Текст книги "Долина драконов (СИ)"

Автор книги: Елена Звездная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Это определенно был храм. Свод его представлял собой полусферу, поддерживаемую колоннами и сталактитами, чье основание было уперто в колонны меньшего размера, но большей окружности. Весь пол оказался гладко вытесан, на нем красовались затертые почти до зеркального блеска изображения драконов, те же драконы, изрыгающие пламя или же кружащиеся в небесах украшали собой испещренные естественными просветами стены, солнце заполняло лучами все светлое, просторное, звеняще-прозрачное пространство, казалось здесь даже дышать как-то легче.

А еще тут кто-то был.

Этот кто-то присев на корточки, рассматривал что-то изображенное на поверхности высокого постамента, в центре храма, где сверкала статуя вытесанного из черного камня, и соответственно совершенно черного дракона, который распахнув крылья и изогнув шею, оглашал храм беззвучным, но явно грозным криком.

Темноволосый мужчина, задумчиво сидящий под ним, почему-то смотрелся не менее внушительно и грозно…

Особенно когда вдруг замер, а затем, стремительно повернув голову, одарил меня напряженным взглядом. Мой собственный взгляд старательно заметался по храму, обстановке и вообще, избегая глядящего на меня Владыку и явно костеря на все лады свою нерадивую хозяйку. Просто ощущение такое было, словно я вторглась в личное пространство, и вообще коварно проникла туда, где мне находиться не полагалось.

Но с другой стороны – Хатор сказал, что мне в храм можно. И вообще охраны на дверях не стояло, так что…

– Что вы здесь делаете? – злобно вопросил у меня дракон, его голос гулко разнесся под сводами.

И я поняла, что далее изображать ну очень заинтересованное разглядывание храма, бессмысленно. Вздохнув, посмотрела на дракона. Владыка, поднявшись, легко спрыгнул с постамента и направился ко мне. Выглядело устрашающе. И сам дракон находился явно не в лучшем расположении духа, движения его были злыми и резкими. Приблизившись ко мне, он остановился шагах в двух, испепеляя незваную гостью взглядом и явно намереваясь выставить вон.

Мне же очень хотелось остаться, и потому я не задумываясь поступила наиболее распространенным у нас способом – предложила ему взятку.

– Хотите пирожок? – спросила, глядя на Владыку честным взглядом заправского мздудавальца.

Лицо Владыки исказилось такой яростью и гневом, что мне захотелось вмиг стать маленькой и неприметной, и вообще желательно раствориться в воздухе, но я побоялась прибегнуть к соответствующему заклинанию, небезосновательно опасаясь, что меня в случае применения магии просто прибьют, достаточно вспомнить реакцию драконьих стражников на пирог.

– Простите, – пробормотала сжавшись. – Просто мне сказали, что в храм можно и я… Простите, уже ухожу, только не убивайте меня, пожалуйста…

Дракон резко выдохнул и проговорил с чеканной яростью:

– Я и не собирался!

И вроде ничего плохого не сказал, но появилось желание не только сжаться, но еще и зажмуриться. Но вместо того, чтобы благоразумно развернуться и уйти, я пробормотала:

– Правда?

Его глаза хищно сузились. Во взгляде промелькнуло откровенное презрение, меня это почему-то очень задело, и я выпалила испуганным шепотом:

– Просто у вас есть право убивать людей безнаказанно.

Зелено-серебристые глаза Владыки сузились теперь еще и угрожающе.

Вздрогнув, я пояснила:

– Простите, я думала, может вы забыли, вот и… напомнила.

– Ссспасссибо! – прошипел он, кажется окончательно взбешенный моими репликами.

Я с перепугу зажмурилась, решив, что лучше молчать и вообще хорошо было бы уйти, но даже пошевелиться было вконец боязно. И стоять вот так тоже оказалось очень страшно. Поэтому минуты через две я осторожно приоткрыла один глаз – Владыка все так же стоял напротив меня, сложив руки на груди и раздраженно глядя на меня с высоты драконьего роста. То есть кажется он ждал, пока я соизволю глаза открыть… Но я с перепугу зажмурилась снова. Постояла, осторожно приподняла ресницы – стоял и смотрел! В упор.

Не выдержав, я шепотом спросила:

– А чего вы тут стоите?

– Жду, пока вы перестанете ломать комедию, – жестко ответил он. И тут же язвительно поинтересовался: – А вы еще долго так стоять будете?

– Сложно сказать, – предельно честно ответила я, – вы на меня так смотрите, что мне не то что уйти, а уже даже и пошевелиться страшно.

– Неужели?! Но разговариваете вы при этом вполне бойко,– насмешливо произнес Владыка.

– Это нервное, – пробормотала извиняясь.

Он усмехнулся. Усмешка была кривая и жесткая, взгляд оставался злым. Как и голос, когда дракон заговорил:

– Вы вторглись в священное место для драконов, дабы наиболее выразительным способом напомнить мне, что я имею полное право убивать вам подобных? Если да – то ваш замысел более чем удался. Более того, вам удалось не только напомнить мне о моем праве, но и вызвать жгучее желание этим правом воспользоваться!

Представила себе, как по идеально чистому храму разлетаются мои ошметки и… пирожки. Впрочем это было бы явным преувеличением, потому как что-то мне подсказывало, что конкретно здесь убивать меня никто не будет. К слову терпеть так же.

– Простите, – прошептала я, отступая на несколько шагов.

Затем, повернувшись, я поспешила прочь из храма, чувствуя, что, кажется, сейчас расплачусь.

Но не успела дойти до выхода, как вслед мне прозвучало раздраженно-взбешенное:

– Вы еще и обиделись?!

И можно было бы промолчать, но я, остановившись, ответила:

– Нет. Чего обижаться, меня всегда отовсюду гонят, пора было бы уже и привыкнуть. Просто Хатор сказал, что мне в храм можно. Простите.

И пошла дальше, чувствуя себя… как всегда в принципе. Потому что действительно меня всегда и отовсюду гонят, куда бы я не пришла. Выгнали из семьи отца, когда папа умер, выгнали из деревни, когда умерла бабушка… Выгонение из УМа вообще имеет перманентное состояние, то есть гнали с самого начала и будут гнать, похоже, до конца обучения… если я его еще и закончу. И я, наверное, расстроилась бы до слез, если бы не привыкла уже к подобному положению дел. Да, было немного больно, но эта была тупая боль, которую я давно научилась не замечать.

А вот чего я не могла не заметить, так это тумана, все сгущающегося и сгущающегося в проходе.

А когда туман неожиданно рассеялся, я оказалась стоящей в храме.

Рядом с Владыкой, который все так же в упор смотрел на меня.

И никакого тумана!

Я постояла, недоуменно хлопая ресницами, дракон мрачно спросил:

– Так что там с попыткой дать мне взятку?

Медленно повернулась – выход из храма, в который я не так давно зашла и шла по которому, он оставался на месте. Хотя я же вроде как уходила! То есть я уходила, ногами, чувствуя шаги и… Посмотрела на Владыку, тот тяжело вздохнув, напомнил:

– Пирожки.

Нет, я совершенно точно помнила, что уходила. Я ощущала свои шаги, спуск, я… Я сделала шаг к Владыке и потыкала в него пальцем. Дракон на ощупь ощущался как дракон. Что было странно, потому что проход и спуск по нему тоже ощущались как спуск и проход… Но что-то точно было иллюзией, правда я не могла понять что именно – проход или дракон.

– Я не иллюзия, – глянув на мой палец, произнес Владыка.

А я таки убедилась в этом лично. И поняла что да – не иллюзия.

Подняла взгляд на дракона, он ответил устало-раздраженным вздохом и внезапно спросил:

– Вы пекли?

Не сразу поняла о чем он, затем ощутила аромат от котомки, вмиг напомнивший о пирожках, и все осознав, ответила:

– Знаете, я, конечно, выспалась в вашей тюрьме, но не настолько, чтобы встав спозаранку, браться за тесто. Это Хатор готовил.

– В таком случае я согласен на взятку пирожками, – откровенно оскорбил мои кулинарные способности дракон.

Не то чтобы я сильно обиделась, но это было не совсем справедливо, если учесть, что он так и не ел мой пирог.

– Знаете, я убеждена, что пирог тоже был очень ничего, пока его ваши стражники не изваляли, – снимая котомку с плеча, сказала я.

– Но вы не рискнули его попробовать, и сбежали под первым благовидным предлогом, – съязвил Владыка.

После чего развернулся и направился обратно к высокому постаменту, жестом предложив мне следовать за ним. Я и пошла, осторожно ступая по отполированным рисункам на полу, и думая чем бы таким ответить. Так ничего и не сообразив, прошла к постаменту. Дракон, смерив меня взглядом с ног до головы, чуть скривился, но принял решение не бросать студиоза в беде, церемонно ухватил меня за талию и посадил на высокий постамент, куда бы я сама точно не забралась. Затем, ухватившись рукой за край, легко запрыгнул сам.

Мы посидели. Я болтая ногами и он молча, словно стеснялся напомнить про упомянутую мзду.

– Ах, пирожки! – вспомнила я.

Сняла котомку, разместила между нами, открыла. Аромат у золотистых поджаренных изделий из теста был сногсшибательным, и от него в наполненным хрустальным воздухом храме, тут же стало как-то уютно.

– Вы с чем будете? – оглядывая кулинарные изделия, светским тоном поинтересовался Владыка.

– А с чем они тут? – заинтересованно занимаясь тем же, то есть пялясь на пирожки, поинтересовалась я.

– Вот эти три с мясом…

– Забирайте!

– Вы очень любезны. Те четыре с малиной.

– Два из них мои. Или три, я еще не определилась, – про себя подумала, что я, наверное, съем все четыре, главное нужно будет как-то дракона отвлечь…

– Эти с яблоком, с капустой вот те, и еще с грибами пять, – закончил знакомить меня с содержимым завтрака Владыка.

Мы переглянулись. Он как и договаривались, взялся за первый с мясом, я из экспериментаторских побуждений, ухватила с яблоком. Пирожки таяли во рту и котомке. Но когда в последней остался всего один, Владыка галантно не стал его забирать, хотя я еще свой не доела.

– Берите, – радушно предложила я, – в меня все равно уже не лезет.

– Этот с малиной, вы их любите, – не согласился дракон.

– Зато вы с малиной еще не пробовали, а я правда уже объелась, – заверила его.

Владыка, смерил меня с головы до ног и парировал:

– Вам лишний пирожок точно не повредит.

Поняв, что мне его не переубедить, решилась на предложение:

– Поделим?

Усмехнувшись, Владыка неуловимым жестом извлек из ножен кинжал, и демонстративно поделил пирожок на две неравные половины. Себе забрал маленькую, мне пододвинул остальное. И забросив свою часть пирожка в рот, заработал челюстями, задумчиво глядя куда-то вдаль и вглубь храма. Пользуясь его задумчивостью, я пожалуй впервые смогла толком разглядеть Владыку. Точнее его половину… в смысле профиль. Профиль у дракона был выдающийся тремя деталями – носом, подбородком и кадыком. Черные, короткие по драконьим меркам волосы выбриты на висках, спускаясь дорожкой к шее, более длинные наверху, но тоже доходящие лишь до шеи. В мочке красивого, чуть заостренного уха поблескивало колечко серебряной серьги с черным камнем.

– Вы странно на меня смотрите, – не поворачиваясь, и вообще даже не взглянув на меня, произнес Владыка.

Я тут же перестала его разглядывать, и принялась рассматривать храм.

– Красиво у вас тут, – заметила осторожно.

Дракон величественно кивнул.

– Так атмосферно, – продолжила я.

Владыка скосил на меня вопросительный взгляд.

– Пойду я, – решила я, вспомнив о чувстве самосохранения.

– А зачем вы приходили? – задал прямой вопрос дракон.

– Из любопытства, – честно сообщила ему. – Хотелось посмотреть на единственный храм драконов.

И тут же почему-то спросила:

– Кстати, а почему он единственный?

Владыка развернулся ко мне, несколько секунд внимательно смотрел, словно желал увидеть что-то опасное в моем вопросе, но затем явно нехотя ответил:

– Потому что только в нем есть Черный дракон.

Он произнес это так, словно у фразы имелось какое-то особое значение, но до меня оно не дошло, поэтому я решила уточнить:

– Такой редкий окрас чешуи?

Дракон удивленно моргнул. Затем нахмурился, странно глядя на меня, после прорычал:

– Такая редкая способность!

Теперь настала моя очередь удивляться. Мы промолчали, и вдруг Владыка произнес:

– Вы теряли кого-нибудь из близких?

Вопрос застал врасплох. Настолько, что я выронила котомку, которую как раз принялась собирать. Замерла, глубоко задышав, и в итоге выдохнула, пряча взгляд:

– Всех.

– Мне жаль, – мгновенно произнес он.

Я не ответила, мне тоже было безумно жаль. Откровенно говоря, это страшно, чувствовать что ты совершенно один в этом мире. Один и никому не нужен. Совершенно никому…

– Приходите на службу, – внезапно произнес Владыка, спрыгивая с постамента.

Я вздрогнула, но осознав, что это было приглашение, пробормотала:

– Спасибо.

– Приходите, – дракон не спрашивая разрешения, схватил меня за талию, опустил на пол, тут же отстранился и добавил, – и вы сможете их увидеть.

– Кого? – не поняла я, удивленно глядя на Владыку.

А тот, направился к выходу и, не оборачиваясь, пояснил:

– Своих умерших родных. Это моя способность – связывать миры. Один раз в год, каждый пришедший на службу, имеет возможность повидать тех, кто ушел за грань. Приходите.

И он ушел, оставив меня в растерянности стоять у постамента.

Я медленно оглядела зал, который вдруг словно закружился вокруг меня, и как-то вмиг ослабев, прижалась спиной к стене постамента, понимая, что кружится все-таки не храм, это у меня земля уходит из-под ног. Меня безумно взволновала сама мысль о том, что я здесь происходит на службах… что я могу увидеть родных… что все драконы могут видеть тех, кого потеряли… В это было бы невозможно поверить, но я почему-то безусловно верила Владыке.

В “Весеннюю капель” я возвращалась едва ли глядя по сторонам, и думая о том, что смогу их увидеть… в первую очередь бабушку, я так скучала по ней, так до сих пор и не отпустив ее в своем сердце. Смогу увидеть отца, мне было интересно узнать какой он… и маму… Я никогда не видела ее, ушедшую за грань в момент, когда она произвела меня на свет, но как же сильно, как же неистово сильно, мне хотелось бы хотя бы увидеть, какая она…

Не знаю, как я добрела до гостиницы. Войдя, постояла у калитки, потом свернула в сад, практически рухнула на первую попавшуюся скамью и даже не знаю, сколько я так просидела. И не знаю, просидела бы я там еще, если бы неожиданно мое внимание не привлекло движение на поверхности резной деревянной скамейки. Словно огонь промелькнул, красно-желтый, быстрый.

Я замерла, приглядываясь, затем протянула руку и потрогала то место, где вроде как что-то было. Ничего. Гладкое отполированное дерево, не больше. Успокоившись, я вновь повернула голову, собираясь, как и за минуту до этого уткнуться взглядом в дорожку перед собой и…

И заорала на весь сад!

На дорожке изогнув шею и раскрыв рот застыл крохотный дракончик! Нет, я заорала не из-за этого, а потому что в следующий миг из пасти дракошика вырвалось пламя. Вырвалось и помчалось на меня!

– Сасперено! – мой вопль каким-то удивительным образом преобразовался в заклинание стазиса.

И пламя, уже практически настигнувшее, застыло причудливым изваянием из огня! Я, вложившая в заклинание все свои силы, обессиленно рухнула на скамью, и завизжала повторно, когда из-за огня показался красновато-оранжевый дракончик. Дракоша же, ничуть не обратив внимания на мой визг, на задних лапах почесывая когтем подбородок, задумчиво обошел застывшее пламя, неодобрительно глянул на меня и вопросил:

– Чего орешь?

Орать я перестала. Дракончик тем временем протянул лапку, постучал по огню… Раздался такой глухой стук, словно постучали по дереву. Красно-оранжевое воздухо-земное создание склонило голову к левому плечу, выразительно хмыкнуло и выдало:

– Загоним.

– Куда загоним? – не поняла я.

– За бабки загоним! – дракончик возмущенно глянул на меня. – Нам бабки нужны, срочно и много. Так, давай еще чего-нибудь выдай, продавать всегда лучше комплектом, клиент тогда платит больше.

Я вдохнула, выдохнула и отбросив все свои мысли по поводу “Откуда ты вообще чешуйчатый взялся”, сообщила:

– Сасперено – заклинание временного стазиса. Временного. Понимаешь?

Дракончик понятливо кивнул, снова почесал подбородок и выдал:

– Понял, реализовывать нужно срочно, товар скоропортящийся. Ты сейчас в коморку свою?

Я кивнула.

– Ну, иди давай, горе ты мое магическое, я скоро буду.

Уходила я сильно недоумевая. Пришла в свою комнату, села на постель, посидев немного, подумала о том, что наверное стоит взяться за книги и продолжать, я и так позволила себе прогулку в храм драконов, потеряв пол дня на этом, а время бежит…

И как бы сильно не хотелось отдохнуть, я встала, прошла села за стол, достала блокнот. Несколько пожалуй даже минут смотрела на него, раздумывая писать или не писать магистру Валентайну, в итоге решила написать.

Начала с печального:

“Добрый день, магистр Валентайн. Я в тупике”.

Ответ пришел не сразу, но звучал как-то насмешливо:

“Совсем в тупике?”

“Совсем, – призналась я. – Вы помните, мы остановились на том, что серая плесень разумна”

“Припоминаю”.

“И ее кто-то создал и наделил разумом, – продолжила я”.

” И вы хотели узнать кто”, – подтвердил он.

А дальше я была в тупике. Судя по молчанию магистр также. Я подождала некоторое время, безрезультатно надеясь на добрый совет умного мага, но магистр Валентайн поступил как и все маги – в смысле не спешил осенять меня своей мудростью.

Я подумала и написала:

“И?”

“Что “и”? – поинтересовался маг.

Чуть не написала “Что мне делать?”, но вовремя вспомнила, что имею дело с магом, а маги на подобные вопросы обычно не отвечают.

Но неожиданно написал магистр:

“Выбирайтесь из тупика, погуляйте в саду, улыбнитесь солнцу – иногда помогает. Все. Занят”.

Я даже расстроилась.

Посидела, укоризненно глядя на блокнот. В очередной раз напомнила себе, что нам, сиротам, рассчитывать всегда не на кого, вспомнить хотя бы случай с Призрачным Ямщиком, меня и там одну бросили и пришлось самой все расхлебывать…

И тут меня как током ударило – Призрачный Ямщик…

Призраки…

Нужно пообщаться с приведениями!

Точно! Как же я раньше до этого не додумалась!

Подскочив, я метнулась к двери, а там – там было пламя… Застывшее, красно-оранжевое пламя, но почему-то при взгляде на него создавалось впечатление, что его еще и отполировали в придачу. Я, застыла, так и держась за ручку распахнутой двери, а пламя сдвинулось, являя сияющее лицо Камали.

– Ты смотри, какую красоту я по-дешевке оторвала! – радостно сообщила драконница. – Скульптура известнейшего мастера – “Первородное пламя!”

– М-да, – я осторожно вышла из комнаты, обойдя максимально это “произведение искусства”.

Огляделась – мелкого вредного излишне-предприимчивого дракончика нигде не было видно, зато удивил очень лексикон Камали, ранее за ней таких словечек не наблюдалось.

– Эксклюзив! – вещала драконница. – За него можно купить себе целую вторую гостиницу, а мне она обошлась всего в половину этой – мелочь же!

У Камали горели глаза, на лице блуждала странная улыбка и подрагивали руки.

– Отнесу в сокровищницу! – решила она. – Или нет – поставлю фойе – пусть мне все завидуют, ни у кого же такого нет! Или в спальню – будет освещать все светом истинного искусства, или…

– Камали, это драконий огонь в стазисе, огонь от мелкого красно-оранжевого вредителя, стазис мой и сколько он продержится я не знаю! – прервала я ее поток слов. – Лучше вынести на улицу, я серьезно.

Владелица гостиницы замерла, недоверчиво глядя на меня, потом насупилась, в итоге нахмурилась и произнесла:

– Ты уверена?

– Камали, я абсолютно уверена.

– Но это скульптура! – упорствовала она.

– Это драконье пламя в стазисе! Его я создала минут пятнадцать назад в саду!

– Я его убью!

И развернувшись, вылетела на двор.

В момент, когда она несясь на всех парах пересекала дверной проем, из-за алой занавески, драпирующей ближайшее окно выглянула мордочка знакомого уже мне дракона. Дракончик бросил на меня укоризненный взгляд, после посмотрел в сторону, куда умчалась Камали, и удерживая увесистый мешочек с золотом двумя короткими передними лапками, забавно перевеливаясь на задних, поспешил ко мне.

Несколько удивленная таким поворотом событий я, разъяренно потребовала у представителя высшей рассы:

– Деньги Камали верни!

Чешуйчатый, притормозив, заявил мне:

– Разглашение коммерческой тайны подсудное дело, между прочим. А я тебя благородно простил! Так что имей совесть, магичка, и не препятствуй благородному делу наполнения моей сокровищницы.

И он продолжил решительно тащить золото в мою комнату. В МОЮ комнату, свое золото!

– Слушай… – дракончик мрачно на меня глянул, и я невольно исправилась, – слушайте.

Он кивнул, принимая мое уважительное обращение, и продолжил самым презабавным образом семенить по деревянному полу все так же в направлении моей комнаты. Это заставило вспомнить, о чем собственно я.

– Слушайте, уважаемый!

Тут “уважаемый” переступил через порог каморки.

– Это вообще-то моя комната! – возмутилась я.

– Наша, – невозмутимо поправил дракончик. – Будь благодарна за то, что я тебя тут согласен терпеть.

С этими словами он остановился, пристально оглядел помещение без окон, и задумчиво произнес:

– Рыть будем тут…

– Рыть? – мне показалось, что я ослышалась.

– А ты искренне веришь, что здесь все слишком честны, чтобы нас ограбить? Очнись, девочка, закон наполнения сокровищницы суров и не терпит полумер! Золото – главная ценность дракона!

Кстати о золоте. Не слушая разглагольствований дракончика я нагнулась, ловко вытащила из его неготовых к нападению лап мешочек.

– Э! – воскликнул малыш. – Ты чего? – раздалось следом.

Но, не слушая его, я молча вышла из комнаты и дверь закрыла. Потом прошла по холлу, во двор, и там обнаружила Камали с Хатором. Хозяйка гостиницы жестами, умильно хлопающими ресницами и пантомимами выражала любовь к искусству в общем и к огненной скульптуре в частности. Ее дракон, сложив руки на груди, молча внимал, всем своим видом выражая крайнее неудовольствие. Я подошла, драконы прекратив бесшумное выяснение отношений посмотрели на меня. Молча вручив Камали мешочек с золотом, который она, судя по расширившимся глазам несомненно узнала, и попросила Хатора:

– Ты ее не сильно ругай, пожалуйста.

– Да я вообще молчал, – проворчал дракон.

– Зато смотрел, смотрел как! – воскликнула Камали.

– А как я должен был на тебя смотреть? – поинтересовался Хатор.

– С нежностью, любовью и заботой, – тут же нашлась драконница.

– Именно так я и смотрел, – усмехнулся Хатор. – С нежностью, любовью и заботой… Заботило меня очень, что случилось с моей любимой женой!

Последнее предложение он практически прорычал, и напрасно. Камали тут же прицепилась к последнему слову:

– Любимая? Значит есть еще и не любимые? И сколько?! Изменщик! Как ты мог! Я отдала тебе лучшие полеты в своей жизни! А ты… ты…

Присутствовать при семейных разбирательствах мне не очень хотелось, поэтому я осторожненько перевела тему, заметив:

– Странно вы ругаетесь. У людей говорят “лучшие годы своей жизни”, а у вас полеты. Существует какая-то градация?

Камали с Хатором переглянулись, и дракон мягко спросил у меня:

– Откуда у тебя это золото, Милада?

Сложно сказать, но в груди что-то дрогнуло. Меня давно никто не называл по имени, обычно Радович, ну и остальные нелицеприятные прозвища. А вот так вот нежно и вопросительно мне говорила только бабушка… И тут же вспомнилось обещание Владыки. Неужели я правда смогу ее увидеть? И ее, и маму и отца?…

– Эй, – Камали подошла, извлекла из рукава белоснежный платочек, протянула мне, – ты чего? Малышка? Ты чего плачешь?

– Растрогалась до слез, – вынесла я вердикт своему состоянию. И поспешила ответить на вопрос Хатора:– Золото не мое, я его у одного мелкого чешуйчатого мошенника забрала, пока он еще и пол вам не попортил в стремлении создать и наполнить свое хранилище.

Супружеская пара странно на меня глянула, потом их взгляды сместились так, словно они посмотрели за меня, и у обоих на лице отразилось полнейшее недоумение, граничащее с абсолютным шоком.

А на весь двор раздалось:

– Это незаконно! Ты не имеешь права расторгать сделку, в конце концов, это мой огонь! – вопил я даже догадываюсь кто.

– Зато стазис мой, – не оборачиваясь, ответила паршивцу.

И тут оба дракона рухнули.

И Камали и Хатор выше меня значительно, поэтому когда они рухнули, мне сперва даже показалось, что это огонь в стазисе стал больше, поглотив обоих. Потом дошло – драконы опустились на одно колено Хатор, и на оба Камали, и даже головы опустили, и казалось дыхание они затаили тоже.

Сильно изумившись их поведению, я медленно обернулась и замерла в пол оборота. На входе в гостиницу стоял дракон. Не дракончик, нет – дракон. Высокий, красноволосый, с темно-красными бровями и ресницами, огненно-оранжевыми глазами, странного вида прической, где гребень на голове переходил в длинные до пояса волосы сзади, полуобнаженный, с татуировкой красного дракона, чья голова покоилась на груди юноши, и в красных кожаных штанах, сапоги тоже были красные и кожаные.

И вот этот вот я не знаю кто, решительно двинувшись ко мне, прошипел:

– Допустим. Во сколько ты оцениваешь свой стазис?

Стазис сейчас накрыл меня.

– Ну?! – молодой дракон приблизился, нависнув надо мной всей своей татуировкой. – Сколько?!

Когнитивный диссонанс ввел меня в ступор, конечно, но не настолько, чтобы не соотнести вот этого худощавого долговязого индивида с тем маленьким толстопузиковым дракончиком. Поэтому я ответила:

– Мешочек золота. Вот примерно такой, – и указала на золото, которое все еще удерживала Камали.

Красноволосый дракон нахмурился, почесал грудь, в районе оскаленной морды своей татуировки, поправил одно из колец, пробивших левое ухо и мрачно заметил:

– Сделка перестает быть выгодной… Хм. Поторгуемся?

– Я не торгуюсь! – гордо ответила ему.

Дракон смерил меня уничижительным взглядом и сделал попытку зайти с другой стороны, заметив:

– Но в этом случае выходит, что мой огонь не стоит практически ничего, что вызывает некоторые вопросы, связанные со справедливостью. Я прав?

Я была вынуждена согласиться:

– Ну, если рассматривать с точки зрения затраченных ресурсов… – И тут же решила уточнить: – Ты весь магический резерв истратил на это пламя?

Зауженные глаза дракона округлились, щелочка зрачка заполыхала огнем, и странный индивид угрожающе спросил:

– Издеваешься? Да ты знаешь, с кем разговариваешь, человечка несносная?! Да мне всю эту гостиницу спалить раз плюнуть! Да я силен как…

Слушать далее уже не имело смысла, я услышала главное и подытожила:

– То есть сотворить это пламя для тебя ничего не стоило, в то время как я на стазис затратила весь свой ресурс, и использовать магию теперь не смогу сутки. Таким образом моя цена справедлива и торговаться я не намерена, а золото мой подарок Камали.

У дракона правый глаз задергался и он прорычал:

– Да за что столь дорогие подарки?!

– За доброту и уважительное отношение! – выдала в ответ.

Скривившись, дракон прошипел:

– Эти ваши человеческие эмоции – гадость!

После чего развернулся, и стремительно уменьшаясь, ушел в гостиницу миленьким чешуйчатым мошенником.

Я повернулась к Камали и Хатору, те смотрели друг на друга так, словно сейчас на обоих снисходило Понимание. Правда мне лично совершенно не было понятно, что это за понимание такое, но главное что драконы явно думали об одном и том же.

– Древний, – с благоговением и вместе с тем с какой-то ликующей радостью произнес Хатор поднимаясь, и подавая руку жене.

– Древний, – согласилась Камали, поднимаясь.

И молча протянула мне золото.

Естественно я не взяла, даже отступила на шаг, возмущенно глядя на нее.

– Милада, солнышко, ему нужнее, он древний, понимаешь?

Я уже ничего не понимала.

– И если ему нужно – пусть капает себе сокровищницу, мы только рады будем.

– Очень рады, – совершенно серьезно подтвердил Хатор.

Отступив еще на шаг, я потрясенно спросила:

– Вы шутите?!

Они разом отрицательно покачали головами, и тут Камали взяла, стянула с руки массивное кольцо, и протянула мне со словами:

– Сокровищницу лучше с кольца начинать. Говорят, это приносит удачу. Иди отдай древнему, только обязательно скажи, что ты этот предмет искусства повторно загнала.

– В смысле?!

– В смысле продала, – пояснил Хатор.

– Иди-иди, давай, – всучив мне кольцо и развернув к входу, сказала Камали.

И я ушла, пошагово оглядываясь. Супружеская чета драконов умильно смотрела мне вслед и держалась за руки.

Ничего не понимаю! Вот серьезно. Это все просто выше моего понимания, но драконы такие драконы, их в принципе не легко понять.

Пришла к каморке, открыла дверь – маленький обиженный пузатенький дракон печально сидел на полу в центре комнаты и одним когтем расстроено ковырял пол. Стоило мне войти, оглянулся на меня через плечо, насупился и продолжил ковырять землю. Одинокий, несчастный, потерянный… Интересно откуда он вообще взялся.

– Эй, – я подошла ближе.

Дракончик отвернулся, обижено посопел и выдал:

– Как ты могла? Мое золото… – всхлипнул.– Ммое зззолото… А ты?!

Я почувствовала себя виноватой. Нет, ну действительно, заработал дракончик мешочек золота, а я… Стоп, не заработал же, а прочел мошенническую товаросделку! Но говорить ему я об этом не стала, молча протянула ладонь и раскрыла перед его острой мордочкой.

Секунда молчания.

А затем дракончик взвизгнул. Вскочил. Выхватил у меня кольцо, прижал его к груди, закружился, смешно взмахивая крылышками, чтобы равновесие удержать, и выкрикивая:

– Удача! Колечко к удаче! Моя сокровищница! Мммммое!

Вспышка. Хлопок. И дракон исчез.

Вообще. Без следа.

Постояв немного, я подумала и пошла к Камали за объяснениями.

***

Супружескую чету драконов я обнаружила во дворе гостиницы, раздающими указания прислуге и каким-то набежавшим еще драконам. Последние, следуя этим указаниям, повсюду цепляли красные бумажные фонарики, а прицепив, касались их пальцем и внутри фонарика начинал плясать огонек. И этих фонариков уже был понавешано с сотню, а драконы все приходили и приходили, вешали и вешали.

Сильно удивляясь, я направилась к стоящим у ворот спиной ко мне Камали с Хатором, и подойдя услышала их спор:

– Место избранное древним для пробуждения – священно. Нас обяжут убрать отсюда людей.

– Я понимаю, Хати, но Милада… – протянула Камали. – Давай сошлемся на приказ Владыки и оставим все как есть.

– Это древний, Ками!

Не желая подслушивать, я осторожно сказала “Гхм”.

Драконы разом развернулись, посмотрели на смутившуюся меня, покивали входящим с фонариками драконам, Камали выкрикнула пару указаний вроде “Нет, на том дереве уже слишком много, давайте на другое”, после чего посмотрела на меня, на Хатора и сказала:

– Сделаем вид, что очень боимся Владыку и потому слепо следуем его приказу.

– Камали, – укоризненно произнес Хатор.

– Ну, сам посуди, кто же еще будет о ней заботиться так, как мы?

Это был хороший вопрос, даже я не знала на него ответа.