Текст книги "Встреча в Венеции"

Автор книги: Элизабет Дьюк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Долгий перелет в Австралию с шустрым двухлеткой на руках мог бы превратиться в кошмар. Но, слава Богу, три их кресла находились в первом ряду салона первого класса. Клэр и Эдам следили за Джейми по очереди, к тому же малыш спал почти всю дорогу, так что они долетели до Мельбурна без особых трудностей.

– Надеюсь, за эти дни вы успеете помочь своей сестре, – сказал Эдам, когда они – вместе с остальными пассажирами – покидали самолет. – Я буду держать с вами связь. Сам я остановлюсь у Дэнни Росса, управляющего нашей мельбурнской фирмой. Его жена, Элен, предложила присмотреть за Джейми, пока я буду на работе или на свадьбе. Если захотите связаться со мной или повидать Джейми… – Эдам сунул в ее руку листок бумаги, – вот адрес Дэнни и номер его телефона.

– Спасибо.

Клэр была искренне благодарна Эдаму за чуткость, ведь он отпустил ее к Салли на эти дни.

Как начальник, удивленно подумала она, Эдам Тэйт пока не совершил ни единой оплошности. За весь долгий перелет, как и за все время, проведенное в его лондонском доме, он ни разу не дал ей повода пожалеть о принятом решении. Он держал дистанцию, не пожирал ее жадными взглядами, не распускал руки, обращался с ней, как с доверенной служащей… не более того. И она со своей стороны вела себя сдержанно и деловито, как и намеревалась, сосредоточив все внимание на Джейми.

Дэнни Росс, чисто выбритый мужчина, на вид одного возраста с Эдамом, то есть где-то между тридцатью и тридцатью пятью, встретил их в аэропорту и отвез на своей машине в город.

Вскоре автомобиль вырулил на фешенебельную Саут-Ярра с очаровательными одноквартирными домами, выстроившимися в один сплошной ряд.

Для Ральфа Бэннистера все только самое лучшее, черт его побери! Клэр пренебрежительно поджала губы, но тут же вздохнула, вспомнив, что вскоре придется столкнуться лицом к лицу с мужем Салли.

– Позвольте мне помочь вам с багажом. – Эдам открыл Клэр дверцу и достал из багажника ее вещи.

– Спасибо, я справлюсь сама. – Она взяла у него из рук чемодан и сумку. – Они не тяжелые.

– Как хотите. – Но Эдам не отошел. – Надеюсь, ваша сестра чувствует себя лучше. Ваше присутствие, безусловно, ей поможет.

Клэр подняла голову, и их глаза на мгновение встретились. Яркое мельбурнское солнце зажгло крохотные искры в глубине карих глаз. Раньше она их не замечала.

– Я позвоню вам вечером, – пообещал он.

Клэр сглотнула комок в горле, кивнула и поспешила быстро отвернуться… ища глазами Джейми. Это гораздо безопаснее, чем смотреть на Эдама.

– Пока! – Она помахала малышу, затем, глубоко вздохнув, направилась к калитке Салли. За ее спиной захлопнулась дверца машины, послышался рокот мотора, и автомобиль уехал.

Узкая, выложенная кирпичом дорожка, окаймленная когда-то аккуратными розовыми кустами, теперь явно заброшенными, вела к парадной двери дома. Дверь не помешало бы покрасить. Клэр покачала головой. И чем только этот никчемный мужик занимает себя целыми днями?

Будто она не знает!

На ее звонок дверь не распахнулась, как обычно. Дрожащий голос спросил:

– Кто там?

– Это я, Клэр. Салли, это ты?

Дверь приоткрылась ровно на столько, чтобы быстро высунувшаяся рука смогла втащить Клэр внутрь.

– О, Клэр, слава Богу, ты здесь!

Глаза Клэр широко раскрылись, сердце ушло в пятки. Салли выглядела ужасно. Ее ясные синие глаза теперь припухли и воспалились, прелестное личико покрылось пятнами и следами слез, обычно блестящие белокурые волосы тусклы и висят, как солома, тоненькое – еще без видимых признаков беременности – тело дрожит мелкой дрожью.

– Салли, что случилось? – Клэр бросила вещи на пол и обняла сестру. – Ребенок? Ты заболела? Где Ральф?

Салли разрыдалась.

– Ральф ушел! Совсем. Он не в-вернется. Он оставил записку. Он н-не хочет больше быть моим мужем! – Она захлебывалась словами, плечи ее ходили ходуном. – Он не х-хочет ребенка. Он не хочет меня.И… и это еще не все! Вчера вечером… – Салли зарыдала еще громче и уткнулась лицом в плечо Клэр.

– О, Салли, маленькая моя! – Клэр закусила губу, чтобы не сказать то, что вертелось на кончике языка… что сестре без мужа будет гораздо лучше. Но вряд ли сейчас подходящий момент… – Я уже здесь. Посиди, а я приготовлю тебе чай. Ни слова пока…

– О, н-но ты…

– Просто посиди. А еще лучше – пойди и ляг в постель. Я мигом.

Постепенно безобразная история выплыла наружу.

Все оказалось хуже, гораздо хуже, чем предполагала Клэр. Салли и Ральф были по уши в неоплаченных счетах и долгах, включая и игорные долги Ральфа.

Накануне вечером к дому подкатили два головореза, которых Салли никогда раньше не видела, и вызвали Ральфа, требуя денег, которые он задолжал. Тысячи долларов,в ужасе простонала Салли. Узнав, что Ральф бросил ее, они ворвались в дом, чтобы убедиться в его отсутствии. Салли они не тронули, но пригрозили, что если не смогут найти Ральфа, то вернутся и его долг придется выплатить ей…

– И… и банк собирается изъять дом за неплатежи! – причитала Салли. – Мы… мы не могли оплатить очередные взносы.

– Но я думала, что за дом заплачено. – Клэр изумленно уставилась на сестру. – Ральф подарил тебе дом. Это его свадебный подарок. У него было столько денег…

– Не так много, как он пытался показать. Уже после свадьбы я обнаружила, что он внес самый маленький депозит, какой только был возможен, и оформил чудовищную закладную. Кларо, на следующей неделе – если не поступит платеж – б-банк выставит дом на продажу. Меня выбросят на улицу! Что же мне делать?

– Не волнуйся, глупышка. Никто тебя на улицу не выбросит. Я найду тебе другое жилье. И помогу с арендной платой.

Сердце Клэр дрогнуло. Опрометчивое обещание. Успеет ли она за пару дней найти приличную квартиру… и такую, чтобы оказалась ей по карману? Придется постараться! Слава Богу, Эдам Тэйт дал ей щедрый чек в виде аванса, как и обещал. По меньшей мере, на месячную ренту хватит.

– Ты не понимаешь, – стонала Салли. – Дело не только в доме. После ухода Ральфа я обнаружила десятки других счетов… огромных счетов, которые он прятал от меня и не оплачивал. Счета за содержание дома, медицинские счета, счета из магазинов, займы. Он использовал наши общие кредитные карточки, чтобы брать в долг деньги – колоссальные деньги, под высокие проценты… и ни по одному счету не расплатился. Даже мои… мои драгоценности пропали, те несколько ценных вещей, что у меня были. Он говорил, что положил их в банк на хранение, но их там нет. Должно быть, он все их продал! Он… он…

– Дорогая, тебе нельзя расстраиваться! – взмолилась Клэр, думая о ребенке. – Все не так плохо, чтобы…

– Все ужасно! Я просто не знаю, что делать! Он… он уехал на нашей машине, за которую еще не заплачено. Он разорилменя, Кларо! Я буду разбираться с долгами до конца своей жизни! О-о-ой! – Салли вскрикнула и согнулась пополам.

– Салли, в чем дело?

– Это… ой-й-й! – Салли обхватила живот.

– Быстро… подними ноги. – Клэр уложила сестру на подушки. – Я позвоню врачу.

– С-слишком поздно! – задохнулась Салли, извиваясь от боли. – О, Клэр, я теряю ребенка! У меня… кровотечение!

Клэр пришла в ужас и схватила телефон, стоявший возле кровати.

– Я вызову «скорую».

– Я не могу позволить себе…

– Тише. Я могу. Постарайся лежать спокойно, милая.

Клэр расплатилась с таксистом и открыла дверь опустевшего дома. Войдя внутрь, она сразу же набрала номер телефона, который дал ей Эдам.

– Эдам Тэйт.

– Эдам… Это Клэр Мэлоун.

– Клэр! Я как раз собирался еще раз звонить вам. Я пытался раньше… – Он оборвал себя – видимо, ее голос его насторожил – и резко бросил: – Что-то случилось?

– Моя сестра в больнице. – Клэр снова сглотнула. – Она… она потеряла ребенка.

– О Боже. Мне так жаль. Это ужасно. Ее муж с ней?

– Он сбежал.Он ее бросил. Я… я объясню позже. Я весь вечер была у нее в больнице. – Ее голос задрожал. – И оставалась, пока ей не дали снотворное. Я только что вошла.

– А выв порядке?

– Я… я просто тревожусь о Салли. Ей совсем плохо. Она… она говорит, что ей больше незачем жить. Она потеряла мужа, потеряла дом – банк собирается забрать его в счет долга – и теперь потеряла ребенка. И у нее огромные долги. Ральф оставил ее с невообразимыми долгами…долгами, с которыми ей никогда не расплатиться. Она в отчаянии… я боюсь, что она может решиться на самоубийство. Конечно, пока она в больнице, ничего не случится, но она… завтра она будет дома и…

– Я еду. Вам нельзя оставаться одной.

– Нет, я…

– Я буду через десять минут. Выпейте неразбавленного бренди… немедленно! – Он повесил трубку.

Ноги у Клэр вдруг подкосились, и она рухнула в кресло. Эдам приедет? В такой час? Она взглянула на часы. Скоро одиннадцать.

Ее трясло. Это что, запоздалая реакция? Или она дрожит при мысли, что Эдам явится так поздно, а она совершенно одна?

К тому времени, как Эдам приехал, Клэр нашла полупустую бутылку бренди и стакан и, успев глотнуть крепкой жидкости, почувствовала, что понемногу успокаивается.

– Вы, я вижу, последовали моему совету. Это хорошо, – заметил Эдам, когда она, все еще держа в руке стакан, впустила его в дом.

На нем был темный деловой костюм и безупречная белая рубашка с изысканным шелковым галстуком. В первый раз Клэр видела его в официальном костюме, и у нее перехватило горло.

– Выпьете? – спросила она, отворачиваясь, и уже собралась схватить второй стакан, когда Эдам сказал:

– Нет, спасибо. Я за рулем. Давайте присядем, и вы мне расскажете все, что стряслось. Все.

Клэр кивнула. Естественно, он боится, что может потерять новую няню. И боится не зря. Сможет ли она оставить Салли через два дня, даже если найдет ей жилье? Потеря ребенка и Ральфа и эти жуткие долги, висящие над ней как дамоклов меч… не говоря уж о двух головорезах, угрожавших вернуться за своими деньгами, – всего этого более чем достаточно, чтобы довести ее бедную сестру до последней грани…

Клэр содрогнулась. Даже думать об этом нельзя!

Она села, глубоко вздохнула и выложила ему все. Все, что Салли ей рассказала.

Эдам сидел в кресле напротив Клэр и внимательно слушал. Когда Клэр закончила, он, помолчав еще несколько минут, сказал наконец:

– Есть одно решение.

Она с надеждой взглянула на него.

– Какое?

– Мы можем взять Салли с нами в Янгалу, на мою ферму. Она будет выздоравливать, а вы будете приглядывать и за ней.

– О, Эдам, вы это серьезно? – просияла Клэр, но тут же закусила губу. – Я… я не уверена, что Салли согласится. Она решит, что это бегство от долгов… то же самое, что сделал Ральф. Теперь, когда она… потеряла ребенка, я уверена, она захочет найти работу и начать расплачиваться. – Клэр вздохнула. – Только боюсь, она не сможет работать, даже если найдет лучшую работу в мире. А через неделю она лишится даже дома. Ей придется искать квартиру. Ральф забрал их машину… за которую, конечно, тоже не заплачено.

– Вы говорили, что она была манекенщицей?

– Да. Это единственное, чем она занималась после школы. Откровенно говоря, я не думаю, что ее снова возьмут манекенщицей. Она выглядит совсем больной: бледная, изможденная. Ей будет трудно найти работу, даже если хватит сил на поиски. – Клэр совсем сникла. – А что, если вернутся те головорезы и… и станут угрожать ей? Ральф должен им тысячи,как они сказали. Я так боюсь за нее.

– Это долг Ральфа, а не ее. И машина – тоже его забота, – решительно заявил Эдам. – Вы должны убедить ее поехать с нами. Надо на время забрать ее из Мельбурна. Если те бандиты вернутся в ближайшие два дня, вы сможете защитить Салли. Не впускайте их в дом и сразу звоните в полицию.

– Но я не думаю, что моя сестра…

– Я улажу все ее долги.

Клэр широко раскрыла глаза.

–  Вы?

Тэйт утвердительно кивнул. Его лицо оставалось непроницаемым.

– Что касается этого дома… – Он обвел взглядом со вкусом отделанную, хотя и небогато обставленную гостиную, изящный сводчатый вход в небольшую столовую. – Я подумывал о покупке дома в Мельбурне на тот случай, когда приезжаю сюда по делам… или задерживаюсь в городе на ночь. Примерно такой дом я и представлял себе. Не очень большой, близко к центру. Сад не требует особых хлопот. Конечно, кто-то должен следить за ним, но я могу нанять прислугу.

– Вы шутите.

– Нет, Клэр, я не шучу. – Карие глаза смотрели на нее очень серьезно. – Но у меня есть одно условие.

Сердце у Клэр ушло в пятки. Ну вот, дождалась.

Спи со мной, пока я живу в Австралии, и я позабочусь о долгах твоей сестры.

Неужели он искренне полагает, что она стоит такдорого? Или думает, что она преувеличила размеры долгов Салли?

На ее лице отразились отвращение и разочарование.

– Отнюдь не это! – сухо отрезал Тэйт, правильно истолковав ее взгляд. – Клэр, я вовсе не новый Хьюго Дэн на вашем горизонте. Я уже вам говорил… Нет… мое предложение гораздо серьезнее.

Глаза Клэр превратились в серебряные щелочки.

– И что же… что же вы предлагаете?

Он наклонился к ней.

– Я прошу вас стать моей женой.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Клэр отпрянула и уставилась в его горящие темные глаза.

– Вашей женой? Выйти замуж за вас? Вы серьезно!

– Абсолютно серьезно, Джейми необходима мать, а не вечно сменяющиеся няни. А мне, как я понял, необходима жена.

– Ну, что касается меня, мне не нужен муж. И меньше всего – английский!

При одном воспоминании об англичанах ее лоб покрылся испариной.

Тэйт улыбнулся, его губы язвительно скривились.

– А если бы я сказал, что хочу обосноваться в Австралии и вырастить Джейми в Виктории, это могло бы повлиять на ваше решение?

Клэр недоверчиво замигала, затем собралась с силами и решительно отрезала:

– Нет! Это не имеет никакого значения. Я не собираюсь выходить замуж. Никогда больше я не доверю свое тело и душу ни одному мужчине. Я хочу сосредоточиться на карьере… вернуться в финансовую сферу. Успешная карьера гораздо надежнее и предпочтительней, нежели сомнительная семейная жизнь.

Истратив на эту тираду весь свой запал и накопленный в легких воздух, Клэр умолкла.

– Я не прошу вас доверять мне тело и душу, Клэр. И не прошу бросать вашу финансовую карьеру, – заметил Тэйт до отвращения сухо. – Я прошу вас жить со мной и с Джейми. И как свадебный подарок, – чтобы вы не тревожились о вашей сестре, – я заплачу все ее долги. И помогу вам в ваших заботах о ней.

Клэр почувствовала легкое головокружение и порадовалась, что сидит. Похоже, он все продумал!

Если она откажется, что будет с Салли? Даже если Эдам согласится освободить ее от обязательств… что маловероятно, учитывая уже оплаченный им авиабилет и трехмесячное жалованье авансом, как сможет Клэр, в своем отчаянном финансовом положении, помочь сестре? Чтобы найти приличную работу с хорошей зарплатой, потребуется время, а до тех пор…

Эдам Тэйт, сдержанный и, как обычно, уверенный в себе, сидел, откинувшись на спинку кресла, и терпеливо ждал.

– Я… я не доверяю вам, – выдохнула Клэр. – Я не доверяю ни одному мужчине, не говоря уж о… об англичанах! – Ей было все равно, насколько грубо и оскорбительно звучат ее слова. Это правда! И говорить больше не о чем. Его взгляд не дрогнул.

– Клэр, я знаю, что вы думаете об англичанах. Насколько я понимаю, кто-то – какой-то англичанин —чем-то жестоко обидел вас. И я знаю, что англичанин бросил в беде вашу сестру…

– И зная все это, вы говорите, что я должна доверять вам? Абсолютно незнакомому человеку?

– Клэр, вы можетедоверять мне. Как я доверяю вам моего сына, – спокойно сказал Тэйт, не реагируя на ее злобный, недоверчивый взгляд. – Не стану обманывать вас… Не стану притворяться, что влюблен. Я предлагаю реальность, не мечты. Крепкий фундамент, а не красивую сказочку. Однако я никогда умышленно не обижу вас, Клэр. Никогда не скажу одно, а сделаю другое. Я никогда не буду ухаживать за другими женщинами, никогда не изменю вам.

Клэр насмешливо улыбнулась, вспомнив, как клялся в верности Найджел: «Ты для меня единственная женщина, Клэр… сейчас и навсегда».

– Это вы говорите сейчас.

– Даю вам слово, Клэр. А я не разбрасываюсь своим честным словом. Мне кажется, у нас будет счастливый брак. Мы станем партнерами во всем. Предлагаю вам равное, честное партнерство, а не союз, основанный на грезах или безрассудной любви. Бурные чувства интересуют меня не больше, чем вас. Я любил свою жену… любил всей душой, такой любви я никогда больше не испытаю… не захочу испытать. Его глаза стали черными и очень далекими.

– Но я буду заботиться о вас, уважать вас, я разделю с вами мою жизнь, моего сына, Клэр. И… если вы захотите… мою постель.

У нее отвисла челюсть.

– Только через мой труп! – прохрипела она, хотя намеревалась дать ему яростный отпор.

Тэйт склонил голову, как бы не считая это большой проблемой.

– Клэр, вы сами сказали, что покончили с любовью и эмоциями. – Он смотрел ей в глаза, убеждая, но о чем он думал, понять было невозможно. – Если это действительно так, то мы прекрасно подходим друг другу, и я уверен, что наш брак будет удачным. Ни один из нас не ожидает от другого романтической любви или изматывающих эмоциональных обязательств. Просто обязательства. Перед браком. Перед Джейми. Друг перед другом. Я буду вам хорошим мужем, Клэр, и я позабочусь о вашей сестре.

Клэр обмякла в кресле и потупилась. Если послушать его, все так просто. Так логично. Ответ на все ее мольбы. Но может ли она довериться ему? Англичанину?

Клэр подозрительно взглянула на Тэйта из-под густых ресниц.

– И когда вы собираетесь заключить этот брак?

Поймай его на слове… и посмотри, не испугается ли он.

Найджел тоже делал ей предложение, Найджел обещал ей весь мир. Может быть, предложение Эдама Тэйта всего лишь подлая уловка? Приглашение в постель, завуалированное обещанием обручального кольца через несколько недель?

Может, он смеется про себя, прекрасно понимая, что всегда можно найти какой-нибудь предлог, чтобы увильнуть от исполнения обещаний… объявить, например, что ничего из их брака не выйдет… и упорхнуть… улететь в Англию свободным человеком.

Что же он думает на самом деле?

– Клэр, вы все еще не можете заставить себя довериться мне? Здорово же вам досадили англичане! – Эдам встал и навис над ней, но не сделал попытки коснуться. – Мневы можете доверять, Клэр. Я вас не обманываю. Я хочу, чтобы вы стали моей женой. Я хочу делить с вами свою жизнь. У вас есть четыре недели, чтобы свыкнуться с этой мыслью… нам придется объявить о свадьбе и найти человека, который нас поженит… но я хочу получить ваше согласие сейчас. Как только вы согласитесь и после того, как я улажу долги вашей сестры, – его глаза сверкнули, – пути назад не будет. Свадьба состоится. Ровно через месяц.

Пути назад не будет… Ровно через месяц…Вдруг все, о чем он говорил, стало пугающе реальным. Клэр нервно вцепилась пальцами в горло, боясь, что вот-вот задохнется.

– Как… откуда вы знаете, что я буду вам хорошей женой? – хрипло спросила она, хватаясь за соломинку. – Вы меня почти не знаете!

– Я знаю, что вы будете Джейми хорошей матерью. Вы любите детей… и вы уже любите Джейми. И он привязался к вам… по-настоящему. Все, чего я прошу лично для меня, – чтобы вы были преданной женой и надежным партнером, пока Джейми нуждается… в нас обоих. Но, как знать, может, мы даже захотим остаться вместе навсегда.

– Вы шутите! – пискнула Клэр. Получилось очень трогательно, почти жалобно. Еще одна неудачная попытка нормально выразить свою решимость… отказаться?

Она понимает, что придется согласиться. Как она может отказаться, когда будущее и даже жизнь Салли висят на волоске? Если она согласится выйти замуж за Эдама Тэйта, все финансовые проблемы Салли будут решены… и все остальные страхи, включая угрозы головорезов… со всем будет покончено. И на ферме Эдама, на свежем деревенском воздухе, Салли получит шанс восстановить здоровье, красоту и, Бог даст, прежний оптимистический взгляд на жизнь.

– Разве похоже, что я шучу? – Эдам вдруг упал перед ней на колени. – Клэр, вы ждете официального предложения? Официальной просьбы вашей руки?

На этот раз он протянул руки, но Клэр оказалась проворнее: вскочила, с приглушенным воплем проскользнула мимо него, остановилась на приличном расстоянии и подбоченилась… скорее, для того, чтобы остановить дрожь рук.

– Это совершенно лишнее. Встаньте! – проговорила она, тяжело дыша. – Если чувства и уверения в любви не входят в ваше предложение, не нужны и бессмысленные формальности.

С печальной улыбкой Эдам поднялся с колен.

– Я не говорил, что не испытываю к вам никаких чувств, Клэр. Я только сказал, что не влюблен в вас. Но остается физическое влечение… я это чувствую. Вы это чувствуете…

Она раскрыла рот, чтобы протестовать, но Эдам поднял руку.

– Клэр, вам не следует бояться домогательств с моей стороны. Я никогда не дотронусь до вас без вашего согласия. Обещаю. – Он пригвоздил ее взглядом. – У нас все получится… если мы оба захотим.

Клэр тяжело сглотнула. Ковер под ногами казался ей зыбучими песками. Она понимала, что выхода нет, но простое и неизбежное «Да» застряло в горле.

– Итак… это равноправный взаимообмен? Брак по расчету? Деловоесоглашение?

Клэр пыталась взглядом убедить его отрицать ее предположения. Он не стал ничего отрицать.

– Соглашение, выгодное нам обоим. Соглашение, которое может сработать и сработает. И ваша сестра может оставаться с нами столько, сколько захочет. Или сколько будет необходимо.

И лишь мысль о Салли, лежащей на больничной койке и скорбящей о потерянном ребенке, покончила с ее сомнениями. Бедная Салли… больная… одинокая… все потерявшая из-за бессердечного мужа… в любой момент ее отправят из больницы домой… Куда? К чему?

Придется смириться.

– Если вы действительно не шутите, – выдавила Клэр, – я принимаю ваше предложение. Ради Салли… и ради Джейми, – добавила она, чтобы показать ему: она впутывается в эту авантюру, не желая ничего для себя, не думая о личной выгоде или удовольствии. – При одном непременном условии. Нет, двух условиях…

Темные брови взлетели.

– И каких же?

– Салли не должна знать, что я выхожу за вас замуж из-за ее долгов. Она подумает, что я приношу себя в жертву и…

– Вы именно таким образом расцениваете эту ситуацию, Клэр? Как жертвоприношение?

Она отвела взгляд и покраснела.

– Вы… вы предложили честную сделку. Дом, работа, прекрасный сын… преданный муж, защита. Пусть Салли верит, что я выхожу за вас замуж ради всего этого, а ее долги – капля в океане для такого богатого человека, как вы. – Глаза Клэр решительно сверкнули. – Нет смысла делать вид, будто это брак по любви, не правда ли? Мы же не можем притворяться, что безумно влюблены друг в друга? Я не станупритворяться. Я буду надежной женой вам и любящей матерью Джейми, но… но это все, что я могу обещать.

Эдам согласился после едва заметной паузы.

– Достаточно справедливо. А второе условие?

Клэр покраснела еще сильнее.

– У нас будут отдельные комнаты. По крайней мере, до тех пор… пока мы не узнаем друг друга получше. – Мысль о близости с человеком, которого она не любит… который не любит ее… казалась омерзительной. И особенно, что касается этого человека… Мурашки пробежали по ее коже.

– Понятно.

Он что, насмехается над ней?

– Но у вашей сестры могут возникнуть подозрения… Новобрачные, которые спят в разных комнатах, не спят вместе… или даже не притворяются, что спят вместе. Вы же не хотите, чтобы она догадалась об истинной причине вашего замужества?

Клэр сглотнула.

– Я… – начала она и умолкла, испугавшись хрипа, вырвавшегося из ее груди… и беспомощно всплеснула руками.

Приняв ее неуверенность за согласие, Эдам продолжал:

– Тем не менее, я согласен на отдельные комнаты до дня бракосочетания. Может, смежные комнаты? Пусть Салли думает, что каждую ночь я прокрадываюсь в вашу спальню! – Карие глаза заблестели так же, как тогда, в Венеции, и Клэр затаила дыхание. – Но как только мы поженимся, мы разделим супружескую постель. Или хотя бы комнату.

Клэр вдруг почувствовала, что задыхается. Удушающий ком поднялся к горлу. Откуда такая паника при мысли об общей с ним комнате… постели!

Он ей безразличен, она не испытывает к нему никаких возвышенных чувств, не томится от любви к нему! Так почему же ее так беспокоит это? Если ты ничего не чувствуешь,если понимаешь, что твои чувства не станут мешать тебе, значит, можешь согласиться на что угодно, разве не так?

– Неужели эта перспектива кажется вам столь уж отвратительной, Клэр? – тихо спросил он, придвигаясь на шаг. И улыбнулся своей опасной обаятельнейшей улыбкой.

Клэр заставила себя собраться. Ни за что! Он слишком самоуверен! Точно как Найджел.

Она вскинула голову, холодно посмотрела в его глаза.

Итак, Эдам богат, сексуален, обаятелен и потрясающе красив. У Найджела все это тоже было. И Ральф Бэннистер того же поля ягода – еще один английский обольститель, намного отвратительнее Найджела.

Если Эдам Тэйт вознамерится подойти к ней ближе чем на пушечный выстрел, ему придется сначала заслужить ее доверие и симпатию. Если ему это удастся! Что-то большее… нет! Ничего большего не будет. Он сам так сказал. Физическое влечение, но не эмоциональное… все, чего она может ожидать от этих отношений. И это ее устраивает. По крайней мере, она точно знает, как себя вести.

Впрочем, ему придется подождать, пока онабудет готова… если, конечно, она когда-нибудь будет готова. Если же он думает, что сможет прыгнуть в ее постель, как только наденет ей на палец кольцо, то он жестоко ошибается!

Клэр чуть не вылезла вон из кожи, когда Эдам вдруг наклонил голову и легко коснулся губами ее губ. Он отстранился прежде, чем она осознала, что происходит, но жар его прикосновения остался на ее губах, обжигающий и неизгладимый, как клеймо. Это и есть клеймо, сухо напомнила она себе. Он закрепил право собственности. Чувства сюда не входят.

– Считай себя помолвленной, – с манерной медлительностью произнес Эдам. Хотя тон его был непринужденным, лицо, глаза ничего не выражали. – Можешь держать помолвку в тайне, можешь рассказывать о ней – оставляю это на твое усмотрение.

С этими словами он резко повернулся и вышел.

Клэр привезла Салли домой на следующий день и сразу уложила в постель. Страх и отчаяние в глазах сестры разрывали ей сердце.

– От… от Ральфа не было никаких известий? – прошептала Салли. – Он не возвращался?

– Нет. – Клэр еле удержалась, чтобы не добавить: «Избавились, и слава Богу!»

– Что… что, если те ужасные люди вернутся и станут требовать деньги?

– Я скажу им, что мы не знаем, где Ральф. Я не впущу их, – пообещала Клэр. – А если возникнет необходимость, то вызову полицию. Дорогая, мы пробудем здесь всего две ночи. Послезавтра ты поедешь со мной на ферму Эдама. В Янгалу. Там я смогу ухаживать за тобой.

– Я не могу уехать! – прохрипела Салли. – Как же дом? Моя мебель? Банк…

– Эдам сообщит банку, что покупает этот дом. Ему нужно жилье в городе. – Клэр выкладывала новости практически на одном дыхании. – Он просил тебя собрать все, что считаешь необходимым, а мебель и остальное можешь оставить здесь и разобраться позже.

Лицо Салли вытянулось.

–  Онхочет купить этот дом? – Она ошарашено молчала с минуту, затем покачала головой и горько вздохнула. – Я… я все равно не могу уехать из Мельбурна. Все те счета…

– Эдам заглянет к нам позже и все тебе объяснит. Он проследит, чтобы все счета были оплачены. Он дает нам… э… заем.

Сейчас нет нужды говорить больше. Сестре пока не обязательно знать о свадьбе. Никому не обязательно знать. У нее впереди еще четыре недели…

– Но… но что, если Ральф вернется и не найдет меня здесь?

Клэр уставилась на сестру, не веря своим ушам.

– Ты действительно думаешь принять его обратно? Человека, который бросил тебя, когда ты больше всего нуждалась в нем? Проиграл все твои деньги и ценности? Не хочет твоего ребенка?

– Он… он передумает. Со временем. – Глаза Салли затуманились слезами. – Он просто не хотел ребенка сейчас… так скоро… он испугался. Когда он услышит, что я… что я потеряла ребенка, я уверена, он вернется. И как только я встану на ноги…

– Дорогая, Ральф никогда не изменится. Он азартный игрок, кровопийца, – жестко сказала Клэр. – Он обобрал тебя до нитки.

– Азартные игры – болезнь. – Салли умоляюще посмотрела на сестру. – Если ему помочь…

– Ты знаешь, Ральф не желает даже признавать, что у него есть проблемы. Даже если он вернется…

– Но я все еще люблю его! – простонала Салли.

– Как ты можешь любить его? Он же совершенно безответственный. Он влез в такие долги и оставил тебя разбираться с ними. А ведь он знал, что ты больна и не можешь работать.

– Некоторые мужчины не выносят болезней, – попыталась защитить его Салли. – И я ужасно выглядела в последнее время. Как только я поправлюсь…

– О, Салли, ты должна трезво взглянуть в лицо фактам. Ральф – ничтожество. – Терпение Клэр лопнуло. Пора рассказать сестре все, что она узнала в Англии. – Ральф лгал тебе во всем. О своем прошлом, о своей семье – даже о своем имени!

Салли смертельно побледнела.

– Ч-что ты имеешь в виду?

– Ральф сказал тебе, что его родители – английские аристократы с титулом и с величественным домом в Беркшире. Он сказал, что они отреклись от него из-за женитьбы на австралийской манекенщице, и он надеется, что они помирятся с ним. Дорогая, у Ральфа нетродителей, не говоря уж о титулованных родителях, и никогда он не унаследует роскошный дом.

– Нет! Ральф говорил правду! Он показывал нам фотографии своего дома, помнишь? Ральф стоит на парадных ступенях, а на переднем плане потрясающий фонтан. А фотографировала его мать – леди Бэннистер, он так сказал.

– Дорогая, матерью Ральфа была поварихаБэннистеров. Фотография была сделана, когда Ральф навещал ее… в отсутствие Бэннистеров. Его мать умерла. Я ездила туда, когда была в Англии, и брала с собой ту фотографию. Я познакомилась с леди Бэннистер, и по фотографии она опознала Ральфа. – Клэр заколебалась. – Она опознала его, как Ральфа Планкета… незаконнорожденного сына их бывшей поварихи Эмили Планкет.

– Планкет?И он не их?.. – Смысл сообщенного сестрой стал доходить до Салли, лицо ее сморщилось. – Ральф лгал мне, – прошептала она. – Нет… теперь это не имеет значения. Ребенка больше нет. Нет внука для его родителей, чтобы… чтобы… – Ее глаза наполнились слезами.

У Клэр защемило сердце. Салли была так уверена, что, когда родится ребенок, родители Ральфа простят сына за брак с никому не известной австралийкой и воссоединятся с ним: ради внука примут его жену в семью. Даже, возможно, помогут сыну встать на ноги…

Но теперь выяснилось, что нет никаких родителей, нет прекрасного дома в Беркшире, нет любящих родственников в Англии.

Салли подняла на сестру печальные, полные слез глаза.

– Почему он не доверился мне? Ни его прошлое, ни семья, ни то, кто его мать, не имели для меня никакого значения. И ты же не можешь винить его за то, что он хотел сменить имя Планкет на Бэннистер. – Слабая улыбка мелькнула на ее губах и пропала. – Но почему он лгал мне? Зачем ему надо было казаться лучше, чем он есть?