Текст книги "Путь наемника"

Автор книги: Элизабет Зухер Мун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 50 страниц)

На следующее утро Пакс и ее гнедой конь были переправлены через Хоннергейт. Могучая река лениво катила свои воды, казавшиеся абсолютно черными по контрасту с ледяной кромкой вдоль обоих берегов. Поднявшись на противоположный берег, Пакс села верхом на гнедого и неторопливо поехала вперед. Она обратила внимание на то, что ее кольчуга сверкала ярче, чем накануне. Ни она, ни кто-либо другой не чистил и не полировал кольчугу, равно как и кольца и пряжки на ее оружейной перевязи. Они тоже засверкали ярче прежнего. Пакс вспомнила, как не раз видела паладинов в сверкающих, словно отполированных доспехах, и задумалась над тем, обретают ли этот волшебный блеск ее собственная кольчуга и снаряжение.

Земли к югу от Хоннергейта были плодороднее, и люди здесь жили богаче. Пакс проехала через несколько деревень и к полудню уже въезжала в небольшой город. Гнедой подвез ее к внушительных размеров ферме Геда как раз в тот момент, когда местный маршал выходил за ворота.

– Да пребудет с тобой Гед, странник, – приветствовал Пакс маршал, оглядывая ее с ног до головы. – Меня зовут маршал Пилиан, а тебя?

– Паксенаррион, – ответила Пакс. – Я паладин Геда, покровителя всех этих земель.

Глаза маршала широко раскрылись, но он не стал демонстрировать свое изумление, а, наклонив голову в знак приветствия, сказал:

– Добро пожаловать в наш город. Не желаете ли отобедать вместе со мной?

– Почту за честь, – кивнула Пакс. Она уже имела возможность убедиться в том, что чувство голода у паладина ничем не отличается от того, что испытывает обычный солдат. Спешившись, Пакс перекинула поводья через руку и спросила:

– Есть у вас место в конюшне?

– Да, пожалуйста. Можете поставить своего коня вот сюда.

Маршал провел Пакс во двор и показал стойло по соседству с тем, где мирно дремал его собственный конь. Дождавшись, пока Пакс расседлает гнедого, подкинет ему сена в кормушку и нальет воды, маршал проводил ее к выходу из конюшни и заметил:

– Тяжелая, должно быть, была дорога. Пакс пожала плечами.

– Да нет, не хуже, чем обычно.

– Ну что ж. Многие считают любую поездку в это время года тяжким испытанием. Но, судя по всему, вы не из их числа.

Вдвоем они быстро дошли до ближайшего постоялого двора, куда маршал и предложил зайти Пакс, учтиво пропустив ее вперед. Почти все сидевшие в общем зале посетители сочли своим долгом привстать и поприветствовать маршала. Навстречу гостям вышел хозяин и с любопытством уставился на Пакс. Властным жестом маршал заставил его оставить при себе любые вопросы и попросил посадить их где-нибудь в тихом уголке. Когда подходящий столик был найден, маршал откинулся на спинку стула и сказал:

– Это очень неожиданно. Да, я просил о помощи, но никак не думал, что для решения моих проблем потребуется присутствие паладина. Неужели ситуация действительно настолько серьезная?

Пакс немало удивилась этим словам. У нее не было предчувствия, что целью ее путешествия был этот городок, или ощущения того, что здесь ей предстоит что-то сделать.

– Уважаемый маршал, я приехала в этот город вовсе не по вашему призыву, по крайней мере, насколько мне это известно. Да, я действительно путешествую, исполняя долг паладина, но осмелюсь предположить, что на этот раз боги вызвали меня в другое место.

– Понятно, – с явным облегчением кивнул ей маршал. – А вы случайно не знаете, в Фин-Пенире получили мое послание?

– К сожалению, нет, – пожав плечами, ответила Пакс. – В Фин-Пенире я не была уже больше года.

– Ну вот, – разочарованно протянул маршал. – Знать бы наверняка, что… – Маршал замолчал, потому что в это время к их столику подошел хозяин. Маршал наскоро заказал тушеное мясо с овощами и горячий свежий хлеб. Когда хозяин отошел, он посмотрел на Пакс и вдруг хлопнул себя ладонью по лбу. – Ну да, то еще гостеприимство с моей стороны! Даже не спросил у гостьи, чего бы ей хотелось съесть на обед. Вы уж меня извините, это все от бесконечных переживаний. Кстати, когда мы с вами столкнулись у входа на нашу ферму, я как раз раздумывал над тем, не отправиться ли мне завтра самому в Вереллу.

В этот момент к столику вновь подошел хозяин с подносом, на котором стояли две огромные глиняные миски с тушеным мясом и блюдо с ломтями горячего, только что испеченного хлеба. Пакс с удовольствием взялась за еду и довольно быстро с ней расправилась. Остатки соуса со дна миски она по привычке подобрала последним куском хлеба.

Маршал настоял на том, что за обед рассчитается именно он, и ни словом не обмолвился о своих проблемах до тех пор, пока они не вернулись к ферме. Лишь у ворот, на безлюдной улице он сказал:

– Я ни в коем случае не смею вас задерживать, но, если вы найдете немного времени, чтобы выслушать меня, я был бы вам очень признателен. Может быть, вы сможете хотя бы дать совет по поводу того, стоит ли мне самому ехать в Вереллу или лучше оставаться здесь, на месте службы. Все это так сложно, запутанно, и к тому же я сам не могу точно определить, что именно меня беспокоит…

Пакс стало любопытно, какие именно события в жизни городка так взволновали этого серьезного и явно не робкого десятка служителя Геда. Кроме того, она была бы рада помочь ему и хотела знать, какая именно помощь с ее стороны будет полезна местному маршалу. В общем, она без колебаний согласилась проследовать в его кабинет, чтобы за кружкой сиба обсудить мучившие того неурядицы. Свой рассказ он начал издалека:

– В наших краях культ Геда издавна занимает сильные позиции. О чем говорить, если первая ферма Геда в этом городе была основана еще задолго до того, как королевский дом Тсайи заявил свои права на эту территорию. Естественно, у нас всегда было здесь сильное постоянное воинство, то есть мы – рыцари и маршалы Геда. Не менее мощным было у нас и ополчение – простые прихожане, которые вверяют свои судьбы нашему небесному покровителю. В общем, на недостаток паствы никогда жаловаться не приходилось. Нельзя забывать и о том, что мы находимся неподалеку от Лионии. Отсюда до Харвэя каких-то полдня ходу, а это фактически уже граница. Поэтому неудивительно, что среди местных жителей немало тех, кто принадлежит к ордену Фалька. Против них я ничего не имею. Это достойные, веротерпимые, законопослушные люди. Кроме того, они надежные союзники и храбрые бойцы, на которых можно положиться в критической ситуации. Но вот начались эти сложности в Лионии. Через некоторое время беспокойство докатилось и до наших краев. Когда первые несколько членов ордена Фалька пришли ко мне с намерением перейти под покровительство нашего святого, – не могу не признаться, я принял их с радостью. В конце концов, любой маршал только и мечтает о том, чтобы пополнить свое ополчение достойными людьми. О таких новичках, как бывшие почитатели Фалька, можно только мечтать. Кстати, капитан их ордена как-то даже пытался – в шутку, а отчасти, может быть, и всерьез – выяснить мой секрет: как я привлекаю прихожан на свою сторону. Но после того, что началось нынешней весной, стало уже не до шуток. Орден Фалька закрыл здесь свое поле – ну, это то же самое, что мы называем фермой, – распустил когорту и отозвал капитана, оставив немногих верных Фальку прихожан под надзором сержанта ордена. А наша ферма теперь битком набита бывшими почитателями Фалька.

– Как вы думаете, что стало причиной такого массового перехода из одного ордена в другой? – спросила Пакс. По правде говоря, пока все это не казалось ей серьезной и достойной таких волнений проблемой.

– Причина одна – ситуация в Лионии, – со вздохом ответил ей маршал. – Я полагаю, что они хотят таким образом продемонстрировать верность Тсайе, где большая часть двора исповедует культ Геда. Разумеется, в открытую никто из них мне в этом не признаётся. Все понимают, что я в таком случае просто не допущу их в наш храм. Недостойное это дело – менять небесного покровителя просто так, в угоду политическим обстоятельствам. В общем, часть моих сложностей связана именно с ними – этими новоявленными почитателями Геда. У меня нет ни достаточного количества оружия, чтобы вооружить их всех, ни денег, ни времени, чтобы обзавестись новыми клинками и луками. Само собой, капитан ордена Фалька не передал мне оружие, хранившееся у него для прихожан. Это не только объяснимо, но абсолютно законно и понятно. Лично я тоже никогда не передавал в другой орден оружие, если мой прихожанин по каким-либо причинам покидал мою ферму. Короче говоря, мои новью прихожане ходят безоружными. Они все время говорят, говорят, говорят, обращаются ко мне со всякими вопросами и заботами, а у меня здесь всего лишь один вице-маршал – очень пожилая женщина. Она давно и серьезно больна. А кроме того, на мне еще повисла проблема временных переселенцев.

– Временных переселенцев, говорите? – из вежливости переспросила Пакс, поняв по паузе, которую сделал маршал, что он ждет от нее этого вопроса.

– Да, – мрачно подтвердил он. – Как я уже говорил, мы здесь живем почти на самой границе. Для мирных горожан, торговцев и крестьян она долгие годы была открыта. Немудрено, что многие семьи по обе стороны границы давно породнились. У нас сплошь и рядом играют свадьбы сначала по одну сторону границы, а потом по другую. Так вот: как только над Лионией нависла угроза нестабильности и хаоса, многие родственники моих прихожан, живущие по ту сторону границы, перебрались сюда – до лучших времен, как они говорят, если, конечно, эти лучшие времена когда-нибудь наступят. Окрестности нашего города издавна заселены очень плотно. Свободной для пахоты земли практически нет. Можете себе представить, как трудно принять сразу несколько сот человек, не зная к тому же, на какой срок они прибыли сюда. Те семьи, у которых дела пошли совсем плохо, обращаются к нам на ферму за помощью. Не могу не признать: урожай мы собрали хороший, но большинство из тех, кто пришел к нам с той стороны границы, оказались здесь уже после окончания уборки, а не во время жатвы, когда их участие способствовало бы увеличению урожая. Еще весной я написал в Фин-Пенир о том, что мне нужен еще один вице-маршал, а лучше – маршал с заместителем, которые основали бы рядом с городом вторую ферму. Мне прислали ответ, в котором говорилось, что я должен ждать и докладывать, как развиваются события. В общем, получилось так, что я оказался здесь практически один. Ферма моя полна людей, из которых я давно и хорошо знаю едва ли половину. У меня нет ни достаточного количества оружия, ни времени, чтобы тренировать мое ополчение, ни материальной возможности поддержать их, ни помощника, который разделил бы со мной эти трудности. Я, конечно, понимаю, что это не дело паладина… – Не договорив, маршал печально посмотрел на Пакс.

– Расскажите мне о своей заместительнице, – попросила Пакс, пытаясь придумать, чем она может помочь, не задерживаясь в этом городке надолго. – Вы сказали, что она тяжело больна?

– Да, как я уже говорил, она далеко не молода, и каждый год зимой ее мучает легочная лихорадка. По правде говоря, нынешним летом она так и не оправилась по-настоящему от болезни, от которой страдала всю прошлую зиму и весну. И вот сейчас ее вновь скрутило, да так, что она почти не встает.

– Может быть, я навестила бы ее? – предложила Пакс и, подумав, добавила:

– Вы ведь, как я понимаю, уже пытались исцелить ее?

Маршал покачал головой.

– Она не хочет получать никакого, как она говорит, искусственного исцеления ни от меня, ни от кого-либо другого. Честно говоря, за последний год она сильно сдала и почти потеряла волю к жизни. В моем окружении нет никого, кто бы мог поговорить с нею, как-то ее взбодрить. А ехать куда-либо за таким человеком мне было совершенно некогда, учитывая количество дел, которые на меня навалились. А ее что-то беспокоит, и мне кажется…

– Согласится ли она поговорить со мной?

– Надеюсь, что да. Все-таки не часто в наши края заезжают паладины. К тому же вы заглянули к нам по ходу странствия, в которое отправились по воле богов. Я думаю, что это ее непременно заинтересует.

– А разве вы не можете назначить другого вице-маршала?

– Ну разумеется, с точки зрения правил ордена, это вполне возможно, и я давно бы так и сделал, но… Здесь все сто лет знают Рейчел. Она служила ордену в этом городе еще до того, как меня прислали сюда. В общем, до тех пор, пока она… Да и потом, у меня нет никаких причин сердиться на нее или быть чем-то недовольным. Она честно помогала мне в меру своих сил… по крайней мере, вплоть до последнего года.

– Где она сейчас? – спросила Пакс.

– Здесь, рядом.

Пакс проследовала за маршалом по коридору, уходившему вглубь здания. Перед одной из дверей маршал остановился и постучал. Пакс услышала, как за дверью скрипнуло кресло, затем раздался кашель и послышался усталый голос явно немолодого человека:

– Кто там?

– Это я, Пилиан, – ответил спутник Пакс. – Рейчел, у нас гостья – паладин Геда.

Дверь открылась. Вице-маршал Рейчел оказалась на голову ниже Пакс ростом; длинные седые косы были уложены кольцом на ее голове. На лице пожилой женщины застыла маска страдания. Стояла она, чуть согнувшись, как человек, привыкший к постоянной боли внутри своего тела. Пакс почувствовала спертый, даже неприятный воздух в комнате, но не только внутренняя атмосфера в этом помещении встревожила ее.

– Уважаемый маршал, – прозвучал глухой, словно сквозь ватную стену, голос. – Паладин?..

– Паксенаррион, – представил маршал гостью. – Она совершает дальнее путешествие по воле богов и по дороге заехала в наш город, чтобы поесть и передохнуть.

– Да благословит вас Гед, уважаемая госпожа, – не без усилия произнесла Рейчел. – Не желаете ли войти?

– Да пребудет с вами сила Геда, – приветствовала ее Пакс. – Я почту за честь принять ваше приглашение, разумеется, если мое присутствие не слишком утомит вас.

Рейчел улыбнулась, но в голосе, которым она ответила на эти слова Пакс, не было ни капли веселья:

– Меня уже ничто не может слишком утомить. Я устала от самой жизни. – Слабым жестом руки она пригласила Пакс войти.

Комната вице-маршала оказалась небольшой и чистенькой. В углу горел камин, перед которым стояли два удобных мягких кресла. Небольшой столик, узкая кровать, кресла – вот и вся мебель, находившаяся в помещении. На специальной подставке в углу висела старая кольчуга. Несколько разной длины клинков были развешаны на крюках над кроватью. Рейчел тяжело опустилась в кресло. Даже со стороны было видно, как часто и прерывисто она дышит.

– Сколько времени вы уже болеете? – спросила ее Пакс. Рейчел покачала головой:

– Я уже сама не помню. Одна из старых ран оказалась для меня роковой. Каждый год зимой или в начале весны я подхватываю легочную лихорадку. Теперь мне уже и не вспомнить, когда это началось. Но год назад меня скрутило по-настоящему. Лишь в середине лета я очухалась настолько, что была в состоянии дойти до Харвэя и вернуться обратно за один день. И не успели мы управиться с урожаем, как меня снова подкосила лихорадка.

Пожилая женщина замолчала и постаралась успокоить дыхание. Цвет лица у нее был не только нездоровым, но скорее его можно было назвать мертвенно-бледным. Пакс уже доводилось видеть людей в таком состоянии после серьезных ран в грудь, когда оказываются сильно задеты легкие. Вице-маршал закашлялась, согнувшись при этом в три погибели. Пакс в это время решала про себя, возможно ли в данном случае рассчитывать на удачу, если попытаться применить дар целительства. Когда кашель отпустил Рейчел, та тяжело вздохнула и сказала:

– Наш маршал… он считает, что меня нужно попытаться исцелить… Ерунда все это. Уж я-то знаю, в каком я состоянии… В общем, уже слишком поздно. Время упущено… да я и не хочу… – Очередной приступ кашля прервал слова вице-маршала. – Слишком я устала, – наконец смогла произнести она. – Я много воевала… с людьми… затем с болезнью… Я очень устала.

– Позволите ли вы мне попытаться облегчить ваши страдания? Ну, скажем, просто снять боль? – осторожно спросила Пакс.

– Снять боль, говорите? Не исцелить?

– Если я почувствую, что исцеление возможно, я, естественно, сделаю все от меня зависящее. Но будем смотреть правде в глаза, Рейчел. Боюсь, вы правы: слишком многое упущено, и болезнь зашла очень далеко. Однако я могу сделать так, что на какое-то время вам станет лучше.

– Я не принимаю дурманное вино или какие-нибудь обезболивающие зелья, – словно извиняясь, сказала Рейчел. – Не чувствую я себя человеком, когда дурман валит меня с ног, не позволяя ни думать, ни что-либо делать.

– Никаких дурманных снадобий я не использую, – заверила ее Пакс.

Сама же она тем временем внимательно вглядывалась в лицо вице-маршала и все больше понимала, что едва ли сможет переломить ситуацию. Единственное, что ей было непонятно, – это то, что сам маршал не видел, насколько далеко зашла болезнь и настолько близко к смерти стоит его помощница. Впрочем, может быть, он не только не видел, но и не хотел вглядываться. Рейчел кивнула Пакс и не без труда произнесла:

– Если вам удастся… прошу прощения, госпожа… В общем, вы понимаете, что я хочу сказать, а мне сейчас нелегко подобрать нужные слова.

– Я все понимаю. Не нужно тратить силы на лишние разговоры, – улыбнувшись, сказала Пакс. – Кстати, вы не хотите прилечь?

– Да, если это вас не обидит. Слишком тяжело мне даются любые усилия и разговоры, и сейчас мне трудно даже сидеть.

Пожилая женщина с трудом встала с кресла и подошла к кровати с грудой разного размера подушек в изголовье. Пакс подумала, стоит ли звать сюда маршала или хотя бы извещать его о том, что она хочет попробовать облегчить страдания больной женщины, но решила этого не делать. Рейчел легла на кровать, опершись плечами и головой на подушки. Ее глаза были полуприкрыты. Пакс, успокоив дыхание, призвала на помощь Геда, Великого Господина и возложила руки на лоб Рейчел.

Стоило Пакс коснуться высохшей, похожей на пергамент кожи, как ей стало ясно, что никакое целительство уже не спасет вице-маршала. Она вознесла молитву, прося о том, чтобы боги облегчили страдания женщины, лежавшей перед нею. Вскоре дыхание Рейчел успокоилось. Через несколько минут Пакс почувствовала внутренний призыв прекратить воздействие. Она убрала руки со лба Рейчел, и та открыла глаза.

– Да, – прошептала она, – так… пожалуй, намного лучше. Примите мою благодарность, уважаемая госпожа, ибо через вас на меня снизошла милость Геда, облегчившая мои страдания.

Выглядела она действительно лучше, словно после длительного отдыха. Не позволив женщине встать, Пакс поднесла к ее губам кружку с каким-то травяным настоем, стоявшую на столе.

– Да смилостивятся над всеми нами Гед и Великий Господин, – произнесла Пакс, глядя в глаза вице-маршала. Та кивнула.

– Да, все мы в их власти. Но мне ведь действительно стало намного легче. Эх, если бы так дальше и оставалось! Если бы мне не стало хуже, я бы еще успела… – Неожиданно она замолчала, вновь прикрыла глаза и бессильно откинулась на подушки.

Пакс, давно чувствовавшая присутствие смерти где-то рядом, поняла, что та сделала свое дело. Помолившись, она поправила тело Рейчел, положив его ровно вдоль ложа, и, выйдя в коридор, позвала маршала.

Глава XVI

Итак, случилось то, что должно было случиться. Маршал совсем не выглядел удивленным смертью своей заместительницы.

– Я знал, что это должно произойти скоро. Не знал лишь, когда именно.

Вместе с Пакс они приготовили тело к похоронному обряду. Пакс испытывала сложные чувства. Она не привыкла иметь дело с естественной смертью. Гибель в бою – другое дело. Она мгновенна, и с мыслью о ней легко примириться. Примерно такие же ассоциации возникали у нее с большинством серьезных болезней: человек либо выздоравливает и выживает, либо болезнь ломает его, и он умирает. Для большинства людей, кому дано состариться в мире, слабость старости приходит с возрастом, незаметно. Смерть словно подкрадывается к ним, втирается в доверие и перестает быть врагом. Но для этой женщины…

«Видели бы вы этот шрам, – обратилась Пакс к какому-то невидимому собеседнику. – Я уверена, что он болел всякий раз, когда ее скручивала лихорадка. В течение последних двух лет каждый вздох нес с собой боль. Она была слишком сильна и упорна, чтобы быстро сдаться и умереть. Она знала, что смерти придется выпить из нее все силы, и была готова противостоять ей, сколько будет возможно. И страх, который угадывался в глазах стоявшей на краю могилы старой женщины, был страхом того, что смерть наконец начинает одолевать ее».

Несколько растерявшись, Пакс отошла от постели усопшей и, подумав, поделилась своими мыслями с маршалом. Тот кивнул:

– Вы абсолютно правы. Страх воина уступить в противостоянии даже с таким грозным и заведомо непобедимым противником, как смерть, стал подавлять в ней все остальные мысли и чувства. А затем, когда боль благодаря вашим усилиям неожиданно отступила…

– Я понимала, что она может этого не выдержать, – опустив голову, призналась Пакс.

Маршал подошел к ней и положил руку ей на плечо.

– Вы еще так молоды и, судя по всему, на путь паладина вступили совсем недавно. Я позволю себе набраться дерзости и ответить на не заданный вами вопрос. Более того, я отвечу и на тот вопрос, который вы боитесь услышать от меня. Да, мгновенное избавление от боли могло вызвать эту быструю смерть. Но я прекрасно понимаю, что вы не желали ее смерти, как не желали и приносить кому-либо горе или страдание. Поверьте, я ни в коей мере не считаю, что вы убили ее, ибо сила к исцеляющему приходит, как вы сами сказали, от Великого Господина. Он же освобождает нас от боли, но не дает нам боль в качестве испытания или наказания.

– Если вы все знали, то почему сами не…

– Мне оставалось только ждать и молиться. Она бы ни за что не позволила мне применить к ней целительную силу, снисходящую на нас, маршалов, от Геда. Вот почему мы так запустили ее болезнь. Она не хотела, боялась признаться мне в своей слабости и отказывалась принять от меня помощь. Нужно было ждать, когда появится кто-то другой.

– А почему… почему Гед… Почему эта страшная рана не была вылечена именем Геда с самого начала? – Пакс услышала в своем голосе ноту вызова и недовольства и поспешила взять себя в руки и утихомирить бушевавшие в ней чувства.

Маршал молча накрыл тело покойной одеялом и положил ей на грудь медальон Геда. Затем он повернулся к Пакс и спокойно сказал:

– В то время она не принадлежала к последователям Геда. Она… – Маршал бросил взгляд на мертвую женщину, а затем вновь посмотрел на Пакс. – Она была разбойницей. Только Геду ведомо, каким богам она поклонялась, если вообще знала, что такое вера и религия. Маршал, мой предшественник в этом городе, обнаружил ее в пещере в скалах, после того, как ополчение Геда наголову разбило одну банду, долго терроризировавшую окрестные села. Оставшиеся в живых разбойники на себе дотащили раненую до скал и бросили там, понимая, что с такой обузой им не оторваться от преследователей. Уже к тому времени эта рана была слишком старой и воспаленной, так что вряд ли ее можно было залечить без последствий, даже будь эта женщина членом ордена. Как она выжила – мне неведомо. Единственное, что я знаю, – что мой предшественник был отличным лекарем-травником. В общем, выздоровев, она перешла на службу к нашему небесному покровителю. Впрочем, большого выбора у нее не было. Не уйди она под покровительство нашего святого, местный совет приговорил бы ее к смертной казни. За разбойные нападения на наших сограждан ее ждала виселица.

– Ну да, тогда понятно, – кивнула Пакс.

– А потом мой предшественник пошел на очень рискованный шаг, понимая, что одно лишь членство в ордене, возможно, и спасет Рейчел от виселицы на городской площади, но может не уберечь ее от самосуда. Тогда он неожиданно для всех назначил ее вице-маршалом. Надо сказать, что он не просчитался. Рейчел служила Геду верой и правдой долгие годы – с того дня и до самой своей смерти.

На следующий день Пакс продолжила свой путь на восток. По дороге она размышляла над тем, что рассказал ей накануне маршал, и внимательно оглядывала незнакомые места вокруг. В этих краях не было видно следов войн, как в Ааренисе. Деревни и отдельно стоящие фермы были ухожены, выглядели богатыми и безмятежными. На дороге было не так уж много путников, но в конце концов, подумала Пакс, зима – она на то и зима. Без крайней необходимости в такую погоду никто в дорогу не отправится. Еще до полудня она миновала Харвэй, и вскоре дорогу ей преградил дозор в лионийских зеленых плащах с золотой полосой. Впрочем, стоило ей назвать свое имя, как все вопросы были мгновенно решены и путь в Лионию был для нее открыт. Один из стражников уточнил:

– Ты случайно с рейнджерами прошлым летом не служила?

– Да, в отряде Джайрона.

– Я так сразу и подумал. Он еще по осени передал по всем постам твое имя. Говорят, ты здорово помогла нашим ребятам в тот сезон. В общем, поезжай, куда тебе нужно. Да, если вдруг соберешься в Чайю, обязательно зайди к дворцовому коменданту. По приказу короля все приезжающие в столицу должны отметиться при дворе.

– Мне еще никогда не доводилось бывать в Чайе, – сказала Пакс. – Как туда добраться?

– Очень просто. Езжай прямо по этой дороге и никуда не сворачивай. Она ведет на юго-восток прямо в Чайю. Если ты имела дело с эльфами, если научилась их хоть как-то понимать, то, уверен, этот город тебе понравится.

– Спасибо за то, что все объяснили. Да, кстати, а как найти земли, принадлежащие Хальверику?

– Которому из них? Это большой род, и им принадлежит много замков.

– Я имею в виду Алиама Хальверика. У него еще своя наемная рота…

– А, этот! Так ведь прошлым летом ты была совсем неподалеку от его владений. Разве наши тебе не говорили? Пакс покачала головой:

– Да как-то нам тогда не до того было. Стражник пожал плечами и сказал:

– Это еще дальше на юг. Честно говоря, я сам там никогда не бывал.

По мере того как Пакс продвигалась вглубь территории Лионии, рощи и перелески по обеим сторонам дороги становились все более густыми и протяженными. Обрабатываемые поля, наоборот, мельчали, превращаясь скорее в небольшие проплешины в сплошном лесном ковре. Вокруг самой Чайи был оставлен и вовсе нетронутый пояс дремучего леса. Снег выбелил весь пейзаж, насколько хватало глаз. Черными оставались лишь стволы деревьев и полоса дороги с комьями замерзшей грязи. Деревья постепенно становились все выше и выше, их кроны – раскидистее, а следовательно, расстояние между стволами тоже увеличивалось. Подъехав к внутренней границе лесного кольца, окружавшего город, Пакс натянула поводья и остановила коня, чтобы осмотреться.

В отличие от Вереллы и Фин-Пенира, Чайя была выстроена не для обороны: город не был окружен крепостной стеной. Издали этот город более всего походил на рощу из огромных деревьев, а на вычищенном пространстве вокруг их стволов росли десятки и сотни грибов с разноцветными шляпками. Грибами, как вдруг поняла Пакс, были городские дома. Деревянные и каменные, они были выкрашены в самые разные цвета, и даже черепица на их крышах была разноцветной. Деревья же – тут Пакс запрокинула голову, – под которыми раскинулся город, были просто невероятных размеров. Почти все они были в обхвате больше, чем любой из домов. В нижней части стволов их кора была яркого коричнево-красного цвета. На том уровне, где начинали расти ветки, этот цвет становился бледнее и выше переходил в белесо-серый и почти серебристый. На одной из опушек этой фантастической рощи возвышался замок. Его отделяла от лесного пояса самая широкая полоса открытого пространства, в это время года заметенного снегом. Рядом с гигантскими деревьями замок выглядел просто игрушечным.

– Похоже, вы впервые видите Чайю, – раздался позади Пакс голос с характерным эльфийским акцентом.

Пакс обернулась и увидела рядом с собой человека, в жилах которого, несомненно, текла и эльфийская кровь. Он был одет в кожаные брюки и охотничью куртку.

– Да, – кивнув, сказала она. – Этот город… В общем, он не такой, как другие.

– Конечно, – подтвердил незнакомец. – Это единственное место, где растут такие деревья, если не считать лесов в эльфийских королевствах. Эта роща – своего рода символ того, что наша страна принадлежит обеим расам. – Вздохнув, он добавил:

– До тех пор, пока это так, они будут жить и осенять нашу столицу. Но если вдруг…

– Вы случайно не из рейнджеров? – поинтересовалась Пакс.

– А ты думаешь, что нам, полукровкам, больше нечем заняться в собственном королевстве?

Пакс не поняла причины недовольства и упрека, явно прозвучавшего в его голосе.

– Я не хотела вас обидеть, – сказала она. – Просто в прошлом году я прослужила летний сезон в отряде рейнджеров, на юге Лионии. Вот мне и захотелось узнать, не знакомы ли вы с кем-нибудь из них.

Выражение лица незнакомца смягчилось.

– А, ну если так… Может быть, кое-кого я и знаю. У меня много друзей на юге.

Впрочем, как выяснилось, друзей Пакс он знал лишь заочно, через кого-то из своих знакомых. Пакс опустила поводья, и гнедой медленным шагом направился в сторону города. Незнакомец без труда поспевал за ним. Некоторое время они шли в полном молчании. Наконец, когда дорога привела их к первым домам на окраине Чайи, спутник Пакс снова заговорил:

– Ты приехала от них, с юга? Посреди зимы не многие отваживаются на столь далекое путешествие.

– Я паладин Геда, – с достоинством произнесла Пакс, – и в путь я отправилась по воле богов.

Незнакомец остановился, и Пакс тоже пришлось натянуть поводья, просто хотя бы из вежливости.

– Вы паладин? Значит, вы прибыли для того, чтобы исцелить нашего короля?

– Я, к сожалению, сама не знаю наверняка причину, по которой боги направили меня в ваше королевство.

– Да уж скорей всего именно для этого. По крайней мере, вам в любом случае следует явиться во дворец и доложить о своем прибытии. Я уверен, что вас тотчас же примут. – Оглядевшись, незнакомец взмахом руки подозвал появившегося на улице юношу в зеленом камзоле с золотой полосой. Тот быстрым шагом подошел к ним и учтиво поклонился. – Вот, знакомьтесь, это Бельварин. Он проводит вас во дворец. Бельварин, эта дама – паладин Геда. Она должна обязательно попасть на прием к королю.

Следуя за своим провожатым, Пакс проехала по извилистым аллеям, огибавшим стоявшие вразнобой дома. Вскоре перед ними распахнулись ворота в стене замка. И сами ворота, и двор, открывшийся за ними, и основное здание поразили Пакс своими размерами. Она поняла, что лишь по соседству с огромными деревьями замок выглядел таким миниатюрным. Въехав во двор замка, Пакс спешилась, и к ней тотчас же подбежал молодой конюх, еще совсем мальчишка. Она настрого приказала ему отвести гнедого в стойло, но ни в коем случае не привязывать. Мальчик кивнул и увел коня, не забыв при этом осведомиться у гостьи, нужно ли поить и кормить ее скакуна.