Текст книги "Уикенд, или 72 часа страсти (СИ)"

Автор книги: Елена Воронина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

– Не всегда, и не везде. А теперь отвернись!

– Да, дорогая, – и он не просто отвернулся, он покинул купе. Это было даже лучше, у меня было время не только одеться, но даже умыться и почистить зубы.

В Москве нас встретил снегопад, первый в этом году. На платной стоянке белый «БМВ» невозможно было отличить от других машин-сугробов. Но зато он быстро откликнулся на сигнализацию радостным миганием авариек.

– Сперва домой, искупаться после поезда, – сказала я, пока Андрей грузил мой чемодан и свою сумку в машину. – Включи печку, Андрюх, а то холод собачий просто.

– Это не холод, – он уселся на водительское сиденье и завел мотор.– Это называется – ты не выспалась.

– Потому что ты не давал мне поспать, – я пристегнулась ремнём.

– Я? Да я сам спал, как младенец!

– Ну, расскажи, а кто полночи мотался из купе на свиданье к проводнице?

– Ха! Надо же мне было снять напряжение, когда ты храпела на всё купе.

– Ах, ты мерзавец! – я стукнула его в плечо. – Во-первых, я не храплю! А во-вторых, не смей ходить по всяким там проводницам, когда я мирно сплю!

– Тише, малыш, – он потрепал меня по волосам, чем ужасно разозлил.

– Я не малыш и ненавижу, когда ты так делаешь!

– Прости, – Андрей остановился перед домом, но не стал глушить двигатель. – Я просто дразнил тебя.

– Ты не поднимешься? – он и раньше так делал, после той ночи, что была на помолвке Кости, бывший муж ни разу не остался у меня с ночевкой. Это радовало и злило одновременно.

– Нет, надо тоже переодеться, – он помог достать чемодан. – Но я заеду в девять.

Итак, вот и началась новая неделя, а за ней ещё и ещё, пролетел день рождения. На который Андрей решил устроить очередной сюрприз, вывезя меня в ресторан, где устроил фейерверк, написав на снегу «Лена, С Днём Рождения!». Было довольно мило, но перебрав шампанского, я просто уснула за столом, и бывшему мужу пришлось меня в полубессознательном состоянии доставлять домой. А потом наутро отпаивать и приводить в чувство.

– Лена, ты помнишь, завтра у нас корпоратив?

– О, нет! – застонала я.

Непереношу местные празненства, когда все, кто в рабочее время держат лицо, напившись, превращаются в свиней и развратников.

– Не всё так страшно, думаю, будет весело.

– Ника, я не уверена, что хочу этого?

– Да ладно, приходи, сама увидишь.

– Ты не отстанешь, да?

– Ни за что! – рассмеялась секретарша босса.

– Ладно, я обещаю, что приеду, – уж лучше уступить и дальше работать, чем слушать уговоры Ники, пока голова не станет раскалываться.

Она ещё поболтала о том и о сём, а после упорхнула на своё рабочее место, дав вздохнуть спокойно.

Корпоратив. Хуже не придумать мероприятия, радует только одно, что он бывает дважды в год, на годовщину создания компании и на Новый Год. Второй, кстати, мы и собирались отмечать завтра.

За работой время пролетело быстро, и вот уже ближе к пяти вечера, мой телефон ожил.

– Алло?

– Елена Александровна, зайдите ко мне, – раздался голос босса в трубке.

– Уже бегу, Алексей Михайлович.

Перед кабинетом толпились девчонки из других отделов. Видимо, не только меня выдернул начальник.

– Интересно, к чему бы это? – пробормотала я себе под нос.

– Скоро узнаешь, – хитро улыбнулась Вероника.

– Дорогие коллеги, – сам Великий, появился в коридорчике. – Я собрал вас сегодня, поскольку после завтрашней вечеринки мы в этом году больше не увидимся. Однако, я не мог позволить вам уйти на Новый год, не отблагодарив вас за работу.

Нам всем раздали премию. Аккуратные белые конверты, с написанными именами на них. Со всех сторон послышались благодарности, хлопки и пожелания Счастливого Нового Года.

Я уже собиралась уходить, когда краем уха услышала смех и вздохи девушек из рекламного отдела.

– Вот так мужик, – говорила одна.

– Да, я бы сама от такого не отказалась, – вторила другая. – Не понимаю, что он в ней нашел?

– Ну, она одевается приличнее тебя, Валюшка.

– Да куда ей!

– Кого вы там рассматриваете? – это была последняя связная мысль, посетившая мой разум в тот день.

– Вот, Лен, зацени какой самец, – и мне развернули какой-то глянцевый журнал, с разворота которого прямо на меня уставился проклятый британец в одних белых плавках.

Глава 14

Девчонки ещё что-то говорили, я же почувствовала, что у меня в ушах с каждой секундой нарастает звон, переходя в какофонию. Но не могла оторвать взгляд от голубых глаз с фотографии. Тех глаз, что однажды свели с ума, заставили поверить в сказку, а сейчас так грубо вернули в реальность.

Так вот, что он делал в Италии! Снимался в рекламе!

А попутно ещё решил развлечься, поиграв в агента 007. Какая же я дура! Круглая дура и идиотка! Ведь показалось же мне вначале, что уже видела его, но потом хитрый мерзавец так запудрил мозги, что я и думать забыла о сходстве!

– Лена? – это была Ника. – С тобой всё хорошо?

Я непонимающе уставилась на подругу, лицо которой плыло перед глазами.

– Девчат, кажется она сейчас грохнется в обморок! – они кинулись поддержать, но я оттолкнула чужие руки.

– Нет! Со мной всё нормально!

Кроме разбитого дважды сердца и растоптанной в пыль гордости!

– Уверена?

– Да. – Я покосилась на журнал. – Можно мне его взять? Хочу почитать по зимнюю коллекцию, – я врала, и в этот момент мне было наплевать, что они не поверили, что подумали о своём.

Мне нужен был этот журнал!

– Как скажешь, – Валя придвинула мне глянцевый «Гламур», с обложки которого я получила ещё один выстрел в упор от голубых глаз.

Трясущейся рукой, я ухватила журнальчик, и перевернула другой стороной, чтобы не видеть хоть какое-то время его наглую смазливую рожу. И на ватных ногах пошагала в свой кабинет. Где просто рухнула в кресло, бросив «Гламур» на стол. Странное ощущение владело мной в этот момент. Это была не злость, не грусть, и даже не раздражение. Думаю, нечто среднее из этих чувств. А ещё глухая боль, где-то в области груди.

– Ну, что ж, мистер Рамзи, вот мы и узнали, что ты за темная лошадка, – я протянула руку и взяла журнал в руки. И тут заметила на обложке маленькую фотографию его и блондинки. Сердце сначала пропустило удар, а затем забилось с такой силой, что показалось, будто мне не хватает кислорода и я начала задыхаться. Развернув глянец на нужной странице, я ещё раз поёжилась от пронзительного взгляда, но на второй странице получила то, чего так боялась узнать. Грудь сдавило, словно стальным обручем, и этот обруч с каждой секундой затягивался всё сильнее, мешая вздохнуть, пока сердце стучало где-то в горле.

«Снова вместе»

«Скоро поженятся»

«Невеста – певица»

Каждое слово, как выстрел из пушки в упор. Я рассматривала блондинку, которая счастливо улыбалась, и чувствовала, что с каждой минутой, во мне умирает что-то светлое и теплое. Он тоже улыбается, и выглядит довольно счастливым. Да уж, куда нам до «поющих трусов». Простой режиссер монтажа, на среднестатистической, по столичным меркам, зарплате, не пою, не танцую, с целым багажом комплексов. И тут я выхватила глазами конец статьи:

«И детей, которые, несомненно, появятся у этой красивой пары».

Тошнота подкатила незаметно. Просто поднялась и только неимоверным усилием, я не побежала в туалет.

Теперь всё встало на свои места. И звонок, который испортил ему настроение тогда на пляже… несомненно звонила эта красотка, а уж зачем дети от случайной связи с неизвестной дамой?

– Всё верно, Дейв! Такими темпами можно полмира оприходовать и наградить детьми!

Я даже не сразу поняла, что делаю, пока на колени не посыпались мелкие клочки бумаги. Я просто разорвала страницу с его мордой и в белых плавках. Но легче от этого не стало, наоборот тяжесть в груди только усиливалась.

Интересно, сколько у него таких случайных подружек было с кем он трахался понемногу? И конечно, если сразу не признала, то можно и поиграть в простого парня. Конечно, зачем называться полным именем, если не собираешься ничего обещать! Я ведь знала, что он не девственник, даже не будь всей этой мишуры, достаточно просто посмотреть на этого мужчину, чтобы понять – женским вниманием он никогда не был обделен. А если учесть его умения и изобретательность в сексе, то можно совсем исключить даже малую толику сомнений. Представился случай, который он не упустил. Лохушка туристка, которая раздвинула ноги чуть ли не сразу, почему бы не скрасить скучное пребывание в городе, где почти нет развлечений для такого, несомненно, светского парня. Возможно они ещё в Остарии прикинули, что можно неплохо развлечься, только не решили, кому именно достанется «главный приз». Парень отдохнул, неплохо развлёкся, а я то идиотка вообразила себе невесть что.

Любовь с первого взгляда… ага… держи карман шире, Леночка!

– Ублюдок! – вторая страница разорвалась, когда я сжала кулак, сминая его подружку и его самого.

Хотелось рыдать, кататься по полу и быть ногами, закатить настоящую истерику, но глаза оставались абсолютно сухими, что делало моё состояние ещё хуже. Непролитые слёзы душили сильнее воображаемого обруча. И становилось всё душнее и душнее. Пока не показалось, что стены кабинета сжимаются вокруг меня, норовя раздавить. Не помня себя, я выскочила в коридор, пробежала до лестницы и через минуту оказалась на улице.

Почему же нет чертовых слёз? Почему всё это словно разрывает изнутри, его притворство, его ложь и всё, что было. Как будто серная кислота разъедает меня. Я поскользнулась на повороте и растянулась прямо на сугробе.

Но даже тогда я не почувствовала холода, потому что холод уже был внутри. Я просто лежала и смотрела, как с неба на меня падают снежинки: большие, маленькие, остроконечные и ажурные. Блузка намокла, как и брюки впрочем, но я продолжала валяться на белом покрывале, ощущая странное онемение. Не только снаружи, но и внутри у меня всё онемело. Не было слёз, не было такой желанной истерики, я ведь даже рассказать никому не могу, что со мной случилось, чтобы не выглядеть ещё большей идиоткой, чем считала теперь сама себя. И хотя долгие месяцы после возвращения из Бари, я уговаривала себя, что это был просто курортный роман, но совершенно не ожидала такого удара под дых. Он мог быть кем угодно.

Но ведь эта скотина клялся мне, что не женат и не женится в скором времени!

А сам, после Италии, вернулся к своей рафинированной подружке и продолжил жить, как ни в чём не бывало. Одна я, тупая курица, ещё мечтала о чём-то и ждала, даже сама не понимая чего. И Андрея гнала от себя из какого-то ненормального чувства верности. Он-то не парился долго, будучи помолвленным трахнулся на стороне и опять всё нормально и как было. А ещё соловьём заливался, что с замужними не встречается! Устроил целую сцену, словно Отелло современности.

– Лицемер! – пробормотала я, чувствуя, как намокли волосы.

Я лежала, а снег всё падал. Перед глазами как в калейдоскопе менялись картинки: Италия, море, голубоглазый искуситель, который отлично сработал, разведя меня на секс, собственно, сам секс, а потом уже здесь, в кабинете, журнал и Дэвид обнимает худосочную холёную девку.

Я крутила их и так, и эдак, но слёз всё не было. Глаза продолжали оставаться абсолютно сухими. Я даже попробовала порыдать, как это делала Аманда Вудс в моём любимом фильме «Отпуск по обмену», но и так у меня ничего не вышло. Только горло заболело от спазмов.

Но внезапно, всё словно выключилось. Все мысли, чувства и боль. Осталось только одно желание – поспать и я позволила себе расслабиться, закрыв глаза.

Андрей только успел припарковаться, когда телефон разразился трелью.

– Да, Костян.

– Ты помнишь, что мы сегодня ждём вас на ужин? Мама приготовила утку, как ты любишь, да и Лене не помешает подкрепиться, слишком похудела она в последнее время.

– Ты-то откуда знаешь, как выглядит сейчас моя жена? Лучше за своей присматривай.

– Не рычи, дикарь, я виделся с Леной две недели назад, когда она ездила в наш бизнес-центр. Мы пообедали, и я видел, что она почти ничего не ела.

– Я тебе сказал… – начал Андрей, но тут в его лобовое стекло забарабанили.

– Андрей! Андрей!

– Потом поговорим, – рыкнул мужчина в трубку и открыл дверь.

– Андрей!

– Что с тобой? – Вероника была бледная.

– Я ведь думала она ушла, и даже хотела обидеться, что не попрощалась, и уже сама направлялась домой, когда увидела её пальто на вешалке. Решила подождать, вдруг вернётся. Я не знаю что произошло, но после того как босс поздравил нас, она была сама не своя… да ещё этот журнал, зачем она его порвала…

– Подожди, Ника, не тараторь! Давай попорядку.

– Я заглянула к Ленке в кабинет, не нашла её там, подумала, что эта стерва сбежала без меня с работы, но потом нашла пальто, а ещё…

– Стоп! Если пальто на месте, то почему ты решила, что она ушла?

– Потому что её нет в офисе!

– Ну, может в туалете?

– Нет, я искала! – девушка начала заламывать руки. – Даже не знаю, что с ней случилось. Целый день шутила и смеялась, а потом переменилась в лице и быстро сбежала, пока мы ещё обсуждали завтрашний корпоратив.

– Подожди! Если её нет в офисе, то где она?

– Я не знаю, – губы девушки задрожали и Андрей выругался. Только плачущих подруг Лены ему не хватало, и где сама она?

– Она не могла уехать на машине?

– Нет, – Ника показала на маленькую машинку бывшей жены. – Вон её машина стоит.

– Ладно. Ты иди в офис, нечего тут на морозе гулять в одном костюмчике, а я пойду, посмотрю возле машины, может она там, просто не уехала.

– Хорошо, – девушка начала уже заметно дрожать.

Волжанский же обошел небольшой сквер с лавочками во дворе, добрался до машины, но там не было даже следов на снегу, не говоря уже о самой хозяйке машины.

– Где же ты?

Может с боссом празднует? Ведь не уехала же…

Опять его демоны подняли голову, нашептывая ему мыслишки, и как бы Андрей не отмахивался от этого, такой довод вполне подходил под сложившуюся ситуацию.

А может они вместе уехали? Не раз ведь уже видел, как этот шеф увивается вокруг?

Так он и продолжал себя накручивать, пока не пообещал сам себе, что свернёт шею и боссу и устроит райскую жизнь бывшей жене.

– Андрей! – Вероника высунулась из окна, махая рукой.

– Ну, слава Богу! – он уже рванул к подъезду, когда секретарша опять замахала.

– Нет, вон там, тёмное пятно, посмотри! – она махала в сторону поворота за дом. Но Андрей оттуда приехал и не видел ни Лены, ни её Алексея Михайловича.

Однако, пошел в том направлении, и когда повернул за угол, то резко остановился. Его девочка лежала на боку, вся в мокрой одежде, присыпанная снегом. Конечно, он не мог увидеть её. Лена лежала рядом с деревом, а с другой стороны был сугроб с полметра высотой.

– Леночка! – он кинулся к ней и перевернул, убирая влажные волосы с лица. – Дурочка, что ты с собой сделала?

Ему было невыносимо смотреть на мертвенно бледное лицо и посиневшие губы любимой. Подхватив её на руки, Андрей завернул бывшую жену в свою дубленку и быстро понёс в машину.

– Что с ней? – Вероника топталась в дверях офиса. – Она что, искупалась?

– Да, в сугробе, а сейчас тащи быстро её вещи, а я пока уложу её в машине, там намного теплее, чем у вас в кабинетах.

– Сейчас, сейчас, – и девушка кинулась обратно в здание, пока Андрей укладывал дорогую сердцу женщину на заднем сиденье автомобиля. Она начала приходить в себя и стала сопротивляться, пока дрожь не прошлась по всему её телу. А мужчина тем временем растирал ледяные пальцы на руках, согревал их дыханием, потом переключился на ноги, скинув бесполезные туфли.

– Как же тебя угораздило поваляться на том сугробе? – но она ничего не ответила, только сильнее стала дрожать.

– Может её отвезти в больницу?

– Ника, что случилось? Почему она раздетая лежала на снегу?

– Не знаю, я же говорила, всё было нормально, а потом после поздравления босса она изменилась в лице.

– Она пила?

– Ну да, мы все выпили по бокалу шампанского, за окончание года.

– От бокала она бы не лишилась мозгов настолько, чтобы гулять по улице в шелковой рубашке. Ладно, садись в машину, я тебя подвезу.

– А в больницу?

– Ты что меня сопровождать собралась? Садись, говорю!

– Хорошо, чего же орать сразу?

– Потому что ты задаешь идиотские вопросы, тратя время, которого у меня и так нет.

– Нет, – раздалось с заднего сиденья, но когда Андрей посмотрел в зеркало, Лена спала. – Нет, убирайся! Ненавижу!

– Тише, любимая, – он протянул руку и погладил её по волосам. – Тебе скоро станет лучше, я обещаю.

Женщина притихла, но так и не пришла в сознание. Андрей быстро довёз Веронику до её дома, после чего, на грани нарушения всех правил дорожного движения рванул в неотложку.

То, что творилось после, он плохо запомнил, врачи ругаются с ним, он с врачами, и уже хотел забрать её и отвезти в другую поликлинику, когда появился заведующий отделением терапии. Оказалось, что он знаком с отцом Волжанского и только благодаря этому Лене оказали необходимую помощь, спасая от переохлаждения и последовавшего за этим воспаления легких.

Андрей первые трое суток не отходил от больной, слушал её горячечный бред, как она ругается на кого-то, но поскольку Лена всё это делала на английском языке, он понял, что не он виновник её кошмаров. И должен был признаться, хотя бы самому себе, что хотел оказаться у неё во сне, пусть бы она его ругала, била, царапала, но его, а не того непонятного мужчину, которого видела. Он ревновал ко сну Лены. Да, ревновал, прекрасно понимая, что это бред полный, но продолжал сжимать её руку и с каждым часом ненавидел того мужика во сне всё сильнее. Когда она придёт в себя он обязательно разузнает, кто это мучил её в кошмарах. А пока ему оставалось только скрипеть зубами и сжимать её ладонь, молясь за скорейшее выздоровление.

В больницу приезжал Костя, приезжала Вероника с боссом, но всё это время Лена либо металась в бреду, либо спала после жаропонижающих уколов. Приезжали её родители, пытались уговорить сына вернуться домой, но Андрей отказывался наотрез. Вплоть до того, что он просто выставил их из палаты.

На четвёртые сутки его разбудил слабый голос, который звал его по имени. Открыв глаза, мужчина увидел любимую, лежащей на боку и непонимающе рассматривающей его самого спящего в кресле.

– Андрей?

– Ну, наконец-то! – он вскочил с кресла и кинулся обнимать её.

– Что случилось? – она поморщилась и слабо попыталась оттолкнуть его. – И где я?

– Ты в реанимации, родная, перед Новым годом возомнила себя, то ли снежной королевой, то ли моржом, решив поваляться в сугробе.

– В сугробе? – она так мило сдвинула брови, что он не смог удержаться и поцеловал её морщинку. – Но причём здесь реанимация?

– У тебя воспаление легких, придётся Новый год встречать здесь.

– Стоп! А какое сегодня число?

– Двадцать девятое, – ответил он, продолжая рассматривать любимую женщину. – Как ты себя чувствуешь?

– Так, словно на мне пахали целый год, используя в качестве дорожного катка. И голова ужасно болит.

– Я сейчас позову сестру, она сделает укол и тебе станет легче.

Андрей уже поднялся с кровати, но она схватила его за руку.

– Ты говоришь сегодня двадцать девятое?

– Да, ты была без сознания трое суток.

– Значит, я пропустила эту вакханалию? – её губы слабо дрогнули в улыбке, и Андрею нестерпимо захотелось поцеловать её, вновь почувствовать, что она рядом, живая и всё у них будет хорошо. – Слава Богу.

– О чём ты говоришь?

– О корпоративе, – она перевернулась на спину, отпуская мужчину. – Мне душно, откроешь окно?

– Нет, родная, я сделаю лучше, – он потянулся и нажал кнопку вызова.

Через пару минут явилась медсестра, сделала очередной укол, записала что-то в карту и опять оставила их одних.

– Что-то я устала, – она закрыла глаза, а Андрей наклонившись поцеловал её в лоб, почувствовав, что тот опять горячий и погладил по волосам.

– Отдыхай, родная, главное, что ты пришла в себя.

– Так спать хочется, – она зевнула. – А ты что, так и будешь торчать здесь? – проворчала Лена, уже с закрытыми глазами, на что мужчина улыбнулся.

– Конечно, я буду рядом и буду охранять твой сон.

– Шел бы ты домой, – Лена ещё раз зевнула. – Помылся.

– Обязательно, – он ещё раз поцеловал её и вернулся в своё кресло.

Оттуда он продолжил наблюдать, как дыхание женщины выровнялось, и она вздохнув, устроилась поудобнее, заснув окончательно.

«Не было бы счастья…»

Вот как бывает, теперь Андрей не намеревался отпускать её, а после того, как едва не потерял, и подавно.

Глава 15

От британского мерзавца не было покоя даже во сне. Даже там он явился и мучил меня, рассказывая, что всё это была шутка, что ничего серьёзного у нас и быть не могло и что я наивная дурочка, если подумала иначе. Потом наоборот говорил, что любит и никогда не отпустит, что всё это мне приснилось и вот он рядом, со мной, но больше я не верила ни ему, ни кому бы то ни было.

Новый год в больнице, с обколотыми венами и температурой. Что может быть лучше? Сам праздник прошел незаметно, потому что из бредовых сновидений с мучавшим меня британцем, меня выдергивал мучавший меня на яву бывший муж, который трясся надо мной и не желал оставить в покое. На сам праздник он притащил в больницу лимонад и торт, который мне захотелось просто одеть ему на голову.

Я не хотела больше видеть мужчин. Никого из них. Хотелось заползти в свою нору и не выходить оттуда лет сто, пока не перестанет болеть в груди. Но Волжанский прилепился, словно банный лист, не покидая мою палату, не давая даже времени передохнуть. Всё это время я отмалчивалась, старалась отделаться от него односложными фразами, но в один из ужасных дней терпение моё лопнуло.

– Почему ты не оставишь меня в покое? – спросила я, когда Андрей в очередной раз пытался накормить меня ужасным больничным бульоном. – Не понимаешь, что я хочу побыть одна?

– Ты уже побыла одна, – он отставил тарелку. – Так побыла, что теперь валяешься здесь на больничной кровати.

– Лучше бы ты меня не находил, – я отвернулась от мужчины, успев при этом заметить в его глазах боль. Но сейчас мне было наплевать на его чувства. Хватало своей боли, которая из острой превратилась в постоянную и тупую, как зубная. Я слышала, как отодвинулся стул, и шуршание одежды, но всё равно не повернулась, продолжая смотреть в окно, на крышу соседнего здания, где глыбами съезжал белый снег.

– Я сейчас уйду, но можешь даже не надеяться, что тебе удалось избавиться от меня надолго. Не теперь, моя дорогая.

На это я ничего не ответила, просто хотелось, чтобы он побыстрее ушёл и оставил меня. И когда дверь захлопнулась, ощутила удовлетворение. Если конечно при температуре в тридцать восемь градусов можно чувствовать удовольствие.

А потом опять был сон, или бред, даже не знаю в чём разница. Но там опять был он. Вот что странно, после приезда из Италии, Дэвид лишь дважды приснился, но теперь просто истязал меня и во сне и наяву.

Я прокручивала в голове все события тех двух с половиной дней, что мы провели в Бари и окрестностях. И не могла поверить, что, несмотря на то, что мне уже пошел четвёртый десяток, я так легко поддалась на обаяние лжеца. Но как бы я себя не накручивала, так и не смогла найти ни одной подсказки, чтобы тогда заподозрить его в игре. Кроме одного момента, на который в тот момент я даже не обратила внимания. Второй день моих гуляний, мы с Джимом в кафе и он вышел из бара, под предлогом, что надо разузнать про лошадей. И минут через десять явились двое друзей, как раз чтобы поймать поцелуй. Совпадение? Или потом непонятные россказни про подружку Джима? Он ведь так и не сказал, что за подружка. И наивная туристочка Лена вообразила, что англичанин ревновал. Теперь я не была в этом так уверена. Я вообще ни в чём не была уверена, и каждый поступок, каждое слово Дэвида приобретало иной смысл. Всё теперь виделось сквозь призму розыгрыша скучающих британцев. Как должно быть они потом потешались над моей глупостью и доступностью. Ведь в самый первый вечер Дэвид был другой. Мужчина явно не желал общаться с глупой дурочкой, и всячески это демонстрировал. Но потом что-то изменилось, и его поведение тоже изменилось.

Снежная шапка с шуршащим звуком съехала с крыши и разбилась на куски на земле. И в мою голову закралась мысль, что я бы тоже могла съехать с крыши и разбиться. Просто шаг и всё. И больше нет боли и нет воспоминаний. Я даже представила, как забралась на крышу и подошла к краю. Но тут здравый смысл, или его остатки, вернулся на место, подсказав, что может быть и по-другому, а остаться калекой было ещё хуже, чем жить сейчас. Поэтому отвернувшись от окна, снова убаюкала себя.

На следующий день, меня выпроводили из стационара. Белый БМВ ждал возле дверей, и как только я вышла из дверей, Андрей выскочил из машины, забрал сумку с больничной одеждой и повёл к машине.

Через три дня вышла на работу, но тут же была отправлена директором в отпуск – поправляться окончательно. И это было именно то, что нужно. Чтобы никого не было, никто не доставал и не приставал с расспросами. Только я одна, ела, спала и снова ела. И опять спала и так до бесконечности. А ещё благодарила Господа, что больше не видела ни в журналах, ни во снах британского негодяя. Однако моя добровольная изоляция не устраивала некоторых людей. Телефон обрывал Андрей. И когда я в первый раз сняла трубку, очень долго выслушивала лекцию бывшего мужа о своём состоянии. В последний его звонок мне надоело слушать страшные предостережения и угрозы и, положив не выключенную трубку на стол, просто пошла смотреть телевизор.

Шел какой-то американский сериал, но сейчас мне даже не вспомнить, что именно там за сюжет, потому что последнее, что я запомнила, это песню Parlami D'amore Тоглиани и Рамзи в белых трусах, который засосал какую-то модель прямо посреди Средиземного моря. Не удержавшись, я запустила тяжелую пепельницу в экран, разбив телевизор. Видимо именно этот шум и заставил явиться бывшего мужа.

– Лена, что с тобой происходит? – с порога начал он, я же сидела на балконе и курила, впервые за много лет. Бросила курить, когда узнала, что беременна, а сегодня нашла заначку и не устояла, потому что руки тряслись, а сердце опять колотилось в груди.

Нет, это никогда не кончится! Пока я буду жить, он будет появляться в самые неподходящие моменты, и снова показывать какой наивной я была.

– Ничего со мной не происходит, – очередная затяжка. – Что тебе надо?

Это прозвучало грубо, но мне было наплевать. Я не собиралась больше раскланиваться ни перед одним мужиком. Ведь если посмотреть, то чем Андрей лучше британца? Тот хотя бы не говорил о своей любви, а просто развлекся и всё, и не его вина, что я сама себе придумала роман. Этот же обещал любить и заботиться, и так и было, пока ему в очередной раз не казалось, что я изменяю с кем-то. После этого на меня выливалось столько грязи, что никогда не отмыться. Разве это можно считать любовью?

– Родная, тебе надо развеяться, а не сидеть дома.

– Я не твоя родная, и не желаю никуда выходить. А теперь говори, зачем явился и можешь быть свободен.

– Знаешь что, дорогуща! – Андрей схватил меня за плечи, поднимая с кресла. – Я устал быть добрым и ласковым! Вижу, что это только делает положение только хуже. Посмотри на кого ты стала похожа? – он окинул меня презрительным взглядом. Да, не очень чистые волосы, не накрашенная и в старой пижаме. Но ведь я дома, ради чего мне наряжаться, краситься и «чистить пёрышки»? Кому это вообще нужно?

– Что, не возбуждает? – осклабилась я в ответ, пытаясь вырваться из его рук.

– Причём здесь это? – нахмурился Волжанский.

– Тогда чего ты прицепился ко мне?

– Леночка, я не могу видеть, как ты сходишь с ума, заперевшись в своём логове. Посмотри, что ты устроила в квартире? Коробки от пиццы, везде пыль и пепел. А, вон ещё и пустая бутылочка от Чиваса. Одна интересно?

– Что, будешь учить меня пить? Ты?

– А разве тогда я хорошо себя чувствовал? Вел себя верно? Нет, и не желаю видеть, как ты скатываешься вниз.

– Не желаешь, так убирайся! – крикнула я, толкнув Андрея в грудь. Но мужчина не только не отпустил, он просто напросто закинул меня на плечо и потащил в ванную. Там не дав мне даже слова сказать, затолкал под душ и включил воду. Мой крик отразился от белой плитки душевой кабинки, когда на голову и спину полились струи холодной воды.

– Идиот! Ты убить меня решил?! – кричала я, пытаясь оттолкнуть мужчину и выбраться из-под воды. – Я только из больницы вернулась!

– Во-первых, ты дома, во-вторых, мне надоело нянчиться с человеком, которому ничего не нужно!

– Андрей! Отпусти меня немедленно! – визжала я, пока мужчина с деловитым выражением на лице стаскивал с меня мокрые штаны.

– Давай уже мойся и не дергайся!

– Чудовище! – кричала я и била его по груди и плечам. – Изверг!

– Да-да, а ты грязная свинка, которой нужна хорошая баня.

– Но не ледяная! – взвизгнула я в очередной раз.

– А она и не ледяная, – мужчина расстегнул на кофте пуговицы, стащив и её с плеч. – Это ты мерзнешь, и всё никак не согреешься.

– Отстань от меня, животное, – я слабо отталкивала его, пока мужчина не усадил меня на дно душевой, оставив из белья только трусы. Вода лилась на голову и плечи, стекая по спине, а меня же продолжало трясти. Бывший муж налил себе на руку шампунь и стал мыть мне голову, массируя пальцами. Потом намылил руки и спину гелем и смыл всё это. Постепенно дрожь прошла, и мне стало горячо и неловко от того, что я сижу перед ним в одних стрингах. Я совершила ещё одну попытку избавиться от заботы Андрея, а когда он не позволил, начала сопротивляться, стараясь выбраться из душевой. Вокруг уже были лужи воды, рубашка Волжанского насквозь мокрая, но меня это мало волновало, мне хотелось скрыться от его глаз. Скрыть своё тело, и душу от этого мужчины и от других подобных ему.

– Уймись! – он тряхнул меня так, что зубы клацнули, но вместо спокойствия это только подогрело моё желание избавиться от мужчины. И усилило сопротивление, пока Андрей просто не забрался сам под душ, прижимая меня к себе.

– Пусти меня, монстр! Ненавижу! – я шипела и царапалась, но все попытки были бесполезны, пока мне не стало себя, так жаль, что я всхлипнула. Всем им нужно только одно. И потом совершенно наплевать, что станет со мной, с моими чувствами и сердцем. Что здесь, что в Италии мужики абсолютно одинаковые.

– Поплачь, милая, поплачь, тебе станет легче, – он гладил по мокрым волосам, продолжая прижимать меня к себе.

И плотину прорвало. Словно открылся ещё один кран, из которого теперь полились мои слёзы. Вцепившись пальцами в его мокрую рубашку, я повисла на Волжанском, пока рыдала. Плакала от обиды на британца, от злости на себя за наивность и глупость, потом стала плакать от жалости к себе, что я такая дурочка и все меня используют. Мужчина прижимал к себе, продолжая стоять под водой, а я продолжала рыдать, пока не стала задыхаться от всхлипов, и не заболело горло. Андрей дождался перерыва в моей истерике, потом выбрался сам, скинув мокрую одежду, вытерся полотенцем оставшись в одних трусах и потянул меня из-под воды, тоже вытирая насухо. После чего закутал в махровый халат и отнёс в спальню, где уложил на кровать и накрыл одеялом.