Текст книги "У порога мечты"

Автор книги: Элисон Эшли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

Неужели этот симпатичный молодой мужчина и есть тот, кто пригласил ее на это шоу? Но в таком случае почему он пришел в самом конце? Неужели она так не понравилась ему, что он решил не занимать свое место? Но тогда с какой стати он сейчас оказался рядом с ней и не сводит с нее глаз?

Представление закончилось, и толпа хлынула мимо них к выходу. Они же не замечали никого и ничего вокруг. Это было похоже на какую-то невероятную метаморфозу. Не произнеся ни слова, они уже поняли друг о друге то, чего нельзя было передать словами.

Решившись наконец прервать затянувшееся молчание, Ларри помог девушке встать и, стараясь не показывать своего волнения, произнес:

– Меня зовут Ларри Беллами, мисс. Это я вчера попросил мальчика передать вам билет на это шоу. К сожалению, я не успел к началу. Не поверите, но мне пришлось почти два часа просидеть в испорченном лифте, и только счастливый случай помог мне вовремя выбраться на свободу.

– Хорошо то, что хорошо кончается, – улыбнувшись своей необыкновенно милой улыбкой, произнесла в ответ Саманта. – Кстати, мое имя Саманта Ховард, и у меня к вам один вопрос. Почему вы решили передать именно мне это приглашение?

– Ну это ведь вы написали записку для Санты? Вот он и поспешил выполнить вашу просьбу.

– Вы так серьезно говорите об этом, мистер Беллами, что я почти готова поверить вам. В детстве я безоговорочно верила в существование Санта-Клауса, затем перестала, но вы, кажется, вернули мне способность верить в чудеса. – Саманта рассмеялась, и смех ее, отразившись от стен, долго еще звучал эхом под сводами ледового дворца.

С каждой минутой эта девушка нравилась ему все больше. В ней не было и следа той наигранности, которую он так привык встречать у других понравившихся ему женщин, а ясный взгляд карих глаз был так чист, что стоило ему только встретиться с ней глазами, как у него перехватывало дыхание.

Неужели такие, как она, еще существуют в этом мире? Ведь это не может быть игрой! Сыграть, по его мнению, можно было, конечно, все что угодно, но почему-то он был абсолютно уверен, что это не игра.

– Скажите, мисс Ховард, – обратился он к ней, – могу я пригласить вас куда-нибудь?

– Можете, но при одном условии. Никаких «мисс Ховард». Просто Саманта.

– Прекрасно, но тогда и я просто Ларри. Идет?

– Идет, – улыбнулась она в ответ и, позволив взять себя под руку, пошла рядом с ним к выходу.

С удивлением оглядываясь вокруг, Саманта была поражена царящей в этом крошечном ресторанчике обстановкой. Возникало ощущение, что это вовсе и не ресторан, а чей-то очень гостеприимный дом. На стенах висели фотографии хозяев и их многочисленных детей и внуков, а звучащая откуда-то тихая музыка придавала атмосфере особую расслабленность, позволяющую посетителям забыть о всех своих проблемах и насладиться особыми, готовящимися по строго охраняемым семейным рецептам блюдами.

– Вот уж никогда не думала, что на Манхэттене можно найти нечто подобное, – сделав глоток мартини, произнесла Саманта. – У меня такое чувство, словно мы зашли в гости к милым людям. Не хватает только старого дядюшки, который, усевшись в кресло у камина, начал бы рассказывать о своем прошлом.

– На самом деле таких домашних ресторанчиков на Манхэттене великое множество, а есть и такие, о которых знают только жители одного, максимум двух кварталов. Постоянные посетители проводят в них уйму времени, и порой их нельзя уже отличить от членов семьи.

– Удивительно. Я столько раз проходила и по этой, и по другим близлежащим улицам, но даже и не подозревала о существовании подобных заведений.

– А как здесь кормят! Я попросил сеньору Марилду приготовить нам телятину. Дословное название этого блюда «пальчики оближешь», и даю слово, что это и в самом деле так.

– Наверное, ты часто бываешь здесь, – улыбнувшись, заметила Саманта.

– Обычно я здесь завтракаю, но, случается, и ужинаю. Готовить для себя одного мне лень, вот и пользуюсь добротой сеньоры Марилды.

– Я тоже не люблю готовить. Почти весь день провожу на работе, а когда прихожу домой, ужинаю каким-нибудь сэндвичем. Иногда, правда, мы с Лиз, моей соседкой, ходим в пиццерию, но это бывает не чаще двух-трех раз в месяц.

– А где ты работаешь, Саманта?

– В «Кресент Энтерпрайсиз». Занимаюсь аудитом. Звучит не слишком романтично, не правда ли?

– Честно говоря, совсем не представляю тебя в этой роли, – улыбнувшись, ответил Ларри. – В моем представлении аудитор – это что-то невзрачное, в строгом деловом костюме и обязательно в очках. Ты же совсем не подходишь под этот образ.

На мгновение Саманте стало не по себе. Сам того не подозревая, Ларри нарисовал ее точный портрет, от которого ей удалось избавиться такой дорогой ценой, но, найдя силы справиться с тревогой, она весело рассмеялась в ответ на его слова.

– Послушать тебя, получается, что представителя той или иной профессии можно узнать по внешнему виду. Хотя к самому тебе это вряд ли относится. Я вот, как ни стараюсь, никак не могу угадать, кто ты.

– Я самый обыкновенный мелкий служащий. Счета, налоги… В общем, ничего интересного, но мне нравится. И кстати, у меня есть еще одна догадка насчет тебя. Держу пари, ты совсем недавно приехала в Нью-Йорк.

– Почему ты так решил?

– У тебя не появился еще взгляд истинного ньюйоркца.

– И что это за взгляд? – заинтригованно поинтересовалась Саманта.

– Ну, представь себе, что будет, если соединить взгляд помешанной на карьере или на устройстве личной жизни женщины со взглядом, скажем, бультерьера?

– Примерно представляю! – Саманта весело расхохоталась. – Такой взгляд я видела совсем недавно на работе. Выходила из лифта и столкнулась с одной особой. Она окинула меня таким взглядом, что я чуть не превратилась в ледяную статую. Потом мне сказали, что это была жена одного из главных акционеров, миссис Линет Гриффитс.

Услышав это имя, Ларри чуть не расхохотался. Кузина Линет, признанная красавица Нью-Йорка, женщина, решившая во что бы то ни стало присоединить его, Ларри, к списку своих трофеев. Интересно, как бы она отреагировала на подобное определение? Вцепилась бы в горло мертвой хваткой? Что ж, судя по тому, что она сделала с Луисом, подобный исход вполне возможен.

– Ты так странно улыбаешься, будто знаешь ту, о ком я только что рассказала, – словно догадавшись, чем вызвана такая долгая пауза, обратилась к Ларри Саманта.

– Ты удивишься, но это и в самом деле так. Линет – жена моего троюродного брата Луиса. Могу также добавить, что эта женщина – идеальный образец несоответствия души и тела. Ангел снаружи и дьявол внутри. Жаль только, что Луис понял это слишком поздно, но, как говорится, лучше поздно, чем никогда.

– Извини, Ларри, – пробормотала потрясенная этой новостью Саманта. – Но она все же член твоей семьи, а я тут наговорила такое…

– Никаких извинений, – взяв руку девушки в свою, произнес он. – Расскажи мне лучше о себе. Откуда ты?

– Я из Филадельфии. Родилась и выросла там, однако вот уже почти год живу в Нью-Йорке.

– А твои родители тоже здесь?

– Родители развелись, когда я училась в университете, и с тех пор я почти не общаюсь с ними. Но это не так странно, как может показаться на первый взгляд. Моя мама пишет книги, отец – довольно известный режиссер. Его рекламные ролики даже получают призы Киноакадемии. Оба они люди искусства, считающие, что моя работа – одно из самых скучных занятий в мире. По-своему они, наверное, все же любят меня, но слишком уж у меня мало с ними точек соприкосновения.

– Честно говоря, до встречи с тобой я тоже считал аудит одним из самых скучных занятий. Но если такая симпатичная девушка, как ты, занимается им, значит, в этом занятии и в самом деле есть нечто особенное.

– Конечно, есть, иначе я бы обязательно занялась чем-нибудь другим.

Время летело так незаметно, что оба были поражены, увидев, что хозяева собираются закрывать ресторан. Выйдя на улицу, они долго еще стояли, не в силах произнести ни слова от охватившего их восторга.

За то время, что они провели в ресторанчике сеньоры Марилды, снег укрыл весь Манхэттен плотным белым покрывалом, так красиво искрящимся в свете фар проезжающих мимо машин. Зная, что на следующий день все это белое великолепие превратится в грязное месиво под ногами сотен тысяч прохожих, они как дети радовались этой снежной сказке и, ловя пролетающие мимо снежинки, чувствовали, как что-то очень важное входит в их жизнь тихой, точно падение снега, поступью.

Не в силах больше сдерживать себя, Ларри обнял Саманту за плечи и, не думая уже ни о чем, прижался к ее пахнущим снегом губам. Она не сделала ни одного движения навстречу ему, но он моментально почувствовал, с какой страстностью ее тело откликнулось на его поцелуй. Забыв обо всем на свете, они целовались среди обтекавшей их толпы, не подозревая, что их поцелуй породил гнев такой разрушительной силы, по сравнению с которой торнадо или цунами могли бы показаться простой детской игрушкой.

Опустив стекло автомобиля, Линет полными злобы и ненависти глазами наблюдала за тем, с кем вот уже несколько лет были связаны все ее помыслы.

Как он мог так поступить с ней?! И кто эта дрянь, с такой страстью отвечающая на его поцелуи?!

Первым ее порывом было выскочить из машины и, наплевав на все приличия и последствия, вцепиться в ненавистное лицо соперницы, но, поразмыслив немного, она решила не выдавать своего присутствия.

«В конечном итоге всегда побеждает тот, кто обладает вовремя полученной информацией», – напомнила себе Линет и, не в состоянии больше смотреть на целующуюся парочку, велела шоферу отвезти ее обратно домой.

Только очутившись в тиши своей спальни, она смогла наконец дать волю ярости. Новая прическа, безупречный маникюр, тонкое, идеально облегающее фигуру платье, под которым не угадывалось и намека на нижнее белье, – все, на что она потратила так много времени, оказалось вдруг никому не нужным!

Где он только нашел эту девку, один вид которой заставляет вспомнить о том, что помимо магазинов Мэйнбочера, Тиффани и Сакса в Нью-Йорке также существуют лавки с такой дешевой одеждой, какую она, Линет, не позволила бы носить даже своей горничной!

За те несколько минут, что она смотрела на Ларри и его спутницу из окна своего автомобиля, она успела запечатлеть в памяти ее образ и могла теперь с точностью до пяти долларов назвать цену ее одежды, обуви и прически.

Сороковые – пятидесятые улицы, мелкая служащая, день-деньской торчит в офисе, одевается на распродажах, самое главное развлечение – ланч с какой-нибудь похожей на нее офисной крысой. В принципе, ничего страшного, поспешила успокоить себя Линет, но подстраховаться все же не помешает.

Она вновь и вновь восстанавливала в памяти и анализировала увиденное, но желаемое успокоение не приходило. Какая-то тревожная струнка продолжала вибрировать где-то внутри нее, но как Линет ни старалась, никак не могла найти истинную причину этой тревоги.

Ответ пришел, когда она уже и не рассчитывала получить его, и, едва осознав это, Линет чуть не взвыла от охватившей ее беспомощности. Какой же дурой она была! Почему не подумала об этом раньше?! Ларри, всегда такой ироничный и сдержанный, не терпящий никаких внешних проявлений эмоций, целовался на глазах у сотен людей, нимало не заботясь о том, что кто-нибудь из знакомых может узнать его!

На какое-то мгновение Линет почувствовала, как земля уходит у нее из-под ног. Если это то, о чем она подумала, то Ларри никогда уже не будет принадлежать ей! Как же могло произойти, что эта дрянь появилась возле него в тот самый момент, когда она, Линет, уже готова была прибрать его к рукам?!

Изорвав в клочья свой носовой платок, она в ярости отшвырнула от себя то, что осталось от украшенного кружевом кусочка ткани, и, вытерев выступившие на глазах слезы, достала из сумочки телефон.

Как же она сразу не догадалась позвонить Дереку? Ведь он уже столько раз выручал ее и, выполняя даже очень щекотливые поручения, никогда не требовал больше ранее оговоренной суммы.

Линет взглянула на часы и недовольно поморщилась, но затем все же вызвала нужный ей номер. Плевать, что уже далеко за полночь! За те деньги, что она ему платит, можно и потерпеть некоторые неудобства.

Вызываемый ею абонент откликнулся сразу же, словно только и делал, что ждал ее звонка. И, договорившись о встрече, Линет почувствовала, что благодаря спокойному, можно даже сказать бесстрастному, голосу Дерека страх, что железной рукой сжимал ее сердце, начинает потихоньку стихать, уступая место первым проблескам радости.

– Дерек обязательно раздобудет для меня все необходимые сведения. И тогда… тогда мы еще посмотрим, кто из нас станет миссис Ларри Беллами, я или эта безродная дрянь, – усмехнувшись в пространство, произнесла полным ненависти голосом Линет.

Глава 7

– Нет, ну ты только посмотри, Энн! Наша мисс Скрытность опять ничем не хочет поделиться со своими лучшими подругами! – воскликнула раздосадованная молчанием Саманты Тори.

– Тори! Пожалуйста, успокойся. Я обязательно расскажу вам обо всем, но подожди хотя бы, пока принесут наш заказ.

– Хорошо, Сэм, но если ты опять начнешь водить нас с Энн за нос, то можешь больше не считать своими подругами, – недовольно проворчала она и, уткнувшись в новый каталог от «Брукс энд Бразерс», с головой ушла в увлекательный мир шопинга.

– Не обижайся на нее, Сэм, – обратилась к подруге Энн. – Просто мы с Тори очень любим тебя и не хотим, чтобы какой-нибудь мерзавец сделал тебе больно.

– Спасибо, Энн, но я уже большая девочка и давно могу постоять за себя.

Негромкий смешок со стороны уткнувшейся в журнал Тори заставил обеих подруг улыбнуться. Когда официант принес их заказ, Саманта сама, без напоминания, рассказала о приключившихся с ней невероятных событиях.

– Сэм! Ты умудрилась познакомиться с одним из самых модных женихов Нью-Йорка и так спокойно говоришь об этом? – едва придя в себя от услышанной новости, воскликнула Тори.

– Ларри Беллами! Да ведь о таком знакомстве можно только мечтать! А ты говоришь об этом так бесстрастно, словно речь идет не о Ларри Беллами, а о каком-нибудь Джоне Смите из Айдахо!

– И что мне теперь, по-твоему, делать? Спрыгнуть с Эмпайр-стейт-билдинг? – смеясь, спросила подругу Саманта.

– Нет, конечно. Но и говорить таким спокойным тоном… Это, знаешь ли, слишком даже для тебя. Ларри Беллами! Да если бы мне удалось познакомиться с ним, я бы точно не сидела здесь с таким скучающим видом!

– Но что в нем такого особенного? Он не голливудская звезда и не президент Соединенных Штатов. Обыкновенный мужчина…

– Обыкновенный?! – в один голос воскликнули Энн и Тори.

Изумление на лице Саманты было столь искренним, что подруги, сжалившись, принялись в два голоса рассказывать ей все то, что сами знали о Ларри.

– Мистер Беллами-младший, конечно, не входит в десятку самых богатых людей Америки, но он все равно просто до неприличия богат, и его имя не сходит со страниц светской хроники. Вот уже сколько лет журналисты не выпускают его из поля зрения, все ждут какого-нибудь скандала, но он не дает им ни одного повода, – сказала Энн.

– Однако теперь, когда он познакомился с нашей Сэм, у них будет достаточно поводов для размышлений, – добавила Тори.

Выслушав все это, Саманта почувствовала, как паника охватывает ее всю, с головы до ног. Почему же сам Ларри не сказал ей о том, кем он является на самом деле? А Линет Гриффитс? Получается, что она жена Луиса Гриффитса, брата Ларри, а это значит, что и сам Ларри, скорей всего, тоже имеет какое-то отношение к «Кресент Энтерпрайсиз»!

Неожиданно Саманта почувствовала, что ей не хватает воздуха. Более нелепой ситуации нельзя было себе даже представить.

Это только в голливудских сказках секретарша может выйти замуж за своего босса, в реальной жизни такого не бывает. Есть мир богатых, очень богатых и тех, кто живет в расчете только на свои собственные силы. Она, Саманта, из последних, а это значит, что о Ларри ей придется забыть.

Увидев, как вмиг окаменело ее лицо, Тори обеспокоенно взглянула на Саманту и, словно догадавшись о мучавших ее сомнениях, произнесла:

– Сэм, надеюсь, ты не откажешься от такого шанса только потому, что ты простая девушка, а он миллионер?

– Именно это, Тори, я и собираюсь сделать, – ответила Саманта, едва шевеля побелевшими от охватившего ее волнения губами. – Если бы я чаще заглядывала в газеты и журналы, то ни за что бы не попала в подобную ситуацию, но раз уж попала, постараюсь выбраться из нее с минимальными потерями.

Она произносила все эти правильные, на ее взгляд, слова и сама не верила ни одному из них. Каждое из этих слов оставляло новый рубец на ее сердце, и вскоре она почувствовала самую настоящую боль в груди.

– Нет, ну ты точно ненормальная! – потрясенная речью подруги, воскликнула Тори. – Сразу видно, что ты выросла не в Нью-Йорке. Разве можно отказываться от своего счастья только потому, что у тебя меньше денег, чем у него?!

– Тори права, Сэм, – поддержала подругу Энн. – Любая другая девушка на твоем месте была бы просто счастлива. А ты ведешь себя так, словно всю жизнь провела в каком-нибудь средневековом монастыре! Откуда в тебе столько предрассудков? Такого количества комплексов, как у тебя, нет даже у моей младшей сестры, хотя она на двадцать футов толще тебя и у нее прыщи на лице. Ты красива, умна, образованна. У тебя прекрасная репутация, тебя ценит начальство, и, что самое главное, – с тобой познакомился один из самых привлекательных мужчин в Америке! Что еще можно желать от жизни?

Слова Энн и Тори заставили Саманту по-иному взглянуть на происходящее. Что, если ее подруги правы и все ее сомнения лишь результат ее прошлого страха перед жизнью? И Ларри… он совсем не похож на тех богатых снобов, с которыми она сталкивалась в университете.

– Вы убедили меня, – улыбнувшись сквозь выступившие на глазах слезы, произнесла Саманта. – Я не буду уклоняться от встреч с ним и обязательно куплю себе какое-нибудь сногсшибательное платье для завтрашнего ужина.

– А мы с Энн поможем тебе в этом, – радуясь возможности вернуться к любимой теме, воскликнула Тори. – И я даже знаю, где мы найдем для тебя это самое платье. Парень моей новой соседки модельер. Его имя Андре Лежу. Он из Франции. Широкая публика его пока не знает, но то, что он делает, просто божественно. И между прочим, он уже успел получить первое место на каком-то там конкурсе в Брюсселе. Советую тебе купить у него сразу несколько платьев, пока они еще не стоят целое состояние.

– Ну а когда я смогу увидеть этого твоего будущего кутюрье?

– Можно прямо сейчас, если ты, конечно, не занята.

– Пока не занята, но скоро буду. На будущей неделе, когда Ларри вернется из Чикаго, мы идем с ним в «Табаско».

– О господи! «Табаско»! – В один голос простонали Энн и Тори и, осознав комичность ситуации, так же одновременно весело рассмеялись.

– Если бы мой Дики пригласил меня в «Табаско», я была бы самой счастливой девушкой на свете! Ведь там собирается весь цвет общества! – воскликнула Тори.

– А в чем ты пойдешь туда? Неужели в этой блузке?

– Ну вообще-то я хотела надеть свое зеленое платье, но если есть возможность купить что-то действительно стоящее, то…

– Мы поедем прямо сейчас, – объявила Тори. – Андре наверняка сможет предложить тебе что-то уже сегодня. У него столько готовых моделей, что хватило бы на дюжину манекенщиц, и все они просто божественны!

Спустя два часа, окинув придирчивым взглядом свое отражение, Саманта поняла, что никогда еще не была так красива. Мягкая струящаяся ткань идеально облегала ее фигуру, но не стесняла в движениях. Такого оригинального фасона она не встречала ни в одном из модных журналов. Хватило бы и одного беглого взгляда на это платье, чтобы распознать руку настоящего мастера.

– Я беру его, – обернувшись к весело болтающему с Тори молодому человеку, сказала Саманта. – Его и еще два – из белой шерсти и черного атласа.

– Прекрасно. Я даже сделаю вам скидку, – ответил Андре и улыбнулся так обаятельно, что Саманте захотелось расцеловать его. – Всего семьсот долларов. И маленький подарок от меня – расшитая бисером сумочка к белому платью. Все аксессуары к моим моделям делает моя сестра, так что, если хотите иметь нечто особенное, обращайтесь.

Глава 8

Последний рабочий день, а завтра Рождество. Первое Рождество в ее жизни, которое она проведет не в удручающем одиночестве, а рядом с человеком, который нравится ей так, что у нее сладко замирает душа при одной только мысли о нем.

Весь день она чувствовала себя, словно ей предстоял самый главный в жизни экзамен. Сердце то начинало учащать свой ритм, то, остановившись на секунду, падало куда-то вниз. Голова кружилась, а глаза горели таким лихорадочным огнем, что, только увидев его отсвет, Тори и Энн начали обеспокоенно интересоваться ее самочувствием. Атмосфера праздника, вот уже несколько дней царившая в их офисе, усиливала ее волнение, и, чувствуя, что не в состоянии думать сегодня о работе, Саманта отдалась будоражащим ее сознание мыслям о предстоящем вечере.

Ужин в одном из самых модных ресторанов Нью-Йорка, где столик нужно заказывать за несколько месяцев вперед… Интересно, что сказала бы мама, увидев там сегодня свою дочь? Узнала бы она ее? Наверное, нет. А папа? Теперь он наверняка мог бы гордиться дочерью. Правда, почему-то это было уже совсем неважно для Саманты.

Выслушав поздравления от начальства и получив свой конверт с премиальными, она распрощалась с подругами, обсуждающими программу вечернего шопинга, пожелала им счастливого Рождества и поспешила вниз, к дожидающемуся ее на стоянке для сотрудников автомобилю. Этот трехлетней давности «Шевроле» она приобрела всего месяц назад и, несмотря на капризный нрав автомобиля, была ужасно рада своему приобретению, избавившему ее от необходимости спускаться каждое утро в подземку.

Саманта включила радио и с удовольствием начала подпевать доносящимся из динамиков рождественским гимнам, успевая при этом внимательно смотреть по сторонам и думать о том, какое из трех купленных платьев больше всего подойдет для сегодняшнего вечера в «Табаско».

«Черное атласное, – наконец решила она. – Плюс накидка из черного газа и те туфли, что я купила месяц назад у «Паоли». Нужно еще что-то придумать с прической, но, кажется, я уже знаю, что именно подойдет мне для сегодняшнего вечера», – подумала она и, перестроившись в правый ряд, направила автомобиль к уже виднеющемуся вдалеке дому.

Она быстро приняла душ, нанесла на волосы пенку и, высушив их, отправилась одеваться. С удовольствием разглядывая лежащее на постели нижнее белье, которое, несмотря на его жуткую дороговизну, ее как-то уговорила купить Тори, Саманта подумала о том, что в таком белье даже самая некрасивая из женщин способна почувствовать себя привлекательной и желанной.

Надев же его, она несколько минут любовалась собой в зеркале и, робко проводя руками по своему трепещущему телу, мечтала о том, как, быть может, совсем уже скоро его будут ласкать руки Ларри. От всех этих мыслей она почувствовала вдруг неясное томление в низу живота, и теплая влага разлилась в самой сокровенной части ее тела.

Одевшись, Саманта провела несколько раз щеткой по волосам и, приподняв их, заколола красивой серебряной заколкой. Нежный румянец на щеках, горящие от возбуждения глаза и полный радостного ожидания взгляд сделали ее поистине неотразимой. Она бы еще долго любовалась своим отражением, но прозвучавший особенно резко в вечерней тиши звонок домофона вывел ее из раздумий.

До прихода Ларри оставалось еще около получаса, и, недоуменно пожав плечами, она спросила, кто там.

– Это Ларри, Саманта. Так получилось, что я приехал немного раньше и подумал, что, может быть, ты угостишь меня чашечкой кофе?

– Да-да, конечно, – растерянно пробормотала она, – поднимайся, но у меня, кажется, нет кофе, только сок.

– Неважно, – услышала она его негромкий смех, от которого дрожь моментально пробежала по всему ее телу. – Сойдет и сок.

Увидев открывшую ему дверь девушку, Ларри почувствовал, как что-то сжалось у него в груди. Такого чистого и доверчивого взгляда он не видел еще ни разу в жизни и до встречи с Самантой вообще не подозревал, что такое вообще возможно. Эта девушка была чем-то вроде глотка свежего весеннего воздуха. Когда она поднимала на него глаза, в глубине которых светилось это доверчивое ожидание, теплая волна нежности разливалась у него в груди.

Его сегодняшний визит к ней не был случаен. Неожиданно для себя самого ему вдруг захотелось посмотреть на окружавшие ее вещи, почувствовать запах ее дома и, может быть, ощутить то, что не может рассмотреть даже самый пристальный взгляд.

– Весьма скромное жилище, – чуть натянутым от волнения тоном произнесла Саманта. – Ты, наверное, не привык к подобным апартаментам?

– В твоей квартире пахнет точно так же, как пахло в доме моей бабушки, – улыбнувшись каким-то своим мыслям, ответил он. – Ваниль и корица. Я угадал?

– Угадал. Это пахнет пирог, который я испекла вчера вместе со своей соседкой. Кажется, еще немного осталось. Если хочешь, могу угостить.

– Угости, но сначала скажи, с чего ты взяла, что я не привык к подобной обстановке?

– Твоя фотография на развороте последнего номера журнала «People». А статьи о том, куда твоя семья собирается инвестировать деньги, регулярно появляются в «Файнэншл таймс». Думаю, мы оба с тобой понимаем, что все это означает.

– Мне нужно было сразу сказать тебе об этом, Саманта, но, увидев тебя, я совсем забыл о том, кто я и откуда.

– Видишь ли, узнав о том, кто ты на самом деле, я даже подумала, что мне не следует встречаться с тобой. Правда, потом решила, что ты совсем не похож на богатых ублюдков, с которыми мне довелось когда-то общаться.

– Ты так говоришь, будто кто-то из них сильно обидел тебя, – осторожно подбирая слова, ответил он.

– Сейчас я покажу тебе кое-что, и тогда, думаю, ты поймешь, о чем я говорю.

Оставив Ларри одного в гостиной, Саманта прошла в свою спальню, а уже через минуту вернулась с небольшой пачкой фотографий. Не сказав ни слова, она молча протянула их Ларри и, отойдя к окну, принялась бездумно разглядывать знакомый до мелочей вид за окном.

Просмотрев фотографии, но так ничего и не поняв, Ларри подошел к молчаливо стоящей у окна девушке. Что-то в изображенном на фото лице напоминало ему Саманту, но это определенно была не она.

– Не правда ли, восхитительная красавица? – не оборачиваясь, с горечью спросила она.

– Прости, Саманта, но я, кажется, так ни о чем и не догадался. Эта девушка чем-то неуловимо напоминает тебя, но я так и не понял, что у вас общего?

– Все, – грустно улыбнувшись своему отражению в стекле, ответила она. – Эта девушка и есть я. Два года назад я попала в аварию, и осколками стекла мне сильно порезало лицо. Выйдя из больницы, я продала доставшиеся мне от бабушки серьги, акции, дом и уехала в Сан-Франциско. Там, в клинике пластической хирургии, я провела несколько месяцев. Доктор Сандерс, замечательный хирург, сделал мне операцию, но, как я поняла чуть позже, этот человек дал мне нечто более значимое, чем новое, довольно симпатичное личико.

Она так произнесла имя этого доктора, что Ларри сразу же почувствовал, как ревность схватила его за горло своей холодной рукой, и на несколько бесконечно долгих секунд он почти утратил способность дышать.

– Благодаря доктору Сандерсу, – не заметив его реакции, продолжила Саманта, – я избавилась от всех тех комплексов и страхов, что преследовали меня с самого раннего детства. Только представь себе, как чувствовали себя мои родители, когда отовсюду только и слышалось: «Как у такой красивой пары мог родиться такой ребенок?»

– А этот, доктор Сандерс, он… ну… ты все еще общаешься с ним? – делано безразличным тоном обратился к ней Ларри.

Уловив перемену в его тоне, она сразу поняла, какие именно чувства испытывает он в этот момент но, никак не отреагировав внешне, сказала:

– В тот день, когда я улетела в Нью-Йорк, к нему вернулась его жена, а совсем недавно у них родилась девочка, и они назвали ее Самантой.

Не сказав ни слова неправды, она, однако, умолчала о том, что произошло между ней и Роем Сандерсом, справедливо рассудив, что ее прошлая жизнь касается только ее одной.

– Ты удивительная девушка, Саманта, – притянув ее к себе, пробормотал Ларри. – Ты так непохожа на всех тех женщин, с которыми сводила меня жизнь и которыми кишит Нью-Йорк.

Глядя в ее глаза, Ларри чувствовал, как небывалая легкость охватывает все его существо и весь он словно растворяется в этом бездонном шоколадном озере. Теплота, исходившая от нее, словно растопила ледяной ком в его душе, вот уже сколько лет мешавший ему жить полной жизнью, и, повинуясь той силе, что неудержимо влекла его к ней, начал целовать ее сомкнутые губы. Медленно раздвигая их языком, он почувствовал сначала едва заметное, а затем все более смелое ответное движение.

Его руки скользили по ее телу и постепенно вся ее одежда оказалась на полу. Давно уже он не чувствовал такого влечения к женщине. Все, с кем он был близок последние несколько лет, напоминали ему оживших манекенов, Саманта же была живая.

Проводя руками по изгибам ее тела, он знакомился с каждым бугорком и впадинкой. Крошечный шрам на левом бедре, родинка на правом предплечье и два длинных шрама на левой стороне ребер. Ее тело было для него сейчас тем неведомым миром, который ему предстояло еще исследовать, и одна только мысль о том, сколько тайн сокрыто в нем, заставляла его забыть о привычной осторожности и отдаться звучащему в нем голосу страсти.

Ощущая его руки на своем теле, Саманта чувствовала, как проваливается в какую-то бездонную пропасть, которая, как она поняла сейчас, и есть наслаждение. Не имея практически никакого сексуального опыта, она, следуя одной лишь интуиции, познала за одну ночь то, что с другим мужчиной, возможно, не смогла бы познать и за целую жизнь. И дело было вовсе не в опытности партнера, просто это был ее мужчина, тот, кого сама судьба предназначила для нее.

Тела их сплетались в страстных объятиях, и не было в тот момент никого счастливее их.

Дотрагиваясь поначалу робко, а затем все более смело и раскованно до его тела, Саманта испытала самое настоящее откровение. В ее глазах тело этого мужчины было настолько красиво и совершенно, что непрошеные слезы сами наворачивались ей на глаза. Проводя по нему рукой, она чувствовала его ответную реакцию и была счастлива, оттого что смогла породить в нем такую страсть.

Все было забыто. Ночь окутала их своим мягким покрывалом, и проникший в комнату свет уличных фонарей населил ее причудливыми тенями, которые, словно невидимые стражи, охраняли их от всех превратностей внешнего мира.