вспыхивает. Представляю понимающие взгляды, которые мы получим, когда вернемся в сад. Без сомнения, Эмма рассказала, что мы могли бы делать на кухне. О, черт!
Тимур успокаивающе обнимает меня за плечо:
– Все в порядке. Они просто будут дразнить нас какое-то время, но только с добрыми намерениями.
– Знаю, – судорожно сглатываю. – Думаю, я выдержу.
– Как человек, с которым ты вечно споришь, мне даже жаль братьев и сестру.
Глава 31. Тимур
– Тимур! – Ева верещит, когда я слегка подбрасываю ее на плече, удобнее перехватывая рукой. – Я могу идти сама!
– Тебя носят на руках, карамелька, наслаждайся, – толкаю дверь в квартиру и смеюсь.
– Я вишу мешком на твоем плече вообще-то!
Хмыкаю и скидываю с Евы лоферы. Не теряя ни секунды, пересекаю гостиную, не включая свет. Зачем, если я знаю каждый сантиметр этой квартиры?
– Да чем угодно, Ев, не спорь, – аккуратно ставлю женщину перед кроватью, удерживая за предплечье.
Еву чуть заносит.
– Энгберг, ты напыщенный….
Не даю ничего сказать, наконец, целуя эти манящие губы. Ева недовольно пыхтит в мой рот и кусает за язык, которым я нагло раздвигал ее губы.
Оттягиваю за волосы назад, заставляя запрокинуть голову. Протягиваю руку. Соски на груди женщины мгновенно отвердевают и встают торчком. Хватило одного прикосновения. Хихикнув, она немного отодвигается от меня и мучительно медленно расстегивает пуговицы моей рубашки. Бля, готов разорвать ее, лишь бы быстрее ощутить ручки Евы на коже.
Толчок в грудь и я на кровати. Зеленые глаза хищно сверкают в свете луны. Облокачиваюсь на локти и наблюдаю. Женщина плавно покачивает бедрами и проводит пальцами по плоскому животу. Задирает кофту выше, открывая вид на кружево лифчика. Не сводит с меня глаз, скидывает шелковую вещь и поглаживает свои ребра, пробираясь пальцами ниже.
– Я сам.
Ева на удивление быстро соглашается, вкладывает ладошку в мою протянутую руку и располагается между моих разведенных ног. Оттягиваю вниз ее брюки вместе с трусиками одним плавным движением, попутно целуя бедренные кости.
– Нравится представление, Тимур? – ведьма усмехается.
Молчу и завлекаю Еву к себе на колени, но она упирается. Женщина выгибается и аккуратно, едка ощутимо, оглаживает вставший колом член. Только она расстегивает молнию, член выпрыгивает из джинс почти без посторонней помощи, Ева лишь чуть стягивает боксеры. Головка члена налита кровью так, будто готова лопнуть. Отчетливо слышу, как Ева сглатывает, и решительно наклоняется вперед. Нежные губы затягивают кончик члена и мягко его посасывают.
– Предупреждаю, Ева, – насмешливо говорю и дрожу от возбуждения. – Не заигрывайся.
Женщина цокает языком, не отрываясь от своего занятия, от чего член отдает вибрацией и пробегает новая волна мурашек. Ева сейчас в таком возбуждении и совершенно сознательно доводит меня до экстаза. Язык в постоянном движении, не перестает посасывать мой член.
– Иди сюда, – тяну Еву наверх.
Ее лицо слегка раскраснелось, что делало Еву еще привлекательнее. Член с причмокиванием выскальзывает изо рта. Женщина удивленно распахивает глаза и непонимающе зыркает на меня.
Не обращаю на это никакого внимания, притягивая к себе желанное тело. Губы касаются обнаженного плеча, нежно целую приятно пахнущую, шелковую кожу.
Женщина ерзает на мне и хнычет.
– Тим… Ох…
Лихорадочно облизывает губы и опускается на меня. Выдыхаю, подхватывая женщину под попу, и подаюсь бедрами вперед, вхожу до упора. Ева осматривает меня широко раскрытыми глазами и блеском в ним.
Неужели когда-нибудь в жизни я испытывал такое возбуждение?Нет.
Как притянутый магнитом пылко насаживаю женщину на себя. Чувствую, как острые ногти царапают плечи и спину. Выгибается, ловлю зубами сосок и кусаю. Засасываю кожу рядом. Ева взвизгивает и сильнее впивается в кожу спины.Моя.Чтобы видели и не подходили. Чтоб никто не трогал и даже не смотрел в сторону брюнетки.
Рывком вколачиваюсь до упора. Чертовка… зеленоглазая ведьма скачет на мне и протяжно стонет. Поднимаю Еву и вбиваюсь снова.
Трахать ее… еще и еще.Ева сжимает член внутренними стенками и содрогается в моих руках, кричит в губы, закатывает глаза. Бля-я… Переступаю невидимую границу и отпускаю себя.
Тонкая полоска утреннего света пробивалась сквозь шторы спальни. Приподнимаюсь на локтях, лениво выводя узоры на бедре Евы, пока она спит в блаженном неведении. Вчера днем ее измучила моя семья, а ночью умопомрачительный секс и я.
По крайней мере, для меня это было сногсшибательно. Хотя готов поспорить на свою компанию, что и для нее это было хорошо…. Если то, что она выкрикивала мое имя каждый раз, когда кончала, было каким-то показателем.
Одна мысль об этом вызывает прилив крови. Качаю головой и криво улыбаюсь. Я обещал дать ей поспать. Однако становилось все труднее игнорировать ее мягкую кожу и задницу, которая без стыда прижималась к моему члену.
Не устану говорить, какой впечатляющей может быть Ева. Как твердо и стойко она перенесла подколы моей семьи, даже доходило до того, что отвечала Руслану на его тупые шутки. За такое короткое время Ева добилась уважения и покорила их сердца, доказав, что она была именно тем особым типом женщин и могла справиться с чем угодно.
Жаль, что я не искал отношений. Иначе Ева Гёршт была бы для меня идеальной парой. Но после Софи я отказался от долгосрочных отношений и обязательств, девушки были счастливы, а двигался дальше без них. Но с Евой… Я намеревался наслаждаться ее телом так долго…
Глава 32
Зевнув, глубже зарываюсь носом в одеяло и вдыхаю пьянящий мужской запах. Вместо привычных чувств паники и отвращения к себе, я ощущала себя… счастливой. Кто бы мог подумать, что один-единственный мужчина, которого я поклялась презирать и ненавидеть, заставит меня медленно, но верно влюбиться?
Чего?
Эта мысль заставила меня резко подскочить, глаза расширяются от шока. Я ни за что не могла влюбиться! Одно дело – прыгнуть к нему в кровать, но совершенно недопустимо позволять эмоциям брать верх надо логикой и здравым смыслом. Он – мой враг. Хорошо, может быть, я поступала иногда глупо, но…
– Доброе утро.
Сам объект моих мыслей стоял в дверном проеме, наблюдая за мной ястребиным взглядом, от которого поджимались пальцы на ногах. Глазами скольжу по обнаженной груди с редкой порослью темных волос. Кусаю губы, позволяя взгляду спуститься ниже. Туда, где дорожка волос убегала под резинку спортивных штанов.
Стыдоба, Ева! Облизываю пересохшие губы. Желание снова скручивает низ живота. Не хочу ничего так сильно, как бесстыдно любоваться и наслаждаться этим мужчиной весь день.
– Доброе, – отвечаю, томно потягиваясь. – Долго я спала?
Осознаю, что сижу абсолютно голая перед горящими глазами Тимура. Щеки краснеют. Неловко веду плечом и тяну одеяло до подбородка.
Тимур довольно хмыкает и заваливается на кровать.
– Голодна?
Рукой убирает волосы с моего лица и наклоняется ближе.Голодна, да.Усмехаюсь сама себе.
– Да, умираю с голоду.
Тимур улыбается:
– Схожу в пекарню напротив, куплю нам что-нибудь. Есть предпочтения?
– Кофе, – быстро отвечаю.
– Просто кофе? – мужчина вопросительно поднимает бровь. – Ты не сможешь выжить на одном кофе.
– Ладно, ладно. Можно парочку круассанов или маффин.
– Принято, Ева Романовна, – его глаза искрятся весельем.
Глупо улыбаюсь и слежу за Тимуром. Он на пару минут скрывается, скорее всего, в гардеробной, и выходит уже одетый в светлое поло.
– Скоро буду, не скучай.
Тимур мягко чмокает меня в губы. Боже! Плюхаюсь назад в кровать. Мне нравилась эта сторона Тимура. Возможно, Эмма была права, и у нас могли быть своего рода отношения.
Я могла бы привыкнут к этому. Правда.
Мой телефон вибрирует на прикроватной тумбочке. Озадаченно смотрю на него. Когда я положила его сюда? На самом деле, я почти ничего не помнила. Только ощущение рук Тимура на своем теле, его губы на моих губах. Вещи, которые он вытворял с моим телом, которые в замешательстве отрицал мой мозг.
Еще одна настойчивая вибрация. Тянусь к телефону. Один взгляд на экран, и вся эйфория утра испаряется.
Блин! По позвоночнику бежит озноб. С чего бы Софи звонить так рано? Восемь утра... Провожу по экрану пальцем, и тот же миг отчаянный голос Софи заполняет динамик:
– Ева, блять, где ты? Я была в отеле, но тебя нигде не нашла, – она протяжно хрипит и всхлипывает, – я не знаю, что делать. Ты должна приехать ко мне… сейчас. Пожалуйста, Ева, я-я…
– Соф, подожди. Успокойся. Мы разберемся со всем, что бы это ни было. Спокойно. Что случилось?
– Это… Хью, – София разразилась рыданиями, – мы… мы поссорились. Пожалуйста, Ев, приедь.
– Я буду через 15 минут, – вскакиваю с кровати и начинаю искать свою одежду. – Просто попытайся успокоиться и не делай ничего сумасшедшего.
– Поторопись, Ев, – шепчет София таким убитым голосом, что мне хочется обнять и никуда не отпускать сестру. – Я сделала это снова, Ева… и я не знаю, что сделаю с собой, если он уйдет от меня.
На мгновение закрываю глаза и вдыхаю, слишком хорошо понимая, о чем говорит девушка.
– О, Соф, это не так.
Скидываю вызов, обнаружив свою одежду аккуратно сложенной на кресле. Тимур и здесь постарался. Я обязательно поблагодарю его за заботу, но сначала нужно разобраться с сестрой. На минуту торможу в коридоре, чтобы нацарапать записку Тимуру, и оставляю ее на комоде.
Заплаканное лицо Софии вытесняет все мысли из головы.
– О, боги! София! – притягиваю девушку в объятия, а Софи снова разразилась рыданиями. – Тише, тише. Все хорошо. Мы разберемся с этим, как в прошлый раз. Ну же, детка, не плачь.
– Хью… он… он… поймал меня…
– Пойдем, давай присядем, дорогая, и поговорим.
Провожаю Софию к дивану и иду за коробкой салфеток в ванную. Морщусь, когда глаза цепляются за отражение в зеркале. Растрепанные волосы, бешеный взгляд и опухшие от поцелуев губы, кое-где на шее проступили красные пятна, напоминающие о том, где и с кем я провела эту ночь. Обязательно побеспокоюсь о своем внешнем виде позже. Сейчас нужно решить новый беспорядок, который устроила София.
Возвращаюсь в гостиную, усаживаясь рядом с сестрой.
– Хорошо, расскажи мне, что произошло, – протягиваю ей салфетки.
– Хью поймал меня на измене, – София шмыгает носом и опускает взгляд.
– Соф… – вздыхаю, – я думала, ты любишь Хью. Зачем?
– Потому что я была так напугана! – девушка вскакивает и расхаживает по комнате, на ходу разрывая салфетку. – Прошлой ночью меня как будто осенило. Я ведь собиралась посвятить ему всю свою жизнь… Весь мой мир вращался вокруг него, и меня охватит такой ужас, Ев. Я просто отдыхала, проводила вечер в одиночестве, когда началась такая же паническая атака, как с Тимуром тогда… Мне просто… я вышла подышать свежим воздухом… и каким-то образом оказалась в баре. Я, кажется, выпила слишком много, а следующее, что я помню… Я просыпаюсь в кровати, а рядом мужчина, и… – София еще сильнее рыдает, – и Хью стоит надо мной. Он кричал, Ева! О боже, ты бы видела, какой он был злой, и… Боже! Я не могу потерять его… Я ведь так сильно его люблю!
Снова вздыхаю. На этот раз София хотя бы признавала, что любит Хью. Отчетливо помню фиаско много лет назад, когда мы возвращались с того злополучного ужина. Я пыталась поговорить с сестрой о своих опасениях по поводу этих отношений с Тимуром. Но ответ Софи шокировал меня до глубины душу.
Она изменяла Тимуру. И не просто с одним парнем, нет. Софи призналась, что у нее вошло в привычку цеплять парней в баре и спать с ними. Потрясенная я настаивала, что так поступать с мужчиной нельзя, но даже сейчас помню ее слова:
«Да ладно тебе, Евка, не то чтобы я вообще люблю Тимура. Он просто удобный и влюбленный в меня, вот и все».
Вот она, мерзкая тайна, которую мы хранили столько лет.
– Ты должна помочь мне поговорить с Хью! – сестра оказывается напротив и цепляется за мои плечи. – Пожалуйста, мне нужно, чтобы ты ему все объяснила.
– Посмотрим, что можно сделать. Но ты должна кое-что сделать для меня.
– Кое-что? – Софи замирает, влажные глаза недоверчиво сверкают.
– Больше никаких незнакомых мужчин, София. Черт, если я узнаю, что ты опять позволила левому мужику засунуть свой чле…
– Этого больше не повториться, Ева, я обещаю.
* * *
Холодный воздух пронзал тело, пока я переходил дорогу напротив многоэтажного дома. Едва ощущаю холод, все мысли заняты женщиной в моей кровати. Улыбаюсь, представив, как я буду наслаждаться Евой весь день. А я планировал не выпускать ее из объятий сегодня. Но перед этим нужно накормить женщину. Не годилось, чтобы она грохнулась в голодный обморок.
Уже позвонил Нику, перенес все дела на потом. Я твердо решил взять выходной. Усмехаюсь, вспомнив, как Надя была шокирована этой новостью. Дошло даже до того, что спросила, не нужно ли ей вызвать мне врача. Да, раньше я редко брал незапланированный выходной.
Теперь все, что оставалось – это уговорить Еву провести со мной день. Что ж, это не должно быть слишком сложно.
– Тимур Львович, – консьерж удивленно поднимает глаза, когда я снова вхожу в холл, – все хорошо? Что-то забыли дома?
Его взгляд перемещается на бумажный пакет, и замешательство усиливается еще больше. Ну, конечно, бедняга не привык видеть меня в такое время дома. Обычно я уже был в офисе и появлялся только поздно вечером.
– Я в полном порядке, – ободряюще улыбаюсь. – Просто решил сходить за завтраком.
Игорь заторможено кивает и выглядит каким-то нервным. Но до этого мне не было никакого дела. Мысленно подгоняю лифт, и вот уже толкаю дверь квартиры, где меня встречает тишина. Ева, должно быть, снова заснула. Улыбаюсь, проходя на кухню, чтобы выложить еду. Аромат свежих круассанов заполняет пространство. Выкладываю выпечку на тарелку, довольный собой, и иду будить Еву.
Останавливаюсь в дверях, хмуро оглядывая пустую кровать. Ставлю кофе с выпечкой на одну из тумбочек, направляюсь проверить ванную, но и там женщины не нахожу. Никаких признаков Евы.
Блять. Она ушла. В замешательстве провожу рукой по волосам и задаюсь вопросом: «Что, сука, произошло?». С ней все было в порядке? Что, нахрен, я сделал, что отпугнул ее?
Она казалась очень спокойной и счастливой всего полчаса назад. Не давала ни малейшего намека, что собиралась сбежать, как только я уйду. Или она просто притворялась?
Что еще более важно: почему она не позвонила или хотя бы не оставила сообщение?
Проверяю телефон, не пропустил ли я какие-либо звонки, объясняющие ее внезапное исчезновение. Ничего.
Все еще цепляясь за смутную надежду, что она оставила сообщение хотя бы консьержу, звоню вниз.
– Чем могу помочь, Тимур Львович?
Чувствую внутреннее смущение. Как малолетка ищу свою девушку.
– Ты не замечал, как девушка уходила недавно? – морщусь, вопрос ужасный. – Я вернулся с ней прошлой ночью.
– О, да, она, э-э-э, ушла через несколько минут после Вас. Какие-то проблемы?
– Нет, ничего страшного. Спасибо… Она, случайно, ничего не оставила мне?
– Извините, Тимур Львович, ничего такого.
Глубоко вдыхаю. Нужно успокоиться. Нет, нихрена, хочу разнести все в квартире от мысли, пришедшей в голову.
Был ли это какой-то извращенный способ отомстить мне за все, что я ей сделал?
С рычанием снова хватаю свой телефон, набирая номер Евы. Нет соединения. Она что добавила меня в черный список? Внезапное нежелание разговаривать с ней окутывает. Опускаюсь на диван, оттягивая волосы у корней.
Может быть, она была чем-то взволнована и позвонит мне позже, чтобы все объяснить. Слишком ненормально сидеть спокойно и позволять разуму придумывать всевозможные сценарии. Нужно отвлечься от Евы прямо сейчас и не задушить ее, когда увижу. Все-таки работу на сегодня не получилось отложить.
Глава 33
Вхожу в здание «Брандора», не останавливаясь, быстрыми шагами направляясь к ряду лифтов. Мозг лихорадочно работает. Телефон звонит снова. Конечно же, это Софи.
Раздумывая, ответить или просто проигнорировать сестру, выбираю первое.
– Соф, я же сказала, что позвоню, как только поговорю с Хью, – изо всех сил стараюсь скрыть раздражение в голосе, хотя с каждым истеричным звонком это становится труднее.
– Я знаю, – София фыркает, – и мне жаль. Просто чтобы ты знала, это вообще-то трудно, – ее голос снова сорвался на рыдания. – Ты уверена, что мне нужно сидеть дома? Я должна быть с тобой, чтобы Хью видел, как мне плохо…
– Мы уже говорили об этом, – мягко вмешиваюсь.
Ранее я предложила Софи, чтобы в офис к Хью я приехала одна. Нужно было избежать ссоры, которая неизбежно разразилась бы, если бы София и Хью оказались в одной комнате.
– Все будет хорошо, просто дай мне спокойно поговорить с ним, – заверяю сестру и скидываю.
Я должна волноваться за сестру, но мысли возвращаются к Тимуру. Ощущаю угрызения совести из-за того, что ушла, надеюсь, записка все объяснит. Возможно, следовало позвонить мужчине, а не выписывать загадочное объяснение, но тогда мне было не до этого. Обязательно позвоню Тимуру, как только встреча с Хью закончится.
Как бы сейчас хотелось оказаться в теплой постели, свернуться калачиком рядом с мужским телом и ни о чем не думать.
Двери лифта распахиваются, открывая вид на приемную и огромный логотип из серебряных букв «Брандора» на стене.
– Доброе утро, Ева Романовна, – одна из женщин за стойкой приветствует меня. Узнаю блондинку по свои предыдущим визитам с Софи и улыбаюсь в ответ.
– Здравствуй, Ольга, рада видеть тебя. Хью здесь?
Ольга кивает и нажимает кнопку на столе:
– Шеф в офисе с раннего утра. Я дам знать Виктору, что Вы пришли.
Бормочу слова благодарности и заворачиваю к кабинету Хью. К тому времени, как я подхожу, Виктор, его личный помощник, уже ждет меня и коротко здороваясь, открывает дверь.
Хью стоит лицом к огромным панорамным окнам. Удрученно опущенные плечи были первым признаком, что мужчина страдает. Затем он оборачивается, и живот скручивает от страха.Опустошенный.Его обычные поразительно серые и веселые глаза были тусклыми и красными. За одно утро Хью как будто постарел.
Где-то внутри поднимается приступ гнева из-за безответственного поведения Софии, которое в конечном итоге причинило боль стольким людям, включая мужчину, которого, как она утверждала, очень сильно любила.
– Хью, – начала я, но остановилась, внезапно не зная, что сказать. – Мне жаль о…
– Почему ты здесь, Ева? – Хью тихо вмешался, засунув руки в карманы. – И не говори, что ты здесь, что защитить Софию, потому что это просто… неправильно. Сейчас не то настроение.
– Я не буду защищать ее, – качаю головой, – то, что она сделала ужасно и…
