Текст книги "Рыцарь"

Автор книги: Элизабет Эллиот

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)

Глава 7

Тэсс открыла глаза, не сознавая, где она и что с ней. Из окна пробивался неясный солнечный свет. «День только начинается или это уже вечер? Нет, рассветает», – решила она. Не оглядываясь, Тэсс знала, что голова ее покоится на груди Кенрика; рука его плотно охватывала ее за талию. По ровному дыханию можно было сделать вывод, что он спит.

Она скосила глаза на его заросшую темными волосами грудь. Он был почти целиком покрыт одеялом, но Тэсс ногами почувствовала, что на нем ничего нет. О Боже, никогда еще ей не приходилось лежать с совершенно голым мужчиной.

Она согнула ноги. Просто хотела устроиться поудобнее, но вдруг замерла, попав коленом ему между ног И хотя, кажется, Кенрик еще спал, тело его определенно проснулось. Не успела она собраться с мыслями, как он взял ее за подбородок и повернул к себе.

– Как ты себя чувствуешь?

– Ужасно, – ответила она хриплым шепотом. Кенрик протянул руку и взял кубок, стоявший на столике рядом. Обняв Тэсс за плечи, он поднес кубок к ее губам.

– Пей.

Жадными глотками Тэсс осушила кубок до дна. Кенрик поставил пустой кубок на место и снова посмотрел ей в глаза.

– Горячка прошла.

– Я же говорила, что к утру пройдет, – тихо проговорила она и плотнее прикрылась одеялом. – Теперь ты видишь, что беспокоиться было не о чем.

Кенрик рывком поднялся с постели.

– Уже рассвело, Тэсс. И, наверное, пришло время серьезно поговорить.

– Поговорить? О чем? – Тэсс пыталась собраться с мыслями. Она оглядела комнату, удивившись царившему в ней беспорядку. На столе – тарелки с недоеденной пищей, тут же подносы с грязной посудой, на полу разбросаны вещи Кенрика. Вроде бы вчера вечером все здесь было не так.

– Ты действительно считаешь, что за свою выходку не заслуживаешь наказания? – спросил он одеваясь.

– Понимаю, я подвела тебя тем, что заболела. За это ты собираешься меня наказывать?

– Я собираюсь тебя наказать за то, что ты вынудила гоняться за тобой, выставила меня на посмешище. Что бы я сказал королю, если бы ты умерла через два дня после женитьбы? А ведь ты действительно чуть не умерла.

– Но это была просто лихорадка. Обычная лихорадка. Он стоял и внимательно изучал ее лицо, надеясь найти ответ, которого, по-видимому, не было.

– Что ты помнишь о своей болезни?

– Что я помню? Я помню, что вчера вечером ты привел меня в эту комнату. Мы поговорили немного и легли спать.

– Тогда разрешите, леди, мне немного освежить вашу память. – Кенрик смотрел на нее, нахмурившись. – Я действительно привел тебя в эту комнату. Но спустя два часа ты из нее выскользнула, как вор в ночи. И это было не вчера, а пять дней назад.

По лицу ее было ясно – она вспомнила. Вспомнила и пришла в ужас.

– И как ты думаешь, что сделала моя жена, когда я ее нашел? Ни за что не догадаешься. Она стала целиться в меня из лука, угрожая убить. Потом она пять дней находилась между жизнью и смертью. В общем, должен признаться, она доставила мне море удовольствия.

– О не-ет… – почти завопила она, спрятав лицо в руках.

– Теперь, надеюсь, ты вспомнила весь свой идиотизм. Если нет, то скажи мне – я с удовольствием напомню любую подробность.

– Я совсем не помню свою болезнь, – беспомощно произнесла Тэсс. – Помню, как мы выехали из леса, а дальше – провал.

– А потом ты взбесилась, – сказал он почти скучающим тоном. – В первый день, когда к тебе пришла знахарка, Старая Марта, ты набросилась на нее с кулаками.

– Нет!

– Да. Слуги решили, что в тебя вселился дьявол. А знаешь, как изгоняют дьявола из человека? Обкладывают его горячими углями.

Тэсс побледнела и замотала головой.

– Чтобы тебя спасти, мне пришлось отстранить слуг и взять их обязанности на себя. Ты можешь собой гор даться, леди. На многих это произведет огромное впечатление. Ты сумела превратить Палача Уэльса в простую сиделку.

– Я… я просто не могу в это поверить, – прошептала Тэсс.

– В тот день, когда мы поженились, я бы тоже не поверил. Однако не прошло и двух суток, как ты успела прирезать здоровенного детину, обмануть меня и убежать из замка и вообще доставить мне больше хлопот, чем любая женщина в мире. Если таким способом ты хотела добиться, чтобы я пожалел о том, что женился на тебе, то ты достигла успеха. Если бы мог, я с удовольствием отправил бы тебя в монастырь.

– И отправь меня, отправь. Там мне и место. Там я буду замаливать свои грехи.

– Только не надо ловить меня на слове. И не рассчитывай на жалость. Теперь у меня к тебе нет никакого доверия. Я буду обращаться с тобой, как твой господин. Встань передо мной, Тэсс.

Парализованная страхом, она не двинулась с места. Да, она обманула его, и сейчас он ее накажет. Представив себе, что это будет за наказание, Тэсс пришла в еще больший ужас.

– Встань передо мной, – повторил он. В его голосе не чувствовалось никакого сострадания.

– Не могу, – прошептала она, качая головой. Молчание длилось так долго, что вспотевшие ладони Тэсс успели замерзнуть.

– Итак, ты не готова пока принять наказание, – произнес наконец он. – Как не готова и стать моей женой.

Тэсс почувствовала, что кивает. Ноги ее запутались в ночной рубашке, одно плечо обнажилось. Но ей было не до соблюдения приличий. Произошло самое худшее. Она пыталась удрать от этого Палача, и он ее поймал. Правда, ему, как и Мак-Ли, она нужна из-за короля и из-за наследства. Но от этого не легче. За свой побег ей придется заплатить, и дорого.

Тэсс закрыла глаза. Она не станет плакать и просить пощады. Это бесполезно. Никакой жалости в этом человеке нет. Он ее ненавидит, это ясно. А как проявляется ненависть, ей давно известно из общения с Мак-Ли.

Кенрик взял ее за руки и попытался поднять на ноги. Зачем ему это было нужно – непонятно. Он прекрасно знал, что она еще слишком слаба и встать не может. Приказывал он это просто, чтобы как-то разрядиться. Он все продолжал держать ее за руки, но тут Тэсс побледнела, глаза закатились, и она упала в обморок.

* * *

– Я буду отсутствовать ровно семь дней. Она не должна покидать эту комнату ни под каким предлогом. Вам все ясно?

Это говорил Кенрик. Низкие звуки его голоса разбудили Тэсс. Сквозь ресницы она увидела у двери двух рыцарей. Они поклонились Кенрику.

– Да, милорд.

– Это касается и тебя. – Кенрик повернулся к женщине, стоящей у постели Тэсс. – Если ей удастся кого-нибудь из вас уговорить нарушить мой приказ, вас ждет тюрьма. Мириам, ты проследишь, чтобы она поправилась как можно скорее. К моему возвращению Тэсс должна быть здорова. Полностью здорова.

– Да, милорд, – ответила Мириам.

– Никаких гостей и визитеров, кроме Старой Марты. Скажи моей жене, что у нее не должно быть иной заботы, кроме восстановления здоровья. И пусть готовится к моему возвращению.

Тэсс зажмурилась. Ей предстояло целую неделю ждать наказания. Правда, он обещал не бить ее, но разве можно обращать внимание на эти слова. Во всяком случае не сейчас. Он действительно обещал это, но она его обманула. Значит, он имеет право не выполнять свое обещание.

Кенрик и рыцари покинули спальню. Осталась лишь служанка. Она тихо что-то шила, сидя в кресле. Тэсс тяжело вздохнула, и Мириам тут же подняла глаза.

– Я вижу, вы уже проснулись, миледи. Меня зовут Мириам. Барон уехал ненадолго. И он…

– Я слышала все, что он говорил, – оборвала ее Тэсс.

Мириам поклонилась, и Тэсс пожалела о своей резкости. Служанка была ни в чем не виновата. Ей приказали присматривать за Тэсс, и она выполняла приказ. У нее было приятное спокойное лицо, добрые голубые глаза, а по одежде можно было судить, что в замке она не последнее лицо. Возможно, даже горничная Хелен.

– Похоже, некоторое время мы будем проводить в обществе друг друга. Не так ли, Мириам? – спросила Тэсс уже другим тоном.

– Да, миледи.

Затем установилось долгое неприятное молчание. Интересно, можно ли ее подкупить, подумала Тэсс. Даже если Мириам перейдет на ее сторону, там, за дверью, еще два стража. Именно эти двое приходили с Кенриком, когда он обнаружил у Тэсс шрамы от побоев. Вероятно, они были самыми доверенными его людьми.

– Я хотела бы, чтобы ты рассказала мне все о замке Монтегю, – проговорила Тэсс.

– Моя хозяйка, леди Хелен, не позволяет сплетничать, – ответила Мириам, не отрываясь от шитья.

– Я не прошу тебя сплетничать. Ведь я твоя баронесса, Мириам, и имею право знать, кто здесь живет. Назови мне самых важных, по твоему мнению, обитателей замка.

– Миледи! В замке живет больше трех сотен человек, да еще столько же рядом в деревне.

– Тогда тебе придется перечислить всех дважды, на случай, если кого забудешь.

Рассказ Мириам длился ровно два часа, хотя дело обошлось без повторений. И самым важным из открытий Тэсс было то, что Кенрик не вмешивается в дела замка совершенно. Что же касается Хелен, то прежде она исправно выполняла обязанности хозяйки Монтегю. Но это было до возвращения Кенрика из Уэльса. С тех пор она не делает ничего. И время в замке разделено на две части: до смерти старого Барона и после его смерти. Именно с тех пор, как титул принял Кенрик, порядок в замке нарушился, и Тэсс чувствовала – это неспроста. Здесь в замке существует молчаливое сопротивление Кенрику.

Пришла Старая Марта. Они быстро подружились, особенно после того, как Тэсс обещала найти ей молодую помощницу для сбора трав. Втайне Тэсс мечтала, что такой помощницей станет она сама. Поход в лес – прекрасная возможность для побега. Хотя первая попытка провалилась, Тэсс не собиралась отказываться от своего намерения.

Через три дня Тэсс уже разгуливала по комнате. Но заниматься было решительно нечем. Вскоре она начала маяться от скуки. Этот домашний арест ее угнетал. С Мириам разговаривать надоело, и Тэсс ее отпустила.

Сама же принялась изучать помещение. Великолепные резные сундуки, что стояли вдоль стен, были все тщательно заперты. В единственном открытом хранилась одежда Кенрика. От нечего делать Тэсс начала рыться в сундуке и вскоре была вознаграждена.

Оказывается, у Кенрика имелись три книги. Книги, эти бесценные сокровища, находились не под замком. Что же за бесценные богатства были в других, запертых, сундуках? Ведь даже король, у которого, как известно, есть четыре книги, хранит их в королевской сокровищнице. Значит, Кенрик очень богатый.

С большой осторожностью она взяла в руки это чудо – книгу. То был толстый фолиант в тяжелом кожаном переплете. В те времена даже не все священники умели читать. А уж о прочих и говорить нечего. Их были считанные единицы, и уж, конечно, не женщины. Это неслыханно, чтобы женщина умела читать. Но Тэсс умела. Ее научил отец Беннет, монах нищенствующего ордена, подвизавшийся в Ремингтоне при жизни ее отца.

Первая книга была на латыни. На титульном листе было указано, что это перевод с греческого. Книга называлась «Басни Эзопа». Первая буква на каждой странице занимала больше четверти пространства. Кроме того, к каждой басне было не меньше двух иллюстраций. В принципе, чтобы понять содержание, не надо было даже читать. Но Тэсс читала. Она устроилась посредине огромной кровати Кенрика, и время полетело с потрясающей быстротой. Теперь присутствие Мириам, приносившей еду, ее только тяготило. Разве могли ее рассказы сравниться с эзоповскими. К концу недели Тэсс прочитала басни Эзопа четыре раза, а две скучные книги по военной стратегии – два раза.

Осталась всего одна ночь, наверное, в сотый раз напоминала она себе, устраиваясь вечером в постели. Завтра возвращается Кенрик, и, возможно, ее заключению придет конец. Пусть бы он скорей наказал ее. Нет ничего хуже, чем ждать наказания, да еще взаперти. Все говорило о том, что она была права: ее муж безжалостен, и в этом не уступает Мак-Ли. Выход был один – любым способом завоевать его доверие, а потом еще раз попытаться бежать. Умолять о прощении бесполезно. Но принести извинения стоило, это он мог оценить. Тэсс постарается, чтобы он поверил, будто она искренне сожалеет о содеянном и впредь будет ему повиноваться. Это поможет осуществить ее план.

Свеча на столе сгорела дотла. Значит, было уже очень поздно. Тэсс спрыгнула с постели, подбросила в камин поленьев, и тут же вернулась обратно. Закрыв глаза, она начала репетировать свою речь перед Кенриком.

Глава 8

Кенрик въехал в ворота замка Монтегю, удивив столь скорым возвращением всех, и прежде всего самого себя. Он тут же направился в спальню. – Проверю, на месте ли жена, – бросил он Фитц Элану на ходу.

С неведомым доселе волнением Кенрик рванул дверь спальни и… вздохнул с облегчением. Тэсс мирно спала в постели.

Одеяло сползло в сторону, рубашка задралась, обнажив бедро и прекрасной формы ноги. Ее волосы неровным светом озарял огонь из камина. При этом создавалось впечатление, будто они сами являются источником света.

В одно мгновение его захлестнуло горячее желание. Но Кенрик сдержался. Нахмурился. Губы тронула улыбка – от предвкушения скорого наслаждения. Однако улыбка эта была грустной. С чего это он взял, что получит удовольствие? Прежде всего, какое удовольствие может получить она, если вздрагивает даже от самого невинного его прикосновения? И как… как она отдастся ему? Охотно? Или ее придется брать так же, как он берет все в этой жизни, – силой.

Кенрик отвлекся от невеселых раздумий и намеренно громко хлопнул дверью. Пусть проснется. Этой ночью ей спать не положено.

– Я не думал, что ты уже спишь, – произнес он. На него воззрилась пара заспанных глаз.

– Кенрик!

Тщательно подготовленная речь моментально вылетела из головы. Она просто на время забыла о том странном влиянии, какое оказывает его присутствие. Этого ни предвидеть, ни тем более предотвратить было невозможно. Стоило ей взглянуть на Кенрика, как она мгновенно пьянела. Впервые это случилось еще тогда, в Кельском аббатстве. Что это было? Страх и одновременно желание, дополненное каким-то непонятным тревожным чувством, будто он ей хорошо знаком, лучше, чем кто бы то ни было?

Кенрик стоял перед ней в полном рыцарском облачении, держа под мышкой стальной шлем. Другая его рука покоилась на эфесе меча. Ее глаза странствовали по необъятным просторам его груди, по плечам. Сколько металла пошло на его кольчугу? Большинство рыцарей в доспехах выглядели неповоротливыми и неуклюжими и двигались как на ходулях. Сразу было видно, что каждое движение им стоило дополнительных усилий. Кенрик, надев на себя не менее сорока пяти килограммов доспехов и оружия, держался так, будто все это из шелка. Огромная спальня вдруг стала тесной.

– Поднимись, жена. Помоги мне снять доспехи, – приказал он, отстегивая меч.

Когда она, откинув одеяло, встала и направилась к нему, у Кенрика перехватило дыхание. Тэсс была столь же прекрасна, как и прежде, даже еще прекраснее. Рубашка ее была так тонка, что ему и домысливать ничего не пришлось. Он отвел глаза, борясь с искушением схватить ее, прижать к груди, сорвать этот тонкий кусок материи и дать возможность своим глазам насладиться тем, что принадлежит только ему одному. Но разум подсказывал ему, что следует еще подождать с восторгами и приготовиться к мольбам и слезам.

Кенрик повернулся к ней спиной и положил шлем на комод. Затем велел жене отстегнуть краги, пока он сам занимался кольчугой. Прикосновения Тэсс были нежными, он их почти не чувствовал. Она была не столь проворна, как его оруженосец – надо было еще найти все застежки и пряжки.

– Была ли твоя поездка удачной? – спросила она.

– Да, – ответил он и после минутной паузы добавил уже более приветливым тоном: – Хорошо, Тэсс. Спасибо. Ложись в постель и жди меня.

Кенрик аккуратно снял доспехи. Но на нем оставались еще туника и бриджи. Больше всего ему хотелось сейчас сбросить их и кинуться в постель к жене. Подумав с минуту, он сбросил и их.

Все это время он стоял к ней спиной. Теперь же повернулся лицом и взглянул в ее фиалковые глаза. И все… одного взгляда было достаточно, чтобы кости превратились в желе, а мышцы налились сталью. Она блуждала взглядом, теперь уже осмелевшим, по его телу, и он ощущал, как кожа его буквально вспыхивает. Ему казалось, будто это не глаза ее, а руки блуждают по всему телу. Тяжело задышав, Кенрик встретился наконец с ней глазами.

Не отрывая взгляда, он подошел к Тэсс, постоял пару секунд над ней и рухнул на постель.

Охватив ее голову ладонями, Кенрик произнес. – Может, ты поцелуешь мужа, который вернулся из дальней поездки?

И удивленно расширил глаза, увидев, что она кивнула. Он наклонил голову, наслаждаясь, смакуя ее дыхание на своих губах, а затем полностью закрыл ее рот своим. Но с поцелуем не спешил. Пока он только играл ее губами, покусывал их и тут же отпускал. Наконец плотно припал к ним, с радостью отметив, что она не забыла его первых уроков. Оторвавшись от губ, он перешел к матовой нежности шеи.

Кенрик жаждал ее, жаждал сильно, как будто не знал женщин много лет. Она будет его женой, и сама пожелает этого, стучало в его мозгу. Его руки скользили вдоль ее плеч, затем ниже, к запястьям, возвращаясь снова к плечам. Он как бы все время убеждал себя, что она рядом и никуда не денется. Взяв ее за руку, он надолго приник губами к пульсирующей жилке на запястье.

– Я бы хотела…

– Ты бы хотела стать моей женой?

– Но я уже твоя жена, – напомнила она ему, слегка откинув голову назад.

– Нет, пока ты только моя невеста, – пробормотал он, покрывая поцелуями ее ухо. От этих прикосновений дыхание Тэсс участилось. – Но ты станешь ею, дорогая, очень скоро.

– Я хотела… я хотела сказать. – Тэсс не закончила предложение. Язык Кенрика был уже внутри ее уха. Тело ее напряглось, она застонала. Это не было вздохом, это был настоящий стон, даже не стон, а скорее вопль.

– Тебе приятно то, что я делаю? – спросил он, оторвавшись от ее уха.

– Да, – прошептала она и поджала пальцы ног, почувствовав снова его язык.

Он сделал паузу, правда небольшую. Она была нужна ему только затем, чтобы покрыть поцелуями округлость ее подбородка, постепенно подбираясь к губам, и затем приникнуть к ним.

Внезапно он отстранился и внимательно вгляделся в ее лицо, словно ища ответа на какой-то вопрос.

– Я хочу посмотреть на твою спину.

– Уже все зажило.

Но до шрамов ли на спине было ей сейчас. Она вся горела. Тело трепетало, в голове была странная легкость, а сердце саднило. Саднило, но не болело. С чем можно было сравнить теплоту, что распространялась по всему телу, пропитывая всю ее насквозь? Руки Тэсс обвились вокруг шеи мужа, она жадно тянулась к его губам.

Желание Кенрика достигло такого накала, что он был готов вот-вот воспламениться. Однако первый раз – это первый раз, Кенрик помнил об этом. Слишком важен этот момент для их дальнейших отношений, чтобы можно было позволить себе выпустить это пламя из-под контроля. Потом уже ничего не поправишь. Нет, он должен вести себя нежно, проявить терпение, мобилизовать все свое искусство. Пламя ее надо раздувать медленно. Медленно и осторожно. И прежде всего следует узнать, насколько изранена ее спина.

– Покажи спину, – снова попросил он.

Она покраснела и опустила глаза. Он приподнял ее подбородок.

– Твоя скромность понятна. Ты стесняешься показать мне свое тело. Но должен тебе сообщить: во время твоей болезни я много раз любовался им. Я даже купал тебя.

– Не может быть, – выдохнула она.

– Так было.

Ему нравилось ее смущение, он понимал, что следует найти какой-то способ сгладить ситуацию.

– Если хочешь, я посмотрю твою спину после того, как приму ванну.

– Но сейчас принимать ванну слишком поздно. Слуги уже спят.

– Ничего, слуги не скакали целый день, как я. Перетерпят. Так ты согласна?

Она быстро закивала с явным облегчением.

– После тяжелого пути мне обязательно надо помыться.

– Прекрасная мысль, милорд.

– Я тоже так думаю.

Итак, он начнет с того, что познакомит ее со своим телом, с каждым его дюймом. Тогда она привыкнет к его наготе, как он привык к ее. Кенрик быстро подошел к двери и отдал короткое распоряжение. Пока один из слуг его брил (а он оброс солидной бородой), другие готовили ванну – огромный дубовый чан, установленный у камина. Его наполнили горячей водой. Принесли также и еду. Покончив с бритьем и отпустив слуг, он вопросительно посмотрел на Тэсс.

– Ты голодна?

Она кивнула, и он подал ей кусок хлеба с сыром и маслом и кубок с элем.

– Ты всегда щеголяешь перед слугами почти голым? – шепотом спросила Тэсс.

Кенрик безразлично пожал плечами, подошел к постели и испытующе посмотрел на нее.

– В чем дело? – спросила она.

– Я хочу, чтобы ты помогла мне мыться.

– О! – Тэсс выскользнула из постели и нерешительно подошла к столику, на котором были разложены мыло, мочалка и простыни для вытирания.

– Тебе когда-нибудь приходилось это делать?

– Нет.

Она пыталась заставить себя не рассматривать его ниже пояса.

– Это хорошо, – заметил он, влезая в чан и заполнив его целиком. Ответом он был явно доволен. – Было бы неприятно узнать, что ты мыла этих грязных шотландцев.

Он ухватился за края чана и, закрыв глаза, окунулся с головой. Появившись через секунду на поверхности, он отбросил на затылок мокрые волосы. Тэсс стояла рядом не в силах сдвинуться с места. В его простых движениях было больше эротики, чем во всем, что ей доводилось видеть за всю ее жизнь.

– Давай начнем с волос. Сначала помой мне голову, – предложил он.

Она сделала шаг вперед и начала намыливать его темные волосы, пропуская густые пряди сквозь пальцы и получая от этого удовольствие. Волосы у него были длиннее, чем у других рыцарей, почти до плеч.

Теперь самое время принести извинения, решила Тэсс. Теперь, когда он вроде бы в хорошем настроении. Насколько она понимала, то, что должно было между ними произойти, скоро произойдет. Значит, наказание откладывалось. Интересно, на какой срок?

– Я бы хотела извиниться перед тобой за все, что случилось до моей болезни, – нерешительно произнесла она, продолжая интенсивно работать руками.

– Это правильно, но сейчас не время. Об этом поговорим позднее.

– Хорошо, – прошептала она, чувствуя, как в ее сердце заползает холодной змеей страх.

Кенрик терпеливо ждал, пока она наиграется его волосами, думая про себя, что это будет самое длинное купание в его жизни. Наконец он откинул голову и снова целиком окунулся в воду.

– Все эти семь дней я думала о наказании, – начала она сразу же, как только его голова появилась на поверхности. – Хотя ты предпочитаешь выслушать мои извинения позже, о наказании, которое меня ждет, я бы хотела узнать сейчас.

Тэсс стояла вплотную к чану, и Кенрик знал, что его улыбки она видеть не может. В пути он часто представлял, как она мучается, гадая о наказании. Еще бы, это из-за нее он потерял целых четыре дня и не тренировал своих воинов. А каким простофилей она его выставила. Ничего, пусть помучается, это ей полезно.

– Значит, хочешь знать, какое тебя ждет наказание за то, что ты пыталась сбежать?

– Да.

Кенрик начал промывать глаза и делал это долго.

– То есть ты хочешь знать, какая тебя ждет расплата за то, что, войдя в спальню, я обнаружил исчезновение своей жены? И мне пришлось поднять по тревоге весь замок и обшарить каждый закоулок. За то, что мне и еще пятидесяти воинам пришлось отправиться за тобой в погоню? За то, что ты отказывалась вернуться назад, когда тебя наконец обнаружили? – Он стряхнул воду в ладоней. – А как насчет стрелы, что была нацелена прямо мне в сердце? За это ведь тоже надо заплатить.

– Да.

– Я понимаю так, что за эту неделю у тебя было достаточно времени обдумать все это. Итак, Тэсс, ты сожалеешь о содеянном?

– Сожалею.

– И обещаешь впредь никогда не пытаться бежать от меня независимо от того, что тебе взбредет в голову относительно моих планов насчет тебя?

– Да, обещаю.

Она солгала ему, и он это знал. Она доверяла ему не больше, чем он ей.

– Могу себе представить, какие красочные картины наказаний ты за эту неделю нарисовала в своем воображении. И наверняка считала, что хотя бы одного заслуживаешь. Сама считала. Так вот, хотя на свете, вероятно, трудно найти женщину, которая решилась бы на подобную глупость, я все же счел возможным ограничить наказание самим ожиданием наказания.

Он внимательно посмотрел на нее.

– Только я хотел бы предупредить тебя, Тэсс: если ты попытаешься это повторить, пощады не будет. Вспоминай об этом каждый раз, когда тебе придет в голову обмануть меня.

Довольный своей речью, Кенрик начал ополаскивать руки и плечи, горя нетерпением перейти к более приятной процедуре.

– То есть, выходит, я вовсе не буду наказана?

– Ты что, хочешь, чтобы я изменил решение?

– Нет, – быстро ответила она.

– Тогда займись моей спиной, – предложил он, видя, что Тэсс стоит без дела.

Она взяла мочалку, но он выхватил ее и отбросил в сторону.

– Я хочу, чтобы ты мыла меня только руками. Тэсс ничего не ответила, но он почувствовал на своих плечах ее пальцы. Она нежно массировала каждый мускул спины, и эти эротические прикосновения заставляли его сердце биться все сильнее и сильнее.

Она же, занятая своими мыслями, этого не замечала.

Как же это так? Кенрик, известный своей жестокостью рыцарь, – и вдруг целует ее с такой острой, мучительной нежностью… она не могла понять, как называется то, что он делал с ней. Да еще после того, как он четверо суток почти не слезал с седла. Кроме того, он ведь, кажется, не хотел ее. И дальше. Она предала его, сбежала, а он простил ее. Даже ни разу не ударил. Как это понимать? Как же он смог прослыть самым кровожадным рыцарем Англии? Действительно ли верно то, что говорят о Палаче Уэльса? Об этом надо было серьезно подумать… Но, конечно, не сейчас… Нет, она его теперь вовсе не боялась. Она верила: он не сделает ей ничего дурного. Но вот то, чем он собирался заняться после купания, ее тревожило. Ведь купанием все не ограничится. Это уж точно…

Она переключилась на его грудь, нежно погружая пальцы в густые заросли волос, наслаждаясь сама процессом этого дивного купания. Увлекшись немного, она не рассчитала движение рук, и они скользнули к животу, даже чуть ниже. И тут же глухой стон исторгнулся из самой глубины его существа.

– А теперь ноги, – прохрипел он и поднял одну, ухватившись руками за края чана.

Тэсс принялась мыть его ногу медленными томными движения. Не мыла, а скорее массировала ее, сама того не сознавая. Ее охватило странное желание прикоснуться губами к тем местам, которых касались ее пальцы, и почувствовать, какова на вкус его кожа.

Кенрик сейчас был вовсе не уверен, что у него хватит сил контролировать ситуацию. Он закрыл глаза и попытался не обращать внимания на то, что она делает с ним. Но как это осуществить? Ведь то, что она делала, было пыткой. Изощренной, сладчайшей пыткой. Чтобы сдержать себя, ему пришлось мобилизовать всю свою волю, всю без остатка. Но главное испытание его ждало впереди.

– А теперь остальное, – резко потребовал он и медленно поднялся.

«Терпение, терпение и еще раз терпение», – снова и снова как молитву повторял про себя он эти слова.

Тэсс смотрела во все глаза, невольно задержав взгляд на восставшем доказательстве его желания. Она глядела так, будто собиралась навсегда запомнить малейшую деталь его мужественности. Глядела, не в силах оторвать глаз. Вид его воспламененной плоти каким-то образом развязал в ее груди узел, и горячий ток крови запульсировал внизу живота, наполняя ее всю невероятным восторгом

А он стоял, зажмурившись, с гримасой боли на лице. Все его тело было напряжено до предела, каждый мускул.

– Тебе больно? – спросила она.

– Да, – из его горла вырвался полустон, послу смешок.

– Я делаю что-то не так?

Он открыл глаза и посмотрел на Тэсс сверху вниз. Его взгляд заставил ее сделать шаг назад.

– Ты все делаешь хорошо. Чертовски хорошо. Он сделал глубокий вдох.

– Тэсс, я хочу, чтобы ты изучила все мое тело. Абсолютно все. И больше его не боялась.

Тэсс снова посмотрела на него, теперь уже смелее. Перед ней стоял гигант, настоящий Геркулес. Широченная грудь, огромные руки, состоящие из налитых рельефных мускулов, столь же мускулистые ноги. Не ноги, а две мощные колонны. Всего было много, всего было с избытком.

«Это мой супруг, – внушала она себе. – Этот великолепный мужчина мой, моя собственность. Я могу касаться его, ласкать, целовать…»

Взгляд ее упал на кусок мыла, который она все еще сжимала в руке. Тэсс зашла к нему со спины и скользнула руками по ягодицам. Пальцы ее трепетали, задерживаясь подолгу на одних местах, быстро пробегая другие.

– Довольно, – раздался сверху хриплый шепот. Кенрик оттолкнул ее. – Я не могу больше, Тэсс. Это выше моих сил. Сними рубашку.

Дрожащими руками, путаясь в завязках, она наконец справилась с рубашкой, и та упала к ее ногам. То место ее тела, куда падал его взгляд, мгновенно воспламенялось, загоралось. Он задержался глазами на ее груди – и Тэсс почувствовала, как набухают сладостью соски; он перевел взгляд на ноги – и у нее задрожали колени. Она поняла, что отныне тело ее принадлежит Кенрику. Тэсс открыла ему свое тело так же, как он открыл ей свое.

Он вылез из чана и подхватил ее на руки. И оба они задохнулись, захлебнулись восторгом, который переполнил их, когда теплые влажные тела их впервые соприкоснулись. Но смаковать это чувство, наслаждаться им времени не было. Он поднес Тэсс к постели и медленно уложил, скользнув ее телом по своему. Затем, опираясь одной рукой о край постели, также медленно накрыл ее тело своим.

– Я не… я не знаю… – В короткие перерывы между пьянящими, одурманивающими поцелуями она пыталась ему сказать, что не знает, как ей вести себя, потому что еще ни разу этим не занималась.

Но закончить фразу ей так и не удалось. Когда его губы приблизились к ее уху, она сдалась. От его горячего дыхания у нее все внутри вскипело, забурлило.

– Я знаю… знаю, дорогая, – прошептал он. Его рот обозначил огненную дорожку вдоль ее шеи и через грудь. – Я хочу коснуться тебя везде, Тэсс.

Руки Кенрика ласкали ее бедра, возбуждая ее все больше и больше. Наконец пальцы его нашли два влажных нежнейших лепестка и скользнули между ними. Она глухо застонала, и он прервал этот стон, закрыв ее рот своим. Поцелуй был долгим и требовательным. Его язык повторял движения пальцев там, внизу. Он двигал им взад и вперед, ласкал, подготавливая ее к тому, что предстояло впереди.

– Я скоро войду в тебя, – пробормотал он, порывисто дыша и осыпая ее лицо градом поцелуев.

Кенрик сделал паузу.

– Но… прежде чем доставить удовольствие, я сделаю тебе больно. Зато потом, моя радость, тебе будет хорошо. Настолько, что ты и мечтать об этом не могла.

Тэсс не думала, что такое возможно. Разве бывает выше наслаждение, чем это? А рот его тем временем проложил еще одну огненную дорожку к ее груди, и язык принялся нежно ласкать вспухшие соски.

Кенрик медленно готовил ее к главному соприкосновению, все выше поднимая волну ее желания и все сильнее, загораясь сам. Кусая губы, она дугой выгнулась под ним, а он, крепко сжав ее бедра, осторожно двинулся вперед, стараясь делать это настолько медленно и нежно, насколько возможно. И это было непросто, совсем непросто. С огромным трудом он сдерживал накал невероятной страсти, разрывавшей его.