355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Элизабет Зухер Мун » Путь наемника » Текст книги (страница 47)
Путь наемника
  • Текст добавлен: 10 сентября 2016, 12:06

Текст книги "Путь наемника"


Автор книги: Элизабет Зухер Мун



сообщить о нарушении

Текущая страница: 47 (всего у книги 50 страниц)

Снегопад усилился, и с неба повалили крупные белые хлопья. Позднее, когда стало совсем светло, снег прекратился. Тучи отнесло к востоку, и свежий, ослепительно белый снежный ковер сверкал под солнцем. Пакс решила разведать обстановку на пути когорты. Гнедой рысью пошел вперед, взбивая копытами фонтанчики снега. Пакс проехала через какую-то маленькую деревушку, а затем добралась до городка. Она вспомнила, что однажды уже проезжала его, когда сломя голову мчалась в Вереллу. Маршал Геда удивленно воззрился на нее, когда она назвала свое имя, и доложил, что королевский отряд был здесь всего лишь час назад или чуть более того. Он останавливался здесь на ночевку. До сих пор никто не пытался помешать его продвижению вперед, к границам Лионии. Пакс сообщила маршалу о двигающейся вслед за ней когорте. В ответ маршал изумленно посмотрел на нее и, даже слегка отшатнувшись, воскликнул:

– Что?! Вы ведете солдат Пелана через земли Верракаев? Пакс знала, что владения клана Верракаев находятся на южной оконечности Тсайи. Но ей как-то не доводилось уточнить, где именно.

– У капитана, командующего этой когортой, есть королевская грамота, дающая право на проход по такому маршруту, – медленно, четко выговаривая каждое слово, проговорила Пакс. – Этот документ подписан самим наследным принцем…

Маршал презрительно усмехнулся:

– Где-нибудь в других герцогствах и графствах такая грамота не только даст возможность беспрепятственного прохода, но и заставит местных лордов уважать вас. Где угодно, но не здесь. Хвала Геду, что вас до сих пор не заметили! Впрочем, я не думаю, что никто не доложит барону о целой когорте из роты Пелана, марширующей по его землям. Ему-то зачем это понадобилось?

Пакс постаралась сдержать раздражение от такого отношения к себе и Пелану.

– Он ожидает нападения, и не без причины, – сухо сказала она. – Ему были нужны не просто вооруженные охранники, а подразделение его собственной роты, которое он тренировал и обучал лично, и солдаты, на которых он может полностью положиться… если действительно случится то, чего он так опасается.

– То, чего он так опасается, непременно случится, если поступать, как поступил он, разворошив палкой осиное гнездо! – ответил ей маршал. – Неужели нельзя было спокойно проехать в свое королевство без всей этой помпы, и уж тем более не тащить за собой своих головорезов?

Пакс внимательно посмотрела на него. Она знала, что маршалы бывают разные, и в конце концов дело было не в характере и даже не в оценке происходящего. Более всего ей не понравилось его унылое, пораженческое настроение.

– Господин маршал, – сказала она, – я уверена, что во время остановки королевского отряда придворный маршал Секлис рассказал вам о том, что злые силы уже нападали на короля. Уверяю вас, у него не было ни единого шанса мирно, лишь с почетным эскортом добраться до своего королевства.

– Секлис, говорите? – Лицо маршала скривилось в презрительной гримасе. Он сплюнул на землю перед собой. – Ему легко говорить и советовать. Живет себе в Верелле при дворе и знать не знает, что творится на отдаленных фермах. Попробовал бы восстановить хоть одну из наших разваливающихся ферм, оставшихся почти без ополченцев и даже простых прихожан. Вот вы, паладин, скажите: как я смогу донести слово истины до паствы, если половина моих ополченцев пропала в лесу, похищенная неведомой черной силой? Я вас спрашиваю, кто мне поможет?

– Гед! – ответила Пакс тихо, но с такой убежденностью в голосе, что выражение лица маршала тотчас же изменилось. – Расскажите мне, что у вас происходит, господин маршал, и мы вместе посмотрим, что можно сделать. Вы говорите, что ваши прихожане и ополченцы погибают или пропадают бесследно в лесах?

Маршал смотрел на нее горящими глазами и отвечал четко, не отводя взгляда:

– Они исчезают! Исчезают навеки. После каждого такого случая мы организуем поиски, но безрезультатно. Сколько раз я уже слал доклады в Вереллу, сколько писал, сколько передавал на словах с другими маршалами, проезжавшими через наш городок! Против нас действует какая-то могучая темная сила. Что это – я не могу понять, а уж тем более в одиночку одолеть ее. Но там, в столице, никому нет дела до моих бед, до того, что творится на фермах в отдаленных уголках королевства.

Пакс кивнула ему, и маршал решил излить все, что накипело:

– А потом эти придворные маршалы являются сюда и говорят мне, что я должен позаботиться о безопасности Пелана, что он, видите ли, проездом остановится на моей ферме и что ему, может быть, понадобится помощь. Ему, этому хитрому лису! Как бы между делом мне сообщают, что он теперь, оказывается, король или что-то в этом роде. И надо же – именно в Лионии! Вот уж подходящее местечко для наемника, у которого руки по локоть в крови. Только такого головореза нам и не хватало по соседству. И без того здесь приходится изрядно потрудиться, чтобы сохранить хотя бы хрупкую видимость покоя и порядка.

– Мне кажется, господин маршал, что вы переусердствовали, стараясь сохранить внешний покой во вверенных вам землях. – Пакс наклонилась в седле и посмотрела маршалу прямо в глаза. Он вспыхнул, но выдержал ее взгляд. – Гед – не тот святой, которому нужны покой и тишина, – напомнила ему Пакс.

– Гед далеко, – пробормотал в ответ маршал. – Нет-нет, я знаю, мне про вас рассказывали, госпожа паладин, но поймите: череда геройских поступков – это, конечно, прекрасно, но это далеко не то же самое, что нести службу здесь год за годом, когда твои ополченцы день ото дня становятся все более мрачными, запуганными и все меньше желают демонстрировать кому бы то ни было свою верность ордену.

– Что ж, – сказала Пакс, – вы вовсе не обязаны сидеть здесь и дожидаться, пока последний ополченец уйдет от вас или погибнет в лесах. Вставайте в наш строй, и вы увидите, за что мы готовы сражаться. – Маршал покачал головой, и Пакс более жестким тоном добавила:

– Господин маршал, нельзя всю жизнь прятаться и уходить от проблем. Я осмелюсь высказать предположение, что нам предстоит большая битва, настоящий пир Геда и других небесных покровителей истинных воинов. Неужели вы думаете, что ваши ополченцы не захотят увидеть вас принимающим участие в смертельной схватке сошедшихся друг с другом сил добра и зла?

– Моим ополченцам все равно, где я буду.

– Мне не все равно. – Пакс выпрямилась и первый раз после выхода из Вереллы зажгла свое волшебное сияние. Маршал в изумлении отшатнулся от нее. Пакс увидела, что в окнах домов, выходивших на центральную площадь городка, где и располагалась ферма Геда, появились удивленные лица. В одну секунду гнедой вынес ее на середину площади. Из домов стали выходить люди, дети бежали на площадь уже из ближайших улочек.

– Как называется ваш город? – спросила она маршала, который последовал за ней на середину площади.

– Драконий Зуб, – ответил он. – Но что вы…

– Сейчас всё увидите, – ответила Пакс. Она вынула из ножен меч и положила его перед собой поперек седла. – Ополченцы Геда! – крикнула она во весь голос.

В собравшейся толпе началось какое-то волнение. Кто-то, кто неспешно приближался к площади, словно подгоняемый словами Пакс, почти бегом бросился туда, где светилась посреди городка огненная сверкающая сфера.

– Слушайте меня, ополченцы Геда! – повторила Пакс так же громко. Несколько человек шагнули к ней, отозвавшись на ее призыв: местный пекарь, судя по покрытым мукой рукам и фартуку, дровосек с топором на плече и кто-то еще. Когда примерно дюжина мужчин и женщин собралась вокруг нее, Пакс обратилась к тому, кто шагнул к ней первым, – к пекарю:

– Это что – все ополчение Геда с фермы в Драконьем Зубе?

– Нет, но… а что случилось? И позвольте узнать, кто вы, госпожа рыцарь?

– Мое имя Паксенаррион, я – паладин Геда, исполняющий волю нашего святого покровителя и Великого Господина. Знаете ли вы обо мне? – Многие кивнули в ответ. – Вы знаете, кто останавливался в вашем городе прошлой ночью? – Один из ополченцев кивнул, остальные, не желая отвечать на этот вопрос, просто молча смотрели на Пакс. – Это законный наследник трона Лионии, – во весь голос объявила Пакс, – король, который в детстве был похищен и продан в рабство. Король, который из-за перенесенных страданий едва не забыл навеки о своем предназначении. Когда-то, много лет назад, его похитили, чтобы ослабить прекрасное королевство Лионию, чтобы открыть силам зла путь для проникновения в саму Лионию и в Тсайю.

– Ну а нам-то что с того? – дерзко глядя ей прямо в глаза, спросил один из ополченцев.

– Как что? Эти черные силы угрожают не только соседнему королевству. Насколько мне известно, они терзают и ваш маленький город. Планам Лиарта и Ачрии не суждено было сбыться. Король Лионии найден и призван на престол. Если он наденет на себя корону, мир, покой и свобода воцарятся в этом королевстве. Неужели вы думаете, что Лиарту и Ачрии такое придется по вкусу?

– Но он же наемник! – крикнул кто-то из окна с другой стороны площади.

Пакс обернулась и во весь голос крикнула:

– Да, он был командиром наемного отряда! Он пробивался в жизни так, как ему это было дано, до тех пор пока не знал, кто он по рождению. Но он не просто наемник, он истинный воин. И видит Гед, Лионии сейчас нужен на троне именно солдат, готовый организовать защиту родного королевства.

– Толку-то! :

– ответил тот же голос. – Борись не борись, все едино. А вы всё про Геда. Это уже старая сказка. Настоящая власть скрывается в дремучих лесах, там, где…

– Приди сюда и повтори это здесь, при всех, – требовательно сказала Пакс. – Что, этот свет, который сияет вокруг меня, – тоже старая, лживая сказка? Приди сюда и скажи мне в глаза, что у Геда нет силы.

– Против Лиарта – нет, – донеслось из окна, но человек, крикнувший эти слова, тотчас же исчез из проема. Ополченцы взволнованно переглянулись.

– Кто это? – спросила Пакс.

– Джориам. Он наш старейшина, – сказал дровосек. – У него сын бесследно пропал, а племянник искалечен этими… ну, теми, что в лесу.

В этот момент высокий седовласый человек вышел из двери своего дома на площадь и с искаженным злобой лицом направился к Пакс.

– Эй, ты! – окликнул он ее. – Значит, ты паладин? Ты приехала сюда, поднимешь нас сейчас на бой и уедешь, когда добьешься своего. А у нас все начнется с начала. – Оглядев Пакс с ног до головы, он сказал:

– Конечно, хорошие доспехи, прекрасный конь, добрый меч. Тебе-то не пришлось побывать на алтаре Лиарта! Тебе легко говорить.

Одним движением Пакс сорвала с себя шлем. Все взгляды устремились на ее обезображенную шрамами, наголо обритую голову. В этой тишине Пакс спокойно сказала:

– Вы ошибаетесь, почтенный старейшина. Я как раз побывала на алтаре Лиарта, и вот вам одно из доказательств тому. Я даже была отмечена его рогатым клеймом. Глядите – теперь оно обратилось в символ власти Геда и Великого Господина.

Старейшина безмолвно открывал и закрывал рот, шевелил губами, пытаясь что-то сказать. Собравшиеся на площади стали переглядываться, а те, кто не побоялся признать себя сторонниками Геда, приободрились и приосанились. Затем голос Паксенаррион снова пронесся над площадью:

– Воины Геда! Кому, как не мне, понятны ваши страхи. Я побывала в плену у жрецов Лиарта, так же как и ваши друзья и близкие. Я познала всю горечь плена, унижение, невыносимые муки. Если бы сейчас не было так холодно… – Голос Пакс смягчился, и в нем послышалась легкая ирония:

– Вы увидели бы, что такие шрамы покрывают все мое тело. Но надеюсь, что это, – показала она на свою голову, – будет достаточным доказательством тому, что мне пришлось пережить. Я знаю, что такое алтарь Лиарта и Черная Паутина Ачрии, но я знаю также единственный способ защититься от них. Я обращаюсь к вам, воины Геда! Прислушайтесь к его воле! Пойдемте со мной! Вместе мы победим демонов и страх или… или с честью погибнем в бою. Братья по ордену Геда! Мы не будем больше терпеть кровавые алтари Лиарта. Пусть не наша кровь льется на эти черные камни, но кровь наших врагов обагрит наши клинки. – С этими словами Пакс вскинула вверх меч. В ответ раздались воодушевленные крики.

– Но ведь… – Подняв руку, старейшина призвал всех к молчанию. Пакс не дала ему договорить.

– Нет, почтенный старейшина Джориам, время всех «но» и «может быть» прошло. Вы много страдали, и я сочувствую вам. Но теперь ополченцы Геда возьмутся за оружие и спасут себя от еще больших страданий и унижений. Вперед, и да поможет нам Гед!

Гнедой, пританцовывая, отошел с центра площади, освобождая место для начавших выстраиваться в шеренгу ополченцев.

– Неужели это правда? – воскликнул пекарь, снимая фартук и отряхивая испачканные мукой руки. – Неужели ты действительно сумеешь отыскать логово этих мерзавцев и мы на самом деле сможем победить тех, кто так долго унижал и мучил нас?

Губы Пакс скривились в улыбке, от которой стыла кровь в жилах тех, с кем ей доводилось сойтись в поединке.

– Братья-ополченцы! Нам действительно придется сражаться, на самом деле воевать против сил зла!

В следующий миг она увидела, как вызвавшиеся идти на бой против черных сил бросились к ферме, где маршал уже раскрывал двери оружейного склада. Через несколько минут небольшое, неровное полукаре выстроилось перед Пакс. А вскоре над площадью раздался топот множества копыт. Это когорта Доррин входила в город. Пакс развернула свой новый отряд в почетный приветственный строй и вывела навстречу появившейся на площади Доррин.

Глава XXX

Доррин презрительно оглядела небольшую группу ополченцев, выстроившуюся на площади. При этом она тщательно избегала смотреть на голову Пакс. Остальным солдатам когорты не было необходимости отводить взгляд: они с нескрываемым ужасом смотрели на голый череп Пакс, исполосованный шрамами.

– Что это за люди? – недовольно спросила Доррин. Пакс, глядя ей прямо в глаза, ответила:

– Это ополченцы Геда из Драконьего Зуба. Они готовы выступить вместе с нами.

Доррин удивленно вскинула брови:

– Эти? – Сказано было тихо, но Пакс заметила, как вспыхнул, готовый наговорить грубостей, один из ополченцев – дровосек. Спокойно обмотав шарфом голову, Паксенаррион надела поверх него шлем и кивнула Доррин.

– Они нам будут очень нужны, – сказала она, – ибо сам Гед призвал их нам на помощь.

– Понятно, – ответила Доррин, не желая вступать в пререкания с паладином при солдатах и посторонних горожанах. – В таком случае я предполагаю, что…

– Этот вопрос тоже решен, – не дослушав Доррин, сказала Пакс и обернулась к маршалу:

– Господин маршал, вы сами возглавите ваших ополченцев или предложите это сделать мне?

Интерес к происходящему, который некоторое время назад сменил в глазах маршала отчаяние и раздражение, уступил место настоящей гордости:

– С вашего позволения, госпожа паладин, я почту за честь повести в бой своих прихожан. Позвольте узнать, колонна будет двигаться вперед по дороге?

– Некоторое время – да, – сказала Пакс и обратилась к Доррин:

– Госпожа капитан, я бы предложила перестроиться в боевой порядок и выслать дозорный патруль вперед на расстояние видимости от основной колонны. В течение некоторого времени я поеду вместе с отрядом ополченцев.

Доррин отдала необходимые распоряжения, и Пакс осталось лишь подождать, пока маршал выведет из конюшни свою лохматую лошадь. Они вместе поехали во главе небольшого отряда ополченцев. Прежде чем маршал успел задать какой-либо вопрос Пакс, та сама начала расспрашивать его о дороге, о рельефе местности и об ожидаемой погоде.

Сразу же за городом дорога стала петлять среди невысоких, но крутых холмов, поросших довольно густым лесом. Кое-где в низинах уже текли первые ручейки, и обледеневшая твердая поверхность дорога превратилась в такую же ледяную, но вязкую грязь. Гнедой замедлил шаг, аккуратно переступая через самые глубокие лужи и избегая ступать на подтаявший лед. Ополченцы маршировали быстро, но совершенно не умели держать строй. Пакс с трудом представляла, как они удержат равнение в бою. Но с ее точки зрения, любая схватка и любой ее исход были лучше, чем отупляющее бездействие в ожидании очередной беды. Маршал начал рассказывать ей, что происходило в Драконьем Зубе и ближайших городках и деревнях в последние годы. Она поняла, что какая-то могучая недобрая сила решила извести и эту ферму Геда, и другую, расположенную южнее. Один за другим пропадали лучшие из горожан-ополченцев. Находили же лишь немногих, в основном мертвыми, и только изредка живыми. Племянник старейшины вернулся домой полубезумным, беспомощным инвалидом. Ни его разум, ни тело не смогли оправиться после пережитых мучений. Другой житель города также был найден живым и изуродованным до неузнаваемости. Этот человек спустя некоторое время покончил с собой. Выслушав маршала, Пакс некоторое время ехала молча, а затем сказала:

– Да, уважаемый маршал, действительно в нелегкое время вы возглавили эту ферму. Вы сказали, что пытались выяснить причину этих несчастий.

– Ну разумеется. – Волна гнева вновь нахлынула на маршала. – Гед свидетель, госпожа паладин, когда я прибыл сюда, я был полон надежд и жаждал великих свершений, прямо как вы сейчас. Но год шел за годом, и один за другим погибали те, кто доверил свои души нашему святому. Я ничего не мог поделать, никак не мог выяснить, что же происходит. Как я могу рассчитывать на их доверие, если не в состоянии даже сказать им, где находится логово зла? Как я сам могу доверять себе после этого?

– А другие маршалы, которые служат по соседству? Они ничем вам не помогли?

– Гаррин пытался – до тех пор, пока легочная лихорадка не свалила его. Его вице-маршал также был похищен неведомыми мучителями, и… лучше бы мы его потом не находили. Насколько мне известно, у Берриса, который служит на ферме к востоку от нас, те же проблемы, но. нам обоим было все не выбрать времени, чтобы встретиться и обговорить план совместных действий. Как-никак, ехать до него целый день, если по дороге и в хорошую погоду. У меня ведь здесь шесть деревенских амбаров – шесть деревень, где нет своего маршала и где всегда ждут меня. И в каждой из этих деревень, как и в самом городе, все время что-то шло не так.

– И надежда погибла в вас…

– Надежда? Надежда на что? Что у меня осталось? Половина прихожан-ополченцев по сравнению с тем количеством, которое было на этой ферме, когда я прибыл сюда. Видит Гед, не пройдет и дня, как мы недосчитаемся и половины тех, кто сейчас идет за нами. Но вы правильно сказали, это будет чистая, честная и достойная смерть. Сам я смерти не боюсь. Гед свидетель, мне довелось повоевать за свою жизнь, но…

– Я клянусь вам, предстоящее сражение и одержанная в нем победа навсегда освободят и вашу ферму, и все окрестные от набегов этих злых сил. Кто-то из нас погибнет, но погибнет так, как и полагается истинному воину Геда. Тот человек, которого вы назвали наемником, станет королем Лионии – честным и справедливым правителем, как и подобает наследнику короны. И если нам с вами суждено будет увидеть это, уверяю вас, мы не пожалеем о цене, которую заплатили за победу.

– Что ж, будем надеяться, – со вздохом сказал маршал, а затем, подъехав к Пакс, добавил:

– Не так, не так я себе это представлял, когда готовился к посвящению из старшины ополченцев в вице-маршалы. Я мечтал, что когда-нибудь стану маршалом фермы, расширяющей свое влияние, прирастающей новыми прихожанами, фермы Геда, которая будет сеять добро и справедливость, станет примером и образцом для подражания окрестным крестьянам… И что вместо этого?

– Вы, маршал, вынуждены были вступить в тяжелый и неравный бой. Вы не отступили и не сдались, а удержали занятую позицию до прихода подкрепления. Я предлагаю вам рассматривать сложившуюся ситуацию именно с этой точки зрения.

– Подкрепление, говорите? – переспросил маршал.

– Да, – улыбаясь, сказала Пакс. – Появление паладинов традиционно связывается с помощью в благородных, угодных Великому Господину делах. А чего стоит когорта из роты Пелана? Можно ли представить себе лучшую метлу для выметания грязи из самых запущенных углов ваших владений?

Маршал хотел было что-то возразить, но потом отбросил эту мысль и, расплывшись в улыбке, распрямился в седле и расправил плечи. Лицо его приобрело совершенно другое выражение. Пакс оглянулась на ополченцев и увидела, что они по ходу движения вспоминают то, чему их учили на ферме Геда: строй выравнивался, и сами ополченцы стали выглядеть куда более убедительно в качестве участников более чем вероятного боя.

Так они шли по дороге, преодолевая одну скальную гряду за другой. Следы сопровождавшего короля отряда отлично читались на зимней дороге: широкие отпечатки подков тяжелых боевых коней и более округлые, изящные следы подков легких северных лошадей, на которых двигались солдаты Пелана. Пакс узнала знакомый отпечаток изогнутой под непривычным углом подковы с копыта лошади Льет. Вдруг впереди со стороны когорты донесся быстрый топот несущегося галопом коня. Пакс увидела, что ей навстречу во весь опор несется Селфер. Еще не доскакав до Паксенаррион, он закричал:

– Пакс! Доррин вызывает тебя! Там впереди что-то случилось!

Пакс посмотрела на маршала:

– Ну что ж, господин маршал, настал наш час. Продолжайте движение вперед, но будьте осторожны. Далеко это, Селфер? Насколько мы отстали?

Посмотрев на пеших ополченцев, оруженосец Пелана сказал:

– Я думаю, с полчаса ходьбы. Это прямо там, по ту сторону холма.

– Так, слушайте мою команду. Подходите к арьергарду колонны Пелана, – приказала Пакс. – Я предупрежу там о вашем появлении.

Маршал кивнул, и Пакс поскакала вслед за уже развернувшим своего коня Селфером.

Гнедой настиг второго скакуна через несколько мгновений. Еще несколько секунд бешеной скачки, и оба всадника скрылись из виду. С гребня холма Пакс увидела дорогу, уходившую вниз по склону в узкую долину. В самой нижней ее части дорогу пересекал широкий, но не глубокий ручей, который легко можно было перейти вброд. За ручьем долина становилась шире. По правую руку склоны холмов поросли густым лесом. Слева открывался заливкой луг, в это время года скрытый под снежным покрывалом. Склон и передняя часть луга были абсолютно белыми. Зато центральная часть долины представляла собой темно-серую грязь, перемешанную сотнями ног и копыт.

Хорошо знакомый Пакс шум боя далеко разносился в холодном воздухе. В самой гуще схватки виднелся круг воинов в розово-серых плащах королевского дома Тсайи. Они плотно окружили и прикрывали собой небольшую группу одетых в зеленое королевских оруженосцев Лионии. Кьери Пелан был жив и сражался. Эльфийский клинок в руке своего истинного хозяина сверкал и вспыхивал, словно молния, при каждом ударе. Но этих воинов сплошным кольцом обступила темная, неопределенных цветов масса людей. Цепочка мертвых вьючных лошадей и человеческих трупов тянулась вдоль дороги. Обоз и слуги попали в засаду и, оказавшись отрезанными от основных сил, пали от руки многократно превосходившего их по численности противника. Ни одного вымпела или штандарта над нападавшими не было. Но Пакс сразу узнала воинов в рогатых шлемах. Красные плащи жрецов Лиарта она не спутала бы ни с чем. Сражались они в пешем строю. Пакс предположила, что, напав на конных солдат и рыцарей, они воспользовались каким-то заклинанием из тех, что до смерти пугают лошадей, сводя на нет все преимущества кавалерии. Всадники оказываются вынуждены тратить большую часть сил на то, чтобы успокоить своих скакунов.

Впереди на дороге, всего в нескольких десятках шагов перед Пакс, остановилась когорта Доррин. Солдаты не только не спешились, но, похоже, не собирались этого делать вовсе. Более того, они сидели в седлах практически неподвижно. Пакс выхватила меч и быстро поскакала к голове колонны. Увидев Доррин в седле, она закричала:

– Капитан, в чем дело?

Доррин обернулась к ней. Лица капитана не было видно под забралом шлема. Пакс смогла разглядеть только неестественно широко раскрытые глаза Доррин.

– Это… разве ты не чувствуешь? Мы не можем пошевелиться. Пакс, что делать? Сейчас его там разорвут, а мы не можем сделать ни шагу вперед.

Пакс тронула поводья и проехала несколько шагов вперед. Она почувствовала давление какой-то невидимой силы, словно порыв встречного ветра пронесся не по заснеженной долине, а где-то у нее в мозгу. Оглянувшись, она крикнула:

– Капитан, на что это похоже? Страх, боль, что-то еще?

– Страх, – коротко ответила Доррин. – Разве ты не… Пакс откинула голову назад и громко призвала на помощь Геда. Затем, вновь обернувшись к когорте, она сказала:

– Все, с этим я управлюсь. Слушай мою команду: спешиться, встать в боевой порядок и следовать за мной!

Солдаты, почувствовав свободу, мгновенно исполнили приказание. Тем временем Пакс велела Селферу дождаться подхода ополченцев и вести их вниз, пробиваясь к своим и уделяя главное внимание тому, чтобы держаться в едином строю. Затем по воле Пакс вокруг нее вспыхнуло волшебное сияние, и она неспешной рысью двинула коня вперед. Темное колдовство было не в силах противостоять волшебству паладина. Обернувшись на мгновение, она увидела, что когорта, набирая ход, все стремительнее движется вниз по склону, готовясь к атаке.

До слуха Пакс донесся предупредительный окрик со стороны противника. Приближение когорты Подана было замечено. Часть нападавших на короля солдат развернулась и, перестроившись, двинулась им навстречу. Пакс обернулась к Доррин:

– Капитан, вы лучше разбираетесь в том, как здесь командовать. А мне нужно вернуть должок жрецам Лиарта.

Резко сжав шенкеля, она пустила гнедого галопом по направлению к выделявшимся на общем фоне красным плащам. Она успела насчитать пятерых жрецов, но обострившееся чувство опасности подсказывало ей, что где-то поблизости скрываются еще несколько таких же опасных противников. Тем же внутренним чутьем она ощущала, как усиливается их колдовское воздействие на атакующую пехоту Пелана. Но вражеские чары были бессильны. Даже когда со стороны жрецов в нападающую когорту понеслась ярко-синяя огненная молния, Пакс лишь рассмеялась и одним движением меча отразила ее.

– Гед! – закричала она во весь голос, и гнедой ворвался в самую гущу битвы, разбив на части плотную группу жрецов в красных плащах. Первым же ударом Пакс полоснула мечом по шее одного из них. Жрец в рогатом шлеме рухнул на землю. Едва успев занести меч, Пакс обрушила его на руку второму жрецу. Тот закричал от боли и, изрыгая проклятия, попятился, стараясь скрыться в толпе своих подданных. Еще двое, не дожидаясь, когда на них обрушатся гнев и клинок паладина, последовали его примеру и отступили в глубь толпы, потрясая оружием и пытаясь наскоро сотворить какие-нибудь заклинания, сдерживающие напор Пакс. Она вновь засмеялась, и словно в ответ ей заржал гнедой. Пакс снова бросилась в атаку; на этот раз ее мишенью стал жрец, сжимавший в руках колдовское копье. Он попытался ткнуть этим оружием в коня, чтобы хотя бы удержать Пакс на расстоянии от себя, но она мечом перехватила крюк под самым острием копья и, свесившись с седла, сжала левой рукой древко примерно посередине. Затем она, резко развернувшись, потянула копье на себя. Не ожидавший такого странного приема жрец не успел выпустить копье из рук, и прежде чем ему удалось упереться ногами, чтобы воспротивиться тянувшей его к себе Пакс, ее меч вонзился ему в горло.

Она быстро оглядела поле боя. Колдовские чары жрецов рассеялись, и когорта Доррин стремительно сходилась с противником, нацеливаясь в самую гущу схватки. На вершине холма появились ополченцы. Королевский отряд, пусть и теснимый превосходящим по численности противником, заметил ее и усилил свои контратаки. До слуха Пакс донесся приветственный возглас короля. В ответ она подняла высоко над головой свой меч.

Затем она снова обернулась и посмотрела на дорогу. Разношерстная толпа не то бандитов, не то просто вооруженных крестьян вырвалась из леса, намереваясь ударить во фланг ополченцам. Те дрогнули, впервые за долгие годы сойдясь в открытом бою с противником. Пакс поскакала к ним и стала пробиваться сквозь беспорядочную толпу нападавших к первой шеренге строя ополченцев. Меч ее взлетал вверх и опускался вниз, разя противника каждым ударом.

– Воины Геда! – прокричала она во весь голос, – За мной!

Боевой клич ополченцев Геда был ей ответом, и строй, еще минуту назад готовый вот-вот разорваться, стал теснить дрогнувшего и изрядно опешившего противника. Глаза маршала, возглавлявшего своих прихожан, яростно сверкали. Пакс увидела на его лице улыбку, которая красноречивее всего свидетельствовала, что за боевой дух этого человека можно было больше не волноваться.

– Молодцы! – прокричал он. – Они смогли! Они выдержали! Они…

– Они – воины Геда! – громко произнесла Пакс, так, чтобы услышали все ополченцы. – Они солдаты, истинные бойцы, каким был Гед! За мной, вперед!

Пакс повела их вниз по склону на соединение с когортой Доррин. Вместе эти два отряда превосходили численностью нападавших. Те стали отступать и перестраиваться. Пакс поискала взглядом Доррин. Та, найдя, по ее мнению, наиболее слабое место в строю противника, взявшего в кольцо короля, перестраивала когорту таким образом, чтобы ударить именно в эту точку.

Нападавшие, обнаружив, что им самим с тыла угрожает опасность, сильно занервничали и засуетились. Отлично обученные бойцы Доррин пронзили шеренги противника, как нож – масло. Этот прорыв был встречен радостными криками и контратакой оборонявшихся. Навстречу своим двинулись в первую очередь солдаты Пелана из его эскорта. Два строя, встретившись, слились в один так, словно прошли весь путь вместе и вместе вступили в бой. Даже в суматохе сражения Пакс заметила, с каким вниманием и уважением проследили этот маневр пехоты Пелана все маршалы. Ополченцы, которые теперь с двух сторон поддерживали опытных профессиональных солдат, держались молодцами. Нападавшие дрогнули и слегка подались назад. Пакс мгновенно воспользовалась этой возможностью и пробилась напрямую в самую середину строя оборонявшихся, оказавшись в итоге бок о бок с королем. Лицо его было закрыто забралом, но даже сквозь узкую щель по одним глазам было понятно, как он рад ее видеть.

– Вот так встреча, госпожа паладин! Для меня огромная радость видеть вас живой и здоровой! Что, Пакс, тяжко тебе пришлось? Ладно, потом расскажешь. Здесь тоже жарко. Ну, как-нибудь прорвемся!

– Ваше величество! – Пакс даже сумела изобразить подобие поклона прямо в седле. – Как вам этот меч в бою?

– Превосходный клинок, – ответил Пелан. – Похоже, он не зря побывал в твоих руках. Ты многому его научила. Пакс расхохоталась:


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю