Текст книги "Великодушный деспот"

Автор книги: Элизабет Эштон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

– Но тогда мне не за что будет платить, – возразила Полина.

– Нет, будет, в мое отсутствие ты будешь замещать меня, но на следующую неделю я даю тебе отпуск. Джош возьмет на себя учеников, а тем временем я хочу, чтобы вы с тетушкой показали мне ваши края.

– Мне не нужен отпуск… – начала было она, но Энтони прервал ее:

– Жаль, потому что таково мое распоряжение. – Он с упреком посмотрел на строптивицу. – Тебе обязательно нужно заставлять меня применять грубую силу?

– У вас это очень естественно получается, – сообщила она ему.

Мистер Марш засмеялся, но в этом смехе была слышна злость.

– Отец тебя когда-нибудь шлепал? – спросил он.

Полина удивленно посмотрела на него:

– Нет, я такого не припомню. А что?

– А то, что, если тебя отшлепать как следует, думаю, это пошло бы на пользу, – мрачно ответил он. – Ну ладно, у меня все на сегодня. Приготовься сопровождать меня вместе с тетушкой в понедельник утром.

Он открыл ей дверь с преувеличенной вежливостью, и Полина с пылающими щеками чинно вышла, само достоинство, думая, и уже не в первый раз, о том, что, если бы только она могла подвергнуть этого деспота наказанию, с каким наслаждением она вцепилась бы в его гладкое, холеное, красивое лицо.

Следующий день, хоть и воскресный, выдался очень хлопотным, потому что Джошу надо было все рассказать и показать, а Энтони с помощью тети Марион расставлял в своей гостиной новую мебель, которую доставили из Лондона. Юный Джо болтался под ногами у отца и был страшно счастлив, когда отец посадил его на одного из маленьких пони.

– У мальчишки уж очень хорошая посадка на лошади, – гордо сообщил Джош. – Можно подумать, что он родился в седле.

Ребенок был застенчив и молчалив и охотно разговаривал только с Линетт, с которой готов был болтать без умолку, но Полина никогда не знала, о чем они шепчутся. Линетт стала уклончивой; впервые в жизни у нее появился друг, и она ни с кем не хотела его делить. Проснувшись на следующий день, в понедельник, Полина сразу вспомнила со смесью удовольствия и возмущения – она все еще чувствовала, что ее перевели на разряд ниже, – что ей не нужно вставать рано и в своих старых-престарых брючках бежать в конюшни. Вместо этого она может не спеша нарядиться в новый костюм – в кружевную блузку и короткую юбку, открывающую длинные стройные ноги, обычно не видные под будничной одеждой, и так же не торопясь спуститься к завтраку. Стояла солнечная, ясная погода, какая часто бывает в начале осени, и Энтони решил не упускать такого случая. Он просил и Линетт присоединиться к их экспедиции, но та отказалась под предлогом, что ей якобы надо помогать Майку. Тетя Марион украдкой шепнула Энтони, что с тех пор, как отец попал в ту страшную аварию, Линетт очень боится машин и не нужно настаивать на приглашении.

Полина подумала, что у нее тоже, наверное, должна была бы развиться фобия, но когда она села на заднее сиденье «ягуара», настроение стало еще лучше. Уже несколько месяцев она никуда не выбиралась из дому, если не считать редких походов за покупками, и перспектива объехать и увидеть множество любимых ею местечек в округе очень воодушевила девушку.

Их дорога лежала через деревеньку Мэлфорд, которая стояла поодаль. Купол красивой церкви парил в синем небе над разбросанной по склону деревушкой, утопающей в зелени. «Ягуар» медленно ехал по длинной улице, обсаженной с обеих сторон деревьями, за которыми прятались домики самого разного возраста и вида – обшитые деревом, как старинная «Бычья гостиница», полные привидений, причудливо сочетающие в себе старинную обстановку и самые дорогие современные новшества. Кирпичные трубы времен Тюдоров возвышались над красным зданием мэрии Мэлфорда, а лавчонки с арочными окнами соседствовали с особняками времен короля Георга. Саффолк – это графство с самыми живописными деревушками, маленькими торговыми городами, сонными реками, широко разливающимися в дельте, графство лесов и вересковых пустошей, широкого неба и пустынных болот, которое таит самые разнообразные пейзажи, радующие искушенный взгляд. Проезжая через Садбери, центр производства шелка, который когда-то был основан здесь для того, чтобы занять ткачей, оставшихся без работы во время кризиса текстильной промышленности, с его высокой церковью, стоящей на рыночной площади, они миновали ту его часть, что принадлежала Саффолку, – этот городок, располагаясь в низине, которая называлась Констебль, разделял два графства. В местечке под названием Флэтфорд-Милль они оставили машину на стоянке и пешком пошли через весь городок, чтобы полюбоваться на дом Вилли Лота с белеными стенами и красной крышей, похожий на многие другие домики в Саффолке, где строители попытались восстановить полностью вид «Соломенной Телеги». Однако местные ландшафт и растительность слишком сильно изменились со времен художника, если вообще его картины можно считать правдивым отображением пейзажей тех времен. На обратном пути компания перешла по старому деревянному мостику через речку, мутно-зеленую, как гороховый суп, и прошла под ивами, ронявшими бледно-золотые листья в воду. Тетя Марион запаслась в дорогу угощением, и они устроили пикник, сидя на низкой стене и глядя на старую мельницу за небольшим прудом. Целая флотилия уток подплыла к ним, требуя своей законной доли обеда. Теплое октябрьское солнце заливало все вокруг мягким светом, и, так как летний туристический сезон был давно позади, никто не нарушал их покой.

Полина украдкой посматривала на Энтони, который бросал хлеб уткам и смеялся над проделками двух селезней, нырявших за добычей у другого берега озера. В пуловере с открытым воротом он казался моложе, и в нем появилось что-то мальчишеское. Сейчас в нем трудно было узнать строгого повелителя, так хорошо знакомого Полине. Словно почувствовав ее взгляд, он обернулся; девушка, сидевшая на низкой стене, представляла собой пленительное зрелище, ее зеленый жакет и коричнево-рыжие волосы сочетались с цветом растительности и воды за ее спиной. От его пристального взгляда она опустила голову и неловко заерзала.

– В чем дело? У меня что, чулки поехали или пятно на щеке? – спросила она с вызовом.

– Вовсе нет. Просто подумал, как ты прекрасно смотришься. Если бы я был Джоном Констеблом, я бы немедленно достал свою палитру и нарисовал тебя.

Полина встала, отряхивая хлебные крошки с юбки.

– Изучаете сельских мышек? – спросила она.

– Не угадала. Мыши, по Роберту Бернсу, «тварь боязливая». – Он оглядел ее длинные стройные ноги. – Скорее дриаду.

– А что это – дриада?

Тетя Марион, собиравшая остатки их трапезы, что никто, кроме нее, не догадался сделать, укоризненно взглянула на племянницу и сказала:

– Лесная нимфа.

– А… – Полина решила, что это сравнение можно считать комплиментом, но он был слишком цветистым, чтобы понравиться ей. Джордж, бывало, безо всяких там прикрас просто говорил, что она выглядит отлично.

Следующим пунктом их путешествия был Мистли, который лежал в дельте реки и представлял собой еще одну разновидность местного пейзажа. Они проехали по узкой улочке маленького городка и остановились под деревьями, от реки их отделяла только полоса высокой травы. Всю гладь воды заполнили лебеди. Некоторые расшагивали по грязи и илу, оставленным отливом, и на земле казались неуклюжими и смешными, но, добравшись до воды, грациозно плыли, напоминая облака белой пены. Дальше по реке виднелся Паркестон-Квей, а прямо перед ними, на другой стороне разлившейся реки, красовались низкие покатые склоны, заросшие деревьями и кустарником в роскошном осеннем убранстве, уходившие в голубую туманную даль, а надо всем этим гигантским куполом опрокинулось небо. Крошечные облачка белели в его бесконечной синеве.

На следующий день они решили ехать на побережье и, осмотрев в Олденбурге необычную ратушу, победившую время и прилив, которая, несмотря на неоднократно затапливавшие ее наводнения, выжила и теперь превратилась в музей, прошли по морскому берегу к лодочной станции. Именно в этом месте река Альдэ, почти достигнув моря, поворачивает к югу, оставляя длинную полосу галечного пляжа. В этих местах в былые времена во всю орудовали контрабандисты, но теперь здесь располагались метеорологическая станция и управление природными ресурсами. Река, наиболее полноводная в этой точке, несла на себе целую флотилию маленьких лодочек и яхт с синими и белыми парусами, похожими на стайку бабочек, порхающих над водой, хотя многие лодки уже были убраны и ожидали возвращения хозяев до следующего лета. Довольно прохладный бриз дул с моря, и Полина в своем тонком костюме поежилась, зато ветер вызвал на щеках девушки яркий румянец, оттенивший ее рыжеватые волосы, от чего она еще больше похорошела. Когда они вернулись на единственную улочку маленького городка, Энтони угостил их великолепным обедом в псевдоелизаветинском ресторане. Мистер Марш держался гостеприимным хозяином, был очарователен и очень мил, словно они были важными гостями, а не его же собственными служащими. Ей хотелось понять, зачем ему все это – ведь наверняка он мог бы найти себе более подходящую компанию среди своих друзей, с которыми проводил здесь свой отпуск. Полине не верилось, что рассказы тети Марион, для племянницы невероятно скучные, о местах, которые они проезжали или где бывали, могут искренне интересовать его, но Энтони слушал тетушку очень внимательно, хотя с той же легкостью мог найти все эти сведения в путеводителе. Часто девушка ловила на себе вопросительный взгляд мистера Марша, словно он никак не мог понять, что на самом деле скрывается под маской ее довольно колкого ехидства, но она не была настолько тщеславной, чтобы решить, будто нравится ему. Она была рада, что по возрасту и достоинству тете принадлежало переднее сиденье машины, потому что сзади чувствовала себя менее стесненной близостью Энтони, которая по-прежнему тревожила ее. Но все усилия держать дистанцию оказались тщетными. Полина не хотела дружить с «узурпатором», который забрал себе ее поместье, но она не могла полностью игнорировать его дружелюбную манеру и магию этих дней золотой осени, проведенных в его обществе. Когда поездка закончится, он, как полагала девушка, снова превратится в строгого начальника, которого она сможет по-прежнему не любить, а пока придется подчиниться его странной прихоти и принимать эту новую сторону его натуры с тактом и хорошей миной. То, что «узурпатор» устроил эту поездку специально для нее, считая, что ей нужен хороший отдых после всего, что выпало за последнее время на ее долю, даже не приходило Полине в голову, потому что доброта никак не ассоциировалась у нее со словами «мистер Энтони Марш».

Энтони, казалось, совсем не привлекали замки, и он оправдывал это тем, что в Уэлсе они намного красивее, так что ни алтарный занавес во Фрэмлингхеме, ни нормандская башня в Орфоде не поразили его, но церкви были другое дело. Церкви в Саффолке были ничуть не хуже, чем по всей стране.

Они доехали до самого Саутвальда, где находилась одна из самых красивых церквей. Алтарный иконостас все еще хранил следы первоначальной краски и позолоты, усеянный звездами купол главного собора был выкрашен в цвет неба, и по краям его сидели позолоченные ангелы. Они остановились посмотреть и на Блитбург, где маленькая шустрая речушка Блит широко разливалась, образуя широководную дельту, куда часто слетались разные птицы, в том числе и цапли, – это место когда-то, давным-давно, было процветающим морским портом. Здесь располагались еще одна высокая готическая церковь и старинная гостиница неподалеку от нее, единственные уцелевшие свидетели далеких веков. Оттуда «ягуар» поехал по данвичским вересковым полям, где среди помертвевшего вереска и коричнево-золотых папоротников все еще цвела бузина. Дорога к морю шла через лес, в Данвич, жалкие остатки некогда главного морского порта Восточной Англии. Вся компания вышла из машины и стояла на постепенно разрушаемых ветром скалах, глядя на серую воду вдали, которая поглотила целый город; в нем, по легенде, во время бури звонили колокола затопленных церквей.

– Правда, это только сказка, – сказала тетя Марион. – Там были ныряльщики и ничего не нашли, один песок.

– Иногда прилив выносит римские монеты на пляж, – заметила Полина, – и всякое… другое. – Она похолодела.

– Что другое? – заинтересовался Энтони.

– Мы сейчас стоим на том месте, где когда-то было церковное кладбище, – пояснила тетя Марион. – Церковь пядь за пядью уходила под воду и совсем скрылась относительно недавно. Теперь остались только могилы. Каждый год часть их размывается, и иногда находят на пляже кости покойников.

– Идемте отсюда. – Полина вздрогнула. Солнце зашло за тучку, подул холодный ветер; за ними была каменная стена, огораживавшая большой двор, в центре его виднелись руины разрушенного здания. Это были остатки Грей-Фрайарс-Прайори, дома настоятеля мужского монастыря, в котором теперь держали свиней! – Места здесь слишком пустынные – сказала она, – и все здесь уже умерло. Наверное, по ночам тут бродят привидения.

– Ох, опять у тебя разыгралось воображение? – спросил Энтони. Он с любопытством смотрел на нее. Эта девушка была само противоречие, в одну минуту она могла быть мегерой, в другую – мечтательницей.

– Может быть, – Полина слабо улыбнулась, – но море не единственная угроза. Если это место взорвется, хаос будет такой, какой морю и не приснится. – Она указала на юг, где в дымке густеющего тумана маячила серая громада зданий.

– А что там такое?

– Сайзуэллская атомная электростанция, – проворно вставила тетя Марион. – Лина, ты говоришь ужасные вещи.

– Это она просто замерзла, – откликнулся Энтони. – Ну-ка, Полина, бежим наперегонки с этого холма!

Он легко обогнал девушку и ждал внизу, пока она добежит до конца пологого, покрытого травой склона.

– Я не могу остановиться!

Полина влетела прямо в его раскрытые объятия, и на секунду Энтони крепко прижал ее к себе; ей показалось, что губами он дотронулся до ее волос.

– Теперь надо найти горячую чашку чаю, – скомандовал он, поворачиваясь к машине, но голос его звучал несколько странно, или ей это только почудилось? Полина сама испытывала беспомощное смущение, в это состояние ее вводило любое столкновение с Энтони, а уж такое буквальное – и подавно, и теперь она рада была укрыться на заднем сиденье машины, пока они поджидали тетушку Марион, степенно и неторопливо спускавшуюся с холма.

В эту же ночь Полина решила, что не хочет больше путешествовать в обществе мистера Марша. Если, как предполагал Джордж, ему действительно хочется поиграть в нимф и пастушков, она не намерена подыгрывать ему. В будущем он будет ездить в подобные экспедиции без нее, с одной тетушкой, которая гораздо больше своей племянницы знала о местных достопримечательностях, но едва Полина заикнулась, что ей пора бы вернуться к своим обязанностям в школе, она наткнулась на резкий отказ.

– Ты что, никогда не сдаешься? – спросил Энтони. – Я сказал, что даю тебе неделю отпуска, и настаиваю на этом. Ты и сейчас уже выглядишь намного лучше, так что больше не надо лезть ко мне с глупыми просьбами о том, что ты хочешь домой.

И тут он был прав. Измученное выражение лица, которое всегда появлялось у Полины, когда она слишком уставала, исчезло, вместо него на щеках играл ровный, нежный румянец, глаза стали ярче. А в том, что ее чудесное преображение имело еще одну причину помимо отдыха и свежего воздуха, Полина ни за что не призналась бы даже самой себе, хотя она вдруг отчетливо поняла, что на самом деле очень, очень рада его отказу отпустить ее домой.

В последний день они отправились в Кристчерч-парк, в Елизаветинский особняк, превращенный в музей, и нашли в нем портрет Маргарет Кечпоул, чья история всегда очень занимала Полину, и она рассказала Энтони, как Маргарет рисковала жизнью, как ее посадили в тюрьму за то, что она любила контрабандиста по имени Уилл Лауд, и как в последней попытке к бегству, когда они уже почти добрались до лодки, поджидавшей их в укромном месте, чтобы увезти в безопасное место, Уилла застрелил один из стражников и тот умер на берегу прямо у ее ног. Саму Маргарет арестовали и снова судили, но в последний момент смертный приговор заменили на высылку в Австралию. В легендах говорилось о ее счастливом замужестве в далекой стране, но на самом деле она осталась незамужней, верная памяти своего преступного любовника. С портрета на них смотрела темноволосая красивая женщина с прекрасными глазами.

– Жаль, что она потратила свою жизнь на контрабандиста, – заметил Энтони, – но женщины часто питают страсть к отпетым подлецам и негодяям.

– Ну, Уилл, по крайней мере, был мужчиной, не то что хиппи и другие бездельники, которые сейчас расплодились.

– В те времена тоже были свои оболтусы. – Энтони странно взглянул на нее. – Тебе больше нравятся мужчины деятельные, верно? Наверно, Джош Холлидей тебе куда больше по душе, чем, скажем, я?

Полина чуть не засмеялась, мысленно сравнив тщедушную фигурку Джоша с высоким, статным, хорошо одетым мужчиной, стоявшим сейчас перед ней.

– Давайте не будем переходить на личности, – уклончиво ответила девушка.

– Что ж, тогда скажем так: верно ли, что Уилл Лауд привлекает тебя больше, чем Джон Констебль?

– О, я совершенно ничего не знаю о людях искусства. – Она пожала плечами. – Мне они все кажутся какими-то не очень мужественными.

– Вот как?

– Мне кажется, я не смогла бы увлечься тем, кто не умеет ездить верхом, – с намеренной колкостью отрезала Полина.

– Так я и думал, – коротко бросил Энтони. Они молча вышли из особняка. Солнце ярко освещало ровные лужайки и пышные деревья.

– Не пойти ли нам посмотреть древесный питомник? – предложила тетя Марион.

– Думаю, нам пора возвращаться домой, – отрывисто ответил Энтони.

Полина знала, что уязвила его. Она сделала это специально. Судя по всему, в нем самом была сильна творческая жилка, ведь Энтони обронил что-то о том, какой фильм можно сделать о Тавернхэме, но разве ее отношение и мнение могло так сильно расстроить его?

В воскресенье утром мистер Марш снова отвез их в Тавернхэм и после службы задержался, чтобы рассмотреть статуи, памятники и превосходную резьбу Капеллы. Казалось, это место целиком захватило Энтони, но он ничего не говорил. Когда они шли обратно к машине, Полина думала только о том, как бы не споткнуться.

– Все хорошее когда-нибудь кончается, – сказал Энтони с сожалением, открывая перед ней дверцу. – Отпуск пошел тебе на пользу, дорогая.

Полина вспыхнула от этого фамильярного обращения, и ее тетушка быстро вставила:

– Да, это верно, но теперь нам всем пора снова приниматься за работу. – Ее острые глаза внимательно наблюдали за молодыми людьми, и она не была в восторге от того, что ей пришлось наблюдать в течение этой недели. Она считала, что Энтони давно пора уезжать обратно в город.

Он вздохнул.

– Боюсь, теперь я не скоро смогу выбраться сюда. «Ну и прекрасно», – подумала тетя Марион, а у Полины при этом известии упало сердце.

Когда машина подъехала к поместью, они увидели незнакомый автомобиль, припаркованный во дворе. Энтони бросил на него взгляд и резко затормозил, чуть не врезавшись в стену. Взглянув на него, Полина поняла, что собирается гроза. Энтони явно узнал машину, и этот гость был незван и нежеланен.

Мистер Марш быстрыми шагами прошел через двор, и, изнемогая от любопытства, девушка пошла за ним в дом. Все окна были распахнуты навстречу октябрьскому солнцу. Поднявшись по ступенькам на веранду, она услышала голоса в комнате Энтони. Там же был и Майкл, и она разобрала, как брат говорит извиняющимся тоном:

– Я решил, что лучше будет привезти ее сюда, я же не мог оставить ее на улице.

Раздался голос Энтони, странно чужой и резкий.

– Какого черта ты приехала, Виола?

В ответ донесся женский голос, низкий и хриплый:

– Посмотреть, где ты скрываешься, Тони, милый.

Виола? Ей вспомнились слова Джорджа: «Не знаю, кто у него сейчас, может быть, все еще Виола…»

Да, это явно была «все еще Виола», и она называла Энтони «милый». Полина поспешно ушла с веранды. Она слышала достаточно; ей стало немного не по себе.

Глава 5

Не имея ни малейшего желания встречаться с подругой Энтони, Полина нашла убежище в загоне для лошадей, в компании с Герцогиней, которая всегда была готова прогуляться. Пока собака вынюхивала близлежащие кусты, надеясь вспугнуть случайно забредшего кролика, девушка пристально смотрела на дорогу, шедшую через деревню, и ее бдительное наблюдение было вознаграждено появлением «ягуара», на полной скорости мчащегося вверх по холму. Энтони уехал. Полина сказала себе, что надеется никогда его больше здесь не увидеть, и даже пыталась убедить себя, что очень рада приезду Виолы, продемонстрировавшей свои права на этого мужчину. Теперь его внимание будет отвлечено от Полины и ее поступков, и она сможет наконец-то снова приняться за свою работу безо всяких посторонних вмешательств. Но, несмотря на такую «радость», она так и не сумела до конца подавить ноющую слабую боль в сердце, которую никто не звал. Вздохнув, девушка решила, что это, должно быть, от воспоминаний о беззаботных днях приятно проведенного отпуска, который так внезапно закончился.

Спокойная и сосредоточенная, Полина спустилась к обеду и узнала, что мистер Марш повез свою гостью в Мэлфорд, чтобы пообедать там, к большому облегчению тети Марион, полагавшей, что ее скромная стряпня может не прийтись по вкусу, предположительно изысканному, такой элегантной и требовательной особе, как мисс Виола Сильвестер.

– Сильвестер? – переспросила Полина. – Ведь так ее, кажется, зовут? Виола Сильвестер – похоже на имя актрисы.

– Она и есть актриса, – подтвердил Майкл. – И она просто сногсшибательная. Наверное, они помолвлены с мистером Маршем. Вот ведь парень – все ему достается самое лучшее!

– Ну, ты можешь и ошибаться, – начала тетя Марион, настороженно глядя на бесстрастное лицо Полины, которая тщательно контролировала себя. – Похоже, он не очень рад был ее видеть.

– Наверное, беспокоился, что ей не понравится наше поместье, – высказала предположение Полина. Судя по всему, Виола не из тех девушек, которые любят жить в сельской местности. – Но она его подружка, это точно – мне Джордж говорил.

После обеда появились пунктуальные сестры Фрейзерс, и Полина с удовольствием поехала бы заниматься с ними вместо Майка, если бы не знала, что обе будут недовольны такой заменой. Из-за запрета Энтони у нее не было назначено на сегодня своих уроков, и она не находя себе места бродила по дому и саду, время от времени поглядывая на голубую машину, припаркованную во дворе, как неприятное напоминание, что Виола еще вернется. Тетя Марион, радуясь возможности отдохнуть, села за книжку, Линетт ушла куда-то с Джо, а его папаша, Полина знала это, не одобрит ее появления в конюшнях. Девушка чувствовала себя неприкаянной и никому не нужной.

С несчастным видом она подбирала опавшие листья дикого винограда, когда в ворота въехал «ягуар» и остановился рядом с голубой машиной. Непреодолимое желание увидеть подругу Энтони и надежда, что они ее не заметят, удержали Полину на месте. Энтони выскочил из машины и подошел с другой стороны, чтобы открыть дверцу. Он протянул руку, помогая своей спутнице выйти, и сердце Полины странно сжалось при виде того, как Энтони, элегантный, оживленный, оказывал знаки внимания другой женщине. Тоненькая фигурка показалась из машины и ступила на гравий двора, незнакомка была без шляпки, но в темных очках, совершенно лишних, потому что солнце светило уже не так ярко, как летом. Волосы у Виолы были светло-пепельные, она была одета в бледно-голубые узкие брюки и белый свитер в обтяжку, и то и другое четко обрисовывало ее безукоризненные формы. Все в ней выглядело дорогим, начиная с шикарной прически и заканчивая бело-голубыми сандалиями на маленькой, с высоким подъемом ножке. Полина сразу вспомнила, что на ней заурядный, купленный в местном магазине костюм, волосы не уложены, и вовсе никакой косметики. Девушка повернулась, чтобы поскорее исчезнуть, но Энтони уже увидел ее.

– Эй! Мисс Геральд, идите сюда!

Та-ак, значит, теперь она опять стала «мисс Геральд», хотя всю неделю была «Полина». Она неохотно спустилась с веранды по двум низким ступеням и остановилась перед гостьей. Виола сняла свои солнечные очки, оценивающе уставилась на Полину, и девушка ответила ей таким же, полным любопытства взглядом. Круглые голубые глаза Виолы оттеняли огромные ресницы, но они были накладными, как и ее искусный румянец. Собственно говоря, она была просто-напросто превосходным произведением искусства. Возраст ее скорее приближался к возрасту Энтони, чем Полины, но были предприняты все усилия выглядеть совсем юной. Перед ней же стояла сама юность, которой не нужны никакие ухищрения. Виола пробежала опытным взглядом по стройной, мальчишеской фигурке, отметив большие серые глаза, мягкие губы и нежный румянец на щеках молодой девушки, и почувствовала себя рядом с ней чуть ли не старухой, что для красавицы было сродни катастрофе.

Энтони нехотя, как показалось Полине, представил их друг другу, и Виола спросила:

– Ах, так вы и есть та маленькая Диана, которая так задержала Тони в его Аркадии? – У нее был хриплый голос с каким-то протяжным произношением, полностью лишенная искренности улыбка сопровождала эти слова. – А я и не знала, что ты интересуешься лошадьми, Тони.

– Я не интересуюсь, – возразил тот, и голос его звучал очень сухо, – разве что иногда, под настроение. Мисс Геральд возглавляет мою школу верховой езды. Так как она функционировала, когда я приобрел поместье, я решил ее не закрывать.

– Да, ты это уже говорил. – Виола еще больше растягивала слова. – Но я представляла себе мисс Геральд совсем иначе. Женщины-наездницы, которых я встречала прежде, всегда напоминали мне скакунов, и потом, мне кажется, вы слишком молоды, моя милая, чтобы занимать такой ответственный пост, нет? Хотя, конечно, Тони сюда часто наведывается, чтобы присматривать за работой.

– Я уже совершеннолетняя, – строго сказала Полина, – и еще никто из моих учеников не говорил, что я слишком молода, чтобы справляться со своими обязанностями.

– Я считаю работу мисс Геральд отличной, – прибавил Энтони, и тут Полина, прекрасно понимая, что делать этого нельзя, бросила на него свирепый взгляд. В глазах мистера Марша искрилась насмешка. Оба знали, что это заявление, как минимум, преувеличение. Виола увидела, как они обменялись взглядами, и нахмурилась.

– Ну хорошо… – Она томно махнула рукой, как бы отсылая от себя Полину, и повернулась к Энтони: – Пойдем в дом, Тони?

В этот момент Майк, отдав свой долг юным мисс Фрейзерс, показался из-за угла дома, и Виола поприветствовала его с неожиданным пылом:

– Ах вот он, мой юный спортсмен! Привет, Адонис! – Майкл на самом деле выглядел на редкость красивым, бриджи, хотя и потрепанные, хорошо сидели на нем, ботинки были тщательно вычищены. Майк был в желтом свитере с открытым воротом, рыжевато-коричневые волосы, аккуратно причесанные, лежали крупными волнами.

– Что-то тебя сегодня тянет на классические аллюзии, – кисло заметил Энтони. – А Адонис, насколько я помню, довольно плохо кончил.

– Зато его любила сама Венера. – Она подошла к Майклу, который буквально сиял при виде ее. – О, у меня превосходная идея, – объявила Виола. – Как ты считаешь, ты сможешь научить меня ездить верхом?

Адонис был в восторге от этой Венеры.

– Буду счастлив! – с жаром воскликнул он.

– Но разве тебе не нужно возвращаться в город? – с беспокойством спросил ее Энтони.

– А я передумала. – Красавица кинула на Энтони колючий взгляд. – Как тебе известно, я сейчас отдыхаю, а где можно найти место лучше этого, чтобы как следует расслабиться? Я остановлюсь в пабе, где мы сегодня обедали, и оттуда буду приезжать на уроки.

Энтони вышел из себя.

– Зачем тебе все это нужно? – резко спросил он. – Ты же ненавидишь сельскую жизнь. Ты здесь умрешь от скуки!

– Надеюсь понять, почему ты сам стал находить ее такой привлекательной, – сладко пропела красавица. – А скучать мне не придется, Майкл составит мне компанию. Ах, как жаль, что тебе надо возвращаться уже сегодня вечером!

Энтони схватил ее за руку и отвел в сторону, но Полина слышала, как он говорил: «Виола, ради всего святого, оставь этого мальчика в покое», и ее ответ: «Не только ты один имеешь право на пасторальные развлечения».

Потом они отошли еще дальше, а Полина медленно приблизилась к брату. Гнев душил ее – значит, здесь у них «пасторальные развлечения»! Майкл стоял и с ошеломленным видом смотрел на Виолу.

– Думаешь, она это серьезно? – с жаром спросил он сестру. – Она будет брать у меня уроки?

– Представления не имею, – вспылила Полина. – Однако не думаю, чтобы ее прихоти длились долго, и не забывай, что она почти невеста мистера Марша.

– Он для нее немного староват, – ответствовал самонадеянный юнец, введенный в заблуждение гримом опытной актрисы.

– Боже, что ты несешь! – с раздражением воскликнула Полина, понимая, что не стоит сейчас говорить брату то, что она несколько минут назад невольно услышала. Майкл в его нынешнем состоянии только посмеется над ней. Если Виола намерена устроить себе из него «пасторальное развлечение», что ж, пусть узнает, что почем в жизни.

Полина взглянула на парочку, стоявшую под развесистой ивой. Энтони что-то сердито втолковывал подруге, но та, похоже, не принимала его слова всерьез, и ветерок доносил до них ее легкий смех. Они были одного поля ягоды, оба элегантные, искушенные существа из другого мира, и между ними двумя и ею с Майком пролегала широкая, зияющая пропасть. Девушка вздохнула и пошла в дом.

* * *

Вскоре после этого Энтони уехал, сказав мисс Торн, что некоторое время не сможет бывать в поместье. Он не попрощался с Полиной, которая старалась не попадаться ему на глаза. Майкл, открывавший ему ворота, доложил, что, похоже, мистер Марш уехал в страшном гневе. Виола тоже отчалила, договорившись предварительно, что во вторник приедет на первый урок, а до того купит все необходимое для верховой езды. Стало очевидно, что она победила в перепалке с Энтони, и Майкл витал на седьмом небе, но на сердце у Полины было тяжело от неприятных предчувствий; она догадывалась, что ничего хорошего не ждет ее брата от связи с этой обворожительной актрисой. Но если бы Полина знала, о чем думала мисс Сильвестер по дороге из поместья, она встревожилась бы еще больше.

Виола вполне одобрила «деревенский дом» Энтони; да, здесь можно устроить недурную летнюю резиденцию и принимать много гостей. Естественно, Геральды должны уехать, особенно эта девица, хотя на самом деле Виола приятно удивилась, обнаружив, что «девица» такая простушка. Энтони редко говорил о ней, что было плохим знаком, и Виола боялась встретить в ее лице опасную соперницу, но, разумеется, Полине не справиться с такой опытной женщиной, как она. Энтони очень скоро надоест ее наивность, и он согласится отослать ее из дома. Братец же ее – настоящий юный дикарь, к тому же такой красивый; он составит ей неплохое развлечение, а в обмен Виола, пожалуй, поможет ему вырваться из этого жуткого захолустья. Занятие верховой ездой для ее фигуры будет очень полезно, и потом, в ее профессии любые навыки пригодятся, а если Тони станет ревновать, так это и к лучшему. В последнее время он становится все менее внимательным к ней, и его надо вернуть на место. Виола затормозила на стоянке возле мэлфордской гостиницы, выбранной ею потому, что здесь, несмотря на старательно сохраняемое старинное обличье, предоставляли всевозможные удобства, необходимые изнеженному созданию, и зарегистрировалась, очень довольная собой и прошедшим утром.