Текст книги "Выбор (СИ)"
Автор книги: Элис Райт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
Глава 10
Трэвис
После очередной гонки, заметил, что Волчонка нигде не было. Я её не видел с того самого злополучного дня, когда чуть не убил. Вчера видел Габи, и она ушла от нас погулять с ней. Значит, она в порядке.
Только в моей голове прочно засела мысль, что она не в порядке. И давно. И это меня, почему-то, волновало. Смотря на веселящуюся толпу, увидел Марка. С прилипалой. Что, разумеется, совсем не удивительно. Может они расстались? Хотя разве они встречались?! Муть какая-то, честное слово.
И почему всё это было в моей голове я тоже не понимал. Мне, что, подумать больше не о чем, чёрт подери?! Очевидно, не о чем, раз я, стоя в окружении полуголых прилипал с сигаретой в зубах, думал о дикарке, вечно укутанной в несколько слоёв одежды.
Может съездить проверить её? А что? Это идея.
Потушив сигарету и отлепив от себя липучек, как называл их Джастин, сел за руль и поехал к ней. Я помню её реакцию на предложение отвезти до дома, в которой явно прослеживалась нервозность. Но я ведь хотел просто удостовериться, что с ней всё в порядке и она жива и здорова.
Подъехав к её дому, вспомнил, что она не хотела, чтобы я останавливался около него, поэтому проехал дальше и встал около уже закрытой автомастерской.
Время близилось к десяти вечера, все были уже по домам. Я просто хотел спросить, как она и уехать восвояси. Подойдя к её дому, увидел тусклый свет в доме. Только занёс руку, чтобы позвонить, как услышал крик из дома. Мужской, хриплый, агрессивный крик. Кричал он знатно, словно стоял рядом со мной.
– … это ты была, да?! Мой знакомый врать не будет! Значит, врёшь ты! – орал этот мужик.
– Я была в колледже. Он обознался, – послышался голос Джойс. Только вот голос этот был сиплым и надрывным.
– Мне надо на работу, но я с тобой ещё не закончил! Вернусь и мы продолжим этот разговор, – прорычал он на неё.
Сжал кулак, передумав звонить. Что-то здесь не так. В мозгу никак не собиралась картинка. Но одно я понял, нельзя, чтобы этот мужик меня сейчас заметил.
Быстро отошёл подальше от её дома, обдумывая свои дальнейшие действия. Этот мужик, возможно, её отец, брат или отчим. Он орал, как психованный. Она защищалась, скорее всего солгав ему. Почему-то у меня была уверенность в том, что она та еще лгунья.
Чёрт, я ведь вообще ничего о ней не знал. Должен ли я лезть дальше? Но я же уже здесь, стоял, прислонившись к пальме и наблюдая за её домом. Входная дверь открылась и на улицу вышел светловолосый мужик, с небольшим животом, словно дыню проглотил. А Джойс была худая. Любопытно всё это. Сев за руль поддержанной серебристой Toyota Prius, вырулил на дорогу и скрылся из виду. Свет в доме погас. Через минуту появилось слабое свечение со второго этажа. У меня не было даже номера её телефона, чтобы оповестить о своём приходе. С кем она жила? Кто был сейчас в доме?
Я ни хрена не знал. Но ноги уже пошли в сторону входа в неизвестность. Хотел было позвонить, но почему-то передумал и надавил на ручку двери. Она открылась, и я заглянул внутрь. Что я делал?! Проникал в частную собственность, очевидно. Глупый вопрос.
Зайдя, осмотрелся по сторонам. Обстановка была, мягко скажем, скудная, словно они только переехали и ещё не обжились на новом месте. Не было запаха еды, который, как мне казалось, должен был быть. Не было громких звуков, типа смеха. Не было и приглушённых от работающего телевизора. Было пусто и тихо и от этого дико.
Прямо была лестница на второй этаж. Ну, раз уж я зашёл, то глупо было останавливаться. Поэтому я тихо пошёл наверх. Почему-то я был уверен, что она там. На втором этаже было две двери. И только из одной приоткрытой пробивался слабенький свет. Зашёл и понял, что не ошибся. Здесь пахло ею. Свежестью.
Комната была обставлена так же скудно, как и весь дом. Но здесь было по-своему уютно. Правда не было ничего лишнего, но что-то отличало эту комнату от всего остального, что я успел заметить.
Но Джойс здесь не было. Моё внимание привлёк обычный старый платяной шкаф, точнее его приоткрытая дверца. А ещё точнее две голые ступни, которые виднелись на полу. Она сидела в шкафу?!
Какого чёрта?!
Сердце защемило, в горле появился ком. Когда я был маленьким, то просыпаясь от ночных кошмаров, прятался под кроватью. Иногда там мог и заснуть, иногда меня оттуда доставала тётя, Миранда, услышав мои сиплые рыдания. До сих пор помню свои детские ощущения. Мне было страшно и безумно одиноко.
Медленно подошёл к нему и приоткрыл створку. Джойс сидела на полу, обхватив руками колени, прижав их к груди и уткнувшись лбом в них. От этого зрелища мне стало не по себе. Вся её поза говорила об уязвимости, боли, подчинении и хрупкости.
Она резко подняла голову и её глаза в шоке распахнулись. Прислонил палец к губам, показывая ей, чтобы она не кричала и не возмущалась. Её щеки были мокрыми от слёз. Я точно не видел, из-за слабого освещения, но мог предположить, что лицо было бледным с красными пятнами.
– Можно мне с тобой посидеть? – шепотом спросил у неё.
Она замерла, съёжившись ещё больше.
– Я просто посижу и уйду, хорошо? – продолжил я.
Мельком глянув на пол шкафа, понял, что мне там будет охренеть как тесно, ведь я парень вовсе не маленький. Но я просто не мог уйти.
– Помнишь, что мы заключили перемирие? – не унимался я.
Наконец она едва заметно кивнула, смотря исподлобья и я выдохнул.
Снял обувь и, пригнувшись, чтобы не зацепить немногочисленную висящую одежду, сел напротив неё, расставив ноги по обеим сторонам от неё.
Она потянулась и прикрыла дверцу шкафа. Теперь я видел только очертания Джойс.
– Сколько у меня времени? – тихо поинтересовался я.
– Минута, – буркнула она.
Я улыбнулся. Пусть лучше огрызается, чем плачет.
– Он вернётся через минуту?
Она явно напряглась, но ответила:
– Он вернётся утром. Но это не значит…
– Знаю. Я просто спросил, – перебил её.
Отлично. Значит убегать от выстрелов в задницу мне не придётся. Поудобнее усевшись и прислонившись головой к боковой стенке шкафа, обдумывал свои дальнейшие шаги. Очевидно, что у неё были какие-то проблемы. Очевидно, что они причиняли ей боль. Очевидно, что она была дикой в том числе и из-за этого.
– Я приехал узнать, всё ли с тобой в порядке. Я не видел тебя неделю после неудавшейся попытки убийства. На сегодняшней гонке тебя не было, как и на той, что была на неделе. Кстати, я выиграл, на обеих, – озвучил свои мысли.
– Как обычно, – прокомментировала она.
– Да, ты запомнила, – довольно улыбнулся.
– Просто слава о тебе идёт впереди твоего эго, – тихо ответила она.
– Но я ведь заслужил эту славу. Но я не выпендриваюсь, если что, – проигнорировав её сарказм, ответил ей тихо и спокойно. – Хочешь, могу музыку на телефоне включить? У меня есть наушники, – перевёл тему.
– Не думаю, что мне интересна твоя музыка.
– А ты проверь, вдруг понравится, – улыбался в темноту.
– Ладно, – вздохнув, сдалась она.
Полез за телефоном и начал копаться в плейлисте. Включил для фона Torn To Pieces группы Pop Evil, сделав звук как можно тише.
– Сойдёт? – уточнил у неё.
– Да.
– Знаешь, разговоры в темноте, когда не видно лица собеседника, настраивают на доверительный лад, – аккуратно начал я.
– Ночью всё кажется таинственным и ненастоящим, – ответила она.
– Согласен. Я люблю ночью ездить на машине.
Чуть замешкавшись, она ответила:
– А я люблю читать.
– И гулять под дождем с фотоаппаратом, – улыбнулся.
– И это тоже.
– Это твой отец ездит на Toyota Prius? – аккуратно выпытывал информацию.
– Да. Он тебя видел?! – обеспокоенно спросила.
– Нет.
– Ладно.
– Ты рассталась с Марком? – в лоб задал один из интересующих меня вопросов.
Но я ж, молодец, подвёл её к этому. Правда же?
– Хватит меня спрашивать об этом.
Хм-м. Почему-то мне хотелось докопаться до истины.
– Просто он сегодня был не один, поэтому я уточнил. Так, ради любопытства, – как бы невзначай бросил.
Но я знал, что ступил на ту землю, где она бесилась. А значит, была возможность выудить новую информацию.
– Ну, вы же, гонщики, именно так себя и ведёте. Окружаете себя большим количеством голых девиц. Что тут удивительного? – искренне, как мне показалось, недоумевала она.
– И ты так просто отдашь своё место под солнцем? – напирал я.
Она замолкла. Чёрт, видимо я переусердствовал. А потом я услышал тихие рыдания. Тише плакать она не могла. Это были беззвучные рыдания. А я точно знал, по собственному опыту, что тихо мы плачем, когда нам нестерпимо больно.
У меня перехватило дыхание. Чёрт бы меня побрал! Ну что я за дебил?! Ну зачем я это сказал?! Я ожидал другую реакцию, если честно.
Попытался было прикоснуться к ней, придвинувшись, но она отшатнулась от меня.
– Почему? За что? – еле слышно спросила она. – Почему ты не спросил встречалась ли я с ним вообще?! За что ты вешаешь на меня ярлыки, которые не имеют под собой почвы?!
Я растерялся на мгновение, подбирая слова.
– Я девственница… – прошептала она, шмыгая носом.
У меня перед глазами появились яркие вспышки.
Какого, спрашивается, чёрта?!
Девственница?! На гонках?! Среди акул и прилипал?! С Марком?! Если я сейчас увидел бы единорога, то меньше удивился, чем вот этой вот информации.
И тут я понял, какой я реально конченый мудак. А Джастин говорил мне, что я слишком скор в своих выводах.
– Эм… Подожди, – пытался собраться с мыслями. – Ты девственна, но общаешься с одним из самых известных попрыгунчиков по женским постелям?! – почти воскликнул я.
– Тише, – прошептала она, призывая меня к порядку. – Откуда мне знать какой он? Я с ним виделась всего несколько раз, и он никак не проявил себя в этом смысле.
Любопытно. Видать прознал и решил поохотиться за нетронутым цветочком.
– Он не распускал руки?
– Нет.
Точно притаился, кретин. У него была репутация любителя быть первом во всём. Именно любителя, а не профессионала. В гонке я ему не давал такой возможности. Поэтому он периодически заливал всем о своих похождениях с девушками. Надо же было хоть чем-то выделиться, мать его. Прыгая от одной прилипалы к другой, он иногда разводил какую-нибудь девственницу. Только на гонки они, как правило, не приходили.
– Будь с ним аккуратна.
– Не все такие опасные, как ты. Это ты распустил руки и судишь всех по себе, – огрызнулась она.
– Если б я знал, что ты невинна, то не тронул бы тебя. Я не связываюсь с девственницами, – признался ей.
– Почему?
– Потому что с ними всё сложно. Как правило, они потом превращаются в настоящих прилипал. Не тех, что на гонках, которые не ждут от тебя предложения руки и сердца. А в тех, что сразу примеряют твою фамилию и дают имена несуществующим детям. Поэтому я обхожу их стороной, – озвучил свою позицию по этому вопросу.
– Понятно. Конечно, зачем тебе, опытному в интимных делах, иметь связь с неопытными и неискушёнными девушками, – прошептала она.
– Я опытный в сексе, Джойс. Не в интимных делах.
– А есть разница?
– Для меня есть. Я никого не целую в губы. Никогда. Это для меня интимная вещь. А секс – это просто секс. Разрядка, удовольствие, снятие напряжения, уход от реальности, выпуск пара, приятное времяпровождение.
– Значит ты меня больше не тронешь? – выдохнула она.
– Нет.
– Обещаешь?
– Обещаю, – и я правда так думал.
Она немного расслабилась и подвинула свои ступни ближе ко мне. А я пока судорожно думал, почему тогда она такая дикая. Она невинна, значит изнасилования не было. Что тогда?! Почему она шарахалась от меня?!
– Но ты всё равно будешь обзывать меня? – тихо спросила она, вновь шмыгнув носом.
Сердце защемило от осознания, какой я дебил. Она наивна и чиста. А я приписал ей разгульный образ жизни за бабки.
Мудак, ни дать ни взять.
– Не буду. Обещаю.
– Благодарю, – еле слышно ответила она.
– Можно тебя обнять? Я не могу слушать, как ты плачешь, – искренне спросил у неё, надеясь, что она не испугается сейчас. Но она испугалась. Я это буквально кожей почувствовал. – Помнишь, как в машине? Просто прижму тебя к себе и успокою, – продолжил я.
Я же не совсем дебил, хоть так и не кажется. Она не шевелилась.
– Иди сюда. Не бойся, Волчонок, – протянул к ней руки, хотя она их в темноте шкафа не видела.
Но это сработало, и она подползла ко мне. Развернув её спиной к себе, прижал к своей груди и уткнулся носом в её волосы. Она была слишком хрупкой. Никогда не скажешь, что ей было восемнадцать.
– Вот так, – аккуратно водил пальцем по её предплечью. Точнее по рубашке, скрывающей её руку. – Я не всегда грубиян, правда.
Джойс была напряжена.
– Знаешь, а в шкафу прикольно. Возьму на заметку, когда меня все достанут, то я буду сидеть в нём. Правда, в своём шкафу, боюсь, не помещусь, – улыбнулся своим словам, и она начала расслабляться, прислонившись затылком к моему плечу.
– Здесь безопасно, – прошептала она.
– Согласен. Тебе сейчас не страшно?
– Не знаю… Нет.
– Хорошо. Знаешь сколько я сегодня выиграл? – решил перевести тему, чтобы отвлечь её.
– Сколько?
– Восемь штук баксов. Вчетвером гоняли.
– Поздравляю, – безрадостно ответила она. – А меня вчера уволили из дома престарелых.
Что?! Откуда?! Она там работала?! А я тут, можно сказать, хвастался своими достижениями! Нет, я точно дебил. Но с ней, как ходить по минному полю – никогда не знаешь, когда рванёт и куда наступить, чтоб не затронуть мину.
– А что ты там забыла?! – недоумевал я.
Я знал, что многие студенты подрабатывали либо на кампусе, либо за пределами. Но в дом престарелых мало кто стремился.
– Деньги. Я там была уборщицей.
У меня было ощущение, будто я стремительно приближался к опасному повороту, не успевая затормозить. Это маленькая, но взрослая девочка просто разрывала мне сейчас душу. Я таких ещё не встречал.
Какая к чёрту подстилка, Трэвис?! Ты мудак, мать твою! Иди разбейся о столб, дебил!
– Волчонок, тебе нужны деньги? – прошептал, уткнувшись в её волосы.
От неё так вкусно пахло. Свежестью. Чистотой.
– Они всем нужны.
– Я могу чем-нибудь тебе помочь?
– Нет, – резко ответила она, в момент напрягшись.
– Хорошо, – примирительно ответил, не отрываясь от её волос. – Хорошо. Если тебе понадобится моя помощь, ты ведь скажешь мне об этом?
– Нет, – быстро произнесла она.
Зато честно. Зато правда. Зато я ни хрена не понимал её. Что же с ней не так?!
– Я тебя достал своими вопросами, да?
– Да.
Получай, дебил! Заткнись.
– Хорошо. Давай помолчим, – откинулся немного назад, увлекая её за собой.
Не сразу, но она расслабилась. Дыша её запахом, я думал и думал и, не поверите, думал. О чём? Да всё о том же. Что с ней не так?! А то, что с ней было что-то не так, по-моему, очевидно.
Девственница. В ней никого не было.
Стоп.
Значит мой неугомонный палец был там, где ещё никто не засветился?! Нет, не может быть. По любому петтингом с кем-нибудь занималась. Но она же Волчонок…
Чёрт подери! Член от моего озарения дёрнулся.
Не сейчас! Нельзя, а то напугаешь её.
Если она такая дикая, то там никого не было, кроме меня. Вот же, чёрт подери, покатался ночью на тачке! Но я правда не связывался с невинными девушками. Один раз был опыт, так я потом полгода прятался от неё. Знаю, что не хорошо. Но я не собирался становиться мужем и отцом в восемнадцать, как хотела та девушка. Она подумала, что раз я был первым, то стану и последним в её жизни. А мне было восемнадцать! Сейчас мне двадцать. И моя политика не поменялась. Я наслаждался жизнью и молодостью, не спеша завести семью и угомониться. Да и к тому же мои аппетиты были большими. Одной такое не потянуть. Наверное. Поэтому, чтобы не изменять девушке, я ни с кем не встречался. И, поэтому, я на берегу всё обсуждал, чтобы не было иллюзий. Я за честность в этом вопросе.
Пока я думал о своём, почувствовал, как она обмякла в моих объятиях. Уже второй раз она уснула на мне. Может, всё-таки немного доверяла? Аккуратно подтянул её повыше и вытащил наушник из уха.
Странно всё складывалось. Но самое странное было то, что мне спокойно сейчас с той, кто бесила меня. Я ведь понимал, что стоит зайти на это минное поле и бомбанёт. Но сейчас я словил штиль. Умиротворение и покой. Единение и уединение. Я словил гармонию. Парадокс, не иначе. Любитель драйва, скорости, сигарет, иногда выпивки (но редко), секса и кучу ещё всего, что не вписывалось в мир Джойс, словил кайф от сидения в тесном, тёмном шкафу со спящей невинной девушкой на руках.
Говорю же, парадокс.
Прикрыл глаза на минуту. Открыв их, понял, что все мышцы затекли, шея болела от неудобного положения. Глянув на телефон, который лежал рядом я охренел, иначе не скажешь. Я проспал в шкафу пять часов!
Какого, мать твою, хрена?!
Я же на минуту закрыл глаза! Джойс по-прежнему лежала на мне и мирно спала. Блин, надо уходить. Но она так сладко сопела в тишине. Кое-как сгруппировался и, подхватив её практически невесомое тело, поднялся. Выйдя из заточения шкафа, аккуратно положил её на постель, укрыв сверху покрывалом.
Почему-то мне захотелось дать ей возможность со мной связаться. Ну, мало ли, она в будущем всё-таки передумает и обратится за помощью к такому дебилу, как я. Никогда же не знаешь, как жизнь повернётся.
Подошёл к её письменному столу и увидел фотографии на нём. Красивые фотографии. Судя по всему, она распечатала те снимки, которые сделала в ту грозу. Ночное небо Лос-Анджелеса, освещённое многочисленными молниями. Это завораживало. Как она поймала этот момент, каким увидела его. Разминая рукой шею, скользнул взглядом по столу. На нём были учебники, старенький ноут, какие-то бумаги, пухлая тетрадь с надписью Dream[1]. Сам не знаю нахрена, но я открыл её, думая, что там учёба. Но нет. Это оказался её дневник. Твою ж мать. Она вела дневник. Тетрадь открылась на последней странице.
«Почему в жизни всё так несправедливо? Я ведь просто хочу быть обычной девушкой с обычной жизнью. Мне через месяц девятнадцать, а я не управляю своей, с позволения сказать, жизнью. Да это сложно назвать жизнью. Я слишком оторвана от общества. С девочками у меня просто разные интересы, а все парни – опасные. Я одна. Совсем одна…»
Положил обратно, нельзя это читать. Полагаю, что там были ответы на мои вопросы. Но это подло, лезть туда без её ведома. Но вот одну фотографию я свистнул. Очень уж мне понравились эти молнии.
Что же с тобой случилось, Волчонок?
Написал свой номер телефона на клочке бумажки и положил сверху на остальные фотографии.
Посмотрев ещё раз на спящую девушку, выключил лампу на столе и еле уговорил себя выйти из её комнаты. Спустившись вниз, в предрассветном полумраке увидел потрёпанный футбольный мяч и изношенные бутсы. Сильно изношенные. Размер был для подростка. Футбол, значит. Любопытно. Я тоже любил гонять мяч в детстве. Возможно, у Джойс был младший брат. Что ж, хоть что-то я узнал о ней.
Сел в машину и закурил. Я редко дымил в салоне, но сейчас мне просто было необходимо переварить эту ночь. Тёплый дым заполнил лёгкие, и я выпустил ровное колечко, смотря перед собой. Сколько всего сошлось в этой девушке. Нетронутый, застенчивый, чистый, дикий, неприрученный Волчонок.
И тут меня озарило: я проспал больше пяти часов без кошмаров. Я выспался впервые за… а хрен знает сколько, если честно. Сидя в неудобной позе, в тесном шкафу – я выспался.
Парадокс, не иначе.
[1] Мечтай (англ.)
Глава 11
Джойс
– Джойси, посмотри! – завопил Картер, влетев в мою комнату. Была суббота, я делала домашнее задание.
Оглянулась на его крик и увидела счастливого брата с новым мячом и в новых бутсах. Явно дорогих.
У меня отвисла челюсть.
– Откуда это?! – просипела я, рассматривая его обновки.
– Подошёл какой-то парень, сказал, что он твой друг и принёс мне подарок, – поспешно ответил, чеканя мяч коленкой.
Что?! Чёрт! Нельзя!
– А глаза у него были синими?!
– Да, как океан! Такие красивые! – воскликнул он, довольный тем, что я узнала его Санта-Клауса.
Что за фигня?! Он совсем с ума сошёл?! Делать такие дорогие подарки практически незнакомым людям. Да и вообще он опасный. Что ему надо?!
– Картер, мне очень жаль, но мы не можем принять эти подарки. Он мне не друг. Если это увидит отец, то мне не поздоровится, – обречённо произнесла, наблюдая, как с лица Картера сошла улыбка и пришло осознание, что обновок ему не видать.
Картер поймал мяч и сел на кровать.
– Ладно, – снял бутсы и, оставив всё это на постели, молча вышел.
На душе кошки скребли, сердце кровью обливалось, но я не могла поступить иначе. У меня было в запасе несколько часов, поэтому собралась и пошла в сторону его гаража. Когда он был здесь два дня назад, то оставил свой номер телефона. Я его выкинула, чтобы никто не увидел. Да и общаться с ним я не собиралась. Он и так нарушал моё крошечное личное пространство то вторжением, то вопросами, то действиями.
Всё было слишком странно. Особенно его поведение. То он оскорблял меня, то обнимал. А я отчего-то вечно отключалась на нём, словно была под гипнозом. Но мне было так спокойно в тепле его рук, что я ничего не могла поделать, как только уснуть. Возможно, он действительно неплохой человек, но для меня не существовало мира парней и друзей. Для меня не существовало ничего, что свойственно молодым девушкам.
На улице с каждым днём становилось всё жарче и жарче. Спина вспотела под футболкой и длинной рубашкой. Мои джинсы хоть и были светло-голубыми, но в них было жарковато. Даже мне. Подходя к его гаражу, увидела, что дверь открыта и изнутри фоном звучала музыка и громкий смех.
Я впервые пришла одна в это место и чувствовала нервозность. Но мной двигала обида, гордость и стремление расставить точки над i.
Я не хотела, чтобы меня жалели. Не хотела, чтобы мне лишний раз напоминали, что я ни на что не способна и даже не в состоянии купить брату необходимые вещи. Это унизительно. К тому же, в моём случае это ещё и чревато более серьёзными последствиями. Я и так многое терпела, но спокойно принимать подачки этого дебила в мои планы не входило.
Он лежал под машиной, видны были только ноги.
Рядом с машиной были Нэйт и Джастин.
Нэйт что-то рассказывал, активно жестикулируя руками, на что парни громогласно хохотали.
Первым меня заметил Джастин.
– Какие люди! Привет, крошка, – тепло улыбнулся и пошёл мне навстречу.
То, как он произносил «Крошка» наводило на мысль, что ты самый долгожданный гость, правда. Очевидно, Джастин совсем не опасный парень. Он как будто только меня и ждал. Хотя это и не так и он ко всем относился подобным образом. Но именно это и подкупало. Он искренне радовался и был готов всё бросить, чтобы поприветствовать тебя. В этом слове не было сексуального подтекста. В этом было что-то ласковое.
Заиграла знакомая мне песня Sound Of Madness группы Shinedown.
Трэвис вылез из-под авто и, встав, застыл, рассматривая меня. Точнее пакет в моих руках. Затем, нахмурившись, склонил голову набок. Вся его одежда и руки были перепачканы машинным маслом. На нём были джинсы, низко сидящие на бёдрах, и майка-борцовка, не прятавшая его татуировку. На голове, как обычно, была чёрная бейсболка, надетая козырьком назад. Басы от композиции отдавались в груди. Эта песня очень ему подходила.
– Ты соскучилась по мне? Признайся, что ты скучала, – озорно заворковал Джастин, заключая меня в аккуратные и бережные объятия.
– Бибер, ты в каждой бочке затычка, – засмеялся Нэйт и подмигнул мне.
– Какими судьбами, Волчонок? – улыбнулся Трэвис.
– Волчонок? Крошка, вижу, что ваши отношения наладились? – игриво протянул Джастин, приобняв меня за плечо, развернувшись лицом к Трэвису.
– У нас нет никаких отношений, Джастин, – поспешно ответила ему, взглянув в его озорные глаза. – Я пришла вернуть твои подарки. Нам не нужны подачки, – решительно обратилась к Трэвису и протянула ему пакет.
– Не могу взять, у меня руки грязные, – беззаботно ответил Трэвис, пожав плечами. – Придётся принять подарок, а не подачку.
– Трэвис, если ты без спроса вломился в мой дом и сделал какие-то выводы, то они, как всегда, поспешны. У нас всё есть, и мы ни в чём не нуждаемся, – продолжила, медленно подходя к нему с протянутой рукой.
– Ты вломился в дом? – заржал Нэйт. – Братишка, ты не перестаёшь меня удивлять. Ты мой кумир, твою мать.
– Я бы не вламывался, если бы кое-кто был посговорчивее, – парировал довольный своей выходкой Трэвис, оглянувшись на Нэйта.
Я начала злиться. Прям почувствовала, как мне стало ещё жарче и запас кислорода в лёгких стремительно сокращался.
– Тебя не приглашали. Тебя не ждали. Тебя не просили, – напирала на него.
Сама не понимала откуда шли эти слова и силы на противостояние. Я никогда ни с кем так не разговаривала. Но я и никогда ни с кем особо не общалась.
– Я сам всегда прихожу. Даже если меня не ждут. Но потом, обычно, не жалуются. Просить меня тоже не надо. Я читаю мысли людей, Волчонок, – в той же манере ответил он, отчего парни хохотнули.
– Трэвис, я не шучу, – подошла достаточно близко, чтобы всучить ему пакет.
– Я тоже, – прожигал своими синими глазами, засунув большие пальцы в карманы джинсов.
Вся его поза говорила о том, что он не примет обратно эти вещи. Но и я их не понесу домой.
– Значит, я просто оставлю этот пакет здесь и отдай его тем, кто действительно в этом нуждается, – буркнула и уверенно прошла внутрь гаража, где лежали какие-то запчасти. Нэйт отодвинулся и с интересом наблюдал за мной.
– Крошка, ты сплошная загадка. С тобой интересно, – тихо засмеялся Джастин, стоя на улице.
– Согласен. У тебя есть характер, – кивнул Нэйт, когда я посмотрела на него.
Оттенок его глаз был светлее, чем у Трэвиса. Но каштаново-медный отлив волос усиливал голубизну и придавал какой-то невероятный шарм этому парню. Его хотелось разглядывать.
– Потому она и Волчонок. Не каждому по зубам. Далеко не каждому, – послышался комментарий Трэвиса, пока я искала куда положить пакет.
Все плоскости были заняты какими-то болтами, пружинами, трубками разных форм и размеров и вещами, названия которых я не знала.
– Тебе помочь? – вдруг раздался шёпот над моим ухом, и я от неожиданности подпрыгнула.
Трэвис стоял за моей спиной и дышал в моё ухо. Только делал это как-то странно. Аккуратно и медленно. Мурашки побежали по всему телу. Задержала дыхание, пытаясь понять, что происходило с моим организмом. Никогда ничего подобного не чувствовала в своём теле. Захотелось задержаться в этих ощущениях. Это было что-то новое. Но не страшное, а скорее будоражащее.
– Раз ты не берёшь его, то я оставлю где-то здесь, – тихо ответила, не поворачиваясь.
– Как видишь, места нет, – продолжил шептать в миллиметре от уха, отчего дрожь пробежала по телу. Но это не та дрожь, к которой я привыкла нервная или холодная, а другая. – Придётся взять его, Волчонок.
– Ни за что. Мне не нужны твои подачки, дебил, – тихо прорычала, не отстраняясь и не шевелясь.
Я буквально застыла, словно была в каком-то пузыре. Исчезли все звуки и запахи. Чувствовала только его обжигающее дыхание.
– Мыло здесь точно найдётся, Волчонок, – едва заметно коснулся губами уха, а его шёпот стал практически беззвучным.
Меня словно молнией пронзило от этого практически невесомого касания и качнуло от ощущений назад, что я слегка коснулась плечом его груди.
– Нельзя, – прошептала я.
– Нельзя что? – сильнее коснулся моего уха.
– Нельзя брать подарок, – выдавила из себя, уже дрожа всем телом.
Ощущения были такими необычными. Особенно внизу живота. Словно пружина сжалась. Видимо насмотревшись разных запчастей в его гараже, пришла подобная аналогия.
– Можно. Нужно. Необходимо, – провёл кончиком носа по ушной раковине, щекоча своим дыханием.
Каждый волосок встал дыбом и мне захотелось обхватить себя руками, но в руке был ненавистный пакет.
– Нет, Трэвис. Ты не понимаешь, – промямлила я, сама ничего не понимая.
Я говорила уже не совсем соображая. Словно дымка окружила меня, взгляд расфокусировался.
– Я очень хочу понять, – не отстранялся он, но соблюдая небольшую дистанцию.
– Не могу, – мой мозг выдавал слова на автопилоте.
– Позволь себе, – горячо шептал.
– Это опасно.
– Не бойся, – еле заметно коснулся губами, отчего я судорожно всхлипнула.
Мне показалось, что он тихо зарычал. Но я не испугалась его. Я чувствовала себя под крылом сейчас.
– Трэвис…
– Да, Волчонок, – скользил по моему уху в миллиметрах, щекоча меня.
– Я не могу взять это. Правда, – начала дышать глубже, чтобы собраться с мыслями.
– Ты можешь. Ты всё можешь.
– У Картера есть мяч и бутсы, – нашла новый аргумент.
– У каждого должен быть выбор, – его губы коснулись мочки уха, и я подпрыгнула.
Тело сковало от неизвестной боли. Внизу живота что-то отчаянно пульсировало.
Но эти слова больно ударили по мне. Выбор. У меня его не было. Сжав ручку пакета в кулак, повернула голову в его сторону и оказалась в сантиметре от его лица. Наши носы практически соприкоснулись, его глаза были настолько тёмными, что были похожи на бездну. Опасные.
Сглотнув, разжала кулак и пакет упал рядом со мной.
– Мне пора домой, – решительно заявила.
– Как же я хочу тебя понять, Волчонок, – внимательно изучал мои глаза Трэвис. Его зрачки были огромными.
– Это невозможно.
– Всё возможно.
– Мне пора, – прошмыгнула слева от него, и, пошатываясь, пошла вдоль его машины.
Вдруг его руки оказались на моих бёдрах. Опустила глаза и увидела, что мои единственные летние джинсы теперь были безвозвратно испорчены его пальцами, испачканными в машинном масле. Но я не могла оторвать глаз от этого зрелища, как грубые и крупные мужские ладони лежали на моих бёдрах. Обомлев, я подняла голову и увидела Нэйта и Джастина, молча наблюдавших за нами. На их лицах были улыбки и интерес.
– Я пойму тебя, обещаю, – вновь прошептал он, стоя сзади и не отпуская меня и проведя щетиной по моей щеке.
Стало невыносимо щекотно и приятно. На миг закрыв глаза, сосредоточилась на этих ощущениях. Такое новое. Такое неизведанное.
– Нельзя.
– Можно. Нужно. Необходимо, – продолжил щекотать своей щетиной.
Ко мне никогда так близко никто не приближался. Я никогда не чувствовала дыхание парня на своей щеке.
– Отпусти меня, – сипло произнесла, не открывая глаз.
– Я тебя не держу, – тихо ответил он, задев щетиной моё ухо, и я поняла, что его руки с моих бёдер уже исчезли, но я буквально чувствовала их на себе. Там, где он держал меня было горячо. Обжигающе горячо.
Открыв глаза, увидела, что Трэвис уже обошёл меня и подошёл к капоту машины. А парни, смеясь, кивком головы указывали на что-то на его джинсах.
На ватных ногах вышла из гаража на палящее солнце.
– Крошка, этот невоспитанный грубиян испортил твои джинсы, – весело улыбнулся Джастин.
– Милая, прости моего брата. Порой он превращается в неандертальца, – игриво заметил Нэйт.
А я молча переводила взгляд с одного на другого, пытаясь сообразить, что только что было со мной. Почему я не испугалась его, как было раньше. Почему не испытала ужаса?
