Текст книги "Воздушный поцелуй"

Автор книги: Элли Десмонд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

Энди вздохнул.

– Очень жаль, если так. Иными словами, ты струсила, испугалась себя самой. Предпочитаешь застегнуться на все пуговицы и до конца своих дней влачить серенькое существование.

В его словах ощущалась горечь, однако Кейт приказала себе не поддаваться на эту удочку.

– Думай, как тебе угодно.

– Уже подумал. И знаешь, к какому выводу пришел? Ты пытаешься кого-то обмануть: или меня или себя.

Кейт прищурилась.

– У тебя нет никаких оснований для подобных утверждений! Не смей обвинять меня во лжи!

– Потому что ты честный человек? – усмехнулся Энди.

– Представь себе!

– Выходит, это не ты наврала Хантеру, что помолвлена со мной?

– Я не... – запальчиво начала Кейт, но тут же пристыженно умолкла.

– Вот-вот, – обронил Энди. – Это во-первых. А во-вторых, «основания для подобных утверждений» у меня есть. Ведь мы с тобой целовались сегодня, не забыла?

Сама того не замечая, Кейт прерывисто вздохнула. Забыла ли она самое сильное впечатление дня? Шутит он, что ли?..

– Вижу, помнишь, – констатировал Энди. – Тем лучше. Значит, не будешь отрицать, что с готовностью отвечала мне, что тебе это нравилось и, если бы не присутствие Хантера, неизвестно еще, чем бы все кончилось.

Кейт нервно облизнула губы.

– Я...

– Тсс! Тише. Ты ведь честный человек, так что не лги. И потом, я чувствовал, как ты дрожала. – Энди немного помолчал, будто предоставляя Кейт возможность высказаться, но, так как она безмолвствовала, продолжил: – Из всего изложенного следует, что тебе хотелось бы продолжения, но ты боишься признаться в этом даже себе самой. Глупо, ей-богу!

– Не твое дело, – буркнула Кейт.

– Мое, солнышко! Мое. Именно я помогу тебе преодолеть дурацкий барьер, который ты почему-то возвела между нами. Докажу, что подсознательно ты стремишься к близости со мной, иначе ни за что не согласилась бы перебраться в... – Тут Энди внезапно осекся и поднял ладони. – Впрочем, умолкаю. А то как бы ты не... э-э... Ладно, это тоже замнем.

Продолжать не было необходимости, Кейт и без того все поняла. В частности, что угодила в силки, которые сама же старательно для себя расставила. И неприятнее всего то, что уже ничего не изменишь. Поздно.

Или... А что, подумала Кейт, вот встану сейчас, соберу вещички и отправлюсь на второй этаж. Пусть не думает, что я такая уж беспомощная!

Последнее, разумеется, относилось к Энди, потиравшему руки от радости, что все так замечательно складывается.

Но затем Кейт представила, как входит в номер, из которого, можно сказать, пять минут назад ушла, встречает удивленные взгляды Энн и Карин, а затем начинаются расспросы. И ей приходится объяснять, почему она вдруг покинула своего возлюбленного, что этому предшествовало и как теперь быть с помолвкой.

Ей едва удалось удержать стон досады. Куда ни кинь – всюду клин!

Не мучай себя, дорогуша, послышался вкрадчивый внутренний голос. Ведь сама прекрасно понимаешь, что вся нынешняя история завершится точно так же, как и мексиканская, – вы с Энди очутитесь в постели. Зачем же терзаться понапрасну?

Нечего и говорить, логика тут была, но в душе Кейт поднималась волна протеста. Ей претила мысль о коллекционировании подобных историй – сначала мексиканская, потом здешняя, флоридская, а дальше что? Где они встретятся в следующий раз?

Успокойся, дорогуша, хохотнул тот же голос. Кто ведет речь о следующем разе? С большой долей вероятности можно предположить, что его не будет вообще!

Не будет... Ни поцелуев, ни горячечного шепота, ни обжигающей наготы, ни объятий на скомканных простынях. Ничего!

Кейт ощутила в горле ком. Как обидно, кто бы только знал!

Но если она тоскует обо всем этом сейчас, пока дело ограничивается лишь одним романтическим приключением, то в каком состоянии окажется позже, после того как вновь не сумеет устоять против обаяния Энди?

– Прости, дорогая, я сменю тему, – с тонкой улыбкой произнес тот, вокруг кого вертелись ее мысли. – Я тут подумал: а почему бы нам не отправиться куда-нибудь поужинать?

Везет мне сегодня на подобные предложения, мрачно усмехнулась про себя Кейт.

– Спасибо, я уже ужинала с Хантером.

– Ах да, это как-то вылетело у меня из головы. Хм, а я бы не прочь перекусить.

– Ну, ступай один, – пожала плечами Кейт. – В отеле есть ресторан.

Энди насмешливо уставился на нее.

– Ты хотя бы слышишь, что говоришь?

– Разумеется, – поджала она губы.

– А по-моему, нет. Представь, что кто-нибудь – тот же Хантер или твои коллеги-стюардессы – увидит меня одного. Сразу пойдут разговоры, что между нами черная кошка пробежала. Начнутся расспросы, то да се. Нужно тебе это? Мне точно не нужно.

– Мне тоже, – проворчала Кейт.

– Так, может, все-таки составишь мне компанию? Хотя бы просто посидишь за столиком, выпьешь кофе.

Она повела плечами.

– Не хочется выходить на люди, и без того сегодня суматошный день. А кофе я и здесь могу попить, у тебя наверняка найдется.

На миг задумавшись, Энди улыбнулся.

– Хм, а это идея. Сейчас проверю, чем отель обеспечивает постояльцев.

С этими словами он двинулся к двери, за которой, как догадывалась Кейт, находилась кухня. Здесь это было отдельное помещение, так как сам номер стоил гораздо дороже, чем те, которые авиакомпания «Филадельфия эйрлайнз» сняла для конкурсанток-стюардесс.

Оставшись в одиночестве, Кейт с минуту смотрела Энди вслед. В голове ее теснилось множество мыслей.

Что же теперь делать? Как продержаться следующие три дня, живя бок о бок с Энди? Все равно что на вершине готового в любую минуту ожить вулкана...

Но гораздо опаснее тот вулкан эмоций, что заключен в ней самой. Следовательно, и опасность исходит не столько от Энди, сколько от ее собственной чувственности.

Необходимо срочно выработать тактику поведения, подумала Кейт. Конечно, за пределами гостиничного номера придется вести себя с Энди так, будто они помолвлены. Однако, оставаясь наедине, держать его на расстоянии. И уж конечно не вспоминать его ласки, поцелуи и прочее.

Я выдержу, сказала себе Кейт. Сумею остаться равнодушной. И холодной. И безучастной. Ведь нужно всего три дня потерпеть.

А если не вытерплю...

Нет-нет, даже мысли этой нельзя допускать!

16

– Дорогая, ты мне не поможешь? – послышалось из кухни. – Боюсь, один я это не унесу.

Вздохнув, Кейт встала и двинулась на зов. Переступив порог небольшой кухоньки, она застала Энди за попыткой уместить на подносе полный горячего кофе стеклянный кофейник, чашки, коробку коричневого сахара, порционные контейнеры сливок, тарелки и упаковки с какими-то сладостями.

– Послушай, перестань валять дурака, – хмуро сказала она. – Кроме нас, здесь никого, так что нет никакой необходимости называть меня дорогой и прочими подобными словечками.

Энди с укором покачал головой.

– Э-эх! Ну ни капли воображения у тебя. И мне помечтать не даешь!

Проси не проси, ему бы только потешаться, подумала Кейт.

Хочешь или нет, а все-таки я тебя расшевелю, солнышко, подумал Энди.

– Сделаем так, – произнес он затем, – ты бери кофейник и тарелки, а остальное я захвачу на подносе.

Когда они переместились в гостиную и расположились за журнальным столиком, Кейт заметила:

– Насколько я понимаю, в ресторан ты не идешь.

Энди в этот момент был занят вскрытием пестрых упаковок. В одной оказался песочный торт с вишневым джемом, в другой – заварные пирожные.

– Не сегодня, – качнул он головой. – Достаточно и того, что мы имеем здесь. Тебе кусочек торта или пирожное? Впрочем, что я спрашиваю, начнем с торта, а продолжать есть чем. Не могла бы ты плеснуть мне кофе, дорогая?

Снова он за свое!

Кейт поморщилась, но говорить ничего не стала – что толку?

К торту она почти не притронулась, отдав предпочтение кофе – без сливок и сахара. Зато Энди, по-видимому и впрямь проголодавшись, уплетал за обе щеки.

– Знаешь, – произнес он жуя, – пока я был на кухне, вдруг подумал, что неплохо бы нам выяснить друг о друге хотя бы основные сведения. А то нехорошо получится – спросит кто-нибудь – и что тогда? Плечами пожимать? Подозрительно!

С этим Кейт не могла не согласиться.

– Ну, если зайдет речь, можешь сказать, что мы познакомились в самолете. Чем ближе к правде, тем меньше путаницы.

– Верно. Ну а еще? Например, я понятия не имею, где ты родилась...

– В Спрингфилде, штат Иллинойс.

Энди кивнул.

– Мать, отец?

– Мама обычная домохозяйка, а отец держит аптеку.

– Ты дочка аптекаря? Хм... И стала моделью, насколько я понимаю?

– Тебя это удивляет? – Кейт пожала плечами.

– Как тебе сказать... А где ты работала в этом качестве?

– В Нью-Йорке. – С ее губ слетел невольный вздох.

– Как-то грустно ты об этом говоришь.

– Потому что все слишком быстро кончилось.

Она умолкла, глядя в находившуюся в ее руках чашку, и Энди выждал немного, прежде чем спросить осторожно:

– Что-то случилось?

Кейт состроила гримасу.

– Я набрала вес и стала такая, как сейчас.

– И что? – спросил Энди, скользнув по ее фигуре взглядом.

– Ну и пришлось оставить модельный бизнес.

Энди поставил чашку.

– Прости, я как-то не улавливаю. Что с тобой сейчас не так? По мне, так ты выглядишь восхитительно!

– Ты не понимаешь, – вновь вздохнула Кейт. Энди ухмыльнулся.

– Я-то как раз понимаю! Потому что видел тебя без этого всего, – кивнул он на ее халатик. – Без одежки. Должен сказать, у тебя роскошная грудь. В сочетании с тонкой талией и стройными бедрами это выглядит чертовски эротично! О, снова краснеешь... Никогда бы не поверил, что бывают такие стеснительные модели.

– Послушай, если ты сейчас же не прекратишь, – взвилась Кейт, – то я... я...

– Да? – с интересом взглянул на нее Энди.

Кейт прикусила губу. В самом деле, что она может сделать?

– Уйду в спальню и все!

– И все, – повторил он, поблескивая глазами. Судя по всему, ему очень хотелось развить тему спальни, но все же здравый смысл в нем возобладал. – Хорошо, теперь моя очередь. Ведь ты тоже должна кое-что знать о своем будущем муже.

– Рассказывай, – буркнула Кейт.

– Во-первых, должен сообщить, что мне скоро тридцать. Ничего?

– То есть?

– Ну, разница в возрасте и все такое.

– Ах это. Пусть... Что же я могу с этим поделать?

– Аналогично, – кивнул Энди. – Рад, что ты не придаешь данному факту большого значения.

– Да мне вообще безразлично, есть у нас разница в возрасте или нет, – надменно произнесла Кейт.

– Приятно слышать, дорогая. Это ли не свидетельство глубоких чувств!

Она смерила его взглядом.

– Я не о том.

Энди изобразил недоумение.

– Нет?

– Продолжай же! – с досадой воскликнула Кейт.

– Э-э... на чем я остановился? Ах да, разница в возрасте... Она составляет у нас... Все-все, не уходи, продолжаю! – Дождавшись, пока поднявшаяся было Кейт вновь усядется в кресло, Энди сказал: – Ну, что я летчик и испытываю самолеты в компании «Праул эйркрафтс», тебе известно. Отец у меня вертолетчик, майор десантных войск. Мечтал летать на истребителе, но не сложилось. Мать работает при штабе десантного полка, расквартированного близ Кантона, штат Огайо. Собственно, в настоящее время они оба там находятся – и мать и отец.

– Кантон, – пробормотала Кейт. – Постараюсь запомнить. А как ты познакомился с Хантером?

– Мы вместе учились в летной школе. Я вроде упоминал об этом.

– Выходит, Хантер тоже летчик? – нахмурилась Кейт. Данный факт почему-то был ей неприятен.

Энди усмехнулся.

– Формально да, но он даже толком не летал. Его мать была категорически против полетов, поэтому он влился в семейный бизнес, который, кстати, берет начало чуть ли не с времен Первой мировой войны. Так что будущее Хантера было предопределено изначально.

– Вот как? – без особого интереса произнесла Кейт.

– Да, в династии Праулов мужчины всегда занимались самолетостроением. А началось все с прадеда Хантера, Джереми Праула, который, говорят, был знаком с самим Сикорским. И наверняка обговаривал с тем принципы построения летательных аппаратов. – Энди взглянул на Кейт. – Знаешь эту фамилию?

Она сморщила лоб.

– Праул? – Ну зачем он все это рассказывает, проплыло в ее мозгу. Впрочем, не предпринимает попыток сближения, и то хорошо.

– Нет, Сикорский, – сказал Энди. – Этот человек считается родоначальником самолетостроения. Он изобрел вертолет, хотя первые чертежи винтокрылой машины сделал еще Леонардо да Винчи. – Энди вновь вопросительно взглянул на Кейт.

Кажется, он меня проверяет, нахмурилась она.

– Не беспокойся, я знаю, что Леонардо да Винчи и Леонардо Ди Каприо разные люди. Второй конечно же киноактер. А первый... э-э... музыкант. Нет, архитектор!

Энди едва заметно улыбнулся.

– Вообще-то он больше известен как художник. Но дело не в этом. – Он потер лоб. – Я уже забыл в чем.

– Ну, с Леонардо был знаком дед Хантера, что ли. – Кейт надоела эта тема.

– Да нет же, дед был знаком с Сикорским!

– А с Леонардо тогда кто?

Энди вздохнул.

– Никто. К тому времени он давно умер.

Ну и нечего приплетать его к семейству Праулов, подумала Кейт.

– Прости, я утомил тебя, – сказал Энди, заметив выражение ее лица. – Ты хоть сейчас и стюардесса, но вообще человек из мира моды, самолеты-вертолеты тебе вряд ли интересны... в отличие от летчиков. Не всех, конечно, – провел он пальцами по коротко стриженным волосам, – но по крайней мере некоторых.

Кейт мрачно покачала головой.

– Так и знала, что этим кончится! Все разговоры у тебя сводятся к одному. – Она вновь встала. – С меня довольно. Я иду в ванную, а ты тем временем, будь добр, забери свои вещи из спальни, чтобы потом не было необходимости там появляться. И учти, спать я намерена в одиночестве!

– Да пожалуйста, – пожал Энди плечами. – Я ни на чем не настаиваю.

Еще чего недоставало, усмехнулась про себя Кейт. Хотя она знала, что полностью доверять Энди нельзя, с ним все равно придется держать ухо востро.

– Вот и замечательно. Благодарю за кофе! Да, и еще за рассказ о себе. Теперь в случае чего я хотя бы знаю, что отвечать.

Энди тоже поднялся с дивана.

– О, а сколько я мог бы рассказать о тебе, если бы меня спросили!

Кейт мгновенно напряглась.

– Только не начинай сначала! Ты ничего не знаешь обо мне, за исключением того, что я сама сообщила.

– Я не о том, дорогая. О некоторых вещах вообще не нужно говорить, они постигаются сами собой. Так что я действительно знаю о тебе немало – уж точно больше, чем многие из тех, с кем ты ежедневно общаешься. Самое удивительное, что все это я выяснил за одну-единственную ночь. Правда, мы провели ее вдвоем...

Кейт всплеснула руками.

– Нет, это невыносимо! Сколько ты еще будешь напоминать мне о моем временном помешательстве? Неужели не понимаешь, что это мне неприятно?!

Энди ничего не ответил, просто стоял, всем своим видом показывая, что не воспринимает ее слова всерьез.

– Я вела себя как... нимфоманка, – добавила Кейт. – Что мне абсолютно не свойственно. Поэтому хочу обо всем забыть.

– Неужели обо всем? – тихо сказал Энди. – Ведь в нашем распоряжении была добрая половина суток.

Кейт отвела глаза.

– Ну, о прогулке я не говорю...

– Да и всего остального тоже не стоит забывать.

Она медленно покачала головой.

– Разве ты не знаешь, что подобные приключения длятся недолго и, как правило, не имеют никакого значения для дальнейшей жизни? А если и имеют, то минимальное...

– Хм, ты действительно так думаешь?

– Да мне вообще ничего не нужно, – пробормотала Кейт, избегая смотреть на Энди. – Честно говоря, я предпочла бы обойтись и без этого... спектакля. – Она скользнула взглядом по стенам, как по декорациям. – Откуда он только взялся, этот твой Хантер?!

– Мой? – хмыкнул Энди.

– Если бы не конкурс, я просто улетела бы сегодня же домой и была бы счастлива!

В ту же минуту Энди обогнул журнальный столик и очутился рядом с ней.

– Вряд ли, солнышко, – произнес он, беря ее руку, приподнимая и целуя ладонь. Кейт, будто завороженная, позволила ему это сделать. – Счастливой ты стала бы совсем от другого. Умоляю, расслабься. Позволь себе стать прежней. Верни к жизни ту Кейт, которая была в Мехико... – Он коснулся губами ее виска, затем щеки и двинулся было к губам, но она отстранилась.

– Энди...

– Да, солнышко, я здесь. И ты тоже. Я обращаюсь к тебе прежней – смелой, чувственной, очаровательной Кейт! Откликнись, прошу, и мы снова будем вместе. Я сгораю от желания... Ты пробуждаешь во мне дикаря! Только подумай, какая долгая впереди ночь...

Кейт решительно высвободила руку.

– Ну да, а завтра начало конкурса. Мне пора спать! – Она отодвинулась от Энди на безопасное расстояние. – Где здесь ванная?

– Вон та дверь. Но напрасно ты так.

Кейт уже шагала прочь.

– Все, Энди, разговоры окончены!

Она в самом деле так думала.

Ванная и туалет находились в этом номере между входом и кухней. Чтобы попасть в спальню, нужно было пересечь гостиную. Поэтому, наскоро сполоснувшись под душем и вновь накинув халатик, Кейт, прежде чем открыть дверь, некоторое время прислушивалась, опасаясь, как бы Энди не перехватил ее по дороге. Однако, когда вышла, поняла, что он на кухне. Позже, скользнув взглядом по журнальному столику, увидела, что тот прибран. На диване появились подушка, сложенные простыни и плед.

Задерживаться Кейт было ни к чему, к тому же за спиной послышались шаги Энди, поэтому она поспешила скрыться в спальне.

Защелка на двери отсутствовала. Кейт подумала было, не придвинуть ли стул, но в конце концов решила, что это уж слишком. Тем более что Энди не демонстрировал намерений прибегнуть к активным действиям.

Интересно, что он сейчас делает? – подумала Кейт, но тут же прогнала эту мысль и направилась к своей дорожной сумке, где находилась ночная сорочка. Еще раз прислушавшись, быстро переоделась и только сейчас сообразила, что на ней до сих пор надеты серьги и колье. Даже под душем она была в украшениях! Да и позже, промокая влагу полотенцем, не обратила на них внимания.

Вот что значит нервы, усмехнулась она.

Вынуть из ушей серьги не составило труда, но с застежкой колье вновь пришлось повозиться. К сожалению, после всех усилий она так и не открылась. Кейт передвинула ее вперед, но все равно ничего не добилась.

Что же делать? Ложиться спать, имея на себе столько увесистых камней, не хотелось.

Что ж, рискну, вздохнула Кейт. И, чуть помедлив, приоткрыла дверь.

– Энди, еще не спишь?

– Нет, – откликнулся он. – А что, ты передумала?

Она скрипнула зубами. Так и знала!

– Не поможешь расстегнуть замочек на колье? Только сюда не заходи, я сама к тебе выйду.

– Конечно, что за вопрос.

Поглубже вздохнув для храбрости, Кейт переступила порог... и замерла, увидев полуобнаженного Энди. Он был в одних джинсах, так что ничто не скрывало бугорки его бицепсов, планки мышц на плоском животе, темную поросль волосков на груди, к которой Кейт столько раз прижималась лицом той памятной мексиканской ночью...

Тьфу, дьявол, наваждение какое-то!

Сообразив, что рассматривает Энди, Кейт поспешно подняла взгляд на его лицо... и вновь застыла. Оказывается, Энди тем временем разглядывал ее!

Она мгновенно ощутила сухость во рту, но продолжала стоять в странном оцепенении, пока Энди скользил взглядом по ее горлу, плечам, груди... На последнем участке тела он задержался особенно долго, его зрачки расширились, из-за чего серые глаза заметно потемнели.

В эту минуту Кейт вдруг сообразила, что вышла из спальни в одной ночной сорочке, даже не удосужившись накинуть халат!

Вот дуреха!

Конечно, можно вернуться и исправить ошибку, но ведь это смешно – не видали они, что ли, друг друга голыми! А во-вторых, Энди решит, будто она его боится, что не соответствует действительности.

Поэтому Кейт осталась стоять с едва не выскакивающим из груди сердцем и в полном смятении чувств. Ей казалось, что еще мгновение – и Энди приблизится к ней, чтобы...

Он в самом деле подошел, но и только.

Убедившись, что нарисованного воображением продолжения не будет, Кейт хрипловато произнесла:

– Пожалуйста, расстегни колье – и я пойду.

– Да не волнуйся ты так! – негромко рассмеялся Энди.

Она тоже улыбнулась – уверенно, как ей казалось.

– Я и не волнуюсь. Просто пора укладываться, завтра у меня трудный день. – Можно подумать, сегодня легкий!

– Да-да. Приятно видеть, что ты улыбаешься. Такой ты больше похожа та ту, прежнюю Кейт.

Она вновь насторожилась, но Энди качнул головой.

– Успокойся, я не собираюсь набрасываться на тебя. В спальню тоже не ворвусь, как бы мне этого ни хотелось.

С ним как на американских горках, промчалось в мозгу Кейт.

– Правда? – сдержанно обронила она.

– Конечно. В спальне ведь спят, правда? А все остальное можно делать в любом другом месте. Хоть на кухне, если приспичит.

Ах вот что он имеет в виду!

– К нам это не относится, Энди, – произнесла Кейт со всей твердостью, на какую только была способна. – Ничего такого, о чем ты думаешь, между нами не будет. Это уже обсуждалось, если помнишь.

Как ни странно, после ее слов в глазах Энди заплясали веселые искорки.

Неужели он думает, что я всего лишь кокетничаю с ним? – проплыло в голове Кейт.

Неожиданно Энди наклонился к ее уху и прошептал, словно поверяя некую тайну.

– Солнышко, ты просто чудовище! Думаешь, легко мне находиться с тобой в одном номере и даже пальцем тебя не касаться? А ведь я мужчина, мне труднее контролировать себя, чем тебе.

Кейт похолодела. Боже, он видит ее насквозь!

Тем не менее она хмыкнула:

– С чего ты взял, что мне приходится себя контролировать? А тебе, если имеешь подобные проблемы, придется немного потерпеть.

– Сколько? – быстро спросил Энди.

Кейт сердито засопела.

– Пока мы не разъедемся в разные стороны и ты не найдешь себе подружку. Уверена, Хантер с радостью сведет тебя с кем-нибудь из своих многочисленных приятельниц.

– А, кусаешься! – усмехнулся Энди.

– Просто хочу, чтобы ты окончательно уяснил: между нами ничего не будет.

Она почти не сомневалась, что Энди попытается продолжить спор, но он лишь вздохнул.

– Хорошо, солнышко, как скажешь.

Хм, и это все? Подозрительно.

– Ну-ка, поворачивайся, где там застежка. Так... вот и все. Держи свое колье.

– Оно не мое. Оставь его у себя.

– Ну нет, так не пойдет. Тебе наверняка еще придется надеть его, пока мы здесь находимся. Так что бери.

Без дальнейших разговоров Энди взял руку Кейт и опустил колье на ладонь. Затем сам подтолкнул ее к спальне.

– Все, ступай. И нечего смотреть на меня с таким удивлением, на сегодня мне достаточно твоей улыбки.

Кейт ничего не оставалось, кроме как удалиться в спальню и закрыть за собой дверь.

Иди, иди, голубушка, глядя ей вслед, подумал Энди. Пока ограничимся этим. Но меня не обманешь. Сколько угодно напускай на себя холод, все равно я знаю, что под ледяным панцирем бушует пламя. И за три дня, которые у нас есть, оно обязательно прорвется наружу. А уж обратно его не спрячешь!

17

– Привет! – весело произнесла Энн, подойдя к Кейт за кулисами, где все стюардессы собрались перед началом конкурса. – Как спалось?

Вопрос явно содержал игривый подтекст, который Кейт предпочла проигнорировать.

– Спасибо, хорошо.

– О, я думаю! – сверкнула Энн глазами. – А твой где? Будет за тебя болеть?

Речь конечно же шла об Энди, хотя Кейт потребовалась какая-то доля секунды, чтобы сопоставить с ним слово «твой».

– Должен быть в зале.

Энди действительно проводил ее до конференц-зала, вернее до самой сцены, чмокнул в щеку, пожелал удачи, а сам отправился перекинуться словечком с Хантером, который уже сидел в секторе, предназначенном для жюри, куда поминутно подбегала Мерил Филби.

Кейт предпочла бы, чтобы Энди среди зрителей не было, но тут от нее ничего не зависело.

Сама она воспринимала происходящее словно со стороны. Конкурс утратил для нее всякое значение и словно подернулся дымкой. За минувшие сутки ситуация разительно изменилась: если раньше Кейт думала о конкурсе, то сейчас – об Энди.

Ей удалось уснуть лишь к утру. Небывалая покладистость Энди сбивала ее с толку, а одна лишь мысль, что он находится в соседнем помещении, будоражила воображение, которое в свою очередь порождало множество преисполненных чувственности образов.

Нечего и говорить, что Кейт меньше всего нуждалась в подобных мыслях. Они лишь подтверждали уже совершенно очевидный для нее факт: она не просто хочет Энди, но жаждет, как говорится, всеми фибрами души.

Когда Кейт честно призналась себе в своих желаниях, ее охватил трепет. Но и это лишь послужило дополнительным напоминанием того, как она трепетала жаркой мексиканской ночью – и когда находилась в объятиях Энди, и когда сама его обнимала.

Пытаясь успокоиться, она сделала долгий глубокий вдох. Нужно сосредоточиться на предстоящем конкурсе. А еще на тактике, которую выработала накануне: на людях вести себя с Энди как с женихом, наедине держать его на расстоянии и поменьше воспоминаний о романтическом приключении, случившемся в Мехико. Только так можно пережить три дня тесного общения, оставаясь при этом холодной и безучастной. Иначе ее неминуемо ждет душевный кризис – возможно, потяжелее того, который она пережила после измены Уолли Спайкса.

Но что толку от подобной тактики, если параллельно Кейт станет грезить о человеке, против которого она направлена! Представляя его обнаженным, вспоминая мельчайшие ласки, нежные слова...

Она стонала от досады, но легче ей от этого не становилось. Перед внутренним взором все равно плыли картины – одна соблазнительнее другой.

В какой-то момент ей стала настолько невыносима эта дурацкая ситуация, что она подумала: а, гори все синим пламенем! Если Энди придет, не стану его прогонять. Будь что будет!

Приняв решение, которое противоречило всем разработанным планам, Кейт вновь принялась прислушиваться к тому, что происходит за стенкой. На сей раз с надеждой услышать шаги.

Но Энди не пришел.

Тем самым он настолько разочаровал ее, что она едва не разрыдалась. Кое-как ей удалось взять себя в руки, но почти до самого утра она лежала с тяжестью на душе и горечью во рту...

Утром Энди вел себя как ни в чем не бывало и даже напевал, плескаясь в ванной.

Нечего и говорить, что Кейт готова была убить его за это. А когда позже, сидя за доставленным в номер завтраком, он полюбопытствовал, почему она такая мрачная, ее агрессивное настроение лишь усилилось. Счастье, что она сумела его скрыть, сказав, что просто волнуется перед конкурсом.

– Не переживай, все будет хорошо. Пусть тебя греет мысль, что в зале находится твой жених!

Я больше порадовалась бы, если бы мне самой не нужно было там находиться, подумала в ту минуту Кейт.

Очень скоро в ее мрачные размышления ворвалась Мерил Филби в блузке, вероятно припасенной к началу конкурса: розовой в синий горошек, с просто грандиозным жабо.

– Девочки, объявляю пятиминутную готовность! – звенящим от волнения голосом провозгласила она. – Как только заиграет музыка, идет первый номер. Это у нас... Рита Зелински, – добавила она, сверившись с находившимся в ее руке списком участниц. – Потом снова музыка и второй номер. Дальше все по порядку, как я вас инструктировала. Не перепутайте номера!

Перепутать, собственно, было трудно, так как картонные круги с номерами красовались у каждой участницы на рукаве форменного жакета.

Прислушавшись к себе, Кейт поняла, что абсолютно не волнуется. Весь этот конкурс стал ей безразличен. Когда грянул бравурный марш, она проводила взглядом двинувшуюся на сцену Риту Зелински и механически принялась повторять заготовленный заранее текст. Да еще отметила, что конференц-зал полон публики, и это ее слегка удивило, так как, насколько она знала, зрители должны были приобретать билеты.

Когда настал ее черед – а значилась она под номером шесть, – Кейт двинулась на сцену, как до того сотни раз выходила на подиум, походкой профессиональной манекенщицы и в первую минуту даже не поняла, почему зал взорвался аплодисментами.

Но и это не особенно ее тронуло. С будто приклеенной к лицу улыбкой она произнесла положенный текст – назвала себя, сообщила, откуда родом, и поведала, чем ей нравится работа стюардессы. Попутно отпустила легкую шутку в адрес некоторых чересчур капризных пассажиров, что было хорошо встречено залом.

Однако пока зрители смеялись, у нее самой кошки на душе скребли. Тем не менее, лучезарно улыбнувшись напоследок, она покинула сцену так, будто не стюардессой была, а демонстрировала голубую униформу авиакомпании «Филадельфия эйрлайнз». Зал оценил и это, кто-то даже свистнул, перекрывая возгласы «Браво!».

За кулисами же Кейт наткнулась на взгляд разъяренной Лоры Споук, блондинки с роскошной косой. Та числилась под седьмым номером и готовилась появиться на сцене следом за Кейт. Так и придушила бы! – читалось в синих глазах Лоры.

По пути на сцену она нарочно задела Кейт плечом.

– Ты не оставила ей шансов, – хихикнула Энн, глядя Лоре в спину. – Не хотела бы я оказаться на ее месте, чтобы жюри оценивало меня после тебя!

Кейт лишь пожала плечами.

Конкурс продолжался. Стюардессы поочередно рассказывали о своих увлечениях. Затем каждая должна была ответить на десять вопросов, причем некоторые были с подвохом.

Кейт, к ее удивлению, попался вопрос о Леонардо да Винчи – какая из его картин имеет отношение к авиации. Зал притих, ожидая провала, но Кейт спокойно ответила, что речь идет не о картине, а о летательном аппарате. Слово «вертолет» произносить она не решилась, так как не была уверена, правильно ли запомнила то, что накануне рассказывал Энди. В следующую минуту увидела и его самого, так как посреди общих аплодисментов он встал и вскинул руки.

Затем девушки показались жюри и зрителям не в униформе и пилотках, а в произвольных нарядах. У Кейт на этот случай имелось длинное платье шоколадного оттенка, без рукавов, с разрезом слева до середины бедра. Сердоликовые серьги и колье подошли к нему идеально.

В этом платье она танцевала вальс с одним из специально приглашенных партнеров – таково было завершающее задание первого конкурсного дня.

– Солнышко, ты лучшая! – сказал сияющий Энди, когда немного позже все, кто имел отношение к конкурсу, собрались в банкетном зале, причем стюардессы пришли в тех же нарядах, которые демонстрировали на сцене. Он хотел добавить что-то еще, но не успел, так как последовало приглашение к столу.

Исполнительный директор авиакомпании «Филадельфия эйрлайнз» Барри Леброк произнес речь, в которой то и дело повторялось словосочетание «наши очаровательные стюардессы». При этом его жена, крашеная блондинка Камилла Леброк, улыбалась так, будто все это относилось и к ней.

Машинально поискав взглядом Хантера, Кейт с удивлением увидела рядом с ним разрумянившуюся Мерил Филби. Когда Барри Леброк закончил говорить, та тоже встала и разразилась спичем, сплошь состоявшим из благодарностей руководству авиакомпании, устраивающему такие «дивные конкурсы». Не обошла вниманием и членов жюри, любезно согласившихся посвятить часть своего времени присвоению очередного титула «Стюардесса года». При этом смотрела она исключительно на Хантера. Сам он, наоборот, избегал встречаться с ней взглядом.