Текст книги "У порога мечты"
Автор книги: Элисон Эшли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)
– Вспомнила свое первое свидание. Мне было тогда тринадцать, и мальчик повел меня в кондитерскую на Черч-стрит. Мы ели пирожные, пили апельсиновый сок и болтали о разной ерунде. Он был самым красивым мальчиком в школе, и меня прямо распирало от счастья, что именно на меня он обратил внимание.
Она продолжала нести подобную чепуху, а сама, опустив ресницы, быстрым настороженным взглядом окидывала посетителей ресторана.
Где же эта мерзкая Кэтрин? Неужели эта дрянь решила подвести ее в тот самый момент, когда все в ее, Линет, жизни поставлено на карту?
О том, что Кэтрин находится в зале ресторана, Линет поняла по тому, как напряглось вдруг лицо Ларри. Став в один миг безжизненным, оно больше походило на восковую маску. Проследив за его взглядом, Линет заметила Кэтрин и ее молодого человека всего в нескольких ярдах от себя и была сама поражена ее неоспоримому сходству с Самантой. Кэтрин о чем-то весело болтала со своим весьма импозантным спутником, рука которого то и дело, словно случайно, дотрагивалась до ее полуобнаженной груди.
Сжав руку Линет так, что у нее вмиг заболели пальцы, Ларри во все глаза смотрел на нежничающую прямо напротив него парочку и чувствовал, как обугливается его душа. Вот, скользнув по нему равнодушным взглядом, девушка задержала его на Линет и, повернувшись к сидящему рядом с ней молодому человеку, нежно провела кончиком пальца по его губам. Чувствуя, что еще секунда, и он перестанет контролировать себя, Ларри резко встал и быстрым шагом направился к выходу. Он все еще держал Линет за руку, и она, послушная его воле, едва поспевала за его широким шагом. То, что она почти бежит за ним, он понял, лишь подойдя к двери. Ларри выпустил ее руку и вышел на открытое, продуваемое ветром пространство перед рестораном. Холодный ветер остудил его голову, но лишь сильней разжег пожар, бушевавший сейчас у него в груди.
Как?! О господи, как он мог ошибиться в ней?! Она казалась ему воплощением всего самого лучшего, что только может быть в женщине. Выходит, все это время Саманта смеялась над ним и его любовью! Так больно ему никогда еще не было, и если бы он мог, то обязательно заплакал бы. Столько лет он потратил на то, чтобы вновь научиться доверять людям, и когда, как ему показалось, он смог наконец переступить через мучавшие его страхи, они вновь вернулись к нему в еще более страшном обличье.
В какой-то момент Ларри вдруг ясно понял, что не хочет больше жить, но тут что-то мягкое нежно коснулось его губ. Удивленно взглянув на стоявшую рядом с ним Линет, он никак не мог понять, ни кто она, ни почему оказалась так близко. Постепенно память вернулась к нему. Он схватил Линет за руку и потащил ее к стоявшей на стоянке машине.
Впихнув ее внутрь так, словно она была не живым человеком, а резиновой куклой, он, не обращая никакого внимания на ее сдавленный от боли крик, резко развернул ее к себе и жадно впился в ее губы. Ларри не желал терять время на то, чтобы снять с Линет платье, и грубо дернул его на себя. Когда раздался звук рвущейся материи, он пожалел о том, что это рвется всего лишь ткань. Он ненавидел сейчас Саманту так, как никого и никогда раньше. Словно забыв, кто перед ним, он вымещал на Линет терзавшую его мучительную, непереносимую боль и злость. Ненависть словно придала ему сил и превратила секс в машине в самую настоящую оргию. То, что происходило у него сейчас с Линет, было более всего похоже на месть. Подстраивая под себя ее податливое тело, он мстил уже не только Саманте, а всему женскому роду.
Ларри пришел в себя, лишь услышав ее протяжный всхлип, и, словно очнувшись от какого-то страшного наваждения, недоуменным взглядом окинул разгромленный салон автомобиля. На мгновение ему показалось, что все это происходит не с ним, но прозвучавший особенно громко в наступившей тишине голос вернул его к реальности:
– Извини, Ларри, но ты отдавил мне ногу. И дай мне то, что осталось от моего платья, я ужасно замерзла.
Молча откатившись, он протянул Линет ее платье, поправил свои брюки и рубашку и стал ждать, когда она оденется. Окинув теперь уже почти равнодушным взглядом ее совершенной красоты тело, он подумал о том, что она может стать неплохим противоядием для него. Никогда больше он не будет доверять женщинам, но раз не доверять таким, как Линет, намного проще, он сделает единственно правильный в сложившейся ситуации выбор. Он женится на Линет и сделает все от него зависящее, чтобы никогда больше не вспоминать о Саманте.
Убедившись, что Линет так и не смогла справиться с изрядно порванным платьем, он молча достал из стоявшей в багажнике сумки свой теплый свитер и все так же молча протянул ей. (Свитер и сумка остались там с прошлого пикника, который они с Самантой провели на Кони-Айленде, но сейчас ему было страшно даже вспоминать об этом.) А затем, терпеливо дождавшись, когда она приведет себя в относительный порядок, произнес:
– Мы поженимся в сентябре, если ты не против. Своим родителям я все объясню, со своими можешь объясниться сама. Что касается брачного контракта, то мой адвокат подготовит его уже через месяц.
Линет почувствовала, как все у нее внутри плавится от счастья. Неужели свершилось то, о чем она мечтала столько лет? Миссис Лоуренс Беллами! Звучит просто божественно! Стараясь не показывать своей радости, она вытащила из сумочки пачку влажных салфеток и, протерев ими лицо, сказала:
– Мне кажется, ты слишком торопишься, Ларри. Стоило тебе увидеть Саманту с каким-то молодым человеком, как ты тут же поставил на ней крест. А что, если твои предположения ошибочны?
– Прости, Линет, но я не хочу больше ни с кем говорить о Саманте. Скажи лучше, принимаешь ли ты мое предложение?
– Конечно же да. Разве могу я отказать самому очаровательному мужчине Нью-Йорка? Представляю, как все будут шокированы этой новостью! Особенно Ингрид!
Поддавшись порыву, Ларри уже через несколько минут пожалел о своем решении, но из какого-то непостижимого упрямства не захотел взять свои слова обратно. Внутри него словно включился чужеродный механизм, не позволяющий ему даже мысленно возвратиться к той, из-за которой так болела его израненная ревностью и сомнением душа. Линет что-то говорила ему, но, занятый своими мыслями, он не слышал ни одного слова. Сцена в ресторане вновь и вновь вставала у него перед глазами, и всякий раз, вспомнив тот чужой, равнодушный взгляд, которым Саманта скользнула по нему, Ларри чувствовал, как со дна души поднимается страшная горечь, которая проникает в каждую клеточку его тела.
Проснувшись на следующее утро, Саманта не сразу поняла, где она находится и что произошло с ней накануне. В памяти остались лишь отрывочные воспоминания о вчерашних событиях, но, как она ни пыталась сосредоточиться на них, ничего у нее не получалось. Температура немного спала, но сил подняться и налить себе хотя бы стакан воды у нее пока не было. Кое-как встав с дивана, она прошла в ванную и, едва увидев свое отражение в зеркале, глухо застонала. Изможденное, с огромными темными кругами, с лихорадочно блестящими глазами лицо лишь отдаленно напоминало ей ту Саманту, какой она помнила себя еще вчера.
«Принцесса опять превратилась в Золушку, – пронеслось у нее в голове, – и теперь принц вряд ли сможет узнать ее. Нужно позвонить Ларри, – вдруг вспомнила она. – Наверняка он звонил мне вчера, но из-за этой жуткой температуры я, кажется, ничего не слышала». В памяти всплыли обрывки воспоминаний о том, что кто-то вчера настойчиво стучал и звонил в ее дверь, но не уверенная в реальности этих воспоминаний, она решила, что все это ей привиделось в бреду. Взглянув на часы, Саманта поняла, что звонить Ларри еще слишком рано. Кое-как собравшись с силами, она отправилась принимать душ. Тяжело, словно каждый шаг причинял ей жуткие страдания, она добралась до ванной комнаты, встала под упругие прохладные струи и впервые за целые сутки почувствовала некоторое облегчение. Тело ломало так, словно она побывала под огромным прессом, но самое большое страдание ей доставляло воспаленное горло. Побоявшись на этот раз пить сок из холодильника, она подождала, пока закипит вода в электрическом чайнике и, положив в чашку пакетик чая, залила его кипятком. Саманта сделала несколько глотков горячей ароматной жидкости и почувствовала, что боль в горле немного утихла и даже стало легче дышать.
«Нужно попросить Лиз посмотреть, что там у меня, – решила Саманта. – В конце концов, она без пяти минут дипломированный врач и уж с горлом как-нибудь сможет разобраться. Нужно только позвонить ей, пока она не ушла на работу».
Элизабет внимательно осмотрела горло Саманты, отложила в сторону одноразовый шпатель и разрешила Саманте закрыть рот.
– У тебя жуткая ангина, Сэм. И скорей всего, это ангина Винсента. В городе зарегистрировано уже несколько десятков случаев этого заболевания. Горло у тебя сейчас в таком состоянии, словно кто-то специально вывернул его наизнанку. У тебя есть страховка? Прекрасно, тогда я договорюсь, чтобы тебя положили в больницу и…
– Прошу тебя, Лиз, остановись. Никуда я не лягу. Ангина – не смертельная болезнь, и я вполне смогу принимать все лекарства дома. Ты только скажи, что нужно пить, и даю слово, я самым тщательным образом буду следовать всем твоим указаниям.
– Но я ведь не врач, Сэм! Я не имею права назначать лечение и выписывать лекарства!
– А ты и не выписывай. Просто скажи, что нужно принимать, и все.
– Ты еще упрямей, чем моя мама, – невольно рассмеявшись, ответила Элизабет. – Она никогда не обращается к врачам, считает, что так можно прожить гораздо дольше. Ну хорошо, если не хочешь в больницу, я сама буду делать тебе уколы и следить за тем, чтобы ты вовремя принимала все лекарства. У меня все равно эти три дня свободны, так что могу обеспечить тебе вполне профессиональный уход. Сейчас я схожу в аптеку, а ты пока прополощи горло водой с лимонным соком. Процедура не очень приятная, зато полезная. А затем быстро в постель и мерить температуру. И не смей вставать! Я возьму твои ключи и сама открою дверь.
Прополоскав горло, Саманта с трудом добралась до постели и несколько минут лежала совсем без сил. Температура у нее вновь начала подниматься, и она решила позвонить Ларри, пока столбик термометра не подобрался еще к критической отметке. Дотянувшись до трубки, набрала его домашний номер и, едва услышав его ровный, спокойный голос, почувствовала невольную дрожь во всем теле.
– Ларри! Доброе утро, дорогой. Ты, наверное, звонил мне вчера, но у меня была такая ужасная температура, что я ничего толком не слышала. Мне было так плохо, что я не могла даже подойти к телефону. Моя соседка Лиз сказала, что у меня жуткая ангина и мне необходим постельный режим и…
– Постельный режим?! – В донесшемся до нее голосе было столько сарказма, что она невольно отшатнулась от источающей яд трубки. – Так уж получилось, что я в курсе твоего «постельного режима», Саманта. Не пойму только, зачем нужно было морочить мне голову и так трогательно убеждать в своей любви. Ты хорошая актриса, Саманта, у тебя все получилось настолько убедительно, что даже я поверил.
– Ларри! Что ты такое говоришь, Ларри?! Что произошло?! Почему ты говоришь со мной в таком странном тоне?!
– Я видел тебя с ним, Саманта, – безразличным, лишенным всяческих эмоций голосом произнес он. – Я стоял всего в нескольких ярдах от тебя, но ты была так поглощена своим спутником, что даже, кажется, не узнала меня. Между нами все кончено, Саманта. Кольцо можешь оставить себе, назад я его не возьму. И не звони мне больше. Никогда.
Она хотела что-то сказать ему, но раздавшиеся в телефонной трубке гудки заставили ее замолчать на полуслове. Ничего не понимая, она почувствовала, как где-то внутри ее головы назревает самый настоящий взрыв, и, испытав спустя несколько секунд страшную, мучительную боль, провалилась в жуткое черное беспамятство.
Глава 12
Новая квартира, новая работа, новая жизнь… Прошло уже несколько месяцев с тех пор, как Ларри буквально вышвырнул ее из своей жизни, а она все никак не может забыть о нем. И боль ее, несмотря на долгие месяцы разлуки, не утихает. Нервное потрясение, которое она испытала после брошенных им чудовищных слов, не прошло бесследно, и теперь ее взгляд был полон такой мертвенной пустоты, что, невольно встречаясь с ним, окружающие ее люди стремились как можно скорей отвести глаза.
Уволившись из «Кресент Энтерпрайсиз», Саманта довольно быстро нашла себе новую работу, но на новом месте у нее уже не было таких подруг, как Энн и Тори. Впрочем, Энн и Тори также ушли из ее жизни. Тори вышла замуж за Дики и уехала вместе с ним в Чикаго, а Энн, устав сражаться за личное счастье, решила посвятить свою жизнь карьере. Нашла себе престижную работу и переехала в Вашингтон. Сняв квартиру в районе сороковых улиц, Саманта теперь почти не появлялась в центре города и с работы сразу же ехала домой. Иногда она так уставала от одиночества, подобно коррозии разъедавшего ее душу, что готова была отправиться пешком на край света, лишь бы только избавиться от жуткой, пугающей пустоты в своем сердце. В такие дни она отправлялась бродить по городу, а однажды даже заглянула в тот самый ресторанчик, в котором была в день знакомства с Ларри. Она провела там больше часа, но Ларри так и не появился.
Да и что бы она сказала, увидев его? Что не поняла ни одного из высказанных в ее адрес обвинений? Или что он сам сошел с ума, раз смог поверить во всю эту чушь? И как вообще он мог где-то видеть ее, если в тот день она лежала в беспамятстве дома, в своей собственной постели? Вопросы громоздились друг на друга, но где найти ответы на них, Саманта не знала. Как-то раз, набравшись смелости, она даже решилась позвонить матери Ларри, но, едва услышав ее голос, отключила телефон.
Что она скажет ей? Что, несмотря ни на что, все так же любит ее сына? Нет. Никаких признаний. И никакой любви. И никаких мечтаний о прекрасном принце. Хорошо бы позвонить Энн и попросить подыскать ей работу в Вашингтоне. Нужно заняться карьерой, как это сделала подруга, и тогда, быть может, у нее появится хоть одна цель в жизни.
Но время шло, а перемены, которые она наметила для себя, так и оставались в списке ее нереализованных желаний. Однажды она встретилась с матерью, но встреча эта не оставила практически никакого следа в ее душе. Так, встретились два знакомых когда-то человека, поговорили ни о чем и разошлись.
«Наверное, маму слишком уж шокировало мое новое лицо, – усмехнулась, придя домой после этой встречи, Саманта. – И скорей всего, она права, говоря, что со мной и в самом деле что-то не так, раз меня всю жизнь преследуют неудачи и разочарования». Сделав подобный вывод, Саманта почувствовала, как некое подобие успокоения легкими, едва слышными шагами входит в ее жизнь, и, решив не испытывать больше судьбу, стала пытаться хоть как-то налаживать свое существование.
Линет удобно расположилась в огромном, обитом тончайшей кожей кресле и с нескрываемым восхищением рассматривала лежащие перед ней драгоценности. Подумать только – фамильные драгоценности клана Беллами! Когда Ларри преподнес ей их, у нее даже дыхание перехватило от одного только взгляда на это великолепие.
«Я буду самой красивой невестой из всех, кого когда-либо видел этот город! – подумала она. – В подвенечном платье от Амринж и в этих драгоценностях я буду похожа на сказочную принцессу, и тогда-то уж Ларри обязательно влюбится в меня и забудет наконец о той девке!»
Раздавшаяся резкая трель телефонного звонка прервала такой приятный ход ее мыслей, но, посмотрев, кто звонит, Линет довольно улыбнулась и сняла трубку.
– Ингрид! Привет, дорогая. От тебя так долго не было никаких вестей, что я даже стала сомневаться в твоем существовании. Как Луис? Он все еще с тобой или уже нашел себе новый предмет для обожания?
– Ты удивишься, дорогая, но Луис оказался самым потрясающим из всех моих мужчин. Он прекрасный любовник и не менее прекрасный муж. А узнав о том, что я жду ребенка, он вообще потерял голову от счастья.
– Значит, ты ждешь ребенка? И когда?
– К Рождеству. Не правда ли, символично – преподнести мужу ребенка в качестве рождественского подарка? А как ты? Как продвигаются приготовления к твоей свадьбе?
– О! У меня все прекрасно. Ларри так нежен со мной, что я чувствую себя самой счастливой женщиной на свете.
– Да?! – В голосе подруги было столько неприкрытого недоверия, что Линет невольно поморщилась. – Вот уж не думала, что Ларри вообще способен испытывать нежные чувства. Но тебе видней. А кстати, как все же тебе удалось заставить его согласиться на этот брак? Может, поделишься опытом?
Искушение рассказать Ингрид о том, как все произошло, было так велико, что, забыв об осторожности, Линет поведала ей о потрясающем спектакле с подставными актерами, который она разыграла как по нотам.
– И вот когда я совсем уже потеряла всякую надежду на этот брак, Дерек сделал почти невозможное. Ты не поверишь, он нашел для меня самого настоящего двойника этой мисс Ховард. Я и сама сначала не поверила своим глазам, но, как оказалось, в жизни порой все же случаются чудеса. Не понимаю как, но эта продавщица, Кэтрин Мейли, оказалась практически неотличимой от Саманты. Такое впечатление, что они близнецы. Сходство просто фантастическое!
Услышав последнюю фразу, произнесенную Линет, Ларри не стал закрывать дверь и, сделав несколько осторожных шагов по скрадывающему звук его шагов ковру, приготовился слушать дальше.
– Так вот, – не подозревая о появлении еще одного слушателя, – продолжила Линет, – заплатив Дереку за информацию, я сама встретилась с этой Кэтрин Мейли и предложила ей поужинать со своим бойфрендом, за мой счет естественно, в указанном мною ресторане. Самым трудным было заманить туда Ларри, но и здесь мне повезло. Находясь в доме его родителей, я случайно ответила на телефонный звонок, и, когда Саманта, не разобрав, кто с ней говорит, попросила передать Ларри, что она больна, пообещала выполнить ее просьбу. Затем, когда Ларри предложил мне поужинать в ресторане, я позвонила Кэтрин, и она немедленно явилась туда со своим кавалером. Не поверишь, но на какое-то мгновение мне показалось, что это и в самом деле Саманта. Ларри же просто озверел, когда увидел ее, и…
При этих словах Ларри почувствовал такое бешенство, что на несколько секунд совершенно потерял контроль за собой. Перед глазами у него начали мелькать огненные искры, а в голове словно что-то взорвалось. В эти несколько секунд он вполне мог убить Линет, и чтобы этого не случилось, изо всех сил сжал в кулаки спрятанные в карманах брюк руки. То, что он услышал, было более всего похоже на вымысел, но, зная из рассказов Саманты об аварии и о пластической операции, быстро сумел соединить в одно целое все части этой головоломки. Уже не скрывая своего присутствия, он подошел к растерянно замолчавшей на полуслове Линет, отшвырнул в сторону телефон и, глядя прямо в ее расширившиеся от ужаса глаза, произнес ледяным тоном:
– Я всегда знал, что более мерзкую дрянь, чем ты, вряд ли можно найти, но на этот раз ты превзошла саму себя. Я мог бы убить тебя, но это был бы самый легкий выход из положения. Лучше я сделаю так, что тебя перестанут принимать даже в самых низших слоях общества, причем не только в Америке, но и в Европе. А сейчас вон из этого дома! И чтобы ноги твоей здесь больше не было!
– Но, Ларри… – заикаясь от страха, пролепетала Линет. – Ты все неправильно понял, и я не хотела…
– У тебя в запасе всего тридцать секунд, затем я вызову полицию и скажу, что, проникнув в этот дом, ты попыталась украсть фамильные драгоценности. На них есть отпечатки твоих пальцев, а я, уж не беспокойся, сделаю все возможное, чтобы мне поверили.
– Ты не посмеешь! – немного придя в себя, воскликнула Линет. – Ты не посмеешь так меня унизить!
Эти слова она произнесла, уже выходя из комнаты, и спустя всего две минуты Ларри услышал, как хлопнула за ней входная дверь.
– Умение вовремя осознать свое поражение – одно из самых ценных ее качеств, – пробормотал он себе под нос и, чтобы хоть немного снять напряжение, выпил залпом почти целый стакан неразбавленного виски.
Еще не зная, состоится или нет его примирение с Самантой, он уже чувствовал невероятное облегчение от одной только мысли о том, что ему не придется жениться на Линет. А Саманта… Ну что ж, он будет на коленях просить у нее прощения, и если она все еще любит его, постарается сделать ее самой счастливой девушкой на свете.
Выслушав рассказ сына, Лора Беллами смогла лишь беспомощно развести руками. То, о чем рассказал ей Ларри, не укладывалось в ее представление о Линет и скорей походило на сюжет мыльной оперы, чем на события из реальной жизни.
– А ты сам разговаривал с этой девушкой, двойником Саманты?
– Ну конечно, мама. У Ингрид я узнал телефон этого Дерека Адена, и за определенную сумму он не только рассказал мне, как нашел эту девушку, но даже проводил меня в тот магазин, где она работает. И знаешь, увидев эту Кэтрин Мейли, я и сам был поражен ее сходству с Самантой. Потом, пообщавшись, я, конечно, заметил разницу, но первое впечатление просто фантастическое.
– Ну а Саманта? Ты нашел ее?
– Пока нет. Никто не знает, где она. Саманта сменила не только адрес, но и работу. Я пытался найти ее подруг, но и они словно в воду канули.
– Тогда, по всей видимости, следует обратиться в полицию. Или в какое-нибудь частное детективное агентство.
– Полиция может начать ее поиски, только если будет письменное заявление от родственников, а в агентство я уже обратился. Правда, там меня предупредили, что найти человека в таком огромном городе, как Нью-Йорк, довольно сложное занятие. Однако я не теряю надежды.
– Подумать только! Я всегда полагала, что подобное может случиться лишь в кино. И Линет… Я была о ней совсем иного мнения. Ее мать состоит в родстве с лучшими семьями Европы! Сама Линет получила великолепное воспитание и не менее великолепное образование, и вдруг такой кошмар!
– А по-моему, все вполне закономерно. Линет всегда была такой, просто мы не хотели этого замечать.
Теперь, после разрыва с Линет, Ларри все чаще оставался у родителей. Стоило ему переступить порог своей квартиры, как на него тотчас набрасывалась невыносимая тоска. Порой ему хотелось кричать от вполне реальной боли, которая пронзала его, когда он вспоминал, как жестоко обошелся с любимой. Тоска по Саманте буквально сводила его с ума. Он выискивал ее лицо в толпе прохожих и готов был отдать все на свете, лишь бы только хоть на один миг увидеть ее. Иногда, завидев похожее лицо, он сломя голову бросался вслед, но всякий раз перед ним оказывалась иная, не имеющая ни малейшего отношения к Саманте женщина.
«Что, если она давно уехала из Нью-Йорка?» – думал он иногда, и в такие минуты его сердце на несколько секунд останавливало свой ход. Но затем решимость найти ту, которую он так любил, вновь брала верх над его сомнениями, и Ларри с новыми силами бросался на ее поиски.
Частные детективы также не сидели сложа руки. Были проверены все кадровые агентства, с помощью которых она могла найти новую работу, а также все агентства по найму квартир. Однако все это не принесло никакого результата. Саманта словно сквозь землю провалилась, и только он один был виновен в ее исчезновении.
Взглянув на подгоняемые ветром и кружащиеся в легком танце снежинки, Саманта подумала о том, что не заметила, когда осень сменила лето, а зима – осень. Вроде бы совсем недавно Нью-Йорк задыхался и плавился от жары, а теперь уже кутается в шарфы и теплые воротники.
«Мое второе Рождество в Нью-Йорке, – с легкой, уже едва уловимой грустью подумала она и, поймав затянутой в перчатку рукой несколько снежинок, поднесла их к губам. На губах снежинки тут же растаяли. Саманта слизала языком крошечные капли и удивилась тому, что не чувствует их холода. – Наверное, моя душа так заледенела, что я почти уже перестала ощущать внешний холод», – решила она.
В это субботнее утро ей почему-то совсем не сиделось дома. Переделав все домашние дела, она попыталась смотреть телевизор, но уже через пять минут, увидав из окна, что повалил снег, вышла на улицу. Какая-то неведомая сила гнала ее сегодня из дома, и, невольно подчиняясь ей, Саманта послушно шла навстречу этому зову. Разглядывая красиво украшенные витрины магазинов, она подумала, что в этом году не купила ни одного рождественского подарка, забыла даже о маленькой Энни, и, поддавшись порыву, вошла в здание огромного торгового центра на пересечении Мерлинз-стрит и Лэвисток-сквер.
Саманта окинула задумчивым взглядом огромные ряды игрушек, на мгновение растерялась, но затем, словно вспомнив, о чем сама мечтала в детстве, двинулась в ту часть торгового зала, где стояли, сияя в свете сотен ламп, велосипеды и электрические мини-мобили.
Остановив свой выбор на ярко-красном двухколесном велосипеде, Саманта оплатила покупку и, доплатив за срочную доставку, отправилась в отдел, где продавались товары для женщин. Проходя между рядами одежды, мимо покупателей, спешащих сделать свои последние покупки в преддверии предстоящего Рождества, Саманта и сама вдруг заразилась исходящей от них радостной суетой. Как давно уже она не покупала себе ничего нового!
Она выбрала изумительно красивое платье из темно-красного джерси и прошла в примерочную. Едва увидев себя в этом платье, девушка поняла, что вряд ли у нее хватит решимости вернуть его обратно на вешалку. В дополнение к платью был куплен чудесный шарф, мягкое прикосновение которого доставило ей настоящее наслаждение, и сапоги из мягкой светло-серой замши, ужасно непрактичные, но зато удивительно красивые.
Придирчиво осмотрев себя в зеркале, Саманта поняла вдруг, что впервые за последние несколько месяцев ей нравится ее отражение, и, радостно улыбнувшись, подумала о том, что в самое ближайшее время с ней обязательно случится что-нибудь очень хорошее.
Саманта вышла из торгового центра, когда над городом уже начали сгущаться вечерние сумерки, и вскоре – она и сама не заметила как – очутилась на той самой аллее Центрального парка, с которой, собственно, год назад и начались в ее жизни все те радостные, и не очень, события.
Санта лишь наполовину исполнил свое обещание. Но она благодарна ему и за это. Пусть она сейчас опять одна, ей все же известно, что такое любить и быть любимой.
Снег все падал, и, глядя, как преображается все вокруг, Саманта поняла, что, несмотря на все те печальные события, что приключились с ней, жизнь ее не закончилась, наоборот, она только начинается. И ей не надо никуда уезжать отсюда, Нью-Йорк – ее город, и она должна найти свое счастье в нем. И неважно, каким оно будет, главное – никого ни в чем не винить и не заниматься самоистязанием. Что произошло, то произошло. Прошлое изменить нельзя, а вот настоящее нужно строить заново.
Идя все дальше в глубь парка, она не заметила всего в сотне ярдов от себя одинокую фигуру Санта-Клауса, но зато он, увидев ее, решил, что его глаза опять сыграли с ним злую шутку. Смахнув снег с ресниц, он хорошенько пригляделся и, к своему удивлению, вместо растворившегося в воздухе призрака вновь увидел идущую по аллее девушку. От волнения у Санта-Клауса перехватило горло и подкосились ноги. Никогда прежде ему не было так страшно, как сейчас. Сделав несколько неуверенных шагов, он попытался окликнуть девушку, но из уст его вылетел лишь сдавленный хрип.
Саманта внезапно остановилась и растерянно оглянулась по сторонам. Она была абсолютно уверена в том, что прямо здесь, прямо сейчас слышала голос Ларри, но, обернувшись, не увидела никого, кроме нескольких спешащих из боковой аллеи детей с родителями. Решив, что стала жертвой слуховых галлюцинаций, она лишь едва заметно пожала плечами и пошла дальше, но тут раздался крик, от которого по спине поползли мурашки. Саманта вновь остановилась.
Сделав несколько неуверенных шагов, Ларри со всех ног бросился вслед за удаляющейся девушкой и, догнав ее, робко дотронулся до ее плеча.
Сердце Саманты стучало так, словно хотело выскочить из груди, а разум отказывался поверить в то, о чем уже догадалось сердце. Закрыв глаза, она медленно повернулась и тут же, вновь услышав свое имя, открыла их.
Санта? Вновь Санта? Но почему? Зачем? Она так ясно слышала голос Ларри, так почему же…
Она узнала его еще до того, как он стянул с себя парик и отороченный белым мехом колпак. Его взгляд лучился такой нежностью, так манил к себе, что невозможно было противиться этому самому сладостному в мире зову. Саманта поняла, что чудо вновь вошло в ее жизнь, и то, что произошло это в самый канун Рождества, заставило ее поверить, что на этот раз его любовь останется с ней уже навсегда.
Все, о чем она в эти долгие месяцы пыталась забыть, вернулось к ней с новой силой. Саманта почувствовала, как все ее существо вновь наполняется тем самым магическим светом, отражение которого Ларри уже видел когда-то в ее глазах. Мертвенная пустота исчезла из ее взгляда, уступив место океану любви, который вновь заплескался в ее глазах. Увидев это чудесное преображение, Ларри понял, что счастье еще возможно для него.
– Саманта, я должен тебе все объяснить, – пробормотал он, потрясенный произошедшей с ней переменой. – Я знаю, что виноват перед тобой, но…
– Ты расскажешь мне обо всем потом, – остановила его Саманта. – А сейчас, раз уж ты на время стал Сантой, выполни мое самое заветное желание.
Увидев немое обожание в его взоре, она радостно засмеялась, и, прижавшись губами к его уху, произнесла:
– Сделай меня счастливой!
