Текст книги "4 Мужа Для Землянки (СИ)"

Автор книги: Елена Золотарева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 13 страниц)

Оушен сидел, откинувшись в кресле, закрыв глаза. А я стояла позади, чуть сбоку и, не отрываясь, наблюдала за ним.

Темно-серые штаны, обтягивающий мышцы ног, военные ботинки, делающие его ноги более тяжелыми, и китель, подчеркивающий мужественную фигуру.

И стоило взглянуть на пальцы, расслабленно лежащие на ручке кресла, как в груди защемило от ворвавшегося воспоминания, как эти самые пальцы касались моего лица, ласково проводили по губам, неловко убирали волосы, нежно вытирали слезы…

Я робко подошла к нему сзади и опустила ладони на плечи. Холодная ткань его формы контрастировала с теплом моей кожи. Впрочем, как и сам Оушен: он оставался спокойным, а меня выкручивало от желания прильнуть к нему, чтобы чувствовать его каждым миллиметром своего тела.

Мои пальцы заскользили по мощным плечам, очерчивая твердые мышцы, спустились к груди, вернулись к шее, и незаметно для меня скользнули под воротник кителя. Я опомнилась лишь тогда, когда подушечки пальцев почувствовали пульсацию вен сквозь разгоряченную кожу.

Боже! Что я творю?

Я и подумать не успела, что надо бы прекратить это все, как Оушен ловко перекинул меня через плечо, устраивая на своих коленях.

Опешившая от неожиданных кульбитов, я пыталась сосредоточиться на его глазах, но тут же голова закружилась еще сильнее. Впрочем, как и каждый раз, когда я встречаюсь с этим взглядом.

Ну поцелуй уже меня! Давай! Разрушь эту стену между нами!

Широкая ладонь распласталась по моей спине, прижимая к мощной груди, а вторая устроилась на затылке, не позволяя увильнуть. Да я и не собиралась.

– Ты понимаешь, что, если я сделаю это, то больше не отпущу тебя. Никогда!

А может мне нужно было именно это? Не покой и одиночество, а мужчина, который никому не отдаст?

– Не отпускай…

52. Моя?

Кажется, Оушен ждал только этого. И теперь, когда мое согласие было получено, широкая ладонь резко сжала мои волосы на затылке, и он буквально впечатал мои губы в свои.

Язык нетерпеливо ввинчивался в мой рот, а захлестнувшая волна возбуждения мешала нормально дышать. Мы еще не сняли ни одной вещи друг с друга, а мне уже казалось, что Оушен полностью погрузился в меня.

Изредка отрываясь от моих губ, только для того, чтобы перехватить дыхание, он пытался рассмотреть меня сквозь темноту, и ловил, впитывал мой силуэт, благодаря свету пролетающих мимо кораблей.

Я видела в его глазах восхищение. И именно этот взгляд придавал уверенности в том, что я поступаю правильно. И теперь я была ему благодарна. За то, что остановил меня. Не дал убежать.

Подхватив меня на руки, Оушен поднялся с места, и крепко прижимая меня к своей вздымающейся груди, вошел в дверь, которую я даже не заметила раньше.

Теплый тусклый свет огненных шаров, имитирующих пламя свечей, разливался по комнате, даря ощущение уюта и спокойствия. А вот тихое рычание, целующего меня в висок мужчины, наоборот будоражило мою кровь, обещая не спокойную ночь.

– Посмотри! – бархатные вибрации низкого голоса раскатились мурашками по шее.

Оушен, не выпуская моей талии из своих крепких пальцев, развернул меня спиной к себе. И наклонился, чтобы коснуться носом моей ключицы.

– Открой глаза, малыш, посмотри на себя, – и зубы легонько прикусили кожу, от чего я прогнулась в пояснице, напарываясь на твердый член, рвущийся к моей попке сквозь плотную ткань формы.

Кажется, от переизбытка удовольствия, мое сердце сейчас разорвется.

Собрав остатки воли, я все же открыла глаза.

В зеркальной стене я видела, как мерцает моя кожа. Ее блеск перекликался с цветом крыльев Оушена, которые я видела раньше. Сине-фиолетовые всполохи блестящей пыльцы расцвечивали пространство вокруг нас, как миллионы крошечных бенгальских огней.

Только увидев его улыбку, я поняла, что стою, раскрыв рот, не в силах оторвать глаз от этой красоты.

– Это подтверждение того, что ты – моя пара. Я отдал тебе часть себя. Теперь кусочек меня всегда будет рядом с тобой.

– А я всегда буду вот такая вот? Фиолетовая?

Нет! Все это невероятно красиво, и даже как вечерний наряд дало бы фору всяким там Диорам и Саабам, но не могу же я ходить как елка круглосуточно.

Оушен мило сощурив глаза хмыкнул, и улыбнулся.

– Конечно нет! Когда мы будем вдвоем, ты будешь вот такой!

И теплые ладони проникли под мою накидку, медленно снимая ее с плеч, а на моей коже, мерцающей ультрафиолетовыми искорками, остались следы его пальцев.

От соприкосновения блеск кожи исчезал, возвращая ей обычный вид. И я становилась похожа на картину, на которой художник выводит узоры, макая кончики пальцев в бежевую краску.

Все мое тело стало одной огромной эрогенной зоной. Я дрожала от возбуждения и выгибалась, вслед за его руками. Он же, точно специально, сводил меня с ума своими ласками.

Земля уплыла из-под ног, и даже ощущение того, что я в космосе, не сводило с ума так, как нежность этого большого мужчины.

Не в силах больше бороться с желанием почувствовать его губы на своих, я развернулась к нему лицом, и, встав на цыпочки, коснулась пухлых теплых губ, так чувственно отвечающих на мои поцелуи.

Незаметно для себя, я начала расстегивать тугие пуговицы его кителя, которые никак не хотели поддаваться. И тогда он впервые убрал руки с моей спины и рванул полы одежды, которая с треском обнажила рельефные мышцы.

Я вдохнула запах его теплой кожи и в очередной раз закрыла глаза от удовольствия. Как ласковая кошка я терлась о него острыми напряженными сосками, стараясь прижаться всем телом, и чувствовала каменную эрекцию, упирающуюся в мой живот. От одной только мысли что ЭТО скоро окажется во мне, я затаила дыхание.

Подхватив меня на руки, он осторожно положил меня на кровать, и навис надо мной, рассматривая как мои волосы рассыпались по черным шелковым подушкам.

– Моя? – тихо спросил он, очерчивая ключицу указательным пальцем.

В горле пересохло, и вряд ли он услышит мой ответ. Я кивнула, запуская пальцы в его волосы.

И словно получив долгожданный сигнал, Оушен припал к моим губам. Невинный поцелуй контрастировал с жадными прикосновениями к моей груди. Он сминал ее в своих ладонях, покручивал соски, а я стонала и жалась бедрами к нему.

Я была настолько поглощена чистейшим кайфом, что даже не помню, когда он успел снять штаны. Но то, что я видела перед собой, останется в моей памяти даже при полной амнезии и старческом маразме. ТАКОЕ не забывается!

Длинный, толстый и наполненный, с красивой венкой, пересекающей его по длине, теряющейся в блестящей розовой головке, которую так и хотелось лизнуть.

Оушен взял свой член в руку, медленно проводя от головки к основанию и обратно, приводя меня в восторг от увиденного, и придвинулся ближе, устраиваясь между моих разведенных ног.

Боже! Кажется, я кончу сейчас только от одного вида того, как он сжимает свой член!

Одной рукой он продолжал поглаживать свой восставший член, а другой легонько провел по влажным от возбуждения губам, останавливаясь у набухшего клитора.

предвкушения я притихла, и только тяжелое дыхание моего мужчины разбавляло тишину комнаты. Он, смотрел на мою раскрасневшуюся плоть, и нежно массировал пальцами, растягивая смазку, которой я буквально истекала.

Раскрыв пальцами мои губы, он коснулся блестящего от влаги пространства кончиком члена, и слегка надавил на клитор.

От взрыва где-то внутри меня, я зажмурила глаза и прикусила ладошку, но тут же получила вторую дозу: его член ворвался в меня, заполняя до предела.

Медленные, но жесткие толчки уничтожали разум. Ловкие пальцы ласкали кожу, и казалось, что они везде.

Я сцепила ноги на его талии, чтобы его лобок касался моего клитора, и тогда его движения ускорились.

Мои пальцы немели и поджимались от удовольствия, живот дрожал от напряжения, и вскоре все внутри меня затихло, чтобы подарить последний взрыв, унося за пределы космоса.

Я растеклась под тяжелым горячим телом моего мужчины, притихшая от переполняющего меня счастья, и через несколько толчков почувствовала внутри себя обжигающую пульсацию.

Оушен замер, шумно вдыхая, и не выходя из меня, перевернулся на спину, укладывая меня на свой живот.

Новые ощущения внутри придали сил, и мои мышцы рефлекторно сжались, крепко сжимая его все такой же напряженный член.

Оушен прикрывал глаза, каждый раз, когда мои мышцы невольно сокращались, и я чувствовала, что он готов продолжить, что ему не нужно время для передышки.

Убрав прилипший локон с мокрого лица, он заправил его за ухо и нежно провел пальцами по моей щеке.

– Люблю тебя…

Счастливая и наконец, уверенная в нем, я, закрыв, глаза улыбнулась, и отдалась этому дикому порыву, что так и рвался наружу из нас обоих.

Двух часов нам оказалось мало, но переливающийся зеленый свет странного солнца все же отвлек нас друг от друга.

– Мы на месте.

53. Это не было твоей идеей. Это был мой план!

На сам Дар мы не попали, так как даже непродолжительное нахождение на этой планете вызывает необратимые изменения в теле, зато нас поселили на небольшой планете-спутнике Дара, где могли остановиться космические путешественники и гости Дарийцев. Именно здесь должно было пройти очередное слушание по моему делу.

Коммуникатор охрип от бесконечных напоминалок и звонков, пока мы не могли оторваться друг от друга.

Наконец, Оушен застегнул последние пуговицы на воротнике нового кителя, еще раз поцеловал меня, и с трудом, будто мы – магниты, прервал поцелуй.

– Не скучай! – он сжал мои пальцы и поднес их к своим губам.

– Буду скучать! – надулась я.

– Ты можешь смотреть прямую трансляцию с совета. Если я подмигну, знай, это для тебя!

– Почему мне нельзя пойти с тобой? – я снова прижалась к нему, сцепляя руки в замок за его спиной.

– Сегодня Сид будет давать показания. Неизвестно, что ему взбредет в голову, поэтому, тебе безопаснее остаться здесь.

Теплое дыхание коснулось макушки, успокаивая и даря чувство защищенности. Наверное, Оушен прав. Не стоит провоцировать демона.

Пока я принимала душ и завтракала, поглядывая на трансляцию одним глазом, в зале советов собралась куча народу. Но места членов совета, как и моих пока еще мужей, были пусты.

Под ложечкой засосало, и даже чай застревал в горле. А что, если Сид предпримет что-то страшное, опасное? Что, если он сможет убедить судей, что я должна быть только с ним? Ведь он умеет, это его врожденная особенность.

Наконец, все притихли, и в зал вошли пятеро мужчин, один из которых был лорд Фарес, и женщина. Безупречно красивая, излучающая невероятное сияние и доброту. Стоило ей пересечь порог, как даже шепот стих. Все только благоговейно смотрели на нее. И не возникло никаких сомнений – это и есть Аврора, землянка, спасшая их планету.

Следом за ними в зал вошли Норд, Туат и Оушен.

Увидев малявку, я поняла, что соскучилась по этому мальчишке. Только не как по мужчине, как по младшему брату-балбесу. Хотя он за эти пару месяцев возмужал и, кажется, немного поумнел.

Туат входил в своей обычной расслабленной позе, не вынимая рук из карманов и что-то жевал, улыбаясь красивым женщинам, сидящим в зале, от чего те смущенно опускали глаза и краснели.

Да! Этого только могила исправит! Но я ничуть на него не в обиде!

Оушен входил третьим. Уверенный в себе, собранный и надежный, он подмигнул, проходя рядом с камерой, и от непроизвольной улыбки свело щеки.

Боже мой! Еще несколько часов назад я хотела убежать от него, а теперь таю только от того, что он передал мне привет с помощью тайного знака. Нашего тайного знака.

Сида ввели под конвоем, водрузив на его голову металлически обруч, из которого торчали провода, и посадили отдельно ото всех. Надеюсь, это спасет всех нас от его извращенных идей.

Совет начался со странного ритуала поклонения зеленому шару, а затем один из судей заговорил на странном языке.

Вот те на! Я же ни слова не понимаю на этом дарском! А читать по глазам и выражениям лиц я, к сожалению, не умею.

Надо срочно найти кого-то, кто смог бы переводить все, о чем говорят эти люди. Уверена, я узнаю много интересного!

Набросив на себя первое попавшееся платье, заботливо приготовленное Оушеном заранее, я открыла дверь, чтобы выйти на поиски, но буквально влипла во что-то мягкое и приторно, до оскомы в зубах, сладко пахнущее.

Кики?

Какого хрена?

– Попалась, дрянь! – она втолкнула меня обратно в комнату, и я, сбившись с ног, упала на задницу, больно ударившись копчиком.

В добавок к этому, мою кожу словно стянуло от жесткого мыла, и закололо иголками.

Заерзав, я попыталась избавиться от странных ощущений, но они лишь усиливались. А Кики в это же время наступала, упиваясь победой надо мной.

Краем глаза, увидев всполох синего блеска на своей ладони, я поняла, что это защитная чешуя Оушена приходит в действие, доставляя такое необычное ощущение.

– Ничто тебя не берет! Сначала, кольцо Сида спасло тебя от яда, что я подлила в твой чай. Я подумала: "Отлично! Значит, Сид сам разберется с тобой, избавит меня от твоего присутствия, выкрав с Фареса." Но ты сняла его перстень, тем самым лишив его такой возможности. И снова перешла мне дорогу!

Она говорила надменно и спокойно, точно в следующую секунду из ее глаз выстрелят ядовитые стрелы и проткнут меня насквозь. А я все так же корчилась на полу, пытаясь унять зуд.

– Когда ты угнала гравитс, я специально отключила систему локации, чтобы Оушен не смог найти тебя, когда твой маленький кораблик затеряется в дальних галактиках, и ты сдохнешь от недостатка кислорода. Но и тут ты выиграла.

Кики брезгливо перешагнула через меня, не сводя глаз с моего лица.

– Но сейчас, я точно не упущу свой шанс. Оушен далеко. Никто не спасет тебя. Жаль, что ты не досталась Сиду. Он бы использовал тебя по назначению.

Черт! Черт! Черт!

Что она собралась делать?

И что надо сделать мне, чтобы все эти блестки, чешуйки, или как их назвать, черт их подери, заработали?

Кики, расставив ноги надо мной, медленно присела, и наши лица оказались друг напротив друга.

Мне бы ее оттолкнуть, да хотя бы плюнуть в ее рожу, но я сидела, как тряпичная кукла, набитая ватой, и только чувствовала, как жгло кожу от проступающих на ней искр.

– Не люблю долгие прощания! Плакать о тебе не буду! И обещаю, утешить несчастного вдовца горловым минетом. Пока, сука!

И ее руки вцепились в мою шею, как тесная удавка, сжимая ее и лишая возможности вдохнуть.

Но ее довольное лицо в ту же секунду сменилось страдальческой гримасой, посерело и замерло с раскрытыми глазами и ртом.

Синие искры стали перетекать с моего тела на ее пальцы, выше, выше, окрашивая кожу Кики в свой цвет.

Она онемела, а в зрачках больше не было радости победы. Только ужас. А искры продолжали высасывать из нее жизнь, и Кики уже больше напоминала мумию, нежели молодую женщину.

Наконец, когда все ее тело скукожилось от обезвоживания, я смогла пошевелиться, и стоило мне отсесть, как эта изуродованная мумия трухой осыпалась на пол.

Я еле успела добежать до туалета, чтобы не вырвать прямо на эту кучку тлена, еще пять минут назад бывшего женщиной.

И даже спустя полчаса, меня трясло, я не могла заставить себя выйти из ванной, чтобы не наткнуться взглядом на то, что осталось от бывшей жены Оушена. И сделала это я.

Позже, когда Оушен вернулся ко мне, выяснилось, что Кики уничтожила половину охраны в отеле, где я ждала решения совета, благодаря связям Сида. И, сопоставив факты, а особенно то, что родиной обоих, является Марилон, мы поняли, что они действовали заодно.

– Я должен показать тебе кое-что. Тебе будет больно, но ты должна знать.

Оушен, обнял меня, увлекая за собой, и мы устроились в кресле.

Казалось, что после сегодняшнего визита Кики меня уже ничто не сможет удивить, но я недооценила одного из своих мужей.

На экране появился Сид, сидящий на чем-то напоминающем электрический стул, и смотрел прямо на меня. Так, что его глаза пронзали насквозь и сковывали льдом.

– Детка! Ты смотришь на меня…Даже на том свете я чувствую это.

Мертв? Уже мертв?

– Я влюбился в тебя с первого взгляда! В ту ночь, когда ты и не взглянула на меня и отшила моего брата, сказав, что у тебя есть мужчина. О! Знала бы, чего мне стоило заставить его жениться на той идиотке! Он упорно твердил, что любит тебя, и не представляет жизни без своей Ари.

Я сглотнула комок в горле, понимая, что дальнейшие признания меня просто сведут с ума.

– Мне пришлось начать убивать его друзей. И, если бы он не одумался, я бы перешел на родственников. Тогда этот слабак сдался. И был устранен.

Я не верила своим ушам.

– Знаешь, я не мог позволить умереть тебе вместе с планетой. Такая как ты должна была выжить, но мне запретили сохранять тебя. Так ты и попала в программу. Немного психологических приемов, и вот ты уже мечтаешь о ребенке и идешь в клинику сделать ЭКО. Это не было твоей идеей! Это был МОЙ план. Я надеялся, что мне не составит труда избавиться от претендентов на твое тело. Но я ошибся. Так что…пусть Оушен каждый день помнит о том, благодаря кому, ему досталась ты! А ты помни, как нам было хорошо. Я помню…

Мое сердце больно билось о ребра. Не бывает! Такого не бывает!

Оушен прижал меня покрепче, не давая разреветься.

Выходит, что Сид разыграл всю мою жизнь как по нотам. С одной стороны, он спас меня от гибели на Земле, но с другой, обрек на тяжелые воспоминания.

Только как я теперь смогу с этим жить?

– Тебе нужно поспать…А завтра, все окончательно решится, – мой мистер Океан перебирал волосы, и гладил спину, стараясь успокоить.

– Только не уходи, – промычала я, утыкаясь мокрым носом в его грудь.

– Не уйду. Всегда буду рядом.

54. Совет.

– Учитывая то, что между Оушеном и Ариэль подтвердилась парность, совет решил исключить из программы остальных атэнов.

Один из членов совета стоял за каменной трибуной, объявляя решение. Я сидела в первом ряду, совсем близко к Авроре, и та, улыбаясь, держала меня за руку.

– Но, в виду вчерашних показаний лорда Сида, исполняющая обязанности гэйтаны, освобождается от любых обещаний. Ее подписи и устные согласия аннулируются.

Что? Я не понимаю.

Аврора улыбнулась и поднялась со своего места.

– Как глава совета, я использовала свое право вето. Ариэль объявляется свободной женщиной. Даже такое обстоятельство как парность не может принудить ее остаться женой лорда Оушена. Ариэль получает в личное пользование территории, обозначенные на карте Земли, а также земли, ранее принадлежащие лорду Сиду в качестве моральной компенсации. Правительство трех галактик гарантирует пожизненное содержание на высоком уровне.

И, повернувшись ко мне, Аврора прошептала:

– Отныне ты свободна!

Гомон народа оглушил. Я не понимала, что происходит, потому что вокруг меня тут же образовалась толпа людей, которые, казалось, вот-вот проткнут меня своими камерами и микрофонами.

Я даже не заметила, как меня вывели из зала, и пришла в себя лишь на борту огромного космического корабля.

А как же Оушен? Почему его нет? Он же обещал быть всегда рядом?

Или…может…он считает меня виноватой в смерти Кики? Или теперь я не нужна ему, потому что мы больше не муж и жена?

– Госпожа, вам следует принять это, чтобы легче перенести перелет.

Седовласый старичок в белоснежном комбинезоне протянул мне стакан воды и капсулу, светящуюся красным.

Я незамедлительно положила капсулу в рот, и расплескивая воду трясущимися руками, запила лекарство.

Неважно, чем напоил меня этот доктор. Потому что хуже того, что со мной происходило последние двести лет, уже быть не могло.

Мягкая темнота обволакивала мои мысли и уносила куда-то в космос. Спать. Я хотела только спать…

55. Сама придумала, сама обиделась.

И все же меня вернули на Землю. От Сида мне достались территории, которые раньше принадлежали Дании, а правительство подарило часть Швейцарии. Там мне и обустроили уютный домик, среди вершин, покрытых снегом.

Ровно сутки я спала после чудесной таблетки, пребывая в умиротворённом и расслабленном состоянии, а потом меня прорвало. Видимо действие ее заканчивалось спустя 24 часа.

Поднявшись на гравитсе на одну из вершин, я выбралась из летательного аппарата, и босиком утопая в снегу стала орать о своей боли, пиная рыхлые сугробы.

В звенящей тишине мои крики напоминали вопли истерзанного пытками человека, но, наверное, я им и была.

И даже последняя надежда – Оушен, не оправдалась.

Окончательно охрипнув и выбившись из сил, я упала в снег и зажмурилась, ослепленная его белоснежным сиянием.

Но как только глаза привыкли к яркому свету, в голубом небе показалась небольшая черная точка, оставляющая за собой след, как самолет.

Странно, гравитсы перемещаются без «хвоста».

Я прикрыла лицо от солнца, чтобы получше разглядеть точку, и увидела…

Оушен?

Разогнавшись, он упал с неба в сугроб по близости, но тут же вынырнул из него, отряхиваясь от снега. Его огромные синие крылья были сложены за спиной, и там же, как рюкзак висело что-то напоминающее двигатель.

– Эти сволочи не хотели меня пускать к тебе! – разбрасывая снег, он за несколько шагов оказался рядом.

Это он прямо с неба свалился?

– Зачем ты легла в снег? Почему ты раздета? Заболеешь ведь!

Оушен поднял меня на руки, убирая налипший снег с моей кожи, и понес внутрь гравитса. Я же только моргала глазами, вылетающими из орбит, не понимая, как все это может происходить со мной в реальности.

– Отшлепать бы тебя за такое поведение!

Оушен достал из-под сидения плед и, замотав меня, чмокнул в ледяной нос.

– Только не говори, что ты подумала, что я брошу тебя.

Черт! Откуда он узнал?

Тут же в моих руках оказалась кружка с горячим какао.

– Пей!

Я послушно сделала глоток, так и не приходя в себя от шока.

– Ну сто процентов надумала про меня гадостей! По глазам вижу! Сама придумала, сама обиделась, и, наверняка, возненавидела меня! – Оушен присел на корточки у моих коленей и поправил плед, согревающий мои продрогшие плечи.

– У тебя есть три минуты, чтобы передумать на счет способа моей казни, потому что за мной уже летит охрана.

– Как летит?

– На солярах. Пока я прорывался к тебе, пришлось немножечко их поломать. Несерьезно. Все целы. Думай быстрее!

– О чем?

– Согласна ли ты стать моей женой?

Оушен достал из потайного кармана кольцо с сияющим камнем синего цвета. Оно блестело под лучами солнца и перекликалось с невероятно глубоким оттенком его глаз.

– Лорд Оушен! Вы нарушили запрет на посещение данной территории. Мы обязаны доставить вас коменданту Лактики.

Вокруг нас зависли десятки соляров, моргая прожекторами. И только увидев всю эту суету, до меня начало доходить.

Мой Оушен пробрался сквозь охрану, чтобы сделать мне предложение! А я, дура, сижу и молчу!

– ДА! ДА!

Я бросилась к нему на шею, снова плача от разрывающих меня эмоций.

И стоило ему надеть кольцо на мой палец, как все вокруг затихло, и соляры один за одним стали исчезать в небе.

– Ну и долго же ты думала!

Оушен сгреб меня в охапку, прижимая к себе со всей нежностью, что могла быть в этих мощных мышцах.

– Люблю тебя!

– Люблю тебя!

Эпилог.

– Открой окно! – я развалилась в жутко неудобном кресле, пытаясь найти позу, в которой могла бы дышать.

Норд побледневший и уставший от моих бесконечных претензий быстро метнулся к балкону и распахнул настежь двери.

– Так лучше? – в его глазах был испуг и желание заботиться, несмотря на то, что я уже была не его женой и под моим сердцем бились еще два крошечных сердечка.

– Не переживай так! У твоей Эльзы, может быть, пройдет все легче, ты же не заделал ей очередную партию близнецов! – фыркнула я.

– У Оушена в роду не было близнецов. Может не он виноват! – попытался защитить своего родственника малявка.

– А кто виноват, мать вашу? Уже третий раз! Третий! Я рожаю ему двоих мальчиков!

Аромат роз донесся из коридора, и вслед за ним в спальню вошел мой муж, неся охапку моих любимых садовых роз, которые я выращивала на заднем дворе нашего дома.

– Прости, малыш! Я не хотел! – Оушен присел перед нами и положил ладони на живот, целуя. – Я же не виноват, что у нас получаются только мальчики, причем сразу по двое!

– Ну ты уже договорись там со своими головастиками, чтобы девочкам место уступили!

– То есть ты согласна еще раз попробовать? – Оушен довольно улыбнулся.

– Аааа! – очередная схватка скрутила меня, и я, вскочив с кресла стала считать углы, тяжело дыша.

Оушен на трясущихся ногах ходил за мной следом.

– Не беси меня! – прорычала я, – ты дышишь громче меня!

Оушен встрепенулся и взъерошил волосы.

– Они все такие во время родов? – тихонько, откуда-то из-за угла высунул нос Норд.

– Откуда я знаю? – огрызнулся мой Оушен.

И пока я переживала схватку, любуясь перепуганными лицами моего мужа и друга семьи, в животе что-то громко хлопнуло, и тут же по ногам потекли воды.

– Врача! Аква! Мама! – Оушен, держась за голову бегал то к дверям, то ко мне.

Боже! Как же это смешно, когда такой сильный, мужественный и бесстрашный человек боится за свою женщину и детей.

Пока я смеялась, меня снова скрутило, и я почувствовала, что все произойдет с минуты на минуту.

– Что? – Оушен побелел еще сильнее.

– Все… – чувствуя, как ребенок давит на таз, я мелкими шажочками пошла к кровати.

– Вышли все! – рявкнула моя акушерка, и мужчин как ветром сдуло.

Через пять минут я держала на руках своих сыновей. Пятого и шестого. А счастливый папаша, гладил мои волосы и целовал курносики своих малышей.

Конец