Текст книги "Дерзкая любовница"
Автор книги: Элейн Барбьери
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]
– Анжелика, к чему притворяться?
– Притворяться?
– А ты умело ведешь игру… пожалуй, даже чересчур умело. Не думаю, что ты полностью осознала ту степень бешенства, до которой успела довести беднягу Эстебана. Несчастный парень за весь вечер не смог скрыться ни на минуту. Донна Тереза выговорила ему за небрежное отношение к сеньорите Валентин. Еще бы, ведь он только и делает, что смотрит в окно! И я подумал, что если буду смотреть туда же, то смогу углядеть что-нибудь любопытное. И действительно: я увидел, как ты идешь через сад Бедняга Эстебан только было кинулся следом, но его остановила мать. Ну, как известно, неудача для одного может обернуться удачей для другого… Конечно, я почти не надеялся тебя догнать – с такой прытью ты припустила по тропинке. – В глубине темных глаз мелькнул лукавый огонек, и техасец негромко рассмеялся. – Но, конечно, я зря опасался, ты остановилась здесь и ждала…
От этих оскорбительных речей в груди у Анжелики вскипел гнев.
– Я вовсе никого не ждала! Было слишком темно, а тропинка неровная…
– Ерунда. Я же сумел разглядеть тебя…
Анжелика запоздало подняла глаза. Ну конечно, он прав. Пока они спорили, луна успела выйти из-за туч и сияла теперь как ни в чем не бывало. В ее серебристом свете отчетливо было видно лицо Гарета Доусона, и девушка невольно нахмурилась. Каким-то образом его черты успели до мельчайших подробностей запечатлеться у нее в памяти. Она с пугающей ясностью помнила осуждающий взгляд черных глаз под густыми изогнутыми бровями, то и дело недоверчиво взмывавшими вверх. Равно как и суровый профиль, и бронзовые от ветра и солнца скулы, и глубокую ямку на подбородке. Анжелика еще ни разу не видела его улыбки, зато успела ощутить колдовскую силу красиво очерченных чувственных губ. А еще – его нежное прикосновение.
Густые темные волосы техасца в лунном свете отливали серебром. Он переступил с ноги на ногу, выдавая снедавшие его нетерпение и гнев.
Анжелика очнулась и попыталась убрать его руку с плеча. С чего только техасец вообразил, будто она дожидается здесь Эстебана? Она больше не намерена терпеть незаслуженные оскорбления!
Она повторила попытку вырваться, но добилась только того, что Гарет привлек ее к себе поближе.
– Не огорчайся, юная ангелица! Эстебан не придет, зато пришел я, а я ничуть не хуже… – Эта тирада внезапно прервалась оттого, что ему в грудь уперлись свертки. – Какого черта?.. – Доусон присмотрелся. – Во что это ты так вцепилась, Анжелика?
– Не вашего ума дело!
Анжелика дернулась, но тут же оказалась стиснутой еще крепче. Горячее дыхание техасца обжигало кожу, ноздри заполнил его колдовской запах. Гарет тем временем пытался вырвать свертки из судорожно сжимавших их рук
Она так упорно не хотела показать Гарету содержимое свертков, словно они были краденые. Впрочем, он был намного сильнее. Боясь, что Доусон просто бросит драгоценную ношу наземь, Анжелика поспешила уступить, торопливо бормоча:
– Это сыр… и немного меда. Я не брала их с кухни Мне дала Кармела.
– Сыр и мед?!
– Ну да, для моего брата. Карлос болеет, и Кармела сказала, что сеньора не обидится, если она даст это мне. – Техасец не скрывал недоверия, и Анжелика продолжала с горячностью: – Я задержалась здесь всего на минуту, потому что луна скрылась за облаками и стало совсем темно Я никого не ждала. У меня было одно желание: попасть домой… поскорее.
На лице техасца появилось решительное выражение, и Анжелике стало страшно. Не хватало только, чтобы он потащил ее назад, оправдываться перед донной Терезой. Девушка понимала, что, несмотря на ее невиновность, ее тогда наверняка уволят
Сама не своя то ли от страха, то ли от близости этого сильного, властного мужчины, Анжелика не могла двинуться с места. Она физически ощущала на себе взгляд проницательных темных глаз: вот он скользнул по щеке и замер на нежном изгибе ее губ.
Внезапно Гарет вспомнил про отобранные свертки:
– Ну ладно, Анжелика, по крайней мере хоть что оказалось правдой. А теперь пойдем к тебе домой и посмотрим, есть ли там больной братец.
Злополучные свертки снова оказались у нее в руках, затем ее грубо схватили за руку и потащили вперед.
Анжелика, повинуясь новому всплеску гнева, снова попыталась вырваться:
– Я вовсе не нуждаюсь в провожатых, сеньор Доусон!
– Анжелика, – не выпуская ее, злобно зашипел техасец, – неужели ты до сих пор не поняла, что никому нет дела до твоих капризов?
– Ну вот что! – Она решительно остановилась. – Вы не имеете права мне приказывать! – Она торопливо перевела дух и продолжала, не представляя, каким прекрасным стало ее лицо: – Не воображайте, что я позволю врываться в мой дом только потому, что вы хотите выяснить, правду или ложь я вам сказала. Моя жизнь вас ни в коей мере не касается…
Техасец склонился к ней и заговорил таким тоном, что у бедняжки кровь застыла в жилах:
– Или ты отведешь меня к себе домой, или я отведу тебя к донне Терезе вместе с тем, что ты наворовала у нее!
– Я не воровала…
Она замолчала на полуслове, поняв, что бьется головой о стену, пытаясь оправдаться. Прошло несколько секунд, прежде чем Анжелика овладела собой и тихо промолвила:
– Что ж, будь по-вашему. Но не потому, что я воровка, а потому, что не желаю причинять беспокойство донне Терезе и Кармеле…
– И себе самой…
Закусив губу, Анжелика подавила новую волну возмущения. Будь ее воля – этот негодяй так и остался бы на улице. Меньше всего на свете ей хотелось, чтобы его надменный взор коснулся изможденного болезнью личика Карлоса.
Но увы она лишена права выбора. И, глянув на упрямо застывшее лицо. Анжелика сказала:
– Сеньор Доусон, если вы соизволите отпустить мою руку, я выполню вашу просьбу.
С подозрением прищурившись, техасец неохотно разжал пальцы. В тот же миг Анжелика развернулась и пошла по ясно видной теперь тропинке. Сердито поджав губы, девушка с укором поглядела на луну. Ведь если бы она светила так же ярко несколько минут назад, ничего бы этого не случилось. С ненавистью вслушиваясь в шаги у себя за спиной, Анжелика направилась к дому.
Гарет без труда поспевал за торопливо шагавшей Анжеликой, не спуская глаз с вызывающе выпрямленных хрупких плеч. Серебристое сияние луны волшебным образом подчеркивало врожденную грацию миниатюрной фигурки, и Доусону стоило немалого труда до времени обуздать свои чувства.
Пропади все пропадом, какого черта он тащится по этой грязной тропинке следом за какой-то мексиканской девицей? И какое ему дело до того, украла она или нет эти несчастные сыр с медом из ломившихся от всякой снеди кладовых Аррикальдов? Гарет недоуменно тряхнул головой.
Неукротимое желание, побудившее его немедленно пуститься в погоню за мелькнувшей в саду ведьмой, и ревность при виде сходного намерения Эстебана удивили его самого. Нахлынувшая волна незнакомых доселе чувств не оставила времени на размышления, побудив к немедленным действиям. Эстебан был задержан бдительной донной Терезой, и Гарет выскочил в сад один.
А потом луна осветила стройную фигурку, прислонившуюся к толстому стволу дерева. Превосходное место для свидания влюбленных, рядом гостеприимные кусты и мягкий ковер из опавших листьев.
Если до сих пор убежденность твердившей про свою невинность мексиканочки еще могла тронуть Гарета, то теперь отпали последние сомнения. Она просто набивает себе цену! Это открытие почему-то повергло его чуть ли не в отчаяние. Чистота серебристых очей чуть не убедила его. Ей чертовски подходит ее имя. Ангелица, да и только. Ему всякий раз стоило большого труда оторвать взгляд от этого дивного лица.
Интересно, какого черта он потащился к ней домой? Как ни забавно, но Гарету приспичило довести ее до дома, чтобы быть уверенным: она больше не станет ждать Эстебана. Вот она свернула с тропинки в сторону и обернулась, бросив на него короткий, полный ненависти взгляд, – и при виде этой несравненной красоты у Гарета захватило дух. Он и себе не хотел признаваться в том, насколько сильно задела его прекрасная служанка.
Догнав Анжелику, он подхватил ее под руку. От прикосновения к шелковистой коже по его жилам мгновенно разлился огонь желания.
– Потише. Я не спешу, – выпалил он.
Отлично выразив взглядом все, что она о нем думает, Анжелика отвернулась и медленно зашагала к деревне.
Гарет подавил в очередной раз возникшее желание, побуждавшее его сию же минуту схватить эту дьяволицу и со Всей силой прижать к себе, и побрел следом.
Анжелика замедлила шаг перед убогим домиком, служившим пристанищем ее семье столько, сколько она себя помнила. Сложенное из дикого камня низкое строение состояло всего из трех комнат и считалось церковной собственностью. Самая большая комната служила одновременно кухней, столовой и гостиной, и большую часть ее занимал очаг В двух других располагались спальни – родительская и Анжелики с Карлосом. Анжелика давно привыкла спать вполглаза, прислушиваясь к тяжелому дыханию и изнурительному тяжелому кашлю малыша Сколько раз ей приходилось вскакивать к нему по ночам! Он всегда казался ей ужасно маленьким и хрупким. Таким до сих пор и остался. Анжелика все ждала хотя бы малейших признаков той живости, которая являлась непременной чертой его сверстников. Но Карлос не поправлялся. Ему становилось только хуже.
Однако, хотя Господь не наградил Карлоса здоровым телом, мальчик оказался наделен иными достоинствами, редкими для детей его возраста. Приверженность их семьи к церкви сделала падре Мануэля частым гостем в этом убогом жилище. Священник быстро отметил необычайную сметливость Карлоса и не пожалел времени на занятия, результат которых не замедлил сказаться.
То, что Анжелика с Карлосом умели читать, писать и свободно изъяснялись по-английски, было целиком заслугой доброго священника, с сочувствием относившегося к этой семье. Вряд ли еще кто в их деревне мог похвастаться таким образованием В отличие от сестры, воспринимавшей свою необычную внешность как проклятие, а не как Божий дар, Карлос относился к снедавшему его недугу с полным смирением. Мальчик твердо верил в то, что Он давно определил его путь – просто до поры до времени не обнаруживает своих намерений.
Всего несколько недель назад, едва оправившись от очередного приступа, Карлос признался сестре, что надеется когда-нибудь стать священником и пойти по стопам падре Мануэля. Анжелика улыбалась дрожащими губами и невнятно шептала что-то ободряющее, думая о том, что падре Мануэль совсем недавно предупредил отца и мать: мальчику не дожить и до девяти лет, если только его не отвезут в Мехико. Там жил врач, прославившийся успехами в лечении именно этого недуга. Но на поездку и лечение требовались немалые деньги.
Карлос был таким трогательным и милым! Болезнь не погасила живого блеска его глаз, не уничтожила интереса к жизни. Если бы не мертвенная бледность, его лицо можно было бы назвать красивым. Сколько раз Анжелика смотрела на него, когда брат спал, завидуя чертам, подтверждавшим родство Карлоса с родителями!
Девушка раздраженно покосилась через плечо и нахмурилась. Мама с папой наверняка места себе не находят, да и
Карлос не заснет, пока она не придет домой. Малыш давно привык пересказывать ей все события прошедшего дня и расцветал, когда сестра искренне восхищалась его успехами в учебе. Как неуместно было вмешательство техасца в мирную жизнь их семьи – оно наверняка отравит им даже нехитрую радость вечернего общения Друг с другом.
Да и как она объяснит его визит? Она снова оглянулась. Судя по выражению его лица, он собрался идти до конца. Надо попробовать в последний раз остановить его – ведь дом уже рядом.
– Вот здесь мы и живем, – нерешительно начала Анжелика, останавливаясь возле низкого строения. – Родители очень удивятся, если я вернусь не одна, а с гостем с самой асиенды сеньора Аррикальда. Они будут испуганы и растеряны. Мне бы очень не хотелось беспокоить без нужды их и брата.
Анжелика затаила дыхание, ожидая ответ. Но надменное лицо техасца осталось столь же бесстрастно.
– Тебе следовало подумать об этом, когда ты воровала сыр с медом…
– Да не воровала я!
– Это ты так утверждаешь.
Анжелика гневно взглянула на техасца. Он, не скрывая, разглядывал ее, и этот взгляд странно подействовал на нее. Она ощутила какую-то непонятную истому под этим взглядом, проникавшим, казалось, в самую ее душу. Девушка завороженно следила, как его рука протянулась вперед и грубая мозолистая ладонь с удивительной нежностью коснулась ее щек и шеи. Гарет привлек ее к себе и ласково прошептал:
– Ты права, я не верю тебе, но ты бы могла убедить меня, Анжелика. Ты могла бы убедить меня в чем угодно, если бы постаралась…
Тут их уста слились, и все мысли улетучились из ее головы. Его губы были такими нежными, как будто не с них только что слетали незаслуженно обидные слова. Она утратила волю к сопротивлению. Сильные, горячие руки гладили ее, привлекая все ближе. Поцелуй становился все более жгучим. Анжелика приоткрыла губы и едва не охнула: его язык тут же проник ей в рот Гарет целовал ее жадно, ненасытно и прижимал к себе все сильнее, пока ему в грудь не уперлись твердые свертки.
Техасец нетерпеливо отодвинулся и посмотрел на неожиданную помеху Анжелика и опомниться не успела, как свертки были у нее отобраны и отложены куда-то в сторону, а она снова оказалась в его объятиях. Глухо застонав, он повлек ее в темноту, под деревья
Будто послушная чужой воле, Анжелика подняла руки и прикоснулась к густым волосам Доусона Горячие губы проложили дорожку по ее щеке и выдохнули в самое ухо:
– Я целый день только о тебе и думал… Анжелика… Твое ангельское лицо…
Ее словно подхватил волшебный искрящийся вихрь. Мир вокруг исчез Она ощущала только дыхание страсти этого сильного мужчины, слышала, как гулко бьется его сердце, чувствовала прикосновение нежных губ. Отдавшись во власть незнакомому доселе наслаждению, она внимала хриплому шепоту:
– Анжелика…
Внезапно мертвую ночную тишину прорезал звонкий детский голос-
– Мама, где Анжелика? Мне страшно… Услыхав голос брата, она испуганно обернулась. На пороге дома мелькнула худенькая фигурка – мать поспешно увлекла мальчика в дом И вдруг Анжелика поняла, что стоит, тесно обнявшись с незнакомым мужчиной.
Испугавшись, что так далеко зашла, девушка хотела вырваться, но Гарет только сильнее обнял ее и удивленно спросил:
– Что случилось, Анжелика?!
– Я… я хочу уйти…
– Уйти? – не веря своим ушам, техасец попытался заглянуть ей в глаза. – Ты что, шутишь?
– Я не тучу! Пожалуйста, отпустите меня сеньор Доусон
– Сеньор Доусон – раздраженно передразнил Гарет – Могла бы обратиться ко мне по имени Меня зовут Гарет!
– Это вовсе ни к чему! Мы с нами не друзья, мы даже не знакомы! Я для вас не больше чем…
– Меня зовут Гарет! Повтори!
Шестое чувство подсказывало, что сейчас не стоит перечить по пустякам, и Анжелика вымолвила непослушными губами
– Гарет
Несколько мгновений техасец молчал, напряженно всматриваясь в ее глаза Наконец заговорил, тщательно подбирая слова
– Верно Так же, как и все предыдущее Я тебе не друг и не знакомый Но я хочу быть твоим любовником Еще ни с кем мне не хотелось заняться любовью так, как с тобой
– Но я вовсе не хочу этого! – возразила Анжелика, проклиная себя за невольную слабость – И я не позволю говорить со мной в таком тоне! Отпустите меня!
– Неправда, ты хочешь тою же что и я – пробормотал он – Хочешь
– Нет!
Но было поздно железная рука обняла ее за талию, другая схватила за затылок, а губы жадно припали к ее губам Не в силах устоять перед этим натиском, Анжелика приоткрыла рот Она снова едва не позабыла обо всем на свете, как вдруг знакомый уже негромкий смешок моментально привел ее в чувство
Анжелика так неожиданно рванулась, что Гарет едва устоял на ногах
– Подите прочь! Отпустите меня! Я не боюсь ни вас, ни ваших угроз!
– Угроз? – Гарет снова хмыкнул – на сей раз сердито. Он-то давно забыл и про свертки, и про все, что с ними связано. Невольно его взгляд обратился туда, где все еще лежали сыр и мед. – Ты имеешь в виду кражу с кухни? Боишься, как бы я не узнал, что бедного несчастного больного братца нет и в помине? Полноте, Анжелика, ты нашла превосходный способ заставить меня забыть обо всем! Ведь именно это случается со мной всякий раз, когда ты рядом. И ты почти добилась своей цели… Почти добилась, если бы сама себе не помешала.
– Неправда! Я ничего не собиралась добиваться! Гарет сделал шаг в ее сторону.
– Не подходите? Не смейте ко мне прикасаться!
– Ты испугалась? Но тебе нечего бояться. Я буду с тобой щедрым.
– Мне ничего от вас не нужно… – отчеканила Анжелика, сгорая от стыда и ярости, – ничего, лишь бы вы поскорее оставили меня в покое.
И девушка помчалась к дому. Возле крыльца она перешла на шаг, чтобы хоть немного отдышаться. Обмирая от страха, она вслушивалась, не раздадутся ли за спиной тяжелые шаги, – оглянуться не хватало духу. Но ничто не нарушало тишины. Она уже двинулась было к двери, но вспомнила о драгоценных свертках, так и оставшихся лежать на земле, куда их бросил техасец.
Анжелика решила, что сможет вернуться за ними попозже, когда ее преследователь уберется прочь. Карлос непременно отведает и сыра, и меда. И ему сразу станет лучше. Она не позволит никому и ничему помешать выздоровлению брата!
Укрывшись за деревьями, Гарет следил, как Анжелика перешагнула порог своего дома. Его била дрожь – то ли от ярости, то ли от неудовлетворенного желания. Внезапно осознав, что полностью утратил над собой контроль, Доусон обессиленно прислонился к толстому стволу и потряс головой. Мексиканская шлюшка с ангельским личиком довела его до полной невменяемости.
Стоило зажмуриться – и перед ним снова стояла Анжелика Гарет не сомневался, что уловил блеск ответного желания в ее огромных серебристых глазах. А как трепетали ее веки. когда он целовал ее! Нет, это не могло быть притворством! Он чувствовал, как ее тело разгорается от желания, он даже успел возгордиться, что сумел так быстро разбудить в ней страсть!
Гарет несколько раз глубоко вздохнул. Да что с ним, черт побери, такое?! Он ведет себя как последний болван. Только глупец позволяет себе идти на поводу желания! Какая-то мексиканка не пожелала иметь с ним дела – и что с того? Ясно как Божий день, что эта пронырливая особа просто старается набить себе цену, заставляя его мучиться от неутоленной страсти. С горькой усмешкой Доусон подумал, что мерзавке вполне удалось добиться своего.
А сейчас ему только и оставалось, что беспомощно качать головой. Ведь поездка в Реал-дель-Монте – не светский визит. Гарета привело сюда важное дело, которым ему и предстоит заниматься завтра. Чем скорее он вернется на асиенду, тем лучше. А приключения можно отложить до лучших времен.
Решительно расправив плечи и не позволяя себе оглянуться на убогий домишко, Гарет двинулся прочь. Но не успел он сделать и двух шагов, как споткнулся обо что-то. Анжеликины свертки… Краденый сыр и мед. Доусон нахмурился.
Существует ли на самом деле маленький больной брат, которому она якобы несла еду? В памяти снова всплыл невинный взор широко распахнутых серебристых глаз, и от былой решимости не осталось и следа. Будь она проклята! Будь она проклята вместе со своими огромными глазищами и податливыми губами! Стараясь подавить бешеное желание, возникшее при одном воспоминании об Анжелике, техасец безжалостно растоптал злополучные свертки и поспешно зашагал к асиенде.
Глава 2
– Поспеши, Анжелика. Фернандо уже заждался у фургона.
Анжелика торопливо подхватила тяжелый котел, вытащила его во двор и аккуратно пристроила у задней стенки фургона. Стараясь не обращать внимания на откровенные взгляды Фернандо, норовившего заглянуть в вырез блузки, девушка наклонилась, чтобы еще раз проверить, все ли на месте. Утро сегодня выдалось довольно прохладным, и донна Тереза должна быть уверена в том, что ее гости смогут насладиться превосходной горячей трапезой сразу по прибытии на рудник Сан-Хосе.
Не успела Анжелика перешагнуть нынче утром порог кухни, как узнала, что хозяйка собралась устроить гостям небольшой пикник возле рудника. Девушка едва пришла в себя после вчерашнего приключения и не имела ни малейшего желания снова сталкиваться лицом к лицу с доном Эстебаном или Гаретом Доусоном
Она старалась ни на минуту не оставаться без дела, чтобы отвлечься от мыслей о Гарете. Анжелика без устали проклинала себя, но ничего не могла поделать с дрожью, охватывавшей ее всякий раз при воспоминании о низком страстном голосе, шептавшем ее имя, или горячих ласковых руках, касавшихся ее прошлой ночью. Отчаявшись привести в порядок смятенные чувства, она с великой радостью узнала, что сеньора намерена увезти гостей с асиенды на весь день Хозяйка сообщила об этом совсем недавно, и с той минуты Фернандо, Жозефина, Кармела и она сама сбились с ног, собирая фургон с провизией. Но тут оказалось, что им также придется поехать на рудник. Хуанита исходила желчью от зависти, и если бы Анжелика не понимала, что Кармела выбрала ее в знак доверия, – с превеликой радостью отказалась бы.
Донна Тереза задумала на предстоящий день нечто весьма необычное. Благодаря английским инженерам, приложившим руку к строительству, дорога до рудника была чрезвычайно хороша, и по ней с легкостью могла проехать карета. Это позволило хозяйке предложить отправиться в горы всем своим гостям – и дамам тоже.
Настало время отъезжать, и Анжелика места себе не находила от волнения: только бы удалось уклониться от встреч с Доусоном и неугомонным Эстебаном! Оставалось надеяться, что по крайней мере дон Эстебан будет вынужден находиться рядом с сеньоритой Валентин. Ни для кого не являлось секретом, что хозяйка считает Долорес Валентин подходящей кандидатурой на роль невестки и старается всячески способствовать ее сближению с сыном. Анжелика надеялась, что это хотя бы на время облегчит ее положение.
Кавалькада получилась небольшая, но весьма разнородная. Карета Аррикальдов предназначалась дамам, а также сеньорам Аррикальд и Валентин. Остальные джентльмены отправятся верхом. А в фургоне, вместе с запасами провизии, поедут слуги. Дом управляющего располагался в двух шагах от рудника – однако, судя по всему, донна Тереза не собиралась прибегать к его гостеприимству.
– Анжелика, скорее! Сеньора и гости уже собрались!
Окрик Кармелы, подкрепленный выразительным взмахом руки, заставил Анжелику поспешить к фургону. На ходу оглянувшись, она поймала на себе завистливый взгляд Хуаниты. По мрачной физиономии служанки было ясно, что ревнивая ведьма не успокоится, пока не устроит ей какую-нибудь пакость. Но черта с два Анжелика позволит этой особе испортить себе настроение! И она ангельски улыбнулась Хуаните.
Подойдя к фургону, девушка увидела, что Жозефина уже уселась на скамейке впереди, а рядом с ней собирается устроиться Кармела. Так что Анжелике явно придется ютиться в глубине фургона, среди мешков и бочонков. Ее это нисколько не обидело. Оно и к лучшему – не придется трястись на облучке между чужими потными телами!
Анжелика решительно вскарабкалась в фургон и устроилась между двух больших корзин. У нее поднялось настроение. А вдруг и правда день окажется удачным?
Фургон дернулся, трогаясь с места, и она тихо хихикнула при виде того, как трясутся стиснутые на облучке седалища ее спутников. Да уж, ей повезло.
Тяжелогруженый фургон с натугой повернул к парадному крыльцу, и Анжелика покосилась в сторону запряженной кареты и гарцевавших возле нее верховых Как и положено богатым господам, восседающим в сверкавшей черным лаком и позолотой роскошной карете, гости беззаботно болтали и смеялись.
Анжелика не смогла сдержать любопытства и глянула на нежное личико сеньориты Валентин, то и дело озаряющееся милой улыбкой. Какая приятная девушка… Она слишком хороша для того, кто считается ее избранником.
При повороте фургона в поле зрения Анжелики оказалась и группа всадников. Вот Эстебан Аррикальд на огромном угольно-черном жеребце. Надо признать, ему очень шел мексиканский костюм. Широкополая черная шляпа удивительным образом сочеталась с густыми темными волосами, выразительными черными глазами и изящно вылепленными аристократическими чертами лица. Накидка, наброшенная на его широкие плечи, удачно подчеркивала грацию его мощной фигуры.
Анжелика еле слышно фыркнула. Вот уж поистине несчастье: такой видный из себя кавалер, а ничего не сподобился унаследовать от своих родителей – настоящих аристократов и чрезвычайно достойных людей. Сеньор и сеньора Аррикальд имели право на сочувствие н потому, что Господу не угодно было наградить их иным потомством, кроме этого никчемного самовлюбленного зазнайки.
Анжелика задумалась и не успела отвернуться, когда Эстебан вдруг поднял на нее взгляд. Их глаза встретились, и раздражение непокорным жеребцом мигом сменилось выражением совершенно иного толка Надменные губы скривила двусмысленная усмешка.
Анжелика запоздало потупилась, однако успела уловить, что к гостям присоединился еще один всадник. Не в силах выдержать его мрачный, обвиняющий взгляд, девушка резко отвернулась, но тут, к счастью, хозяйский экипаж тронулся с места, и вся кавалькада двинулась вперед.
Прошедший ночью дождь украсил прозрачными каплями влаги листья деревьев и лепестки цветов, росших вдоль дороги. Все вокруг дышало свежестью, и прогулка приносила Анжелике немалое удовольствие. Карета Аррикальдов катилась далеко впереди и не мешала любоваться пейзажем. Хотя вся ее сознательная жизнь прошла здесь, Анжелику по-прежнему волновала дикая красота покрытых зеленью и изрезанных ледяными прозрачными ручьями гор.
Резкая остановка вывела девушку из задумчивости. Похоже, они подъехали к руднику. Сюда, в горную глушь, редко заглядывали посторонние. На руднике обитали только работавшие в забоях индейцы да надзиравшие за ними инженеры-англичане со своими семьями.
Карета Аррикальдов повернула на боковую дорогу, в конце которой маячило какое-то строение. Так и есть, они почти приехали – это был дом управляющего рудником.
Анжелика принялась с преувеличенным вниманием оглядывать окрестности, стараясь не замечать, что один из всадников придержал коня. Похоже, Гарет Доусон решил отстать от прочих гостей. Благодаря своему росту он всегда выделялся из толпы, но кроме того, Гарета отличала и манера одеваться. Шляпа с высокой тульей и строгий верховой костюм, лишенный каких бы то ни было галунов и шитья, говорили об английском происхождении шившего их портного. Впрочем, вряд ли такому мужчине подошли бы вычурные, изукрашенные массой побрякушек одежды мексиканского джентльмена. В таком наряде он выглядел бы нелепо.
Она вдруг с пугающей отчетливостью вспомнила сильную, широкую грудь, к которой недавно прижималась, и прямые плечи, вокруг которых обвивались ее руки… Плоский живот и длинные мускулистые бедра, на которые опирались ее собственные, бессильно дрожавшие ноги…
Несмотря на то что солнце пригревало вовсю, Анжелику сотрясала дрожь. Она зажмурилась, стараясь овладеть собой и унять предательскую дрожь. Подняв же наконец веки, она обнаружила, что мрачные, пронзительные глаза по-прежнему не отрываются от ее лица.
– Что случилось, Анжелика? – услышала она голос Кармелы.
Уловив смущение Анжелики, Гарет пришел на выручку и улыбнулся старой поварихе.
– Перед отъездом я разговаривал с сеньорами Флоресом и Алькасаром. От запахов, которые доносились с вашей кухни, у них здорово разыгрался аппетит. Они искренне завидуют сеньору Аррикальду: ему явно повезло с поваром.
Кармела широко улыбнулась и кивком поблагодарила Гарета:
– Спасибо, сеньор. Надеюсь, приготовленные на сегодня кушанья придутся господам по вкусу
– Да уж, подготовились вы на славу, – Гарет кивнул на тяжелогруженый фургон. Однако смотрел он при этом не на корзинки и кувшины, а на испуганную Анжелику. Не отрывая глаз от ее чудесных губ, Доусон многозначительно промолвил: – Все утро с нетерпением ожидаю возможности утолить голод.
Затем Гарет вежливо приподнял шляпу и пришпорил коня. Через мгновение он уже догнал остальных всадников.
Делая вид, что не замечает подозрительного взгляда Жозефины, Анжелика попыталась вновь сосредоточиться на окружающих пейзажах.
Догнав остальных гостей, Гарет нарочито невозмутимо ответил на яростный взгляд Эстебана. Этой молчаливой стычке положило конец вежливое вмешательство сеньориты Валентин. Глядя, как молодой Аррикальд, натянуто улыбаясь, отвечает даме, Доусон озабоченно хмурился. В его планы не входило соперничество с Эстебаном. Он никоим образом не желал вступать в конфликты с членами семьи, принимавшей его с таким гостеприимством. Кроме того, от них зависел успех его поездки в Мексику.
Что же побуждает его так неосмотрительно демонстрировать интерес к смазливой мексиканочке? Гарет понимал, что поступает по меньшей мере глупо. Вот и сейчас его непродолжительное отсутствие заметил не только Эстебан. Так ли уж необходимо лишний раз полюбоваться на личико маленькой ведьмы3 Следовало немедленно выкинуть ее из головы! И Гарет знал один верный способ
Анжелика стояла на поросшем редкими деревьями склоне над рудником. Здесь было решено накрыть послеполуденную трапезу. Донна Тереза не случайно выбрала именно это место: отсюда открывался прекрасный вид Пока гости отдыхали в доме управляющего, Анжелика получила небольшую передышку. Она глядела вниз, и взору ее открывалась такая картина.
Молчаливые индейцы, один за другим, исчезали в узком провале шахты, спускавшейся под землю не меньше чем на тысячу футов. Говорили, что в забоях, где до конца своих дней предстояло трудиться этим несчастным, душно и сыро, а кромешную тьму едва рассеивают тусклые огоньки свечей.
Глядя на то, с какой покорностью индейцы несут тяготы своей беспросветной жизни, Анжелика подумала, что ее неведомый родитель явно не имел ничего общего со здешними жителями. От одного вида такой вот тупой покорности в груди у Анжелики закипал гнев, с которым она ничего не могла поделать.
Однако она всего лишь служанка в богатом доме и имеет право только молча наблюдать, сгорая от беспомощности и гнева. Но сама она ни за что не станет такой! Она пойдет на что угодно, но раздобудет деньги на поездку в Мехико и лечение Карлоса. Пожалуй, это было единственное в ее жизни в чем Анжелика была уверена совершенно твердо Ничто не остановит ее на пути к цели Никто и ничто
Гарет тщательно пытался слушать рассказ о работах на руднике, который велся на английском языке, к тому же с ужасным шотландским акцентом Сначала Доусон решил что вообще не поймет ни слова из колоритной речи инженера Брока Макфаддена Но мало-помалу растерянность прошла, и вот уже Гарет стал улавливать все – или почти все Это являлось большой удачей – ведь именно ради встречи с этим шотландцем Доусон проделал столь неблизкий путь
