Текст книги "Жемчужная бухта"
Автор книги: Элизабет Лоуэлл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)
Она снова наклонила голову, нашла его и полностью сосредоточилась на познании. Она втягивала его член в себя, замедляла и ускоряла темп, запоминала жар Арчера.
– Да, мне нравится это. Очень, – произнесла она, медленно отпуская его.
Арчер лежал на спине, раскинув руки и умирая от блаженства.
– Если ты продолжишь, я кончу, – наконец произнес он. Ханна подняла голову, и его дыхание перешло в тяжелый стон. В ее прищуренных глазах таились чувственность и сладострастие, ее соски затвердели от желания. Безусловно, ей нравилось его возбуждать.
– Я бы лучше был внутри тебя, – хрипло сказал он. – Но…
– А так?
– Как ты хочешь, – сказал он, закрывая глаза и отдавая себя Ханне. – Как только ты этого хочешь.
Она оседлала его и начала медленно двигаться. Арчер ощущал себя внутри ее, и от этого чувства мир вокруг него превратился в лучистое черное сияние.
Жаркая темнота. Глубокая, сладкая и опасная. Он тяжело вздохнул и застонал.
Продолжая двигаться, Ханна целовала его лоб, глаза, губы, шею, плечи. Затем она почувствовала твердое напряжение и горячую пульсацию в своем теле, его силу, отданную ей без остатка; услышала свое имя, слетевшее с его губ.
А потом они лежали. Двое утонувших любовников, выброшенных морем на берег вечности.
Когда пот остыл на их телах, Арчер передвинулся, пытаясь сменить позу.
– Нет, – прошептала Ханна, обвивая его руками. – Не покидай меня.
– Не волнуйся.
Меньше всего он сейчас думал о том, чтобы покинуть ее. Он закутал себя и Ханну в стеганое одеяло и притянул ее так близко, что ее дыхание обожгло ему кожу. Ханна заснула в его объятиях. И никакой кошмар ей не был страшен.
Глава 26
Телефонный звонок вырвал Арчера из глубокого сна. Он попытался взять трубку и увидел, что они с Ханной были завернуты в кокон из одеяла. Извиваясь, Арчер вытащил наружу руку, стараясь не разбудить Ханну. Она что-то забормотала во сне и переместилась вслед за ним. Он поднял трубку и понял, что ему нравилось ощущать ее тело рядом с собой.
– Да? – сказал Арчер в телефон.
– Хитрец, нужно поговорить.
Он мгновенно узнал голос. Только один человек называл его хитрецом таким раздраженным тоном. Эйприл Джой.
– Как насчет зеленого чая в «Луне дракона»?
– Нет, спасибо.
– Нет, черт возьми. В моем офисе, сейчас.
– В моем офисе, – поправил Арчер. – Через тридцать минут.
– В твоем. Через пятнадцать минут. Захвати с собой Ханну Макгэррн. – Эйприл бросила трубку.
Арчер сделал то же самое. Ханна лежала на нем, как кошка на капоте машины. Глядя на него большими любопытными глазами, она спросила:
– Кто это был?
– Человек, который снабдил нас паспортами и одеждой в Австралии.
Ханна моргнула.
– И что теперь?
– Пришло время расплачиваться.
Он поцеловал уголок ее рта.
– Как бы мне хотелось все повторить, но я должен идти.
Ханна удовлетворенно улыбнулась, вспоминая, какое наслаждение она получила от сознания своей власти над ним.
– Я иду с тобой.
– Я хочу удержать тебя как можно дальше от миссис Джой.
– Ты знаешь, как в таких случаях говорил Лэн?
– Как?
– Возьми свое желание в одну руку и пописай в другую. Посмотришь, какая быстрее наполнится.
Арчер усмехнулся.
– Хорошо сказано, Ханна. Оденься. Эйприл Джой упомянула о тебе. Приказала тебя привести. Пусть думает, что я подчиняюсь, так будет лучше. Поцелуй меня, – продолжил он, видя, что она собирается вставать. – Крепко поцелуй. Затем беги со всех ног в душ.
* * *
Хотя офис «Донован интернешнл» находился через два здания от их дома, Ханна и Арчер опоздали. Он не сдержал слова и не довольствовался только одним поцелуем. Они никак не могли насытиться друг другом.
– Доброе утро, Митчелл, – сказал Арчер своему секретарю, Митчелл Мур работал на «Донован интернешнл» в течение пятнадцати лет. Десять из них он провел в должности надзирателя на различных шахтах по всему миру. Теперь его повысили, и он работал в офисе. – Вашей жене понравилась опера?
– Добрый день, сэр, благодарю вас. Верди – ее любимый композитор, сказал он, особо подчеркивая слово «ее», из чего Арчер сделал вывод, что для Митчелла вечер не оказался удачным.
– А что, уже полдень? – удивленно спросил Арчер, глядя на часы. – Так и есть. В следующий раз билеты будут на игру «Морских хищников».
– Это другое дело, – тихо ответил Митчелл. Ханна прикусила губу, чтобы удержаться от смеха. Секретарь Арчера подмигнул ей, сразу превратившись из правильного педанта в этакого плутишку. Он был в бледно-голубой рубашке с консервативным коричневым галстуком, на руке – часы с зеркальным циферблатом.
Запищал факс. Повернувшись в кресле, Митчелл потянулся к стопке листков.
– Миссис Эйприл Джой ждет вас внизу, – сказал Митчелл, изучая первую страницу факса. – Говорит, у вас назначена встреча. Я не ожидал сегодня вашего появления, поэтому сказал ей, что не могу гарантировать вашего присутствия. Похоже, ей это не очень понравилось. – Он уронил страницу на стол. – Факс подождет до тех пор, пока вы не вернетесь из вашей вынужденной поездки в Австралию.
– Считайте, что я вернулся. Пришлите Эйприл наверх через две минуты, – добавил Арчер. – Кофе для троих.
– Она не одна.
Арчер насторожился. Ироническое выражение исчезло с его лица, ему на смену пришла холодная готовность.
– С кем она?
– С мужчиной, который утверждает, что его зовут Янь Чан.
Арчер, сам того не ожидая, избавился от одного навязчивого вопроса: кого США поддерживали в жемчужном тотализаторе? Но вот почему, он не знал до сих пор.
– Что еще скажете? – спокойно спросил он у секретаря. Митчелл повернулся и посмотрел в глаза своему боссу.
– Если они друзья, то это весьма странно. Мистер Чан выглядит так, будто его притащили сюда на аркане. Миссис Джой могла бы гравировать стекло кончиком языка. Вам потребуются адвокаты?
– Я сообщу вам, если дело окажется слишком уж неприятным.
Зазвонил телефон. Митчелл поднял трубку.
– Офис Арчера Донована, – сказал он, не поднимая глаз от факса. – Мне жаль, непредвиденные обстоятельства вынудили его отлучиться… Возможно, я бы смог вам помочь.
Арчер повел Ханну дальше. Когда они выходили из двери, она оглянулась и вновь взглянула на секретаря. Он опять ей подмигнул и улыбнулся.
Окна офиса выходили на бухту Элиот. Вдали виднелся большой бело-зеленый паром. Облака скрывали часть Олимпик-Маунтинз.
Город сверкал промытой зеленью после дождя.
Кабинет Арчера выглядел довольно стандартно: большой полированный письменный стол, кожаное крутящееся кресло, диваны вокруг низкого столика, бар с напитками. Стену украшал пейзаж Сьюзи. Желтые, оранжевые, красные и сиреневые оттенки картины, изображающей закат, были повторены в стеклянных статуэтках, расставленных на низком столике между диванами.
– Красиво, – оценила Ханна, пробегая по стеклу кончиками пальцев. – Горячо на вид, прохладно на ощупь.
– Мне больше нравится скульптура у тебя дома. Не могу не прикасаться к ней. Как и к тебе сегодня, утром.
Ханна в изумлении на него уставилась.
– Ты имеешь в виду это?
– Что, прикосновение к тебе?
Улыбнувшись, Ханна покачала головой.
– Нет, к статуэтке.
– Да.
– Благодарю. Я выбросила все, что сделала, но эту сохранила, хотя Лэн надо мной смеялся.
– Ты создала ее?
Ханна вздрогнула.
– Создала – это сильное слово для плохой резной работы.
– Создала – это верное слово для этой скульптуры.
Ханна смотрела на него, пытаясь понять, не шутит ли он.
– Ты так думаешь?
– Конечно. Почему ты удивлена?
– Скорее изумлена. Лэн всегда смеялся над моей работой.
«Я не Лэн». Он допускал, что Ханна видела Лэна всякий раз, когда смотрела на его сводного брата.
– Лэн во многом был не прав.
Взяв ее за подбородок, Арчер не спеша целовал ее, борясь со своим непослушным, неугомонным телом. Похоть была горячим и коротким чувством.
Любовь была горячее и продолжалась вечно. Арчер хотел именно любви. Но не время было об этом думать, сознавая различие их желаний.
– Неудивительно, что Сьюзи испепелила меня взглядом, когда я сказал, что мы не собираемся пожениться, – произнес он, на миг отвлекаясь от ее рта. – Она отметила тебя как одаренную натуру.
– Дьявол, – пробормотала она в смущении. – Работы твоей матери висят в музеях. Мои поделки и рядом с ее талантом не стояли.
– Вранье!
Рассмеявшись, Ханна поцеловала его.
– Не верю ни слову из этого, но все равно спасибо. Приятно сознавать, что не только мне нравится резьба по дереву.
– Единственное, что так же приятно ласкать руками, как ту скульптуру, – это ты.
Дыхание Ханны участилось при воспоминании о пробуждении, о его чудесных длинных пальцах, ласкавших ее бедра.
– Ты думаешь о том же, о чем я? – сипло спросил Арчер.
– Надеюсь, да.
Он прыснул со смеху и притянул ее поближе. Когда на пороге появилась Эйприл Джой, ее взору предстали Арчер и Ханна, сплетенные в объятиях и целующиеся. Чан говорил ей, что они любовники, но тогда Эйприл этому не верила. Теперь она поверила.
– Один ноль в твою пользу по этому вопросу, Янь, – иронически произнесла она. – Если бы они еще чуть-чуть поближе прижались друг к другу, то понадобилась бы бригада хирургов, чтобы разъединить их. Я не знала.
Арчер оторвался от Ханны, шепнув ей на ухо, чтобы она следовала его указаниям. Заколебавшись, Ханна кивнула, тревожно глядя на Эйприл. Эта женщина была хорошо сложена и недурна собой. У нее были блестящие черные волосы и такого же цвета глаза, изящные восточные черты лица. Она потрясающе двигалась. Темно-красная шерстяная юбка, обтягивающая ее роскошные бедра, была элегантной и строгой. Гордая посадка головы выдавала в ней человека властного.
– Что у тебя на уме? – спросил Арчер.
– Как производить такие жемчужины, из-за которых умирает брат Иня? – холодно ответила Эйприл. – Мне кажется, это должна знать веселая вдовушка.
– Я знал Лэна, – жестко произнес Арчер. – Ты извинишься перед Ханной за неудачную остроту.
– В этом нет необходимости, – поспешно вставила Ханна.
Улыбка Эйприл была столь же жесткой, как и голос Арчера. Она повернулась к Ханне.
– Мне жаль, что ваш муж был скотиной. Если бы у меня был такой муж, я бы похоронила его много лет назад и танцевала бы на его могиле. А сейчас скажите, как вы делаете эти чертовы жемчужины.
– Я не знаю.
– Чепуха.
– Нет, – возразила Ханна.
– Докажите это, – сказала Эйприл.
– Как можно доказать отрицание? – спросил Арчер.
– Хороший вопрос, хитрец. Жду ответа.
Чан посмотрел на Ханну, раскрасневшуюся от объятий Арчера. Его это уязвило, но он не подавал виду.
– Как, вы думаете, Лэн получал черные радуги?
– Я не знаю. Он мне не говорил.
– Посмотрев на ваши губы и роскошную задницу, я понял, что вы смышленая леди, – холодным тоном говорил Чан. – Поделитесь вашими мыслями на этот счет.
Арчер взглянул на него так, что рука Эйприл непроизвольно скользнула в черную сумочку.
– Я допускаю, что он мог их выращивать, – сказала Ханна, словно не замечая грубости китайца.
– Объясните, – приказала Эйприл.
– Когда мы сеем жемчужину, – начала Ханна, – мы осторожно приоткрываем раковину и делаем надрез в живой плоти. Туда кладем шарик, а вместе с ним кладем кусочек живого покрова от другой устрицы. Именно с него и начинается процесс формирования новой жемчужины.
– Итак, вы думаете, что секрет в кусочке покрова, помещенного внутрь? – уточнил Чан. Нахмурившись, он рассеянно теребил манжеты своей кремовой рубашки.
Костюм синего цвета прекрасно сочетался с глазами Ханны, и это его раздражало.
– Кофе, – сказал Митчелл, стоя в дверях.
– Подавайте, – распорядился Арчер. Митчелл вошел, поставил поднос на низкий столик со стеклянными статуэтками и выжидательно взглянул на босса. – Спасибо, можете идти. Если кто-нибудь будет звонить, то я все еще в Австралии.
– А миссис Джой здесь? – уточнил Митчелл.
– Миссис Джой, – отчетливо произнесла Эйприл, – нет. Вы вообще никогда о ней не слышали.
– А мистера Яня Чана тоже нет?
– Кого? – угрожающе переспросила Эйприл.
Митчелл кивнул и мягко закрыл за собой дверь.
Пока Арчер разливал кофе, Эйприл пыталась не смотреть на яркий пейзаж на стене, но не смогла. Она восхищалась картинами Сыози.
– Прошу, – сказал Арчер, указывая на поднос с сахаром, сливками, корицей и другими специями. Эйприл к кофе не притронулась.
– Что случилось с жемчужинами, которые вы купили у Иня?
– Я купил у него жемчужины? – спросил Арчер, прихлебывая черный кофе.
– Не уходите от ответа, хитрец. Мы оба знаем, где вы с Ханной провели сегодняшнее утро.
– То есть спать допоздна – преступление? – поинтересовалась Ханна.
– Спать – нет. Кувыркаться тоже. А вот автоматы – преступление, – сказала Эйприл, метнув в Ханну черный взгляд. – У вас есть мозги, миссис Макгэрри. Не хватает здравого смысла. Но мозги настоящие. На что это похоже – умирать вместо любимого человека?
Ханна побледнела. Она не хотела вспоминать свой сон, в котором Арчер бы умер, если бы она что-нибудь не сделала. В тот момент Ханна не думала, что тоже стала соучастницей. Не думала о собственной безопасности.
– Она сделала бы то же самое и для незнакомца, – отрезал Арчер. – Она иначе не может.
– Святая Ханна? – неодобрительно переспросила Эйприл. – Что бы ты ни говорил, хитрец, я; считаю, что ты не прав.
Она подняла голову, с минуту разглядывая Арчера и Ханну.
– 0'кей, – сказала она потом. – Попробуем по-вашему. Но если это не сработает, тогда уж ничего не поделаешь. Придется действовать по-моему.
Арчер ждал, стараясь ничем не выдать свои чувства. Мысль о том, что Ханна подставила себя, чтобы спасти его, одновременно злила и радовала.
– Сегодня утром два больших белых парня вошли в «Луну дракона» вскоре после шести, – спокойно сказала Эйприл. – Инь пьет чай, подсчитывает выручку в своем скудном уме и держит украденные черные жемчужины. Пятеро его братьев по триаде сидят за соседним столом и хлопают глазами. Через несколько минут входит высокая белая женщина и бросается на одного из белых мужчин. Если бы она этого не сделала, мы бы сейчас с тобой не разговаривали. Ты меня слышишь, хитрец?
– Слышу. – Он взглянул на Чана. – Кажется, вы все это уже слышали раньше. Вам нравятся зеленый чай и сушеная рыба на завтрак?
Чан молча смотрел на него ясными умными глазами.
– Мужчина и женщина лежат на полу, пока кто-то стреляет из пистолета, – продолжала Эйприл. – Джейк Мэллори, ах, извините, второй белый парень укладывает пятерых болванов и палит из автомата. Он разрушает стену, а заодно и тело брата Яня, Лина, который был слишком глуп, не понимая разницы между дешевой деревянной панелью и бронежилетом. Белые приятели уходят, забрав жемчужины и оставив деньги – между прочим, пронумерованные не по порядку стодолларовые купюры. Их ждет машина, за рулем которой сидит еще один большой белый парень. Светловолосый. На машине нет регистрационных номеров. Ни на чем в кафе нет отпечатков пальцев. Чистая работа. Ты все еще здесь, хитрец?
Арчер небрежно кивнул и притянул Ханну поближе к себе. Чудесная дрожь ее тела разозлила его. Она многое повидала за последнюю неделю я вовсе не нуждалась в язвительно кратком изложении Эйприл кровавой разборки в «Луне дракона».
– 0'кей, – сказала Эйприл. – США не дадут обнародовать крысиной жареной заднице события в какой-то грязной пещере триады. Даже если Лин умрет, что ж, он был не настолько полезен. Мы хотели порасспрашивать Иня, но он юркнул в первый самолет на Гонконг и был таков. Семья Чан собирается разыскать его для нас.
– Рад за вас, – вежливо сказал Арчер.
– Мне нужны те жемчужины.
– Зачем?
– Не подлежит обсуждению.
– Почему?
– Отдайте жемчужины, и Дядя Сэм будет глух, нем и слеп к событиям сегодняшнего утра.
– Как ты заметила, – сказал Арчер, – это была чистая работа. Так что объясни поподробнее.
Глаза Эйприл превратились в узкие щелки.
– В ближайшее время, большой парень, ты окажешься по уши в дерьме.
– Я уже был. Вот почему я здесь. Если хотите, чтобы я достал вам эти жемчужины, то дайте слово, что Ханна Макгэрри выйдет из игры. Полностью.
Эйприл взметнула вверх тонкие черные брови.
– Единственный способ для нее выйти из игры – рассказать все, что она знает о выращивании таких жемчужин.
– Я ничего не знаю, – отрезала Ханна. – Если бы вы были знакомы с Лэном, то поняли бы почему.
– Вы были его женой.
– Я была его сортировщицей жемчуга. Выписывала счета. Заказывала одежду и продукты. Вот и все.
Эйприл сказала что-то резкое, затем посмотрела на Арчера. Он о чем-то напряженно раздумывал.
– Подумай вслух, хитрец.
Он нахмурился.
– Пытаюсь представить, как у Лэна хватило терпения, сноровки и проницательности для такого кропотливого дела.
– Итак? – потребовала Эйприл.
Ханна помотала головой. Терпение и скрупулезная осторожность не были свойственны Лэну.
– Только не Лэн, – просто ответил Арчер. – Он даже не окончил предпоследний курс университета. Ему ли этим заниматься! Хотя, возможно, после несчастного случая, сделавшего его инвалидом…
– После несчастного случая он не развивался, а деградировал, – сказала Ханна.
Эйприл не стала спорить по этому поводу. Что касается недостатков, тут досье Лэна было отвратительно чистым.
– Янь? – обратилась она к Чану.
– Я не знал Лэна до несчастного случая. Только после. Могу сказать, что он был еще тем ублюдком, дьявольски одаренным в смысле создания неприятностей. Он мог настраивать людей друг против друга лучше, чем любой дипломат. Люди его не любили, но всегда обращали на него внимание. Я тоже.
Ханна утомленно махнула рукой.
– Лэн не окончил университета, но это не значит, что он был глуп. Ему, например, всегда давали в долг.
– Да, – согласилась Эйприл. – У него был мощный природный инстинкт.
– Зная тебя, я понимаю, что это шикарный комплимент, – сказал Арчер.
Она улыбнулась, показав ряд ровных белых зубов.
– О тебе я могла бы сказать то же самое.
Арчер повернулся к Ханне.
– У вас было лабораторное оборудование в «Жемчужной бухте»?
– Нет.
– Вы уверены? – спросила Эйприл.
– Я делала все покупки. Я бы заметила необыкновенное оборудование.
– Как насчет экспериментальных жемчужин? – поинтересовался Чан. – Они чем-нибудь отличаются от обычных?
– Почти ничем. В этом и была проблема.
– Что вы имеете в виду? – потребовала Эйприл.
– Когда вы выращиваете жемчужины, вы должны постоянно включать и дикие раковины, иначе порода истощится и вымрет. Но когда Лэн занялся этим, он упустил что-то, благодаря чему жемчужины получались радужными.
Миссис Джой посмотрела на Чана. Он кивнул.
– Каждый жемчужный фермер знает, что порода диких раковин ухудшается, – подтвердил он. – Мы работали над этой проблемой в Австралии и на Таити, но особого прогресса не достигли. – Чан повернулся к Ханне:
– Итак, искусственная или естественная, но это была мутация?
Ханна задрожала от его напряженного взгляда. Как Лэн. Терзается навязчивой идеей.
– Это мое предположение. Есть огромная цветовая вариация в перламутре моллюска. Черные радуги являются лишь одним цветом в этом спектре. Было бы гораздо удивительнее, если бы мутации не было.
– Лэн когда-нибудь упоминал, как получил первые радужные жемчужины? – спросил Чан.
– Он гонялся за ними, когда я его нашел десять лет назад, – сказал Арчер. – Я стал интересоваться жемчугом только из-за него.
– Как он гонялся за ними? – спросила Эйприл.
– За слухами. Анализировал информацию. Покупал сведения, если не мог достать по-другому.
– Где? спросил Чан.
– Повсюду – от Таиланда до Арафурского моря. Мятеж, во время которого был искалечен Лэн, начался с его пренебрежительного отношения к одному контрабандисту. Тот человек оказался налетчиком, а не жемчужным фермером. Он не хотел рассказывать Лэну о том, где достал особые черные жемчужины. – Нахмурившись, Арчер продолжил:
– Мое предположение таково, что он в конце концов рассказал. Когда я их нашел, контрабандист был мертв, а Лэн почти мертв. Но на его лице светилась улыбка, а в кулаке была зажата черная радуга.
– Похоже на то, – сказала Ханна. – Иногда, когда Лэн сильно напивался, он орал, что проклятые черные радуги усадили его в инвалидное кресло, но что именно они снова поставили бы его на ноги.
– Как? – заинтересовалась Эйприл.
– Он верил в чудо, – просто ответил Арчер. Эйприл тихо выругалась. Чан подумал о чудесах и Лэне и кивнул:
– Жемчуг издавна использовали как лекарство. Даже в наши дни жемчужинами лечат рахит. Вполне эффективно, как говорят.
– Параплегия <Паралич нижних конечностей> далека от рахита, – иронично заметила Эйприл.
Арчер посмотрел на нее.
– Ханна не знает секрета выращивания радужных жемчужин. Какие доказательства вам представить?
Эйприл взглянула на Чана. Вид у него был усталый и раздраженный.
– Я же вам говорил. Я говорил своему отцу. С каждым разом я все больше убеждаюсь, что Ханна не знала секретов Лэна. Ни до его смерти, ни после. Он ей не доверял, да и она не смогла бы сохранить это в тайне, так как недостаточно умна или хитра.
Ханна не поняла, воспринимать ли ей это заявление как оскорбление или как комплимент. Возможно, было и то и другое.
Молчание тянулось, пока Эйприл раздумывала над планом дальнейших действий.
– О'кей, хитрец, – сказала она. –Предлагаю заключить сделку. Чан назначит цену, и вы оба продадите все, чем владеете в «Жемчужной бухте», человеку, которого я назову. Тогда и ты, и Ханна окончательно выйдете из игры.
– Ты сделаешь даже больше, – бесстрастно произнес Арчер. – Сделаешь так, что, если кто-то попытается преследовать Ханну, на него выйдет Дядя Сэм.
Хотя Эйприл это не понравилось, она вынуждена была согласиться.
– Ханна?
– Я продам все, кроме «Черной троицы».
– Итак, это реально, – энергично сказал Чан. – Я куплю. За любую цену.
– Я не продам «Черную троицу» хотя бы потому, что у меня ее нет.
– Нет?
– Лэн ее спрятал. Мы нашли некоторые радуги, а «Черную троицу» – нет.
– Он спрятал ее в «Жемчужной бухте»? – уточнил Чан.
– Если ее не забрал убийца, то она по-прежнему там. За исключением одной поездки в Роти вскоре после того, как мы приобрели «Жемчужную бухту», Лэн никогда не покидал дома.
Арчер про себя отметил, что ни Чан, ни Эйприл никак не прореагировали на сообщение о том, что Лэн был убит.
– Спрятанное сокровище, – произнесла миссис Джой. Она посмотрела на часы, мысленно составляя планы на остаток дня. Один из ее агентов будет послан в одну индонезийскую деревеньку на морском побережье. – Чудесно, «Черную троицу» вы можете оставить себе, если, конечно, найдете. Остальное является собственностью Дяди Сэма. Компьютер Лэна тоже.
Арчер кивнул.
– Вы получите его после того, как мы подпишем бумаги.
– Я представлю их вам через час, – сказала Эйприл.
– Слово дадите прямо сейчас, – потребовал Арчер.
– Ты давишь на меня, хитрец.
– Но ведь у меня это получается.
Она улыбнулась.
– Да уж. Я даю слово.
– Решено, – сказал Арчер, протягивая ей руку.
Эйприл заколебалась, затем крепко пожала ее.
– Не разочаруй меня. Мне бы не хотелось отрезать твой член и лишить тебя наслаждений.
