Текст книги "Надежды и радости"

Автор книги: Элисса Дин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)

Стук открывшейся двери заставил Роксану вздрогнуть и стыдливо прикрыть коленки широким подолом юбки. Оказалось, что это слуга принес ее вещи. Он поставил у двери сундучок и сумку, после чего сразу же исчез. Роксана бросилась к двери с намерением запереть ее. Но ключа в замке не оказалось. Она растерянно смотрела на пустую замочную скважину. Потом подтащила стул и забаррикадировала дверь. Это показалось Роксане достаточно надежным, и она облегченно вздохнула.

Завтрак, приготовленный хозяйкой дома, был довольно легким, поскольку для основного застолья ожидали возвращения полковника Стентона. Стол был накрыт в гостиной. Обслуживали их трое индийцев. Роксана подумала, что вполне хватило бы и одного. Хотя бы потому, что эти трое все время суетились вокруг стола, порой мешая друг другу, отчего Роксана сразу почувствовала дискомфорт.

На стол поставили тарелку с тощими сандвичами, вазу с фруктами и блюдо с разложенными в строгом порядке ломтиками сыра нескольких сортов. Затем каждому из сидевших была подана чашка охлажденного бледного чая с кусочками какого-то цитрусового плода, по вкусу напоминавшего лимон. Роксана ела и пила все это с каким-то зверским аппетитом, что было тут же отмечено хозяйкой дома.

– Я вижу, местная жара на вас не очень действует, – улыбнулась Августа Стентон.

– Простите? – переспросила Роксана, вытирая губы салфеткой.

– Я хотела сказать, что здешний климат не отразился на вашем аппетите. Правда, вы только сегодня приехали. Очень скоро жара покажется вам невыносимой. Должна признаться, что она действует... Э-э-э... Как бы это лучше назвать?..

– Раздражающе? – подсказала Юнити, оторвавшись на мгновение от тарелки.

Августа перевела свои голубые глаза на дочь. Ямочки на ее круглых щеках при этом почему-то стали менее заметными.

– Нет, я не то имела в виду, – возразила она, обращаясь на этот раз только к Роксане. – Мы в какой-то мере избежали подобной участи. В основном благодаря щедрости и великодушию полковника Стентона. Он пошел на огромные затраты, дав нам возможность ежегодно проводить самые жаркие летние месяцы в Симле. Это далеко в горах. Там всегда прохладно. Воздух кристально чист и свеж. Просто замечательно! Вы обязательно должны навестить нас, когда мы туда в очередной раз переедем. Конечно, я понимаю, что львиную долю своего времени вы будете проводить с отцом. Кстати, когда вы его видели в последний раз?

Роксана положила салфетку к себе на колени, старательно разгладив кончиками пальцев ее уголки.

– Пятнадцать лет назад.

– Пятнадцать лет?! Боже мой, да ведь это целая вечность! Представляю, с каким нетерпением вы ждете встречи!

– Видимо, так, – неопределенно ответила Роксана, беря губами с конца вилки кусочек сладкой благоухающей дыни и с наслаждением начиная ее пережевывать.

Августа и Юнити удивленно переглянулись.

– Меня так огорчила смерть вашей матушки, Роксана!

– Спасибо, миссис Стентон, – сдержанно ответила Роксана.

Она не любила обсуждать с кем-либо свои взаимоотношения с родителями, сделав, как ни странно, исключение лишь для совсем чужого ей человека – капитана Гаррисона.

– Я не знаю, известно ли вам, что мы с вашей матушкой очень дружили, – продолжала Августа. – Правда, с тех пор прошло много лет. Тогда мы с ней были еще девочками. Ваша мама просто поражала всех своей красотой. Многие девушки и молодые женщины, часто из куда более знатных и богатых семей, ей завидовали. Кстати, ваши волосы очень похожи на ее. И фигура тоже. Но глаза совсем другие. У нее они были... были...

– Карими, – сдержанно подсказала Роксана.

– Совершенно верно! – с воодушевлением заговорила Августа, не обращая внимания на внезапное оцепенение Роксаны и глядя ей прямо в глаза. – Глаза у вашей мамы были карими, даже, скорее, светло-коричневыми. Боже, какой изумительный цвет! Я хорошо помню тот вечер, когда они с вашим отцом впервые встретились. Он пригласил ее танцевать. Причем никто не знал, кто он и откуда взялся. Мистер Шеффилд пришел только к концу вечера... Позвольте, почему вечера? Было уже чуть ли не четыре часа утра! И сразу же решительно все, кто при сем присутствовал, поняли: эти двое полюбили друг друга.

– Ну просто сказка! – бесцветным голосом откомментировала Роксана.

– Да, именно так! – согласилась Августа, не заметив или сделав вид, будто не заметила, иронии.

– Как романтично! – столь театрально вздохнула Юнити, что Роксана не могла не почувствовать фальши. – Замечательно, что они полюбили друг друга с первого взгляда!

Роксана снова расправила салфетку на коленях, после чего подняла глаза на Юнити.

– Проблема любви с первого взгляда, – тихо сказала она, – заключается в том, что влюбиться-то нетрудно. Но ведь рано или поздно придется как-то выпутываться из этой ситуации. А такое неизбежно должно случиться. Мой отец бросил семью пятнадцать лет тому назад. Он сделал выбор. И это было его собственным желанием!

Воцарилось неловкое молчание. Слуги, как всегда безмолвно и бесшумно, двигались по комнате, собирая посуду со стола и наливая чай в чашки. Под потолком шуршало опахало.

Наконец Августа громко откашлялась и виновато сказала:

– Мне следовало бы понять, что вас больно задела вся эта история. Извините, но я об этом не подумала!

Роксана кивком поблагодарила слугу, налившего ей минеральной воды, подняла стакан и выпила все до дна, чтобы успокоиться и взять себя в руки.

– Не надо извиняться, – сказала она миссис Стентон. – Но я действительно очень остро воспринимаю все, что касается моей семьи. Поэтому, прошу вас, давайте поговорим о чем-нибудь еще. И забудьте о том, что я только что сказала.

– Хорошо, – согласилась Августа. – Итак, о чем мы будем говорить?

Роксана посмотрела в лицо хозяйки дома, отметив про себя ее мягкие черты. Августу, в отличие от ее дочери, нельзя было назвать красивой. Может быть, в молодости было иначе. Роксана попробовала представить миссис Стентон вместе со своей матерью на каком-нибудь светском рауте. Интересно, как та и другая при этом себя вели? И не чувствовала ли Августа себя ущемленной красотой подруги?

Роксана часто останавливалась перед портретом матери, написанным, когда той было всего шестнадцать лет. Она долго изучала материнские черты, выражение лица и совершенные линии плеч. Любовалась ниспадающими на них темными волосами, цвет которых оттенял белизну кожи в вырезе декольтированного вечернего платья. Да, это было настоящее воплощение женской красоты! Но самые главные ее качества не поддавались кисти живописца. Ибо это были бесконечная доброта, душевное богатство, способность безгранично и преданно любить, равной которой Роксана не встречала ни в ком. Луиза Шеффилд полюбила на всю жизнь и уже не смогла бы отдаться этому чувству вторично...

Каждый раз, подолгу глядя на портрет матери, Роксана спрашивала себя, способна ли она сама принести себя в жертву какому-то человеку? И каждый раз отвечала на этот вопрос отрицательно, считая подобную слепую преданность одному мужчине просто-напросто глупостью. С самого детства она привыкла к независимости, сумела воспитать в себе железную волю и привычку во всем полагаться только на собственные силы и способности. Роксана встречала очень немногих мужчин (если вообще встречала!), которые захотели бы иметь дело с такой женщиной. И это ее вполне устраивало. Сейчас Роксана вдруг подумала, согласился бы, скажем, капитан Гаррисон видеть рядом с собой женщину, которая стала бы его боготворить и любить до безумия? Наверное, нет... Что ж, это психология мужчины!

– Роксана, – донесся до нее как бы откуда-то издалека голос Августы.

– Извините, – встрепенулась она, с усилием отогнав от себя мысли об утреннем провожатом.

– Вы не хотели бы познакомиться с нашим распорядком дня? Как видите, мы позволяем себе легкий ленч в полдень, но уж зато плотно завтракаем. Кстати, к этому надо привыкнуть! Ужинаем, как правило, после захода солнца. Потому что к тому времени начинает дуть ветерок и становится значительно прохладнее. Обычно мы открываем все окна и даже двери. Мы часто совершаем пешие и верховые прогулки. Нередко бываем на концертах полкового оркестра. Видите ли, все мы здесь очень тесно связаны друг с другом. Я имею в виду европейцев. Хотя... – тут Августа оглянулась и понизила голос, – хотя и многие индийцы вполне приятные и очень добродушные люди.

– Правда? – переспросила Роксана, слегка выгнув левую бровь.

Сидевшая рядом с ней Юнити беспокойно заерзала на стуле и сказала:

– Европейцы довольно часто устраивают роскошные балы. Но я слышала, что никого из местных на них не приглашают. И вообще туда допускаются только офицеры.

– Именно так и должно быть, – закивала Августа. – Каждый должен знать свое место! Мы не должны по возможности перемешиваться друг с другом. А эти балы действительно великолепны. И даются довольно часто. Кроме того, здесь бывают и всякие другие светские развлечения. Так что, Роксана, ваше пребывание в Калькутте может оказаться не таким уж скучным!

– Ну, после того, что я сейчас услышала, скучать мне, видимо, не придется!

– Есть и кое-что другое... – продолжала Августа, вставая со стаканом в руке и подав знак слугам, что завтрак закончен.

– А именно? – спросила Роксана, тоже поднимаясь из-за стола и чувствуя, как у нее улучшается настроение.

Утренние события на какое-то время отошли на задний план. К тому же Роксана отлично понимала, что раздражительность только мешает независимости. Поэтому она тут же постаралась взять себя в руки, забыть о капитане Гаррисоне и думать лишь о том приятном, что вроде бы сулил ей остаток дня.

– А именно то, – в тон ей ответила Августа, – что среди работников Ост-Индской компании нет недостатка в приличных и молодых холостяках, среди которых мы можем отыскать для вас подходящего мужа.

– Мужа? – как эхо переспросила Роксана. – Но, миссис Стентон, у меня нет никакого желания выходить замуж!

– Сейчас, может быть, и нет, – возразила Августа. – Но в будущем и, возможно, не столь уж отдаленном, такое желание у вас непременно появится. Извините, дорогая, но ведь мы созданы для подобной доли! Разве не так? Каждая женщина обязательно ставит перед собой эту цель. В какой-то момент вам тоже захочется, как говорится, пристроиться и...

– Не стану спорить, миссис Стентон, но я чувствую себя вполне пристроенной! – не дала ей договорить Роксана и заставила себя улыбнуться.

– Вам просто так кажется, дорогая. Но как вы собираетесь жить? На какие средства? Ведь наследство не вечно!

– Если распоряжаться им с умом, то оно может стать и вечным.

– Нет. На свете просто не существует ничего вечного!

В комнате повисло молчание. Слышно было только, как под потолком яростно мечется опахало.

Юнити снова опустилась на стул и загадочно посмотрела на мать.

– Мама, скажи Роксане, что ты сделала. Прошу тебя!

Августа тоже села, выпрямив спину. Опустив пустой стакан на стол, она некоторое время с виноватым видом смотрела на Роксану, как бы стыдясь чего-то, потом собралась с духом и сказала:

– Я горжусь тем, что сделала нечто очень важное и доброе.

Роксана с любопытством и некоторой тревогой посмотрела на Августу, не зная, чего от нее ожидать.

Августа откашлялась, вытерла салфеткой губы и торжественно объявила:

– Мой принцип – всегда отвечать добром на добро. Этот человек был очень любезен, согласившись привезти вас сюда, Роксана.

– Вы имеете в виду капитана Гаррисона?

– Именно. Капитан Гаррисон – чудесный человек. Полковник Стентон очень хорошо отзывается о нем и о его работе. И я хотела бы отблагодарить его за ту помощь, которую он оказал вам, Роксана. Одним словом, я послала ему записку.

– Записку? – переспросила Роксана.

– Да, записку. И пригласила его отобедать с нами в один из трех предстоящих дней. Я знаю, что вы еще не отдохнули от долгого путешествия. Но это будет очень милая встреча. Без всякой торжественности. Она вас ничуть не утомит.

– Капитан Гаррисон дал свое согласие? – спросила Роксана.

– Я еще не получила от него ответа, – призналась Августа.

Роксана промолчала. Но тут же с противоположной стороны стола раздался радостный, восторженный крик Юнити:

– Он придет! Я знаю, что он придет! Роксана, клянусь вам, что это как раз один из тех мужчин, о которых мы только что говорили!

Роксана спокойно посмотрела на горевшее восторгом лицо Юнити и подумала: «Как бы все это не закончилось для меня сердечным приступом!»

Но вслух она этого не сказала...

Глава 3

Колльер Гаррисон скользнул рассеянным взглядом по почти погрузившемуся в сумерки военному гарнизону. Потом уже более внимательно посмотрел на западную половину неба. Садившееся солнце было окружено типичным для пыльных индийских городов ореолом аметистово-розового цвета с легким абрикосовым оттенком.

Гаррисон шел широким шагом, продолжая наблюдать за заходом дневного светила, которое уже почти спряталось за горизонт, оставив на небе прощальные лучи. Отразившись от спокойной глади океана, они окрашивали набегающие облака в совершенно фантастический сине-зеленый цвет.

«Похоже на ее глаза», – неожиданно для самого себя подумал Колльер.

– А ведь вы думаете о ней, – сказал шедший рядом с Гаррисоном долговязый сикх.

– О ком? – с удивлением спросил Колльер.

– О той самой женщине.

– Какой же, Джахар? – улыбнулся Гаррисон.

– А что, есть еще какая-нибудь, кроме той, ради кого вы отменили нашу вечернюю встречу? И все только затем, чтобы перекинуться с ней парой фраз!

– Меня пригласили, Джахар. И было бы невежливым отказаться.

– Раньше вы не боялись выглядеть невежливым.

– Но там будет мисс Шеффилд. Это добавляет привлекательности ужину у полковника.

– Скажите лучше, что только из-за нее вы туда и идете!

– Тебе не надоедает всегда быть правым? – буркнул капитан.

Джахар рассмеялся, сверкнув в наступившей темноте ровным рядом абсолютно белых зубов. За его спиной целая туча мотыльков взвилась в воздух, словно получив приказ от появившейся на небе луны. Где-то невдалеке тоскливо завыл шакал.

– Будьте очень осторожны, – серьезно сказал Джахар на превосходном английском языке. – Вы же сами не раз высказывались против поспешных решений. И это правильно!

Колльер нахмурился, но без всякого раздражения.

– Джахар, – сказал он, проведя ладонью по растрепавшимся волосам, – я же не дурак! По крайней мере надеюсь на то, что это действительно так. Ты не забыл о нашей договоренности встретиться на базаре? Ну так жди меня там. Я приду, но немного позже.

Джахар молча кивнул, повернулся и исчез в серых сумерках надвигающейся ночи. Колльер посмотрел ему вслед, вспоминая другие времена, другой вечер, много лет назад, когда он и сикх, презрев разницу в вере, возрасте и положении, открыли друг в друге общность интересов, переросшую затем в прочную дружбу.

Миновав темную аллею, ведущую к дому Стентонов, Гаррисон остановился. Шторы не были опущены, и в сад лился яркий свет. Из дома доносились голоса мужчин и женщин. А в одном из окон вырисовывался чей-то силуэт. Колльер сразу же узнал его и замер на месте. Он жадно разглядывал стройную женскую фигуру, пользуясь тем, что сам мог оставаться невидимым.

Роксана повернулась. Луч света упал на ее щеку, обнаженные плечи и темные волосы. Протянув руку, она открыла стеклянную дверь, вышла на веранду и остановилась у перил. Гаррисон затаил дыхание и еще некоторое время внимательно рассматривал ее. На Роксане было длинное темно-синее платье, эффектно подчеркивавшее высокую грудь и тонкую талию. Ее движения поражали легкостью и грациозностью, чего Колльер не оценил должным образом во время их первой встречи.

Роксана стояла в двух шагах от Гаррисона, держа в руке стакан с красным вином, и смотрела в окутанный тьмой сад. Несколько раз она поворачивала голову в сторону гостиной и с кем-то переговаривалась, сетуя на духоту. Колльер затаил дыхание, чтобы не выдать себя.

Так продолжалось несколько минут. Наконец решив, что дальше прятаться просто нелепо, Гаррисон выступил из тени деревьев.

– Добрый вечер, мисс Шеффилд! – сказал он и не узнал своего голоса.

Роксана вздрогнула и слегка отпрянула назад. Стакан выскользнул из ее руки. Но Гаррисон одним прыжком оказался на веранде рядом с ней и успел подхватить его.

– Я не хотел вас испугать! – виновато произнес он.

– Капитан Гаррисон, – в замешательстве проговорила Роксана. – Я... Мы думали, что вы не придете...

Голос ее дрожал, а дыхание стало прерывистым. Зеленые глаза расширились. Губы приоткрылись. Гаррисон тут же вспомнил предостережение Джахара, а затем и поцелуй в коляске.

– Я опоздал? – не совсем естественным голосом спросил он. – Обычно меня, наоборот, упрекают в излишней пунктуальности. Я же считаю, что не могу позволить себе такой роскоши, как опоздания. Тем не менее сегодня некоторые обстоятельства заставили меня задержаться. Но вы очень бледны. Что-то случилось?

– Нет, ничего страшного. Просто я облила свое новое платье красным вином.

Гаррисон проследил за ее взглядом. На подоле платья Роксаны чуть ниже колен расползалось пятно. Не говоря ни слова, он достал из кармана чистый носовой платок и протянул Роксане. Она наклонилась и плотно прижала его к пятну. При этом декольте платья оказалось около губ Гаррисона. Не поддавшись соблазну, он отвернулся и спросил, глядя на стену:

– Все в порядке?

– Нет.

Гаррисон снова обернулся и посмотрел на Роксану. Она стояла, выпрямившись, едва доставая до плеча Колльера. Но для женщины этот рост был нормальным.

– Извините, мисс Шеффилд! – сказал Гаррисон.

– За что, капитан?

Колльер заметил, что ее ресницы были не очень длинными, но зато густыми и пушистыми. К тому же черными как смоль.

– За то, что испортил ваше новое платье.

– Вы его вовсе не испортили.

– Ну, расстроил вас. Так или иначе, я виноват.

От Роксаны веяло ароматом, похожим на запах лаванды. И Гаррисон невольно вспомнил Англию... Свой дом...

– Вы можете быть во многом виноватым, капитан Гаррисон, – усмехнулась Роксана. – Но только не в том, что испортили мое платье.

Она вернула Колльеру его носовой платок, запачканный красным вином.

– И не надо никаких извинений.

Роксана повернулась и, даже не взглянув на оторопевшего капитана, вернулась в гостиную. Колльер остался стоять на веранде. Прямо около его виска качалась завернутая в полотенце бутылка вина, которую подвесили к колонне, чтобы охладить на ветерке. Капитан протянул к ней руку и заставил вращаться подобно игрушечному волчку. В этот момент из гостиной вышел слуга. Он кивнул Гаррисону, отвязал бутылку и сказал:

– Всех приглашают ужинать.

– Спасибо, – равнодушно отозвался Колльер. Засунув носовой платок в карман, он взял недопитый стакан Роксаны и выплеснул остатки вина в сад. После чего круто повернулся и вошел в дом...

Никем не замеченная Роксана выскользнула из гостиной и так же тихо переступила порог столовой, испугав слугу, расставлявшего цветы в большой вазе у двери. На его немой вопрос Роксана ответила, что хотела бы познакомиться с предлагаемым хозяйкой размещением гостей за столом. Слуга отступил на шаг и пропустил ее.

Стол, стоявший в центре просторной комнаты, оказался очень большим и массивным. Его поверхность и ножки были украшены красивой резьбой в традиционном северо-американском стиле. Около стола должны были стоять четырнадцать стульев. Но в связи с меньшим числом гостей два стула перенесли в соседнюю комнату.

Стол был накрыт белоснежной скатертью, отороченной кружевами, и сервирован великолепным китайским сервизом, серебряными приборами, хрустальными бокалами и другой не менее дорогой посудой, имевшейся в распоряжении Августы. С торцевых сторон стояли массивные бронзовые шандалы с огромными свечами, начищенные до такой степени, что в них, как в зеркалах, отражалась вся обстановка столовой.

Роксана обошла вокруг стола и внимательно прочитала имена гостей на карточках, лежавших перед каждым стулом на тарелках с золотыми ободками. Все карточки были выписаны изящным почерком Юнити, крупными буквами, что позволяло читать их, не наклоняясь.

У одного стула Роксана задержалась дольше, чем у остальных. На карточке было написано: «Капитан К. Гаррисон». Оказалось, что его посадили по левую руку от нее. Роксана подумала, что все это делается не без умысла. Но чьего? Может быть, Юнити? Или же ее матери, которая обмолвилась, что хотела бы найти Роксане мужа? Впрочем, здесь это выглядело вполне естественным. Роксана читала, что в Индии девушка, не вышедшая замуж до двадцати лет, считается старой девой... Но ведь она-то англичанка! А потому ей совершенно незачем спешить обзаводиться семейством! К тому же Роксана не считала, что будет трагедией, если она вообще никогда не выйдет замуж...

Роксана не могла бы сказать, что именно натолкнуло ее на мысль, будто кто-то в этом доме пытается вмешиваться в ее личную жизнь. Может быть, его карточку положили рядом с ее и совершенно случайно. Но так или иначе, карточка с фамилией Гаррисона почему-то оказалась у Роксаны в руке.

Роксана смотрела на плотную белую бумагу и написанные на ней четкие, уверенные буквы, чувствуя, как ее начинает охватывать отчаяние. Что делать? Может быть, имеет смысл сейчас, пока она здесь одна, поменять свою карточку с чьей-либо еще из разложенных по тарелкам? Причем выбрать одну из лежащих на дальнем конце стола? Боже, какое детство!

Кроме того...

Кроме того, почему она так уверена, что именно Августа Стентон все это задумала? Не сам ли капитан Гаррисон подбросил подобную идею хозяйке? Тот самый капитан Гаррисон, который с легкостью сумел ее разоружить и вселить в душу беспокойство? И не с ним ли она была несколько минут назад на веранде и вела себя наиглупейшим образом? Кстати, ведь все видели, что именно Колльер привез ее сюда. И уж конечно, заметили ее волнение! Вот и разгадка! А теперь Августа и Юнити стараются... Как это называется? Ах да! Это называется «помочь ей устроить свою жизнь»! Но ведь Роксане Шеффилд этого не нужно! Доселе она рассматривала мужчин только как друзей и не больше! А теперь... теперь у нее кружится голова от одного воспоминания о капитане Гаррисоне!

Нет, так дело не пойдет!

Роксана быстро схватила с одной из тарелок на другой стороне стола карточку и, обменяв на свою, положила ее на тарелку слева от капитана Гаррисона. После чего заложила руки за спину и как ни в чем не бывало принялась прохаживаться по столовой.

Колльер Гаррисон... Это имя продолжало стучать у нее в висках и вертеться на кончике языка, как нечто очень трудное, беспокойное и непонятное. Как и он сам...

Роксана повернулась к двери и...

И увидела его. Гаррисон стоял на пороге и держался правой рукой за дверной косяк. Непринужденный, самоуверенный, в прекрасно сидящей на нем военной форме, он был неотразим.

– Вот вы где! – улыбнулся Гаррисон. – А вас везде ищут.

– Серьезно? – спросила Роксана, стараясь скрыть волнение.

– Совершенно серьезно!

– Кто же?

– Я могу назвать, в частности, одного человека.

Роксана нахмурилась.

– Конечно, я причинила много хлопот миссис Стентон, – сказала она, отводя взгляд. – А то, что ушла из гостиной, выглядит крайне бестактным. Разрешите мне пройти.

Роксана сделала шаг к двери, но остановилась перед Гаррисоном. Слуга за ее спиной бросил на нее удивленный взгляд и снова занялся цветами.

Сейчас, стоя почти вплотную к капитану, Роксана получила возможность сполна оценить его высокий рост, ширину плеч и стройную фигуру, чего не могла сделать, сидя рядом с ним в коляске. Оказалось, что ее макушка только-только достает ему до подбородка. А для того, чтобы посмотреть в глаза Гаррисону, Роксане пришлось бы запрокидывать голову и слегка приподняться на цыпочки.

Она вновь взглянула на Колльера и, к своему удивлению, обнаружила, что его черные, слегка вьющиеся волосы, которые по их прошлой встрече она помнила тщательно уложенными, на этот раз почему-то были в полнейшем беспорядке.

– Вам неплохо было бы причесаться, – хмыкнула Роксана.

– Неужели? Сейчас проверю!

Роксана ждала, что он отойдет в сторону и пропустит ее к двери. Но Гаррисон, видимо, вовсе не собирался этого делать. Наоборот, он чуть нагнулся к ней и прошептал в самое ухо:

– Интересно, что вы здесь делаете одна?

– Решила переложить свою карточку на другую тарелку.

– Да? А зачем?

– Потому что меня не устраивает ваше соседство на протяжении всего вечера.

– Вот оно что! Неужели мое общество вам до такой степени неприятно, мисс Шеффилд?

– Если вы сами не понимаете, в чем дело, то не стоит говорить на эту тему! – выпалила Роксана. – Я очень плохой игрок в подобные игры, мистер Гаррисон! Флирт – не мое амплуа и совсем меня не интересует!

– О каком флирте вы говорите, мисс Шеффилд?!

– Тогда о чем же? – раздраженно фыркнула она. – И дайте мне, наконец, пройти!

– Нет, не дам! – мягко, но решительно сказал Гаррисон. – И не будем об этом больше говорить! Я хочу объяснить вам все то, что совершенно неожиданно произошло между нами. Разве вам не интересно это узнать?

В словах Колльера звучала такая скрытая сила, как если бы он уже держал Роксану в своих объятиях. Она это почувствовала, глядя в его сияющие глаза, притягивающие к себе с магической силой.

– Господи! – раздался с порога голос Августы, заставивший обоих вздрогнуть. – Нет, не волнуйтесь! Я не собираюсь звать вас назад в гостиную. Мы все сейчас соберемся здесь, в столовой, и сядем за стол. Надеюсь, ужин доставит каждому из присутствующих удовольствие. Как и вообще этот вечер! Вы не согласны, капитан Гаррисон?

– Это зависит только от вас, миссис Стентон, – ответил Колльер, с явной неохотой отрывая взгляд от Роксаны и поворачиваясь к хозяйке дома.

Несколько смущенная таким ответом гостя, Августа нервно засмеялась и отошла к столу. Роксана позволила Колльеру выдвинуть и галантно предложить ей стул, стоящий против тарелки с ее карточкой. Мисс Роуз Пибоди же с некоторым удивлением обнаружила, что ей предстоит сидеть по левую руку от капитана Гаррисона.

Вслед за ними расселись остальные гости и члены семейства полковника Стентона. Когда же Гаррисон опустился на свой стул, то широкая юбка мисс Пибоди прикрыла подолом его левое колено. Колльер покраснел и до того смутился, что некоторое время даже боялся пошевелиться. Роксана с иронией смотрела на него. В этот момент она сочувствовала попавшему в неудобное положение капитану.

Справа от Роксаны сидел еще один офицер – тоже капитан, но только из морской пехоты. Он немного опоздал и был представлен всем уже сидевшим за столом как Гарри Гроувнер. С Гаррисоном они, видимо, хорошо зная друг друга, обменялись приветствиями, после чего Гарри сел рядом с Роксаной.

Двери в столовую распахнулись, пропустив шеренгу слуг-индийцев с широкими блюдами, на которых красовались горы всевозможных яств. Тут были куры во фруктовом желе, целиком зажаренный павлин, утки, гуси и прочая дичь, относимая учеными-орнитологами к водоплавающим. Тарелки с восточным орнаментом ломились от колбас, ветчин, жаркого. В хрустальных вазах возвышались горы любых фруктов, которые только можно было отыскать в Индии. Посреди стола выстроилась длинная батарея марочных и, естественно, предельно дорогих вин.

Роксана быстро обвела взглядом все это гастрономическое изобилие, остановившись на ветчине с хреном и нью-йоркских колбасках. Она потянулась было за ними, но внезапно ее внимание отвлек чувственный смех, раздавшийся с противоположной стороны стола. Все взгляды обратились в ту сторону. Смеялась, прикрыв миниатюрный ротик ладошкой, рыжеволосая Роуз Пибоди, сидевшая рядом с капитаном Гаррисоном. Другая ее рука как ни в чем не бывало покоилась на рукаве капитана.

– О, капитан Гаррисон! – со смехом громко воскликнула она. – Вы же просто очаровательны!

Роуз вскинула голову и бросила призывный взгляд на Гаррисона. Роксана выпрямилась, схватила со стола лежавшую рядом с тарелкой салфетку и принялась нервно разглаживать ее на коленях. Это тут же заметил Гарри Гроувнер. Несколько удивившись, он торжественно поднял свой бокал и обратился к Роксане:

– Как вам нравится Индия, мисс Шеффилд?

Роксана натянула салфетку на колени, наклонила голову и, стараясь выглядеть спокойной, ответила:

– Я нахожу ее очень даже интересной.

– Не сомневаюсь! Хотя после Лондона вся эта экзотика, наверное, кажется вам несколько странной или по меньшей мере непривычной?

– Непривычной? – переспросила Роксана.

Она с интересом посмотрела на Гроувнера и только теперь заметила, как тот похож на Гаррисона. Правда, Гроувнер был значительно ниже его ростом.

– Да, кое-что действительно показалось здесь мне не совсем обычным, – ответила Роксана, растягивая слова. – Правда, я еще очень мало видела. Но вся эта древняя культура выглядит несколько непонятной. По крайней мере на мой взгляд. Хотя это вполне естественно: ведь мы сейчас находимся в чужой стране, очень сильно отличающейся буквально во всем от того, к чему привыкли на родине. Уверена, что не только я, но и вы, уже прожившие здесь какое-то время, еще не знаете, сможете ли когда-нибудь по-настоящему понять и оценить Индию.

– О! – не без удивления воскликнул Гроувнер и залпом осушил свой поднятый бокал.

Глаза его были красными. Роксана заподозрила, что предыдущую ночь капитан Гроувнер провел не лучшим образом. А он тут же заказал еще вина. Роксана взяла ложку и принялась за холодный суп.

– Вы это хорошо сказали, мисс Шеффилд, – очень тихо, почти одними губами, прошептал через стол Гаррисон. – Может быть, ваши слова заставят Гроувнера чуть призадуматься.

Гаррисон выпрямился и тоже выпил свой бокал до дна.

– Мисс Шеффилд, – вновь раздался у самого уха Роксаны голос Гроувнера.

– Слушаю вас, капитан, – откликнулась она, слегка повернув к нему голову.

– Вам уже удалось хоть немного осмотреть Калькутту? Этот город типичен для Индии. Если вы позволите, я с удовольствием покажу вам его!

– Да, я уже слышала и много читала об этом, – дипломатично ответила Роксана, чтобы не оскорблять капитана прямым отказом от его услуг.

Но он не унимался:

– Мои знакомые чуть ли не ежедневно устраивают у себя дома всякого рода вечера. Честное слово, они бывают не хуже лондонских! Хотите побывать на одном из них? Получите большое удовольствие!

– Видите ли, капитан Гроувнер, я не любительница такого рода развлечений. Куда больше люблю гулять в саду среди аромата цветов.

– В Калькутте есть великолепный ботанический сад. И если бы вы мне позволили, то...

Роксана услышала какой-то шумок с противоположного края стола, отвернулась от капитана Гроувнера и встретилась взглядом с другим капитаном, на этот раз – Гаррисоном.

– Мы с мисс Шеффилд уже обсудили все, касающееся здешних ботанических садов, Гроувнер, – проговорил Колльер с раздражением в голосе. – И ей действительно очень бы хотелось там побывать.