Текст книги "Русская рулетка"

Автор книги: Элли Лартер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

10 глава

Мотоклуб «Адские гиены» (когда-то, на заре своего существования, они были «Голодными гиенами», но потом, суровости ради, получили более устрашающую характеристику) был основан в начале двадцатого века – примерно тогда же, когда и «Ночные демоны». Его основателем и первым президентом был Кэмерон Ривера – дед нынешнего президента Алонсо Риверы. Кэмерон был человеком горячим, южная мексиканская кровь давала о себе знать: он сразу поставил себе цель взять под свое крыло максимальные территории на западной границе Сакраменто.

Корпорация «Харлей-Дэвидсон» тогда только-только начинала развиваться, заполняя собой пустую до этого нишу мотоциклетного транспорта, и у Кэмерона Риверы были грандиозные планы: он надеялся, что его клуб станет официальным представителем марки в штате Калифорния и за свою рекламную деятельность будет получать и порядочные проценты от продаж, и новые мотоциклы. Но руководство «Харлей-Дэвидсон» отказало Ривере в сотрудничестве: незадолго до этого они уже нашли другого представителя и расставаться с ним не собирались.

Кэмерона Риверу это ужасно разозлило, но он недолго ходил в расстроенных чувствах: раз и навсегда запретив в своем клубе мотоциклы этой марки (с приходом следующего поколения этот запрет сошел на «нет»), он решил иным способом добиться для своего клуба влиятельности. Незаконно. К тому времени по всей стране уже существовали мотоклубы и банды, промышлявшие продажей оружия или наркотиков. Соседний клуб – «Ночные демоны», – к тому времени уже пять лет занимался перепродажей завезенных из-за границы «калашей» и пневматики, и дело у них шло хорошо. Ривера решил: если Джон Джонсон смог – он тоже сможет. И тоже втянул своих ребят в незаконную торговлю оружием…

«Гиены» быстро стали одним из ведущих поставщиков оружия на западном побережье Соединенных Штатов: Сиэтл, Такома, Сан-Франциско, Лос-Анджелес, Окленд, Портленд, Финикс, Сан-Диего, Лас-Вегас. Но прошло больше десяти лет, прежде чем начала ощущаться борьба за территории с «Демонами», до этого клиентуры хватало на всех. В общем-то, от нее и сейчас не было отбоя, но все-таки «Демоны» забирали себе часть их потенциальных доходов, и Ривера решил, что пора сместить второй клуб с пьедестала. Для начала он решил лично поговорить с Джоном Джонсоном.

Разговор, как это часто бывает в байкерских кругах, не задался с самого начала. У Риверы была горячая мексиканская кровь, у Джонсона – суровый неуступчивый характер (он был выходцем из Северной Дакоты, что на границе с Канадой), оба стояли на своем, оба планировали оставить территорию под своим руководством.

Один неудачный разговор, второй, третий, потом первая стычка – так началась война, отлично известная всем, кто был знаком с историей обоих клубов. Война продолжалась три года: она то бушевала, распаляя обоих президентов и приводя к серьезным потерям, то переходила в холодную стадию, когда клубы просто переманивали друг у друга клиентов или поставщиков, срывали сделки неприятеля и всячески ставили подножки.

Но в какой-то момент «Демонам» удалось оттеснить «Гиен» чуть дальше на север: под натиском нескольких жестоких нападений Ривера вынужден был отступить и сдаться. «Гиены» понесли слишком серьезные потери. Именно тогда Джон Джонсон предложил сделку: между территориями клубов проводится четкая граница, места передачи оружия, поставщики и клиентура разделяются между «Демонами» и «Гиенами», а президенты всеми силами препятствуют стычкам и склокам. В противном случае Джонсон грозился обратиться в полицию и раскрыть властям одну по-настоящему крупную незаконную сделку Риверы. Ривера был вынужден согласиться. Они с Джоном Джонсоном подписали договор, согласно которому, в ведении каждого клуба оставались четко ограниченные территории и список клиентов и поставщиков.

Именно этот документ много лет спустя и просрали «Ночные демоны». Именно поэтому «Гиены», прознав об этом, постепенно снова начали вторгаться на историческую территорию «Демонов», перехватывать их клиентов, поставщиков, точки передачи оружия. И если отец Брэдли Джонсона, Кит Джонсон, еще более или менее успешно боролся с этим, то третье поколение президентов, Брэдли Джонсон и Алонсо Ривера, не смогли найти общий язык, и сейчас, в две тысячи девятнадцатом году, между клубами происходил полный трэш.

Кристен слушала рассказ Карри, широко открыв рот. Лысый и Лэсси, конечно, еще с детских лет знали все о историческом противостоянии «Демонов» и «Гиен», об утерянных документах и о том, что отношения между клубами могли бы быть стабильными – но не повезло, исторически не сложилось. Кристен же слушала эту историю в первый раз и снова удивлялась, как же все сложно и неоднозначно в этом байкерском мире, к которому принадлежал ее любимый мужчина.

– Твой прадед и дед Алонсо Риверы были воинственными мужчинами, – сказала она, поджав губы, и Карри в ответ усмехнулся:

– Иначе они не основали бы два самых мощных мотоклуба на территории штата.

– Если бы эта бумажка… этот договор, – поправила она себя. – Если бы он нашелся, это автоматически восстановило бы вас в правах на территории и закончило бы войну с «Гиенами»? Они бы просто отступили?

– Ты еще не поняла? – спросил Карри. – Традиции – это все в нашем мире. Документ, подписанный первыми президентами «Ночных демонов» и «Адских гиен», моментально положил бы конец нашей войне.

– Как вы могли потерять его?! – возмутилась Кристен.

– Скорей всего, его просто выкрали, – объяснил Карри.

– Кто? – удивилась девушка.

– Те же «Гиены», конечно… Традиции традициями, но если договора нет – нет и договоренности, а значит, можно творить беспредел.

– Как же это все сложно и бредово, – Кристен обхватила руками голову. – Вот почему Паук и его ребята, собирая компромат, надеялись выйти на след этого договора…

– Именно, – кивнул Карри. – Это была первая и основная причина, почему они начали свое расследование. Надеялись, что смогут вернуть наши исторические территории. Договора в итоге не нашли – зато накопали кучу других увлекательных вещей, которые теперь, если правильно ими распорядиться, могут просто раз и навсегда потопить «Гиен».

– Это же круто? – спросила Кристен, и Карри усмехнулся:

– Это круто, но надо действовать осторожно. Потому мы здесь сегодня и собрались. Нам нужно решить, будем мы выступать против Лиама или нет.

– Почему нельзя просто отдать обе папки в полицию?

– Мы не можем сделать этого, пока Лиам сидит в президентском кресле, – объяснил Карри. – Потому что если против «Гиен» и «Банды» начнут клепать уголовные дела и копать под них, Лиам, который ничего не знает, не сможет защитить «Демонов»…

Кристен помолчала и переглянулась с Лэсси. Та слабо улыбнулась, словно понимая, что Кристен хочет спросить. И Кристен спросила:

– Хочешь возглавить клуб?

Карри ожидаемо смутился:

– Слишком рано говорить об этом…

Но Кристен снова спросила в лоб:

– Хочешь быть президентом своего клуба? Хочешь организовать там порядок? Отвадить «Гиен» и «Банду»? Найти договор, чтобы никто не претендовал на ваши законные территории?

– Договора мы уже не найдем, – Карри покачал головой. – А вот все остальное… Устроим перевыборы. Возможно, люди захотят видеть президентом не меня, а Паука, например. А вице-президентом – Ларри.

– А с Лиамом что? И с его парнями? Просто свяжете их и посадите в подвал? – Кристен хоть и шутила, но действительно не понимала, как Карри собирается поступить со своим младшим братом и его приспешниками.

Карри даже не рассмеялся:

– Сначала попробуем переагитировать большую часть членов клуба. Потом выразим Лиаму недоверие. Вынудим его сложить полномочия и отодрать от жилета нашивку президента. Никакого оружия. Пускай идет потом хоть на все четыре стороны…

Кристен вздохнула:

– Получится ли?

Карри покачал головой:

– Пока не знаю.

Через несколько секунд Лэсси, закончив листать папку по «Банде», отодвинула ее в сторону и прервала молчание:

– Тут тоже информации хватит, чтобы посадить и Диего Альвареса, и половину его парней, и ликвидировать банду за незаконную деятельность. Тут много мелочей: доказательства того, что они клепали подпольную порнуху, занимались сутенерством, делали поддельные паспорта, толкали наркоту в Голливуд… Но есть и несколько очень мощных пунктов. Например, они четыре года скрывали у себя Шивуду Карпентера.

– Это кто? – нахмурилась Кристен.

– Ты не знаешь? – Лэсси искренне удивилась, а Лысый пояснил:

– Этот чувак изнасиловал и убил пять девочек в Калифорнии. Лет семь или восемь назад это было… Его так и не нашли. Он скрывался и работал в «Банде», а потом свалил в Сингапур.

– Ого, – только и смогла сказать Кристен, а Лэсси продолжала:

– Или вот, например, Герман Грин. Известный финансовый магнат, в две тысячи седьмом году его начали преследовать за налоговые долги и он, по слухам, совершил самоубийство. На самом деле он это самоубийство инсценировал, чтобы сбежать в Коста-Рику и жить там в окружении своих миллиардов… И последний – Алехандро Наварро. Испанец. Известный мародер-поджигатель. На первый взгляд, это не так интересно, как Карпентер и Грин, но со своей шайкой Наварро сжег больше десятка домов, много людей получили ожоги, я уж не говорю о финансовых убытках. А двое человек погибли в пожаре. Женщина и маленький ребенок.

Кристен закрыла лицо руками:

– Ужасно…

– Это было десять лет назад, – объяснил Лысый. – Потом Наварро поймали и посадили, но он совершил побег и полтора года жил в «Банде».

– Жаль, что не спалил им там все, – хмыкнул Карри.

– В общем, у нас достаточно информации, чтобы растоптать «Банду», поднять на уши всю калифорнийскую прессу и раскрыть несколько старых преступлений…

11 глава

Аплодисменты.

Непривычный для его ушей звук.

Последний раз Карри видел и слышал, как ему аплодируют, когда он был избран на пост вице-президента клуба «Ночные демоны». Сейчас ему кажется, что это было в прошлой жизни, слишком давно, чтобы придавать этому какое-то значение. Тогда отец еще гордился им, а не отрекся от своего сына, тогда Лиам еще был его правой рукой, лучшим другом и соратником, тогда Алисия, Джонни и Эрик Ланберг еще были живы и радовались за него вместе со всем действующим составом клуба.

Нынче же ему аплодировали всего восемь человек: Пес, Рэгги, Кэп, Паук, Шеннон, Ларри, Череп и Лис. Лысый тоже мог бы аплодировать, но вместо этого сидел напротив с довольной ухмылкой на лице.

– Отлично! Мы знали, что ты примешь правильное решение!

– Мы разорвем на куски Риверу и Альвареса!

– Сместим Лиама!

– Карри будет нашим президентом!

– Карри! Карри! Карри!

Парни начали скандировать, ударяя кулаками по столу, и Карри пришлось успокаивать их: они все-таки были не в клубе, где в зале собраний стоял крепкий дубовый стол, а на его кухне в городской квартире, стол тут был обыкновенный, обеденный, за стенами жили соседи, которым мог не понравиться шум поздним вечером, а кроме того, помимо мужской компании, рядом с ними сидела Кристен с малышом Джонни на руках. Джонни, кстати, произвел настоящий фурор среди парней: все были в восторге от их с Кристен сына, называли его маленьким принцем и пророчили ему стать однажды президентом обновленного клуба.

– Вот еще чего не хватало! – возмущалась Кристен. – Мой сын не будет продавать оружие!

– Конечно, не будет, – успокаивала ее Лэсси. – Если уж Карри решил взяться за клуб, он сведет на «нет» всю его незаконную деятельность. Видела, как процветает у Лайнела автомастерская? Они займутся этим! Большие никакого оружия, никаких наркотиков, никаких криминальных разборок, перестрелок, погонь и убийств…

– Карри никогда не хотел всего этого, – кивал Лысый.

– Вообще-то, хотел, – хмыкал Карри. – Когда был молодым и глупым.

– Но жизнь многому тебя научила, – отвечала Лэсси. – Как когда-то «Ночные демоны» стали новаторами, первым байкерским клубом Калифорнии, который начал продавать оружие, так теперь они первыми откажутся от этого кровавого бизнеса…

– Придется срывать процентные нашивки, – сокрушался Череп, имея в виду маленькие значки «1%», означавшие, что клуб принадлежит к группе криминальных, незаконных.

– Ничего, зато машины научишься чинить! – смеялся Лысый, а Кристен закатывала глаза и на все это отвечала:

– Ну ладно…

В конце концов, она сама подтолкнула Карри к тому, чтобы вернуться в клуб.

Когда-то давно, несколько лет назад, когда их отношения только зарождались, она часто думала: что выберет Карри, если такой выбор встанет перед ним, ее или клуб? И поначалу ей казалось: клуб. Клуб был его жизнью, его семьей, его работой, его хобби.

Потом она начала думать: ее. Ведь любовь между ними крепла с каждым днем, и она, постепенно набравшись уверенности в себе, решила, что стала для него смыслом жизни.

Теперь она понимала четко: ни то, ни другое не было правильным вариантом ответа. Карри не должен был выбирать. Карри не был одномерной картинкой, которую можно было прилепить только на один лист бумаги: либо с подписью «Клуб», либо с подписью «Кристен». Карри был сложным, и многогранным, и в его жизни были самые разные вещи: Кристен и их замечательный малыш, любимые сестры, лучший друг, люди, которые в него верили, клуб, друзья, враги, проблемы, счастливые моменты, прошлое, настоящее и будущее. Все это переплеталось, вытекало одно из другого, и все было по-своему важным.

Кристен больше не собиралась пытаться оторвать Карри от клуба.

Кристен больше не хотела бежать в Китай.

Кристен хотела поддержать Карри и стать – если это было возможно, – его главным соратником в делах клуба, наравне с Лэсси и Лысым.

Вчетвером они снова были бандой.

Решение было принято.

Карри, Кристен, Лэсси и Лысый обсуждали досье, план перехвата власти и все возможные риски два дня.

Еще день понадобился на то, чтобы снова собрать парней из клуба и обсудить все с ними.

Наконец предварительный план был утвержден – теперь все собирались заняться его более подробной разработкой.

Паук рассказал Карри о нападении на Лиама и его парней. Карри не был удивлен:

– С политикой, которую ведет Лиам, удивительно, что его вообще еще не убили за эти годы.

– Он был очень недоволен, когда мы не явились на собрание, – хмыкнул Кэп.

– Не вызывайте подозрений, – предупредил Карри. – Пока мы не начали действовать открыто, нужно, чтобы Лиам считал, что все под контролем.

– Есть, сэр, – шутливо отозвался Лис.

– Совсем не обязательно называть меня так, – с улыбкой сказал Карри. – К тому же, если мы вернем себе клуб, у нас будет демократия, а не диктатура…

– Какие умные слова ты знаешь, – фыркнула насмешливо Лэсси, и Карри ущипнул ее за бок. – Эй! Больно!

– Прости, – Карри показал ей язык, а потом продолжал серьезным тоном: – Так вот, демократия! У нас будут перевыборы. Может быть, президентом стану вовсе не я…

– А кто еще? – фыркнул Шеннон.

– Вообще-то, я бы хотел видеть в этой должности Паука, – отозвался Карри, но Паук не дал ему договорить и тут же запротестовал:

– Ну уж нет! Издеваешься, что ли?! Какой из меня президент?!

– Отличный, отличный президент! Ты же смог организовать этих ребят, – Карри обвел взглядом собравшихся. – Вы провели серьезное расследование, собрали досье, нашли способ улизнуть от Лиама и прийти ко мне…

– Вот именно – к тебе! – возмутился Паук. – Я не буду выдвигаться на этот пост! – заявил он категорично. – Это твое место, Карри Джонсон.

– Тогда пост вице-президента, может быть? – улыбнулся Карри.

– А это место Лысого! – крикнул кто-то.

– Вот именно! – покивали с другой стороны.

– Он столько прошел с тобой!

– Был рядом все пять лет твоего заключения!

– И досье на «Банду» хранил!

– Заботился о твоих сестрах!

– И о Кристен и Джонни!

– Он один из тех, кто больше всего из-за Лиама пострадал! У него же вся спина выжжена!

– Эээй! – прервал радостные вопли Лысый. – А меня кто-нибудь спрашивал вообще, хочу ли я быть вице-президентом?

– А ты что, не хочешь?! – возмутился Рэгги.

Лысый помолчал, потом посмотрел на Лэсси, потом снова на своих друзей, и наконец сказал неуверенно:

– Не знаю… Мы с Лэсси собирались переехать в Голливуд. Она хочет быть актрисой.

– Ого, – прошептал Пес.

Лэсси поджала губы и обратилась к парням:

– Мы с ним поговорим об этом…

– Хорошо, – Паук кивнул.

– Значит, решено? – спросил Ларри после недолгого молчания. – Начинаем разрабатывать подробный план?

– Ага, – нехотя отозвался Карри.

Он все еще чувствовал себя странно и неоднозначно.

С одной стороны, он был безумно благодарен ребятам, что они не забыли его, и оставались верны ему все эти годы, и теперь хотели видеть его своим президентом. Мысль о том, что вместе они разоблачат «Гиен» и «Банду», поставят на место Лиама и переведут «Демонов» с незаконной деятельности на исключительно легальную, заставляла его сердце трепетать от восторга.

Но в то же время, он осознавал все риски и всю опасность, которой он подвергнет себя, свою семью и своих друзей… Если бы Кристен сказала – «нет!», – то он моментально и безоговорочно отверг бы любые предложения парней из клуба. Но Кристен первая впустила их в дом, разлила по кружкам горячий кофе и предложила выслушать…

Да, тогда, пять лет назад, он не ошибся в ней. Он разглядел в маленькой напуганной девочке сильную и мудрую женщину. И теперь безумно гордился своим выбором.

12 глава

– Отец совсем плох, – со вздохом заявила Герда, пришедшая через полчаса после ухода Паука и остальных парней. Карри и хотел бы отдохнуть наедине с женой и сыном, но не мог не впустить в квартиру мать. Отношения с ней по-прежнему были напряженными и прохладными, но он должен был отдать ей должное: очевидно, она очень хотела вернуть их с Лэсси расположение, раз ходила к нему в больницу и тюрьму, помогала Лэсси с Кирой, а Кристен – с Джонни, и ни капли – ни капли! – не брала в рот вот уже несколько лет… Это вызывало у него уважение. Но до полного доверия пока было далеко.

– Туда ему и дорога, – откликнулся Карри лениво. – Чем скорее он отмучается, тем меньше у нас будет проблем.

– Зачем ты так? – мать укоризненно покачала головой. – Это больной и немощный старик и, вообще-то, твой отец.

– Отец? – с раздражением переспросил Карри. – Он отрекся от меня и от Лэсси, помнишь?

– Он выжил из ума, – Герда покачала головой. – Сложно винить больного человека за то, что он сделал под влиянием своего недуга.

– Серьезно? – Карри закатил глаза. – Он выгнал Лэсси из дома. Он сказал, что я ему больше не сын, и приказал убить меня, если я еще раз приближусь к клубу. Он позволил Лиаму выжечь Лысому всю спину…

– Твой брат – жестокий человек, – перебила его Герда.

– Есть в кого, – заметил Карри. – И он спровоцировал аварию, в которой погибла Алисия…

Тут мать поджала губы.

– Что? – тут же спросил Карри, пытливо вглядываясь в ее лицо. – Ты этому даже рада, да?

– Нет! – возмущенно ответила Герда. – Как ты мог так подумать! Просто… вряд ли он хотел ее смерти. Это был несчастный случай.

– Если бы он не залепил ей пощечину, возможно, она убегала бы от него не так быстро и успела бы посмотреть по сторонам, прежде чем нажимать на педаль в машине, – нахмурился Карри. – Я вообще не понимаю, какого черта ты за ним ухаживаешь. Чувство, что ты играешь на два лагеря.

– Твой отец давно уже не принадлежит ни к какому лагерю, – вздохнула Герда.

– Неужели? То есть, теперь он заболел, и все его прежние грехи автоматически аннулировались? Теперь он ангел во плоти?

– Он просто человек, – отозвалась мать. – И он умирает.

Брэдли и вправду умирал.

Следующим утром Лиаму самостоятельно пришлось совершать все утренние процедуры, связанные с отцом: умывать, натирать его кремом от пролежней, переодевать, чистить и менять катетер, потом кормить с ложки и вытирать за ним слюни. В какой-то момент он даже пожалел, что Герда сегодня решила не приходить: пускай эта женщина и не нравилась ему, с обязанностями сиделки она справлялась просто отлично. Он даже подумывал, а не начать ли ей за это доплачивать?

Отец смотрел прямо перед собой и послушно выполнял все, о чем сын просил. Подними руку. Подвинь ногу. Опусти голову. Открой рот. Жидкая рисовая каша все убывала и убывала на тарелке, а изо рта Брэдли несло какой-то вонью… Лиам поморщился.

Потом в комнату заглянула Ноэль. Одной рукой она придерживала свой аккуратный беременный живот. Лиам посмотрел на девушку почти с нежностью – не потому, что как-то особенно любил ее, просто на фоне умирающего отца она смотрелась свежим, благоухающим цветком лотоса.

– Ты еще долго? – спросила Ноэль.

– А что? – отозвался Лиам. Он набрал в ложку последнюю порцию каши, запихнул ее в рот отца, а потом вытер остатки с его губ.

– Гас и Пенни хотят тебя видеть.

– Скажи им, чтобы подождали… Мне немного осталось. Нужно напоить его водой и проветрить в комнате, а то тут воняет, как будто он несколько дней срал под себя.

– Я… еще… тут… – медленно, скрипуче, делая между словами большие паузы, проговорил Брэдли, и Лиам уставился на него с искренним удивлением. Отец говорил теперь очень редко, обычно что-нибудь вроде «да», «нет» или «дай», в общем, на старости лет превращался обратно в беспомощного ребенка. Лиам уже и не думал, что отец может слышать и понимать, о чем говорят вокруг. Лиам не здоровался с ним по утрам и не прощался на ночь, а порой и вовсе неделями к нему не заходил, если было кому ухаживать за умирающим стариком. Видеть его хилое тело и пустые глаза Лиаму не особенно хотелось, тем более что он сам готовился вот-вот стать отцом и предпочитал видеть рождение и жизнь, а не увядание и смерть.

– Ну прости, – небрежно откликнулся Лиам на слова отца. Ноэль все еще стояла на пороге. – Я скоро буду.

– Хорошо, – Ноэль кивнула, улыбнулась и скрылась за дверью.

Чтобы отогнать от себя – хотя бы мысленно, – образ умирающего отца, Лиам на мгновение закрыл глаза и глубоко вздохнул, представляя себе Ноэль – обнаженной, мокрой, вкусно пахнущей… Но вместо восхитительного аромата возбужденного женского тела ему в нос ударила сладковато-горькая вонь от тела умирающего старика, и он нервно сплюнул, открывая глаза, чтобы продолжить свои манипуляции.

– Когда же ты уже умрешь? – пробормотал Лиам ожесточенно, наливая в кружку воды и принимаясь поить отца. Вопрос был философским: ему не особенно хотелось слушать ответ Брэдли. А тот и не стал отвечать: то ли не расслышал бормотания сына, то ли ему было просто слишком тяжело говорить. Вместо этого бывший президент клуба «Ночные демоны», гроза всей Калифорнии, а ныне – беспомощный старик, наклонил голову и принялся покорно пить налитую сыном воду.

Гас и Пенни ждали Лиама в зале собраний. Когда Лиам добрался туда, его парни уже выпили по бокалу виски и что-то живо обсуждали.

– Что за шум? – прервал их беседу Лиам, широкими шагами огибая дубовый стол, садясь в президентское кресло и забрасывая обе ноги на столешницу. – И к чему такой официоз? Нельзя было поговорить где-нибудь в столовой? Я устал как собака, пока возился с папашей.

– Прости, – Гас опустил глаза. – Просто хотелось поговорить без свидетелей… Сам понимаешь: времена такие, что не знаешь, все ли члены клуба нам верны.

– О чем это ты? – Лиам нахмурился и снял ноги со стола.

– Вдруг кто-нибудь из наших парней крышует и помогает «Гиенам»? – спросил Гас, наклонившись к своему президенту.

– С чего ты взял?!

Гас пожал плечами.

– В любом случае, – сказал Пенни, перехватывая инициативу у своего товарища. – Мы выяснили, кто напал на нас на трассе. Это были «Гиены».

– Как я и говорил, – самодовольно произнес Лиам и снова забросил ноги на стол. – Как вы это узнали?

– Тайком дежурили неподалеку от их парковки, – сказал Гас. – И узнали несколько мотоциклов.

– Как просто, – хмыкнул Лиам. – Чувство, что «Гиены» не слишком-то и скрываются. Ривера, конечно, все отрицал, но вел себя так невозмутимо, словно давно уже придумал, как действовать дальше, и его совсем не беспокоит, если мы его раскроем.

– Но мы не знаем, какой у них может быть план, – признался Гас.

– Узнаем. Продолжайте слежку.

– Вдруг они засекут нас? – спросил Гас обеспокоенно, а Пенни подхватил следом:

– Вдруг уже засекли?

– Да наплевать! – раздраженно отозвался Лиам. – Война! Мы должны объявить «Гиенам» войну!

– В смысле?

– В прямом! Написать бумагу на имя Риверы! Отец заключил с ними мирное соглашение – я его разрываю! Мне не нужны союзники, которые за спиной являются моими врагами!