Текст книги "Душа невесты"

Автор книги: Элизабет Ленхард

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

Глава 8

Митчелл остановил свой SUV на маленькой мощенной булыжником улочке в центре Сан-Франциско.

– Надеюсь, вы не будете возражать, – сказал он, выпрыгивая из машины, чтобы открыть дверцу Прю. – Я заказал здесь столик для нас. Собственно, я их постоянный посетитель. После нашего вьетнамского приключения я подумал, что, возможно, нам стоит посетить что-то ближе к дому.

Прю выскользнула из SUV и поправила свой наряд – атласное неотрезное платье цвета тыквы с глубоким вырезом сзади. Затем она посмотрела на маленькую замысловатую вывеску.

"Роза Неаполя", – прочитала Прю. "Покрытый коркой хлеб, – думала она. – Макароны в красном соусе и много сыра пармезан. Кьянти. Другими словами – объедение. Как раз то, что мне надо". Она улыбнулась Митчеллу.

– Вы словно читаете мои мысли.

– Точно, – обаятельно улыбнулся он.

Сев за маленький столик в углу, Прю невольно задумалась о Фиби. Сестра находилась в месте, не имевшем ничего общего с уютным ресторанчиком, где сейчас сидела она. От одной мысли об ужине Прю испытала чувство вины – она вспомнила, какое проклятие навлечет на себя сестра, если притронется к пище подземного царства.

Когда Митчелл заказал бутылку красного вина и наполнил ее бокал, Прю жадно отпила глоток. Лишь бы отвлечься от гложущего ее беспокойства.

Отведав миску penne primavera и довершив се двумя большими бокалами вина, Прю почувствовала себя гораздо спокойнее. Она неожиданно обнаружила, что громко смеется над рассказом Митчелла о его первой работе в качестве журналиста.

– Значит, редактор спрашивает меня: "Где вы видели сцену, которая описана в вашей статье? Она великолепна". Я отвечаю: "Согласен. Я ее выдумал".

– Что вы сделали? – ахнула Прю, прикрыв рот и громко хохоча.

– Я был еще зеленым новичком и не понимал, что нельзя, скажем, строить догадки, – рассказывал Митчелл. – Итак, она отводит меня в сторону и говорит: "Это журналистика. Тут нельзя заниматься сочинительством!"

– Я понимаю вас, совсем молодой и серьезный, и… придумали то, чего не было! – продолжала смеяться Прю.

– Да, смейтесь, сколько хотите, – разрешил Митчелл. – Моя карьера чуть не закончилась, так и не начавшись.

– Однако вы удачно вышли из положения, – похвалила его Прю. – Я говорю о "Нэшенл Джиогрэфик" – вершине приключенческой журналистики. Скажите, что значит для вас работать в журнале?

– А что, если я вам расскажу об этом за десертом? – спросил Митчелл, подавая официанту знак принести счет. – Я знаю одно хорошее местечко.

Через полчаса Прю обнаружила, что смотрит на звезды. Она повернулась к Митчеллу и улыбнулась. Затем устроилась поудобнее на капоте его SUV. Они припарковались на высоком утесе над Тихим океаном, лежали, прислонившись спинами к ветровому стеклу, и смотрели на ночное небо.

– Мое любимое место для десерта, – робко улыбнувшись, сообщил Митчелл. Он сел и заглянул в коробку, взятую в "Розе Неаполя".

– Канноли или тирамису? – предложил он.

– Конечно, тирамису, – ответила Прю с притворной серьезностью. Митчелл передал ей кремовый десерт и вилку из пластмассы. Прю отведала немного и простонала.

– Самое лучшее тирамису, которое я когда-либо ела! – воскликнула она.

– Отведайте теперь канноли, – предложил Митчелл. – Вам покажется, что на свете нет ничего лучше.

Прю рассмеялась и взяла кусочек хрустящего десерта.

– О, боже мой, вы не шутили, – засмеялась она. Затем удивленно покачала головой. – Мне так хорошо с вами. Трудно поверить, что…

Прю резко осеклась. Ей с Митчеллом так хорошо, что она чуть не проболталась о Фиби. Тогда бы Митчелл узнал, что она ведьма, тем самым пропала бы всякая надежда на дружбу с ним. Улыбка Прю растаяла.

Пока она предавалась грустным размышлениям, Митчелл спустился с капота. Через минуту он появился перед машиной с фотоаппаратом в руках. Прю испугалась – от ее задумчивости не осталось и следа.

– Что вы делаете? – спросила она, вдруг почувствовав, что ей становится не по себе.

– Вы такая красивая, сидя там и глядя на звезды, – сказал Митчелл застенчиво. – И я вспомнил, что у меня в багажнике лежит фотоаппарат.

– О, – промолвила Прю и покачала головой. "Подумаешь, большая важность, он хочет щелкнуть меня", – говорила она себе. Но внутри что-то сопротивлялось.

– Я… мне не хочется фотографироваться, – наклонила голову Прю. – Я неважно выгляжу. И здесь наверху ветрено.

– Разве вы одна из тех фотографов, кто раздает фотографии, но сами их терпеть не может? – дразнился Митчелл. Он поднес фотоаппарат к глазу. – Ну давайте же, только один снимок.

– Не надо, – отказалась Прю. Она старалась казаться веселой, но внутри в ней поднималась почему-то волна страха. Ее лицо горело, а в ушах звенело.

– Улыбайтесь. Пожалуйста, Прю, – настойчиво уговаривал ее Митчелл, держа фотоаппарат перед своим лицом.

– Нет! – быстро соскользнула Прю с капота.

"Я больше не могу, – говорила она про себя. – Жизнь моей сестры висит на волоске, а я занимаюсь романтикой под звездным небом. Что я за ужасный человек? Домой… пора домой".

– Извините, – пробормотала Прю, съежившись при виде испуганного лица Митчелла. Она прислонилась к машине и быстра придумала, как соврать.

– Я… я испытываю стресс от своей рабо ты. И когда вы достали фотоаппарат, он нахлынул на меня.

– Как жаль, – Митчелл направился к Прю и с досадой перебросил ремень фотоаппарата через плечо. – Я все испортил. Я хотел отвлечь вас от забот о работе и только напомнил о них.

Митчелл нежно обнял Прю своими сильными руками. Она прикусила губу, чувствуя угрызения совести за свою ложь. Даже если она думала о работе, она все равно испытывала стресс.

– Послушайте, что мне делать, чтобы вы забыли свои заботы? – спросил Митчелл.

– Мне очень жаль, – ответила Прю. – Но знаете что? Тут никто из нас ничем не может помочь. Я так здорово провела с вами вечер, что теперь, пожалуй, мне лучше вернуться домой.

– Разумеется, – согласился Митчелл. – Я понимаю.

Но он не шевельнулся. Его теплые руки покоились на тыльной стороне шеи Прю и начали массировать ее напряженные мускулы. И Прю невольно прижалась к нему.

Руки Митчелла скользнули вниз по ее спине, мягко касаясь нежной кожи. Прю едва слышно вздохнула. Не успела она опомниться, как губы Митчелла слились с ее губами в горячем поцелуе. Не в силах ничего сделать, Прю впилась в губы Митчелла и обвила руками его шею.

Митчелл целовал ее шею, мочки и снова губы. Его поцелуи становились страстнее и настойчивее. Прю отвечала на каждый поцелуй. И вдруг ей больше не захотелось идти домой. Ей хотелось оставаться здесь навсегда под звездами с Митчеллом.

На мгновение он отстранился и коснулся кончика ее носа своим носом, глубоко заглядывая ей в глаза.

– Ах, Прю, – прошептал он. – Я на небесах.

Небо… Олимп… Она снова все вспомнила. "Что со мной? – вдруг задала Прю себе вопрос. – Я уже готова была вернуться домой и заняться делом, как после одного поцелуя мои сестры уже забыты".

– Мне… мне пора идти, – с сожалением напомнила она.

Митчелл глубоко вздохнул и кивнул. Он открыл дверцу для Прю и помог ей сесть в машину.

Вскоре они остановились у ее дома.

– Митчелл, мне жаль, что я себя так странно вела сегодня вечером, – извинилась Прю, приглаживая его мягкие коричневые волосы. – Я… мне действительно хорошо с вами. Но дело в том, что я должна кое-чем заняться.

– А как вы думаете, в вашем плотном графике найдется окно, чтобы встретиться со мной еще раз? – спросил он, глядя на нее своими огромными серо-зеленымм глазами.

– О да, – ответила она. – Я хотела сказать… я надеюсь. Я лучше позвоню, хорошо?

Митчелл заглянул Прю в глаза, словно пытаясь прочитать в них, искренна ли она. Прю сожалела, что ей приходится говорить уклончиво. Еще раз поцеловав его мягкие губы, она быстро открыла дверцу и подошла к дому. Обернувшись, она помахала ему рукой и скрылась за парадной дверью.

Оказавшись внутри, Прю облокотилась о парадную дверь и пыталась разобраться в своих мыслях. По какой-то причине ей очень хотелось сохранить отношения с Митчеллом и спасти Фиби. Она покачала головой – что с ней происходит? Она ведь почти не знала Митчелла. А не было ничего важнее, чем вернуть сестру целой и невредимой.

– Должно быть, во всем виновато кьянти, – снова Прю покачала головой. Она прошла на кухню и увидела на столе уже закупоренную бутылку с готовым зельем.

Налив себе полный стакан воды, Прю проглотила две таблетки аспирина и пошла в ванную. Она поставила будильник на 4.30 утра – за полчаса до восхода – и бросилась в постель. Почти тут же она погрузилась в неспокойный сон.

На следующее утро, когда на улице еще не рассвело, Пайпер усталой походкой вошла на кухню. На ней были колготки и мягкий уютный хлопчатобумажный топик. Она зашнуровывала кеды, когда на кухне появилась Прю.

– Готовишься к легкоатлетическому соревнованию на Олимпе? – спросила Прю, обведя многозначительным взглядом припухших глаз наряд Пайпер.

– Все может случиться после посещения подземного царства, – ответила Пайпер. – Просто хочу быть готовой ко всему.

– Ты сообразительна, – оценила Прю. – А я готова выпить кофе.

– Я тебе приготовила целый кофейник, – указала на кофейный столик в углу Пайпер. – Тебе ведь придется ждать весь долгий день.

– Ну это ничто по сравнению с тем, что ожидает тебя, – с беспокойством проговорила Прю. – Ты готова?

– Если честно, я волнуюсь, – призналась Пайпер. – Олимп! Немногим смертным выпадает честь увидеть такое.

– Что ж, будь готова воспользоваться предоставленной возможностью, – сощурилась Прю, глядя в окно кухни. – Уже заметны первые признаки света. До восхода осталось минут пять.

– Как здорово! – воскликнула Пайпер, вместе с сестрой выглядывая из окна. – Не припомню, когда я в последний раз вставала к восходу.

– Кажется, в рождественское утро 1979 года, – пошутила Прю.

Пайпер невольно рассмеялась и быстро обняла Прю.

– У нас получится, – прошептала она. – Не волнуйся.

– Я знаю, – сказала Прю, пытаясь сдержать слезы. Она подала Пайпер зелье и схватила листок с заклинанием, которое выписала из "Книги Теней".

– Готова?

– Готова, – ответила Пайпер, глубоко вздыхая.

Сощурившись, Прю уставилась на бумагу в своей руке и начала читать.

– "Вознеси на небо эту путешественницу, когда взойдет солнце, небо примет ее. Однажды она будет ходить среди облаков. Защити ее небесным благословенным покрывалом".

Пока Прю читала, Пайпер вытащила пробку из бутылки с зельем, зажала нос и двумя большими глотками опустошила всю бутылку.

Прю с удивлением видела, как Пайпер исчезает из ее поля зрения. Пайпер не спускала с нее глаз и помахала рукой на прощание, затем растворилась в луче света, который пронзил потолок и исчез.

Прю вышла на заднее крыльцо и взглянула на небо, которое порозовело от первых лучей солнца.

– Удачи, Пайпер, – прошептала она и вошла в дом, готовясь к долгому ожиданию.

Пайпер ахнула, почувствовав, что снова приобретает телесную форму. Она точно не

знала ни куда направлялась, когда в виде мерцающего луча покинула кухню, ни сколько она путешествовала. Однако наблюдая, как ее руки из струек дыма превращаются в твердые шевелящиеся пальцы, она знала или надеялась, что прибыла на Олимп.

Быстро оглянувшись и захлопав глазами, она подумала: "М-да, я ожидала увидеть совсем другое. Наверное, облака, крылатые существа и множество коринфских колонн.

А что это?"

Она стояла, нет, плыла в чем-то похожем на серебряный пузырь. Стены выглядели так, словно их построили из ртути. Как ни странно, пузырь казался теплым, мягким и обволакивал, хотя выглядел холодным, металлическим.

Пайпер посмотрела вниз и ахнула. Практичные колготки и кеды заменил облегающий костюм из майки и трусов того же серебристого оттенка, что и все окружающее. Она попробовала сделать шаг, хотя казалось, что ее ногам не на что опереться. Тем не менее она почувствовала, что передвигается внутри пузыря.

– Что ж, мы способны передвигаться, – прошептала Пайпер. – Весь вопрос в том, куда я двигаюсь? Тпру!

Вдруг Пайпер почувствовала, что пузырь открывается под ней и вытягивается в длинный узкий тоннель. Она полетела в какое-то отверстие и, не имея возможности ухватиться за что-либо, скользила, вращаясь вокруг себя.

– Ааааааа! – кричала Пайпер. Затем, к своему удивлению, дико расхохоталась. Потому… что ей было здорово! После первого испуга от падения она чувствовала себя так, словно со свистом скользит по воде. Ей уже почти хотелось, чтобы бешеное путешествие продолжалось вечно.

Но оно закончилось, и Пайпер почувствовала, как ее выбросило из тоннеля в новое помещение. В отличие от похожего на ртуть пузыря оно казалось дымчатым, ватным, здесь что-то было не так. Пайпер встала и осмотрелась.

– Добро пожаловать.

Пайпер подскочила и оглянулась. Но никого не увидела. Помещение или то, в чем она находилась, оказалось пустым.

– Привет? – боязливо произнесла она.

– Ты Пайпер Холлиуэл, – прозвучал тот же женский голос, успокаивающий и ласкающий слух, почти музыкальный.

– Да, меня в дрожь бросает, – пробормотала Пайпер. Не из-за того, что голос знал, как ее зовут, а потому что он звучал как будто внутри нее.

– Не бойся, – сказала женщина.

Пайпер невольно подчинилась и успокоилась. Настороженность покинула ее. Она почувствовала себя в безопасности.

– Гм, – начала она, – я здесь для того, чтобы…

– Встретиться с Зевсом, – договорил за нее голос.

– Да, конечно! – согласилась Пайпер. – Видите ли, у меня…

– Есть сестра, которой грозит опасность, – продолжал голос. – Не говорите больше, я могу читать ваши мысли.

– О, – произнесла Пайпер, чувствуя, как страх снова охватывает ее. Она боязливо потянула за тугой воротник своей серебристой майки.

– Одежда причиняет вам неудобство, – произнес голос. – Ничего. Вам она больше не нужна. Вы прошли первое испытание и вышли из передней.

– Испытание? – спросила Пайпер. – Что вы хотите сказать?

Она ахнула, видя, что серебристое одеяние исчезло и вместо него на ней появилось тонкое платье, такое теплое и мягкое, какого она еще никогда не надевала. Платье отливало прекрасным мерцающим бледно-голубым цветом.

– Не всякому суждено добраться до Олимпа, – вещал голос.

– Да, – произнесла Пайпер. – Но как же я прошла испытание? Я же ничего не делала.

– У тебя чистая душа, – продолжал голос. – Ты честная. Пришла с искренней просьбой. Мы тебя сканировали и узнали все о тебе.

– Меня сканировали? – переспросила Пайпер. – Похоже на плохой фильм с участием Шварценеггера. А что дальше?

– Дальше новые испытания, – ответил голос. – Ты пройдешь ряд порталов. Если окажешься достойной, то увидишь Зевса.

– Ох, – боязливо произнесла Пайпер.

– Не бойся, – снова заговорил голос. – Иди дальше.

Пайпер глубоко вздохнула и сделала так, как велел голос. Она пошла дальше и обнаружила, что прошла сквозь стену похожего на струящийся дым помещения. Стена оказалась даже теплее и мягче, чем ее красивое платье. Не успела она опомниться, как вошла в комнату, заполненную водой. Сначала Пайпер испугалась и обернулась, желая вернуться обратно. Она открыла рот, уже собираясь закричать, но обнаружила, что может дышать. Она дышала водой.

Радостно улыбаясь, Пайпер плыла вдоль комнаты, несколько раз сделала сальто и глубоко нырнула. Ее затянуло в следующее помещение с опаловыми стенами, наполненное мягкими лучами пастельного цвета. Пайпер издала вздох восторга и невольно задумалась, нельзя ли воссоздать подобный эффект в ночном клубе РЗ.

Затем под ней открылся еще один портал. Пайпер пролетела и его, попав в какой-то гоннель и пройдя его тоже. Путешествие длилось недолго и спокойно, но приземление… оказалось совсем неземным.

Потому что внизу тоннеля ее ожидал огромный мужчина. Ростом, должно быть, футов семь с внушительным телосложением. На его широких плечах была накинута длинная серо-бледная мантия. Волосы мужчины мягкими волнами спускались по его спине.

– Зевс, – прошептала Пайпер. – Должно быть, он.

Он тоже не выглядел так, как она того ожидала. Скульптуры и картины, которые она видела, изображали озорного, облаченного в тунику бородатого патриарха. Перед ней же стоял мужчина, который в одно и то же время вселял спокойствие и страх, какого Пайпер никогда не ощущала.

– Верно, – подтвердил ее догадку Зевс. – Пойдем со мной.

В мгновение ока Пайпер сидела перед ним в совершенно белом помещении. Их окутывал легкий туман, сквозь него Пайпер видела круг его спутников – молодых мужчин и женщин в платьях и туниках, очень похожих на ее наряд. Как и Зевс, она сидела на не имевшей формы, но невероятно удобной подушке.

– Рассказывай, – предложил Зевс, положив свои громадные руки на колени.

Быстро и тактично (в конце концов, Никос формально приходился Зевсу племянником) Пайпер рассказала все, что произошло с того момента, как Никос принес в дом волшебный фотоаппарат.

– Боюсь, что Никос хочет жениться на моей сестре точно так, как Аид на Персефоне, – говорила Пайпер. – Пожалуйста, Зевс, поймите, что мы ведьмы, которым суждено защищать невинных. А без Силы Трех мы беспомощны.

– Ты знаешь нашу историю? – спокойно осведомился Зевс.

– Тогда ты знаешь, что обрекло Персефону?

– Она съела гранатовое семя, – ответила Пайпер.

– Твоя сестра ела в подземном царстве? – задал вопрос Зевс.

– Не знаю, – Пайпер напряглась еще больше.

Зевс хлопнул по своим коленям.

– Тебе предстоит разгадать загадку, – объявил он. – В темноте они приходят незваными. При свете они исчезают, не будучи украденными.

Пайпер охватила паника. Ей был знаком подобный поворот – в греческой мифологии он встречался сплошь и рядом. Смертному, который просит одолжения у богов, предлагается неразрешимая загадка. Если смертный окажется достаточно умным, чтобы найти верный ответ, его просьба выполняется. Теперь настала очередь Пайпер. Судьба всей семьи зависела от ее находчивости.

Она закрыла глаза и обдумывала загадочные слова Зевса. В темноте они приходят. При свете они исчезают. В темноте… ночью… небо… Пайпер широко раскрыла глаза.

– Звезды! – воскликнула она. – Вы описали звезды на ночном небе!

После того как Пайпер выпалила ответ, Зевс молча продолжал сидеть. Наступила долгая, долгая пауза. Затем он хлопнул в ладоши.

– Ваша сестра свободна! – объявил он. – При условии, что в ее рот не попало ни одной крошки еды.

– О, спасибо, – вскочила Пайпер. – Вы ее вызволите из подземного царства или…

– Ах, я не могу вторгаться во владения своего брата, – поднял руки Зевс. – Ты должна сама найти сестру и привести ее обратно. Могу лишь пообещать, что обитатели подземного царства не будут препятствовать ее уходу.

– О… – удрученно произнесла Пайпер. Она уже задавалась вопросом, зачем надо было утруждать себя путешествием, чтобы просить совета у Зевса, но осеклась, зная, что обитатели Олимпа могуть читать ее мысли.

Слишком поздно.

– Моя дорогая, знаю, как тебе трудно, – проговорил Зевс, сердито глядя на нее. – Но поверь, без моей защиты и моего повеления твоя сестра никогда не смогла бы покинуть подземное царство. Если успеешь прибыть к ней до того, как Никос поведет ее к алтарю и она съест хоть кусочек пищи, моя власть будет оберегать твою сестру во время ее исхода из подземного царства.

– Понимаю, – ответила Пайпер, складывая ладони перед собой. – Не знаю, как вас благодарить.

– До свидания, – резко произнес Зевс, снова опускаясь на подушку.

– Можно задать еще один вопрос, – спросила Пайпер. – А что будет с моделями? Они тоже находятся под вашей защитой?

– Они в твоих руках, – сухо ответил Зевс. – Меня беспокоит только Сила Трех.

Зевс хлопнул в ладони, и квартет его спутников подошел к Пайпер, чтобы проводить ее из помещения. Она не успела произнести ни слова, как уже находилась на пути к земле.

– Что ж, похоже, здесь тот случай, когда надо брать, что дают, – бормотала Пайпер, Плывя обратно через ярко освещенные тоннели. – Держись там, Фиби. Я иду!

Глава 9

После того как из кухни исчез мерцающий след Пайпер, Прю осмотрелась кругом и почувствовала себя такой беспомощной. Прю всегда была лидером в семье. Но сейчас она осталась на посту, пока сестры вели битву за ее (Прю) пределами. Даже не было никакой работы по дому, так как Пайпер, приготовив зелье, вчера вечером все тщательно прибрала. Кухня блистала чистотой.

Прю прошла в гостиную и заглянула за бархатной занавеской на террасу. Скривив тубы, она посмотрела на спящих моделей, розовощеких и красивых, как прежде.

"Как они могут столько спать? – удивлялась Прю, поглядев в зеркало на свои опухшие сонные глаза и спутавшиеся волосы. – Надо думать, если спать двадцать четыре часа, то можно выглядеть иначе".

Ей стало тошно смотреть на моделей, особенно на видение вызывающего страх Никоса. Прю уже собиралась задернуть занавеску, когда ее внимание привлек старый викторианский фотоаппарат, который стоял на том же месте

"Гммм, можно и посмотреть, что там вышло на фотопластине", – невесело пробормотала Прю. Трудно было вообразить, какой важной еще вчера ей казалась обложка журнала "415". Теперь ее почти не волновал подобный вопрос.

– Для того чтобы выстроить перспективу, надо совершить небольшое похищение, – сухо произнесла Прю. Она схватила металлическую банку, в которой припрятала стеклянную пластину негатива, и отправилась в фотолабораторию на подвальном этаже.– По крайней мере, обработка снимка займет меня.

В фотолаборатории горела красная лампочка, создавая тусклый свет, Прю приготовила химикалии и перевела картинку с хрупкой стеклянной пластины на фотобумагу. Затем начала осторожно обрабатывать фотографию.

По мере того как фотография в жидкости для проявления стала проявлять признаки жизни, Прю задержала дыхание. Наконец, добившись идеального баланса между светом и цветом, она поместила фотографию в поднос с раствором для фиксации. Делая заключительное промывание, она добавила немного тонера сепии, чтобы придать картине античный привкус. Наконец все было готово.

Прю выхватила дрожащий кусок бумаги из ванночки и включила верхний свет. Сощурившись от яркого света, Прю рассматривала изображение.

Ее глаза сразу увидели Никоса.

– Фотография обязательно предстанет перед нами в истинном свете, – пробормотала Прю, и ее сердце сжалось при мысли о том, как такой шикарный парень подло обманул их всех.

Трудно было угадать, что Никос является принцем подземного царства.

Прю нахмурилась и стала изучать остальную часть фотографии. Она держала ее на вытянутой руке и рассматривала как единое целое. Снимок получился совершенным. Каждая из восьми моделей, и даже Пайпер, выглядела величественно и красиво. Золотистый свет, струившийся на террасу, казался естественным. Композиция получилась уравновешенной и исключительно оригинальной.

"Невероятно! – подумала Прю, хлопнув себя по лбу. – Первый и единственный кадр. И как же я все придумала? Может быть, фотоаппарат обладает многими волшебными свойствами?"

Удивленно качая головой, Прю поднялась по лестнице. В лаборатории ей больше нечего было делать, так что можно заняться чем-нибудь наверху. Еще раз взглянув на моделей – шикарных и пышущих здоровьем – и обследовав дом в поисках мифологических тварей, она взглянула на часы.

– Всего лишь девять! – запричитала она. – С ума можно сойти.

– Я сойду с ума, если придется провести здесь еще одну ночь,– пробормотала Фиби сквозь сжатые зубы. Она лежала в комнате без окон на слишком сильно набитом диване, умирая от скуки и злости. Все утро змееподобные девицы вползали сюда, неся подносы с едой. Но Фиби всякий раз преграждала им путь или выгоняла из комнаты. Последняя ушла всего несколько минут назад.

– Отстаньте от меня! – кричала Фиби, выхватывая поднос с бараньими котлетами и картофельным пюре из рук девицы и вышвыривая его в коридор. Сузив глаза, девица шипела на нее и, едва касаясь пола, исчезала.

Фиби схватилась за урчащий живот. На самом деле ей страшно хотелось есть. Однако при мысли о том, что еду готовили змееподобные девицы с высовывающимися раздвоенными языками, ее тошнило. Она вздрогнула и потерла свои руки.

– Ах, Прю, Пайпер, – прошептала она. – Где вы?

– Скрррррраааап.

Фиби быстро обернулась. Валун в дверях снова отодвигался в сторону. "Как они его двигают?" – угрюмо подумала она и приготовилась выгнать очередную девицу-змею, пытавшуюся вторгнуться на ее личную территорию. Но, приглядевшись, ахнула.

В дверях стояла молодая женщина без сдвоенного языка, без черных рептильных глаз. Если не считать такого же глупого готического наряда, как у самой Фиби, то девушка могла бы сойти за ее одноклассницу в колледже. Девушка держала корзинку с едой, где лежали фрукты, сыр, блюдо с икрой, французская булка, немного паштета. Можно было устроить типичный французский пикник.

– Кто ты? – строго произнесла Фиби. Женщина вошла в комнату, и валун вернулся на прежнее место, заперев их обеих.

– Привет, – произнесла женщина, протягивая руку. – Меня зовут Джессика.

Фиби не взяла руку. Она села на диван и смущенно смотрела на женщину.

– Ты тоже пленница? – спросила Фиби. Джессика отбросила голову и рассмеялась, ее длинные черные локоны подпрыгивали.

– Отнюдь нет, – ответила она, грациозно садясь в кресло рядом с Фиби. Она поставила корзинку у своих ног и начала раскладывать еду на стоявшем между ними кофейном столике. – Я сама решила жить в подземном царстве.

– Неужели? – спросила Фиби. И, смущаясь, поднесла руку к ее рту. – О, ты… ты мертва?!

Джессика снова рассмеялась и покачала головой.

– Ладно, давай говорить прямо, – Фиби скрестила на груди руки, – тебя не доставили сюда после того, как похоронили вместе с одним оболом или другой монетой, и тебя не похитили? Ты просто проводишь здесь свой отпуск. Разве на островах Карибского моря в гостинице не нашлось свободного номера?

– Фиби, ты преувеличиваешь, – ответила Джессика, уклоняясь от ответа. – Ты здесь, и смирись со своим положением.

– Я тебя не понимаю, – промолвила Фиби.

Вдруг она заметила кольцо на пальце Джессики, почти такое, как у нее самой, только вместо рубинов были изумруды. Рядом с ним красовалась усеянная бриллиантами свадебная лента.

– Минуточку, – выпалила Фиби. – Ты…

– Замужем за одним из членов семейства? – подхватила слова Фиби Джессика. – Да. За Филиппом, старшим братом Никоса. Он такой же шикарный, как Никос. Подожди, скоро увидишь его.

– Что, за свадебным душем? – усмехнулась Фиби. Она ужаснулась, заметив, что Джессика воодушевленно кивает в знак согласия.

– Мы так волновались, когда ты приехала, – пояснила молодая жена. – Я и мои невестки. Нас одиннадцать. Никос – самый молодой, он женится последним.

– О, боже мой, – прошептала Фиби. – И ты хочешь сказать, что вас всех похитили, чтобы вы, как и я, стали невестами, а потом женами?

– Ну что ты говоришь! – произнесла Джессика, намазав немного икры на крекер и с очаровательной улыбкой, откусывая кусочек. – Ммммм. Хочешь?

Она протянула полную ложку со сверкающей икрой Фиби, которая голодным взглядом взирала на изысканную еду. Фиби покачала головой. Ей надо быть осторожной. Ясно, что женщину готовили для встречи с ней. Фиби не хотелось попасться на те же чары.

– Пожалуйста, – попросила Фиби, – расскажи, что случилось с тобой.

– Я замужем за Филиппом уже целый чудесный год, – сообщила Джессика.

– Не это, – настаивала Фиби. – Я хочу узнать, как ты стала женой Филиппа.

– Я смирилась с судьбой, – мечтательно ответила Джессика. – Фиби, ты не понимаешь… ты не знаешь, как здорово быть женой.

– Здорово? – ахнула Фиби.

– Если ты подчинишься, – убеждала Джессика, лениво едя паштет, – жизнь покажется тебе одной бесконечной вечеринкой.

– Что ты имеешь в виду? – пробормотала! Фиби.

– Ммммм, какой паштет! – воскликнула! Джессика, широко раскрыв глаза. – Фиби, ты обязательно должна попробовать его. Ты когда-нибудь ела паштет?

– Не смеши меня, моя сестра повар, – отрезала Фиби. – Я съела много паштета.

– Мне кажется, что тебе не нравится еда, которую приносят девушки? – поинтересовалась Джессика. Она наклонилась к Фиби и снова захихикала. – Между нами говоря, у меня от них тоже мурашки по коже бегают! Поэтому я сама приготовила еду для нашего небольшого пикника.

Джессика положила клубнику в серебряное блюдо со взбитыми сливками и попробовала ее.

– Мммммм, – произнесла она. – Какая вкуснятина. Тебе обязательно надо попробовать.

– Пожалуй, тебе лучше уйти отсюда, – холодно предложила Фиби.

Джессика от обиды опустила глаза.

– Я думала, мы станем подругами, – сказала она, – что сделало бы твой переезд сюда более приятным.

– Джессика, не будет никакого переезда! – заорала Фиби. – А теперь уходи!

Глаза Джессики злобно сверкнули, она перебросила стебелек от клубники через плечо, одарив Фиби высокомерным взглядом.

– Как тебе будет угодно, – произнесла она, подходя к двери. Валун тут же, как по мановению волшебной палочки, отодвинулся в сторону. Перед тем как уйти, Джессика повернулась к Фиби и сердито посмотрела на нее. – Тебе все же лучше поесть. Впереди еще четыре долгих дня. Сама понимаешь, приготовления к свадьбе и все такое.

– Убирайся! – завопила Фиби. Джессика вскрикнула и поспешила уйти. Валун вернулся на прежнее место, заперев комнату Фиби.,

– Уф! – прорычала Фиби, бросаясь на диван. – Поговорили о родственниках из ада!

Фиби уже который раз пыталась стащить кольцо с пальца, но оно не сдвигалось с места. Девушка чуть не кричала от досады, не понимая, что Джессике может нравиться в подземном царстве. Что хорошего в том, чтобы быть узницей-женой, лежать целый день, ничего не делая, и есть всякие яства.

Изысканная еда словно насмехалась над Фиби. Хотя Джессика кое-что съела, кофейный столик ломился от яств. Честно говоря, на нем стояли любимые блюда Фиби. Икра, клубника, шоколад… ничто не могло бы выглядеть более соблазнительно.

Живот Фиби схватила новая боль от голода. Она настороженно посмотрела на дверной проем. Девушка поверила Джессике, когда та говорила, что противные змеи-девицы не дотрагивались до еды, которую она принесла. От нее шел по-настоящему хороший аромат. Фиби облизнула губы и голодными глазами уставилась на накрытый стол. Затем она схватила ложку для икры.

Но как только она дотронулась до нее, дрожь сотрясла ее тело, и изображение – одно из ее предчувствий – возникло перед ней. Она увидела Джессику. Джессика плакала и стонала и стучала в такую же, как у нее, дверь, загороженную валуном. И затем… молодая женщина, бледная и изнуренная, сидела на постели с пологом на четырех столбиках. Кто-то давал ей кусочки пищи. Она жевала, безразлично глядя перед собой пустыми темными глазами. Перед Фиби возникло новое видение. Джессика танцевала в зале с другой женщиной с блестящими волосами. Группа шикарных мужчин с пронзительными глазами, сдерживая зевоту, следила за ними со стороны.