Текст книги "Уикенд, или 72 часа страсти (СИ)"

Автор книги: Елена Воронина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

– Ненавижу тебя, Дэвид.

– Это я уже слышал, придумай новый аргумент.

Я вздохнула, и выдала то, что сводило с ума меня эти долгие месяцы.

– Как поживает Молли?

Сказала и замерла, надеясь, что он будет отрицать. Что спросит: «Кто такая Молли?». Но он не стал, вместо этого он побледнел, и это стало заметно даже в тусклом свете луны, льющейся в огромные окна гостиной.

Казалось, что сердце не может болеть сильнее, что всё, что можно я уже испытала на себе этой зимой… но нет. Сейчас, глядя, как он отодвинулся и отпустил меня, показалось, что моё сердце вырвали из груди без анестезии.

Я молча наблюдала, как он уселся на диван, и запустил руку в волосы.

– Откуда ты знаешь?

– Знаю, не всё ли равно откуда! – я подтянула колени к груди и обхватила их руками, положив на них голову.

– Откуда?! – он поднял голову и взглянул на меня.

– Не важно. Лучше ты скажи, как же твоя невеста, или теперь уже жена отпустила тебя сюда?

– Не жена она мне!

– Ах, мне сразу стало легче.

– Прекрати язвить.

– Ну, простите мистер Рамзи, как-то настроение моё не соответствует вашим высоким английским нормам.

– Лена…

– Хватит! Убирайся из моего дома, и никогда! Никогда не смей даже появляться в поле моего зрения!

– Я уже убрался один раз, когда ты попросила меня! Всё! Дальше будет по-моему!

– А до этого было не по-твоему? Приехал, нашел дурочку, трахнул её и вернулся к своей невесте.

– Да не возвращался я к ней!

– Не лги мне! – мой кулак снова уперся в его плечо. – Я видела и читала про вас!

– Ты действительно идиотка! – он усмехнулся, но как-то не весело.

– Что?

– Я сказал, что ты идиотка, раз веришь всему написанному.

– Убирайся! – прошипела я, чувствуя, что глаза начинает щипать. А я ведь клялась, что никогда больше по нему не буду плакать.

– Лена…

– Я сказала убирайся!!! – спрыгнув с дивана я направилась к дверям и распахнула её.

Мужчина медленно поднялся и направился к выходу, я же напряженно следила за его лицом, за движением плеч под рубашкой, за таинственным блеском голубых глаз.

И видимо так глубоко ушла в свою боль и осознание, что он уходит, едва появившись и всколыхнув воспоминания, что упустила момент, когда британец захлопнул раскрытую мной дверь. Развернувшись лицом ко мне, он обхватил лицо руками и заставил смотреть прямо в глаза.

– Молли в прошлом.

– Лжешь, – прошептала я, стараясь не поддаться искушению ощутить его губы на своих.

– Нет, но раз ты так любишь желтую прессу, как же ты пропустила такие новости?

– Я не искала про тебя информацию, я даже не знала кто ты такой.

– Я просто Дэвид.

– Ну да, а я нефтяной магнат.

– Глупая, – он провел пальцами по скулам, так что я едва не закрыла глаза. – Почему ты не веришь мне?

– Потому что я верю своим глазам!

– А надо верить сердцу, – прошептал он, и накрыл мои губы своим ртом.

Как всегда, поцелуй снес все барьеры, которые я долго и планомерно выстраивала вокруг себя. Вся логика, все ненавистные мысли были снесены ураганом страсти, который во мне рождал только этот мужчина.

Плоть слаба, а если остались чувства, то такую битву я проиграла ещё даже до её начала. Дэвид теснее прижал к стене, углубляя поцелуй, пока я не застонала, выгнувшись ему на встречу. Руки обхватили его шею, прижимая к себе, пока я терялась, чего мне больше хочется, чтобы он взял меня, грубо и резко у стены, или же чтобы ушел, навсегда исчезнув из моей жизни.

Но тут я поняла, что не смогла бы так легко отпустить, и то, что он остался, сохранило мою гордость.

Господи, как я скучала по нему.

И по восхитительному ощущению неимоверного счастья.

Такого я давно не испытывала. Его руки, казалось, были повсюду. Он притиснул меня к стене и стащил мои льняные брюки, пока колени мужчины шире раздвигали мои бедра, так чтобы я ещё полнее почувствовала его возбуждение.

– Милый, – я обхватила голову Дэвида руками, притянув к себе для поцелуя. И он откликнулся, врываясь языком вглубь, словно захватчик. Поцелуй был диким и голодным, но мне именно этого и хотелось. Хотелось почувствовать его голод, его нужду во мне, ощутить себя желанной этим потрясающим мужчиной.

– Боже, как я хочу тебя, – он озвучил мои мысли и желания, посылая восхитительную дрожь вдоль позвоночника. Руки сильнее сжали его плечи, а одна нога приподнялась, так чтобы прикоснуться и погладить его бедро, и мужская ладонь сжала нежную кожу. Я подалась вперед, встав на цыпочки, так что его ладони оказалась сзади, с силой сжимая ягодицы.

– Скорее, Дейв, – я чувствовала, что надолго меня не хватит, но до боли желала почувствовать его в себе. Ощутить, как он наполняет собой, лаская как снаружи, так и внутри моё тело и даря невероятное наслаждение. Это желание было настолько сильным, что я неосознанно потянула его за волосы, подгоняя мужчину, пока моя нога, притягивала его бедро к себе.

– Дикарка! – прорычал мужчина, прикусив мочку уха.

Треск шелковых трусиков был заглушен, стоном мужчины, когда моя ладонь сильнее сжала его волосы и потянула. Он быстро расстегнул свои штаны, и через мгновение то, во что я и не смела верить, случилось. Дэвид ещё немного приподнял мои бедра, так, чтобы теснее прижать к себе и вошел резко, даже слишком резко, и в первый момент мне показалось, что сейчас он меня разорвет на две части. Но через мгновение, уже стон наслаждения сорвался с губ, а тело горело, словно в лихорадке. Он задержался немного, а потом стал двигаться, с каждой секундой наращивая темп, пока я не начала ударяться лопатками о деревянную панель стены при каждом толчке. А потом был такой оглушительный оргазм, что на несколько мгновений, я словно вылетела из своего тела, чувствуя только ярчайшее наслаждение. И не сразу поняла, что произошло, когда мужчина кончил следом, оставшись внутри, так что я почувствовала горячую струю семени.

– Какого черта? – это были мои первые слова, когда ко мне вернулась возможность говорить. – Почему ты это сделал?

– Что сделал? – он ещё тяжело дышал, упираясь лбом в стену над мои плечом, согревая дыханием мою чувствительную кожу на шее.

– Не прикидывайся идиотом, Дэвид! Какого Дьявола ты кончил в меня? – я попыталась оттолкнуть его, но ничего не вышло.

Он просто сжал меня в объятиях и понес в спальню, так хорошо помня, словно и не было этого года. Там повалился на кровать, подмял под себя, не давая вылезти из-под мужского тела.

– Я не прикидываюсь, я хочу тебя, и хочу всегда.

– Лжец! – мой упрек был испорчен протяжным стоном, когда он вновь толкнул свои бедра вперед, снова готовый дарить и получать наслаждение.

Притворятся, что не хочу его, смысла не было. Этот мужчина, всегда действовал на меня, как сильнейший наркотик. И даже если я его ненавидела каждой клеточкой своего тела, всё равно продолжала хотеть.

В этот раз он довел меня до исступления, когда я сначала требовала, потом просила и в конце уже молила, дать мне освобождение, но он тянул, пока не добился признания моей полной капитуляции. Полной отдачи сердца и души, заставляя произнести всего три слова. И только после этого, он подарил мне наслаждение.

А после мы лежали в кровати, стараясь восстановить дыхание и осознать, всё, что случилось сегодня в этом доме.

– Почему ты не звонила? – совершенно неожиданно задал он вопрос, продолжая поглаживать мою спину и перебирая волосы.

– А зачем? – мой вопрос заставил замереть его руку. – Это же ты знал про меня всё, а я до недавнего времени, даже фамилию твою не знала.

– Поэтому и не звонила? – он недоверчиво уставился на меня, приподнявшись на локте.

– Нет, я забыла номер телефона на тумбочке, – прошептала я, чувствуя, как загорелись мои щеки.

– Знаю, – ухмыльнулся он. – Луиджи мне сказал.

– Знаешь? – мои глаза раскрылись шире. – И заставил меня признаться?

– Прости, но я хотел понять, специально ли ты оставила его или случайно, заставив меня пройти через все круги ада первые два месяца.

– А что же потом? – я попыталась отодвинуться от него, увеличить дистанцию между нами. – Решил воскресить былые связи?

– Лена…

– Всё было замечательно, – я всё-таки выбралась из кровати, скидывая ненужную теперь уже рубашку. – А теперь перестань делать из меня дурочку, рассказывая сказки про то, что я для тебя, что-то значу.

– Это не так, и Молли… – я скривилась и мужчина запнулся. – У нас ничего не было с лета.

– Мне сразу полегчало.

– Я вполне серьёзен. Я не буду лгать тебе, говоря, что не спал ни с кем, да и ты думаю спала.

Я злорадно улыбнулась, расслышав в его голосе ревнивые нотки. Настал час моей мести.

– Что? – напряженно спросил мужчина.

– Я помирилась с бывшим мужем, – пропела я, умышленно опустив деталь, что так же и рассталась с ним. – Как видишь мы оба вернулись к своим бывшим.

– И где же он? – мягко поинтересовался Дейв, но в его глазах проскочил тот самый высокомерный холодок, которого не было с момента нашей сегодняшней встречи ни разу, но который я запомнила на всю жизнь из прошлого года.

– Здесь, – раздался от двери голос Андрея и я вскрикнула, хватая покрывало со стула и закутываясь в него, как в римскую тогу.

Глава 24

Случалось ли в вашей жизни такое, на что не может повлиять ни желание, ни воля, ничего? У меня нет, но только до этого момента. Сейчас время словно замедлилось, и я будто со стороны наблюдала, как открылась дверь, и вошел мой бывший муж. За эти несколько месяцев он похудел, кожа обтянула скулы, а глаза ввалились, словно Андрей болел. Потом перевела взгляд на мужчину на кровати, который развалился, словно кот на солнышке, и делал вид, что здесь никого нет.

Мне неожиданно стало смешно, глядя на эту сцену из водевиля. И пришлось прикусить щеку изнутри, чтобы не прыснуть от смеха.

– Лена… – первым в себя пришел Волжанский, и от его глухого голоса я даже сначала растерялась. – Ты для этого приехала сюда? Чтобы трахаться с этим… – он махнул рукой в сторону кровати, но я не успела даже рта открыть, как греческий бог, как был обнаженный, вскочил на ноги, оказавшись с Андреем одного роста.

– Что вам здесь надо? – спросил британец тихим голосом, но вся беда в том, что мой бывший муж учил французский. Хотя, даже не понимая смысла, можно было почувствовать угрозу.

– Мне тоже интересно, что ты здесь делаешь, Волжанский? – я пыталась говорить ровно, несмотря на то, что голос мой дрожал.

– Ты… – он запнулся, вновь оглядев соперника холодным взглядом. – Ты шлюха!

Я не успела ударить, только замахнулась, но Андрей уже сполз по стене, потирая челюсть. Обернувшись, я даже сама отшатнулась от британца, но тот не сводил взгляда с моего бывшего мужа.

– Не смей называть её шлюхой! Не смей даже смотреть на неё, ты, кусок дерьма!!!

Я даже рот открыла от удивления, когда поняла, что Дэвид сказал, и как… а англичанин продолжал:

– Ты, ублюдок, сам устроил ей райскую жизнь, а теперь явился сюда, куда тебя не звали, и называешь мою женщину шлюхой!!!

Но надо отдать должное Волжанскому, он достаточно быстро пришел в себя. И продолжить британцу помешал мощный хук слева, так что голова его дернулась назад.

На мои крики никто из них не обратил внимания, мужчины повалились на пол, перевернув стеклянный журнальный столик, разбивая его на осколки.

– Прекратите!!! – однако, с таким же успехом можно было самой себе кричать.

А дальше началось невообразимое. Мужчины катались по полу, нанося друг другу глухие удары, а я же, как дурочка, растерянно осматривалась вокруг и прикидывала, чем охладить пыл двух горячих парней. И тут я зацепилась взглядом за большую хрустальную вазу, в которой заботливый Луиджи оставил белые олеандры. Схватив её двумя руками, я только замахнулась на парней, как была моментально откинута к стене. Резкая боль на секунду охватила голову, и потом свет перед глазами померк.

Я видела сон… точнее, кошмар. Кошмар, в котором я тонула в темной воде, пытаясь ухватиться за какие-то ветки… пытаясь не захлебнуться водой, что заливалась в глаза, нос и уши.

– Милая… – голос из моих снов… голос, который подарил такое счастье и такую боль… и снова вода, заставляющая отплевываться.

Попыталась отвернуться, и тут же застонала от боли. Голова раскалывалась, а где-то в области виска горело и нещадно пульсировало.

– Ш-ш-ш, милая, не шевелись, – пальцы убрали влажные волосы с лица.

– Что случилось?

– Твой идиот муж, – даже сквозь набат в голове я расслышала презрительные нотки в его голосе, – не устоял на ногах и сбил тебя с ног.

– Где? – я снова попыталась подняться. – Где Андрей?

– Откуда я знаю?! – он совсем поднялся, и теперь смотрел на меня сверху вниз.

Гордый. Чертовски гордый мужчина.

– Мне надо поговорить с ним… – очередная попытка подняться оказалась такой же провальной, как и предыдущая.

Боль с каждой минутой становилась всё невыносимее, заставляя прикусывать губу в попытке сдержать тошноту.

– Дэвид, – неглубокий вдох через нос, – прошу тебя, позови его и оставь нас на пять минут.

Даже сквозь свою боль я успела заметить, как его лицо превратилось в безразличную маску, а глаза, эти дьявольски привлекательные голубые глаза теперь взирали холодно и с презрением.

Но с ним я разберусь позднее, а сейчас мне необходимо было расставить все точки над «i» с бывшим мужем.

Англичанин ещё раз взглянул на меня, а потом развернулся на пятках и вышел во внутренний двор.

Спустя несколько минут я услышала Андрея, который стоял в дверном проеме спальни и рассматривал меня.

– Прости, – было видно, что это слово ему далось с огромным трудом, словно Дейв стоит за углом и держит Волжанского под прицелом.

– Андрюш, нам нужно нормально поговорить.

– Нам больше не о чем разговаривать, – его голос звучал надломлено. – Ты сама сделала выбор.

– Я не хотела, чтобы всё вышло так.

– Как и я полгода назад не хотел. Но, в отличие от меня, ты спала со своим иностранным любовником.

– Не надо, – жалобно простонала я, вспоминая, что испытала, застав в постели Андрея Кристину.

– Я задержался ровно настолько, чтобы убедиться, что с тобой всё в порядке. Что ты не сильно пострадала, ударившись об угол комода.

– Угол комода? – тупо повторила я, пытаясь дотронуться до того места на голове, где горело больше всего, и поморщилась, ощутив пальцами огромную шишку и влагу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Я сегодня улетаю в Москву. И буду ждать твоего звонка, чтобы скоординировать время, когда ты сможешь забрать свои вещи из моей квартиры.

– Из твоей квартиры? – внезапно злость, поднявшаяся из глубины души, затмила головную боль, и, резко сев на кровати, я уставилась бешеными глазами на бывшего мужа. – Твоей квартиры?

– Моей.

Ладонь с характерным шлепком опустилась на его щеку, так что голова Андрея дернулась в сторону.

– Ублюдок! – шипела я, рассматривая, как краснеет его щека. – Это уже не твоя квартира, или не вся, по крайней мере. Хочешь, чтобы я уехала, и оставила её тебе, компенсируй мне половину.

– Ты получишь деньги, которых так жаждешь. Ты ведь поэтому спала с ним, с этим красавчиком из рекламы? Он тебя хорошо обеспечивает?

Второй удар был ожидаем для Волжанского, и он успел перехватить мою руку.

– Не смей больше! – угрожающе придвинулся он ко мне.

Зря…

Я просто плюнула ему в лицо, не в силах и на второй щеке оставить отпечаток ладони.

– Убирайся с глаз моих! И в следующий раз встретимся в присутствии адвокатов.

– Не сомневаюсь, – он вытер лицо и быстрыми шагами покинул спальню и арендованный дом Луиджи.

Как только хлопнула входная дверь, я повалилась на кровать, чувствуя, как комната с дикой быстротой начала вращаться.

Дэвид успел как раз вовремя, если можно так сказать, чтобы доставить меня в ванную комнату, откуда я после первого приступа вытолкала мужчину. Моя слабость остается только моей.

– Лена, надо позвонить в скорую. Это похоже на сотрясение.

– Да откуда тебе известно, мальчик с обложки, что такое сотрясение? – съязвила я.

– Милая, пожалуйста, – он снова заглянул в ванную и увидел, что я сижу на опущенной крышке унитаза, прижимаясь щекой к холодной керамике раковины. – Я не всегда был мальчиком с обложки. У меня были и другие периоды жизни.

– Ну да, наверняка все девушки в округе знают эти твои периоды.

Я настолько плохо себя чувствовала, что даже не сразу сообразила, что сказала, и только когда улыбка растянула эти красивые губы, а в уголках его глаз собрались морщинки, поняла, что ляпнула, но было поздно.

– Неужели, снежная королева ревнует?

– Нет, – буркнула я, но остановить этого скалящегося мужика не смогла.

– А мне кажется, да, – он зашел внутрь, снял махровое полотенце и, намочив его под краном, прижал к моей щеке, вытирая, как я после сообразила, кровь.

– Иди ты, мистер Рамзи! Не ревную я, просто не надо мне рассказывать сказки о трудном детстве.

– Лена, я стал моделью в 23 года, неужели ты думаешь, что сразу таким? – нахал обвел себя рукой, заставляя мои глаза проделать тот же путь от его лица и до бедер. – Веришь или нет, но долгое время, – мужчина запнулся на мгновение, – да и сейчас, наверное, мне сложно общаться с девушками.

– Ха! Я заметила.

Дэвид поморщился при напоминании о его невесте.

– Я говорю абсолютно серьёзно. В силу своей профессии я общаюсь с огромным количеством людей, но никого не подпускаю близко к себе. Я очень скрытный и застенчивый.

– В каком месте? – я попыталась приподнять бровь, но весь эффект был испорчен рвотным позывом, заставляя нагнуться над раковиной.

– Вообще, мне до сих пор трудно подойти и познакомиться с незнакомой, но понравившейся девушкой.

Он оказался рядом в мгновение ока, придерживая растрепавшиеся волосы, а после вытирал моё лицо влажным полотенцем. И это мне ещё повезло, что я забыла пообедать сегодня, а до ужина дело так и не дошло.

– Бедная безрассудная девочка… – он позволил мне уткнуться в мокрое полотенце, и когда я сделала глубокий вдох, поняла, что это полотенце пахнет им. Незабываемый и ни с чем не сравнимый аромат. – Лена, я всё же считаю, что нужно вызвать доктора.

– У меня закончилась страховка неделю назад, – тихим голосом призналась я.

– Это форс-мажор, и к тому же у меня есть все необходимое.

– Дэвид… – начала я, но мужчина уже не слушал. Покинув ванную, он уже звонил в справочную, вызывая врача.

– Врач будет через двадцать минут, – рапортовал он, возвращаясь ко мне. – И не надо на меня так смотреть.

– Ты невыносимый.

– А ты ничего не знаешь о последствиях сотрясения.

И хотя тон его был груб, но рука, что прикоснулась к голове, удивительно нежной. Он разделил волосы и прижал холодное полотенце к шишке, так что я зашипела от боли, несмотря на все его старания.

– Ещё тошнит? – Дэвид заглянул в глаза.

Я покачала головой и поднялась, чтобы тут же пошатнуться. Мужчина подхватил на руки и понес в кровать. Порывшись в шкафу, достал оттуда мои шорты и футболку, а до меня только сейчас дошло, что всё это время я была в одной простыне, завязанной на манер римской тоги. Мужчина протянул мне одежду, и даже помог надеть через раненую голову футболку. Так странно было ощущать себя маленькой девочкой, окруженной заботой. Тем более, что забота эта исходила от мужчины, который причинил мне больше всех боли.

Доктор приехал минут через десять, и диагноз поставил неутешительный. Действительно, оказалось легкое сотрясение, а вследствие чего теперь мне предписано лежать в постели три дня. На мой молящий взгляд, суровый мужчина рядом только покачал головой, соглашаясь с эскулапом.

Врач выписал рецепт и уехал, забрав триста евро за вызов. Как по мне, так бешеные деньги, но Дэвид даже глазом не моргнул, отсчитав три купюры.

– Тебе не кажется, что это перебор? – проворчала я и приподнялась, морщась, на подушке.

– Нет, нужно было подтверждение от доктора, а теперь отдыхай. Я скоро.

И с этими словами, он оставил меня в спальне, предусмотрительно открыв окно. Я осталась лежать, чувствуя, как раскалывается голова.

Но внезапно порыв ветра дернул штору, сперва раздувая её в комнате, а после вытянул наружу. Повернув голову, я увидела, что небо над Адриатикой потемнело, став почти черным, волны из мирных превратились в гигантские, накатывая на берег.

Спустив ноги с кровати, я поднялась и направилась к панорамному окну, пытаясь закрыть его. Новый порыв, и я успела ухватить штору.

И в одно мгновение ноги перестали меня держать, так что последнее, что я запомнила – это, что я больно ударилась коленкой при падении, и не успела закрыть окно.

Глава 25

Я проснулась оттого, что мне по лицу водили влажной губкой. Глаза открывать не хотелось, однако очередное прикосновение губки – и я приоткрыла один глаз. Дэвид хмурился и всматривался в моё лицо.

– Ты напугала меня, милая, – он откину мокрую губку в миску с водой. – Тебе ведь прописан постельный режим, а ты решила выйти погулять в такую погоду.

– Я хотела только... только закрыть окно.

– Прости, это я виноват, но совершенно не ожидал, что начнется ливень. – Мужчина поднялся с кровати и понес миску в ванную и оттуда продолжил: – Я привез лекарства. Мы тебя быстро поставим на ноги.

Я хмыкнула и тут же застонала от тупой, но от этого не менее сильной головной боли. Дэвид довольно быстро вернулся, принеся стакан воды. А после достал таблетки из маленького бумажного пакета.

– Так, одна белая, одна розовая и капсула с витаминами, – он сложил всё это в специальный маленький стаканчик и протянул мне. – Давай, хочу, чтобы ты скорее поправилась.

– У тебя какие-то корыстные мотивы? – я сама не заметила, как начала заигрывать.

– Да, я всё же не садист, чтобы что-то требовать от тебя в больном состоянии.

– Коварный негодяй!

– Пей давай! – он поднес стакан к губам, и я сделала глоток.

Я выпила и через десять минут уже провалилась в сон.

Следующие три дня были днем сурка. Дэвид ездил за едой, кормил и ухаживал. Именно сейчас я чувствовала себя маленькой девочкой. Такой, какой не чувствовала себя давно. И так восхитительно приятно было слышать его ворчание, когда я нарушала постельный режим.

Лечение, даже несмотря на головную боль, проходило приятно, и, возможно, только благодаря этому к концу недели я уже окончательно пришла в себя. Но за всё время лечения мы всячески избегали тем, касающихся того, чем мы занимались весь этот год от Бари до Бари. Он молчал о своей Моли, я же больше не упоминала бывшего мужа.

И вот настал момент, когда мой строгий надзиратель позволил мне вставать с постели не только в туалет. И тут же я упросила его отправиться на пляж. Я соскучилась по морю, наблюдая его только на картине в спальне. И вот этим вечером мы гуляли по берегу, вдоль кромки моря, держась за руки и наблюдая, как солнце садится за дома.

– Словно этого года и не было, – он притянул меня в объятия и положил голову на макушку.

– А ты не верил, что монетки возвращают.

– Я и сейчас не верю, – хмыкну Дэвид, за что и получил легкий тычок локтем.

– А я верю, и знаешь что? – я старалась говорить ровно, несмотря на то что губы мужчины начали путешествовать по шее.

– М-м-м? – и потянул зубами мочку, так что мои ноги стали ватными.

– До того, как я вернулась домой и увидела тебя, я гуляла здесь и думала, что благодаря монетам вернулась в это прекрасное место.

Дэвид развернул меня к себе лицом и заглянул в глаза.

– Милая, это ведь не центы в море притянули тебя. Это суеверия и я не верю в подобную ерунду.

– А во что же верит мистер Рамзи?

– В нас.

До его реплики я собиралась возразить, но тут так и застыла с открытым ртом, который тут же закрыли поцелуем.

Мы целовались минут пять, прежде чем в легких закончился кислород. И только, чтобы сделать вдох, пришлось прерваться. А после мы опустились прямо на песок. Я очень удобно примостилась прямо между ног Дэвида, словно в кресле, опираясь спиной на его широкую грудь.

Мужчина водил носом по моей шее и краю волос, вызывая восхитительный озноб, но всё же даже такой отвлекающий маневр не сработал после слов, что прозвучали, как выстрел.

– Я ждал тебя три месяца. Каждое утро и каждую ночь до Рождества я просыпался и засыпал, не выпуская телефон из рук.

– Я не верю тебе, прости. Видела вас в журнале на какой-то рождественской вечеринке. Вы были счастливы.

– Это не всерьез, милая, – он крепче сжал руками, словно укутывая меня теплом. – Мы просто оказались вместе приглашены.

– Зачем ты говоришь мне это? – мой голос походил больше на шепот.

– Потому что я хочу, чтобы ты поняла – меня ничего не связывает с ней. Да и не с кем другим, – быстро добавил он, не дав мне поязвить. – А теперь расскажи мне, как ты смогла простить этого урода – твоего бывшего мужа.

– Андрей вовсе не урод! Он изменился, по крайней мере, до недавней встречи.

– Защищаешь его? – руки, обнимавшие меня, исчезли, и сразу как-то стало холоднее. – Может быть, тебя на самолет до Москвы проводить?

– Не груби, Дейв, тебе не идет, – отодвинувшись от него, я поднялась с песка. – Мы с Андреем расстались за несколько месяцев до моего приезда сюда. Я пыталась полюбить его, но так и не смогла освободить в своем сердце даже кусочка для него.

Мужчина тоже поднялся на ноги, не сводя с меня своих потемневших синих глаз.

– И кто же в твоём сердце теперь занимает все место?

Я только зыркнула на него ничего не ответив.

“Пусть думает, что хочет, а расшибаться в лепешку, даже ради этого красавца, я не собираюсь."

Подхватив свои “вьетнамки”, я пошла вдоль берега обратно к дому Луиджи.

– Через неделю заканчивается моя аренда этого дома, – сказала я, едва мы переступили порог. – И не знаю, вернусь ли я в Москву или поеду дальше путешествовать.

– Лена, – он остановился в дверном проеме, переграждая мне путь в спальню.

– Уйди с дороги.

– Ты так и не ответила, кто же в твоем сердце?

– И не отвечу, раз ты такой болван и не понимаешь.

– Я понимаю, но хочу чтобы ты сказала, – он притянул меня в свои объятия, приподнимая голову за подбородок. – Ты ведь можешь сказать это?

– Будь ты проклят, Дэвид Рамзи! Я люблю тебя.

Он в ту же секунду накрыл мои губы своими, ещё крепче обхватив руками, словно хотел впечатать в себя моё тело, а после, обхватив мои ягодицы, поднял в воздух, и я обвила ногами его бедра. Дейв донес меня до кровати и опрокинул на неё, навалившись сверху.

Злость, обида, разочарование сменились более насущным чувством, называемым не иначе как вожделение. Он целовал меня, словно не мог насытиться, и я отвечала с не меньшей страстью. Его руки блуждали по всему телу, лаская и разжигая пламя всё сильнее, пока я извивалась под ним. Я была так захвачена своими эмоциями, что не сразу сообразила, что мужчина раздел меня догола, теперь покрывая поцелуями всё тело от макушки до пальцев ног.

“Пальцев?”

Да, так и оказалось, он поднял мою ступню, прижимаясь к ней губами, прикусил большой палец, заставив вскрикнуть, а после снова стал целовать, прокладывая влажную дорожку поцелуев по внутренней стороне ноги, пока не прижался губами к самому чувствительному месту. Я изогнулась навстречу его губам и горячему языку, ощущая, как всё тело словно завибрировало от напряжения. Он ласкал и целовал так жадно, словно хотел оставить свою метку на мне, и казалось, что чем громче я стонала, тем ненасытнее становился Дэвид.

Я кончила в считанные минуты, и пока ещё пребывала в нирване, он закинул мои ноги себе на плечи и вошел сразу на всю длину, заставляя содрогнуться ещё раз. Сначала он двигался медленно, словно бы протискивался сквозь мои сжатые в пароксизме оргазма мышцы, но с каждой минутой амплитуда только нарастала, пока я вновь не ощутила, что задыхаюсь в ожидании очередного финала.

В этот раз мы кончили одновременно, мужчина расслабленно навалился на меня почти сложив пополам. Но спустя мгновение уже отпустил мои ноги, однако не разжал рук.

Мы лежали ещё какое-то время, пока он не шевельнулся, смещаясь в сторону. После чего притянул меня в объятия и, едва касаясь, начал поглаживать спину.

– Ещё до твоего признания я хотел тебе кое-что сказать.

– И что же это? – я водила пальцем по его груди, заигрывая с сосками.

– Ты поедешь со мной в Англию?

– Что? – я аж приподнялась на кровати.

– Я приглашаю тебя к себе, Лена. За этот год я понял, что не могу отделаться от мыслей, чувств и воспоминаний, навсегда связавших нас вместе.

– Но… – мужчина прижал пальцы к моим губам.

– Я не хочу больше отпускать тебя, пока не появился ещё один твой бывший и не забрал тебя себе.

– Я не вещь, Дэвид, чтобы меня можно было отдавать или забирать.

– Я не об этом ведь, и ты прекрасно это знаешь, – он погладил пальцем мою щеку и ниже к подбородку. – Вот ты уехала домой, оставив здесь мой номер телефона…

– Я не оставила, а забыла! – перебила я.

– … и вернулась в объятия своего бывшего мужа, – продолжил Дейв, словно и не было моей реплики. – Я не хочу больше отпускать тебя. Никуда и никогда. Я даже не думал, что могу испытывать такую боль, после… – он запнулся, и я тут же встрепенулась.

– После? Давай, договаривай, мистер.

– Это не важно, – он отмахнулся от вопроса и вновь припал к моим губам своими, перекатывая меня на спину. Потом приподнял голову и заглянул мне в лицо:

– Ты поедешь со мной? Скажи “да”, Лена.

Я же только кивнула, боясь, что голос меня подведет. Что ждало нас дальше – известно, разве что, самому Богу, но, обретя своё долгожданное и ворчливое счастье, я не собиралась так легко его отпускать.

Лондон встретил нас небывалым для него солнечным днем. А ещё Джимом, который топтался в зоне прилета пассажиров. Я первая увидела его рыжие волосы и, улыбнувшись, помахала рукой. Мой спутник же, наоборот, напрягся, я почувствовала это по усилившейся хватке на моей руке, словно он хотел спрятать меня от Джима. Но мы подходили всё ближе и ближе, пока не оказались перед ним.

– Лена, как я рад тебя видеть. Столько времени мы не виделись, – он потянулся обнять, но что-то видимо в лице Дэвида заставило его передумать.

– И я рада, – улыбнулась ему, стараясь не двигаться, чтобы не провоцировать мужчину. Для меня странна такая перемена в поведении двух друзей, но расспрашивать и выспрашивать я не собиралась. Потом сами расскажут или проболтаются.

– Что ты здесь делаешь, Джим? – мой любовник оказался более упрямым, чем я думала.

– Вас встречаю. Ларри сказал, ты прилетаешь сегодня, а добраться из Хитроу до дома тебе не на чем.

– Здесь предостаточно такси, – Дейв равнодушно пожал плечами и направился к выходу, почти таща меня за собой.

Я еле поспевала за широким шагом мужчины, но благоразумно помалкивала, не накаляя и так непонятную для меня враждебную обстановку. Год назад они были лучшими друзьями, а теперь вот переживают какой-то кризис в отношениях.

Оказавшись на улице, Дейв открыл дверь первого попавшегося такси, рявкнув водителю адрес. Как только тот кивнул, мой любовник обошел вокруг и, открыв багажник, уложил туда наши вещи, после чего всё же соизволил заметить меня, открыв пассажирскую дверь, и довольно учтивым тоном, которой, надо сказать, совершенно не вязался с выражение лица британца, проговорил: