Текст книги "Долгие раздумья"

Автор книги: Элла Уорнер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

7

Выбор сделан, жребий брошен.

Дикси забралась поглубже в кресло. Обхватив руками лодыжки, она мучительно размышляла, как выбраться из ловушки, в которую сама же себя и загнала. Голос здравого смысла пытался отговорить ее от опрометчивого поступка.

Ну в самом деле! Что я, маленькая девочка, чтобы назло маме обвариться кипятком? У меня размеренная, устроенная жизнь в Портадауне, я так долго создавала ее собственными руками. Можно уехать обратно, собрать друзей и рассказать им за кружкой пива о том, как бросила матери и сестрам перчатку, однако потом одумалась и… Но где же тогда справедливость?! Черт возьми!

Столько лет одиночества! Потерянная, без поддержки семьи, без доброго слова матери, без одобрения отца. Почему теперь не взять реванш? Я всегда мечтала о Феликсе, что греха таить. Пусть это случится сейчас. Брак по расчету вполне может быть счастливым, если расчет верен. Феликс защитит меня. Он настоящий мужчина, и я рада, что он вскоре станет моим мужем. Вот так-то.

«Наше время»… Да, Феликс, безусловно, прав. Пришло время станцевать на могиле Максимилиана Харленда!

Кто еще так знает, так понимает меня, как Феликс? Да и про жизнь в Портадауне я больше придумала, никому по-настоящему я там не нужна. Друзья? Друзья будут звонить и писать первое время, а потом забудут, ведь я никого слишком близко к себе не подпускала, всегда опасаясь новых разочарований или предательства.

С Феликсом же будет спокойно, как наедине с собой. Он из того же теста, что и я. Но об этом я ему никогда не скажу, иначе он подумает, что я слаба, и возьмет верх в наших еще только зарождающихся отношениях.

Дикси понимала, что Феликс – хорошая партия, однако так же ей было понятно, что не стоит строить иллюзии относительно него. Или воображать, что он питает к ней какие-то особые чувства. Расчет. И не более. Но расчет может и должен быть верным! Именно поэтому она и оказалась под номером один в его списке невест.

Дикси иногда казалось, что Максимилиан Харленд – во многом произведение Фредерики. Ее неограниченные, но ничем не оправданные амбиции отчасти повлияли на жизненные ориентиры мужа. И из просто целеустремленного человека он сделался беспринципным, а нормальное для каждого мужчины желание иметь сына переродилось в маниакальную необходимость обзавестись наследником.

Дикси силилась представить свою будущую жизнь с Феликсом, но у нее ничего не получалось, будущее рисовалось туманом над долиной тоже довольно неясных очертаний.

Однако Дикси точно знала, что не хочет никаких жертв со стороны Феликса и что собственную жизнь никогда не положит на алтарь каких-то неведомых ей устремлений будущего мужа.

И Дикси решила, что стоило бы подумать, чем она может уравновесить стремление Феликса к лидерству во всем. Конечно, хорошим противовесом послужило бы собственное дело. Она невесело усмехнулась: ее маленькая керамическая мастерская размещалась в ее же квартире, что для Феликса, конечно, не секрет. К тому же «дело» пока не приносило особых доходов. Но хорошо, что ее «предприятие» находилось в той области, в которой Феликс был явно не силен. Он не принадлежал к цеху художников, но, обладая творческим подходом к бизнесу, способен был оценить творческое начало будущей жены.

Итак, решено! Живя с Феликсом, я постараюсь встать на ноги, обрести еще большую самостоятельность, чем даже до замужества, подытожила Дикси.

Она взяла лист бумаги, ручку и составила список требований, намереваясь преподнести его Феликсу в качестве брачного контракта. Во-первых, она принимает участие в контроле над империей Максимилиана Харленда. Пока она, разумеется, ничего в делах не смыслит, но пусть Феликс ей объяснит. Во-вторых, она не собирается рожать ребенка за ребенком. Если Феликс начнет настаивать ничто не помешает ей аннулировать их брак. И еще…

Дикси так увлеклась, что не сразу обратила внимание на стук в дверь.

Пришел Феликс. И Дикси представилась возможность сравнить образ, который она успела себе нарисовать, с оригиналом. Феликс выглядел совсем иначе, он был не похож на того молодого бизнесмена с первой газетной полосы, который сегодня утром огорошил ее предложением выйти замуж. Даже одет он был по-другому: роскошная голубая водолазка из кашемира, кожаный пиджак, серые брюки из тонкой шерсти. Придраться не к чему. Но в такой одежде можно отправиться и в «приличное» заведение в Сохо, и в какой-нибудь богемный клуб в Челси.

Дикси почувствовала, что краснеет под испытующим взглядом Феликса. Сама она явно была не готова к обеду.

Ну и ладно, подумала Дикси, обедать будем только после того, как обсудим мои требования!

Еще Дикси подумала о том, что следовало бы избежать интима с Феликсом, иначе всем ее планам придет конец.

Она недавно приняла душ, потому немного влажные волосы еще не были уложены в прическу. На плечи Дикси накинула шаль, прямо поверх домашнего костюмчика.

Не будет ни обеда, ни секса, додумывала она свою мысль, пока Феликс осматривался в ее номере.

– У тебя есть еше какие-нибудь объяснения, почему ты выбрал меня? – спросила Дикси.

Феликс остановился рядом с кроватью, на которую Дикси несколько минут назад водрузила дорожную сумку. Костюм, купленный для траурной церемонии, небрежно свернутый, уже лежал среди прочих вещей, которые хозяйка не удосужилась даже распаковать. Наметанный глаз Феликса заметил, что материальные возможности Дикси весьма скромные, а ведь она наверняка взяла с собой только лучшие свои вещи. Джинсы, футболки, белье – все было не самого высокого качества.

– Нет, никаких задних мыслей. Просто я хочу именно тебя!

Он повернулся к Дикси лицом, и она увидела, что от желания у него расширились зрачки. Или просто в комнате стало меньше света?

Живот у нее свело, ноги внезапно ослабели, а сердце забилось так громко, что Феликс наверняка услышал его стук. Я снова стала его добычей, запаниковала Дикси, он снова загнал меня в угол!

Однако, прежде чем заняться с ним тем, чего ей и самой хотелось больше всего на свете, следовало еще обсудить ее «меморандум».

– Не подходи ко мне, Феликс, – попросила Дикси, собирая в кулак остатки воли. – Я, конечно, выйду за тебя, но у меня есть несколько условий.

– Так диктуй скорее! – нетерпеливо предложил он.

– Ты должен сам устраивать эту свадьбу, без моего участия! – выпалила Дикси.

Его глаза удивленно распахнулись.

– Ты не хочешь подготовить свадьбу сама?

Без матери, без отца, без друзей, которые рады были бы увидеть меня невестой? – мысленно уточнила Дикси. Нет уж, благодарю покорно, такой свадьбы я не хочу! И раз уже не избежать всех этих дурацких церемоний, пусть меня хоть не касаются хлопоты по их подготовке!

Идея пышного венчания вообще казалась ей дикой. Простая формальность, только невеста, жених да пара-тройка свидетелей их брачного договора. Все. Больше ничего не надо. Но если уж Феликс так хочет пышной свадьбы, пусть сам все и организовывает!

Друзья из Портадауна вряд ли смогут приехать, слишком дорогое удовольствие. Так для кого мне красоваться в белом платье? Для матери? Или для сестер?!

– И избавь меня даже от обсуждения деталей до самого дня бракосочетания, Феликс. Ничего не хочу.

– Разве ты не пригласишь семью?

– Полагаю, у меня больше нет семьи. И не будем об этом!

Феликс больше не стал задавать никаких вопросов. Он догадался, чем закончился сегодняшний разговор Дикси с матерью и сестрами. Ничем. И это больно. Но, как ни странно, именно боль роднила Феликса с Дикси, с несчастным ребенком, с подкидышем-кукушонком в пышном гнезде Максимилиана Харленда.

Если бы она знала… – тоскливо подумал Феликс. Но еще не время говорить ей всю правду!

– У тебя, возможно, есть какие-нибудь пожелания по проведению нашей свадьбы, Дикси?

– Все должно быть законно. Больше никаких пожеланий нет. – И Дикси выдавила нечто похожее на улыбку.

Опасная темнота вновь наполнила зрачки Феликса.

– Я тебя уверяю, дорогая, закон восторжествует! – клятвенно заверил он.

– Я взяла билет на самолет, завтра улетаю в Портадаун. – Дикси говорила как бы между прочим, но от Феликса не скрылось ее волнение. – Я не могу остаться. Мне необходимо завершить все свои дела, если я собираюсь жить в Лондоне. Ты сможешь обойтись без меня?

Феликс кивнул и осторожно пошутил:

– Надеюсь, ты вернешься на свадьбу. Хотя бы…

– И даже на день раньше, – совершенно серьезно заверила его Дикси.

– А включает ли наш договор совместное проживание? – поинтересовался Феликс. – Или в списке твоих требований есть пункт об отдельном доме для тебя и твоего бизнеса?

– Нет, Феликс, будем жить вместе, – просто ответила Дикси, – но я не собираюсь превращаться в родильный аппарат.

Фразу она закончила даже как-то зло. Никогда в жизни я не повторю судьбу моей матери! – снова поклялась себе Дикси. Ни-ког-да!

– Но одного-то хотя бы можно? – Феликс начинал дурачиться, как мальчишка.

Она глубоко вздохнула и внимательно посмотрела на него.

– Если первой родится дочь, а ты выкажешь недовольство, я тебя немедленно брошу!

– Кто бы ни родился, это будет мой ребенок, значит – самый желанный и дорогой! – ответил Феликс очень серьезно и убежденно.

И столько несдерживаемой боли было в его интонации, что Дикси даже стало стыдно. Другой кукушонок… Он ведь тоже, как и я…

– А как же тогда контрольный пакет акций империи Максимилиана Харленда, если родится дочь? – все же спросила она.

– Я буду работать, и много работать, Дикси. Так или иначе, но империю Максимилиана я получу. Так или иначе.

Да, Феликс, несомненно, опасный человек. Никогда не знаешь, что он на самом деле думает.

Феликс, выбрав Дикси, явно пренебрег завещанием Максимилиана Харленда – не законным, заверенным нотариусом, а духовным. Он выбрал чужую Максимилиану девочку, и Максимилиан, наверное, в гробу перевернется во время их свадьбы.

– Но ты уверял, что женитьба на мне – хитрость, уловка, мистификация, наконец. А теперь выходит, речь шла чуть ли не о любви?

Феликс весело рассмеялся.

– Дикси, дорогая, так приятно жениться именно на тебе, ты не поверишь! Не бери в голову! Я чертовски рад, что ты согласилась выйти за меня, какие бы причины ни лежали в основе твоего решения. Мне правда, очень приятно!

– Так же приятно, как работать? – лукаво уточнила Дикси.

– Нет, намного приятнее.

Феликс тепло и по-мальчишески широко улыбнулся, отчего Дикси на секунду забыла, что с Феликсом ее связывает только договор.

– Твоя страстность всегда притягивала меня, Дикси, – признался Феликс, заглядывая своими голубыми глазами ей прямо в душу.

– Страстность? – прошептала пораженная Дикси.

– Ты просто лучишься энергией. И всегда так было. И будет, я знаю. Может быть, это из-за того, что в тебе течет испанская кровь.

Что-то новенькое! Дикси никогда не задумывалась, как, оказывается, много унаследовала от своего настоящего отца. А ведь вполне вероятно, что кроме темперамента ей досталась от соплеменника Веласкеса и Гойи еще и творческая натура. Дикси подумала о своей керамической мастерской в Портадауне: пока не слишком прибыльной и даже, если быть до конца правдивой, совсем недавно вызволенной из паутины долгов, но любимой больше всего на свете. Дикси нравилась глина, нравилось работать с этим податливым материалом, наполняя его жизнью и радостью. Все выходящее из рук Дикси было ярким и веселым, как ее мечты.

– Подожди! – Дикси отвела руку Феликса от своего лица. – У меня есть еще условие…

– Говори.

– Я хочу продолжить свое керамическое дело!

Феликс не просто улыбнулся – он засиял. Условие Дикси явно пришлось ему по душе.

– Мы вместе выберем дом, удобный для нас обоих. В нем должно быть достаточно места для моей библиотеки и большое помещение для твоей мастерской! Ты сможешь построить там такую печь для обжига, какая в Портадауне тебе только снилась! Я никогда не стану препятствовать твоим занятиям искусством. Но только днем. А ночи… Ночи мои! – закончил он мягко. – Пойми меня правильно, Дикси, ночи – целиком и полностью мои.

Она задрожала. Ее охватило ожидание чего-то неведомого, но убийственно приятного. Конечно, весь вечер она занимала голову составлением всяких условий, но ни разу не подумала о собственно совместной жизни! Они ведь будут каждую ночь спать вместе. И не только спать.

Дикси не могла унять дикого сердцебиения.

– Так мы договорились? – вкрадчиво спросил Феликс.

– Да, – прошептала она.

– И будем считать, что мы подписали договор. Через минуту я покину твой номер, наш пакт вступит в силу. Я полагаюсь на твою честность, а ты – на мою. Больше ведь мы никак не можем скрепить наш договор, разве что кровью…

На какую-то секунду Дикси испугалась. До этой минуты она до конца не осознавала, насколько серьезно ее решение. Но теперь наконец поняла, что, если это заговор, в нем участвуют двое и теперь пути назад нет.

Феликс принимает все ее условия. Она должна принять только одно. Но принять без каких-либо оговорок. Целиком и полностью.

– Хорошо, – твердо сказала она, – я согласна. И больше ни слова.

– Но, Дикси, – начал Феликс и весело прищурился, – а отметить наш договор? Предлагаю скрепить его поцелуем. Крепким, как клятва!

Он поцеловал ее, и Дикси не стала отталкивать Феликса. Она устремилась ему навстречу, чувствуя, что он – ее судьба, и судьба неотвратимая.

Феликс Дебнем уже стал частью ее души, чего Дикси пока не понимала. Но это было так.

8

Дикси внимательно вглядывалась в зеркало, веря и не веря, что роскошная невеста, глядящая на нее из серебристого стекла, – она сама. Что думал Феликс, когда выбрал для нее именно это платье? Неужели он придумал этот образ и предугадал воплощение своей фантазии?

Дикси вернулась в Лондон накануне днем. В аэропорту ее встретил роскошный лимузин, а в отеле – свадебный менеджер, очаровательная и очень компетентная молодая женщина Ливи. Ей предстояло объяснить Дикси правила игры, провести окончательную примерку свадебного наряда и просто ободрить впервые вступающую в брак молодую женщину.

Теперь Дикси стояла перед зеркалом, а Ливи расправляла шлейф ее платья.

Дикси невольно вспомнила подвенечные платья своих старших сестер: великолепные пышные туалеты с многослойными вышивками бисером, кружевами, оборками, воланами, кринолинами, делающими их хозяек похожими на сказочных принцесс.

Но этот наряд… Неправдоподобно изящен, достоин особы королевской крови.

Феликс выбрал платье в средневековом стиле с жестким корсажем из набивного плотного шелка, придавшим фигуре Дикси удивительную сексуальность и выразительность. Небольшой стоячий воротник, отделанный золотым кантом, спускался к золотому краю вышитой вставки в форме сердца, которая сужалась к талии. Рукава облегали руки до локтя, откуда мягкими складками спадали до кистей, чуть прикрывая их золотистыми манжетами. Точь-в-точь таким же был и покрой юбки, обтянувшей бедра, но мягко расклешенной книзу изящными фалдами, сзади переходившими в шлейф, который тоже расшили золотом.

На шее у Дикси висела тонкая золотая цепочка простого, но изящного плетения, однако бриллиант в кулоне был заметно больше бриллианта, сверкавшего у нее на пальце. Серьги так же украшали солитеры изумительной чистоты. Довершала наряд невесты фата, державшаяся на золотой тиаре, которую поддерживал высокий валик волос: мастер зачесал их назад и, скрепив золотой сеткой, свободно распустил по обнаженным плечам, чтобы они естественными волнами струились по спине.

Визажисту удалось преодолеть сопротивление Дикси, поэтому макияж ее был чуть ярче обычного: глаза искусно подведены, а на губы наложена непривычная помада цвета спелой вишни.

– Никаких пастельных тонов! Вишневый с таким редким цветом волос, как у вас, – это фантастично! Мы достигнем драматического эффекта!

Услышав это, Дикси позволила визажисту делать с собой все, что угодно.

Драма. Да, это точное слово, отражающее суть происходящего, думала Дикси, глядя на свое отражение в зеркале.

Но, может быть, мне все же удастся стать настоящей королевой сердца Феликса и завладеть той частью его души, что приоткрылась мне лишь однажды?

– Ваш букет!

Ливи протянула Дикси кремовые розы, стянутые белой атласной лентой с красивым бантом.

– Выбирал Феликс?

– Да, конечно. Я настаивала на орхидеях, но он выбрал розы.

Ливи не знала, да и не могла знать про поцелуй в розарии… Неужели, выбирая цветы, Феликс вспомнил это? – умилилась Дикси, однако тут же одернула себя: как глупо искать во всем тайные знаки любви! Просто розы, по мнению жениха, лучше подходят его невесте, соответствуют тому имиджу, который стремится навязать мне Феликс. Хотя они и вправду достойны восхищения. И хватит об этом.

Зазвонил телефон. Трубку взяла Ливи и, выслушав сообщение, ободряюще улыбнулась Дикси.

– Машина выехала, сейчас будет. Вы готовы?

Дикси глубоко вздохнула и обвела взглядом апартаменты. Я здесь лишь случайный гость. Интересно, скольких таких, как я, помнят эти стены? Сколько женщин любовались видом из углового окна?

Да, сейчас я уеду без сожаления, но с каким трепетом мне предстоит вернуться сегодня вечером в номер! Я вернусь сюда женой Феликса, в сопровождении собственного мужа! Сердце ее сжалось.

Я готова. Лучше быть королевой честолюбивого Феликса Дебнема, чем ничьим кукушонком!

Дикси усилием воли уняла нервную дрожь.

– Я готова, – ответила она.

Ливи удовлетворенно оглядела свою подопечную с ног до головы.

– Выглядите потрясающе! И я не покривлю душой, если скажу, что не видела лебедя прекраснее!

Дикси подавила смешок.

– Пусть теперь оценят эксперты. А вам большое спасибо! И за работу, и за заботу, Ливи.

– Не стоит благодарности! Вами было одно удовольствие заниматься. Вы – образцовая невеста. Просто мечта. Не нервничали, не капризничали.

– Наверное, все это я припасла до церкви, – невесело пошутила Дикси. Лимузин оказался не тем, что встречал Дикси в аэропорту. Этот был белым, украшенным белоснежными и золотыми лентами.

Феликс продумал все до деталей, восхитилась Дикси.

Ливи помогла ей усесться на заднее сиденье. Как хорошо, что рядом есть женщина, которая заботится обо всем! Даже если она и не родной тебе человек, а всего лишь нанятый свадебный менеджер. Наконец-то Дикси не чувствовала себя безнадежно одинокой, нежеланной.

Лимузин плавно затормозил у собора. Стрелки часов показывали без четверти четыре. Ливи, взявшая бразды правления церемонией в свои руки, посоветовала Дикси оставаться в машине, пока все приглашенные не займут свои места в соборе.

Наконец, когда один из помощников Ливи дал знак, что гости расселись, Ливи помогла Дикси выйти из машины. Хотя сердце невесты бешено колотилось и ей хотелось опрометью бежать или к алтарю, или вовсе прочь от храма, к собору они шли медленно-медленно. Заботливая Ливи успела привести в порядок шлейф и расправить фату.

Под сводами поплыл органный хорал, зазвенели хрустальные голоса хора мальчиков, но Дикси словно оглохла. Да и окружающее великолепие она видела как бы сквозь легкий туман, и казалось, что в самый важный момент у нее вдруг откажут ноги.

Из тумана возникла Ливи, которая спокойно сказала:

– Все хорошо. Пропускаем несколько тактов и идем гордо и красиво, держимся центральной линии прохода. Единственная цель – Феликс. Идите прямо на него, ни на кого не смотрите, не оглядывайтесь, чтобы не потерять равновесие и не сойти с центральной линии. Понятно?

– Да, – одними губами произнесла Дикси. В горле пересохло.

К алтарю ее мог отвести отец. Он держал бы дочь за руку, чтобы она ничего не боялась. Но она одна! На виду у всех этих людей! А отец… Что отец? Он в Испании и вряд ли думает сейчас о своей несчастной дочке.

– Цель – Феликс! – напомнила Ливи. Да, это моя цель, мысленно согласилась с ней Дикси.

Заиграли свадебный марш. Ливи отпустила руку Дикси и тихонько подтолкнула ее.

– Вперед!

Ноги, как ни странно, послушно ступали по мозаичному полу. Держи ритм, говорила себе Дикси, Феликс в конце прохода…

По обе стороны от себя Дикси различала гостей, но они казались словно смазанными картинками. Четко она видела только мозаичный пол, солнечный свет, пробивающийся в стрельчатые окна, и Феликса в конце пути, который, как ей казалось, она едва ли в силах преодолеть. Поэтому первое чувство, которое она испытала, когда оказалась рядом с ним, было удивление. Феликс неожиданно вырос прямо перед ней, тогда как Дикси затуманенным взором все еще высматривала его облаченную в черное фигуру далеко впереди.

Он улыбнулся, и от улыбки сразу прошло головокружение и отступила наконец противная тошнота, мучившая Дикси с самого утра.

Он, как всегда, зорко наблюдает за мной, надежно страхует, он не даст мне упасть! И Дикси расправила плечи и гордо, поистине по-королевски, вскинула голову. Пусть он гордится, пусть все кругом завидуют. Не мне завидуют, а ему!

И тут она заметила яркое цветовое пятно в первом ряду гостей. Мать в великолепном костюме цвета лаванды. А рядом… Женщина в платье цвета зеленого яблока, не мать ли Феликса? Потом, потом… Все потом, а сейчас – что может быть важнее осанки и плавности движений? Пусть обе матери смотрят на торжество своих незаконнорожденных детей! И пусть признают их победу! Хотя бы сегодня.

Феликс подал Дикси руку, и она ухватилась за нее несколько крепче, чем полагалось по этикету. Его пальцы обжигали ей кожу.

Неожиданно Дикси поняла, что не может взглянуть Феликсу в глаза. Ее сердце требовало любви, но она боялась увидеть в его взгляде лишь отражение этой сцены, этого шоу. И пустоту.

Все декорации расставлены, спектакль идет своим чередом и почти достиг кульминации. Это триумф Феликса. И, как предполагается, мой тоже. Нет, я не должна пустить пустоту в душу. Вот – мужчина для меня. Никогда больше я не буду одна!

Высокий седовласый священник в праздничном облачении приступил к церемонии. В церкви установилась полная тишина. Алтарь утопал в великолепных розах. Свет от свечей, вставленных в канделябры, спорил с дневным, который, проникая сквозь высокие витражи, дробился разноцветными зайчиками на костюмах гостей.

– Мы собрались здесь сегодня… Любить, уважать и заботиться…

Дикси не знала, сколько времени прошло: пять минут или пять часов. Она смотрела на красное пятнышко света, растекшееся на белом воротничке Феликса. Забота и уважение, конечно, входили в условие их контракта, но вот любовь… Впрочем, кому до этого дело?

И тут Дикси испугалась, что сейчас, когда священник спросит, нет ли среди присутствующих того, кто знает, почему эта женщина не может принадлежать этому мужчине, одна из ее сестер вскочит и выкрикнет на весь храм, что Дикси – не родная дочь Максимилиана Харленда.

Эта невероятная мысль показалась Дикси не просто возможной, а очевидной, и она приготовилась.

Святой отец задал вопрос, страшивший Дикси.

Тишина.

Дикси перевела дыхание, ругая себя за глупость. Феликс, конечно, не допустит, чтобы ему помешали выполнить свой план. Никто не остановит охотника!

Она услышала, словно сквозь сон, что священник объявляет их мужем и женой. Трубы органа наполнили храм величественными звуками. Священник улыбнулся.

– Можете поцеловать невесту.

– Посмотри на меня, Дикси, – прошептал Феликс.

Дикси не могла поднять головы. Она боялась увидеть в глазах Феликса холодное пламя триумфа.

Вот я и вверила себя человеку, для которого женитьба – только первая ступенька к выполнению давно задуманного плана…

Дикси сделала над собой усилие, подняла лицо и увидела, и осознала, и поняла: мужчина, смотрящий ей прямо в глаза, жаждал только одного – заботиться о ней. Он брал ее под свое крыло. Она почувствовала, как из никому не нужной девчонки превращается в безумно обожаемую женщину.

Феликс склонился к ней, притянул Дикси за талию и поцеловал: трепетно, осторожно, нежно. Он поцеловал ее одновременно как маленькую девочку, которую нужно успокоить, и как женщину, которую необходимо распалить. Дикси поняла, что готова сделать для него все, что он только пожелает. И что сегодняшний день – блаженство.