Текст книги "Подари мне надежду (СИ)"
Автор книги: Элина Солманская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 28 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]
Глава 10
Куликов остановился в зале ожидания аэропорта и, поставив чемодан на пол, осмотрелся по сторонам. Он надеялся увидеть среди встречающих сияющие глаза своей любовницы. Но вместо ожидаемой радужной встречи заметил её стоявшую у окна к нему спиной. Подняв свой багаж, он быстро направился в её сторону и, обняв её руками за плечи, притянул к себе.
– Привет, дорогая! Я соскучился, – тихо прошептал он ей на ухо, нежно касаясь губами мочки её уха.
– Не боишься так открыто целовать меня в публичном месте? – тихо произнесла Камилла, повернувшись к нему лицом.
– Кого мне бояться? Детка, мы в Питере, а не в какой-нибудь глухой провинции, где все друг друга знают. Так что успокойся, мне опасаться нечего. Моя жена и сын ещё неделю будут в Италии, ну а твой любовник я думаю, сейчас по уши занят делом на рабочем месте. Как тебе удалось вырваться в аэропорт в разгар рабочего дня?
– Даня, нам нужно поговорить. Только не здесь.
– Что-то случилось? – он пристально посмотрел в её глаза.
– Случилось.
– Ты меня пугаешь.
– Даниил, пойдём куда-нибудь, прошу тебя. Тут все глазеют. Я не могу тут говорить.
– Поедем ко мне. У тебя есть время?
– Есть. Поедем.
Он взял её под локоть, и вместе они направились на выход из здания аэропорта.
По дороге Камилла молчала. Она уже несколько дней ждала прилёта Даниила и опасалась, что узнав правду о случившемся, его реакция окажется непредсказуемой. Поэтому тянула до последнего, чтобы преподнести ему поделикатнее не радостные новости.
Едва они переступили порог дома, Даниил привлёк её к себе и яростно впился в её губы своими, но поцелуй остался без ответа. Заметив весьма несвойственную реакцию на его ласку со стороны Камиллы, Куликов развязал галстук и присев на диване в гостиной, поманил её к себе пальцем. Но она осталась неподвижно стоять у дверей.
– Камилла, что происходит? Может, объяснишь, наконец.
Она подняла на него глаза и тяжело вздохнула.
– Полонский выставил меня из дома.
– Что ты сказала? – Куликов едва не подскочил на месте. – Что случилось? Что ты опять устроила? – закричал он.
Полторацкая прошла в центр комнаты и опустилась на краешек дивана.
– Он узнал о том, что я ему изменяла.
– Что? Ты это серьёзно?
– Серьёзнее некуда. Он предъявил мне запись, где мы с тобой в архиве занимались любовью.
Даниил нервно застучал пальцами по подлокотнику дивана.
– Я так и знал, что это случиться. Но ведь там никогда не было камер.
– Значит, господин Полонский, установил её совсем недавно.
– Чёрт, чёрт, чёрт! – Куликов поднялся на ноги и нервно заходил по комнате. – Я знал, что эти наши безумные встречи закончатся абсолютным провалом всех наших планов. Ты не знаешь, откуда он всё узнал?
– Не знаю. Видимо охрана доложила. Он мне в лицо сунул запись в мобильном телефоне, где мы с тобой… Ну, в общем, сам понимаешь. Но он не только выгнал меня из дома. Он ещё и с работы меня уволил.
– Что ты сказала? Только не это. Хочешь сказать, что и меня ожидает потеря работы?
– Думаю да. Тебя там, на плёнке плохо видно, но я думаю, твоя персона тоже не осталась для него инкогнито.
– Я не могу сейчас потерять работу. В конце концов, он сам мужик и должен понять меня. С кем такого не бывает, – Куликов перевёл взгляд на звонивший в его руке телефон. – Тихо! – он приложил палец к губам, обращаясь к Камилле. – Да, Слава, привет! Прилетел только что. Выйти на работу? Смогу, конечно. А что случилось? Заболел. Что-то серьёзное? Простуда. Ну, хорошо, я сейчас оставлю вещи дома и сразу поеду на работу. Лечись. Пока! – Куликов закончив разговор, задумчиво посмотрел прямо перед собой.
Камилла осторожно коснулась пальцами его руки.
– Зачем он звонил?
Даниил перевёл на неё свой задумчивый взгляд.
– Камилла, наша встреча отменяется. Полонский просил меня приехать и подменить его на работе.
– То есть, как подменить? Значит, он…
– Ничего не знает. Обо мне точно ничего не знает. Он разговаривал со мной, как обычно. Я приму душ, переоденусь и сразу поеду на работу.
– А я? Что делать теперь мне?
– Милая, нам нужно пока не встречаться.
– Как не встречаться? Что ты такое говоришь, Даниил? – она схватила его за руку, но он поспешно разжал её пальцы.
– Поезжай к матери.
– К матери? Ты шутишь? Я осталась без работы, и ты хочешь, чтобы я вернулась, и села своей матери на шею?
– Послушай, дорогая, так будет лучше, пойми. У нас остался всего один единственный шанс, и мы должны этим воспользоваться.
– И сколько мне ещё ждать? Год, два… Пока ты решишь все свои аферы с фирмой Полонского.
Куликов резко обернулся.
– Я что-то не пойму твоей претензии. Чем ты недовольна? Ты затеяла эти фривольные встречи в архиве и в доме Полонского. А теперь пытаешься кого-то обвинить, что так всё случилось. Ты провалила всё, для чего я посылал тебя в дом Ростислава. Знаешь, была бы ты поискуснее и эту запись могла бы обыграть в свою пользу.
– Ты смеёшься? Как можно обыграть то, что является неотъемлемым фактом измены. Что я могла ему доказать? Что ты меня изнасиловал?
– Это твоя проблема. Меня больше не волнует, чтобы ты могла сделать или нет. Ты разрушила всё.
– Даниил, пожалуйста, ты обязан мне помочь. Я осталась без постоянного источника дохода, и найти в ближайшее время работу будет нелегко. Ведь я всё это делала ради тебя. В конце концов, это ты подложил меня в постель к Полонскому, – закричала она.
– Подложил? – Куликов усмехнулся. – А ты не сильно-то и сопротивлялась, дорогая. Видимо и в Славкиной постели было сладко?
Камилла со всей силы ударила его по лицу и, опустившись на диван, громко расплакалась.
Куликов потёр покрасневшую щёку рукой и презрительно посмотрел на неё.
– Уходи из моего дома! Нечего устраивать семейные сцены. Мне их и от жены хватает выслушивать и созерцать.
Полторацкая подняла на него глаза и вытерла рукой слёзы, стекающие по щекам.
– Что смотришь? Убирайся отсюда! Руки свои будешь распускать в другом месте, поняла меня?
Камилла поднялась с дивана и, взяв свою сумочку в руку, медленно направилась на выход из комнаты.
Куликов подошёл к бару и откупорил бутылку коньяка с намерением плеснуть себе в бокал ароматную жидкость, но немного подумав, отставил напиток в сторону. Ему сегодня нужна трезвая голова. Во-первых, замещение Полонского давало ему возможность вплотную заняться своими личными делами, а заодно выяснить все подробности увольнения Полторацкой у начальника службы безопасности.
Он сбросил пиджак с плеч на кровать и, перебрав вещи в шкафу, извлёк свежую рубашку и, прихватив полотенце, медленно направился в душ.
****
Полонский снова сильно раскашлялся и потянулся за стаканом воды на тумбочке. Помимо «боевых ранений», полученных в выходные дни, видимо попав под сильный дождь, подхватил жуткую простуду. Температура свалила его с ног с самого утра, и сил хватало лишь на то, чтобы слегка повернуть голову в сторону. Настроение было унылым и обречённым. Болеть, будучи одному в большом доме было невыносимо и, отбивая многочисленные звонки на мобильном телефоне, ни с кем не желал разговаривать.
Анна Егоровна перед уходом заглянула к нему в спальню, осведомившись об ужине, но он лишь сморщился и сказал, что ничего не хочет. Женщина попыталась предложить ему остаться и присмотреть за ним, но он отказался. Сейчас не хотел опеки над собой и не желал, чтобы кто-либо видел его в таком отвратительном подавленном состоянии.
Женщина покинула его комнату и попросила непременно звонить, если ему станет хуже.
Ростислав согласно кивнул и, попрощавшись, прикрыл глаза, пытаясь заснуть.
– Максим, ты уверен, что это хорошая идея? Мы ведь заверили твою маму, что после садика сразу же поедем домой, – Маша пристально смотрела в лицо мальчика.
– Но ведь он болеет. Мама сегодня утром говорила с ним по телефону, и он сказал, что сильно заболел. Он простудился. Промок вчера под дождём, – малыш потянул Урбенину за руку к воротам дома Полонского, как только они покинули такси.
– Ну, ладно, давай звонить в дверь. Надеюсь, мы его не разбудим, – Маша остановилась у калитки и потянулась к кнопке звонка, но дверь неожиданно открылась, и появившаяся на пороге женщина с удивлением взглянула на Урбенину.
Опустив глаза и заметив Максима, стоявшего у ног женщины, Анна Егоровна ослепительно улыбнулась.
– Здравствуй, малыш! Ты пришёл своего дядю проведать?
– Да, здравствуйте, – мальчик поцеловал в щёку женщину, опустившуюся рядом с ним на корточки. – Ему плохо?
Анна Егоровна поднялась на ноги и тяжело вздохнула.
– Когда болеют мужчины проще переболеть самому сто раз подряд. Капризничают, как малые дети и твой дядя не исключение, – обратилась она к мальчику, нежно поглаживая ладонью его по волосам.
Маша улыбнулась и взяла Максима за руку.
– А вы кто? – обратилась к ней женщина.
– Я няня и воспитатель Максима. Меня зовут Мария Урбенина.
Женщина внимательно на неё посмотрела.
– Я, Анна Егоровна Смолина, работаю в этом доме. А Ольга знает, что вы сюда приехали?
– Нет. Максим попросил меня не говорить ей. Сказал, что мы только на минуточку зайдём, проведаем Ростислава Андреевича и сразу поедем домой.
Женщина улыбнулась.
– Ну, смотрите, лишь бы потом работы не лишится. Ольга Андреевна, особа нервная.
– Думаю, мы сможем её уговорить, – улыбнулась Маша.
– Ну, идите. Может, поднимите боевой дух нашему больному, – женщина с улыбкой проводила их глазами и когда они скрылись за калиткой, направилась в сторону автобусной остановки.
– Максим, только не шуми, пожалуйста. Возможно, он спит, – тихо обратилась Маша к мальчику, который в нетерпении вырывал свои пальчики из её ладони, с намерением помчаться на второй этаж. – Ты знаешь, где его спальня? – она присела возле него на корточки.
– Знаю, конечно, – малыш в нетерпении потянул за собой женщину в комнату Полонского.
Оказавшись у дверей спальни, Маша потихоньку приоткрыла их и заглянула внутрь. Удерживая Максима за руку, она медленно подошла к кровати и пристально всмотрелась в лицо Ростислава.
Он спал, подложив руку под щёку. Его лоб был покрыт испариной, волосы слегка влажными, а губы обветренными и сухими.
Мария присела на банкетку в изножье кровати и, притянув к себе Максима, усадила его на колени. Но мальчик просидел недолго. Спустившись на пол, снова подошёл к кровати, пристально вглядываясь в лицо дяди. Поднял руку, и едва касаясь пальчиками, нежно провёл ладошкой по волосам Ростислава и уткнулся личиком в его плечо.
– Максим… – тихо позвала его Маша, пытаясь его остановить, но уже было поздно.
Ростислав заворочался и, вытащив руку из-под одеяла, крепко прижал к себе племянника.
– Максимка, ты откуда здесь? – произнёс он охрипшим голосом. – Ты с мамой?
– Нет, он со мной, – тихо произнесла Маша и улыбнулась.
Ростислав слегка отстранил Максима в сторону и посмотрел на Урбенину.
– Как вы тут оказались?
– Приехали на такси. Нас впустила женщина, которая выходила из дома, – Мария поднялась на ноги, подошла ближе и присела возле него. Подняла руку и осторожно коснулась рукой его лба. – У вас температура.
Он коснулся пальцами её руки и отвёл её в сторону.
– Ты хотела сказать ты. У тебя температура.
Маша внимательно на него посмотрела и исправилась.
– У тебя температура.
– Наверное, есть. Я её не мерил, – он смотрел на неё, не отрывая взгляда, и отвлёкся лишь только, когда Максим прилёг с ним рядом и обнял его ладошками за шею.
– Значит нужно померить. Где у тебя градусник? – она поднялась на ноги.
– На тумбочке, – он кивнул в сторону. – Анна Егоровна приготовила ещё с утра.
– Что ты принимал?
– Ничего. Терпеть не могу таблетки.
– Но так ведь никогда не вылечишься.
Ростислав махнул рукой, и снова прикрыв рот одеялом, сильно раскашлялся.
– Само пройдёт, – ответил он хрипло.
– Само ничего не проходит. Давай меряй температуру, – Маша протянула ему градусник.
Ростислав обречённо вздохнул и поставил градусник под мышку.
– Максимка, ты побудешь здесь? Я на кухню спущусь, – обратилась Урбенина к мальчику. Тот согласно кивнул и, вытянув ножки, улёгся рядом с дядей на подушку. – Объяснишь мне, как туда пройти? – обратилась Маша уже к Полонскому.
– Спустишься на первый этаж по лестнице, повернёшь направо и сразу попадёшь в кухню, – он вытащил градусник, едва раздался электронный звуковой сигнал и, взглянув на него, нахмурился.
– Давай, я посмотрю, – Урбенина вытащила из его пальцев градусник и, взглянув на него, покачала головой. – Почти тридцать девять. И ты меня уверял, что ничего страшного? – она подошла к тумбочке и перебрала лекарства, оставленные заботливыми руками домработницы. Взяв блистер с таблетками жаропонижающего средства, протянула одну из них на ладони Ростиславу.
– Это обязательно? – он сморщился при виде лекарства.
– Обязательно. Ну что с тобой? Ты как маленький. Тебе же хочется поправиться, как можно быстрее.
Он молча кивнул.
– Вот тогда пей, – она настойчиво протянула ему стакан с водой.
Ростислав нехотя глотнул лекарство, запил водой и снова укутался в одеяло.
– Сейчас тебе станет чуточку легче. Я сейчас вернусь. Максимка, не балуйся. Дяде нужна тишина, – она снова обратилась к мальчику и поспешно покинула комнату.
Как только она вышла, малыш обнял Ростислава за плечи и уткнулся лицом в его щёку.
– Я тоже не люблю пить таблетки. Они горькие и я тоже всегда злюсь на маму, когда она заставляет меня, их пить. Но зато потом я быстро выздоравливаю.
– Я не злюсь на Марию Владимировну, потому что знаю, что она хочет, как лучше, – Ростислав улыбнулся и прикрыл глаза.
Маша медленно спускалась по длинной винтовой лестнице, крепко удерживаясь пальцами за перила. Она скользила взглядом по окружающей её роскошной обстановке. За всю свою жизнь она ни разу не была в таком красивом доме.
Дизайн интерьера был выполнен в классическом стиле с преобладанием светлых тонов отделки. Дорогая элитная мебель и эксклюзивные элементы декора придавали интерьеру роскошный вид.
Прекрасное дизайнерское решение в оформлении кухни, где она оказалась спустя минуту, тоже заставило её слегка замереть на месте. Она заметила весьма необычное и интересное сочетание в отделке нескольких пород древесины в пределах одного помещения. Кухня была совмещена со столовой, и смешение различных оттенков и фактуры дорогих пород дерева казалось, находились в идеальной гармонии с остальной отделкой стен, в интересной задумке при объединении этих двух комнат. Роскошный кухонный гарнитур, обилие бытовой техники, красивые источники света на потолке и роскошное мозаичное панно на стене, над большим обеденным столом с необычным рисунком абстрактного изображения, привлекло к себе её повышенное внимание.
Она включила чайник, и подошла к большому окну, украшенному красивым витражом серебряного цвета. Распахнув створки рамы, посмотрела на дивный сад, расположенный прямо перед её глазами.
Разнообразные сорта деревьев, аккуратно подстриженные кустарники, разбитые газоны и цветущие клумбы с автоматическим поливом. Она перевела взгляд на видимую часть фасада дома нежного оттенка пыльной чайной розы, изящные кованые балкончики на втором этаже и гипсовую лестницу с колоннами перед входом в дом.
Она вернулась к столешнице и, открыв дверцы шкафов, извлекла на поверхность жестяную банку с чайными листьями, мёд в хрустальной вазочке, специи и, открыв холодильник, вытащила лимон. Смешав все ингредиенты в нужной пропорции, она поставила кастрюльку на плиту и начала готовить свой фирменный напиток, которым сама не раз спасалась от жестокой простуды.
Обнаружив в шкафу лотки для переноса еды, она разогрела приготовленный ужин и разложила его в пластиковую посуду. Закрыв крышки, сложила всё в пакет и, прихватив большую кружку с напитком, медленно направилась в спальню Ростислава.
Маша поднималась по ступеням, казалось целую вечность и когда, наконец, оказалась на втором этаже, облегчённо вздохнула. Распахнув дверь, зашла в комнату и улыбнулась.
Максим по-прежнему лежал смирно рядом с Ростиславом и гладил его по голове. Второй большой ребёнок лежал неподвижно с мученическим выражением на лице, и казалось, боялся даже дышать.
Мария опустила пакет с едой на тумбочку и протянула ему кружку.
– Садись, тебе нужно выпить этот чай и немного поесть, – она открыла лотки с продуктами, помогла Ростиславу подняться и, подложив подушку под спину, подала ему еду.
Он долго перебирал вилкой продукты, пытаясь отыскать в паровых котлетах и картофельном пюре, что-то, что вызвало бы у него аппетит. Но заметив на себе строгий взгляд Марии, всё-таки нехотя принялся за еду. Отложив пустую посуду в сторону, начал пить приготовленный напиток, осторожно касаясь губами горячей кружки. К его величайшему удивлению чудодейственное лекарство оказалось с приятным гармоничным вкусом, не приторное с лёгкой кислинкой. И потому он выпил его с большим удовольствием.
Забрав из его рук, пустую кружку, Маша, снова коснулась рукой его лба и улыбнулась.
– Мне кажется, жар спал. А теперь тебе нужно поспать, – она прикрыла его одеялом и погладила ладонью по волосам. – Спи.
– А ты уже домой?
– Мне Максима нужно отвезти домой. Ольга Андреевна будет волноваться.
– Может, вы останетесь у меня? Я Ольге сам позвоню.
– Неудобно. Что она может подумать. Я отвезу Максима и вернусь. Обещаю побыть с тобой сегодня. В какой-то степени я тоже виновата, что ты заболел. Ведь ты попал под дождь, когда возвращался от меня. У тебя есть запасные ключи, чтобы я закрыла входную дверь?
– В холле. В верхнем ящике тумбы.
– Хорошо, а теперь спи. Максимка, пойдём малыш, дяде нужно отдыхать, – она подняла мальчика на руки и опустила его на пол. – Попрощайся и мы поедем домой.
Максим подошёл к Ростиславу и уткнулся лицом в его щёку.
– Поправляйся. Я завтра вместе с мамой приеду снова тебя навестить, – тихо прошептал он Полонскому на ухо.
Ростислав улыбнулся и чмокнул его в щёку.
– Будь молодцом. Чтобы мне не пришлось краснеть за тебя. Хорошо?
– Хорошо, – Максимка махнул ладошкой и вышел за дверь вместе с Машей.
Полонский перевернулся на спину и пристально всмотрелся в изразцы на потолке. Он улыбался. Увидеть её в своём доме явно не ожидал и потому очень удивился, когда открыв глаза, увидел её прямо перед собой. Её обещание приехать к нему чуть позже, наполнило страждущую душу крошечной надеждой, что сегодня будет, кому за ним присмотреть в этом огромном доме. Впервые за долгие годы почувствовал в этом острую потребность.
В тягостном ожидании появления Маши не заметил, как заснул, и когда она тихо открыла дверь и слегка прихрамывая, прошла в центр комнаты и присела с ним рядом, Ростислав уже крепко спал.
Она расположилась снова на банкетке, но ожидание его пробуждения затянулось. Мышцы затекли и тело болело. Урбенина поднялась на ноги и сделала несколько шагов из угла в угол в большой комнате. Немного подумав, присела на кровати и, оглянувшись на его затылок, сбросила с ног обувь и слегка приподнявшись, откинулась на спинку кровати. Вытянув ноги, она взяла в руки первую попавшуюся книгу, лежавшую на его прикроватной тумбочке, и с интересом обвела взглядом комнату.
Красивая спальня в классическом стиле, в светлых уже привычных в его доме песочных тонах, с аккуратными вставками из обоев, выполненных в технике, изысканной шелкографии. Лёгкие полупрозрачные портьеры на окне, спадающие каскадом с потолка песочных и кофейных оттенков, белокаменный с коваными виньетками камин и белоснежная мебель, венчающая центр комнаты большой кроватью с мягким изголовьем и банкеткой с натуральной кожаной обивкой сидения в изножье.
Раскрыв книгу по архитектуре, Маша заинтересовано пролистала многочисленные страницы. Остановилась чуть дольше на главе проектирования жилых домов. Не совсем понятные для неё термины, заставили быстро пробежать глазами некоторые абзацы, и спустя час монотонного чтения, она просто выронила книжку из рук и заснула.
Проснулась от пристального взгляда Полонского и невольно подскочила на месте, резко замирая, в тот момент, когда его пальцы накрыли кисть её руки.
– Не вскакивай. Отдыхай, – он удерживал её ладонь своими пальцами.
– Тебе лучше? – она присела в постели и опустила ноги на пол, освободив свои пальцы из его ладони.
– Намного легче. Скажи, а что скажут твои родители на то, что ты сегодня не ночуешь дома?
– Они ещё на даче, поэтому для них я дома.
– Значит, сегодня я заставил тебя солгать им?
– Я не лгала, просто не звонила им.
– Тебе завтра на работу?
– Конечно.
– Как ты будешь добираться?
– Не волнуйся, вызову такси.
– Почему ты осталась со мной?
Она недоуменно на него посмотрела.
– Но ведь ты сам попросил меня об этом.
– Только поэтому? – он снова накрыл её руку своей ладонью.
– Ростислав Анд…
– Просто Ростислав.
– Хорошо. Ростислав, я просто хотела искупить свою невольную вину за случившееся на даче и помочь тебе выздороветь.
– Понятно, значит это просто дружеская услуга. К тому же приправленная чувством сострадания и угрызений совести, – он убрал свою руку в сторону и пристально посмотрел на неё.
Маша молча кивнула. Она снова протянула ему градусник, но он отрицательно покачал головой.
– У меня нет температуры. Зато у меня есть вопрос, на который ты не хочешь ответить искренне.
– Что ты хочешь, чтобы я тебе ответила?
– Что ты осталась в моём доме со мной не только из жалости и сочувствия, которые ты испытываешь ко мне.
– Слава, я же уже тебе сказала, что я… – она не договорила, потому что он, притянув её за руку, усадил рядом с собой.
Пристально всмотрелся в её глаза, и слегка приблизившись к её лицу, протянул руку и нежно коснулся кончиками пальцев её щеки. Обвёл овал её лица так, словно трепетный художник, создающий свой любимый шедевр. Ему безумно захотелось её поцеловать, но когда его губы приблизились к её лицу, Маша резко встала на ноги и отошла в сторону.
– Я поеду домой.
– Домой? На улице ночь. Если я тебя смущаю, и ты не хочешь оставаться со мной в одной комнате, то можешь идти и лечь в соседней спальне.
– Я не буду спать в твоём доме. Я поеду домой.
– Значит, мне придётся покинуть постель и самому отвезти тебя домой, потому что я не позволю тебе так поздно ехать на такси.
– Но тебе нельзя выходить из дома. Ты болеешь. На тебе мокрая одежда и ты простудишься ещё сильнее.
– У меня нет другого выхода, – Ростислав откинул край одеяла, но она настойчиво уложила его в постель и снова укрыла.
Они ещё несколько минут парировали друг другу веские доказательства своих доводов правоты. В итоге она всё-таки сдалась и, заставив его принять лекарство, растерев его грудь и спину согревающей мазью и сделав компресс на шею, легла спать в соседней комнате.
Полонский проснулся среди ночи и взглянул на часы. Начало третьего было веской причиной лечь на другой бок и снова уснуть, но он сильно вспотел, и одежда стала неприятно влажной. Медленно поднявшись с постели, он сбросил с себя футболку и брюки и, переодевшись в чистую одежду, снова опустился на кровать, но сон таинственным образом испарился.
Поднявшись с постели, он словно призрак несколько минут бродил у окна, пристально всматриваясь в капли дождя стекающие по стеклу. Он чувствовал себя уже лучше, и непонятное волнение внутри было явно обусловлено не тем, что он был болен или по-прежнему страдал от температурной лихорадки. Немного подумав, медленно направился к двери и, распахнув её, вышел в коридор.
Остановился у дверей спальни, где осталась на ночлег Маша. Он уже поднял руку, чтобы постучать, но передумал, побоявшись разбудить её. И нажав пальцами на ручку, осторожно открыл дверь. Тихо подошёл к кровати и, опустившись на колени, пристально всмотрелся в её лицо и улыбнулся.
Маша спала на правом боку, свернувшись калачиком и подложив руку под щёку. Разметавшиеся волосы по подушке, манили Ростислава, а внутренние нашёптывающие голоса заставляли коснуться прямо сейчас их своей рукой, чтобы погладить и пропустить переливающиеся жемчужные пряди сквозь свои пальцы.
Ростислав осторожно провёл ладонью, едва касаясь её волос, и склонившись ниже, почти неощутимо коснулся её слегка приоткрытых губ своими. Почувствовав её тёплое дыхание, улыбнулся. Впервые в его жизни случился тайный поцелуй.
Он снова улыбнулся своим мыслям. Не смог удержаться. Это было выше его сил. Знал, что проснувшись сейчас, и обнаружив его в своей комнате, да ещё в такой близости, запросто мог схлопотать от неё по физиономии. Но не мог больше сдерживать своё единственное желание просто касаться рук, волос, кожи этой удивительной женщины. Понимал, что впервые за время их знакомства это стало его навязчивой одержимостью.
Маша слегка приоткрыла веки и, увидев перед собой его лицо, не подскочила, как прежде и не оттолкнула его, а лишь пристально всмотрелась в его глаза.
– Не волнуйся, я сейчас уйду, – Полонский поднялся и не спеша пошёл на выход из комнаты.
– Слава, не уходи.
Он резко обернулся на её тихий голос и, вернувшись к кровати, медленно склонился к ней, когда она присела в постели.
– Я не хотел тебя разбудить, – он провёл пальцами по её волосам.
– Я уже не спала, когда ты вошёл, – она отвела взгляд в сторону, пытаясь избежать его пристального взгляда.
Полонский склонился ещё ниже, и как только она снова посмотрела на него, осторожно коснулся её губ своими.
Маша словно застыла на месте, но уже спустя мгновение, приоткрыла губы и, обвила его за шею руками.
Слегка отстранившись, Ростислав прижал к своей груди её голову и коснулся губами её волос.
– Как ты посмотришь на то, если я начну ухаживать за тобой? – он провёл кончиками пальцев по её губам, пристально всматриваясь в её глаза.
– Думаю, буду не против, – она улыбнулась лишь краешками губ и прижалась к его груди, уткнувшись лицом в его футболку.
Он ушёл из её спальни только в пять утра, когда всё время, отведённое, им двоим, они, сидя рядом на кровати, болтали обо всём, что приходило в голову, весело смеялись и совсем позабыли о времени. И если Полонский днём ещё мог себе позволить побыть дома, то Марию ждала работа и её воспитанники. Поэтому решительно попрощавшись на пороге спальни, улеглись спать каждый в своей комнате, чтобы через час снова подскочить по звонку будильника.
Полонский провожал её у ворот дома, пообещав, что сегодня вечером непременно заедет за ней на работу.
Маша села в припаркованное такси и махнув ему рукой на прощание, уехала домой.
Ростислав стоял, прислонившись спиной к воротам, и смотрел на удаляющуюся машину.
Лёгкое покашливание рядом с ним, заставило его повернуть голову. Заметив стоявшего рядом с ним мужчину, Полонский нахмурился.
– А тебе что здесь нужно? – спросил он грубо, игнорируя приветствие своего неожиданного визитёра.
– Нравится? – Степан кивнул в сторону такси, увозившего Машу.
– Это, не твоё дело! Проваливай!
– Не кипятись. Я с миром пришёл. Поговорить хотел, как мужик с мужиком.
– Ты видимо шутишь? Нам не, о чем с тобой разговаривать.
– А я так не думаю. И мой рассказ, да, и дальнейшее деловое предложение, может быть для тебя весьма полезным.
Полонский усмехнулся.
– Ну что ж, проходи, коммерческий партнёр, которого не ждали, – он немного отошёл в сторону, пропуская Иверского вперёд.
Оказавшись за воротами, Степан резко остановился и пристально обвёл взглядом роскошный дом и прилегающую территорию особняка Полонского.
– Красивый дом! Теперь понимаю, почему Машка предпочла сделать выбор в твою пользу. Да, в тихом омуте черти водятся. Не замечал за ней никогда падкости на богатство.
– Если ты пришёл сюда, чтобы оскорблять её в моём присутствии, то можешь сразу катиться к чёрту!
– Нет, я не хотел её обидеть. Просто так к слову пришлось.
– Тогда пошли в дом. Холодно на улице.
Степан молча кивнул и направился по дорожке вслед за Полонским к лестнице, ведущей в особняк.
