Текст книги "Без единого свидетеля"

Автор книги: Элизабет Джордж

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 49 страниц) [доступный отрывок для чтения: 18 страниц]

– Ну да, как и все, – буркнул Винесс – Кстати… Сегодня после обеда одна группа собирается на реку. Тебе не нужно заняться ими, Роб?

Он долго не сводил с Килфойла глаз, будто пытался внушить ему какую-то мысль.

– Я помогу тебе, Роб, – вызвался Марк Коннор.

– Хорошо, – сказал Килфойл. И Джеку Винессу: – Хочешь, чтобы я прямо сейчас этим занялся или что?

– Лучше, чтобы прямо сейчас.

– Ну ладно.

Килфойл собрат карты и, сопровождаемый Марком, направился к двери. В отличие от Марка и Винесса он был не в спортивной куртке, а в ветровке, и вместо логотипа «Колосса» ветровку украшал сэндвич с тонкими руками и ногами и надписью «Мистер Сэндвич».

Уход двух этих персонажей по какой-то причине произвел в поведении Джека Винесса кардинальную перемену. Как будто кто-то вдруг повернул невидимый переключатель на Джеке – или в нем: юноша в мгновение ока превратился в совсем другого человека.

– Хм… Вы извините, – сказал он Хейверс и Линли. – Иногда, когда захочу, я бываю настоящим дерьмом. Понимаете, я тоже хотел быть копом, но у меня не вышло. И легче винить в этом вас, чем посмотреть на себя и разобраться, в чем дело. – Он щелкнул пальцами и неуверенно улыбнулся. – Ну, как вам сеанс мгновенного психоанализа? Пять лет терапии – и человек здоров.

Эта перемена в Винессе сбивала с толку. В нем словно существовало две личности. И конечно, первой в голову приходила мысль, что на поведение Винесса каким-то образом влияло присутствие Килфойла и Коннора: возможно, именно ради них он изображал крутого парня. Но Линли решил пока не проявлять к этой детали излишнего внимания и снова повел разговор о Киммо Торне. Хейверс зашелестела рядом страницами блокнота в поисках чистого листа. Переродившийся Джек Винесс даже бровью не повел.

Он честно рассказал, что познакомился с Киммо в тот самый день, когда мальчик впервые прибыл в «Колосс». Ведь он, в конце концов, осуществляет функции администратора организации. Поэтому он одним из первых узнавал всех, кто приходил, уходил или оставался. Винесс подчеркнул, что он старается со всеми познакомиться и всех запомнить, поскольку считает это частью своей работы.

– Почему вы так считаете? – спросил Линли.

– Потому что – кто их знает, – несколько туманно ответил Винесс.

– Кто знает кого? – уточнила Хейверс.

– Вот их. – Винесс указал на окно, за стеклом которого виднелась стоянка и курящие подростки. – Они же приходят к нам отовсюду. С улиц, из приютов, из отдела малолетних правонарушителей, из центров реабилитации для наркоманов, из банд; они в прошлом воровали, торговали оружием, наркотиками. Нельзя же им доверять, по крайней мере пока они не доказали обратное. Поэтому я за ними поглядываю.

– То же самое касается и Киммо? – спросил Линли.

– Это касается всех, – сказал Винесс – И тех, кто чего-то стоит, и всяких лузеров.

С этой фразы инициативу перехватила Хейверс.

– И к какой группе ты относил Киммо – ко второй? Он тебя чем-то раздражал?

– Не меня, – уклонился от прямого ответа Винесс.

– Тогда кого?

Винесс молча водил пальцем по столу.

– Если вы владеете какой-то информацией, которую нам следует знать… – начал Линли.

– Он был скользким, – решился Винесс – Ненадежным типом. Но такое иногда случается. Здесь мы даем им шанс. Все, что требуется, – это забраться на борт. Но иногда они просто перестают приходить – даже такие, как Киммо, который должен был являться сюда по расписанию, чтобы его не забрали в колонию, – и вот это у меня не укладывается в голове. Казалось бы, он должен был обеими руками схватиться за нас, чтобы туда не загреметь. А он – не-ет, он просто перестал приходить, и все.

– Когда он в первый раз пропустил занятие? – спросил Линли.

Винесс задумался на секунду, потом из среднего ящика стола вытащил толстую тетрадь на спирали и вчитался в записи, которые покрывали с дюжину страниц. Как догадался Линли, это был журнал регистрации посещений, и когда Винесс ответил на вопрос, то оказалось, что дата последнего появления Киммо Торна в «Колоссе» всего на сорок восемь часов отличалась от даты убийства.

– Безмозглый дурак, – сказал Винесс, сдвигая журнал посещений в сторону. – Не мог понять, что для него хорошо, а что плохо. Проблема в том, что детям хочется получить все и сразу. Не всем детям, правда, только некоторым из них. Они хотят результатов, но не желают тратить время на процесс, который приведет к этим результатам. Так что я думаю, что он бросил «Колосс». Как я говорил, такое случается.

– На самом деле его убили, – сказал Линли. – Вот почему он перестал приходить.

– Но ты и сам уже догадался, правда? – добавила Хейверс – Иначе почему ты с самого начала говорил о нем в прошедшем времени? И зачем бы к вам наведывалась полиция, да еще дважды за один день? Я ведь не сомневаюсь, что эти… – Хейверс, как несколькими минутами ранее Винесс, показала на кучку ребят за окном, – уже доложили тебе, что я приходила сюда раньше, когда все еще было закрыто.

Винесс замотал головой.

– Нет, я не знал… Нет… – Он посмотрел в дверь, не закрытую после ухода Килфойла и Коннора, и дальше, в ярко освещенный коридор, в которую выходило несколько помещений. Джек Винесс как будто задумался о чем-то и после этого произнес: – Тот пацан в Сент-Панкрасе? В парке?

– В точку, – сказала Хейверс – Да ты, как я посмотрю, соображаешь, когда не спишь.

– Да, это был Киммо Торн, – подтвердил Линли. – Его смерть – одна из тех пяти, что мы сейчас расследуем.

– Из пяти? Что? Погодите-ка! Вы же не думаете, что «Колосс»…

– Мы пока не делаем никаких выводов, – остановил его Линли.

– Черт! Тогда прошу прощения за свои слова. О том, что он скользкий и лузер. Черт! – Винесс заглянул в картонку с остатками чипсов, смял ее и сунул обратно в желтый пакет. – Понимаете, некоторые ребята перестают ходить к нам. Им дают возможность выбраться из дерьма, а они все равно уходят. Думают, что выбирают более легкий путь. – Он покачал головой. – Иногда просто злость разбирает смотреть на них. Но… проклятье! Мне жаль, что Киммо… Это было в газетах? Я нечасто в них заглядываю, и…

– Сначала его имя не упоминалось, – сказал Линли. – Только тот факт, что в Сент-Джордж-гарденс было найдено тело.

Он не стал добавлять, что сейчас, скорее всего, во всех газетах будет масса материалов по всем серийным убийствам: имена, места и даты. Юная белая жертва возбудила интерес таблоидов; обнаруженное утром тело чернокожего подростка дало им шанс прикрыть собственные задницы. Смешанная раса, дешевые новости – так подумали они, услышав про предыдущие убийства. Все изменилось после смерти Киммо Торна. А теперь, когда появился чернокожий мальчик… Таблоиды ухватятся за него с утроенной силой, чтобы компенсировать потерянное время и упущенные возможности.

– Смерть подростка, имеющего отношение к «Колоссу», наводит на определенные вопросы, – продолжал Линли, – но вы, разумеется, и сами это понимаете. Мы опознали еще одно тело – это мальчик, который также мог быть одним из ваших подопечных. Джаред Сальваторе – вам знакомо имя?

– Сальваторе… Сальваторе… – пробормотал Винесс, – Нет. По-моему, нет. Я бы вспомнил.

– Тогда мы хотели бы поговорить с вашим директором…

– Да-да, конечно. – Винесс вскочил на ноги. – Вам нужна Ульрика. Она здесь всем заправляет. Я сейчас схожу посмотрю. Подождите.

Выпалив это, он выскочил через дверь, ведущую в глубь здания, заторопился по коридору, свернул за угол и пропал из виду.

Линли взглянул на Хейверс.

– Интересный парень.

– Да, дно тут не двойное, а как минимум тройное, – согласилась она.

– Вот-вот, у меня тоже сложилось такое впечатление.

– То есть вопрос не в том, прячет ли он что-нибудь, а в том, что именно он прячет.

Линли перегнулся через стол и подтянул к себе журнал регистрации посещений, которым воспользовался Винесс. Прислушался, взял журнал и отдал Хейверс, чтобы она положила его в свою безразмерную сумку.

– Сальваторе? – спросила она.

– Была такая мысль.

Глава 10

Вскоре Линли и Хейверс обнаружили, что директор «Колосса» тоже ничего не знает о гибели Киммо Торна. Вдобавок по какой-то причине Джек Винесс не просветил ее и относительно того, зачем в стены организации пожаловали два копа из Скотленд-Ярда. Он лишь уведомил начальницу, что они хотят поговорить с ней. То была с его стороны интригующая недомолвка.

Ульрика Эллис оказалась приятной на вид женщиной лет тридцати, с песочного цвета косами, стянутыми на спине одной резинкой, и с таким количеством медных браслетов, что ее можно было бы счесть пленницей замка Зенда. Одета она была в толстый черный свитер, синие джинсы и сапоги, и она сама вышла в приемную, чтобы препроводить посетителей в личный кабинет. Поэтому Джек Винесс получил возможность снова занять свое место за столом, а Ульрика повела полицейских по коридору, где на стенах висели объявления из жизни местных жителей, фотографии подростков, расписания всевозможных кружков и курсов и анонсы предстоящих мероприятий «Колосса». У себя в кабинете директриса подхватила со стула перед столом стопку экземпляров благотворительной газеты «Биг Исью» и сунула их на полку, и так уже просевшую под тяжестью томов и папок. Папки хранились еще и в небольшом шкафу с выдвижными ящиками, стоящем возле стола Ульрики. Он также был переполнен бумагами.

– Все время покупаю эту газету, – сказала Ульрика, имея в виду номера «Биг Исью», – а времени прочитать никогда не хватает. Если хотите, возьмите несколько штук. Или вы сами ее покупаете? – Она взглянула на полицейских. – Мне кажется, все должны покупать. О, я знаю, что думают люди: я куплю газету, а этот немытый бомж пойдет и всю прибыль пропьет или потратит на наркотики, а чем же это ему поможет? Но я считаю, что нельзя рассчитывать на худшее, а вместо этого лучше сделать хоть что-нибудь, чтобы изменить эту страну. – Она осмотрела кабинет, словно в поисках, к чему приложить руки, и произнесла: – Да, проблема не решилась. Одному из вас все равно придется стоять. Или давайте поговорим стоя. Так скажите же мне: неужели администрация района наконец-то обратила на нас внимание?

Барбара Хейверс прошествовала к книжной полке, чтобы взглянуть на библиотеку Ульрики Эллис, а Линли сообщил директору «Колосса», что они прибыли сюда не от имени местной администрации. Цель их визита – поговорить о Киммо Торне. Знала ли мисс Эллис этого мальчика?

Ульрика села за стол, Линли занял единственный стул для посетителей, а Хейверс осталась стоять у полки. Она вытащила одну из нескольких фотографий, засунутых между книгами.

– Киммо натворил что-нибудь? – спросила Ульрика. – Видите ли, мы не несем ответственности за то, что ребята делают вне наших стен. Мы даже никогда и не утверждали, что это в наших силах. «Колосс» создан для того, чтобы показать им альтернативу, но иногда они все равно делают неверный выбор.

– Киммо погиб, – сказал Линли. – Вероятно, вы читали о теле подростка, найденном в парке Сент-Джордж-гарденс, что находится в районе Сент-Панкрас. Прессе теперь уже известно его имя.

Сначала Ульрика ничего не сказала. Она несколько секунд смотрела перед собой, потом ее взгляд перешел на Хейверс, по-прежнему держащую в руках одну из ее фотографий.

– Прошу вас, положите снимок обратно, – проговорила Ульрика вежливым тоном. Она стянула с кос резинку, снова связала их вместе и только после этого тихо произнесла: – Я позвонила… Я позвонила, как только мне сказали.

– Так вы знали, что он погиб?

Хейверс вернула фотографию на полку, но не спрятала ее между книгами, где снимок был раньше, а поставила лицевой стороной наружу, чтобы Линли увидел, кто на ней изображен: совсем юная Ульрика, взрослый мужчина, похожий на ее отца, в одеянии священнослужителя, и между ними – фигура Нельсона Манделы в ярком наряде.

– Нет. Нет, – ответила Ульрика. – Я имела в виду… Когда Киммо не появился на пятом занятии в адаптационной группе, Грифф Стронг сообщил мне об этом, как и положено. Я тут же позвонила полицейскому, который вел дело Киммо. Мы всегда должны так поступать, если кто-то из наших ребят посещает занятия по решению магистрата или социальной службы.

– А Грифф Стронг – это…

– Социальный инспектор. То есть это его специальность – социальная работа, хотя здесь, в «Колоссе», мы не относимся к этой службе. Грифф ведет одну из адаптационных групп. С детьми у него прекрасный контакт. Очень немногие уходят из «Колосса» после того, как позанимались в группе у Гриффа.

Линли отметил, что Хейверс все записывает.

– С Гриффом Стронгом можно будет поговорить? – спросил он. – Инспектор сегодня здесь? Если он знал Киммо, то у нас к нему будет несколько вопросов.

– К Гриффу? – Ульрика посмотрела на телефонный аппарат так, будто ожидала получить ответ от него. – Но его нет… Он поехал получить заказ… – Ей вдруг понадобилось перекинуть косы в более удобное положение. – Он предупреждал, что сегодня приедет попозже, поэтому вряд ли стоит ожидать его до… Понимаете ли, он занимается нашими фирменными футболками и спортивными костюмами. Это его вторая работа, вернее приработок. Вы наверняка видели их в коридоре перед приемной. В стеклянной витрине. Он замечательный работник. Нам очень везет, что он работает здесь.

Линли почувствовал, что Хейверс смотрит на него. Он знал, о чем она думает: здесь надо бы копнуть поглубже.

– У нас есть еще один убитый подросток, – сказал он. – Джаред Сальваторе. Не был ли он тоже одним из ваших ребят?

– Еще один…

– В настоящий момент мы расследуем пять убийств, мисс Эллис.

– Вы вообще читаете газеты? – вмешалась Хейверс. – У нас сложилось впечатление, что в этом учреждении газеты вне закона.

Ульрика посмотрела на констебля:

– Ваше замечание не кажется мне справедливым.

– Какое из двух? – спросила Хейверс, но ответа не стала дожидаться: – Мы сейчас говорим о серийном убийце. Он проявляет особый интерес к мальчишкам примерно того же возраста, что и ребята, курящие у вас на стоянке. Возможно, следующим будет как раз один из них, так что приношу оптом извинения за мои манеры, но меня не сильно волнует, что вам кажется справедливым, а что нет.

В других обстоятельствах Линли призвал бы Хейверс к порядку. Однако он увидел, что продемонстрированное Барбарой нетерпение возымело положительный эффект. Ульрика встала из-за стола и подошла к шкафу. Там она присела на корточки и рывком открыла один из ящиков. Перебирая пальцами корешки папок, она сказала:

– Конечно, я читала… Я просматриваю «Гардиан». Каждый день. Или когда у меня есть время.

– Но в последние дни времени у вас не было, верно? – уточнила Хейверс – И чем это было вызвано?

Ульрика не ответила. Она продолжала просматривать папки. Наконец она задвинула ящик и поднялась с пустыми руками.

– Среди наших ребят Сальваторе нет, – сказала она. – Надеюсь, я ответила на ваш вопрос. А теперь позвольте и мне спросить у вас кое о чем. Кто вас надоумил прийти в «Колосс»?

– Кто? – переспросил Линли. – Что вы хотите этим сказать?

– Не надо пытаться меня обмануть. У нас есть враги. Любая организация вроде нашей… которая пытается изменить хоть что-то в этой ретроградной стране… Неужели вы вправду верите, будто нет таких людей, которые мечтают о том, чтобы нас закрыли? Так кто прислал вас в «Колосс»?

– Нас прислала сюда наша работа, – ответил Линли.

– А если быть точнее, местный полицейский участок, – дополнила ответ старшего офицера Хейверс.

– И вы хотите, чтобы я поверила… Вы пришли сюда, потому что считаете, будто смерть Киммо как-то связана с «Колоссом», да? Да вам бы и в голову такое не пришло, если бы эту мысль не подкинул вам кто-нибудь из наших врагов – будь то полицейский из местного участка или кто-то из знакомых Киммо.

Блинкер, например, подумал Линли. Только вот продырявленный пирсингом приятель Киммо ни разу не упомянул «Колосс».

– Расскажите нам, чем занимаются ребята в адаптационной группе, – попросил он директора «Колосса».

Ульрика вернулась к столу. На мгновение она замерла возле него, глядя на телефон, словно ожидая от него обещанной помощи. За спиной у нее Хейверс перешла к стене, увешанной дипломами, сертификатами и грамотами, и стала переписывать в блокнот все данные, которые привлекли ее внимание. Ульрика оглянулась на нее, настороженно наблюдая за ее действиями.

– Мы заботимся о наших ребятах. Мы хотим, чтобы они ощутили, что к ним теперь относятся по-другому. Мы уверены, что единственный способ, которым этого можно добиться – это сближение. Через соединение одной жизни с другой.

– Это и есть адаптация? – спросил Линли. – Попытка сблизиться с теми, кто пришел сюда?

Это и многое другое, как последовало из рассказа директрисы. Это был первый контакт подростков с «Колоссом» – две недели, в течение которых они ежедневно встречались в группах по десять человек во главе с лидером. В случае Киммо Торна – с Гриффом Стронгом. Цель занятий – вызвать у ребят интерес, доказать им, что они могут достичь успеха в той или иной области, установить с ними доверительные отношения и побудить их принять участие в других программах «Колосса». В группе все начинается с выработки персонального кодекса поведения, и каждый день они оценивают то, что было пройдено – и усвоено – днем раньше.

– На первом этапе – игры, способствующие знакомству, – рассказывала Ульрика. – Затем различные виды деятельности, направленные на развитие чувства доверия. Конкретные задания, например, подъем на каменную стену, сложенную у нас на заднем дворе. После этого они все вместе продумывают маршрут совместного похода – к морю, в лес, в горы – и совершают этот поход. И в самом конце мы приглашаем их выбрать для себя какой-нибудь кружок или курсы. Компьютеры. Кулинария. Самостоятельная жизнь. Здоровье. От учебы к заработку.

– То есть вы подыскиваете им работу? – спросила Хейверс.

– Они еще не готовы к тому, чтобы пойти работать. Во всяком случае, не сразу после того, как они здесь появились. Большинство из них могут изъясняться только односложными словами, а то и вовсе не умеют общаться. Они побиты жизнью. Но мы стараемся показать, что существует иной путь, отличающийся от тех, что приводили их на улицы. Можно вернуться в школу, научиться читать, закончить колледж, бросить наркотики. Можно поверить в свое будущее. Можно научиться справляться с чувствами. Можно чувствовать, прежде всего. Можно видеть в себе достойного человека. – Она пристально взглянула на полицейских, словно пытаясь прочесть их мысли. – Да, я знаю, что вы сейчас думаете. Эдакая слюнявая чушь. Апофеоз педагогическо-психологической болтовни. Но правда состоит в том, что если поведение и может измениться, то только изнутри. Никто не изберет иной путь, пока не станет иначе относиться к самому себе.

– Таков был план и для Киммо? – спросил Линли. – Насколько нам стало известно, он был вполне доволен собой, несмотря на выбор, который сделал в жизни.

– Человек, выбравший в жизни то, что выбрал Киммо, не может быть доволен собой, суперинтендант.

– То есть вы ожидали, что он изменится к лучшему благодаря программам «Колосса»?

– Наша деятельность до сих пор была весьма успешна, – заявила Ульрика Эллис – Несмотря на ваше мнение о нас. Несмотря на то, что мы не знали о гибели Киммо Торна. Когда он не пришел, мы сделали то, что должны были сделать.

– Да, вы говорили, – кивнул головой Линли. – А что вы делаете с остальными?

– С остальными?

– Все ли ваши подопечные приходят к вам через отдел несовершеннолетних правонарушителей?

– Совсем нет. Большинство из них приходит просто потому, что услышали о нас совершенно из других источников. В церкви или в школе, от знакомых, которые уже ходят к нам. И если они остаются, то только потому, что начинают нам доверять и начинают верить в себя.

– Что случается с теми, у кого не получается? – поинтересовалась Хейверс.

– Не получается что?

– Поверить в себя?

– Разумеется, эта программа не работает для всех и каждого. Это невозможно. Ведь мы говорим им с первого же дня, что вся их прежняя жизнь была неправильной. Иногда подросток не уживается у нас, как не смог ужиться ни в одном другом месте. Поэтому он заходит и выходит, вот и все. Мы никого не заставляем посещать занятия, если только к этому их не обязал суд. А что касается всех остальных, то они вольны оставаться с нами до тех пор, пока соблюдают наши правила. Мы никого не прогоняем. Некоторые ребята ходят к нам годами. Им просто нравится.

– И таких много?

– Немного, но они есть.

– Кто, например?

– Боюсь, это конфиденциальная информация.

– Ульрика? – Это вернулся Джек Винесс. Он подошел к дверям директорского кабинета неслышно, как туман. – Тебе звонят. Я пытался объяснить, что ты занята, но он не слушает. Извини. Мне сказать, что…

Он пожал плечами.

– А кто это?

– Преподобный Сэвидж. Он на взводе. Говорит, что пропал Шон Лейвери. Что вчера вечером он не пришел домой после компьютерных курсов. Может, мне…

– Не надо, Джек, – остановила его Ульрика. – Переведи звонок на меня.

Джек вышел из кабинета. Ульрика сжала пальцы в кулаки. Она не смотрела на собеседников, пока ожидала звонка.

– Сегодня утром было обнаружено еще одно тело, мисс Эллис, – нарушил молчание Линли.

– Тогда я включу громкую связь, – ответила она. – Господи, пусть это не имеет к нам никакого отношения!

Пока Винесс шел к своему столу и переводил звонок преподобного Сэвиджа в кабинет директора, Ульрика успела коротко сообщить, что звонящий является приемным отцом одного из участников программы. Имя мальчика – Шон Лейвери, и он чернокожий. Она подняла взгляд на Линли, и вопрос в ее глазах безмолвно повис в воздухе. Он кивнул, подтверждая невысказанный ею страх, касающийся расовой принадлежности тела, найденного утром в туннеле на Шанд-стрит.

Когда телефон наконец зазвонил, Ульрика нажала на кнопку громкой связи. В помещении загудел голос отца Сэвиджа, глубокий и встревоженный. Где Шон, хотел бы он знать. Почему вчера вечером Шон не вернулся после занятий в «Колоссе»?

Ульрика поведала ему то немногое, о чем ей было известно. Согласно имеющейся у нее информации, приемный сын преподобного отца Сэвиджа Шон Лейвери днем раньше присутствовал на занятиях в соответствии с расписанием, а после этого ушел в обычное время. Ничего иного от руководителя компьютерных курсов она не слышала, а он в обязательном порядке сообщил бы ей, если бы Шон не пришел, так как Шон посещал «Колосс» по настоянию инспектора социальной службы. А их организация всегда держит социальную службу в курсе того, что происходит с их подопечными.

Тогда где же он? (Голос преподобного отца стал еще громче.) В Лондоне что ни день пропадают дети. Мисс Ульрика в курсе? Или в данном случае ее это не волнует, потому что пропавший мальчик – чернокожий?

Ульрика заверила его, что она при первой же возможности поговорит с преподавателем компьютерных курсов, а тем временем… Преподобный Сэвидж уже обзвонил друзей Шона – проверить, не отправился ли он к кому-нибудь в гости? А не мог он поехать к отцу? Или повидаться с матерью? Она ведь еще в тюрьме Холлоуэй, не так ли, а для Шона не составило бы труда добраться туда на общественном транспорте. Иногда мальчики просто отправляются в путешествие и забывают уведомить об этом близких, сказала она Сэвиджу.

– Только не этот мальчик, мадам, – сказал он и повесил трубку.

Ульрика прошептала: «О господи!» – и Линли понял, что это была молитва.

Он и сам помолился. Следующий звонок отца Сэвиджа, по всей вероятности, будет в местный полицейский участок.

Только один сотрудник Скотленд-Ярда покинул здание после звонка отца Сэвиджа. Второй полицейский, а именно невзрачная женщина с обломанными передними зубами и в абсурдных красных кроссовках, осталась. Мужчина, суперинтендант Линли, намеревался отправиться в Южный Хэмпстед, чтобы поговорить с приемным отцом Шона Лейвери. Его подчиненная, констебль Барбара Хейверс, не собиралась покидать «Колосс» до тех пор, пока не сумеет поговорить с Гриффином Стронгом. Ульрика Эллис догадалась обо всем этом в считанные секунды: Линли попросил у нее адрес Брама Сэвиджа, а Хейверс поинтересовалась, можно ли ей прогуляться вокруг да посмотреть, что тут и как.

Ульрика понимала, что сказать «нет» она не может. Ситуация достаточно серьезна и без того, чтобы полиция заподозрила ее в нежелании сотрудничать. Поэтому она согласилась с просьбой констебля. Какие бы события ни происходили за этими стенами, «Колосс» и все, что он собой представляет, имеет куда большее значение, чем жизнь одного или даже дюжины подростков.

Она пыталась убедить себя, что «Колосс» выйдет незапятнанным из столь неблагоприятных обстоятельств, и даже почти преуспела в этом; однако ее беспокоило отсутствие Гриффа. Вопреки ее собственным словам об ожидаемой поставке футболок с логотипами, он должен был появиться как минимум пару часов назад. А раз его до сих пор нет…

Ей ничего не остается, как позвонить ему на мобильный и предупредить о том, что ожидает его по возвращении в «Колосс». Но она не будет выкладывать по телефону все подробности. Надежность телефонной связи никогда не вызывала у нее доверия. Лучше она договорится с ним о встрече в пабе «Чарли Чаплин». Или в торговом центре на углу. Или у одного из ларьков прямо перед входом в «Колосс». Или даже в подземном переходе, ведущем на станцию метро, потому что какое значение имеет место встречи, когда им просто нужно увидеться, чтобы она могла предупредить его… «О чем? – спросила она себя. – И зачем?»

Грудь разрывалась от боли. Уже несколько дней боль не давала ей нормально работать, но сейчас она вдруг обострилась. Случаются ли сердечные приступы у тридцатилетних? Когда она присела перед шкафом, то испытала одновременно и головокружение, и такой резкий приступ боли, что чуть не вскрикнула. Подумала, что потеряет сознание. Господи! Вроде не барышня кисейная.

Ульрика велела себе прекратить нытье. Она сняла трубку и нажала кнопку выхода на городскую линию. Услышав сигнал, набрала номер мобильника Гриффа. Она оторвет его от того дела, которым он занимается (и чем же он занимается?), но тут уж ничего не поделаешь.

– Да? – рявкнул Грифф раздраженно.

Интересно, в чем у него проблема? Он работает в «Колоссе», она его начальник. Умей воспринимать жизнь такой, какая она есть, Грифф.

– Ты где? – спросила она.

– Ульрика… – начал он, и по его интонации можно было понять смысл недосказанного.

Но тот факт, что Грифф обратился к ней по имени, говорил, что он в безопасном месте.

– У нас была полиция, – сказала она. – Не могу больше говорить. Нам нужно встретиться перед тем, как ты придешь сюда.

– Полиция?

Раздражение в его голосе исчезло. Ульрика расслышала, что недовольство сменилось страхом. Она и сама чувствовала нечто похожее.

– Двое. Один из них, женщина, еще в здании. Тебя ждет.

– Меня? Может, мне лучше…

– Нет. Ты должен приехать. Если нет… Послушай, давай не будем обсуждать это по телефону. Когда ты сможешь быть… скажем, в «Чарли Чаплине»? – И вдруг не удержалась и снова спросила, ведь это весьма логичный вопрос в данной ситуации (ответ поможет им вместе определить, сколько времени ему потребуется, чтобы доехать): – Где ты?

Однако даже новость о посещении «Колосса» полицией не заставила Гриффа отбросить свойственную ему скрытность.

– Через пятнадцать минут, – только и сказал он.

Значит, он не дома. Но это она и так уже вычислила, когда он назвал ее по имени. Ладно, придется смириться: больше от него ничего не добьешься.

– Тогда до встречи в «Чарли Чаплине» через пятнадцать минут, – сказала она и положила трубку.

Единственное, что ей теперь оставалось, – ждать. Ждать и гадать, что сейчас делает женщина-констебль, куда именно сует нос. Ульрика мгновенно сообразила, что если она разрешит констеблю осмотреть помещения без сопровождения, то это послужит на пользу «Колоссу». Раз по «Колоссу» можно разгуливать беспрепятственно, значит, «Колоссу» нечего скрывать – так это будет истолковано.

Но господи, господи, грудь сейчас просто взорвется. Должно быть, она слишком туго заплела волосы. Если потянуть за косу, то, наверное, сразу половина волос отвалится. Как это называется? Когда от стресса выпадают волосы? Алопеция, вот как. А интересно, бывает ли мгновенная алопеция? Возможно. И возможно, следующей напастью станет именно она.

Ульрика встала из-за стола. С вешалки у двери сдернула пальто, шапку, шарф, перекинула через руку и вышла из кабинета. В коридоре она свернула в закуток, где притаилась дверь в туалет.

Там она подготовилась к встрече. Поскольку косметикой Ульрика не пользовалась, то подправлять макияж не было необходимости; она только проверила состояние кожи и протерла лицо салфеткой. На щеках сохранились следы от вспышек подростковой угревой сыпи, но Ульрика считала, что попытки скрыть их под пудрой или гримом свидетельствовали бы о тщеславии. От тщеславия же недалеко и до низкой самооценки и слабости характера в целом, а это не те качества, за которые совет попечителей держит ее на должности директора.

Именно сильный характер понадобится ей, чтобы вывести «Колосс» из сложившейся неприятной ситуации. Уже давно разрабатываются планы по расширению организации и основанию второго отделения «Колосса», предположительно в Северном Лондоне, и совет попечителей совсем не обрадуется, если до районной администрации и благотворительных обществ дойдет новость, что «Колосс» оказался замешан в следствии по делу об убийстве. И тогда о расширении придется забыть, а им необходимо расширяться. Потребность в помощи растет день ото дня. Дети в приютах. Дети на улице. Дети, торгующие своим телом. Дети, умирающие от наркотиков. «Колосс» стал бы ответом для всех, поэтому «Колосс» должен расти. И поэтому нужно как можно скорее разобраться с этими неприятностями, которые свалились им на голову.

Барбара Хейверс не стала сидеть сложа руки в ожидании Гриффина Стронга. Уведомив директора «Колосса», что она «побродит тут, если никто не против», она без промедления покинула директорский кабинет, чтобы Ульрика не успела прикрепить к ней своего человека. Так у Барбары появилась возможность спокойно передвигаться по зданию, которое постепенно наполнялось обитателями «Колосса», возвращающимися после позднего обеда, перекура на заднем дворе или иного сомнительного времяпрепровождения. Она наблюдала за тем, как они расходятся по разным помещениям: кто-то направился в компьютерный класс, кто-то – в просторную учебную кухню, кто-то в маленькие кабинеты, а с дюжину человек ушли в конференц-зал, где сели в круг и стали что-то оживленно обсуждать. Присматривал за ними один взрослый, который записывал высказываемые идеи и вопросы на доску. Сейчас Барбару интересовали именно взрослые. Ей нужно будет всех записать. Нужно будет проверить прошлое – и, конечно же, настоящее – каждого из них. Просто на всякий случай. Нудная работа, но она должна быть сделана.