Текст книги "Герой на подработке. Без царя в голове (СИ)"

Автор книги: Елена Тихомирова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц)

Глава 4

Время летело незаметно, ибо мои мозги кипели – у меня всё никак не выходила желаемая совершенная комбинация рун и символов. Я злился, сопел, порой косо посматривал на отсыпающихся наглецов, но старательно соблюдал тишину и не мешал ничьему покою. Однако хорошо отдохнуть моим товарищам была не судьба. Едва солнце приблизилось к зениту, как некто вдарил по двери так, что держатели засова чудом не поотваливались. Марви и Данрад тут же резко привстали со своих постелек, но вожаку повезло меньше. Пространства над облюбованной им печью было не так много. Так что при его росте столь резкие движения не могли не остаться безнаказанными. Он шибанулся лбом о потолочную балку до звёзд в глазах.

– Убью того, кто там припёрся! – сгоряча заорал вожак и тем заставил нас с Марви боязливо переглянуться и вжать головы в плечи. Однако на правах мужчины я всё же грозно поинтересовался.

– Эй! Кто там?

– Глава стражи Вцалбукута! – донёсся рык. – А ну открывайте, выродки, чтоб вас всех в лёд вморозило!

– Я открою, пожалуй? – шёпотом поинтересовался я у Данрада, но тот вместо ответа ловко спрыгнул с печи и, подвесив меч на пояс да пощупав лоб, сам открыл дверь.

– Какого хера вам, – начал было он в наигрознейшем тоне, но осёкся и съязвил. – Вы бы ещё всей ратью припёрлись! Сколько вас здесь? Я уже сорок человек насчитал.

– Давай-ка с дороги! Я за твоим магом пришёл.

– Да с какой это стати? – волосы у Данрада взъерошились словно у дикого зверя, готовящегося к атаке.

– Заткнулся бы ты, наёмник! Ты хоть понимаешь с кем разговариваешь?

– Так точно, понимаю! Потому так и разговариваю.

С минуту в воздухе висела напряжённая тишина. Я ощутил, как по моей спине пробежал неприятный холодок. Если снаружи находилось около сорока вооружённых солдат, то Руяну ничего не стоило отдать приказ к атаке.

И он был бы прав!

– Твоего мага Его честь Виктор Верше немедленно к себе требует, – наконец, решился на мирное ведение переговоров начальник стражи. Он зашёл внутрь и прикрыл за собой дверь, давая мне этим надежду, что с ним получится договориться.

– Зачем?

– По утру городской патруль, помимо нескольких хладных подарочков, в которых не осталось ни единой капли крови, обнаружил место какой-то говённой волшбы с жертвоприношением. Советник считает, что оно дело рук вашего мага. И что твой Странник, как и восемь ночей назад, создал кровососа назло Вцалбукуту. До того, как его, блядь, обидели, в округе смертность-то от укусов вампиров была на нулевом уровне.

– Что скажешь?

Данрад повернулся ко мне. Лицо его выражало беспристрастность, но я моментально понял, что он уже всецело поверил сказанному. Провернуть такое было бы вполне в моём духе.

… Если бы я элементарно не плоховал до безнадёжности в некромагии!

– Нет. Я местью не занимался и никаких вампиров не создавал.

Не знаю, обратил ли Руян внимание на то, что я так и не озвучил чего-либо о своей непричастности к сотворённому заклинанию, но вот проницательный вожак Стаи, судя по осуждающему взгляду, явно сделал верный вывод об этом факте. Однако всё равно встал на мою защиту и даже речь при этом повёл с самой что ни на есть дружелюбной интонацией:

– Усёк? Не мой это человек. Поклёп наводит кто-то. С чего вообще взялось, что волшба на вампира была? Маг городской место осматривал?

– Не-а.

– Тогда как смотришь на то, чтобы гвардию свою здесь на время оставить? Давай прогуляемся вместе да по новой глянем на место ритуала? Приняв в нашу тесную компанию вашего городского мага, разумеется. Я слышал у вас там какая-то толковая баба.

– Как маг толковая, – грустно произнёс Руян. – Но она миледи, из благородных, а потому со своими замашками.

– А и насрать. Если она сделает вывод, что никакого призыва вампира не было, то все обвинения, сука, лыком шиты. Ибо я зуб даю, что мой человек тут не при делах.

– Дан, там щенки дохлые, – приглушая голос, доверительно произнёс Руян. – Нашего мага туда никак нельзя.

– Это ещё почему? Что в них такого?

– Я, етить, из-за этих тварей меньших и так уже настрадался. По горло ими сыт. А всё потому, что в позатом году на глаза нашему магичеству попался деревенщина, спьяну вместо жены козу до смерти лупящий мокрой верёвкой. Привёл продавать, а напился до беспамятства гад. Сука! Сволочь! Не успел бы ноги сделать, так точно ему не жить! Из-за этой бляди у нас теперь закон о защите домашней живности. Если стража так же нарушителя не накажет в течении трёх суток, то каждому четвёртому розги светят. И нас так уже дважды отделывали.

– Ты чего, Руян? – опешил Данрад и ещё тише шёпота собеседника предположил. – С ума сошёл, что ли?

– Не, так оно у нас, сука, и есть. Хорошо, что городской маг из замка редко выезжает, так что мы просто заставляем горожан убирать трупы мохнатых. И всё. А то население нам само что покруче розог выдумает. Но если миледи Лильяну на место преступления, блядь, позвать, да ваш Странник действительно невиновен выйдет?

– Ты мне тут, мать твою, мозги-то не пудри! – начал вновь сердиться Данрад. – С какого такого рожна я своего человека гробить должен из-за ваших проблем? Как вообще градоправитель такой хуёвый закон подписал?!

– Тут советник подсобил с лихвой. Было, етить, такое дело. Понадобилось ему хвост павлином распустить… Кстати, хочешь, пойдём к советнику все вместе? Если он сочтёт, что парень твой не виновен, – разговор всё более приобретал дружеский характер, доказывая, что оба собеседника хорошо знакомы между собой, – то и претензии у него враз пропадут.

– А и пошли!

Данрад прищёлкнул пальцами и дал мне знаком составить ему компанию. Я устало вздохнул, взял по пути чей-то надкусанный пирожок и затрусил под конвоем в замок.

* * *

– … и ты расскажешь мне всё, о том, что делал не только этой ночью, но и прошлыми, – не повышая стального голоса, пригрозил советник.

На скромные предположения Руяна, что может я здесь зря нахожусь, и не скромные заявления Данрада о том же самом этому властному и хладнокровному человеку было наплевать. Но я не мог не попытаться:

– А если я буду молчать?

– Тогда придётся тебя заставить. Я занимаю свою должность достаточно давно, чтобы мои люди набили руку. Прежде чем публично содрать с тебя кожу и повесить, они поразвлекаются с тобой. И ты, маг, продержишься долго.

– Ваши люди набили руку? Ядрёна вошь, а, знаете, мои-то тоже! – зло сощурил глаза главарь и резко ударил кулаком по столу.

Лежащие на столешнице предметы звонко подпрыгнули. Руян дёрнулся было вперёд, но Виктор Верше, выглядящий так невозмутимо, как если бы подобное учинялось в его кабинете с завидной регулярностью, дал знак стражу оставаться на месте и вопросительно уставился на Данрада. Тот с чувством собственного превосходства и гордости сложил руки на груди и процедил:

– Учтите, Ваша честь, вся Стая – действительно рубаки, а не сборище доходяг в портках в цветочек.

– А я требую вас учесть, что вы сейчас в шаге от того, чтобы испытать казнь и на себе.

– Просто та-ак? – в протяжном голосе Данрада прозвучал непередаваемый сарказм. – Ни за что-о?

– За Вцалбукут и Диграстан.

– Почётно. Выходит, я несу угрозу целой стране. О, как!

Он оскалился в улыбке да с задором посмотрел на меня. Но я не был так же спокоен. Сидя на стуле со связанными за спиной руками, мне доводилось ощущать себя как-то неуверенно. Так что я смог только кисло приподнять один уголок своего рта и взволнованно сглотнуть слюну. Остальные продолжили разговор. Однако происходил он на не в меру повышенных тонах и длился недолго. Если не везёт, так уж не везёт, в самый пикантный момент собеседников прервали. Беззастенчиво и без предварительного уведомления дверь быстро раскрылась и сразу послышалось возмущённое женское покашливание.

Руян, и до этого старавшийся не лезть на рожон, вытянулся в струнку и соответственно должности излишне рьяно поприветствовал вошедшую даму. Советник резко замолчал, как будто оцепенел, и внезапно покраснел. Затем его щёки побледнели и снова налились румянцем. Ещё более густым. После чего он суетно встал со своего места, рассчитывая следовать этикету, но неловко опрокинул подставку под канцелярские приборы. Выглядели его действия так, как будто он оказался выбит из колеи визитом магички. Совершенно.

И я его понимал! Ещё как. Сам испуганно заикал!

Только Данрад, будучи единственным незнакомым с этой миледи, не стушевался. Он смерил гостью полным ярости взглядом (вожак Стаи вообще был на взводе). Однако прервавшая его тираду девушка выглядела излишне величественно, чтобы нарываться на новые неприятности, а потому главарь продолжил выговаривать свои возмущения не ей, а советнику:

– Я ещё раз говорю…

– Да хоть тысячу повторите! Я вам уже ясно всё озвучил!

– Не-а. Ни хера ты не ясно озвучил!

– Фу. Кто это у вас здесь, Виктор? Вы действительно обязаны принимать такое отребье лично?

Советник виновато посмотрел на магичку и извиняющееся замямлил:

– Простите, миледи Лильяна. Никак не ожидал, что вы появитесь. Так бы подобрал более подходящее общество.

– Очень на это надеюсь. А то этот мужчина сущий дикарь.

– Дикарь? – уязвлённо переспросил Данрад с, казалось бы, вежливой, но на самом деле очень нехорошей интонацией, и злобно усмехнулся. – А, может, и дикарь с учётом того, что я…

– А ну хватит тут! – грозно потребовал Руян. – Нечего тебе при благородной миледи глотку драть.

– Заткнись сам лучше!

– Не ори я сказал или твой поганый рот живо палач заткнёт! И держи-ка руки на виду, чтоб я их видел. А то вместе с этим отбросом на виселицу отправишься!

– Прекратите немедленно! – с привычным повизгиванием миледи по-детски притопнула ногой и, вспомнив, что она не абы какая барышня с хорошей родословной, а ещё и всамделишная магичка, хлопнула в ладоши. Этим она наложила колпак тишины. Очень хиленький. Через одиннадцать секунд слух ко всем вернулся (я специально засёк). Однако этого хватило, чтобы Данрад испытал потрясение и даже метнул на меня гневный взгляд.

– Это не я! – едва появилась возможность, тут же озвучил я.

Главарь был в том состоянии, что запросто мог не то, что по столу вдарить (на столешнице от прежнего удара осталась вмятина), а и по голове. А во мне горела уверенность, что мой череп по твёрдости никак не может сравниться с каменным дубом.

– Прелестно, чума Борхайта вас всех раздери! – огрызнулся он и, вновь скрестив могучие руки на груди мрачно уставился на магичку, как удав на зайца.

– Ужас, Виктор, – с порицанием качая головой, выговорила миледи, словно бы и не замечая этого взгляда, да подошла к советнику ближе. Её серое бархатное платье ужасно не гармонировало с ярко салатовыми лентами и замысловатой шляпкой. – Вам, как человеку из благородной семьи, не следовало бы уделять внимание таким невежественным крестьянам.

Холща-Драконоборец, и без своего примечательного флага являющийся одним из самых узнаваемых и грозных наёмников этой части мира, не сдержался от того, чтобы не округлить глаза. Его авторитет ныне был таков, что он мог позволить себе с властью Вцалбукута спорить и ссориться вполне безнаказанно. Однако если на разбойника он ещё мог хоть как-то походить из-за жестоких черт лица, то с его-то выправкой и одеждой в крестьяне затесаться?!

– Несомненно вы правы. Но тут произошла оказия, требующего моего настоятельного внимания. Быть может, вы согласитесь обождать меня у себя или в других покоях? Я достаточно быстро закончу с этим неприятным делом, – Виктор Верше непривычно для себя исказил свои черты до мягкой подобострастной улыбки и кончиком пера для письма указал на меня. – Нужно всего лишь написать несколько строчек, чтобы разрешить проблему, повесив это ничтожество.

– Повесить Морьяра? – девушка аж подбоченилась. – Этого скромного приятного юношу?!

– А… Э… А вы, – словно заикаясь, вкрадчиво начал было интересоваться советник, но, пока он подбирал слова, Лильяна его перебила.

– Да что с вами? Бросьте свою ерунду! Разумеется, с его стороны было глупо пробираться тайком в замок. Ночью, да ещё и через сад. И, разумеется, это противозаконно, – она старательно нахмурила брови, на миг взглянув на меня. – Но, Виктор, если бы мы вешали всех мальчиков за их желание понравиться избранной даме, то этот мир превратился бы в грубое чудовище!

– П-простите, – к прежнему мандражу советник действительно начал заикаться. – Я не вполне осознаю, что вы х-хотите сказать.

– Потому что вам очень не хватает нежности. Уверена, если бы вы оставили свои противные холостяцкие взгляды и обрели семью, то вы бы поняли, сколь очаровательна может быть ваша унылая жизнь, – выговорила все оскорбления без малейшей запинки и с максимальным сочувствием Лильяна и затем подошла ко мне. – Ваш романтизм вам определённо дорого обходится, Морьяр… Подумать только, если бы я, ожидая вас, не оставила у ворот свою служанку, то вас бы повесили!

– Да… ик!

Ко мне пришло мгновенное осознание, что икота без стакана воды не завершится, а подавать тот, самый последний, как-то некому.

– Вы такой смешной, – хихикнула магичка и тут же посерьёзнела. – Однако это не повод так легко растрачивать моё время. Я городской маг и очень занята. Так что пройдёмте в мою гостиную, и там вы расскажете мне все подробности о себе.

Выбирая между виселицей и Лильяной, я бы, может, и выбрал первую, как менее действующую на мои бедные нервы, но багровое лицо Виктора Верше (наконец-то позволившее мне осознать, что кое-кто в кабинете является предметом его воздыханий) явственно давало понять, что казнь с предварительным сдиранием кожи мне уже не светит. Слишком простенько. Так что я вежливо кивнул на прощание пока ещё целой головой и шустро засеменил следом за барышней. Только и довелось услышать завистливые слова Данрада:

– Такая скотина, а снова лучше всех устроился!

– Что? О чём вы?

– Я не знаю, кто эта особа, но, милейший советник, раз уж теперь определённо ясно, где мой маг провёл эту ночь, не смыкая глаз и не надевая штанов, то ваши обвинения…

О, ещё один враг по гроб жизни мне обеспечен!

Ну, да чего о том? Перейду к дальнейшему повествованию. Последовательно.

Едва я устроился на стуле в знакомой гостиной, как руки мне всё-таки развязали. И даже стакан воды подали. Однако средством от икоты он оказался так-себе.

– Итак, – приступила к беседе Лильяна, – вы так хотели моего общества. Что же вы желаете сказать?

На удивление, мне сразу захотелось много чего сказать. Но большинство из оного не следовало озвучивать. Так что я отставил стакан с недопитой водой на столик и решил всё же начать с вежливости:

– Прежде всего, позвольте выразить благодарность, что не забыли обо мне. У советника было ужасно.

– Ах, бросьте, – улыбнулась она. – Его честь Виктор Верше чрезмерно честолюбив. По мне так глупо придавать внимание подобным проступкам.

– Я понимаю о чём вы. Но на самом деле повесить он меня хотел не за это, а за то, что я так и не смог найти ему вампира.

– Найти… вампира?

– В городе каждое утро обнаруживают уйму обескровленных трупов, – решил открыть я глаза городскому магу, дабы повернуть ситуацию в свою пользу. – Но всё, что мне довелось выяснить, так это то, что вампир скрывается где-то на юге города. В подземных тоннелях.

 
Вся королевская конница,
Вся королевская рать,
За тем, за кем надо, погонится,
И будет мне благодать!
 

– Погодите! – Лильяна резко поднялась с кресла, сжимая губы до узкой черты, и недовольно нахмурила брови. – Вы хотите сказать, что в моём городе происходит нечто, о чём я не знаю?

– Не знаете? Хм, тогда я думаю, что от вас это намеренно скрывают, – шепнул я и, кажется, удачно подобрал и слова, и интонацию.

Девушка расслабилась. Во всяком случае, в отношении меня. В остальном, мысль о том, что нечто сознательно остаётся для неё тайной, ей крайне не понравилась.

* * *

– Не, твою мать, ну ты только глянь на эту довольную суку! – с энтузиазмом толкнул локтем Данрад ближайшего к нему соратника, едва дверь за мной закрылась. – Словно бессмертный без спроса Марви заполз под юбку городской магички. И как там? Всё цветами благоухает?

– Почему «суку»? – тут же взъелся я.

– Действительно, – согласно хмыкнул Сорока. – Таких кобелями называют. Сучки это другое.

– Я – Морьяр. Морьяр! Странник-Морьяр! Морьяр-Странник! И всё!

– Да успокойся ты! – попыталась обнять меня со спины Марви, но я не дал ей этого сделать. Однако кулаки мои расслабились, вновь превратились в ладони. Гнев вмиг заменило иное чувство. И потому мой голос прозвучал с безнадёжностью и усталостью:

– Это сложно. Времени всё меньше.

– На что меньше-то? – бездумно вопросил Браст.

– Если у меня не получится, Матёрый, – я подошёл вплотную к мужчине и пристально поглядел в его глаза, – я этот мир уничтожу. Стоит Элдри умереть, как меня уже ничто не остановит. Я обращу в пыль каждую былинку этого мироздания.

– Смотри не лопни от важности! – хохотнул было Данрад, но столкнулся со мной взглядом и замолк. Кажется, он наконец-то припомнил, что кое для кого обычная девчонка, каких полно по всем городам и весям, стоила намного дороже двадцати золотых.

– Я не…

– Садись давай! – перебил меня он и толкнул табурет ногой так, что тот проскользнул по полу как по льду и остановился прямо подле меня. – Новости есть.

Я послушно сел и уставился на свои ладони. Под их кожей пульсировала горячая кровь. Внутри бурлила энергия. Сила окутывала меня. Мне стоило приложить только скромное усилие воли, и она тут же послушно потекла бы по жилам и каналам, ведомая моими желаниями. И пусть ныне я не мог совладать с ней в полной мере, она могла разрушить до основания всё то, что так меня тяготило. Она могла оставить от меня даже нечто меньшее, нежели пыль.

– Видел Данко твоего клоуна. И даже побазарил с ним да о встрече договорился.

– О встрече? – удивлённо приподнял бровь я. – Как?

– Сейчас и узнаем. Мне он только главное успел толкнуть.

– Я – калека, а калеки – это особый народ. Нищий, презираемый народ, – спокойно сказал лучник, хотя всем стало понятно, сколь низок ныне его боевой дух. – Я напялил на себя лохмотья, повалялся в жиже и дерьме, да и пошёл просить милостыню.

– Да твою мать! – не сдержался Данрад, в расстройстве хлопая себя ладонью по лбу. – У меня отряд кого? Отъявленных дегенератов, что ли?!

– Хорошо хоть я немного разбавляю эту компанию, – улыбнулась Марви, но последующие слова главаря превратили её самодовольную улыбку в лёгкую задумчивость:

– Или я, просто-напросто, ещё чего-то о твоих проделках, кошечка, совсем не знаю.

На счастье нашей лучшей убийцы смотрел Данрад не на неё, а на Данко. А потому его следующий вопрос ему и предназначался:

– Тебя хоть не признали?

– Не. Глядя на калеку все видят лишь увечья, – грустно хмыкнул тот и снял с лица повязку. Вид под ней и правда был тот ещё. И, пока все глазели на огромный рубец, Сорока добавил подробностей:

– Он увидел типа похожего под описание. А дальше немного совместной актёрской игры, и наш остроглаз уже вызывает доверие.

– И чего ему от Данко понадобилось? – не понял я.

– Они договорились, что он приведёт ещё трёх увечных. Некую работу им по силам предложили.

– Работу? Кому нужны в этом мире калеки?

– Весьма блядь признателен! – с вызовом сплюнул мне под ноги Данко, но затем вспомнил, что он теперь полное ничтожество, и смиренно объяснил. – Им нужны слепые шкеты для простецкого вытёсывания болванок для чего-то там… Типа, мать его, благородство какое. А я сказал, что запросто подкачу таких ребятишек.

– Вытёсывания болванок? Что за шняга? Только полному кретину понадобятся слепые бестолочи. От них и зрячих напряг, – удивился Браст, которому до самолюбия лучника тоже не было никакого дела.

– Из них получаются куда как более хорошие нюхачи, – вынужденно припомнил я курс некромагии. – Потребовались же либо слепые от рождения, либо ослепшие совсем рано?

– О том базар не вёлся, но… а на хера им такие?

– У слепых детей активнее развиваются иные чувства. Они сверхчувствительны к слуху и восприятию. При обращении из таких детей получаются отличные ищейки. Им можно дать, как собаке, понюхать какую-либо вещь человека. Они отыщут его за сотни километров и также с лёгкостью убьют. Поверьте, таких обращённых не просто так называют «нюхачами». Кроме того, они и звуки воспринимают, как никто иной. Им запросто определить по дыханию появление любого человека или животного на огромном расстоянии.

– Да брось ты, – с вялым оптимизмом произнесла Марви. – Всё равно они думают! Заболтай и делай, что тебе надо.

– В этом-то и беда, – скуксился я. – Ты, наверное, не поняла, что я говорил об обращении в нежить. А этот тип в разы менее самостоятелен нежели зомби или кощеи. Нюхачи уже не умеют думать. Они могут только выполнять приказы. Даже едят они по распоряжению. Лишённый хозяина нюхач беззащитнее младенца. Стоит на месте истуканом. Они полностью лишены инициативы.

– Прелесть! – искренне заметил Данрад. – Прям восхищаюсь идеями магов. Знают ведь, как облегчить жизнь!

– Себе. Кому-то другому они её в разы усложняют, – хмуро сказал, точнее даже одними губами прошептал, Сорока.

– Что толку очко сжимать от того, чего нет? Мне, сука, живых детей привести велели, а не такую вот хрень. И если мы их притащим, то верняк на хату этого мага выйдем. А там блядь порубаем всех в капусту! – сделал свой азартный вывод Данко.

– Ни на какую хату мы не выйдем, – покачал я головой в ответ на его энтузиазм. – Любой адекватный маг уведёт материал в место для обращений, а не к себе домой. В местах таких ритуалов скапливается уйма полезных для магии и неприятных для самого мага отложений. Никто в здравом уме не станет длительно находиться в подобной атмосфере.

– А не одна ли малина? – рассудил Данрад. – Нам ведь потрындеть с этим скотом по душам надо, а не на то как он обжился пялиться. Сам-то это, ядрёна вошь, понимаешь? Либо мы его суку ловим, либо он утекает в другое пекло.

– Как-то так. Да. Верно. Либо вы его ловите, либо…

– Мы?!

– Нет. Я не в том смысле.

– Тогда хорошо. Я-то уж думал, что ты опять чего учудишь хочешь. Что слинять вознамерился!

– Ну… В принципе. Если честно, я имел ввиду, что не все из вас могли бы пойти туда. Кое-кого я бы взял с собой, – сказал я, начиная по новой разминать запястья. Они до сих пор чесались после грубой верёвки.

– И куда это ты намылился?!

И куда это я намылился? А к вон тому мирку! Вечно меня тянет туда, где бывать никак не следует.

Я улыбнулся собственным мыслям и, удостоверившись, что скрыл все следы за собой, замер. Вступать в огненный мир мне было небезопасно.

…А было бы безопасно, если бы я не был так поглощён собственными воспоминаниями!

Честно говоря, то, как ребята притащили в указанное место, расположенное в окрестностях города, слепых детей, до сих пор заставляло меня смеяться до слёз. Данрад вынудил тогда мою злосчастную персону пойти вместе со Стаей. Так и сказал, что либо я иду со всеми, либо плевал он на тёмного засранца – заплатить то должны не за него, а за вампира. Поэтому я оказался зрителем первого ряда и вдоволь налюбовался происходящим.

А это была та ещё хохма!

Вместо некромага Данко вышел на след иного противозаконного деятеля. Ему удалось выявить тайное сообщество, чрезвычайно подрывающее суровые моральные и налоговые основы Вцалбукута. Суть его заключалась в том, что под размеренное нравоучительное чтение девушки в строгой рясе дети-калеки занимались изготовлением простейших вещей (после продающихся втридорога благодаря заключительным штрихам). Нигде не учтённый доход обеспечивал средства на поддержание цеха, втихаря устроенного милосердной и финансово-грамотной женой градоправителя…

Я не выдержал и захохотал до колик в животе.

Чего я смеялся? Так вспомнил изумлённые и глупые лица моих соратников после того, как мы с боем прорвались через опешившую хилую охрану! Великая Тьма, но эти стражнички больше метлой по двору махали, сгребая в кучи осенние листья, нежели с мечами тренировались. Они испуганно повизгивали, бросали оружие и убегали так, что только пятки сверкали. А мы, вооружённые сверх меры и под весом доспехов, нагнать их никак не могли. Правда один из защищающихся проявил отменную выдержку и храбрость. Когда мы ворвались в сам цех, то он стал метко швырять в нас всем, что ему под руку попадалось. В воздухе летали плотные клубки ниток, куски глины, деревянные заготовки и даже ломаный табурет. В конце концов, он ухватил длинную спицу и с воплем: «Ха!» направил её на нас. Но тут ему на шею свалился Данрад, с грозным рыком спрыгнувший через проделанную дыру в крыше. В каждой руке вожак держал по боевому топору.

Я едва отдышался. Но по итогу всё равно предпочёл ещё на некоторое время остаться в междумирье.

Не являться же перед могущественной, удивительной и невероятной силой, улыбаясь, как идиот?!

Мы едва проехали за городские ворота, как остановились и спешились. Дело в том, что я зря подал голос. Так бы не пришлось выслушивать такую неприятную тираду, будучи прижатым к стене одного из домов.

– …твою ж грёбаную мать! – заканчивал ругаться на меня предводитель Стаи.

Я не знал своей матери, а потому оскорбления в её адрес были мне безразличны.

Кто знает? Может, она их и заслуживала?

– Я тебе говорю. Твою ж грёбаную мать, Странник! Сколько можно мою кровь пить?!

– А откуда ты это знаешь?

Нет. Догадаться, что я, залечивая его раны, порой и брал немного крови для своих собственных тайных опытов, Данрад самостоятельно не мог. Так что я с глубоким подозрением уставился на него. В ответ он поглядел на меня с тем же выражением, но, по итогу смачно сплюнув на разбитые камни мостовой, мужчина замолчал и, наконец-то, отпустил меня.

– Ну не тем тот хрен оказался, и чё? – спокойно произнесла Марви как ни в чём ни бывало и, откусив от своего чёрствого бублика, осведомилась: – Вы мне лучше скажите, дальше‑то чем займёмся?

– Тем, что я предлагал в первый раз, – мрачно озвучил я. – Части из нас надо идти под землю и рыскать уже там. Раз ни городской маг, ни советник не в курсе того, что у них под ногами, то остаётся только самостоятельно исследовать местность.

– Ага, – хмыкнул Сорока и ласково похлопал своего коня по шее, прежде чем с иронией высказал. – Во крутяк будет, когда некрохер с вампиром на нас наткнутся! Не иначе как, скучая по живому обществу, они нас сразу в гости пригласят да ещё и чаем с малиной напоят.

– Почему с малиной? – удивился я.

– А в горле что-то першит.

– Ты в «Снежного балхса» зайди, – тут же сипло посоветовал Засланец. – Там пелхцовка отменная. Влёт в глотке всю гадость сожжёт.

– Ну его этот город! И на деньги его насрать! Пора отсюда ноги делать, пока ум за разум не зашёл!!!

– Чего это на тебя нашло, Матёрый? – удивлённо поинтересовалась Марви, и тот съязвил:

– Благоразумие. Здесь кругом одно говно!

Наше содержательное стратегическое планирование прервало появление гонца. Сначала он в резких выражениях пожаловался, что пол ночи меня по городу искал, а затем потребовал ради соблюдения тишины оставить коня да незамедлительного последовать за ним на встречу с городским магом. Идти пешком в назначенное место посреди ночи мне не хотелось. Мало того, что ноги гудели после «прорыва с боем», так ещё и голова гудела. А всё из-за того, что дорога обратно (большей своей частью) прошла под грозные возгласы Руяна. Уж не знаю, как там глава стражи прознал о потасовке и том, какое участие во всём этом Стая приняла, но я был рад, когда он пустил коня рысью и умчался. До сих пор в ушах жужжало! И лично мне несколько трупов не казались таким бедствием, чтобы столь бессовестно измываться над моим слухом. Однако, выбора не было. Да и Данрад изъявил желание… требование? Нет, наверное, всё-таки желание пойти вместе со мной. Так что мне пришлось отдать поводья Опала Сороке и снова волочиться в прекрасное далёко.

Увязались за нами Данко и Марви. Первый, видимо, ощущал свою вину за погром, а наша убийца просто-напросто хотела посмотреть на «соперницу». Однако, как ни странно, особо далеко мы не ушли. Стоило пройти два креста улиц и свернуть на переулок, как мы наткнулись на отряд из пяти человек.

– Треклятье! Это же советник, – не сдержался я от тихого восклицания.

Долговязый осанистый силуэт действительно был легкоузнаваем. Эту личность не смогла скрыть даже непривычная одежда – нечто благородного тёмно-синего цвета с уймой заклёпок, прикрытое чёрным кожаным панцирем оригинальной конструкции. Однако необычность наряда заставила меня весело хмыкнуть. Я уже готов был отпустить какую шутку по поводу воинственного образа, но… все слова застряли у меня в горле. Едва Виктор Верше повернулся в мою сторону, кладя ладонь с несколькими перстнями на эфес меча, как я мгновенно понял – этот мерзкий человек умеет сражаться. Просто, по всей видимости, не любит. Управлять людьми, опираясь на власть, а не на грубую силу было ему намного приятнее.

– О! Так соскучились, Ваша честь, что вышли навстречу? – радостно распростёр руки Данрад.

– Будь спокоен, мерзавец. По обществу тебя и твоей Стаи скучать никому не придётся, – Виктор позволил себе неприятную холодную улыбку. – Едва рассветёт и первая леди узнает о произошедшем, как вас всех вышвырнут за ворота.

– К чему же такая встреча? Мы бы могли обойтись и без вашего общества тогда.

– Но не сможете. Миледи Лильяна всё же обнаружила вход в тоннели Грабрацта, – советник с недовольством посмотрел на меня, – и она готова спуститься в них.

– Куда-куда вход?

– Это название города нелюдей, над которым стоит нынешний Вцалбукут. И, если бы на то была моя воля, я бы туда не полез.

– Ядрёна вошь, так кто же вас заставляет? – тут же усмехнулся Данрад.

– Моя совесть. Я досконально изучил город и замуровал все выходы и входы, чтобы не ждать из-под земли никакой опасности от ныне и вовеки веков. Но этот как-то пропустил, и теперь не могу позволить миледи рисковать собой из-за собственной оплошности. Ей ничего не известно об этом месте! Она там потеряется. Увы, мне донесли об её мероприятии слишком поздно. Так бы я обязательно убедил её не покидать замок! Тем более ночью.

Его искренность и раскаяние меня удивили, настолько, что я посчитал нужным сказать:

– Думаю, она бы вас не послушала. Ей хочется начать атаку именно ближе к рассвету.

– Вы, маги, мыслите одинаково! Вам хочется и всё тут. Но что, если придётся идти к Башне Жертв, чьи камни века пропитывались верой и кровью? В полной темноте идти.

– Темнота не влияет на солнечные циклы. Под землёй или над – неважно. В это время маги смерти слабее всего. Шансы есть.

– Маги смерти? О чём вы? – не понял меня Верше.

– Я уверен, что вампир завёлся в городе только из-за проказ некромага. И сообщил о том миледи.