Текст книги "Под одной крышей (ЛП)"

Автор книги: Эли Хейзелвуд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

Проблема: без включенного телевизора довольно заметно, что нам не о чем поговорить. Лиам бросает на меня взгляд каждые несколько секунд, как будто моё набитое лицо – это либо то, на что ему нравится смотреть, либо что-то совершенно отвратительное – кто бы говорил? По мере того как тянется молчание, я снова жалею о каждом своем выборе. И когда звонит его телефон, я испытываю такое облегчение, что могу махнуть кулаком.

Вот только он не берет трубку. Он проверяет ID звонящего (FGP Corp – Митч), закатывает глаза, а затем разворачивает телефон пренебрежительным движением, которое заставляет меня хихикать.

Лиам бросает на меня озадаченный взгляд.

– Прости. Я не хотела… Просто… – Я пожимаю плечами. – Приятно знать, что ты тоже ненавидишь своих коллег.

Он поднимает одну бровь. – Ты ненавидишь своих коллег?

– Ну, нет. Я не ненавижу их. То есть, иногда я их ненавижу, но… – Почему это обо мне? – В любом случае, как ты думаешь, снег закончился навсегда?

– Почему ты иногда ненавидишь своих коллег?

– Я не знаю. Я не так выразилась. Просто… – Лиам перестал есть и смотрит на меня так, будто ему действительно интересно. Ух. – Они все мужчины. Все инженеры. А мужчины-инженеры могут быть… да. А я – новенькая, и они все уже вроде как подружились. И я почти уверена, что Шон, мой босс, думает, что я что-то вроде жалкого разнообразия. А это не так. На самом деле я очень хороший инженер. Я должна быть такой, иначе Хелена зарезала бы меня во сне.

Он кивает, как будто понимает. – Она бы зарезала тебя без сна.

– Верно? Она была не очень-то снисходительна. И я не жалуюсь – я многим ей обязана. Она действительно помогла мне стать лучшим ученым, но все в моей команде относятся ко мне так, будто я какой-то малолетний инженер, который не знает, что такое ом, и… – Почему я всё ещё говорю? – Ну, все, кроме Теда, но я не уверена, уважает ли он меня на самом деле или просто пытается переспать, так как он уже три раза приглашал меня на свидание, что делает ситуацию несколько неловкой…

Лицо Лиама мгновенно застывает. Его ложка опускается в миску с громким звоном. – Это сексуальное домогательство.

– О, нет.

– Как минимум, это крайне неуместно.

– Нет, это не так…

– Я могу поговорить с ним.

Я моргнула. – Что?

– Как его фамилия? – спрашивает Лиам, как будто это совершенно нормальный вопрос. – Я могу поговорить с ним. Объяснить, что он заставил тебя чувствовать себя неловко и ему следует прекратить…

– Что? – Я выпустила смешок. – Лиам, я не собираюсь говорить тебе его фамилию. Что ты собираешься делать, вылить бочку нефти на его дом?

Он смотрит в сторону. Как будто это был вариант.

– Нет, я… Мне вообще-то нравится Тед. Он хороший. Я имею в виду, я даже подумывала сказать "да". Почему бы и нет, верно? – Почему бы и нет? так бы сказала Хелена, но выражение лица Лиама при этом помрачнело. А может, это просто вся моя душа потемнела от мысли о том, чтобы накрасить глаза, чтобы пойти на свидание с парнем, который совершенно нормальный и возбуждает меня не меньше, чем вареный шпинат. – Просто… – Я пожимаю плечами. Как объяснить, что меня вечно не вдохновляют мужчины, которых я встречаю? Я даже не буду утруждать себя. Не похоже, что ему есть до этого дело. – Тем не менее, спасибо, – добавляю я.

Он выглядит так, будто хочет настоять, но просто говорит: – Дайте мне знать, если передумаешь.

– Эм. Хорошо. – Думаю, теперь у меня есть гора мышц в шесть футов три дюйма в моём углу? Это даже приятно. Мне следует чаще готовить суп. – Итак, раз уж ты здесь, – и чтобы снова не впасть в неловкое молчание, – что там с фотографиями?

– Фотографии?

– Черно-белые фотографии деревьев, озер и прочего. Висят буквально на каждой стене.

– Мне просто нравится их делать.

– Подожди. Ты сам делал фотографии?

– Да.

– Значит ли это, что ты действительно был во всех этих местах?

Он проглатывает ложку супа и кивает. – В основном это национальные парки. Несколько государственных. Канада тоже.

Я немного шокирована. Мало того, что фотографии хорошие, профессионального уровня, но… – Хорошо, – я указываю на кадр над столом, дугу Мёбиуса в том, что выглядит как Сьерра-Невада, – это не работа человека, который ненавидит окружающую среду.

Он бросает на меня озадаченный взгляд. – А я ненавижу окружающую среду?

– Да! – Я моргаю. – Нет?

Он пожимает плечами. – Я могу не компостировать свои фекалии и не задерживать дыхание, чтобы избежать выброса CO2, но я люблю природу.

Я немного ошарашена. – Лиам? Могу ли я задать тебе вопрос, который, возможно, заставит тебя захотеть бросить в меня миску?

– Я не буду.

– Ты не слышал вопроса.

– Но суп очень вкусный.

Я сияю. И тут же чувствую себя неловко от прилива тепла, которое возникает от осознания того, что ему нравится моя стряпня. Да какая разница? Он случайный парень. Он Лиам Хардинг. На бумаге я его ненавижу.

– Ты сказал, что очень уважаешь работу Хелены. И что она была твоей любимой тетей. И что вы были близки. Но ты работаешь в FGP Corp, и мне было интересно…

– Как я до сих пор жив?

Я смеюсь. – Вроде того.

– Я не совсем понимаю, почему она пощадила меня.

– Немного не в её характере, не так ли?

– Я прятал острые ножи каждый раз, когда она приходила. Но в основном она сосредоточилась на том, что ежедневно посылала мне сообщения о том, какое зло творит в мире FGP Corp. Может быть, она собиралась не спешить?

– Я просто… Я не понимаю, как ты любишь Елену и природу и работаешь в компании, которая лоббирует отмену налогов на выбросы углекислого газа, словно её цель – погрузить цивилизацию в огненную тьму.

Он выдохнул смех. – Ты думаешь, мне нравится там работать?

– Я предполагала, что да. Потому что ты, кажется, всё время работаешь. – Я краснею – ладно, хорошо, я заметила его часы работы, подайте на меня в суд – но ему, кажется, всё равно. – Тебе…не нравиться?

– Нет. Это дерьмовая компания, и я ненавижу всё, за что она выступает.

– О. Тогда почему… – Я почесала нос. Ох. Я не ожидала этого. – Ты адвокат. Разве ты не можешь, гм, работать адвокатом в другом месте?

– Это сложно.

– Сложно?

Ложка на мгновение поскребла дно миски. – Мой наставник завербовал меня.

– Твой наставник?

– Он был одним из моих профессоров. Я многим ему обязан – он помог мне пройти все мои стажировки, консультировал меня во время учебы в юридической школе. Когда он попросил меня взять эту работу, я не чувствовал, что могу отказать. Теперь он мой босс, и… – Он откинулся в кресле и провел рукой по волосам. Усталость. Он выглядит очень усталым. – У меня много сложных чувств по поводу того, чем занимается FGP Corp. И мне не нравится ни сама компания, ни её миссия. Но в конце концов, это хорошо, что я рядом. Если бы не я, кто-то другой делал бы мою работу так же хорошо. А я, по крайней мере, могу быть рядом с командой, которую возглавляю. И вмешиваться между ними и моим боссом, когда это необходимо.

Я думаю о словах, которые подслушала вчера вечером. Неэтично. Неправильно. – Это с ним ты спорил? По телефону? – Он поднимает одну бровь, и мои щеки теплеют. – Обещаю, я не подслушивала! – Но Лиам пожимает плечами, как будто ему всё равно. Поэтому я улыбаюсь, наклоняясь вперед через стол. – Ладно, может, и подслушивала. Совсем чуть-чуть. Итак, как его фамилия?

– Чья фамилия?

– Твоего босса. Может, я могу поговорить с ним, пока ты говоришь с Тедом? Старая добрая взаимная травля по доверенности? Взаимное предупреждение? Оставь моего друга в одиночестве шестьдесят девять?

Тогда он улыбается мне – полной, настоящей улыбкой. Кажется, впервые в моём присутствии, и от этого дышать становится намного труднее, а температура в комнате – намного выше. Как… почему он так красив? Я смотрю на него, потеряв дар речи, не в силах сделать ничего, кроме как обратить внимание на ясные карие глаза, на то, как растянуты его губы, на то, что он, кажется, изучает меня с теплым, добрым выражением лица, и…

Наши взгляды устремляются на его телефон. Который снова звонит.

– Работа? – спрашиваю я. Мой голос хриплый.

– Нет. Это… – Он встает из-за стола и прочищает горло. – Извини. Я сейчас вернусь.

Когда он уходит, я слышу, как он посмеиваться. На другом конце телефона женский голос произносит его имя.

Глава 6

Четыре месяца назад

Я делаю осторожный шаг из душа, позволяя пальцам ног глубоко погрузиться в толстый, мягкий коврик. Это оказывается смертельно плохим выбором, потому что я делаю это в тот же самый момент, когда Лиам открывает дверь ванной, чтобы сделать шаг внутрь.

Это приводит к тому, что я прыгаю. И машу руками. И кричу:

– Аааааааа!

– Мара? Что…

– Аааа!

– Прости – я не…

Всё моё тело скользкое и неистовое – не самое лучшее сочетание. Я почти теряю равновесие, пытаясь обернуть вокруг себя занавеску для душа. Потом я теряю равновесие, и я уверена, что Лиам всё видит.

Выпирающий пупок, за который Ханна всегда меня дразнит.

Серповидный шрам от лакросса над моей правой грудью.

И правую грудь, и левую.

На долю секунды мы оба замираем. Смотрим друг на друга. Не в состоянии реагировать. Затем я говорю: – Не мог бы ты, эм, подать мне вон то полотенце?

– Ах, конечно. Вот, пожалуйста. Я…

Он протягивает руку и поворачивается в другую сторону, пока я оборачиваю полотенце (его полотенце; полотенце Лиама) вокруг себя. Оно пушистое и чистое, хорошо пахнет и – кто вообще пользуется черными полотенцами? Кто их производит? Где он вообще их покупает, в "Кровавой бане и за её пределами"?

– Мара? – Он стоит под дверным косяком и пристально смотрит в сторону от меня.

– Да?

– Почему ты в моей ванной?

Черт. – Прости. Мне так жаль. Мой душ не работает, и… Я думаю, что-то не так с трубой, и… Я не знаю, но я позвонила Бобу.

– Боб?

– Сантехник. Ну, водопроводчик. Он придет завтра утром.

– О.

– Но я выходила на пробежку раньше, и я была вся потная и вонючая, так что…

– Понятно.

– Извини. Я должна была спросить раньше. Кстати, теперь ты можешь повернуться. Я в порядке.

Лиам поворачивается. Но только после примерно десяти секунд, которые выглядят как довольно интенсивные внутренние дебаты. Его выражение лица нелегко прочитать, но он выглядит немного смущенным.

На самом деле, очень. Даже больше, чем я.

Что странно. Это я получила сиськи, а Лиам, вероятно, очень привык быть с голыми женщинами. То есть, действительно голыми женщинами. Гораздо более голыми, чем я сейчас. Давайте будем реалистами – его бывшая, скорее всего, ангел «Victoria Secret», которая недавно ушла из модельного бизнеса, чтобы получить докторскую степень по истории искусств и стать младшим куратором в Смитсоновском институте. У неё безупречный пупок и она знает, на какую кнопку PlayStation нужно нажать, чтобы бросить гранату. Я сказала "его бывшая"? Они до сих пор встречаются, насколько я знаю. У него очень спортивная сексуальная жизнь. Я говорю о ролевых играх и игрушках. Много орального секса, в котором они оба преуспели. Ладно, этот поток мыслей должен оборваться прямо сейчас.

Может, ему просто стыдно за меня? Не то чтобы он должен был. Я красивая. То есть, я думаю, что я симпатичная. Симпатичной, веснушчатая, желающая, чтобы я была на два дюйма выше, немного застенчивая в отношении этого горба на моём носу. Иногда, обычно после того, как Сэди накрасит мне глаза, я даже думаю, что я красивая. Но я никогда не буду такой привлекательной, как Лиам. Вот почему он делает эту странную вещь – смотрит, стараясь изо всех сил не смотреть?

– Мне так жаль, что я не предупредила тебя. Я думала, что тебя нет в городе или что-то в этом роде. Потому что ты не пришел домой вчера вечером, и… – Мне немного стыдно, что я заметила. Но как я могла не заметить? С тех пор как началась метель, мы вошли в этот странный ритм. Ужинаем вместе в семь. Не то чтобы это было признанное соглашение или что-то в этом роде, но я знаю, что раньше он ужинал чуть позже, и я знаю, что всю свою жизнь я ужинала чуть раньше, и каким-то образом мы сошлись на времени, которое устраивает нас обоих… Возможно, я была близка к тому, чтобы написать ему вчера вечером. Но решила этого не делать, потому что это было похоже на пересечение какой-то негласной границы.

– Нет, я просто… Мне нужно было быть на работе. Из-за дедлайна. Я собирался предупредить тебя, но… – Ты не хотел пересечь какую-то негласную черту? Я хочу спросить. Но о негласных вещах не говорят, поэтому я просто отвечаю:

– Конечно. – Я прочищаю горло. – Я пойду в свою комнату. Одеться.

– Хорошо.

Я собираюсь уходить. Только вот Лиам всё ещё стоит там, загораживая выход. Единственный выход, если не считать окна, которое я недолго рассматривала, прежде чем признать, что это не осуществимый вариант. Не в моём нынешнем расстроенном состоянии. – Ты… – Кажется, он не понимает, где находится. Я бы жестикулировала и указала на это, но мне приходится сжимать полотенце обеими руками, чтобы не мелькать перед ним, и…

– О. О, точно, я… – Он делает большой шаг в сторону. Слишком большой – теперь он практически прижат к раковине.

– Хорошо. Ещё раз спасибо, что позволил мне воспользоваться твоей ванной.

– Без проблем.

Мне действительно пора уходить. – И я позаимствовала немного твоего шампуня. Ну, украла. Не то чтобы я собираюсь его возвращать. Но, ты знаешь.

– Всё в порядке.

– Кстати, мне нравится " Old Spice". Отличный выбор.

– О. – Лиам смотрит куда угодно, только не на меня. – Я просто беру первый попавшийся в магазине.

В этот момент я знаю, просто знаю, что Old Spice – любимая марка средств личной гигиены Уильяма К. Хардинга, и что из-за этого он испытывает глубокий стыд. – Точно. Конечно. – Иногда он может быть очаровательным. – Эй, просто к твоему сведению, я не смущаюсь. Так что и тебе не стоит.

– Что?

– Мне всё равно, что ты видел меня голой. Потому что я знаю, что тебе всё равно. Просто говорю, что нам не нужно быть странными из-за этого. Поверь мне, – я смеюсь, – Я знаю, что ты не собираешься использовать крошечные веснушчатые сиськи своей надоедливой рыжей соседки в качестве материала для дрочки.

Я ожидаю, что он ответит шуткой, как он обычно делает, но он не отвечает. Он вообще ничего не отвечает, на самом деле. Просто поджимает губы, кивает один раз, и внезапно всё становится ещё более неловким. Черт.

– В любом случае. Ещё раз спасибо.

– Не за что.

Я выхожу, помахав и замечаю две вещи: он пристально смотрит на свои ноги, а его левая рука сжата в кулак.

Глава 7

Три месяца назад

С волноводом всё в порядке. Это я знаю точно. Трансформатор и мешалка, похоже, тоже в порядке, что заставляет меня думать, что проблема в магнетроне. Я не эксперт, но я надеюсь, что если я буду возиться с нитью накала, сборка исправится сама собой и…

– Это потому что вчера вечером мы смотрели "Трансформеров"?

Я поднимаю глаза. Лиам с мягкой улыбкой на лице стоит по другую сторону кухонного острова, рассматривая детали микроволновой печи, которые я тщательно разложила на мраморной столешнице.

Возможно, я устроила беспорядок.

– Либо это, либо писать фанфики про Оптимуса Прайма.

Он кивает. – Хороший выбор.

– Но ещё, твоя микроволновка не работает. Я пытаюсь её починить.

– Я могу просто купить новую. – Он наклоняет голову. Он изучает компоненты, слегка нахмурившись. – Это безопасно?

Я напряглась. – Ты спрашиваешь, потому что я женщина и поэтому не могу делать ничего научного, не вызывая радиоактивного загрязнения? Потому что если так, то я…

– Я спрашиваю, потому что не знаю, с чего начать, и потому что я настолько невежественен во всем, что касается науки, что ты можешь создавать атомную бомбу, а я не смогу этого понять, – спокойно говорит он. Как будто ему даже не нужно защищаться, потому что мысль о том, что я – девочка с маленькими мозгами, даже не приходила ему в голову. – Но ты явно можешь. – Пауза. – Пожалуйста, не создавай атомную бомбу.

– Не указывай мне, что делать.

Он вздыхает. – Я освобожу место для плутония в ящике с сыром.

Я смеюсь и понимаю, что делаю это впервые за несколько часов. Что, в свою очередь, заставляет меня вздохнуть. – Просто… Шон ведет себя как полный мудак. Опять.

Его выражение лица темнеет от понимания. – Что он сделал?

– Как обычно. Тот проект деко, о котором я тебе рассказывала? Я объясняла ему действительно классную идею, как это исправить, но он дал мне поговорить всего полминуты, прежде чем сказать, почему это не сработает. – Я возилась с магнетроном, затем начала собирать печь. Как только обе мои руки оказываются заняты, прядь волос решает упасть мне в левый глаз. Я сдуваю её. – Дело в том, что я уже рассмотрела все его возражения и нашла решения. Но позволил ли он мне продолжить? Не-а. Так что теперь мы используем гораздо менее элегантный метод, и… – Я прервалась. На данный момент Лиам получает от меня от двух до четырех разглагольствований о Шоне в неделю. Меньшее, что я могу сделать, это сделать их короткими. – В любом случае. Извини, что защищаюсь.

– Мара. Ты должна сообщить о нем.

– Я знаю. Просто… это постоянно принижающее поведение так трудно доказать, и… – Я пожимаю плечами – плохая идея, так как мои волосы теперь снова лезут мне в глаза. Я чувствую, что немного застряла. Сильно застряла.

– Итак, как фамилия Шона? – спрашивает Лиам.

– Почему?

– Просто любопытно. – Он пытается говорить непринужденно, но у него это так плохо получается. Он явно худший лжец в мире – как ему удалось пройти через юридическую школу? Это заставляет меня улыбаться каждый раз.

– Тебе нужно попрактиковаться, – говорю я, направляя на него свою отвертку.

– Практиковаться?

– Потренироваться говорить…

Мой голос прерывается. Потому что Лиам тянется вверх, чтобы провести пальцами по моей скуле, на его губах играет слабая улыбка. Мой мозг замыкается.

Что…? Он…?

О. О. Мои волосы. Моя потерянная, заблудшая прядь волос. Он заправил её мне за ухо. Он просто мил и помогает своей рыжей неуклюжей соседке, у которой, в свою очередь, большой мозговой пердеж. Шикарно, Мара. Очень шикарно.

– Потренироваться в чем? – спрашивает он, всё ещё глядя на раковину моего уха. Возможно, она неправильной формы, а я даже не подозревала об этом.

– Ничего. Ложь. Я… – Я прочищаю горло. Соберись, Флойд. – Эй, знаешь что? – Я стараюсь сохранить легкий тон. Сменим тему. – Начало этого сожительства было абсолютным кошмаром, но мне это очень нравится.

– Это?

– Эта штука. – Я начинаю завинчивать заднюю тарелку микроволновки. – Где мы болтаем, не швыряя друг в друга стульями, а ты вскользь спрашиваешь фамилии чуваков, которые плохо ко мне относятся, с очевидной мыслью совершить против них несанкционированный акт самосуда.

– Это не то, что я…

Я поднимаю бровь. Он краснеет и отводит взгляд.

– В любом случае, мне это нравится гораздо больше. Быть друзьями, я думаю.

Он смотрит на меня. – Я тебе не друг.

– Ох. – Я почти отшатнулась. Почти. – О. Я – я сожалею. Я не хотела намекать, что…

– В тот вечер Эйлин подарила Берни розу, и ты сказала, что это был хороший ход. Это не то, что я могу принять от друга.

Я разразилась смехом. – Да ладно, он симпатичный. Он дрессировщик собак. Ему нравится K-pop!

– Видишь, это? Причина, по которой ты мой заклятый враг. – Он качает головой, и я смеюсь сильнее, а потом мой смех стихает, и на секунду мы просто улыбаемся друг другу, и внутри меня разливается незнакомое, жидкое тепло.

– Я уверена, что Хелена болела бы за Берни.

Он фыркает. – Ты так говоришь, как будто это одобрение. Как будто она не пыталась постоянно сводить меня со случайными людьми, до которых мне не было никакого дела.

– Она делала то же самое со мной!

– А когда я был подростком, она встречалась с парнем, который был в четырехмесячной душевой забастовке.

– О Боже. Почему?

– Не уверен. Окружающая среда?

– Нет – почему она с ним встречалась?

Лиам поморщился. – Очевидно – и я цитирую – "поразительная плотская химия".

Я нездорово размышляю о сексуальной жизни Хелены, пока Лиам не нарушает тишину и не спрашивает: – Ты когда-нибудь думала о смене работы?

Я качаю головой. – Это EPA. Там, где я всегда хотела быть. Серьезно, пятнадцатилетняя Мара путешествовала бы во времени, чтобы отпихнуть меня, если бы я уволилась. – Мне кажется, я уловила странную нотку в его вопросе. – Почему ты спросил? Ты когда-нибудь думал о смене работы?

Он тоже качает головой. – Я не смог, – говорит он. Но я понемногу начинаю его узнавать. Я больше прислушиваюсь к его настроению, к его мыслям, к тому, как он уходит в себя, когда думает о чем-то серьезном. Есть некая стена, которую он возводит между собой и всеми, кто пытается его узнать. Иногда мне хочется, чтобы её не было. Поэтому я осторожно надавливаю на неё и спрашиваю: – Как дела на работе?

Некоторое время он молчит, широко расставив руки на острове, и спокойно наблюдает за тем, как я заканчиваю прикручивать детали. Мои волосы по-прежнему надежно убраны за ухо. – Он попросил меня уволить кое-кого сегодня.

– О. – Я уже знаю, кто он. Митч. Босс Лиама. Которого я втайне ненавижу с интенсивностью тысячи микроволновых печей. Именно из-за него Лиам чувствует, что не может упаковать свои дипломы о высшем образовании, купленные на черном рынке, и свой многолетний опыт корпоративного подхалима и найти другую работу. – Почему?

– Кто-то из моей команды совершил действительно глупую ошибку. Но её можно исправить. И всё равно… это просто ошибка. Мы все облажались – я знаю, что облажался. – Он рассеянно потирает губы тыльной стороной ладони. – Я действительно думал, что смогу отговорить его от этого. – Он качает головой, и я хмурюсь. И поджимаю губы. И приказываю себе сосчитать до пяти, прежде чем что-то сказать, просто чтобы не показаться навязчивой или агрессивной. Пять, четыре, три…

– Честно говоря, твой босс – кусок дерьма, он тебя не заслуживает, и ты должен уволиться и оставить его помешивать в своем бульоне из дерьма!

Лиам смотрит вверх, удивленный. И забавный, я думаю. – Кусок дерьма?

Я покраснела. – Ценное, но недооцененное оскорбление. Но Лиам, правда, ты заслуживаешь лучшей работы. И прежде чем ты скажешь, что с моей стороны лицемерно советовать тебе сменить работу, в то время как я сама этого не сделаю, позволь мне сказать, что это совершенно другая ситуация. Я люблю свою работу – я просто ненавижу людей, с которыми мне приходится её делать. Включая Шона. Особенно Шона. Правда, в основном Шона. – О, как бы я хотела сварить свои носки после пробежки, сделать из них суп, а потом скормить его Шону.

– Ты можешь попросить о переводе.

– Я планирую. Но это не поможет. – Я пожимаю плечами и снова включаю микроволновку в розетку. – EPA открывает новое подразделение. Я прошу о переводе, и Шон Засранец тоже. – Я закатываю глаза. – Его невозможно стряхнуть. Как паразитический грибок на ногтях.

– Значит, ты будешь конкурировать с ним за место?

– Ну, нет. Он претендует на лидерство. А я буду среди плебеев – ничтожным членом команды.

– Ты не можешь руководить, потому что у тебя нет достаточного стажа?

– О, я не думаю, что есть требования к стажу.

– Тогда почему ты не претендуешь на роль лидера?

– Потому что… – Я захлопнула рот и посмотрела вниз на свою отвертку. Да. Почему? Почему бы мне не подать заявление на должность лидера? Что со мной не так? Не то чтобы Шон был умнее меня. Он просто любит навязывать звук собственного голоса ничего не подозревающим прохожим. И может быть, у меня недостаточно опыта руководства, чтобы знать, что я буду хорошим начальником, но у меня достаточно опыта с Шоном, чтобы знать, что он им не будет. Он продолжает называть меня Ларой, черт возьми. В электронных письмах. Которые он пишет на мой электронный адрес [email protected]. Чувак, ты можешь буквально скопировать и вставить?

Я поднимаю глаза. Лиам смотрит на меня со спокойным выражением лица, как будто терпеливо ожидая, когда я приду именно к этому выводу: Я лучше, чем Шон. Потому что все лучше Шона, и я в том числе.

Я чувствую, как по позвоночнику пробегает дрожь чего-то теплого, как будто меня обнимают. Что странно, ведь я не обнимала никого уже… Боже, месяцы. Со времен Хелены.

– Вот что я тебе скажу. – Я положила руки на бедра, внезапно став решительной. – Я собираюсь подать заявление на должность лидера.

– Это именно то, что ты должна…

– Если ты оставишь свою работу.

Он делает паузу, затем выдыхает смех. – Если я уйду с работы, кто будет содержать тебя в привычном для тебя образе жизни с дорогой многослойной туалетной бумагой?

– Ты будешь, поскольку ты, вероятно, сидишь на куче денег старого поколения из Новой Англии. К тому же, ты вполне можешь работать адвокатом в других, чуть менее отвратительных корпорациях. Если таковые существуют, то есть. И если мы заключим этот кровный договор, и я получу работу, для тебя будет кое-что ещё лучше.

– Ты позволишь мне подержать голову Шона в унитазе?

– Нет. Ну, да. Но ещё, если я получу должность руководителя группы, я буду зарабатывать больше денег. И я наконец-то смогу переехать. – Без необходимости продавать свою половину дома.

Выражение лица Лиама резко меняется. – Мара…

– Подумай об этом! Ты, разгуливающий голым в приятно холодном доме, чешущий задницу перед холодильником, полным соуса тартар, готовящий тако в три часа ночи и слушающий постмодернистскую индустриальную попсу на граммофоне. Вокруг – гигантские экраны, на которых двадцать четыре часа в сутки транслируются видеоигры. Звучит неплохо, да?

– Нет, – говорит он категорично.

– Это потому, что я забыла упомянуть о самом приятном: твоя надоедливая бывшая соседка исчезла, её нигде не видно. – Я улыбаюсь. – А теперь скажи мне, что тебе не понравится каждая секунда…

– Я не хочу, Мара. Я… – Он отворачивается, и я вижу, как его челюсть сжимается, как это бывало раньше, когда моё присутствие в этом доме раздражало его, и он считал меня проклятием всего хорошего. Но вот его рука обхватывает край прилавка, и он, кажется, берет себя в руки. Он изучает меня в течение долгого мгновения.

– Пожалуйста, – говорю я. – Я не буду подавать заявление, если ты не захочешь. Ты действительно хочешь обречь меня на пожизненную жизнь с Шоном?

Он закрывает глаза. Потом открывает их и кивает. Один раз. – Я не оставлю свою работу…

– О, да ладно!

– …пока не найду другую. Но я начну присматриваться.

Я медленно улыбаюсь. – Подожди, ты серьезно? – Я не думала, что это сработает.

– Только если ты подашь заявление на должность лидера.

– Да! – Я хлопаю в ладоши. – Лиам, я помогу тебе. Ты есть на LinkedIn? Готова поспорить, рекрутеры будут на тебя глазеть.

– Что такое LinkedIn?

– У тебя есть хотя бы свежий снимок?

Он тупо смотрит на меня.

– Хорошо, я тебя сфотографирую. В саду. При хорошем естественном освещении. Надень угольный костюм-тройку и синюю рубашку на пуговицах – она тебе очень идет. – Он вскидывает бровь, и я тут же жалею, что сказала это, но я слишком взволнована идеей этого странного профессионально-суицидального договора, чтобы сильно краснеть. – Это потрясающе. Мы должны пожать руки.

Я протягиваю руку, и он тут же берет её, его собственная твердая, теплая и большая вокруг моей, и – возможно, это первый раз, когда мы касаемся друг друга специально, в отличие от соприкосновения рук, когда мы работаем у плиты, или сцепления пальцев, когда он сортирует мою почту. Это… приятно. И правильно. И естественно. Мне это нравится, и я смотрю на лицо Лиама, чтобы увидеть, нравится ли ему это тоже, и… на его лице появляется тысяча разных выражений. Миллион разных эмоций. Я не могу разобрать даже одну.

– Договорились, – говорит он, голос глубокий и немного хриплый.

Свободной рукой он включает микроволновку – которая, что удивительно, снова работает.