Текст книги "Эволюционер (СИ)"

Автор книги: Эли Эшер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 34 страниц)

Император вздохнул.

– Есть несколько причин, но лишь одна настолько важна, что мы с ней ничего не можем сделать. Люси, я не случайно тебе ничего об этом не говорил. То, что я тебе скажу имеет категорию из серии «перед прочтением сжечь, а после использования забыть». Это очень серьезно. Это настолько серьезно, что даже далеко не все из императорской семьи знают это.

– Я поняла, – кивнула она, – Мы говорим по защищенному каналу, я одна в закрытой комнате секретной связи, тут устройств записи не стоит, а экран вообще виртуален и обеспечивается моими личными имплантами. Никто ничего не услышит и не увидит.

– Начнем с того, что эльфы – это вовсе не отдельный вид, а всего лишь обычные люди с необычным набором генов. Сама знаешь, мы даже слово «эльфы» не очень-то используем. Исторически мы – Изменяющие Реальность, «изры». Это уже потом к нам название «эльфы» прилипло. Как ты знаешь, мы легко перемешиваемся с обычными людьми, и это именно потому, что мы вовсе не другой вид, а тоже люди. Именно наши гены в сочетании с воспитанием дают нам возможность влиять на реальность. Но они же и наша слабость, о которой большинство людей не подозревает. Ты понимаешь, о чем я говорю?

– Ты говоришь о нашей неспособности лгать?

– Совершенно верно. Простым людям это тоже не очень полезно, но с нашими генами ложь начинает убивать нейроны мозга. Фантазии, стихи – это мы все можем, а вот лгать – нет. Большинство людей не знают этого и думают, что наша нелюбовь ко лжи – это всего лишь наше высокомерие, но это не воспитание, это биология. В теплых климатических зонах, где людей много, и конкуренция с другими людьми существенней выживания в природной среде, неспособность лгать – это огромная проблема. Поэтому, в большинстве случаев, эльфы не появляются среди смертных. Эти гены рецессивны и в нормальных условиях подавляются в популяции.

– Но давным-давно, когда человечество было на очень низком технологическом уровне и не образовывало больших сообществ, они еще были полезны…

– Совершенно верно, именно с тех пор пришли легенды об эльфах. Лесных, полевых, речных, морских, горных, снежных. Но со временем на всей нашей материнской планете уровень технологии сделал внутривидовую конкуренцию важнее выживания в природной среде, ложь стала давать больше преимуществ чем действительное изменение реальности, и все эти эльфы исчезли, вымерли. Кроме…

– Кроме Рубреи, где в силу жесткого климата и низкой плотности населения, способность менять реальность по-прежнему была более важна чем способность лгать.

– Именно так, Люси. Мы – потомки снежных и лесных эльфов. На самом деле сохранились еще немного горных, но в силу ограниченности их ареалов и малого их числа, это прошло почти незаметно. Хоть сколько-то массовыми оказались мы одни.

– Это и есть тот великий секрет, которым ты решил поделиться?

– Это, конечно, секрет, пожалуйста, имей это в виду, но это лишь присказка. Ты видишь какие-нибудь проблемы в связи тем, что я только что рассказал?

– Мы в большинстве своем больше не живем в Рубрее, где условия сформировали из нас эльфов?

– Это тоже, – кивнул император, – С этим мы пытаемся бороться, в частности разделив эльфов и обычных, способных лгать людей, особенно в условиях конкуренции, например, в карьере и работе. Океания и Вейстляндия обвиняют нас за это в практике апартеида, но это необходимо для сохранения эльфов как подвида. В привычных условиях, обычные лгущие люди легко оттеснят нас с эволюционной арены. И несмотря на это, способности эльфов изменять реальность со временем падают. Мы можем изолироваться от конкуренции с обычными людьми, но не можем изолироваться от конкуренции друг с другом, а в этих условиях эльф с чуть более слабым даром, и за счет этого способный чуть лгать, оказывается в преимущественном положении. Так что на этом одном мы не сможем выжить. Что и приводит нас к другой проблеме, которая не позволяет нам отпустить планеты Конфедерации в свободное плавание. Можешь догадаться какая?

Люсиэль задумалась. Эльфы больше не жили в Рубрее… А кто же…?

– Отец, а что происходит на планетах других паксов и независимых планетах в той климатической зоне, в которой была Рубрея?

– Там время от времени рождаются новые снежные эльфы. У обычных родителей.

– Я никогда не слышала об этом.

– Разумеется. Простые люди просто думают, что у отдаленных потомков иногда проявляются способности. Кто там докажет, с кем прабабушка грешила? Так что для них это просто «скрытые эльфы», бывает. Как говорят в таких случаях наши недоброжелатели, «было бы удивительно, если бы у этих развратников не имелось детей-полукровок». И полукровки тоже действтельно имеются, просто их способности значительно слабее. Об этом воообще все знают, что и делает возможным скрывать самозарождение эльфийских способностей. А прабабушки тут могут быть совершенно ни при чем, просто встретился и активизировался набор рецессивных генов.

– И что с ними происходит, отец?

– Вот тут и начинается самый страшный секрет. Ты слышала об управлении «Э» СБ?

Люсиэль лишь отрицательно мотнула головой.

– И неудивительно, оно совершенно секретно. Обычно маскируется под Девятое. Это часть внешней разведки, работающей за пределами рубрейских планет. Их функция – находить стихийно рожденных и активировавшихся эльфов и эвакуировать их в Рубрею. Это и им хорошо, и нам помогает бороться с той самой естественной деградацией, о которой я только что говорил.

– А если кто не хочет эвакуироваться?

– Почти все хотят. Тем более, мы зовем их семьями и на хороших условиях. Обычно, не обьясняя причину, а просто предлагая хорошую работу. Так вот, у управления «Э» есть сеть резидентов, оснащенная детекторами изменения реальности. Когда они засекают несанкционированное изменение реальности, они сообщают в центр, и дальше по обстоятельствам. Как я уже сказал, часто просто очень вежливые люди приходят в гости и предлагают очень хорошую работу всей семье в Рубрее, почти никто не отказывается. Но в редких случаях, бывает приходится прислать даже группу захвата, или хотя бы охраны до того, как они согласятся и уедут.

– Группу захвата? – удивилась Люсиэль.

– Ну, скорее скорая спасательная. Видишь ли, вне рубрейских планет есть тайная организация, которую мы уже много лет не можем уничтожить. Она организована по сетевому принципу, поэтому мы несколько раз выходили на исполнителей, но уничтожение отдельных исполнителей или даже ячеек погоды не делает.

– Уничтожение? – еще более удивилась девушка.

– Да, а что ты хочешь? Если они находят нового эльфа до нас, они его или ее обычно убивают. Либо он или она просто исчезают. Как ты понимаешь, мы не очень оптимистичны, насчет судьбы исчезнувших. Вот такая вот организация. И что еще нам с ними делать после этого?

– И как те, которых мы получили при помощи групп захвата?

– Во-первых, после обучения они вольны вернуться домой. Обученных эльфов эта организация не трогает, вероятно, просто боится. Тем более, обнаружить эльфа можно только при применении способностей, а после обучения это происходит исключительно сознательно. А во-вторых, можно изменить реальность на вариант, где они добровольно переехали.

– И так, прямо, просто убивают? Даже не пытаются использовать?

– Мы знаем о случаях, когда пытались использовать, причем обычно это государственные службы. Но от необученного эльфа пользы как правило никакой, а если вдруг новый эльф окажется сильным, то это хуже обьезьяны с гранатой. Кроме того, работая среди простых смертных, они часто просто умирали от необходимости лгать. Так что уже давно таких попыток никто не делал. Тем более, что в рамках Конфедерации любая такая служба может просто подать заявку и получить обученного эльфа на работу. Ну, за исключением действий, направленных против Рубреи. В любом случае, именно это и есть главная причина, по которой нам нужна Конфедерация. Для доступа в другие миры и возможности эвакуировать новых эльфов оттуда.

– Чтобы поддерживать наш собственный уровень за счет новой крови?

– Нет, дочка, чтобы их не убивали. Ты же знаешь наши три основных закона. Эльф не убивает эльфа. Эльф не предает эльфа. Эльф не бросает эльфа в беде.

– А почему бы не повлиять на реальность, чтобы изничтожить эту организацию?

– Мы пытались, но среди нас уже просто нет столь сильных, чтобы это осуществить.

Люсиэль только кивнула.

– Хорошо, отец, так чего же ты хочешь от меня в этой ситуации? Учти, удержать эту планету в Конфедерации не столько невозможно, сколько скорее вредно.

– Этого и не требуется, – ответил император, – Один мир не так много, с ним мы можем работать и другими способами. Но нужно сделать так, чтобы это не выглядело ни нашей слабостью, ни нашей жестокостью. Если они действительно идут к независимости и изоляции, пусть ее получат, но не как свою победу, а как обычное свободное волеизьявление. Можно даже подписать с ними какую-нибудь декларацию независимости, прогнав предварительно через наш юридический отдел, пусть потешатся. Ни в коем случае не использовать оружие против планеты. Вы тут просто как представители. Можно забрать беженцев и переселить их куда-нибудь в вейстляндском секторе. Сможешь?

– Отец, а вот тут уже у меня сверхсекретная новость.

Император просто внимательно взглянул на дочь, ожидая продолжения.

– У меня совсем недавно пропал шеф безопасности Люсиэли. Следствие ведется, но ничего пока обнаружить не удалось. А через пару дней я обнаружила письмо от него, написанное с моего адреса и адресованное мне же, но за его подписью. Так вот, держись за стул отец: он утверждает, что заговор, о котором ты говорил, возглавляет капитан Роттенура.

Люсиэль многозначительно замолчала.

– Фон Келлер??? – спросил, наконец, император не то сложив два и два, не то проверив, кто является капитаном второго линкора флотилии.

Не то, чтобы он не знал, подумала Люсиэль, сам ведь утверждал состав экспедиции и всех высших офицеров поименно. Но вслух она ничего не сказала, а лишь кивнула согласно головой.

В разговоре наступила длинная пауза.

– Если это так, то это конец Конфедерации, – наконец, сказал император.

– Ну, я бы не сказала, отец. Не случайно ему этот бардак с Фенекой нужен. Он, конечно, жизни тех, что внизу ни в грош не ставит, что поделать, вейстляндец. Ты очень точно их отношение к холопам описал. Но если бы он мог без этого обойтись, не стал бы. Просто чтобы усилия сэкономить. Ты пойми, вейстляндские бароны – это не океанские олигархи, которые больше чем на пару лет вперед планировать не умеют. Эти и на пару веков вперед умеют думать. Как на планетах Вейстляндии, так и в большинстве приграничных независимых миров, фон Келлеры – это сила. И в изолированных мирах им значительно проще будет становится еще большей силой, если их имя не будут связывать с сокращением населения на 5-20 процентов. Так что напрямую он ничего делать не будет.

– Ты думаешь?

– Уверена. Если не на кого будет свалить ответственность, он ничего не станет делать.

– Какое у тебя вообще впечатление от него?

– Ну, про отношение к «холопам» мы уже говорили, но в остальном ничего плохого не могу сказать. Прекрасный офицер, толковый командир, настоящий джентлемен, безупречные манеры, умен, решителен, поддерживает отличную физическую форму, просто красив. Остается добавить «истинный ариец, характер нордический», насчет примерного семьянина за неимением у него супруги сказать не могу, но явно таковым в свое время станет, – усмехнулась Люсиэль, – В общем, мечта любой девицы, упакованная в идеально отглаженную форму капитэна-цур-зи. По-моему, ему шеф безопасности Роттенура форму гладит, они у фон Келлеров много поколений в доверенных слугах, хоть и сами богаты как Крезы.

– Ты смотри, не влюбись часом, – усмехнулся в ответ император.

– А ты бы сильно расстроился, да?

– Да, нет, дочка, я еще в тот день, когда ты родилась, уже смирился с тем, что ты будешь вытворять исключительно то, что сама захочешь. Мне хватит головной боли с твоими братьями, включая наследника.

Люсиэль пожала плечами и продолжила:

– В общем, он из тех, которых было бы очень хорошо иметь в друзьях.

– А он и был в друзьях. Пока его прабабка-эльфийка не умерла. А потом почему-то решил, что мы могли предотвратить ее смерть.

– А мы могли?

– Конечно, нет, мы не боги. Тем более, сама знаешь, способности эльфов деградируют. Даже предотвратить несчастный случай в макромире очень немногие могут. Обратить несчастный случай вообще единицы. Вот ты, смогла бы?

– Вряд ли.

– Вот видишь. А тут было просто старение. С этим уже ничего не поделать.

– Понятно, – откликнулась Люсиэль, – Ну, ладно. Отец, а можно безумную идею?

Император лишь взглянул в упор на дочь, ожидая продожения.

– Если фон Келлер это все замутил, но при этом подставляться не хочет, так пусть сам и расхлебывает. Запиши приказ, по которому Роттенур с несколькими транспортниками остается здесь, для приема беженцев и будущей эвакуации в Вейстляндию, а фон Келлер наделяется правами подписи признания независимости Фенеки. А Люсиэль с остатками флота отправь дальше в экспедицию. Можно еще и обыграть, намекнуть на необходимость такого шага «для предостварщения угрозы из-за грани исследованного пространства.» Пусть погадают, что это за угроза такая, что Рубрея на явный политический кризис наплевала, чтобы с ней разбираться. Может посговорчивее будут. Завизируй все это, естественно, в Конфедерации, чтобы законно было. И запустим твою речь по широкому вещанию на весь флот, и планету внизу. И пусть разбирается со всем этим хозяйством, которое он тут устроил. И пришли ему курьерским кораблем пилота-эльфа, чтобы он отсюда уйти смог, когда понадобится. Вот и все.

Люсиэль сделала паузу, но отец только продолжал внимательно смотреть на нее, так что она продолжила:

– Идеально было бы еще его на Блюхер перевести – как-никак, тяжелый крейсер, достойная должность, не в обиду должно быть. Любому военному ясно, что линкор возле Фенеки не нужен, даже один. Один залп из главного калибра – и хорошо, если от планеты что останется. Вот Блюхер с транспортниками и оставить тут, а на Роттенур поставить кого из наших и пусть с нами дальше в экспедицию идет. Заодно в Конфедерации сильнее бояться будут, что это за новая страшная угроза «из-за грани», для которой одного линкора мало. Но это уже, пожалуй, лишнее. Снимать фон Келлера с его корабля… так и до бунта довести дело недолго. Что скажешь, отец?

Имератор задумался, закрыл глаза, словно прикидывая варианты, потом проверил что-то известное только ему одному на виртуальной консоли, снова задумался, и наконец, ответил:

– Скажу, что если бы ты была наследницей престола, я был бы спокоен и за Империю, и за Конфедерацию, дочка. Но мне надо подумать, посоветоваться, да и подготовиться. Я тебе дам знать. А пока, приказ висеть невдалеке и ни во что не вмешиваться. Даже в контакт не вступать. Понятно?

– Понятно, отец.

– Ну, держись, дочка!

– Ты тоже, отец! – ответила она, и экран погас.

Люсиэль некоторое время посидела в кресле, размышляя о ситуации, а потом решительно вышла из комнаты и отправилась на мостик.

– Адмирал на палубе! – проорал дежурный офицер, и все поднялись приветствуя ее.

– Приказ императора, держать позицию, ни во что не вмешиваться, в контакт с местными не входить. Передайте на корабли флотилии. Баронесса, – обратилась она к капитану корабля, – Нам надо поговорить, пройдемте в мой салон.

И обе вышли с мостика. Тем временем сущность, прячущаяся в подсознании адмирала неслышно для остальных обратилась к сущности, прячущейся в подсознании капитана-баронессы:

– Гита, нам тоже надо поговорить. У нас?

– Нет, лучше у меня, Алина. У тебя там парни могут в любой момент появиться, свои дела обсуждать.

– Хорошо.

* Изба Гиты в Средней Полосе

Гита появилась у себя дома одетая в белую, с расстегнутыми верхними пуговицами шелковую рубашку, обтягивающие черные штаны, и мягкие домашние черные полусапожки с мягкой подошвой. В ожидании подруги, она окинула себя довольным взглядом и, развалившись в кресле, создала в руке большой бокал с ярко-зеленым прозрачным нектаром. Вскоре, в своем любимом белом платье, материализовалась и Алина. Легким движением пальцев создав на краю стола чашку с блюдечком из тонкого фарфора, полную парящего чая, она присела с прямой спиной на лавку рядом.

– Гита, я не пойму, какой смысл в этом мире? По крайней мере в той части, которую мы видим?

– Это Сет с Андреем химичат, Алина. Они пытаются создать мир, в котором четыре современные основные доминирующие цивилизации Земли – англо-американская, европейская, русская и китайская – продолжают сосуществовать, не уничтожая друг друга. Мы уже давно поняли, что монокультурные миры дохнут, и потом приходится тратить уйму сил, чтоб не до конца сдохли, а то и мир форматировать. Вот они и попытались понять, а можно ли и правда разные вместе поддерживать. Получились Океания, Вейстляндия, Рубрея и Поднебесная. В S10 они попытались сделать эти цивилизации более-менее равными и независимыми. Увы, получилось то же самое, что и на Земле. Рано или поздно одна поглощает все остальные, загнивает, заполняется паразитами, и разваливается.

– И что приходит потом?

– Иногда одна из старых возрождается. Иногда какая полностью новая. Потом она опять поглощает остальные и все повторяется заново. И все это с жертвами, кровью, драками, войнами.

– Значит это невозможно? Полный провал?

– На равных, похоже, что нет. Но если одной из них дать преимущество и остановить от уничтожения остальных – кто знает? Вот это и попробовали в мирах от S11 до S14. Мир S13 – это тот, в котором прототип России доминирует.

– Чего-то не очень похожа Рубрея на Россию, Гита, – возразила Алина.

– А чего ты хотела? Это же модель чуть ли не на тысячу лет вперед, а они все очень быстро до неузнаваемости меняются. Царская Россия похожа на СССР? А СССР похож на современную Россию? Конечно, нет. А уж с этим дополнительным преимуществом, да еще и через тысячу лет и подавно.

– Тебе не кажется, Гита, что что-то не то получается?

– S13 еще ничего, с другими доминантами еще хуже выходит.

– Даже так?

– Pax Americana в S11 с доминирующей Океанией быстро уничтожает остальные три цивилизации на корню. Иногда ассимилирует, а иногда и физически уничтожает. А уже после этого задыхается в своей экономической модели. Что примечательно, по сравнению с S13, почти никакого сепаратизма нет, всем жить охота.

– Извини, я правильно услышала, что «почти» тут неспроста?

– Ну, как сказать, – вздохнула Гита, – Когда у них боеприпасы пора менять или новое поколение оружия производить, они кого-нибудь назначают сепаратистом. Какую-нибудь Элбонию. Те, конечно, изо всех сил отнекиваются, но кто ж их услышит? А все телевидение, газеты, интернет полны девочек, бегущих с котенком на руках под обстрелами, и прочей продукцией Голливуда. Потом, естественно, бомбят. Тут уж по телевизору исключительно победные реляции, и никаких девочек и котят, хотя на этой фазе как раз и тех, и других под бомбами хватает. Потом делят новые военные заказы и финансирование на восстановление Элбонии. Потом еще кого назначают, и все по новой.

– И что, часто это делают?

– Да, считай, постоянно обновляют. Экономика войны, ее не остановить. Слишком уж это выгодно тем, кто имеет много денег. Да еще и от продолжения у них оказывается еще больше денег для лоббирования. Конечно, такое может продолжаться пока экономика окончательно не разрушается. Но ведь не каменный век на дворе, а с производительностью технологического общества, это происходит небыстро.

– Хорошо, я поняла, Гита. А с Европой, как главной цивилизацией, что происходит?

– Это S12, с Pax Europaea с доминирующей Вейстляндией на основе Западной Европы. Эти не воюют друг с другом только при одном условии: если кого-то вместе очень сильно боятся. А когда бояться некого, все саттелиты быстро рассыпаются между эквивалетами Германии, Франции, Великобритании и, иногда, Испании, изредка Австрии, если она сохраняется из прошлого. После чего начинается любимая игра западноевропейской цивилизации в виде войны на всеобщее уничтожение. Рубрея в S12 обычно расчленена на враждующие кусочки. Что-то вроде феодальной раздробленности, так что участвует в веселье на общих основаниях. Оно и понятно, иначе любая война кончилась бы, как только она выступила бы на стороне одного из четырех противников. То же самое с Поднебесной – она там разбита на враждебно настроенные друг к другу куски. А в Океании параллельно повторяется их Гражданская, только с Севером, Югом, Западом, Востоком и Центром в качестве участников и наличием ядерного оружия. Этот мир уже несколько раз форматировать заново пришлось. Сепаратизма, правда, тоже нету, если не считать перебежек с одной стороны на другую. Все слишком увлечены командной игрой.

– Ну, а что в мире, где Китай доминирует?

– Вот тут все достаточно долго внешне благополучно. Тишь и гладь. S14 – одна империя над которой не заходит Солнце. Все подчинены Императору. Пока технологическое развитие приличное, сепаратизм хотя постоянно и появляется, но появиться не успевает. Первое время культура других цивилизаций даже сохраняется, просто наместники Императора правят провинциями. Потом, правда, все заполняется китайцами, а через некоторое время все скатывается в феодализм. Внешне страна по-прежнему занимает всю планету и едина, военные лорды почтительно кланяются Императору из своих владений, но являться в столицу не спешат. И ничего с ними не сделать. И дальше примерно с одним процентом изначального населения застывают в стазисе. Однажды, тысячу лет в ускоренном режиме прокрутили, и все одно и то же – крестьяне с тяпками, периодические войны между военными лордами, встретятся две дружины, побьют друг друга, и снова все как обычно. Удивительно устойчивая система. И столь же бесполезная. Даже в космос редко выходят, а если и заселят пару планет, теряют контакт с ними на фазе скатывания в феодализм.

– Так что, получается только на основе России что-то функциональное получается?

– Почему только? В этом же S13, с другой стороны, где парни работают, есть интересная вариация на основе Океании. Но нам с тобой туда соваться и подглядывать не положено. А что?

– А как ты думаешь, как будет развиваться Фенека после отделения?

– Это-то как раз хорошо известно. Вот смотри, откуда вообще планетарный сепаратизм лезет? У государства есть внешние, глобальные функции вроде обороны или экспансии. Эти функции лучше выполняют большие государства, у них просто ресурсов для этого больше. Они и образовались поглощая мелкие государства, которые с функцией обороны не справились. Но есть и локальные. Например, организовать уборку мусора. С такими функциями лучше справляются очень маленькие государства вроде правительства города или, скажем, кантона. У Конфедерации противников по сути нет, защищать не от кого, поэтому полезности большого государства – самой Конфедерации – с точки зрения обороны практически нет, а маленького – для уборки мусора – очень даже. Вот и сепаратизм. В Океании врага бы назначили, в Европе быстро рассыпались бы на враждующие фракции, в Поднебесной большое государство защищает от самого себя, а с Рубреей можно буянить, традиция такая.

– Хорошо, а что дальше-то?

– Да то же самое. Положим отделилась Фенека, что дальше? Те, кто это организовал, конечно, хотят себе всю планету, но пользы от единого государства, охватывающего всю Фенеку, еще меньше чем от Конфедерации – та хоть космический транспорт обеспечивает. А теперь добавь, что прогнозы насчет сокращения населения по делу. Как ты сама понимаешь, кто в разборках и переделах собственности гибнет, кто от ухудшения условий, кто просто не рождается, а по сути все сводится к тому, что новое общество может поддержать меньше людей, чем то общество, которое «свергли».

– Гита, а если подробнее? Ты же знаешь, меня все это никогда особо не интересовало.

– Это ты у своего спроси, он это знает и любит.

– Ф-ф! Моего…

– А чьего еще? Моего, что ли? Вот именно, уже молчу. В общем, он расскажет. А тут все просто, ну, не может одинокая планета поддерживать технологический уровень, сравнимый с тем, что может сделать союз огромного числа планет. А население сокращаться не любит и, в таких случаях, очень часто приходит к мысли жить своим хутором.

– Отделяться захотят?

– Именно. А как планетарное правительство может это предотвратить?

– Найти общего врага?

– Разумеется! Вот только кого? Можно назначить врагом какую-нибудь внутреннюю Элбонию, и остальных ею запугать, чтобы согнать в загон для овец. Но это скорее вариант в духе Океании, а Фенека больше гибрид Вейстляндии и Рубреи. Можно назначить врагом Конфедерацию, внушить народу, что та спит и видит прилететь, и их всех разбомбить. Это возможно. Но в этом случае начнут строить орбитальные оборонные системы, а это сжирает ресурсы планеты. Бывало так, что столько металла выводили в космос, что на планете уже не хватало для поддержания цивилизации, и скатывались в феодализм, а то и что еще примитивнее.

– Бывало?

– Ну, да, что у нас, только эти три мира есть, где такая проблема встает? Куча F-миров потому и развила магию, что технологию не на чем было строить. Если задумаешься, наверняка и сама примеры вспомнишь. С Поднебесной, между прочим, в феодализм сваливаются без истощения ресурсов. И, конечно, остается вариант, когда центральное правительство не удерживает власти, планета разбивается на враждующие страны, и дальше все идет по вейстляндскому сценарию. Только в рамках одной планеты. В S13, если тебе интересно знать, уже пара таких планет есть. Радиоактивная пустыня и одни растения и тараканы. Там даже эмуляцию мира на поверхности отключили, поскольку приземлиться там все равно только самоубийцы смогут. Этакие, муляжи планет. Со стороны вроде все на месте, а попробуй на нее сесть – попадешь в такой серый туман без ничего.

– Гита, но ведь сепаратизм и другой бывает. Такой, когда правительство само людей угнетает, и они стараются избавиться от зависимости.

– Бывает такое, бывает даже хуже. Когда не угнетают, а просто убивают. Только это уже не сепаратизм. Сепаратизм – это когда за отделение от своей страны, а страна, которая в тебя стреляет уже не «своя». Слыхала фразу, «армия может выстрелить в свой народ только один раз, после этого, это уже не ее народ»? Впрочем, на Фенеке этого пока почти что нет. Хотя после отделения может тоже случиться.

– Так что нам надо сделать тут?

– Да, в общем-то наши интересы те же, что и у императора. Выйти из этих событий не создав цепную реакцию разрушения Конфедерации. А потом отправить принцессу искать контакта на другую сторону, как и собирались с самого начала.

– Понятно. А я правильно понимаю, что прабабка фон Келлера имела отношение к стабильности Конфедерации.

– Конечно! Фон Келлеры очень влиятельны в Вейстляндии, и благодаря ей они были за Конфедерацию. Впрочем, теперь уже надо что-то другое придумывать.

– Хорошо, Гита, продолжим…

* S13 Провинциальная планета Фенека, новости и заголовки газет

«Марионетка рубрейского императора президент Фуфлос стягивает войска к столице.»

«По данным космической разведки Фенеки, РУБРЕЯ прислала к Фенеке десять линкоров класса 'убийца-планет'!»

«Служба Безопасности Фенеки предупреждает об очередном изменении реальности эльфийскими диверсантами. Если вы полагаете, что президент Фуфлос был законно избран на свой пост, обратитесь в ближайшее отделение СБФ для дачи показаний и лечения.»

«Несмотря на предупредительный огонь фенекийской наземной артиллерии, рубрейский линкор нанес удар из космоса по столице в районе Фагоры. Эльфийские убийцы уничтожили курятник и склад покрышек.»

* S13 Лотта Хоффен, капрал-связист в отставке, ее родная планета в секторе Вейстляндии

В крошечной однокомнатной квартирке на дешевой окраине родного города Лотты промозглой местной поздней осенью мягко говоря прохладно. Да и чему удивляться? Конструкция из сваренных вместе бетоных панелей дешева и практична. Да и зачем застройщику вкладываться во что-то более дорогое, если именно такое жилье тут и пользуется спросом? Это же не фешенебельные районы центра города. Там, да, можно и вложиться в комфорт и внешний вид, поскольку ради одного только места мало кто согласится жить в бетонной коробке, да еще за такие деньги, чтобы оправдать стоимость земли, на которой стоял бы там дом.

Хотя и там как правило не используют космические материалы. Как ни странно, за сотни лет человечество так и не нашло лучшего материала для настоящего жилого, а не оффисного, дома, чем обычный обожженый красный кирпич. Укладывать такие стены, конечно, дороже, но все-таки времена – не сотни лет назад, почти все делают машины. Зато и дом такой смотрится, а чуть обветрившись под солнцем и дождями начинает выглядеть как будто и правда сто лет тут стоял, если вообще не с тех времен, когда бетонных плит и не было вовсе. И тепло в таком доме держится даже зимой. Наполненный воздушными порами кирпич хранит его внутри и не дает улетучиваться в пространство.

Впрочем, и тут можно жить. Зато недорого. То есть, не то чтобы действительно недорого, не так дорого. Так что флотской пенсии хватает и на жилье, и на свет-газ, и на еду, и даже чуть остается на другие нужды.

Да и прохладно, это не холодно, тут все так живут. Лотта с родителями, которые теперь уехали на новое место работы отца на другой континент, сама тут жила в двух кварталах отсюда, так что еще помнила. Для начала, надо повесить плотные занавески на окна. Это у Лотты еще руки не дошли, а как повесит, они не будут пропускать наружу через окна тепловое излучение, с которым и уходит большая часть энергии, которая потом приходит в виде счетов на отопление. Да и нечего жить с открытыми окнами как на витрине. Это отец так говорил с важным видом, очередной раз задергивая занавески. Потом теплая шерстяная кофта, юбка из толстой ткани, утепленные колготки. Плотные носки и тапки с толстой войлочной подошвой защищают ноги от холода бетона, который пробирается через тонкое, три-четыре миллиметра, постеленное прямо на него синтетическое покрытие, притворяющееся паркетом, и продающееся в строительных магазинах в виде высоких, в рост человека рулонов.

Нет, жить и правда можно. А что квартира небольшая, а много ли нужно, разведенке – не разведенке, вдове – не вдове, а так, будущей одинокой матери в отставке. Причем в отставке не только со службы. Хотя, робко думает Лотта, может и не одинокой. Карл пока так и не ответил, а значит до него еще не дошла весть. Иначе, ответь он «да» или «нет», ей бы уже сообщили. Он ведь и говорил, что уходит в экспедицию. А когда корабли идут через подпространство, даже эльфы до них не могут достучаться. Поэтому приходится ждать, когда те вынырнут у какой-нибудь звезды и займут стационарную позицию, из которой возможна межзвездная связь.