355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Элиот Николс » Тень Стигии » Текст книги (страница 1)
Тень Стигии
  • Текст добавлен: 5 октября 2016, 20:35

Текст книги "Тень Стигии"


Автор книги: Элиот Николс



сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

Элиот Николс
Тень Стигии

К утру буря утихла. От корабля, разбившегося ночью о подводные рифы, не осталось ничего. Море, еще недавно ревевшее, подобно растревоженному чудовищу, наконец насытило свою утробу и улеглось, лениво скребя по песчаному берегу когтями прибоя. Влажными лапами оно еще пыталось дотянуться до своей последней жертвы – единственной, кому удалось ускользнуть от гнева стихии, но вскоре это наскучило ему.

…Соню разбудил звук шагов: кто-то медленно, приволакивая ноги, двигался вдоль берега. Девушка мгновенно открыла глаза и резко села. Стояло позднее утро, от костра остались лишь холодные угли, покрытые слоем белого легкого пепла.

Увидев незнакомца, вернее незнакомку, Соня вздохнула с облегчением. По прибрежному песку брела древняя старуха с кривой, сучковатой палкой в руках, одетая в какое-то темное мешковатое тряпье. Клюкой она раздвигала обломки досок, будто разыскивала что-то, затем перевернула одного из утопленников на спину, постоял глядя ему в лицо, и пошла дальше. «Ищет, чем поживиться на месте кораблекрушения»,– решила Соня: Многие жители побережья промышлял этим.

Старуха вдруг остановилась, будто прислушиваясь к чему-то, затем развернулась и уверен и пошла в сторону распадка. Это было странно: н матерчатого навеса, ни Соню она видеть не могла, но, вне всякого сомнения, чувствовала, что распадке кто-то есть. Может, у старухи необычайно острое обоняние, и она учуяла запах дыма? Хотя костер уже погас… Соня поднялась, выстави; вперед нож. Старуха даже бровью не повела. Он. лишь остановилась, опершись обеими руками i клюку, и в глазах ее заиграли какие-то странные огоньки.

– Молоденькая рыжая девушка с запада. Как ты ухитрилась не утонуть вместе с остальными?

Говорила старуха на гирканском наречии, которое Соня знала еще от отца и на котором могла прекрасно изъясняться.

– А тебе, старая, разве хотелось, чтобы я утонула? – хмуро спросила девушка.

Старуха тоненько захихикала, и плечи ее как то странно задергались.

– А я-то думаю, кто это обобрал покойничков…– снова заскрипела она.– Снял с них все железо… И серебро… И…

– Если ты скажешь, где я нахожусь, так и быть, дам тебе немного серебра,– сказала Соня.

– Нет!!! – Старуха так закричала, что девушка даже вздрогнула.

– Ты не хочешь сказать?

– Почему же… Почему же… Я скажу. Я расскажу тебе все. Только серебра мне не надо. И железа. Да и золото оставь себе. Но вот у этого толстого мертвеца,– старуха указала клюкой на тело хозяина корабля,– должна быть коробочка. Ма-аленькая такая коробочка. Она ведь у тебя, верно? Ты ее взяла?

Глаза старухи вдруг зажглись желтым огнем. Или это солнце отразилось в них? «Эге,– подумала Соня,– а старуха-то не простая собирательница прибрежного хлама. Выходит, она знала и корабль, и кто на нем плывет, и, судя по всему, многое другое».

Так случаен ли был тот шторм? Кажется, Соня начала догадываться, с кем ее свела судьба. Не сводя со старухи глаз, она отступила назад и подняла с земли пояс корабельщика. Он был кожаный, широкий, очень тяжелый и весь прошит карманами, которые застегивались наглухо. Почему, оказавшись в воде, хозяин так и не скинул его? Может, просто не успел? Соня принялась расстегивать карман за карманом и вытряхивать их содержимое на землю. Там были золотые монеты самой разнообразной чеканки: аквилонские, туранские, королевства Шем… Краем глаза заметив, что старуха подалась вперед, девушка положила клинок так, что сталь отгораживала ее от этого существа. Старуха сразу остановилась. Соня заметила это и снова занялась поясом. В пятом или шестом по счету кармане она нашла то, что и ожидала увидеть: горсть серебряных монет.

– А ну-ка, возьми себе монетку,– сказала Соня, и сделала вид, что кидает ее старухе.

Ни один воин не смог бы так быстро нагнуться и отскочить в сторону, как это проделала старая карга. Ее лицо и тело как бы потекли, как смола одно мгновение казалось, что это мужчина, сухощавый и широкоплечий, другое – что это статная женщина, наделенная странной холодной красотой.

В следующий миг это был уже безобразный, похожий на ящерицу горбун с костяным гребнем на голове. А затем на морском берегу снова стояла всего лишь древняя старуха, опирающаяся на суковатую клюку. Сонина догадка оказалась верна: это существо вовсе не было человеком. Оно, скорее всего, не было даже тенью умершего человека, что бродит по земле, не зная покоя. Соня слышала о таких созданиях, но не предполагала, что ей доведется встретить хоть одного из них Оно было древнее, должно быть, многие тысячелетия назад такие жили повсюду на земле. Но потом пришли новые сильные боги, появились люди, добывающие металлы, и эти существа вынуждены были отступить. Но оказывается, в глухих местах вроде этого побережья они еще могли найти себе приют.

– Хитрая рыжая девчонка! – снова заскрипела старуха.– Хитрющая!

– Стой на месте, а то и правда кину серебро,– хмуро предупредила Соня.

Она была очень встревожена: такая встреча не сулила добра. Нежить лишь зашипела в ответ.

Девушка снова взяла пояс и уже в следующем кармане обнаружила плоскую шкатулку в ладонь размером и два пальца толщиной, изготовленную из какого-то черного, будто ночь, металла.

На ощупь шкатулка была совершенно гладкой, но когда на ее поверхность падал свет, виднелись тонкие, будто нацарапанные острием кинжала руны. Крышка шкатулки была запечатана печатью из неизвестного смолистого вещества. Соня пригляделась: так и есть, пентаграмма, замкнутая фигура-пятиугольник, в вершинах углов которой расположены таинственные значки.

– Что там внутри? – спросила Соня.

– А ты загляни сама,– предложила Нежить.

– Ну да, будто я не знаю, что бывает с тем, кто сорвет такую печать,– усмехнулась девушка.– И ради этого ты потопила корабль?

– Корабль потопила буря. А я просто оказалась в нужном месте и в нужное время. Мне очень долго пришлось этого дожидаться. Так долго, что ты и представить этого не можешь.

– А в соседнем кармашке с тем, в чем ты так нуждаешься, оказалось серебро,– продолжила Соня.– Не повезло тебе.

– Что ты знаешь о везении и невезении, рыжая дерзкая девчонка?

– А почему бы нам не звать друг друга по имени? Я Соня. А ты?

– Это у вас, людей, имена,– проворчала старуха.– А у нас их нет, вернее – множество…

В следующий миг Соня вдруг увидела своего брата. Затем на его месте оказался папаша Шаки приветливо помахивающий рукой, потом задумчивым и печальным взором на нее глянул красавец Калидор…

Тишину разорвал скрежещущий, истошный нечеловеческий визг. Тварь, подобравшаяся уже совсем близко, снова отскочила на почтительное расстояние. Когда лезвие клинка оцарапало ее, в воздух взметнулся столб бурого дыма.

– Еще железа хочешь? – со злостью спросила Соня.

Нежить едва не застала ее врасплох. Хуже того, мерзкая тварь успела заглянуть в ее сознание и покопаться там.

Соня быстро сунула шкатулку обратно в кармашек, сверху насыпала горсть серебра и застегнула клапан.

– Вот так,– удовлетворенно сказала она.– Теперь тебе до нее не добраться.

– Зря ты это сделала,– ответила Нежить. Голос ее прозвучал совершенно равнодушно.

Таким существам, как это, были недоступны обычные человеческие чувства, хотя при желании они могли неплохо изображать их. Если бы старуха надеялась испугать Соню, она изобразила бы гнев Но она уже успела понять, что на испуг собеседницу не возьмешь.

– Эта шкатулка тебе совершенно не нужна,– продолжила карга.– Более того, она не может при годиться ни одному человеку на земле. Она нужна лишь мне. Или таким, как я…

– Хочешь ее получить? – спросила Соня.– Тогда придется отработать. Мне тоже кое-что нужно.

– Что же именно?

– Мне нужен проводник, который знает дорогу в долину Вечно Живущих. Отведешь меня туда и получишь свое добро. Но не раньше.

– Долина Вечно Живущих? Такой здесь нет.

– Небольшая долина среди гор, где-то к северу отсюда. Там обитает племя, которое пасет коз, возделывает поля, ловит рыбу… На первый взгляд, эти люди ничем не отличаются от других. Но, говорят, они никогда не стареют.

– Кто говорит? – поинтересовалась Нежить.

– Не важно,– ответила Соня.– Один путник, который случайно и ненадолго попал туда.

– Кажется, я понимаю, какую долину ты хочешь найти. Тому путнику очень повезло, что он смог до нее добраться. И высадиться на берег он должен был гораздо севернее. Тебя ждет трудный путь. И опасный.

– Нас,– криво усмехнулась Соня. Она обмоталась поясом, застегнула его и повторила: – Нас.

* * *

Подойдя к дому, Клуф скинул с плеч большую корзину, наполненную кусками черной вязкой смолы, которую он собрал в горах. Этой смолой рыбари промазывали швы своих лодок. Завтра Клуф разведет на берегу костер, растопит в его пламени смолу, она станет совсем жидкой, и на ее поверхности начнут лопаться зловонные пузыри, возьмет жгут, свернутый из сухих водорослей, и обработает свою лодку, чтобы она больше не впитывала воду.

С довольной улыбкой Клуф посмотрел вниз. У берега, лежала его лодка, перевернутая вверх дном и потому похожая на морского зверя, уснувшего возле прибоя. Хорошая у Клуфа лодка: почти в три человеческих роста длиной и самая быстрая во всей деревне рыбарей. Делал ее старый колченогий Хо. Колченогий-то он колченогий, но вот лодки у него получаются замечательные. Может, потому, что работая, он все время бормочет что то под нос, ворожит, заклинает? Люди говорят, что он молится буревестнику и благодаря этому его лодки под парусом легкокрылы, точно птицы. Правда, и цены за свою работу Хо запрашивает почти непомерные: связки сушеной рыбы, шкуры: морских коров, их клыки, железо на инструмент. А попробуй не заплати, нарочно сделает такую лодку, которая утопит тебя. Бывает, старый Хо требует, чтобы ему разрешили пощупать чужую жену, но это как раз плата невысокая: от жены не убудет, ведь кроме как пощупать Хо ни на что другое уже не годится. Клуф захихикал. Посмеявшись над стариком, он повернулся и пошел к дому.

Дом у него тоже был хороший. Три стены Клуф скатал из валунов, таких больших, какие только мог поднять, а четвертой стеной служил крутой горный откос. Все щели были хорошенько промазаны глиной, и зимние ветры никогда не проникали внутрь. В очаге всегда горели поленья и сухие водоросли. Придя домой, Клуф отдыхал, ел, затем устраивался на шкурах и вязал сети или плел лесы, готовясь выйти в море. За работой он всегда пел песни, веселящие душу и наделяющие снасти прочностью. Тоже колдовство, хоть и слабенькое.

Любил он возвращаться домой с лова: промокший и голодный, но с большими связками рыбы, которую потом чистили, потрошили и развешивали под потолком коптиться. Дым из очага, прежде чем выйти через волоковое оконце, пластами ходил под потолком и прекрасно сохранял рыбу от гнили. Еще любил Клуф возвращаться домой с зимней охоты на морских зверей: усталый, озябший, иссеченный ледяным ветром. Тогда теплое, сумрачное и дымное нутро дома казалось ему самым лучшим местом на свете.

Клуф мог бы считать себя очень счастливым человеком, если бы не жена. Полгода назад она не доносила ребенка, выкинула и с тех пор все время болела. Работать она стала совсем плохо, а ведь работы у жены рыбаря очень много: чистить и заготавливать рыбу, выделывать шкуры, шить из них одежду… Вот и сейчас Клуф увидел, что мачта с намотанным на нее кожаным парусом лежит на земле возле дома. Ночью обязательно набегут мыши и понаделают в парусе дыр. Покачав головой, Клуф поднял мачту и прислонил к скале. Надо бы завести вторую жену. Он вполне мог прокормить двух, но женщин в крошечной деревушке мало, выбирать в общем-то не из кого. Можно, конечно, пойти поискать невесту в соседних деревнях, но до ближайшей – целых шесть дней пути.

Прежде чем войти в дом, Клуф еще раз посмотрел на лодку, потом окинул взглядом берег и удивленно замер: с юга приближались два путника. Сначала Клуфу показалось, что это мужчина и женщина, но, приглядевшись повнимательнее, он понял: это старуха, а рядом с ней – молодая женщина, только почему-то вырядившаяся по-мужски. На ней были брюки, куртка и сапоги, а на плечах – длинный плащ. Неужто Белый Волк внял его мольбам и послал добычу, о которой Клуф так просил? Старуха-то была ему совсем ни к чему, а вот эту девчонку, красивую, высокую, с рыжими волосами, он мог бы поселить в своем доме и сделать второй женой. А там, кто знает… Ведь старая жена может и помереть. Зачем она Клуфу, если почти не работает? Только вот надо действовать побыстрее: ведь в деревне есть несколько холостяков, которые тоже ищут жен. Если они увидят эту красавицу, то наверняка отобьют ее.

Клуф глянул на хибары, тянувшиеся вдоль побережья. К счастью, его дом стоял с краю, и другие жители деревни пока еще не успели заметить путников. В одном из тех домов живет Лаун, холостяк. Он здоровенный, толстый, с большим отвислым брюхом, длиннющими руками, а кулаки у него тяжелые и твердые, как булыжники. Да, надо торопиться.

Клуф подобрал с земли длинную и довольно увесистую палку (обломок весла) и большими прыжками помчался вниз, к берегу. Увидев такую внушительную дубину, незнакомка вряд ли осмелится перечить и обязательно зайдет в гости.

* * *

Когда Соня взглянула на заросшего волосами дикаря, одетого в шкуры, она едва смогла удержаться от смеха. Дикарь бежал с горы, размахивая нелепой деревяшкой. Видимо, он казался себе очень грозным.

– Стойте! – скомандовал дикарь на искаженном гирканском наречии.– Немедленно стойте! Вы пойдете в мой дом!

– Гостеприимные тут люди,– вполголоса заметила Соня, берясь за рукоять метательного ножа. Прищурясь, она внимательно рассматривала возможного противника, старалась изучить его, понять, насколько тот опасен. Дикарь был рослый, но сутулый. Одежда из грубых шкур, сшитая мехом наружу, вероятно, могла неплохо защитить от ножа. Ступни ног были обмотаны кусками толстой кожи и поверх нее обвязаны ремнями. В такой обуви ходят горцы, в ней нога почти никогда не  скользит. Грязно-серые, нечесаные космы и борода свисали на грудь. Соня пристально взглянула в его глаза. Нет, это не боец.

– Ты,– сказал дикарь, указывая на Соню грязным пальцем. – Ты пойдешь туда, в мой дом. А ты, старуха, мне не нужна, иди прочь! Не спорить! Видимо, чтобы его слова показались более убедительными, он изо всех сил ударил старуху уродливой дубинкой. Вернее, попытался ударить. Дерево попросту прошло сквозь Нежить и с треском врезалось в прибрежную гальку. На лице дикаря отразилось изумление: похоже, он решил, что промазал. Помедлив немного, дикарь снова замахнулся, но уже в следующий миг метательный нож вонзился в его руку. Дубинка вывалилась из ослабевших пальцев, а уткнувшееся в горло длинное блестящее лезвие заставило прижаться спиной к скале и стоять не шевелясь.

Не отнимая клинок от его горла, Соня окинул дикаря долгим взглядом. Всю его отвагу как ветром сдуло. Он мелко трясся и даже тихонечко подвывал от страха. От него нещадно воняло смесью запахов прогорклого жира, дыма, рыбьих потрохов…

– Хорошо, мы войдем в твой дом,– сказал. Соня.– Готовь угощение, хозяин!

Резким движением левой руки она ухватила рукоять своего метательного ножа, все еще торчавшего из предплечья дикаря, и выдернула его из раны. Клуф взвизгнул и зажал кровоточащую руку ладонью.

– Да не трясись ты так,– поморщилась девушка, отводя лезвие от горла незнакомца.– Иди, промой рану морской водой. Тогда она быстро заживет.

Дикарь послушно шагнул к воде, но в это мгновение с горы донесся громкий визг. Судя по голосу, кричала женщина. Отдельные слова разобрать было трудно, крик напоминал вой смертельно напуганного шакала. Соня чуть повернула го лову, чтобы увидеть кричавшую, но этого оказалось достаточно, чтобы ее пленник метнулся вдоль берега и исчез среди изъеденных прибоем валунов. А в следующий миг на истошный женский вопль отозвались голоса, множество голосов.

– Они убивают Клуфа! – визжала женщина,– О, они убивают моего мужа! Их всего двое, убейте их! Их всего двое!

Соня оглянулась на Нежить. Та подмигнула и пошла к морю. Несколько шагов – и она исчезла в волнах, оставив Соню совершенно одну на этом диком берегу. Одну против разъяренных жителей рыбацкой деревни. Выругавшись, девушка помчалась вверх по склону: укрыться в горах было для нее единственным спасением. Если бежать вдоль берега, толпа рано или поздно догонит ее. Кроме того, бежать пришлось бы на юг, удаляясь тем самым от цели.

– Наверх! Он побежал наверх! – не унималась невидимая крикунья.

Кажется, она приняла Соню за мужчину. Ни на миг не останавливаясь, девушка оглянулась. За ней шагах в пятидесяти, не больше, резво взбиралась на гору толпа дикарей. Их было никак не меньше нескольких десятков. Соня заметила скошенные лбы и подбородки, выпирающие вперед зубы – те же самые черты, что и у первого дикаря. Это племя носило печать вырождения.

Продолжая взбираться на скалу, Соня неожиданно оказалась перед тропой, на которой, явно поджидая ее, стояли трое. Ступни всех, обмотанные бесформенными кусками шкур и обвязанные ремнями, были как раз на уровне Сониных глаз. Ближайший противник шагнул вперед и ударил девушку ногой. То есть попытался это сделать. Соня не теряла времени: она резко отклонилась в сторону, и дикарь закачался на одной ноге. Одно неуловимое движение – и он с испуганным воплем покатился вниз, прямо на головы своим соплеменникам. Резким рывком Соне удалось запрыгнуть на тропу. Она перекатилась через спину и мгновенно вскочила на ноги. Еще миг – ив руках у нее оказались два длинных ножа. А ее противники уже переходили в наступление. Один из них был вооружен лишь палкой, но второй держал в руках багор. Легкими и короткими ножами отражать удары такого оружия было слишком трудно, а схватку нужно провести очень быстро, иначе снизу подоспеет вся орава. К счастью, на узкой тропинке ее противники скорее мешали друг другу, чем помогали.

Хрясь! Багор, высекая искры, врезался в скалу. Вместо того чтобы колоть, как копьем, дикарь не придумал ничего лучше, чем использовать багор в качестве дубины. Замахнувшись, он нанес очень сильный удар, но увернуться, видя, откуда пошел замах, было проще простого. Да что тут, деревня полудурков, что ли?

Проворно наступив на наконечник багра и придавив его к земле, Соня резанула ножом по рукам, державшим древко. Заорав дурным голосом, дикарь бросил оружие и отскочил – прямо под дубину своего товарища. Удар пришелся по плечу и вскользь, но его хватило, чтобы бедолага потерял равновесие и тоже скатился вниз с тропы. Так, осталось разобраться с третьим! Девушка почувствовала, как ее охватывает свирепая радость боя. Но последний противник, увидев, что остался один на один с этой кровожадной и быстрой, как молния, девицей, выронил свое нелепое оружие и умчался прочь. На бегу он невнятно кричал что-то о пещерных духах и демонах, выходящих из моря. Дорога свободна. Куда дальше? Соня раздумывала не больше мгновения. Скинув с тропы несколько крупных камней, чтобы испугать и задержать тех, внизу – как восхитительно они завизжали, сколько ужаса слышалось в их воплях! – она помчалась к деревне, в сторону, противоположную той, где скрылся насмерть перепуганный дикарь.

Во-первых, ей надо было на север, во-вторых, преследователи, когда поднимутся наверх, скорее всего, решат, что она хочет скрыться среди скал, и будут искать ее там. Они ни за что не догадаются, что Соня отважится пробежать сквозь их селение! Ну а деревня, наверное, стоит полупустая, ведь почти все ее жители приняли участие в погоне. А уж с дюжиной-другой детишек, женщин и старух управиться несложно. Распугать их, и все дела! Соня со всех ног мчалась вперед по спускающейся полого к морю тропинке. Несколько поворотов – и скалы скрыли девушку от посторонних глаз. Вскоре по удаляющимся воплям Соня поняла, что враги потеряли ее след.

Еще несколько шагов – и впереди показалась деревня: длинный ряд прижимающихся к скале каменных хижин, нелепых и убогих. Увидев воина в развевающемся плаще с кинжалами в обеих руках, женщины поспешно разбежались и попрятались кто где. Соня мчалась по пустынной улице мимо низких, воняющих дымом жилищ, мимо сетей, развешанных для просушки, мимо, мимо… Вдруг что-то подсекло ее ноги, и она покатилась по земле, выронив при этом оба кинжала. Раздался хор ликующих воплей. Веревка! Жители деревни успели положить ее поперек дороги, а потом попросту дернули вверх за оба конца. Соня хотела было вскочить, но на нее уже накинули сеть, воняющую тиной и рыбой, и теперь усердно затягивали петли. Женщины этого селения оказались куда храбрее и хитрее, чем можно было подумать.

Выхватив метательный нож, Соня принялась вслепую кромсать опутавшие ее сети, иногда попадая по веревкам, а иногда по чьим-то рукам. Прежде чем она высвободилась, ее успели несколько раз ударить, но, к счастью, по голове ни разу не попали, да и удары были довольно слабые. Наконец Соня вскочила на ноги. Снова раздались вопли, на этот раз испуганные, и местных жительниц тут же как ветром сдуло. Впрочем, оба кинжала они успели прихватить с собой. Проклятие! Будь у Сони сейчас факел, она не раздумывая запалила бы всю эту ненавистную деревеньку, но останавливаться, чтобы высечь и разжечь огонь, было бы, мягко говоря, неразумно. Девушка помчалась дальше, отведя душу тем, что на бегу раскромсала ножом несколько сетей, сушившихся на кольях. Пробежав мимо длинного ряда лежавших на берегу черных пузатых лодок – топором бы пройтись по их днищам, да так, чтобы доски повылетали! – она вновь углубилась в горы.

Она карабкалась по осыпям, путала следы. Собак в деревне Соня не заметила, но, когда на пути встретился небольшой ручеек, она на всякий случай вошла в воду и довольно долго брела против течения, чтобы псы не могли ее учуять. Из воды она выбралась лишь шагов через пятьсот, цепляясь за ветки наклонившегося над ручьем дерева. Таким образом, ее следов на берегу не смогли бы обнаружить ни люди, ни даже чуткие собаки-ищейки.

К ночи Соня уже почти не сомневалась, что погоня не настигнет ее. Костер, однако, разводить не стала, а отыскав уютную расселину среди скал, набросала туда сухой травы и, завернувшись в плащ, устроилась на ночь. Когда совсем уже стемнело, вернулась Нежить.

– Похоже, боги хранят тебя, рыжая девчонка,– сказала она так, будто ничего особенного и не произошло.– Ты снова спаслась.

– А тебе так уж хочется, чтобы меня убили? – спросила Соня.

– Мне хочется получить то, что принадлежит мне по праву,– ответила Нежить.– Тебя, скорее всего, не убили бы. У них не хватает женщин. Пришлось бы тебе стать чьей-нибудь женой.

– Так этот, с дубиной, который пытался тебя ударить, он что же, выходит, сватался?

– Да. А разве ты поняла это только сейчас? В здешних диких местах женщин часто захватывают силой.

Соня расхохоталась.

Надо же, какой завидный жених: полоумный, косорукий, воняющий рыбой дикарь из забытой богами прибрежной деревеньки.

– Что же ты меня бросила одну? – спросила она, отсмеявшись.– Могла бы хоть напугать их, что ли.

– А зачем? – равнодушно поинтересовалась Нежить.

– Мы ведь заключили с тобой один небольшой договор, помнишь? – спросила Соня.

– Верно. Я обещала привести тебя в долину Вечно Живущих. Но вовсе не обещала защищать в пути от каждого встречного.

– А какой бы тебе был прок, если бы меня схватили эти полоумные рыбаки?

– Они заглянули бы в карманы твоего пояса и расхватали монеты: золотые и серебряные. А шкатулка, зачем она им? Ее просто отбросили бы в сторону. Или уж, во всяком случае, не догадались хранить ее вместе с серебром.

– И ты бы взяла ее?

– Конечно. Повторяю, она моя по праву.

– А вдруг эти дикари просто из любопытства сорвали бы печать?

– Что ж, тогда то, что заключено в шкатулке, обрело бы свободу, и я достигла бы своей цели.

– Не вздумай пускаться на какие-нибудь хитрости, пока я сплю,– предупредила Соня.– У меня очень чуткий сон.

– Мне нет смысла убивать тебя,– ответила Нежить.– Ведь достать шкатулку я не смогу из-за серебра, которое лежит рядом с ней. А ждать, пока кожаный пояс сгниет и монеты раскидает ветром… Это долго, слишком долго. Быстрее будет отвести тебя в ту долину, куда ты так стремишься.

– И еще одно,– нахмурилась Соня,– не смей показывать этим дикарям место, где я заночевала. Я всегда успею кинуть пояс в море. Вместе с твоей шкатулкой и серебром. Жди тогда, пока он сгниет.

– Деревенские сюда не пойдут даже под угрозой смерти. Они слишком боятся этого места.

– Почему же? – спросила Соня.

– Завтра сама увидишь,– ответила Нежить безразличным голосом.

Так. Над последними словами собеседницы, пожалуй, стоило призадуматься. Что это было? Угроза? Или, наоборот, предупреждение? В здешних местах действительно небезопасно? Впрочем, если бы Нежить хотела навести на нее эту опасность, то вряд ли стала бы предупреждать о ней. Рассудив так, Соня решила больше не ломать голову. Положив ладонь на рукоять метательного ножа, чтобы его можно было мгновенно выхватить, она устроилась поудобнее, закрыла глаза и почти сразу уснула.

* * *

Утро выдалось по-северному хмурым, но все же прекрасным. Южный ветер гнал по небу обрывки туч, однако солнце то и дело пробивалось сквозь них, посылая на землю золотистые животворные лучи. По скалам, постоянно сменяя друг друга, пробегали то теплые солнечные блики, то холодные синие тени туч. В теплом воздухе пахло солью и водорослями. Море монотонно и неутомимо разбивало волны о берег, о гряду скал, правильным полукружием выступающих из воды. Соня пригляделась: полукружие это было слишком уж правильным.

– Люди называют эти скалы Драконьей Челюстью,– сказала Нежить.

Действительно, остроконечные утесы торчали на одинаковом расстоянии друг от друга, будто на дне моря лежала окаменевшая челюсть гигантского змея, а над водой выступали лишь его зубы. Каждый такой «зуб» был немногим меньше хорошего корабля!

– Странные скалы,– заметила Соня.– Они походили бы на зубцы крепостной стены, не будь они так огромны.

– Да, это так,– после недолгого молчания отозвалась Нежить.– Оказывается, ты умеешь видеть суть вещей. Так знай же: многие тысячелетия назад, когда на месте моря Вилайет еще была суша, здесь действительно стояла могучая крепость. Сейчас над поверхностью моря вздымаются лишь верхушки стен, но и они настолько источены временем, водой и ветрами, что люди принимают их за обычные скалы.

– Если эта крепость так велика, то каковы же были ее строители? – воскликнула пораженная до глубины души Соня.

– Ты когда-нибудь слышала о гулях? Тех, что живут на севере, зовут еще хейворками.

– Слышала,– ответила Соня.– Но считала все эти рассказы детскими сказками. Кроме того, хейворки ведь совершенно дикие. Они живут в пещерах и едят мясо любых живых существ, которые попадаются им в лапы. Говорят, они едят даже человечину.

– Ты права. Как гули, так и хейворки одичали много тысяч лет назад и с тех пор не способны построить ничего серьезного, разве что простой шалаш. Но когда-то это была могучая раса. Современных гулей, кутрубов и хейворков даже нельзя считать чистокровными потомками той великой расы. Давным-давно они смешали свою кровь с кровью низкорослого и хилого племени людей. Да их уже почти и не осталось на земле… Идем. Нам еще предстоит пройти через город, построенный древними хейворками. Его-то и защищала эта крепость.

– Но я не вижу тут никакого города,– сказала Соня.

Вокруг виднелись лишь море да дикие скалы. Севернее поднимались высокие, покрытые снегом горы. Рукотворным можно было назвать лишь неправдоподобно правильное полукружие утесов, которые без устали лизало море. «А может, она рассказывает мне сказки? – подумала Соня.– Но зачем?»

– Вовсе неудивительно, что ты не смогла ничего разглядеть,– ответила Нежить,– ведь древние хейворки очень сильно отличались от людей. Они предпочитали жить в пещерах и подземельях, которые искусно высекали в скалах. Дело в том, что, имея от природы огромные глаза, они не выносили солнечного света и предпочитали выходить на поверхность земли ночью.

– Возможно, ты не врешь,– отозвалась Соня – Я слышала, что гулей называют лупоглазыми.

– Древних хейворков люди называли демонами подземелий,– продолжала рассказ Нежить,– хотя на самом деле демонами они вовсе не были. Впрочем, эта раса накопила огромные познания в магии. Говорят, даже одичавшие хейворки умеют колдовать, причем весьма неплохо… Но мы уже пришли.

Соня увидела перед собой вход в пещеру, но не бесформенную дыру, как следовало бы ожидать, а правильную и даже изящную стрельчатую арку высотой в три человеческих роста. Это была дверь для великанов. Впрочем, следов самой двери не осталось и в помине: вероятно, она была деревянной и давным-давно истлела.

Приглядевшись, Соня заметила углубления в кромках арки, там, где когда-то должны были крепиться дверные петли и замок. За аркой тянулся в темноту коридор с полукруглым сводом и ровным полом.

– Ты что, хочешь, чтобы я лезла в эту темную дыру? – спросила Соня.

– Другого пути попросту нет,– ответила Нежить.– Поверху здешние скалы преодолеть нельзя. Но зато можно пройти под ними.

– В темноте? Ты что, смеешься надо мной?

– Кто мешает тебе сделать факелы? – приподняла бровь Нежить.– По склонам растет немало сосенок. А кроме того, вон там, немного выше расселины, в которой ты заночевала, есть горный вар – черная твердая смола. Достаточно раздробить ее в порошок, пересыпать им водоросли и примотать пучок таких водорослей к деревянной рукояти. Получится отличный факел. Наделай их побольше. Путь неблизкий.

– Долго идти? – нетерпеливо спросила Соня.

– Около суток, даже в том случае, если ты поторопишься и ничто не задержит нас,– пояснила Нежить.

– Кто же нас может задержать? – удивилась Соня.– Не хейворки, случайно? Учти, у меня из всего оружия осталась лишь пара метательных ножей.

– Может быть, мы и встретим хейворков. Но у тебя ведь будут факелы, а это лучшее оружие против таких тварей. Возможно, тебе представится случай убедиться в этом.

– Обошлась бы и без этого,– проворчала Соня.– Но раз ты говоришь, что другого пути нет… Постой-ка, а может, ты снова решила заманить меня в ловушку?

– Это было бы бессмысленно,– ничуть не смутилась Нежить.– Хейворков деньги не интересуют, для них важна только пища. Твой пояс не пахнет ничем съестным. Поэтому, схватив тебя, они, скорее всего, просто отбросят его в сторону. Если такое случится, то пояс останется лежать в углу темной пещеры многие годы. Сотни лет! Я не могу ждать так долго.

«Что же это за талисман, почему эта нечисть так жаждет получить его?» – в который уже раз подумала Соня. Кроме того, ее поражала странная смесь бессовестности и откровенности, с которой действовала спутница. Нежить была вероломна, но она, по крайней мере, не скрывала этого.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю