Текст книги "Дерзкая наследница"

Автор книги: Элизабет Бойл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

Лили молча улыбнулась. Ее новый знакомый признавал лишь две темы для беседы: если Арман не говорил о том, как он неотразим, то рассуждал о своем положении в обществе. Лили мучил вопрос: неужели и в самом деле существовало соглашение о помолвке Аделаиды де Шевену с этим ничтожеством?

Неужели Анри де Шевену был столь жесток? Неужели он собирался выдать дочь замуж за этого болвана?

Однако Арман обладал одним талантом – он был прекрасным танцором, и с ним она танцевала превосходно.

Впрочем, даже танцуя, он раздражал ее – то и дело прижимал к себе, и она задыхалась в его объятиях. Ей все время хотелось оттолкнуть его, особенно в тот момент, когда она заметила, что за ними наблюдает Уэбб.

И было совершенно очевидно: он ревнует. Лили в этом нисколько не сомневалась.

«Теперь он познал и другую сторону любви», – подумала Лили с удивлением.

Она нахмурилась. Какое право он имеет ревновать, если бросил ее? Но если Уэбб ревнует ее к Арману… Не означает ли это, что он действительно любит ее?

Лили ни в чем не была уверена, но твердо знала одно: если Уэббу неприятно видеть ее в обществе Армана, тот должен стать ее лучшим другом.

Подхватив Армана под руку, Лили ослепительно улыбнулась ему. Улыбаясь, она расхаживала со своим кавалером по залу, пока не столкнулась с Уэббом.

– О Боже! – Лили еще крепче вцепилась в руку Армана. – Месье Милн, что вы здесь делаете?

– Я искал вас.

– Вот и нашли. – Лили заглянула Уэббу в глаза, надеясь увидеть в них подтверждение своей догадки, но лицо Уэбба было непроницаемо.

– Дорогая, кто это? – спросил Армаи.

– Я хотел бы задать тот же вопрос, – сказал Уэбб, расправляя плечи и пристально глядя в глаза Арману.

– О, это очень интересная история, – улыбнулась Лили. – Месье Милн, разрешите вам представить Армана Латура. Оказывается, наши родители заключили договор о5 нашей помолвке, когда мы были еще детьми. Недавно Арман, не знавший о смерти моего отца, вспомнил о договоре. Он приехал в Париж, чтобы обсудить с отцом это дело, ну и… – Лили всхлипнула и отвернулась, делая вид, что пытается скрыть слезы, неизбежные в подобной ситуации. – Мы все знаем, что он узнал, когда приехал в Париж. – Лили снова всхлипнула. – В каком затруднительном положении я оказалась… Два жениха… и ни одного отца, который бы помог мне сделать выбор.

Вокруг них уже собралась толпа любопытных, и Лили собиралась разыграть спектакль, о котором заговорил бы весь Париж.

– О ma petite cherie[3]3
  моя дорогая малышка (фр.).


[Закрыть]! – Арман небрежно кивнул в сторону Уэбба. – Он для тебя только помеха, Но месье Милн, вероятно, человек благородный, и он поймет, что у него нет выбора. Ему придется уйти из твоей жизни, чтобы мы могли обвенчаться, ведь этого хотели наши родители.

Лили была в восторге. Украдкой наблюдая за Уэббом, она заметила, что он теряет над собой контроль.

– Ты пойдешь со мной, – заявил он, схватив ее за руку.

Лили попыталась протестовать, но, перехватив взгляд Уэбба, умолкла.

И тут она поняла: ей очень приятно, что Уэбб борется за нее.

– Отпусти ее руку! – раздался густой баритон Армана, и, наверное, все в зале услышали эти слова. – Она – моя невеста!

– Ошибаешься, приятель, – ответил Уэбб, с вызовом глядя на Армана.

Арман действительно был выше Уэбба, да и в плечах гораздо шире. Лили очень беспокоилась за Уэбба и решила побыстрее увести его из зала.

Окинув взглядом толпу, она увидела, что глаза обступивших их людей возбужденно блестят; все жаждали зрелища – драки двух разъяренных мужчин.

– У меня голова кружится, – пробормотала Лили, прикладывая ладонь ко лбу. – Пожалуйста… кто-нибудь, помогите мне. – Оглянувшись, она заметила, что Узбб готов прийти ей на помощь, и протянула к нему руку.

Но Лили не рассчитала: Уэбб не успел подхватить ее, и она упала на дощатый пол, больно ударившись головой.

Лили попыталась подняться, но все поплыло у нее перед глазами. Перед тем как тьма поглотила ее, она успела заметить, как Уэбб склонился над ней, а Арман, воспользовавшись ситуацией, нанес ему сокрушительный удар в челюсть.

Уэбб рухнул на пол рядом с ней. Лили улыбнулась: по крайней мере они снова вместе – и потеряла сознание.

– О чем ты, черт возьми, думала? – спросил Уэбб, снимая холодный компресс со своей опухшей челюсти. Он лежал на софе в гостиной де Шевену; его ноги свисали с одного ее конца, а на другом конце, на подушках, покоилась голова. Осторожно подвигав челюстью, Уэбб снова приложил к ней компресс. – Твой жених чуть не убил меня.

– Я пыталась спасти тебя, – оправдывалась Лили. Уэбб громко застонал:

– Спасти меня? Я прекрасно контролировал ситуацию, пока ты не грохнулась на пол и тем самым не отвлекла меня.

Розали доставила их в дом де Шевену в своей карете. Арман, раскаявшись, вызвался помочь ей. Лили уложили на обитую розовым шелком кушетку, но Костары и вероломная Селеста, казалось, больше заботились о Уэббе, чем о ней. Они не отходили от него ни на шаг, словно синяк под глазом и распухшая челюсть угрожали его жизни.

Когда Розали поняла, что скандалов больше не будет, она взяла Армана под руку и заявила, что отвезет молодого человека домой. Вскоре дверь за ними закрылась. Костары и Селеста тоже ушли. И тогда Уэбб обрушил на Лили свой гнев.

– Никогда больше не смей спасать меня от таких, как Арман Латур! Я и сам могу постоять за себя. – Уэбб повернулся к Лили спиной.

– Но я же не хотела, чтобы он тебя ударил, – сказала Лили и мысленно добавила: «Я только хотела, чтобы ты обратил на меня внимание».

– О Господи… – пробормотал Уэбб.

Несколько минут царило тягостное молчание. Наконец Уэбб снова заговорил:

– О чем только ты думала, когда связалась с этой обезьяной? У него же все на физиономии написано.

– У Армана? А я нахожу его привлекательным. Мне кажется, что Аделаида влюбилась бы в него с первого взгляда.

– Влюбилась? – Уэбб даже подскочил. – В этого охотника за приданым?

Лили, откинувшись на подушки, мечтательно уставилась в потолок:

– Я нахожу его вполне искренним. Тебе просто не нравятся комплименты, которые он расточал мне: мои волосы, мои глаза, мое платье…

– Мне кажется, что поклонники вскружили тебе голову.

– По крайней мере у Армана нет любовницы, – заявила Лили.

– Любовницы? При чем здесь любовница? – удивился Уэбб.

Лили села, несмотря на тупую боль в затылке.

– Я видела, как ты уезжал, сегодня утром.

– И я тебя видел, – последовал ответ.

– Я видела, как ты уезжал с ней.

Уэбб снял салфетку с заплывшего глаза и уставился на Лили.

– Ты, должно быть, ошиблась, – сказал он.

– Уэбб Драйден, я видела тебя с другой женщиной. Кто она? Твоя любовница?

– Лили, пожалуйста, успокойся. У меня и так голова болит. Говорю тебе раз и навсегда: у меня нет никакой любовницы.

Лили не поверила и спросила:

– Правда?

– Да, правда. Нет у меня никакой любовницы. Лили ожидала, что Уэбб скажет: «Кроме тебя». Когда же этого не произошло, она решила, что подбитый глаз – хороший для него урок.

– Вместо того чтобы болтать глупости, могла бы спросить, чем я сегодня занимался, – подал голос Уэбб.

Лили промолчала.

– Так вот, – продолжал он, – я не сумел сегодня проникнуть в тот дом. Надо дождаться, когда с него снимут печать. Когда тебя признают законной наследницей, мы обыщем весь дом и найдем дневники.

– Ты хочешь, чтобы я отправилась на это слушание? Но слушание – ловушка.

– Возможно, но ты не должна волноваться. Ты будешь приятно удивлена, когда увидишь, что я приготовил для них.

– Ты не мог бы рассказать мне об этом сюрпризе сейчас?

– Считай, что ты наказана. За флирт с танцующей обезьяной.

– По крайней мере Арман не боится говорить мне о своих чувствах. Он сказал…

– Могу догадаться. «Аделаида, ma petite[4]4
  моя малышка (фр.).


[Закрыть]! – проговорил Уэбб, подражая баритону Армана. – Аделаида, мне нравится, как ты танцуешь, а твои драгоценности, твое… – Он помедлил, закатил глаза и добавил: – Приданое…»

Лили невольно рассмеялась:

– Он совершенно безобидный, Уэбб. Кроме того, я не собираюсь выходить за него замуж. Он не из тех мужчин, которые мне нравятся.

– Полагаю, что тебе нравится Адам.

– Ты же знаешь, что я не собиралась выходить замуж за Адама. – Лили взяла у Уэбба компресс и осторожно положила себе на затылок.

– Значит, у тебя остался один жених – я.

Лили улыбнулась. Что Уэбб хочет этим сказать? Что он намерен жениться на ней? Что бы ни предсказывала Селеста, Лили знала: это невозможно. Особенно после того как они вернутся в Лондон.

Когда Уэбб узнает всю правду, он придет в ярость, он не простит ее…

Когда Уэбб узнает правду, он ее возненавидит.

Непременно возненавидит.

– Тебя не устраивает такая жена, как я, – проговорила Лили с беззаботной улыбкой. – Помнишь, ты заявил, что хочешь такую жену, которая умела бы танцевать? Ты видел, как я танцую?

– Да, я так сказал. Но то, что я видел сегодня… Это очень подозрительно. Не могу сказать, что я восхищен твоим выбором, но танцевала ты с ним замечательно. А ведь говорила, что не умеешь танцевать. Или это была твоя обычная ложь?

– Я действительно не умею, – со вздохом ответила Лили. – Но с Арманом легко танцевать. Он как бы нес меня на руках. Я чувствовала себя легче воздуха, легче…

Уэбб поднял руки:

– Довольно. Меня уже тошнит от этого Армана. Как только суд объявит тебя наследницей де Шевену, мы отправимся в имение Анри, найдем дневники и покинем Францию. Тогда ты навсегда забудешь имя Армана Латура.

Уэбб откинулся на подушку и закрыл глаза. – А что, если у тебя ничего не получится, а я окажусь в тюрьме?

– Этого не случится, – ответил Уэбб, даже не потрудившись открыть глаза. – Но я уверен: если такое и произойдет, что маловероятно, твой Арман будет ежедневно навещать тебя.

Глава 16

Лили распахнула дверцы гардероба. Выбрав самый маленький из саквояжей, она бросила его на пол и стала снимать висевшую перед ней одежду.

Она сложила в саквояж только самое необходимое: чистую сорочку, чулки, пару крепких ботинок. Затем сдернула с вешалки свое дорожное платье и плащ.

– Что здесь происходит?

Обернувшись, Лили увидела стоящую в дверях Селесту.

– Боже милосердный, Селеста. Ты меня до смерти напугала, – сказала Лили, пытаясь перевести дыхание. Она потянулась к полке и сняла еще один саквояж. – Возьми его. Уложи в него только самое необходимое, чтобы было легко нести.

– Зачем все это? – спросила Селеста, глядя на саквояж в руке Лили.

– Мы уезжаем. – Лили прошла в глубину спальни.

– Когда же мистер Уэбб успел сказать тебе, что мы уезжаем?

Лили оглянулась на дверь, чтобы убедиться, что она закрыта.

– Мистер Уэбб мне ничего не говорил, кроме «не волнуйся». Это мое решение.

Уэбб обещал Лили, что утром объяснит ей, что задумал. Но был уже час дня, а он все не появлялся.

Слушание назначили на два часа.

«Не волнуйся». Воображение Лили рисовало самые ужасные картины.

Что могло с ним случиться?

Возможно, посадили в тюрьму. Пытают. Может, убили…

Сейчас ее очередь. Ее ждет неминуемая смерть. А Уэбб посоветовал: «Не волнуйся».

«Не волнуйся»! Лили и не собиралась волноваться. Ее не будет даже рядом с местом слушания.

– Я не собираюсь дожидаться, когда меня схватят и посадят в тюрьму. И не собираюсь умирать только потому, что он не желает… покидать Париж.

Не замечая пронзительного взгляда Селесты, Лили продолжала собирать вещи.

– Гм-м… – Селеста прошла мимо Лили и остановилась в дверях, словно преграждая ей дорогу.

– Селеста, начинай укладывать вещи. С минуты на минуту сюда явится Труссебуа, чтобы отвезти меня на слушание, а у меня нет ни малейшего намерения туда ехать.

Лили бросила второй саквояж к ногам Селесты, но мулатка отбросила его обратно к Лили.

– Ты никуда не поедешь, пока мистер Уэбб не скажет тебе, что надо уезжать. Он знает, что делает. Если он сказал не волноваться – значит, не волнуйся.

– Ты, наверное, успела заметить, что нашего мистера Уэбба в доме нет. Я с самого рассвета жду его, но он не появляется. Я уверена, что он не собирается за нами приезжать.

И тут Селеста подошла к ней, выхватила из ее рук саквояж и вывалила его содержимое на пол.

– Что ты себе позволяешь? Ты что, не слышала, что я сказала? – Лили принялась собирать вещи с пола.

– О да, я слышала, – ответила Селеста. – Я слышала бред самоуверенной девчонки, слишком гордой для того, чтобы понять: следует доверять мужчине, которого любишь.

– Не понимаю, о чем ты говоришь, – сказала Лили. – И я не испытываю к этому мужчине никаких чувств.

– Ошибаешься, хозяйка, – усмехнулась Селеста. – Ты любишь его, поэтому сейчас и злишься.

Лили отвернулась, чтобы Селеста не видела ее слез. Она долго сдерживалась, но вот слезы хлынули из ее глаз и покатились по вспыхнувшим щекам, закапали на платье.

Лили в отчаянии бросила на пол одежду, которую все еще держала в руках, и, рухнув на ворох платьев, разразилась рыданиями. Селеста присела рядом: она понимала, что хозяйке надо выплакаться.

– Я думала, что после той ночи… Я думала, что… – заливаясь слезами, бормотала Лили.

– Что все изменится после того, как ты переспала с этим мужчиной?

– Ты знаешь?.. – удивилась Лили.

– Вы не слишком тихо вели себя, – со смехом ответила служанка. – Боюсь, что вас слышали даже в соседних домах.

Лили в изумлении уставилась на мулатку. Селеста снова рассмеялась:

– Я просто дразню тебя. Никто, кроме меня, ничего не знает.

– А как узнала ты?

– Я видела, как мистер Уэбб принес тебя. И я собрала твои вещи, чтобы положить все на место.

– О… – выдохнула Лили.

– Я также видела, как он поцеловал тебя на прощание. И это не был поцелуй мужчины, бросающего женщину. Если мистер Уэбб ничего тебе не рассказывает, значит, у него имеются на то причины.

– Ты так считаешь? – спросила Лили, чувствуя, что у нее теплеет на сердце.

– Да, я так считаю. Дай-ка мне руку, и ты поймешь, что этот мужчина предназначен тебе самой судьбой.

Лили сжала пальцы в кулак.

– Спасибо, нет. Ты же знаешь, что я не верю в твои предсказания по руке.

– А зачем верить? – Селеста пожала плечами. – Я посмотрю на твою ладонь и предскажу твое будущее. Там все ясно написано.

– Лучше мне ничего не знать, – пробормотала Лили. «Лучше мне не знать о том, что Уэбб не любит меня», – мысленно добавила она.

В этот момент раздался стук в парадную дверь.

Труссебуа! Лили вскочила на ноги и стала укладывать одежду в саквояж.

– Надо поторопиться, Селеста. Давай спрячемся в чулане и дождемся, когда он уйдет.

– Я не пойду ни в какой чулан, там темно и тесно. Мне все-таки думается, что мы должны дождаться мистера Уэбба.

Тут в комнату заглянула мадам Костар. Она взглянула на разбросанную по полу одежду, затем посмотрела на Лили.

– Мадемуазель, вы еще не одеты? – возмутилась служанка. – Внизу уже ждет молодой человек, который будет сопровождать вас на слушание.

– Молодой человек? – спросила Лили.

– Он доверенное лицо месье Труссебуа. Все уже собрались и готовы начать слушание, а вас до сих пор нет. Что задержало вас?

Лили проигнорировала вопрос служанки. Сейчас она думала совсем о другом. Все собрались? Кто же будет присутствовать на слушании? Ведь Труссебуа объяснил ей вчера, что слушание – просто формальность. Власти должны удостовериться, что она действительно Аделаида де Шевену, дочь и единственная наследница Анри де Шевену. Но у нее имеются все необходимые документы – лорд Драйден об этом позаботился.

– Мы с мужем будем свидетельствовать в вашу пользу, – сказала мадам Костар. – Обычно требуется несколько десятков свидетелей, но вы так тронули сердце первого консула, что он сделал для вас исключение.

Лили задумалась: кто же еще может быть свидетелем?

– А кто еще там будет? – спросила она.

– О… мадам Павиль. Ваша мать, да благословит Господь ее душу, терпеть не могла эту женщину с ужасными манерами, но она всегда навязывалась в подруги…

Лили молча кивнула. Мадам Павиль действительно была весьма неприятной особой, так что нет ничего удивительного в том, что графиня де Шевену ее не любила. Но если она готова выступить в ее защиту, то придется терпеть эту женщину.

Но если там будет слишком много людей, ей не удастся поговорить с Уэббом…

Может быть, Селеста права, может, не стоит беспокоиться? Ей просто надо разыграть очередной спектакль, только и всего.

– Одевайтесь побыстрее, – сказала мадам Костар. – Иначе я пришлю мадам Павиль, чтобы она помогла вам одеться.

Этих слов было достаточно, чтобы Лили бросилась к гардеробу. Она выбрала самое скромное из своих платьев.

Уэбб подозревал, что слушание, назначенное на послеполуденное время, может оказаться ловушкой.

И у него имелись все основания для подобных подозрений. Уэбб знал, что многочисленные шпионы Фуше пытаются выяснить, кто он такой. Однако, насколько ему было известно, они смогли установить только один факт: его зовут Генри Милн, он американский судовладелец.

Наконец он увидел карету, остановившуюся перед зданием, где обычно проходили слушания. И Уэбб снова почувствовал, что чьи-то зоркие глаза следят за каждым его движением.

– Все в порядке? – Лили выскочила из кареты и схватила его за руку.

Он не мог сказать ей, что и сам ничего не знает. В столь ответственный момент нельзя было ее волновать.

– Все прекрасно, – соврал Уэбб.

Однако он очень беспокоился. Дневники они до сих пор не нашли, и это, конечно же, вызывало тревогу. Но смущал еще и тот факт, что отец снабдил его неверной информацией: Анри умер вовсе не в Париже. Неужели один из осведомителей намеренно направил их по ложному следу?

Нет ничего удивительного в том, что в парижском доме дневников не оказалось. По вполне понятным причинам граф держал важные документы при себе. Он умер в поместье – следовательно, дневники остались там.

И сейчас, чтобы выполнить задание, надо было пройти через слушание.

Поднимаясь по ступеням, Уэбб окинул быстрым взглядом соседние дома – он искал на всякий случай пути к отступлению.

Если бы он был один, то не нервничал бы так. Но ему следовало позаботиться о Лили.

Лили…

После проведенной вместе ночи он пытался избегать ее, надеясь, что его чувства к ней исчезнут сами собой. Но этого не случилось.

Уэбб нахмурился. Он по-прежнему чувствовал, что за ним наблюдают, поэтому старался держаться подальше от Лили – так было для нее безопаснее.

Но Уэбб прекрасно понимал, что думает не только о безопасности Лили, а пытается обмануть свое сердце. Еще накануне он сделал попытку проникнуть в опечатанный дом Анри, но тщетно. Постоянно менявшиеся охранники окружали дом со всех сторон – было очевидно, что их действиями руководит Фуше.

Возможно, ему даже и удалось бы проскочить мимо охраны, но двери и окна были наглухо забиты досками, так что проникнуть в дом бесшумно он все равно не смог бы.

В конце концов Уэбб пришел к выводу: единственный выход из положения – явиться на слушание. Когда суд признает Лили законной наследницей графа, они найдут его дневники.

Конечно, если Фуше не переиграет их.

Следуя за Лили в зал для заседаний, Уэбб внимательно оглядывал все коридоры и холл и следил за охраной – он не забывал об опасности.

И тут появился Труссебуа.

– Мадемуазель, это действительно простая формальность, – заверил он, подходя к Лили. – Вам не следует волноваться.

«Но почему же тогда сам солиситор так взволнован?» думал Уэбб.

Взглянув на солиситора, Лили кивнула. Она была холодна и надменна, словно действительно являлась дочерью Анри де Шевену и считала это слушание всего лишь досадной помехой, нелепой выдумкой властей, помешавшей ей наносить визиты знакомым и посещать дорогие магазины.

Однако Уэббу перед началом слушания нужно было сообщить Лили нечто очень важное, это заставило бы ее поверить, что все пройдет гладко, если она хорошо сыграет свою роль.

Но Труссебуа, державший под мышкой свою папку, не отходил от них ни на секунду. – Судья желает, чтобы все заняли свои места, – объявил он, указывая Костарам и мадам Павиль на места в первом ряду. – Простите, месье Милн, но суд считает это слушание закрытым. Вы не являетесь подданным Франции, поэтому не имеете права свидетельствовать в пользу наследницы.

Уэбб этого ожидал. Взглянув на Лили, он кивнул ей и улыбнулся. Труссебуа хотел увести Лили, но Уэбб схватил ее за локоть и привлек к себе.

– Ты слишком торопилась, надевая шляпку, моя дорогая, – сказал он, расправляя зеленые ленты на ее шляпке. Затем, склонившись к уху Лили, прошептал. – Ты должна пройти через это. Меня с тобой не будет Если что-нибудь случится, постарайся выбраться отсюда и беги к садам Тиволи. Встретимся на углу, рядом с лавкой мороженщика жди меня там. Если я там не появлюсь через два часа, бери Селесту и уезжай из Парижа.

Лили улыбнулась, но Уэбб заметил тревогу в ее глазах.

– Без тебя я никуда не уеду, – сказала она. Прежде чем он успел ответить, Лили повернулась и вошла в зал судебных заседаний. В следующее мгновение угрюмый страж захлопнул дверь перед носом Уэбба.

Лили сидела в напряжении, ожидая, что судья в любой момент может подняться со своего места и объявить ее самозванкой. Но все шло так, как и предсказывал Труссебуа, хотя он ни словом не обмолвился о том, как долго все будет продолжаться. Однако Лили ни на миг не забывала, что следует проявлять бдительность.

Наконец с места свидетелей поднялась мадам Костар. Она посмотрела на Лили и улыбнулась. Затем, взглянув на судью, заговорила:

– Поверьте, мы с мужем просто счастливы, что наша милая Аделаида вернулась домой. Она для нас как дочь. – Почтенная дама всхлипнула и утерла рукавом нос и слезы, струившиеся по ее щекам.

– Возможно, так оно и есть, гражданка Костар, – кивнул судья: несколько устаревшее обращение «гражданка» не предвещало ничего хорошего. – Но можете ли вы подтвердить, что эта женщина действительно является законной дочерью гражданина де Шевену, больше известного как граф де Шевену?

Мадам Костар казалась обиженной, ее лицо пошло красными пятнами.

– Вы хотите сказать, что наша дорогая Аделаида незаконнорожденная? Да как вы смеете? Я уже служила у графа, когда моя хозяйка, графиня де Шевену, произвела на свет эту девочку. Моя хозяйка была благородной женщиной и не могла…

Судья поднял руку:

– Гражданка Костар, я не собираюсь порочить доброе имя вашей бывшей хозяйки. Я просто хочу, чтобы вы, указав на эту женщину, поклялись, что она является Аделаидой де Шевену.

– Так бы сразу и сказали, – фыркнула мадам Костар. Она указала пухлым пальцем на Лили: – Эта милая девочка – дочь Анри де Шевену. Я готова поклясться жизнью.

Судья поблагодарил мадам Костар, и та снова заняла свое место. И тут Лили заметила, что супруги Костар обменялись весьма выразительными взглядами.

И Лили вдруг почувствовала: эти люди готовы ко всему. Покорные судьбе, они знают, что в любой момент их может настигнуть смерть.

Но чего же опасаются Костары? Неужели…

В этот момент судья вызвал мадам Павиль.

Как и мадам Костар, мадам Павиль тотчас залилась слезами.

«Я готова поклясться жизнью». Эти слова не давали Лили покоя. Почему мадам Костар так сказала? И чего же она все-таки боялась?

И вдруг Лили осенило.

Костары все знали! Знали, что она не Аделаида, знали это с самого первого дня. Тогда почему же они встретили ее с такой радостью? Почему свидетельствовали в ее пользу и подтвердили, что она самая настоящая Аделаида де Шевену?

Лили перехватила взгляд Труссебуа – тот как-то странно посмотрел на Костаров. А мадам Павиль, по-прежнему заливаясь слезами, говорила о своей «безвременно ушедшей подруге» графине де Шевену.

– Я хотела воспитать Аделаиду как собственную дочь… – Мадам Павиль всхлипнула. – А граф был очень жесток, отправил ее на Мартинику. Я догадываюсь, почему он так поступил – Аделаида постоянно напоминала ему о покойной жене, а он безумно любил ее. Посмотрите на Аделаиду. Она вылитая Мари.

Лили вежливо кивнула судье. И тут же все взгляды обратились на нее. Но она все же успела заметить, как Труссебуа снова посмотрел на Костаров.

Было очевидно, что солиситор тоже знает что-то очень важное… Но что именно?

Тут Труссебуа поднялся и заговорил. Лили внимательно слушала, ей казалось, что в речи солиситора – ответы на многие ее вопросы.

– …И я, разумеется, понимаю, что все дело в деньгах, – говорил Труссебуа. – Слишком велико состояние, которое должна унаследовать мадемуазель де Шевену. Однако же…

Теперь все стало ясно. «Слишком велико состояние…»

Эти трое сплотились для того, чтобы деньги де Шевену не достались Наполеону и его алчным министрам.

Но чего же именно они добиваются? Лили взглянула на закрытую дверь. Ей сейчас очень хотелось сообщить Уэббу о своем открытии и выслушать его соображения на этот счет.

И вдруг дверь отворилась. В зал вошел офицер и направился прямо к судье. Склонившись над столом, офицер что-то проговорил. Судья внимательно выслушал его и молча кивнул.

Лили затаила дыхание. Она поняла: случилось что-то непредвиденное.

– Гражданин Труссебуа, мне сообщили чрезвычайно важную новость, – объявил судья. – Здесь появился еще один свидетель, он утверждает, что у него имеется информация о вашей клиентке.

Лили в отчаянии взглянула на дверь, потом на ближайшее от нее окно. В этот момент Труссебуа поднялся со своего места и направился к судье. Солиситор был смертельно бледен.

– Что случилось? – спросила Лили, когда он проходил мимо.

Труссебуа раскрыл было рот, но так ничего и не сказал. Однако Лили заметила, что губы его дрожали. На ее вопрос ответил судья.

– Французская республика вызывает свидетеля по этому делу, – объявил он. – Мари-Тереза-Жанна Понтавик с острова Мартиника, настоятельница монастырской школы «Ле-Дам-дю-Провиденс».