Текст книги "Подари мне надежду (СИ)"

Автор книги: Элина Солманская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 28 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Глава 12

Новый рабочий день принёс с собой первые неожиданные новости по вопросу, которым Ростислав накануне озадачил службу своей собственной безопасности. Среди контрагентов действительно выявили несколько организаций, которые принадлежали госпоже Иверской.

Полонский не помнил момента подписания этих документов и своего разрешения на сотрудничество с этими контрагентами, никогда не давал. Договора, заключённые год назад, были датированы периодом его временного отсутствия в офисе и пребывания в течение двух месяцев в Швейцарии, пока шло лечение его бывшей жены. И всё это сомнительное партнёрское сотрудничество произошло именно в это время. Личные подписи Куликова и отсутствие согласования с ним самим, как с руководителем, повергли Полонского в настоящий шок.

Он остался один на один со своими размышлениями, как только начальник службы безопасности положил перед ним рапорт о первых проведённых расследованиях на предприятии, и покинул его кабинет. Ворох мыслей, не дающих покоя, плотно завладели головой Ростислава. Признать, что человек, которому безгранично доверял, просто подставил тебя, было трудно и означало лишь одно, расписаться в собственной глупости и абсолютной потери бдительности.

Полонский думал о том, что возможно не стоит так сразу селить подозрение и следует просто поговорить с Даниилом, бросить в лицо эти контракты и потребовать вразумительного объяснения. Ведь, в конце концов, три года совместной работы давали надежду, что всё это просто досадное недоразумение и скоро всё непременно выяснится.

Когда Куликов появился на пороге его кабинета, рассказывая об успешном окончании строительства жилого комплекса, Ростислав его практически не слушал. Он просто пристально смотрел в лицо своего бывшего одноклассника и силился понять. Как? Зачем? И главное, почему так поступил человек, которому он безгранично доверял.

Открыто обнародовать ход всего дела перед ним не стал. Многолетний опыт работы в бизнесе заставлял затаиться, понаблюдать за ним, понять, виновен ли он, или просто совершил ошибку, но уже сейчас точно знал, что было необходимо перекрыть все грани этого сомнительного сотрудничества, которые Куликов успел организовать.

Поспешное и безоговорочное расторжение всех сомнительных контрактов ввело Куликова в глубокий ступор, когда новость обрушилась на него, как снег на голову в июле. Он смотрел на Полонского, не отрывая взгляда, пока тот, словно скользкой удавкой душил на корню все его радужные планы и надежды дальнейшей лёгкой наживы и возможности неплохо заработать на сомнительном деле.

– Слава, я не понимаю, чем обусловлено это твоё решение? Ведь до этого тебя всё устраивало.

Полонский поднял на него глаза и долго всматривался в его лицо, пытаясь найти в этом взгляде мнимого друга хоть каплю раскаяния, сомнения, страха, но Даниил был хладнокровен и выказывал сейчас перед ним полное недоумение и своё абсолютное непонимание сложившейся ситуации на предприятии.

– Я принял такое решение. Все контрагенты, с которыми у нас заключены контракты, подверглись тотальной проверке. И я выявил тех, с кем больше не желаю работать. Меня не устраивают их, так называемые выгодные предложения.

– Но ведь работа организована чётко, материалы поставляют вовремя, срывов поставок нет, цены конечно несколько высоки, но ты сам знаешь, сейчас они везде растут. Я тебя не понимаю.

– Даниил, тебе не нужно ничего понимать. Ты ведь не первый год работаешь со мной и знаешь, что если я принимаю решения, то они принимаются один раз и навсегда. Я повторяю, все контракты должны быть немедленно расторгнуты. И так как заключал их ты, то и расторгнешь их тоже ты, собственноручно.

Куликов недоумённо смотрел на Полонского, но Ростислав был непреклонен.

– Это твоя основная задача на ближайшие несколько дней. Поэтому будь добр, оставь все остальные дела и займись этим как можно скорее. Все договора должны быть расторгнуты и всё подкреплено соответствующими документами, – он бросил перед ним листок бумаги. – Вот список. Отчитаешься через два дня.

– А как же уже готовые поставки строительных материалов, которые отгрузили на складах?

– Вернём всё назад, и если потребуется, заплатим неустойку.

– Неустойку? Ты с ума сошёл? Хочешь потерять такие деньги?

Полонский облокотился на стол и приблизился к лицу Куликова.

– Пусть я лучше потеряю свои деньги, зато не потеряю свою репутацию.

– Ты это о чём?

– Это я о том, что в погоне за наживой и собственной выгодой, нельзя терять своё человеческое лицо.

– Ты хочешь сказать, что заключая эти контракты, я искал собственной выгоды?

– Я пока ничего не хочу сказать. И надеюсь, что я ошибаюсь в своих предположениях и оплошность, допущенная тобой, была всего лишь обычной халатностью при заключении договоров с этими сомнительными организациями. Постарайся меня в этом убедить, пока служба безопасности предприятия ведёт своё собственное расследование в отношении этих предприятий. И мне очень хотелось бы чтобы их результаты и твои оправдательные аргументы совпали. В противном случае, нам с тобой придётся распрощаться в ближайшее время. Я тебя больше не задерживаю. Можешь идти.

Куликов собрал документы со стола и, поднявшись на ноги, медленно направился на выход из кабинета.

Полонский смотрел ему вслед. Впервые за долгие десять лет управления «Ризалитом» чувствовал себя глупым мальчишкой, который доверился своему, так называемому другу. Поверил бедственному положению человека и дал шанс устроить свою жизнь и получить достойную работу и заработок. Человеку, который три года назад просил его о работе, как о милостыне и жаловался на то, что ему практически не на что содержать свою семью. Сейчас сидел перед ним невозмутимо и делал удивлённое лицо, пытаясь убедить его в том, что он ко всему этому сомнительному делу не имеет никакого отношения.

Вечером Ростислав засиделся в офисе допоздна. Тотальная проверка, которую он устроил на предприятии, заставила его погрузиться в работу с головой. Не было времени на перерывы и обед. Поэтому, когда он взглянул на часы, стрелка, которых перевалила за девять вечера, резко подскочил на месте, схватил пиджак со стула и практически бегом направился к своей машине. Он не заехал за Машей, как обещал на работу, и потому оказавшись недалеко от её дома, позвонил и попросил её выйти на улицу.

Остановив автомобиль на парковке, заметил её хрупкую фигурку, одиноко стоявшую у подъезда. Поспешно покинув машину, стремительно преодолел разделяющее их расстояние и, заметив её улыбку, крепко обнял её и прижал к себе.

– Прости, пожалуйста, что не приехал сегодня за тобой на работу, – он нежно коснулся губами её волос.

– Ничего страшного. К тому же, я сегодня отвозила Максимку домой. Ольга Андреевна снова не успевала его забрать из садика. Так что я сама вернулась домой совсем недавно. Дмитрий Сергеевич оставил меня у них в квартире на ужин.

– Некогда тебе жить своей жизнью, – Ростислав погладил её по щеке пальцами, пристально всматриваясь в её глаза. – Ещё и я такой непутёвый кавалер.

– Ну что ты. Я ведь знаю, насколько ответственная у тебя работа. Поэтому не думай ни о чём. Я всегда найду, чем занять себя, пока жду тебя.

Ростислав склонил голову и уткнулся лицом в её плечо.

– У тебя неприятности на работе? – Маша погладила его рукой по волосам.

– Неприятностей нет. Но досадный инцидент имеет место быть.

– Расскажешь?

– А тебе это интересно?

– Мне интересно всё, если это волнует и беспокоит тебя.

– Ты видишь, что я обеспокоен?

Она молча кивнула.

Ростислав приблизился к её лицу и провёл пальцами по её щеке.

– Я тебе всё обязательно расскажу, только в выходной. Сегодня уже не то время, да и поздно для длинных рассказов. Я у тебя спросить хотел. Ты поедешь со мной и Максимкой в субботу к моим родителям в гости?

– К твоим родителям?

– Он просится к бабушке и дедушке, и я давно обещал ему. Просто так уже исторически сложилось, что я провожу с ним каждую субботу, и в этот раз мне хочется выполнить его просьбу. Но я очень хочу, чтобы и ты поехала вместе с нами. Тебе там понравится, уверяю тебя.

Маша улыбнулась.

– Ты думаешь, моё появление там вместе с вами, будет уместно?

– Что значит уместно или нет? Я просто хочу, чтобы ты была рядом, где бы я ни был. И раз в будние дни работа отнимает всё наше личное время, то хотя бы в выходной, мне хочется, чтобы мы были вместе. Ты согласна? – Ростислав нежно провёл тыльной стороной ладони по её щеке и, склонившись, коснулся её губ своими.

– Чего на улице стоите? Шли бы в дом, – кашлянув для приличия, спросил Владимир Егорович, неожиданно появившийся рядом с ними.

Маша и Ростислав обернулись и, заметив в дверном проёме подъезда Урбенина, смущённо улыбнулись.

– Я уже уезжаю. Добрый вечер, Владимир Егорович! – обратился Полонский к Урбенину, протягивая ему свою руку.

– Добрый, если не шутишь! – Урбенин крепко пожал ладонь Ростислава.

– А вы подышать вышли?

– Подышать. И вас заодно загнать. Взрослые люди, а как подростки стоите у подъезда.

Маша улыбнулась и поцеловала отца в щёку.

– Папочка, мы уже собирались расходиться.

– Вот, вот расходиться. Приехали, уехали, встретились, разбежались. Разве это жизнь?

– Пока большего себе позволить не можем. Рабочая неделя отнимает всё время. А вот выходной планируем провести вместе, – Ростислав улыбнулся. – Я поеду. Завтра рано утром мне нужно быть на работе, – он поцеловал Машу в щёку и, попрощавшись с Урбениным, направился к своей машине.

Владимир Егорович повернул голову и посмотрел на дочь, которая всё ещё провожала взглядом удаляющегося Ростислава. Урбенин обнял её за плечи и прижал к себе.

– Ну что, моя метательница, пошли в дом? Поздно, да и прохладно сегодня на улице.

Маша перевела взгляд на отца.

– А почему мечтательница? – она улыбнулась.

– Ты действительно веришь и думаешь, что он сможет сделать тебя счастливой?

Маша опустила глаза.

– Я ни о чём не думаю, папа. Не загадываю и не прогнозирую. Мне он просто очень нравится. Я чувствую рядом с ним себя защищённой, почти как рядом с тобой.

– Значит, у меня появился конкурент? – Урбенин рассмеялся. – Хотя знаешь, я буду очень рад, если он сможет согреть твоё сердце и у тебя появится по-настоящему близкий и родной человек в жизни. Может, этот малый и не так плох, как я думал о нём изначально. Ну, пойдём, а то мама нас потеряет.

– Пошли… – Маша обняла отца за спину, и они медленно направились в подъезд.

****

В субботу Ростислав забрал Марию из дома и заехал к сестре, чтобы собрать Максимку.

Ольга стояла на пороге гостиной и сонными глазами смотрела, как Ростислав одевал племянника.

– Вещи все собрал? – обратился он к мальчику.

– Все, – Максим кивнул на сумку, стоявшую у порога.

– Ну, мы поехали, – обратился Ростислав к сестре. – Вернёмся завтра, ближе к обеду.

– Хорошо. Спасибо тебе большое. Я хоть высплюсь, – она зевнула, прикрывая рот ладонью. – Вчера легла поздно, готовила документы.

– Давай, хорошего отдыха, – Ростислав улыбнулся и, взяв Максима за руку, направился на выход из квартиры.

Дорога до деревни за нескончаемыми разговорами пролетела незаметно.

Ростислав остановил автомобиль на подъездной дороге у ворот дома родителей и, высадив из машины Максимку, открыл двери и помог Маше выйти на улицу.

Она осмотрелась по сторонам и улыбнулась.

– Здесь очень красиво!

– Сейчас ещё дом увидишь и прилегающую территорию, вот тогда твоим бурным восторгам действительно не будет предела. Кстати, именно дом мне бы очень хотелось, чтобы ты оценила отдельно, потому что идея его создания, проект и организация строительства принадлежат полностью мне.

– Я уже видела один красивый дом, созданный твоими руками. Ты очень талантливый человек, – Маша нежно провела ладонью по его груди и прижалась лбом к его лицу.

– Бабушка! – закричал Максим и, бросив руку Марии, стремительно направился к воротам.

Ирина Александровна опустилась на корточки, крепко прижала к себе внука и расцеловала его в обе щёки.

– Радость моя, как я рада, что ты приехал к бабушке. Я тебя очень ждала.

– Я соскучился… – Максимка крепко обнял руками женщину за шею.

– Я тоже по тебе очень соскучилась, мой маленький зайчик. Беги в дом к дедушке. Сейчас будем завтракать, – Полонская слегка подтолкнула внука в спину, и когда малыш скрылся за калиткой, поднялась на ноги и внимательно посмотрела на сына и стоявшую рядом с ним Машу.

– Здравствуй, мама. В гости принимаете?

– Здравствуй, сынок. Принимаем, конечно, – женщина поцеловала в щёку сына и перевела взгляд на Марию. – А с вами кажется, мы уже немного знакомы, – Полонская пристально смотрела на Урбенину. – Здравствуйте.

– Здравствуйте, Ирина Александровна! Вы правы, мы с вами познакомились на дне рождения вашей дочери, – ответила Маша.

– Да, я вспомнила. Вы, няня Максима.

Маша молча кивнула и перевела взгляд на Ростислава.

– Сынок, ну, зачем же ты побеспокоил девушку? Сегодня выходной. У неё наверняка есть свои дела дома и к тому же, отдыхать тоже нужно. Разве мы сами не управимся с Максимкой? Я думаю сегодня, услуги приходящей няни нам больше не понадобятся.

– Мама, ты не поняла. Маша здесь сегодня присутствует не в качестве няни Максима, а как моя спутница.

– Что ты сказал? Твоя спутница? – женщина снова посмотрела на Марию, но та под пристальным взглядом Полонской, сразу опустила глаза. – Неожиданные новости! Ну что ж, пойдёмте в дом. Будем завтракать. Разговоры обо всём остальном оставим на потом.

Ростислав обнял Машу за плечи, и они, не спеша вслед за его матерью, направились к дому.

Завтрак прошёл в абсолютной тишине. Периодически лишь отец Ростислава нарушал её за столом и задавал вопросы о работе, вероятнее просто из гостеприимной вежливости и, чтобы хоть как-то поддержать беседу.

Урбенина чувствовала себя скованно и зажато. Практически ничего не ела и старалась сосредоточить всё своё внимание на Максимке. Зато мальчишка болтал без умолку, рассказывая бабушке и дедушке о своих новостях в детском саду, и с аппетитом поглощал вторую порцию добавки вкусного завтрака.

Маша успокоилась и перестала нервничать лишь только, когда Ростислав, взяв её за руку, повёл по комнатам, с намерением показать ей родительский дом.

Одноэтажное, но довольно просторное здание открылось её взору, когда они начали осмотр его фасада на улице. Необычная постройка дома напоминала ей не современный безликий помпезный коттедж, а красивый дом для большой семьи, наполненный комфортом и тихим семейным счастьем. Маша всегда мечтала о таком, своём собственном, не сильно большим, но с просторными уютными комнатами, небольшой террасой и дивным садом. Именно такой дом был у её родителей на Онежском озере, правда, гораздо меньше, чем у родителей Ростислава.

Изумительные пастельные оттенки, присутствующие в интерьере комнат восхищали своей лёгкой и ненавязчивой красотой, необычные многоуровневые потолки, роскошные обои на стене, мебель цвета слоновой кости, прекрасно гармонирующая с общей отделкой стен, обилие цветов в декоративных кашпо и закрытая терраса, которую заботливые руки хозяев превратили в подобие зимнего сада.

После обеда взяв Максима за руку, Мария вместе с Ростиславом, отправилась за пределы дома. Они пересекли улицу и оказались в небольшом переулке, который спустя несколько минут тоже остался позади, открывая перед ними роскошную зеркальную гладь озера.

Максимка бежал по поляне впереди них, срывая пальчиками, лепестки мелкоцветковых ромашек и подбрасывал их в воздух.

Маша улыбалась и постоянно звала его по имени, как только он прятался от них в высокой зелёной траве.

Они присели на старое, лежавшее на берегу озера большое дерево. Маша, слегка прищурив глаза, пристально всматривалась в зыбкую поверхность водной глади с переливающимися всполохами погружающихся в неё солнечных лучей. Стремительно летающие стрекозы садились на листья цветущих кувшинок, оживляя радужным сиянием своих полупрозрачных крылышек весь пейзаж летнего буйства, царившего в этом удивительном месте.

Почувствовав на своих коленях голову Ростислава, она опустила глаза и улыбнулась. Нежно провела ладонью по его лицу и коснулась волос, слегка поглаживая их пальцами.

– Спасибо, что привёз меня сюда. Мне здесь очень нравится.

– Я тоже рад, что ты приехала вместе со мной. Знаешь, я ведь сюда очень редко выбираюсь и только благодаря Максимке сегодня всё-таки решил навестить родителей и непременно взять тебя с собой, – он коснулся пальцами её шеи и заставил склониться, нежно прильнув к её губам своими.

Когда она приподнялась и посмотрела на него, он прикрыл глаза.

– Что с тобой? – Маша нежно коснулась рукой его лица.

Ростислав слегка приоткрыл веки.

– Ничего. Просто хорошо. Давно не чувствовал себя так хорошо, как сейчас. Когда ты рядом мне так комфортно и спокойно.

– У меня такие же ощущения, когда ты рядом со мной, – Маша повернула голову на стоявшего у воды Максима, который периодически оборачиваясь, посматривал на них с улыбкой. – Можно задать тебе не совсем корректный вопрос?

– Конечно можно, – Ростислав приоткрыл глаза и внимательно посмотрел на неё.

– Ты ведь уже был женат?

– Был.

– Почему у вас с женой не было детей?

– Мы мало прожили с ней вместе. Всего год. К тому же, она была молода и амбициозна и хотела строить свою карьеру, а я хотел покоя, уюта в своём доме, много детей и жену, которая бы каждый вечер встречала меня после работы дома. Лизе всё это было чуждо.

– Где она сейчас?

– Замужем и очень счастлива. Они с мужем ждут ребёнка. Узнал об этом совсем недавно от моей сестры. А почему ты спросила именно об этом?

– Просто было интересно, как складывалась твоя жизнь до встречи со мной.

– А твоя жизнь? Ты мне о ней ничего не хочешь рассказать? – он погладил её по щеке.

Маша слегка нахмурилась, и перевела взгляд на воду.

– Ты практически всё о ней знаешь. Я была замужем за Иверским всего три месяца. Потом он ушёл от меня, не сказав ни слова. Я знала, где он работает, и когда пришла в его офис, то через приоткрытую дверь кабинета увидела его с красивой девушкой. Они там… – она замолчала. – В общем, я развернулась и просто вернулась домой. Собрала свои вещи и ушла к родителям. Он даже не позвонил мне и не узнал где я и что со мной, когда вернулся домой и не застал меня. А появился только спустя несколько месяцев, когда я подала на развод.

– Он тебе дал его сразу?

– Да, и не появлялся в моей жизни почти год. А два месяца назад снова стал обивать пороги моего дома.

– Зачем ты вышла за него замуж? Неужели ты его любила?

Маша опустила голову и плотно сжала губы.

– Знаешь, когда он сбил меня на пешеходном переходе, я долго не приходила в сознание, перенесла не одну операцию, а когда очнулась, он был всё время рядом и не отходил от меня ни на шаг. Помогал родителям с моим лечением, проявлял заботу и внимание. И в течение года, пока я восстанавливалась, был всё время рядом. Я действительно поверила, что нравлюсь ему и привыкла к его присутствию и участию в моей жизни. Поэтому, когда вышла из больницы, и он сделал мне предложение, долго не раздумывала. Он устроил роскошную свадьбу, собрал море гостей. Я была счастлива, только когда мы приехали после банкета домой… – Маша резко прервала рассказ.

Ростислав повернул голову и посмотрел на неё.

– Почему ты замолчала? Что случилось дома, когда вы приехали после свадьбы?

– Прости, пожалуйста. Можно я не буду дальше рассказывать. Мне тяжело вспоминать всё это, – она слегка приподняла его голову и, поднявшись на ноги, направилась к сидящему у воды Максиму.

Опустившись с ним рядом на песок, она прижала к себе малыша и пристально всмотрелась вдаль. Мальчик задавал ей многочисленные вопросы об обитателях озера, но она отвечала на них невпопад и украдкой вытирала пальцами слёзы.

Ростислав присел с ней рядом и, прижав к себе, крепко обнял её руками.

Она уткнулась лицом в его рубашку и тихо расплакалась.

– Машенька, не надо. Пожалуйста, не плачь. Максимка смотрит, успокойся. Я зря поднял эту тему для разговора. Тебе нужно успокоиться, пойдём, пройдёмся, – он поднял ладонями её лицо к себе и нежно собрал губами её стекающие по щекам слезы.

Она улыбнулась и, поднявшись на ноги с его помощью, взяла мальчика за руку и пошла вместе с Полонским через поле.

Ростислав пытался говорить с ней на отстранённые темы, и уже через какое-то время стало заметно, что она успокоилась и даже начала улыбаться, позабыв о неприятном для неё разговоре.

Максимка снова бежал впереди них и, срывая пальчиками полевые васильки, вернувшись, принёс крошечный букетик в подарок Маше.

Нежно поцеловав его в кончик носа, Урбенина подняла его на руки и закружила на месте, впитывая его звонкий смех и любуясь радужной мальчишеской улыбкой.

Взявшись втроём за руки, они не торопясь, пересекли большое, покрытое цветущим разнотравьем поле, снова возвращаясь к озеру.

Вернулись домой только ближе к вечеру.

Маша расположилась с Максимом на террасе. Она читала ему книжку вслух, а он периодически останавливал её и задавал огромное количество вопросов.

Андрей Николаевич присел рядом в соседнем кресле, и с умилением наблюдал за ними обоими. Периодически прислушиваясь, пытался вникнуть в интересное повествование увлекательной сказки.

Ростислав налил в кружку кофе и присел за столом в кухне. С улыбкой наблюдал через приоткрытое окно за Машей и Максимкой, как они увлечённо беседовали о героях сказки и сюжетной линии, вокруг которой разгорелись настоящие дебаты между мальчиком и его дедушкой.

– Может, наконец, объяснишь мне, что всё это значит? – Ирина Александровна присела рядом с сыном, нарочито громко опуская свою кружку с чаем на стол.

Полонский перевёл на неё слегка удивлённый взгляд.

– Мама, ты о чём?

– Не понимаешь? Раньше ты был более сообразительным и понимал меня с полуслова. Что эта женщина делает с тобой рядом?

– Мама, у этой женщины есть имя, и ты его прекрасно знаешь.

– Послушай, сынок, я, конечно, понимаю, что пережив расставание со своей первой женой, пожив немного с Камиллой и перебрав не одну любовницу, тебе хочется чего-то простого и настоящего. Но тебе не кажется, что увлечение этой женщиной, это уже перебор.

– Что значит, увлечение и что значит перебор?

– Это значит, что она тебе не пара.

– Почему?

– Ты задаёшь глупейший вопрос. Ты уважаемый человек с авторитетным именем и тебе рядом нужна женщина, которая бы дополняла и украшала тебя. А эта… Ты меня прости, но она не подходит ни под один из пунктов, олицетворяющих спутницу такого мужчины, как ты.

– Мама, о каких пунктах ты говоришь? Она мне нравится именно тем, что не подходит ни под один из твоих воображаемых пунктов. Ты что сама не видишь этого?

– Я вижу, как ты смотришь на неё, не слепая. И прости, начала всерьёз задумываться, а здоров ли ты. Посмотри на неё. Что в ней может привлекать мужчину? Она не ухожена, безвкусно одета, в ней нет ни шарма, ни очарования, о манерах я вообще молчу, а её увечье. Хромая девушка рядом с тобой это верх всего возможного. Как ты представишь её своим друзьям и партнёрам? Как? Да и её работа в качестве няни меня не устраивает. Ты ничего лучше не мог придумать, как увлечься няней своего племянника, да ещё с физическим несовершенством.

– Мама, я сейчас слушаю тебя и думаю. Ты ли это всё мне говоришь? – Ростислав перевёл взгляд на дверь, где на пороге появился его отец.

– Вы могли бы говорить тише. На улице всё слышно, – тихо произнёс Андрей Николаевич и направился к окну, стремительно закрывая створки. – Ира, прошу тебя, хватит…

– А что я такого сказала? Только то, что она не подходит ему. Знаешь, сын, я никогда не лезла в твою жизнь, когда ты заводил интрижки с женщинами и когда ты женился спонтанно на Лизе, которая, кстати, меня абсолютно устраивала. Потому что была из хорошей семьи и была истинной красавицей. Я даже была не против твоего совместного проживания с Камиллой, потому что она тоже была женщиной достойной тебя, но эта Мария… Ты меня прости, но у меня слов нет от твоего последнего выбора. Ты рушишь свою жизнь! Рушишь её, понимаешь? – женщина повысила голос.

– Мама, прекрати кричать! И всё что ты говоришь сейчас абсолютный бред. Маша прекрасная женщина. Она красива и из очень хорошей семьи. Её отец бывший военнослужащий, мама учитель начальных классов, а то, что как ты говоришь, одежда безвкусно и неумело подобрана, так разве это определяет отсутствие у неё хорошего вкуса? Отсутствие средств на нормальную одежду ещё не показатель ущербности женщины.

– Ира, он прав. Мне тоже Маша очень нравится. Прекрасная женщина, красивая, нежная и ты посмотри, как она ладит с нашим Максимкой.

– А ты как всегда на его стороне, – женщина обернулась и гневно посмотрела на мужа.

– Я ни на чьей стороне. Я хочу, чтобы наш сын делал свой выбор в жизни самостоятельно, как когда-то его сделали мы с тобой. Он взрослый мужчина. И какая разница, из какой она семьи? Главное, чтобы она любила Ростислава. Мы ведь с тобой всю жизнь были середняками и то, что наш сын сейчас вращается в кругах элиты, вовсе не обязывает его привести в свой дом дочку какого-нибудь сноба. Я ведь тоже был простым шофёром, а ты медсестрой и только с годами мы выросли в профессиональном плане. Да, и разве работа, это главное? Ведь мы достигли гораздо большего. У нас родились дети, и мы прожили счастливую жизнь с тобой. Так дай и ему возможность тоже построить свою жизнь, не вмешиваясь в неё.

– Прекрасно! Я снова осталась врагом народа. Продолжай разрушать свою жизнь, раз у тебя их несколько. Только запомни, я её никогда не приму в нашу семью, потому что не верю в её искренние чувства к тебе. Ей всё равно лишь бы за кого ухватиться с её ущербностью, а ты прекрасная партия. Богат, наивен и глуп.

– Мама, прекрати говорить ерунду! Я больше не намерен это выслушивать. Я уезжаю.

– Уезжаешь? Бежишь от правды? – она схватила его за руку. – А ты хотя бы на минуту задумался, что она сможет хорошего дать тебе в жизни? Ведь она даже родить тебе не сможет. А тебе нужен ребёнок, продолжатель нашей фамилии и всего того, что ты нажил в своей жизни. Она ущербна, пойми это. Мне Ольга всё рассказала о том, как её сбили на дороге. С её травмами она не сможет произвести на свет здорового ребёнка, не сможет никогда.

Маша, стоявшая за дверью и так и не решившаяся прервать громкий разговор родителей и сына, резко опустила руку, которую держала на ручке. Она пять минут назад уже намеревалась зайти в кухню. Максим попросил пить и она, оставив его на террасе, отправилась за водой. Невольно слушая обвинительные доводы матери Ростислава в свой адрес, она забыла, зачем пришла сюда. Ей было тяжело дышать, сердце бешено билось в груди, а слова, изобличающие её физическое несовершенство, стучали в голове громкими ударами набата.

Маша быстро вышла на улицу, взяла сумочку в руку и стремительно направилась к воротам. Остановилась лишь, когда за юбку её потянули маленькие детские ручонки. Она оглянулась и, пытаясь усиленно сдержать заполняющие глаза слёзы, присела перед мальчиком.

– Мария Владимировна, куда вы? – малыш сморщил носик, собираясь заплакать.

– Мне нужно срочно уехать домой, малыш, – она погладила его по голове.

– А как же водичка? Я пить хочу.

– Беги на кухню, дядя даст тебе воды.

– А вы разве не останетесь с нами ночевать здесь?

– Нет, малыш, мне нужно домой. Пока, – она поцеловала его в щёку и, поднявшись на ноги, прихрамывая, вышла за калитку.

Максимка, прислонившись лицом к забору, смотрел, как она медленно передвигаясь, удалялась всё дальше от ворот дома. Развернувшись, он бегом направился к коттеджу, вытирая кулачками слёзы. Остановился у дверей кухни, где по-прежнему раздавались громкие голоса взрослых и немного подумав, толкнул двери и вошёл в комнату. Пристально всмотревшись в лица присутствующих, попросил воды.

Бабушка подскочила на ноги и налив ему в кружку воду, усадила его к себе на колени, нежно поглаживая пальцами его белокурые волосы.

Ростислав подошёл к окну и выглянул на террасу.

– Максим, а где Мария Владимировна?

Мальчик отдал стакан бабушке и снова сморщил носик, начиная плакать.

– Она уехала.

– Как уехала? Куда? – Ростислав присел рядом с племянником на корточки.

– Сказала ей нужно срочно домой.

– Какой дом? Мы ведь собирались остаться здесь все вместе.

– Я попросил пить, и она пошла на кухню. Но воду мне так и не принесла, а когда снова вернулась ко мне, то быстро собралась и ушла за ворота.

– Господи… – Ростислав схватил телефон в руку и принялся набирать номер телефона Маши.

Бесплодные попытки дозвониться, не принесли желаемого результата. Он положил телефон в карман брюк и взглянул на мальчика.

– Максим, собирайся, мы едем домой.

– Что ты ещё придумал? – Ирина Александровна подскочила на ноги, пытаясь забрать у него внука, которого Полонский уже взял на руки. – Уехала и пусть едет, скатертью дорога.

– Мама, как ты не понимаешь, она ведь всё слышала.

– И что теперь? Она и сама знает всю эту правду. Так что ничего страшного не произошло.

– Мама, я никогда не думал, что мне придётся сказать тебе это. Но это жестокость с твоей стороны, другого слова я не нахожу, – Полонский развернулся и прижав к себе Максима, направился на выход из комнаты, громко хлопнув дверью.

– Ну и чего ты добилась? – тихо обратился к ней муж, тяжело опускаясь на стул возле неё.

– В чём ты меня обвиняешь? В заботе о счастье нашего единственного сына?

– Это, по-твоему, забота?

– А что это, по-твоему?

– Эгоизм матери, вот что это такое, – мужчина поднялся на ноги и медленно направился на выход.

– Дожилась. Я уже стала эгоисткой по отношению к своему собственному сыну, – женщина резко поднялась на ноги.

– А ты не стала. Ты такой всегда была. Все его женщины всегда были для тебя недостаточно хороши. И новая избранница становилась для тебя абсолютным злом, по сравнению с предыдущей. Ты ведь и Морозову не желала видеть с ним рядом. И приняла её только, когда они развелись. А сейчас ты говоришь, что она соответствовала всем твоим критериям отбора. Кого ты обманываешь, Ира? Ты не о его благополучии печёшься, и тебе не понравится ни одна из женщин, которую он выберет.

– Это неправда. Я хотела, чтобы он обратил внимание на Ирму Извицкую.

– Зачем? Только потому, что её отец владеет собственной фабрикой и магазинами. Прости, Ира, мне не о чем с тобой сегодня говорить больше, – Полонский вышел из комнаты и закрыл за собой дверь.

Ирина Александровна тяжело опустилась на стул и, не моргая, сосредоточила взгляд прямо перед собой в одну точку. Она так долго ждала приезда сына в гости, что безумно обрадовалась, когда он позвонил ей вчера и сообщил, что приедет. Но она даже представить себе не могла, что он приедет не вдвоём с Максимом, как было прежде, а привезёт с собой ещё и эту женщину.