Текст книги "Опрометчивая сделка (ЛП)"

Автор книги: Элизабет Пауэлл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

Глава 2

Они изучают ее.

Каждый раз, как Кит поднимала голову от книги, ей казалось, что она видит, как они бросают быстрые взгляды на нее. Или ей мерещится? Маркиз Бейнбридж, по крайней мере, не пытался скрыть это. Первый раз, когда их глаза встретились, его губы изогнулись в теплой улыбке, от которой она покрылась гусиной кожей. Румянец вспыхнул на ее щеках, и Кит сконцентрировала свое внимание на чтении, хотя ничего не поняла из прочитанного.

Она надеялась, что некоторые из них отнесутся к ней со снисхождением ради вдовствующей герцогини, но не ожидала такой завуалированной враждебности. Во время обеда, герцог и герцогиня задали ей ряд острых вопросов о ее жизни в Индии, но в основном об отношениях покойного мужа к торговле, чем о самой Калькутте или ее многочисленных чудесах. Леди Элизабет Певерелл, сестра герцогини, сидела рядом с ней, и, хотя на поверхности ее разговор звучал довольно благоприятно, леди сделала ей несколько обидных замечаний вполголоса, так чтобы не услышала вдова. Кит нахмурилась. И это был видимо только первый бой.

Кит пошевелилась на стуле и попыталась сосредоточиться на своей книге, но сонеты Кольриджа потеряли свою привлекательность. Она не бывала в таких высоких общественных кругах, даже когда дебютировала в свете; без гроша в кармане, дочь отверженного барона получила несколько приглашений, не говоря о поручительствах Олмак. Возможно, именно поэтому Кит чувствовала себя здесь неуместно.

Это началось с того момента, когда она и вдова вошли. Хотя Кит надела свое лучшее платье на ужин, но одного взгляда на герцогиню с прекрасными волосами цвета воронова крыла в платье из небесного голубого шелка, и леди Элизабет в творении из серебряной нити над морем зеленого атласа было достаточно, чтобы сравнить себя с вороной, которая нечаянно угодила в стаю грациозных лебедей. Ее темно-синее платье, хотя было хорошо пошито, смотрелось крайне просто по сравнению с ними. Теперь она поняла, почему вдовствующая герцогиня настаивала на новых платьях. Кит поджала губы и перевернула страницу.

Так как они обедали по-семейному, мужчины не ушли в отдельную комнату, чтобы насладиться портвейном после обеда, а вместе с дамами отправились в гостиную. В данный момент герцог и герцогиня сидели по обе стороны от Ее Светлости на длинном полосатом диване у камина. Маркиз прислонился к каменной каминной полке, держа стакан хереса сильными пальцами. Леди Элизабет сидела рядом и пыталась вовлечь его в разговор. Лорд Бейнбридж, однако, не замечал ее поползновений, он кратко отвечал на ее вопросы, его взгляд не отрывался от Кит.

Какую роль этот человек играет в планах герцога? Как бы то ни было, она постарается не позволить ему расстроить ее. В гневе, Кит повернулась к нему намеренно спиной.

Так будет лучше. Она пыталась найти место в книге, которую читала.

По-прежнему ли он…

Соблазн посмотреть был велик. Она взглянула через плечо.

Да, он продолжает смотреть.

Жар затопил ее в сотый раз за вечер. Почему это человек смотрит на нее так, и почему ее пульс ведет себя так странно? Маркиз был красив, очень красив, но что-то в его поведении смущало ее, и это было не просто то, что он чувственно смотрел на незнакомку, не было возможности не обратить внимание на его вызывающее очарование, как если бы он хотел привлечь внимание всего слабого пола. А он обратил внимание не на леди Элизабет, прекрасную незамужнюю дочь графа, а на нее, простушку вдову.

Как будто ее брак не достаточно научил ее, опыт Кит в Индии отточил ее способность идентифицировать опасных хищников, а этот человек был, безусловно, опасен. Она видела это в его уверенности, широких плечах, в расчетливой улыбке, изогнувшей подвижные губы. Он продолжал смотреть на нее из под соблазнительно наполовину опущенных век; она не смела посмотреть в эти удивительные карие глаза, или представить, как откидывает прядь волос цвета черного дерева со лба…

Милостивый Боже, что заставило ее думать о таких вещах? Она видела более десятка таких людей в Индии, знакомых мужа, который не постеснялись завоевать ее любовь, так почему же сейчас она ведет себя как полная дурочка?

– Миссис Мэллори, – позвала герцогиня, – может быть, вы исполните какой-нибудь отрывок на рояле. Я думаю, что вы найдете наш Бродвуд великолепным инструментом.

Кит тут же подняла голову, каждый пристально смотрел на нее. Опять. Она изобразила вежливую улыбку на губах.

– Я сожалею, но вынуждена сказать мадам, что мои музыкальные таланты посредственны в лучшем случае.

– Ну что ж, я буду играть, а вы можете петь для нас.

Кит увидела блеск в холодных глазах герцогини. Ощущение покалывания распространилась по всей шее.

– Я боюсь, мое пение ненамного лучше, ваша светлость.

– Ах, оставьте девушку в покое, Кэролайн, – упрекнула вдова. – Она здесь моя гостья и не должна чувствовать себя обязанной развлекать нас.

Герцогиня поднесла томно руку к горлу.

– Я стараюсь просто быть вежливой, бабушка. Ведь мы хотим, миссис Мэллори, чтобы Вы чувствовали себя здесь как дома, – она повернулась к мужу. – Разве не так, дорогой?

– Да. Конечно, – согласился герцог, его рот вытянулся в жесткую линию.

Пальцы Кит сжали книгу. Разве вдова не замечает предательских подводные камней в этих словах? Очевидно, нет. Или она собирается спасти ее от сражений с родными?..Кит надеялась на последнее.

– Признаюсь, я удивлена, миссис Мэллори, – добавила леди Элизабет. Она перекинулась понимающим взглядом с сестрой. – Я думала, каждая хорошо воспитанная молодая леди умеет играть на фортепиано и петь. Наверно, Ваши таланты лежат в… других областях.

Кит улыбнулась слегка.

– Совершенно верно. Я говорю на французском и итальянском сносно, хотя мой немецкий только начальный. За время моей жизни в Индии я научилась бегло говорить на хинди, немного на бенгали и немного на персидском языке.

Леди Элизабет слегка опешила.

– Понимаю… А ваши другие достижения? Вышиваете или рисуете акварели?

– Я всегда удивлялась, почему общество настаивает на оценке леди по ее достижениям. Если играть, петь и рисовать пресные акварели весь наш потенциал, то мы тупые существа, на самом деле.

– Я должна возразить, г-жа Мэллори, – сказала герцогиня беззаботно, – такие совершенные навыки отделяют благородных дам от женщин из низших классов.

– Можно было бы также утверждать, что умение читать служит той же цели. – Кит указала на свои книги.

– О… прекрасный ответ, дитя, – засмеялась вдова.

Кит улыбнулась. Дама действительно вывела ее из под удара.

Герцог нахмурился. Маркиз закашлялся, Кит готова была поклясться, что он пытался скрыть веселую улыбку.

– Вы имеете в виду, что вы предпочли бы быть синим чулком, а не леди? – прощебетала леди Элизабет.

– Я не понимаю, почему эти два понятия взаимоисключающие. Я никогда их не разделяла.

Ее светлость сделала пренебрежительный жест.

– Я вижу, что использование дамой научных навыков предпочтительней для миссис Мэллори.

– Так же, как я не вижу, почему научное исследование имеет меньшее значение, чем музыкальное искусство. Почему женщина не может быть умной или остроумной и не более того. Бог в своей бесконечной мудрости, дал нам каждому определенные таланты. Некоторые из нас должны были играть на пианино, а другие должны были изучать поэзию и философию.

Герцогиня поднялась с дивана, сжав губы.

– Ну, если вы спросите меня, все, это звучит довольно… революционно. Я заявляю, миссис Мэллори, скоро вы будете рассказывать нам, что вы сочувствуете французам. Ну, Лиззи. Я хочу играть, и мне нужно чтобы ты переворачивала мне страницы.

Две женщины пересекли комнату, потом сели вместе на скамейке перед клавишами рояля и склонились к друг другу в разговоре. Подчеркнуто игнорируя Кит, герцог повернулся к вдове с вопросом о ее планах на предстоящий сезон. А маркиз… Маркиз отделился от камина, пересек ковер и сел на стул рядом с Кит.

Он наклонился к ней, его глаза остановились на книге в ее руках. Кит почувствовала слабый запах его одеколона, мускуса с примесью цитрусовых, смешанный с сигарным дымом и запахом теплой кожи. Джордж всегда использовал воду «Империал» с довольно тяжелым запахом, утверждая, что это отпугивает москитов, а в результате этот аромат отпугнул ее. Странное сочетание запахов же у маркиза, однако, было целиком и полностью мужским. Она с трудом сглотнула.

– И что вы изучаете сейчас, мадам, поэзию или философию? – спросил он.

– Ах… поэзию, сэр. – ответила она, когда обрела голос, – господина Хартли Кольриджа.

– Кольридж? Не думаю, что раньше слышал его произведения. Вы бы не согласились почитать некоторые со мной?

Его глаза были цвета шоколада, дорогого и темного. Странно, но никогда прежде она не находила темные глаза настолько привлекательными.

– Не думаю, что вы любитель поэзии, милорд, – сказала она, вытирая незаметно внезапно вспотевшую ладонь о юбку.

– Вы были бы удивлены узнав какие вещи, я нахожу привлекательными, – пробормотал он.

Его дьявольская ухмылка заставила сердце Кит сделать странный скачок. Она посмотрела в сторону рояля. Герцогиня только что начала исполнение Моцарта «Рондо в турецком стиле».

– Я не думаю, что будет вежливо игнорировать выступление Ее Сиятельства, – сказала она, слегка затаив дыхание.

Болезненная гримаса промелькнула на лице маркиза.

– Я всегда думал, что техника Кэролайн несколько… энергична. Она не столько играет на фортепиано, сколько лупит по нему.

Кит прикусила губу, чтобы подавить внезапный смех.

– Я уверена, что она не оценит столь откровенную критику, милорд.

Он усмехнулся.

– Тогда мы сохраним это в тайне, не так ли?

Этот хриплый смех вызвал дрожь удовольствия у Кит. Она пыталась игнорировать ее.

– Я никогда не имела секретов, сэр.

– О, вы жестокое существо, миссис Мэллори. Я скажу правду, и Каро оторвет мне голову!

– Я несомненно ничего не буду рассказывать ей.

Лорд Бейнбридж поднял бровь, выражая сомнение.

– Можете ли вы дать мне слово по этому поводу?

Уголки ее рта опустились.

– Вы говорите так, как будто не доверяете мне, Лорд Бейнбридж.

Он протянул руку.

– Тогда пожмем друг другу руки по этому вопросу. Вы соглашаетесь хранить мои секреты, а я обязуюсь хранить ваши. О, это очень важно, мэм. Моя репутация в глазах моего двоюродного брата может пострадать. Я должен знать, что вы поддержите меня.

Она смотрела на его руку, на широкую ладонь и длинные пальцы.

– Но у меня нет никаких секретов, сэр.

– Нет, – он посмотрел с недоверием. – Замечательно. Ну, если у вас когда-нибудь они будут, я обещаю, что я буду охранять их, как скупой охраняет свой кошелек.

Дразнящее мерцание в его темных глазах оказалось слишком сильным, она улыбнулась и пожала его руку.

– Согласна.

Его пальцы соединились с ее. Прикосновение его теплой, шершавой кожи сбило ее дыхание. Жгучий огонь помчался по венам. Ее кожа стала покалывать. Боже, что это с ней?

Маркиз держал ее руку в течение нескольких мгновений, и не проявлял никаких признаков желания освободить ее. Затем он повернул ее руку, и его палец стал ласкать ее ладонь.

Кит отдернула руку.

– Вы слишком торопитесь, сэр.

– Да неужели..?

Опять его мошенническая улыбка.

– Мне сказали, что это одно из моих самых милых качеств.

Улыбка Кит исчезла, совесть мучила ее. Маркиз флиртовал с ней и не проявлял особых усилий, чтобы делать это. О, болтовня между ними казалась достаточно естественной, но он предложил продолжить знакомство, предупреждающие колокола зазвенели в ее голове.

– Не для меня, милорд, – упрекнула она. – Или это какая-то шутка…

Бейнбридж подавил вздох. Это может оказаться сложнее, чем он ожидал. Она была осторожным существом; его явная физическая притягательность не принесла результатов, на которые он надеялся. Это была первая вдова, с которой он когда-либо сталкивался, кто не был готов к его прикосновениям. Нужно время, чтобы пересмотреть свою стратегию.

– Простите меня, – сказал маркиз с раскаянием в голосе, – не хотел вас обидеть. Если я соглашусь хорошо себя вести, вы согласитесь почитать вслух?

– Вести себя хорошо? – лукаво спросила она. – Молю извинить меня за глупые слова милорд, но я начинаю сомневаться, интересуетесь ли вы поэзией вообще.

Осторожно.

Он пожал плечами и развел руками.

– Ах… Вы разоблачили меня, миссис Мэллори. У меня есть скрытый мотив.

Ее зеленые глаза сузились. И что бы это было? Бейнбридж бросил быстрый взгляд в сторону герцога.

– Моя семья, к сожалению, обладает чувством снобизма, которое часто сопровождает влиятельных особ, – пробормотал он. – По правде говоря, я думаю, Векскомб родился с видом патриция.

Она опустила голову, но Бейнбридж смог увидеть ее веселую улыбку.

– Он герцог, в конце концов. Я полагаю, что Его светлость имеет право на определенное чувство гордости.

– Есть у них титул или нет, мне стыдно, как они отнеслись к вам в этот вечер. Я просто надеялся вам объяснить, что не все из нас забыли, как быть вежливыми.

– О, – ее пальцы вздрогнули. Очевидно, она не ожидала, что он так скажет. – А почему вы приняли эту обязанность на себя, милорд? Вы не разделяете их оценки моего характера?

– Герцог может и мой кузен, – сказал он с кривой усмешкой, – но не безусловный авторитет для меня. Моя двоюродная тетя Жозефина, вдовствующая герцогиня, очевидно очень уважает Вас.

– Спасибо. – Напряженные плечи расслабились. – Могу я задать вам один вопрос?

– Только если это не связано с поэзией или философией, – усмехнулся он, – потому что я был недостаточно хорошим студентом.

На этот раз она ответила на его шутку искренней улыбкой.

– Нет, он не о них. Я просто хотела бы знать, почему вы рассматривали меня.

– Я рассматривал? – переспросил маркиз с притворной невиновностью.

Он должен был более скрытно наблюдать за ней в конце концов. И вот попался.

– Да, вы, и я не могу понять, почему.

– Вы не можете?

Бейнбридж захотел встретиться с ней взглядом, но она отвернулась. Он должен был довольствоваться изучением ее профиля.

– Конечно, вы понимаете, что вы очень привлекательная женщина, миссис Мэллори.

Она сильно покраснела, и он увидел быстрое биение ее пульса в основании шеи, в мягкой впадинке едва видимой над воротником ее синего платья. Лорд сказал ей правду, Кит была привлекательной, абсолютно неординарной и была бы еще краше, если бы носила более подходящие цвета.

Нет, не английская роза эта женщина. Ее густые волосы, заплетенные безжалостно в тугой пучок на затылке, отливали драгоценным темным золотом при свете свечей. Несколько веснушек цвета корицы усыпали переносицу и высокие скулы. Ее челюсть слишком квадратна на определенный вкус, но ее розовые губы могли бы соблазнить даже монаха на безумие. Возможно она и на самом деле ему понравится.

– Думаю, милорд, что будет более разумным ограничить наше общение поэзией.

Покраснев и опустив глаза, миссис Мэллори провела пальцем по обложке небольшой книги.

Его губы скривились.

– На самом деле. Ибо, несмотря на мои лучшие намерения, я все еще негодяй.

Герцогиня закончила свое выступление бравурным финальным аккордом, который был встречен вежливыми аплодисментами. Она пронзила торжествующей улыбкой миссис Мэллори, затем начала выбирать другие ноты из стопки. Бейнбридж схватился за спинку стула. Ни какой тонкости! Если Каро по-прежнему будет провоцировать Кит таким образом, вдовствующая герцогиня захочет узнать причину их грубости. И она потребует ответа. Но к счастью, вдова не обратила никакого внимания, она подавила зевок.

– Если вы все не будете возражать, я бы хотела уединиться. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, милорд. – госпожа Мэллори встала изящно со стула.

Бейнбридж поднялся на ноги.

– Вы тоже хотите уйти, не так ли? – запротестовал он. – Но еще слишком рано.

– Думаю, так будет лучше всего, – пробормотала она. Затем повернувшись к вдове, добавила. – Я буду сопровождать вас наверх, ваша светлость. Я нахожу, что довольно сильно устала от нашего путешествия, и также хочу уйти отдыхать.

Вдова кивнула.

– Пойдемте, дитя, позвольте мне опереться на вас. Вечер, от холода мои суставы разболелись.

Герцог вскочил, чтобы помочь ей.

– Позвольте мне помочь вам, бабушка.

– Ерунда, – фыркнула вдова, поднимаясь со своего места. – Кит вполне способна помочь мне.

Пожилая женщина протянула руку. Госпожа Мэллори склонилась в реверансе, а затем подошла к вдове и позволила пожилой даме опереться на нее, и они вышли из зала.

– Как подумаю, что мы должны провести целую неделю в компании этого возмутительного существа, – воскликнула герцогиня от рояля. – Это чудовищно невыносимо. И вы видели, того индуса, которого она привезла с собой? Я говорю тебе, Векскомб, я не хочу, чтобы эти люди под моей крышей находились дольше, чем это абсолютно необходимо.

– Будь уверена, Кэролайн, мы не будем иметь дело с г-жой Мэллори, – проворчал герцог. – Но в то же время, ты должна сдерживать проявления своего характера. Бабушка будет подозревать, что что-то неладно, если ты постоянно будешь травить ее гостью.

– Если ты так говоришь, мой дорогой. Но после сегодняшнего вечера ты не можешь ожидать, что я буду стелиться перед ней, – ответила герцогиня, морща курносый нос.

– Ты будешь вежлива, – настаивал герцог. – Мы не должны опускаться до ее уровня.

– Очень хорошо. Если смогу, – пробормотала Ее светлость, затем повернулась к клавишам и открыла ноты прелюдии Баха.

Маркиз вернулся назад к каминной полке и допил свой бокал хереса.

– Ну, что? – спросил Его светлость. – Как успехи?

– Думаю, что есть некоторый прогресс, но эта вдова довольно хитра. Я не совсем уверен, в том, что она собирается делать. Может потребоваться некоторое время, чтобы выяснить это.

– Но не больше недели, – сказал герцог с раздраженным вздохом. – После этого, мы не сможем выгнать ее. Вы видели, как бабушка полностью зависит от нее? Проклятие-это уже сидит у меня в печенке.

– Терпение, – посоветовал маркиз. – Я расколю ее оборону достаточно скоро. Вы не будете зависеть от нее.

– Вы так уверены, что сможете добиться успеха?

– Да, – пробормотал Бейнбридж в стакан. – Просто предоставьте все это мне.

– Итак, что вы думаете о моей семье, дитя? – спросила вдова, когда они медленно поднялись по мраморной лестнице.

Кит поморщилась. Что она может сказать, чтобы не было обидно?

– Не думаю, что они одобряют меня, мэм.

– Они обидели Вас?

– Нет, вы же знаете.

Вдова усмехнулась.

– Хорошо. Я так и думала. Я, как правило, не обращаю внимания на их высокомерие, уже привыкла к этому за все эти годы.

– Странно, что вы терпите это все, Ваша Светлость.

– Терплю что? Моя дорогая девочка, сегодня вечером они показали свое лучшее поведение, – фыркнула вдова.

Несмотря на все усилия сдержаться, Кит не выдержала и засмеялась.

– Я должна сказать, что вы сами достаточно хорошо противостояли этим выскочкам, – продолжала пожилая женщина, – лучше скажите мне ваше мнение о моем внучатом племяннике Лорде Бейнбридже?

Кит избегала откровенного взгляда вдовы.

– Почему вы спрашиваете, ваша светлость?

– Ну, вы двое, казалось, довольно непринужденно беседовали только что.

– Мы… мы обсуждали стихи, – ответила Кит, надеясь, что тень в коридоре не позволит вдове заметить краску смущения, которая покрыла ее лицо от подбородка до кромки волос.

– Поэзия? – удивилась вдова. – Я никогда бы не подумала, что такой мужчина, проявляет интерес к поэзии. Скачки и азартные игры, да, но не поэзия.

– Такой мужчина, какой…?

– Не позволяйте его приятным манерам обмануть вас, моя дорогая. Маркиз является повесой и негодяем, который не оставляет на своем пути ничего, кроме разбитых сердец в результате. Он имеет довольно известную репутацию в Лондоне, Знаете. лучше на вашем месте было бы остерегаться его.

Повеса? Слово эхом звучало в ушах Кит. Ну, что ж это объясняет его расчетливый флирт. Или нет? Тогда зачем такому мужчине нужно возиться с ней? Она была серым воробышком, по сравнению с великолепной леди Элизабет, и все же он назвал ее привлекательной. Была ли его доброта к ней игрой? Прелюдией к совращению? Ведь его забота, казалось, такой искренней. Кит закусила нижнюю губу. Чему она должна верить?

Рациональная сторона ее ума предупреждала, нужно избегать его. Иррациональная сторона влекла к нему и была сильно заинтригована. Маркиз был любезен, красив, остроумен, таким, каким никогда не был Джордж. Запретный плод сладок и в самом деле.

Вдовствующая герцогиня похлопала Кит морщинистой рукой с выступающей синей жилкой.

– Мой внучатый племянник может быть довольно мил, но распутники не бывают хорошими мужьями.

– Хорошими мужьями? – Кит повторила эхом и вздохнула. Она действительно должна избавиться от этой жуткой привычки повторять.

– Ну, может не все. Пока не найдется кто-нибудь, кто их должным образом не приручит.

Кит сомкнула брови.

– Что вы имеете в виду ваша светлость?

– Пока ничего, дитя. Я просто решила дать вам хороший совет.

– Ну, вам не стоит слишком беспокоиться, мэм, у меня нет намерения выходить замуж за маркиза, или кого-либо еще, если на то пошло!

– Я рада это слышать. Возможно, теперь вы можете рассказать мне о том, что еще беспокоит вас.

– Беспокоит?

Кит испугалась. Герцогиня кивнула, и все перья страуса на ее головном уборе качнулись вместе с ней.

– Прекратите. Вы сама не своя, с тех пор как мы покинули Бат.

Кит сглотнула.

– Нет, – солгала она.

– В самом деле? – протянула герцогиня. – Ты забыла, как хорошо я тебя знаю, моя дорогая.

– Это не имеет особого значения, – настаивала молодая женщина. Ее проблема заключалась в герцоге, и только в нем. Она слишком любила эту старую женщину, чтобы допустить войну герцогини с родственниками из-за нее.

Герцогиня засомневалась.

– Ой, ли?

Холод захлестнул Кит. Восприимчивость вдовы угрожала ей разоблачением. Чем больше она пыталась обмануть герцогиню, тем менее ей это нравилась.

– Ничего не случится до нашего возвращения, я уверяю вас. И прошу прощения за то, что не в духе.

Вдовствующая герцогиня всмотрелась в Кит.

– Я готова выслушать, дитя, если вы захотите поговорить об этом.

– Спасибо, ваша светлость, – Кит ответила улыбкой, – но это действительно не нужно.

Когда они вошли в спальню вдовы, пожилая женщина задержалась в дверном проеме. Она нежно сжала пальцы Кит.

– Если вам нужна помощь, моя дорогая, помощь любого рода, вы знаете, что всегда можете прийти ко мне.

– Я высоко ценю вашу заботу, мадам, но все решится само собой, – ответила Кит.

Затем, шепотом, добавила про себя «Я очень надеюсь на это».