Текст книги "Час встречи"

Автор книги: Элла Уорнер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

12

Они гнали своих скакунов. Утренние верховые прогулки стали восхитительным продолжением упоительных ночей. Как прекрасно было нестись галопом, вдыхая всей грудью утреннюю прохладу, наслаждаясь свободой, направляя лошадей к пляжу, к искрившемуся под солнцем морю.

Кристин не огорчилась, когда жеребец Кейна опередил ее лошадь и первым достиг воды, подняв облако алмазных брызг. Кейн расхохотался, рассмеялась и Кристин. Ей доставляло удовольствие наблюдать, как лучится радостью его взгляд. «Мне хорошо с тобой!» – говорили серые глаза. И они не лгали. Последние три дня были наполнены лучезарным счастьем для них обоих.

Когда обе лошади, отфыркиваясь, поплыли, неся на спинах седоков, Кристин уже в который раз подумала о том, сколько еще суждено продлиться этому блаженству. В глубине ее души таились опасения, что оно не может быть долговечным. Слишком хорошо ей было рядом с Кейном. Трудно поверить, что это – реальность, а не мимолетный мираж.

Волшебство длилось с тех самых пор, как они стали любовниками. Но ведь им предстояло покинуть зачарованный край, и возвращение в привычный мир, скорее всего, развеет сказочные чары. Неужели нет возможностей продлить это чудо?

Конечно, глупо было позволять предательским мыслям отравлять свое счастье. Куда мудрее благодарно принимать этот щедрый дар судьбы, не думая ни о чем. Но как нелегко отделаться от желания прожить, вот так до конца своих дней! Чем ближе узнавала Кристин Кейна. Мертона, тем отчаяннее желала остаться с ним навеки.

После бешеной скачки вода показалась ледяной. И она невольно поежилась, вспомнив самое первое впечатление, которое произвел на нее Кейн: ледяной, волевой, привыкший командовать, подавлять… Теперь все это бесследно исчезло. Или просто у него не было необходимости проявлять эти качества. Взгляд ее скользнул по обнаженной мускулистой спине Кейна. Его физическая сила постоянно восхищала Кристин, пробуждая в ней сладкое томление.

Кейн обернулся и удивленно посмотрел на нее.

– Плетешься в хвосте? Что-то не похоже на тебя.

Кристин улыбнулась.

– Мужчина, конь, море и небо! Я просто любуюсь этой картиной.

Ответный обжигающий взгляд скользнул по ее фигуре. Поверх купальника Кристин натянула просторную майку, чтобы не обгореть на солнце. Брызги, поднятые лошадьми, насквозь промочили тонкую ткань, которая облепила тело. И Кристин чувствовала, как мгновенно напряглись соски, стоило Кейну взглянуть на нее.

– В твоей картине отсутствует важнейший элемент – огонь, – хрипло произнес он, не в силах скрыть овладевшего им желания. – Вот если бы мы с тобой сидели на лошади вдвоем…

Кристин ощутила сладкий трепет. Откуда в этом человеке столько сексуальности? Один лишь его взгляд – и она растаяла. Достаточно всего нескольких слов, как ее необузданное воображение уже рисует соблазнительные картины, одна другой откровеннее. О чем бы она ни подумала, чего бы ни пожелала, Кейн всегда предвосхищал и мысли, и желания Кристин. Вот и сейчас она представляла, как сидит в седле впереди любимого, как соприкасаются их бедра и ее ягодицы льнут к его горячему паху, а мерные и ритмичные движения лошади сводят с ума обоих. Вот Кейн обхватывает ее одной рукой за талию, приподнимает и…

– Можешь сесть впереди меня и править лошадью, – соблазнял ее Кейн. – А я зароюсь лицом в твои волосы, закрою глаза и буду ласкать твои груди, чтобы защитить их от ветра.

И чтобы распалить меня еще сильнее, подумала Кристин. Она задрожала, словно и впрямь ощутила мужские ладони на своей груди, ставшей вдруг необыкновенно чувствительной. Одурманенная жгучим желанием, забыв об осторожности, она выпустила поводья и от первого же резкого движения плывущей лошади соскользнула с седла и с головой ушла под воду, но быстро вынырнула, отплевываясь и ловя упущенную уздечку.

Но Кейн был уже рядом и заботливо поддерживал ее за талию сильной рукой.

– Ты в порядке?

Кристин закашлялась. Глаза ее вдруг наполнились слезами, но кашель был тут совершенно ни при чем. Как стремительно он меняется! То страстен, то удивительно нежен и ласков. Ей было одинаково приятно и то, и другое. Однако его нежность и забота заставляли ее ощущать себя слабой и уязвимой, а этого Кристин не любила. Ей не хотелось становиться настолько зависимой от него. Ведь их отношения могли оборваться очень скоро.

– Кристин! Где ты? Ау-у!

Кейн склонился над ней. Она обвила рукой его шею, откинула с лица спутанные мокрые волосы и, пересиливая себя, улыбнулась сияющей улыбкой.

– Все прекрасно. Просто я… замечталась.

– Это моя вина. – В его взгляде читалось одобрение. Ему понравилось, что она так быстро овладела собой. – Я буду наказан?

Кристин расхохоталась. Нет, он действительно неотразим! Особенно когда так романтически настроен.

– Знаешь, мне почему-то кажется, что ты любое наказание сумеешь обратить в нечто противоположное.

– Угу… – Он поцеловал ее в лоб. – Ты меня знаешь… – губы коснулись кончика ее носа, – так хорошо… – И прильнули к ее рту.

Поцелуй, поначалу игривый и нежный, очень скоро стал жгучим и страстным. Ледяная вода нисколько не охладила мужского пыла Кейна. Прикосновение его возбужденной, напряженной плоти заставило Кристин задрожать от наслаждения.

– Послушай, – пролепетала она, – ты упустил поводья. Твой конь…

– Мой конь сам вернется на конюшню…

– Но мой, может не выдержать двоих.

– Ты права. Тогда отпусти его. Я уже нащупал ногами дно. Держись за мою шею, и я спасу тебя.

– Но я вовсе не собираюсь тонуть, Кейн! – воскликнула Кристин, выпуская поводья и обнимая его крепче.

– Не-ет, ты недостаточно крепко держишься! – хрипло произнес он, сдвигая книзу ее купальные трусики и приспуская свои плавки. – Так ты будешь в полнейшей безопасности, – заверил он, медленным, чувственным движением проникая в ее лоно.

Кристин, застонав, выгнулась и обхватила его сильными ногами. Их тела слились в одно.

– Ты прав. – Ресницы ее задрожали и опустились, прикрыв подернутые дымкой страсти глаза. – Как хорошо, когда тебя спасают!

– Еще бы, – согласился он. – Ты хоть понимаешь, что я не прикасался к тебе уже, по крайней мере, часа три?

– Как? Неужели так долго?

Кейн, приподняв ее майку, высвободил нежные груди.

– Давай вообразим, что это – два островка в безбрежном океане, а посредине каждого горная вершина. Нет, вулкан. А я – легкий ветерок, овевающий их. – Склонив голову, он дразняще ласкал языком ее набухшие соски. – Нет, не ветерок… торнадо, – прошептал он, обхватив один сосок губами.

Сладостное томление одолело Кристин. Невесомая, она словно парила в воздухе, а теплые волны пробегали по всему ее телу – от груди до потаенных мест, где тела их сливались воедино…

– Кажется, нас зовут, Кейн, – пробормотала Кристин спустя некоторое время, смутно уловив крики, доносившиеся с пляжа.

Кейн тяжело вздохнул:

– Что ж, тогда нам лучше поспешить.

Он замахал рукой, давая понять, что с ними все в порядке, и они уже возвращаются. Но, сделав пару шагов, он остановился, стиснул в ладонях упругие бедра и прильнул к полураскрытым губам быстрым, но страстным поцелуем. Затем с восхитительной небрежностью, вызвавшей у Кристин взрыв счастливого смеха, он разжал объятия и деловито оправил их купальные костюмы. Словно ничего и не произошло. Однако это было не так!

– Купание так успокаивает, правда? – лукаво спросил Кейн.

– Да, и притом восхитительно освежает, – в тон ему откликнулась Кристин.

Он улыбнулся:

– Знаешь ли ты, как мне нравится твой острый язычок? Говорил ли я тебе когда-нибудь, как ценю твой ум?

– Нет. Это что-то новенькое! – И к тому же, на редкость приятное, добавила она про себя. – До сих пор я слышала лишь, что у меня роскошные волосы, сильная воля и я похожа на кого-то из актрис.

– Забудь эту глупость! Ты – единственная, ты ни на кого не похожа! – с жаром возразил Кейн.

– Нет уж, подожди! Еще ты говорил, что у меня отважное сердце, классные ноги, соблазнительная грудь, шелковистая кожа, – весело продолжала Кристин, – может, составишь списочек, где расположишь по порядку части моего тела и каждой присвоишь некоторое количество баллов?

– Бесполезно. Ведь из этих самых частей и состоит магическая тайна, имя которой Кристин! Как можно тебя делить?

– Ах тайна! – Она широко раскрыла глаза. Неужели что-то еще осталось неизведанным?

– В сущности, я еще и не начал тебя узнавать, – серьезно произнес Кейн.

Глаза его блеснули, а сердце Кристин ёкнуло. Ей стало вдруг и радостно, и очень тревожно.

За те дни, что они провели вместе, им сообща удалось преодолеть долгий и трудный путь, из совершенно чужих людей превратившись в страстных любовников. Их постоянно ожидали открытия, которые сметали одну за другой преграды между ними, обостряли все ощущения и в то же время рождали гармонию, о чем еще недавно они не смели и мечтать. Чего же еще не хватало Кейну?

Ни он, ни она, ни словом не обмолвились о том, что будет, когда отдых закончится. Может, он считал само собой разумеющимся, что их отношения продолжатся. А может, его уже начали тяготить условия, которые она поставила ему.

Она ведь запретила ему расследовать обстоятельства смерти Бена, велела забыть о той ночи. Если он сдержит слово, что тогда ждет их обоих? На мгновение будущее представилось Кристин таким соблазнительным, что она даже зажмурилась и замотала головой. Все-таки она неисправимая фантазерка! Пора становиться реалисткой.

Ведь сестру нельзя вычеркнуть из жизни. Нечего и сомневаться, что она позвонит, стоит лишь Кристин вернуться домой. Сестре потребуется очередная порция уверений в том, что она в безопасности, что ничего и никогда не откроется. Если Кристин впустит Кейна Мертона в их с сестрой общий мир, Лиззи постоянно будет видеть в нем угрозу своему спокойствию. Не исключено, что, встретившись с Элизабет, Кейн вновь захочет узнать истину, и начнет ее поиски с новой силой. Страшно даже подумать, чем все это может кончиться.

Правда, за последние несколько дней он ни словом не обмолвился о брате. Но ведь они были так заняты друг другом! Да и не только друг другом… Помимо восхитительных любовных утех, круживших головы обоим, у них было множество иных захватывающих занятий.

Они плавали на лодке к Большому Барьерному рифу. Опускались под воду с аквалангами, ныряли, вдоволь плавали под водой, шалея от экзотического великолепия подводного мира. Выкраивали время на долгие прогулки по лесу и побережью, во время которых гиды знакомили их с чудесами местной флоры и фауны. Чего стоило одно лишь посещение крокодиловой фермы!

Но прекраснее всего было возвращаться в коттедж, заранее предвкушая блаженство того мига, когда они останутся наедине и займутся любовью. Часы, проведенные в объятиях друг друга, были самыми необыкновенными, сказочными и прекрасными. Но унести это волшебство с собой в Мельбурн им не удастся. Такова была горькая правда, и ее следовало принять им обоим.

Кристин с ужасом представляла, как ей придется сказать об этом Кейну, но каждый раз, когда эта мысль приходила ей в голову, она убеждала себя, что еще не время. В ней все еще жила безумная надежда, что все решится само собой. Она была не в силах прервать чудесный сон.

Рука, об руку они вышли на берег и обнаружили, что инструктор уже ждет их, держа под уздцы обоих лошадей. Подмигнув романтической парочке, он посоветовал им поскорее переодеваться в сухое.

Возле конюшни их поджидала машина, и шофер подвез Кристин и Кейна почти к самым коттеджам, так что им даже не пришлось взбираться в гору.

– Ну что, в душ? А потом на обед? – спросил Кейн.

– Я быстренько ополоснусь и прибегу. Умираю от голода! – объявила Кристин.

– Вот если бы мы принимали душ вместе…

– Нет уж! – Смеясь, она подтолкнула Кейна в сторону его коттеджа. – Тогда мы никогда не доберемся до ресторана. Мне хочется просто поесть, прочие мои аппетиты ты вполне удовлетворил.

– Черт подери! Неужели? А для меня то, что я получил в море, было легкой закуской перед обильной трапезой!

Кристин увернулась от его объятий.

– Давай оставим продолжение на десерт. Вроде торта со взбитыми сливками, ладно?

– Ну, я смогу придумать что-нибудь поинтереснее.

Изнывая в предвкушении обещанных «лакомств», Кристин, войдя в коттедж, даже не заметила листка бумаги, откуда-то появившегося на кофейном столике. Она направилась прямо в душ и, торопливо раздевшись, шагнула под прохладные струи, смывая с себя морскую соль. Да и волосы, спутанные после утреннего купания, следовало вымыть ароматным шампунем.

Освежившись и слегка подсушив волосы, Кристин поспешила к платяному шкафу, даже не взглянув в сторону кофейного столика. Порывшись среди вещей, она остановилась на льняном платье с пуговицами сверху донизу. Оно куда женственнее джинсов, решила она, а пуговки лишь раздразнят Кейна, особенно если несколько нижних не застегивать.

Осталось всего два с половиной дня и три ночи! – вдруг со страхом подумала она. Ничто не должно ей помешать испить сполна все восторги, которые сулила близость этого мужчины. Ведь в ее жизни наверняка не будет больше такого сияющего счастья. Никогда не будет!

Отогнав печальные мысли, Кристин направилась к креслу, куда второпях бросила пляжную сумку. Нужно лишь повесить сушиться мокрый купальник, и можно идти. Кейн уже наверняка ждет ее. И тут взгляд ее упал на листок бумаги. Схватив его, она пробежала глазами строчки.

Сверху стояло одно слово: «Срочно». Далее в записке сообщалось: «Звонила Элизабет Бретт. Просила перезвонить ей как можно скорее».

Воздушный замок, выстроенный Кристин за эти несколько дней, стремительно таял, словно от дуновения грозового ветра. В предчувствии бури отчаянно заныло сердце.

Только настоящая беда могла заставить Лиззи позвонить сестре в разгар заслуженного ею отпуска. Наверняка выплыло на свет божий нечто, связанное с Беном Мертоном. Будь это что-то другое, она обратилась бы к родителям. До них ведь было рукой подать, и к тому же они всегда с радостью помогали своей дочурке. Только обуреваемая животным страхом Элизабет решилась бы позвонить сюда. Это означало, что сама она не в состоянии справиться с тем, что случилось. Но чего ей бояться теперь, когда все кончилось? Наверняка у сестры просто разыгралось воображение.

И Кристин вдруг разъярилась не на шутку. Лиззи могла бы подождать еще хоть несколько дней. Разве так уж трудно на столь короткий срок оставить сестру в покое, не надоедать ей стонами и воплями о помощи? Судорожным движением Кристин скомкала в руке проклятую бумажку. Это несправедливо! У нее своя жизнь! А теперь есть Кейн!

Но, даже взвинтив себя до бешенства, она не могла отделаться от навязчивого ощущения, что страх сестры не беспочвен. Нет, случилось явно что-то серьезное. Она приказала себе перестать попусту злиться, сетуя на свою горькую участь. Надо скорее выяснить, что стряслось, и все уладить. Иначе она не успокоится и не сможет чувствовать себя счастливой ни единой секунды.

В коттедже Кристин не было телефона. Чтобы позвонить, надо было идти в главный корпус. Но, перешагнув через порог, она остолбенела. Кейн спокойно сидел на ступеньках крыльца, поджидая ее. В страхе за Лиззи, теряясь в догадках, что случилось с сестрой, Кристин попросту позабыла о нем! Невзирая на все, что было у нее с Кейном, узы крови, связывавшие ее с сестрой, оказались сильнее. Элизабет всегда была у нее на первом месте. Ничто не переменилось.

Горше всего было то, что она сразу перестала воспринимать Кейна как возлюбленного, подарившего ей столько счастья. Он снова стал противником, последовавшим за ней, чтобы разоблачить. Он снова был опасен. Именно в нем воплощались все страхи Элизабет. Не зря он не поверил ни единому слову Кристин в ту злополучную ночь, когда не стало Бена Мертона.

Паника овладела Кристин. Но она одернула себя. Наплевать, что все эти дни ее чувства, ее тело и душа были отданы Кейну. Ни при каких обстоятельствах она не должна позволить ему и дальше властвовать над ней. Теперь он снова враг, и ей не следует забывать об этом. Ради Лиззи!

Да, она спала с ним, но теперь ей предстоит избавиться от него, ускользнуть, чтобы лишить его возможности вернуться к расследованию странных обстоятельств смерти брата. Он не должен даже заподозрить, что между этой смертью и Элизабет существует какая-то связь. Во всяком случае, надо упредить его последующие действия. Ей придется нелегко, но тут уж ничего не поделаешь. Жребий брошен!

13

– Что случилось? – спросил Кейн, стоило ему только взглянуть на нее.

Один-единственный вопрос, а Кристин показалось, что земля уходит у нее из-под ног. Ох, зачем она была так беспечна в последнее время? Забыла, как стремительно Кейн угадывает, что она чувствует, о чем думает? Он все еще сидел на ступеньках, но в позе его мгновенно появилась настороженность, а в глазах – озабоченность. С минуты на минуту он прочтет ее мысли. Этого еще недоставало!

У нее нет права рисковать. Никто не должен узнать о проблемах Элизабет. Никто, и уж тем более Кейн Мертон! Внутренний голос подсказывал ей, что надо держаться естественней, чтобы он не почуял неладное. Любая резкая перемена в ней не только насторожит его, но, скорее всего, поставит под угрозу их отношения. Боже, она же к этому не готова! Прежде чем решиться на такое, нужно поговорить с Лиззи. Лишь тогда станет до конца ясно, что и как делать.

Дрожащие губы Кристин с трудом сложились в извиняющуюся улыбку.

– Заждался? Но мне ведь надо было вымыть голову. Соленая вода так портит волосы! А ты, в конце концов, мог и постучаться, правда?

– Не хотелось тебя тревожить. Ты вправе распоряжаться своим временем по своему усмотрению. – Широко улыбнувшись, Кейн поднялся ей навстречу. – Но волосы твои так роскошно выглядят, что ради этого стоило и подождать!

До Кристин вдруг дошло, что она все еще комкает в руке злосчастную бумажку. Переложить ее в другую руку было невозможно: Кейн сразу бы заметил. Понимая, что деваться некуда, она сдалась – а что еще было делать! – и, раскрыв ладонь, показала Кейну записку.

– Пока мы с тобой утром гуляли, мне звонили. Необходимо перезвонить до обеда, – с наигранной небрежностью произнесла она, беря Кейна под руку и направляясь с ним вниз по склону.

Прищурившись, он окинул ее пристальным взглядом.

– У тебя неприятности? Кристин хмыкнула.

– Вряд ли. Впрочем, лучше разобраться до того, как сядем за стол. Ты не возражаешь, надеюсь?

– Разумеется, нет!

Но Кристин чувствовала, что провести его не удалось. Похоже, он уже понял, как серьезно положение на самом деле.

Мужественно пытаясь скрыть волнение, Кристин шла рядом с Кейном, хотя ей нестерпимо хотелось бегом ринуться к телефону. Она уговаривала себя не паниковать раньше времени. Может быть, Лиззи просто захотелось поболтать… У нее частенько случались приступы депрессии, справляться с которыми в одиночку она не умела. И пока ни из чего не следовало, что грянула гроза. Но все было тщетно. Даже находясь очень далеко от сестры, Кристин шестым чувством угадывала беду. Настоящую беду!

– Наверняка что-то с твоей сестрой, – безразличным тоном заметил Кейн.

Кристин словно ударило током. Застигнутая врасплох, она воскликнула:

– Что бы там ни было, тебя это не касается, Кейн Мертон!

Он, казалось, не удивился ее неожиданной агрессивности.

– Я прав, и лишним доказательством служит то, что ты не желаешь со мной разговаривать. А у нас, насколько я помню, есть лишь одна запретная тема.

– Не понимаю, о чем ты… Примитивная, глупая ложь! Она пожалела о своих словах, понимая, что запутывается все сильнее.

Кейн вздохнул:

– Я не такой дурак, каким кажусь тебе, Кристин. Не трать силы попусту. Хватит представлений! Я слишком хорошо тебя знаю.

Кристин вспыхнула до корней волос, уязвленная его замечанием.

– Не слишком ли ты самоуверен? – с вызовом спросила она.

– Пусть так, – спокойно согласился Кейн. – Зато у тебя земля уходит из-под ног. Соберись с духом! Ты сама не своя.

Опустив голову, Кристин со стыдом призналась себе, что он, как всегда, прав.

– Не волнуйся так, – проговорил Кейн со вздохом. – Я не посягаю на твои секреты. Звони, кому хочешь, подслушивать я не стану.

Она подняла на него глаза, в который раз потрясенная тем, как легко угадывает он ее тайные мысли. Это лишь усугубляло ее неуверенность. Полно, да можно ли вообще что-нибудь от него скрыть? К сожалению, ей не хватало его проницательности. Она не могла догадаться, о чем он думает, но от этого ей становилось только страшнее.

Потеряв голову от тревожащей неизвестности, Кристин выдернула руку из-под локтя Кейна и бросилась бежать. Ворвавшись в главный корпус, она с облегчением вздохнула: телефон-автомат был свободен. Влетела в кабину и захлопнула дверь, чтобы никто не мог услышать ни единого слова из того, о чем они с Лиззи будут говорить. Правда, в Кейне она не сомневалась, зная, что он сдержит слово.

– Это Кристин! – выпалила она, как только на другом конце провода сняли трубку.

– Какая удача! – донесся до нее голос Дейла Бретта, полный с трудом сдерживаемой ярости. – Ты многое должна мне объяснить, Кристин. От своей жены я не могу добиться ни единого вразумительного слова, так что будь добра…

– Прежде всего, я хочу поговорить с Лиззи, – решительно оборвала зятя Кристин, взбешенная его тоном. – На всякий случай предупреждаю, что, запугивая мою сестру, ты ничего от нее не добьешься!

– Ах, вот как? И ты даже не спрашиваешь, в чем, собственно, дело! Стало быть, все знаешь! – зарычал Дейл.

– Если ты не против, я все узнаю от Лиззи.

– А вот на сей раз я, как ни странно, против! – раздалось в ответ. – Категорически против! Мало того что из-за вас я стал жертвой беззастенчивого шантажа, но вы и на этом не успокоились! Я не желаю больше ходить в дураках, слышишь?

Ноги у Кристин чуть не подкосились. Да, гроза действительно разразилась. Дейл никогда не стал бы так беситься попусту. Изо всех сил стараясь сохранить спокойствие, она заговорила спокойным, рассудительным тоном:

– Не кричи. Я прекрасно тебя слышу, хотя все еще ничего не понимаю.

– Не старайся сбить меня с толку! Это все равно тебе не удастся!

О Господи! Дейл во всей красе! Скрипнув от злости зубами, Кристин язвительно произнесла:

– Корабль, умеющий плыть лишь по прямой, в конце концов, неминуемо оказывается на рифах. Ты никудышный лоцман, Дейл.

– Я человек твердых принципов! – загремел он, по обыкновению не желая ничего слушать.

– Прекрасно, – холодно бросила Кристин. – Если так, то, по какому праву ты тратишь мое время, не давая поговорить с сестрой и все выяснить?

– Со мной она не желает общаться! – Последовал новый взрыв ярости. – Ударилась в истерику, заперлась в ванной и рыдает там!

Ничего лучше Лиззи и придумать не могла! Впрочем, ничего она не придумывала, просто по обыкновению сделала то, что требовало от нее меньше всего усилий. Слава Богу, хоть так! Редкая удача.

– Насколько мне помнится, Дейл, ты установил в ванной телефонный аппарат, чтобы не отрываться от важных государственных дел, даже когда ты…

– Ну да! Что в этом такого? – растерялся Дейл.

– Тогда будь добр, крикни Лиззи через дверь, чтобы она взяла трубку. Скажи, что это я звоню. И я очень надеюсь, что человек твердых принципов не станет подслушивать у другого телефона.

Кристин не могла отказать себе в удовольствии побольнее укусить, этого твердолобого типа. Но, по правде говоря, ей действительно было необходимо все выяснить у Элизабет без свидетелей.

– Воображаешь, что очень умна, Кристин, – прошипел Дейл. – Но не рассчитывай, что теперь, когда меня шантажируют, я стану тебя выгораживать! Твоей репутации конец!

Кристин прислонилась к стене кабины, дрожа от самого настоящего страха. Сердце ее тоскливо сжалось. Сомнений нет, кто-то раскрыл их обман и теперь пытается очернить «непогрешимого Дейла Бретта». В политике такие грязные штучки – дело обычное. Сейчас ее интересовало лишь одно: располагает ли шантажист какими-либо вескими доказательствами или просто берет ее зятя на пушку?

Дейл Бретт столь усиленно подчеркивал, насколько он безгрешен и идеален, что очень многих так и подмывало подмочить его репутацию. Не человек, а просто столп морали! Сегодня, впрочем, это оказалось очень кстати. Кристин ни секунды не сомневалась: он уже сообщил жене, пусть язвительно и резко, что у телефона ее поджидает драгоценная сестрица. И что подслушивать их он не станет – это не в его принципах, он до такого не опустится…

Да, закрыться в ванной – лучшее, что могла придумать Элизабет, особенно если учесть, в каком состоянии пребывает Дейл. Сестра никогда не умела противостоять давлению, тем более длительному. Так уж она была устроена. И все же прожить в ванной остаток своих дней вряд ли сможет. Рано или поздно ей все же придется встретиться с разъяренным супругом. Кристин оставалось надеяться, что ничего непоправимого пока не случилось. И может быть, еще остался шанс все предотвратить.

Но вот в трубке что-то щелкнуло, и Кристин почти оглушил отчаянный визг Лиззи:

– Убирайся, Дейл! Сестра меня, по крайней мере, выслушает!

Затем последовал прерывистый вздох, и наконец, Лиззи тихо спросила:

– Кристи, это вправду ты?

– Да. Прости, сестренка… Когда ты позвонила, меня не было дома.

– Все кончено, Кристи, – проговорила Элизабет безжизненным голосом. – И Дейл заставит дорого заплатить нас обеих. Я звонила, чтобы предупредить тебя… – Она судорожно зарыдала в трубку. – Прости! Это все из-за меня… Я… я во всем виновата!

– Лиззи, сейчас же перестань плакать! – прикрикнула Кристин. – Расскажи толком, что произошло.

Элизабет высморкалась и дрожащим голоском произнесла:

– На этот раз уже ничто не поможет! Кто-то прислал Дейлу фотографию, ту самую… ну… ту, где я и… на пороге мотеля. Словом, он узнал меня!

Нет, это невозможно, просто исключено! – подумала поначалу Кристин. Затем ей пришло в голову, что, может быть, Дейл, зная жену как облупленную, просто давит ей на психику, надеясь вырвать признание.

– И как же он умудрился тебя узнать? – недоуменно спросила она, все еще не понимая, что ловушка захлопнулась.

– Мои кольца! На фотографии отчетливо видна моя левая рука.

О Господи! – ужаснулась Кристин. Это действительно доказательство, притом неопровержимое. Элизабет постоянно носила на левой руке два кольца: обручальное и еще одно, которое подарил ей Дейл в день помолвки. Теперь в его распоряжении не просто фотография, но документ, подтверждавший неверность жены.

– И оба кольца ясно видны на фотографии? – уточнила для порядка Кристин, хотя и знала, что просто хватается за соломинку.

– Ну, не совсем ясно. Однако два кольца на одном пальце различить можно. А ведь ты никогда не носишь колец. Только я…

Итак, это случилось. Игра окончена. И они с сестрой проиграли.

– Что ты сказала Дейлу? – спросила Кристин.

– Ничего. Он получил фотографию по почте. Ему прислали ее прямо в офис! Пришел домой и швырнул снимок мне в лицо. Я была так поражена, а он так убит, что… что… – И Лиззи вновь зарыдала в голос.

– Та-ак… Хуже нельзя и придумать, – пробормотала Кристин. – Нам остается лишь одно: попытаться найти хоть какое-то оправдание.

– Но я не могу позволить, чтобы Дейла шантажировали! – всхлипнула Элизабет. – Вся наша жизнь станет кошмаром, и бесполезно умолять его…

– А я тебе этого и не предлагаю, – резко оборвала сестру Кристин, которой бесконечные причитания не давали сосредоточиться. А ей необходимо было решить, как им вести себя в дальнейшем. – Он, скорее всего, просто разыгрывает спектакль, Лиззи. Но все же избегай лишних слов, ведь сказанного не воротишь. Лучше молчи и держи себя в руках, иначе все пропало. Не признавайся ни в чем! Ведь тебе надо подумать и о детях, не забывай!

– О Го-о-споди! – взвыла Элизабет. – Ну как, как могу я объяснить, зачем встречалась с Беном? Что бы я ни выдумала, Дейл все равно мне этого не простит! Никогда, до самой смерти!

– Я возьму это на себя. Мне, кажется, ясно, как надо действовать, Лиззи.

Самым разумным сейчас было принять удар на себя. Несомненно, ярость Дейла будет поистине ужасна. Но, возможно, он не станет особенно сурово карать Лиззи, если внушить ему, что супруга – пусть не вполне невинная пала жертвой заговора грязного обманщика, которого покарало само небо. Кристин осторожно заговорила:

– Продержишься до моего приезда? Постарайся уклоняться от разговора с Дейлом всеми силами, вертись как уж на сковородке. Если повезет, я успею попасть на самолет, улетающий вечерним рейсом в Мельбурн.

– И ты уже… уже сегодня будешь у нас? – со слабой надеждой в голосе спросила Элизабет.

– Шанс ничтожен, но я сделаю все, что будет в моих силах, Лиззи. По крайней мере, не сдавайся до моего следующего звонка. Стой не на жизнь, а на смерть! Я позвоню тебе перед самым вылетом и тогда скажу точно, когда меня ждать. Ну, сестренка, крепись!

– Спасибо тебе, Кристи. – Лиззи снова судорожно вздохнула, но уже с явным облегчением. – Просто не знаю, что бы я без тебя делала!

– Ну-ну, возьми себя в руки. Один в поле не воин, но нас-то теперь двое, – насколько могла весело сказала Кристин.

Вполне возможно, что ей удастся убедить Дейла как следует подумать, прежде чем предавать анафеме жену и гробить их брак. Однако ее собственному доброму имени в любом случае пришел конец. Никакими силами нельзя будет удержать Дейла, который, вне всякого сомнения, камня на камне не оставит от профессиональной репутации Кристин. Он предаст огласке все связанное с ней, уж будьте покойны!

– Ты пыталась выручить меня из беды, и вот теперь сама по уши увязла, – начала снова причитать Элизабет.

– Я сама тогда приняла решение. Иначе поступить не могла, и все тут. На риск я шла совершенно сознательно. Что ж, теперь повоюем, Лиззи. А пока – держись, милая. Я спешу к тебе на подмогу. – И она повесила трубку.

Времени было в обрез. Ведь до аэропорта ехать как минимум три часа, и, чтобы успеть на самолет, ей надо немедленно собираться. Если ей повезет с билетами, тогда еще три часа в воздухе.

Кристин взглянула на часы. Час тридцать восемь… Если чудом удастся, собрав вещи, выскочить из коттеджа минут через пятнадцать и если на дорогах не будет пробок, она появится у Лиззи к ужину. Если той вообще будет сегодня до ужина, мрачно добавила она про себя!

Кристин выскочила из телефонной кабины и ошарашено уставилась на поджидавшего ее Кейна, про которого вновь успела позабыть. Небрежно облокотившись о стойку администратора, он о чем-то болтал с девушкой-дежурной.

Завидев Кристин, он тотчас прервал беседу. Серые глаза его смотрели внимательно и выжидающе.

Кристин оцепенела, ощутив себя вдруг маленькой и беззащитной. Силы разом оставили ее. Это было слишком даже для нее: Элизабет, Кейн, его брат… Что за злая судьба связала их всех одной веревочкой, которая сейчас тугой петлей затягивалась на ее шее? Ей захотелось разразиться отчаянным плачем, чего она ни разу в жизни себе не позволяла. Эта роскошь всегда была привилегией сестры. Но сейчас… По правде говоря, по-настоящему сейчас ей нужно было только одно: припасть к груди этого сильного человека и в его объятиях забыть обо всем на свете.