Текст книги "Альтер(СИ)"

Автор книги: Елена Колобовникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

Александр нащупал больную точку Радиста и нажал на нее.

– Что ты чувствовал, когда погибла Зоя и твой ребенок?

Радист испуганно вздрогнул, словно ему нанесли пощечин.

– Ты знаешь, что такое боль потери. Не заставляй меня пережить тот же кошмар! Я многое для тебя сделаю, Вентьевский. Пощади мои чувства!

Радист остановился, не в силах сделать шаг.

– Ты многое узнал, коп. Очень многое, – грустно проговорил Радист, качая головой.

– Скажи где она? Ты знаешь, как это важно для меня.

Александр вздрогнул, когда Радист подошел к нему в упор. Пройдя мимо встревоженного копа, Радист сел на землю, опустив голову.

– Где?

Взмахнув рукой, Радист проговорил.

– Заброшенный дом по улице Светлая 44. Она будет там в скором времени. Может завтра. Может через неделю. Точнее сказать не могу. Она будет на задании.

– Что за задание?

Вентьевский вздохнул.

– Проверка на выносливость и силу. Альберт заставит ее убить невиновного, ограбить банк или совершить иное преступление. Если она с честью выполнит условие, тебя не будут убивать, и она станет полноправной хозяйкой Тасмании. Если она откажется, ее убьют. Уходи, коп, пока я не передумал.

Воспользовавшись внезапной меланхолией Радиста, Александр выскользнул из-под его надзора и тут же оказался в компании копов.

– Что там происходит? – спросил высокий, худой мужчина в черном плаще на несколько размеров больше положенного.

– Почему вы не вмешались?

– Приказ.

Мужчина внезапно побелел лицом, словно утерял силы. Тот опустил голову, пряча глаза от Александра.

– Вам угрожали?! – вскрикнул Александр.

Молчание человека было красноречивее слов.

– Дайте мне автомобиль.

Полицейские обменялись встревоженными взглядами. Подумав несколько секунд, мужчина в черном плаще кивнул.

– Ока слева от входа. Когда закончите, оставьте авто у дорожной заправки, что в нескольких километрах отсюда. Ловите.

Поймав ключи, Александр бегом вылетел из участка.

Адвокат и Радист.

– Вы пришли, – проговорил адвокат Узловский.

Радист безразлично кивнул.

– У меня много дел. Перейдем сразу к делу.

Узловский осмотрел место встречи, не скрывая тревоги. Сам вид Радиста испугал адвоката и тот пожалел, что назначил встречу в столь безлюдном месте. Была ночь, не имевшая ни одного блика света. Тишина оглушала. В ночном воздухе адвокат неясно расслышал бой собственного сердца. Далеко-далеко горел фонарь и казался недосягаемой звездой в полуночном небе.

Вентьевский положил одинокую руку на грудь и шумно выдохнул, наблюдая за облаком пара кружащегося у его лица. Было очень холодно, но Радист был легко одет. Несмотря на мороз, Радист не казался озябшим. Казалось, что Вентьевского обогревает его собственная кровь, раскаленная и кипящая как вулканическая магма.

– Вы из Тасмании, верно? Я готов заплатить вам. Вы должны выкрасть ее из лап полиции и увести обратно в Тасманию. За стенами вашей группы она неприкосновенна.

Радист улыбнулся.

– Она туда не вернется. Я это точно знаю.

– Есть ли иной выход спасти ее?

– Конечно есть, но мне все равно. Она мне как кость поперек горла. Ее смерть мне принесет немало пользы.

Вентьевский улыбнулся, смотря на небо.

Зазвонил телефон. Вентьевский горестно вздохнул и взял трубку.

– Да? Я вас понял. Конечно.

Радист тяжко простонал, убирая телефон в карман черной кожаной куртки.

– Приказ освободить вашу подзащитную, чтоб ее.... Есть для нее работа.

Радист вновь крепко выругался.

– Ладно, адвокат. Укажи мне место на карте, где произойдет казнь. Скажи мне точное время. Остальное в наших руках.

Яна.

Предатель.

Прошло два часа. Все это время я не отрывала пустого взгляда от окна. Я не отвечала на вопросы отца, лишь изредка злобно смотрела на наручник, приковавший меня к ручке двери авто. Мои мысли прояснились как только лада остановилась. Я посмотрела в окно, но заметила лишь унылый пейзаж разрушенных зданий. Это был целый квартал недостроенных домов, навевающих мысли о конце света. Часть стены дома (в который меня втащил отец) отсутствовала, обнажив дыру размером с целую квартиру. Крыша была застелена не полностью. Из всех щелей текли струйки вод, несмотря на то, что дождя не было. Альберт втащил меня на пятый этаж. Отворив одну из дверей, тот втащил меня внутрь и захлопнул дверь. Я не переставала сопротивляться, но слабые попытки выбраться ни к чему не привели. Скоро я была прикована к новенькой батарее, установленной совсем недавно и источавшей невыносимый «аромат» свежей краски. Весь пол был завален мусором и белой пылью. Альберт сел напротив меня. Я не смотрела на него, уставившись пустым взором в пол.

– Что же я такого сделала?

Альберт опустил глаза. Сидя на полу и опустив грустные глаза к земле, тот выглядел жалко. Словно утерял былую мощь.

– Я не знаю. Я только хочу знать, каков твой план, – сказал тот с тоской в голосе.

В любое другое время я бы плюнула в его лицо, но у меня не было сил.

– Я не знаю. Я хочу уберечь их. Это не потому, что я героиня или, что более вероятно, просто конченая дура.... Оставь дело. Сожги группу. Вот все, что я тебя прошу.

Альберт грустно покачал головой.

– Но я люблю это дело. Тасмания мой дом. Моя страна! Моя Родина!

– А ради меня...

Выражение глаз Альберта сразило меня наповал. Его взгляд выражал согласие. Словно он готов ради меня пожертвовать Родиной.

– Я должен, Я...

– Да, сэр. Подожду. Что сказать? Я перезвоню.

Я вздрогнула, заметив Радиста. Тот вошел в комнату, держа у уха мобильный телефон. Радист по своему обыкновению был одет в черные одежды, размера больше положенного и удачно скрывавшие протез. Его длинный, расстёгнутый плащ, при ходьбе развивался за его спиной словно черные крылья.

– Что с вами, сэр? Отравились завтраком? – Радист насмешливо ударил Альберта по плечу.

– Вентьевский!

– Да, сэр?

Альберт уже собрался что-то сказать, как проницательный взгляд Радиста мгновенно распознал его мысли. Тот забеспокоился.

"Черт ее дери! Она смягчила стальное сердце нашего вождя и превратила его в кучку дерьма! Или соплей..., как угодно!" Внезапно Радист улыбнулся, обнажив удивительно красивые зубы. "Неужели старый баран собирается послушаться совета юной стервы и уничтожить группу! Как это здорово! Отныне Тасмания МОЯ!"

– Я собираюсь бросить группу. Я уже давно подумывал об этом. Только твои советы удерживали меня. Я стар.

– Глупости! Как вы можете бросить Тасманию! Она ваш дом! – Радист удачно разыграл изумление. Однако его выдали глаза: холодные, жестокие, насмешливые и коварные.

– Я не передумаю. Я устал, Вентьевский.

Глаза Радиста блеснули от смеха.

– Вы в этом уверены, сэр? Может, просто уйдете на пенсию, предоставив мне...

– Тебе не ограбить меня, обрубок! Тасманию создал я. Я ее и уничтожу!

– Ах так!

Со скоростью молнии Радист вытащил наручник и пристегнул Альберта к батарее.

– Вентьевский? Что ты делаешь?!

– Ваш выбор покидать поле боя посоветовавшись с этой крысой, словно предатель или трус! Или же вы глупец, что вероятнее, – улыбнулся Радист. – Отныне я король и не отнимайте мой трон!

– Вентьевский! Немедленно вернись!

Радист сделал несколько шагов к двери и остановился.

– У меня идея! Ты!

Тот ткнул нож в мое горло. Острая сталь слегка порезала мне кожу.

– Так не она предатель! Ты, Вентьевский, все эти годы водил меня за нос! Ты говорил, что она мечтает свергнуть Тасманию! Но это неправда. Она просто желает, чтобы ее оставили в покое. Ты мечтал убить ее моими руками, притворившись другом. Прикидывался героем, а на самом деле мечтал убить ее и не вымарать свое имя!

– Ага! – улыбнулся Радист. – Только сейчас вы все поняли. Долго же до вас доходит, сэр! Я мечтал убрать ее, чтобы власть не досталась ей! После я убрал бы и вас! Тогда трон мой!

– Ты покойник, Леонид Вентьевский!

– Ага, – буркнул Радист, отмахиваясь от слов Альберта, как от назойливой мухи.

– Теперь дело. – Вентьевский засунул руку в карман и вытащил оттуда какую-то материю.

– Будет не больно, – произнес Радист самую страшную фразу на свете.

– Что это? – крикнул Альберт.

– Подарок номер один. Подарок номер два – камера!

– Ничего не понимаю!

– Поймете, сэр!

Радист неспешно развернул ткань. Продемонстрировал шприц, тот нагнулся к моему лицу. Мне стало плохо.

– Убери это!

– Что это?!

Я и Альберт крикнули одновременно, но Радист понял нас обоих

– И не подумаю убирать! Это очень клевая вещь! Она не смертельна, принцесса. Тебе понравиться!

Тот склонился надо мной. Взяв шприц протезированной рукой, тот пару раз щелкнул пальцами левой руки по шприцу, убирая воздух. Я отстранилась так далеко, как позволили оковы.

– Уходи! Не надо!

– Ой, ой! Так тебе страшно! Страшно? Ох! А я и не знал, что ты умеешь чувствовать страх! Ты безумнее меня, а мне не бывает страшно! Подставь-ка мне свою шею.

Я отчаянно лягнула Радиста ногой, но Радист ушел от удара и сел прямо на мои ноги. Я была обездвижена. Одна рука по-прежнему была прикована к батарее. Второй рукой я ударила в лицо Радиста, стараясь выколоть глаз безумца своим ногтем, но Радист блокировал удар протезированной рукой. В эту же секунду тот воткнул иглу мне в шею. Я закрыла глаза, словно это могло помочь.

– Готово.

Я сфокусировала взгляд на Радисте.

– Что ты мне вколол?! Я ничего не ощущаю...

– Это пока что..., – загадочно проговорил Радист.

Прошло несколько минут. Все это время Радист сидел на подоконнике, осматривая скверный пейзаж за окном. Только серые, недостроенные дома бесконечной вереницей тянулись друг за другом до серого горизонта.

Моя голова закружилась, и я схватилась рукой за голову.

– Голова...

– Пришло время! – Радист весело спрыгнул с подоконника и подошел ко мне.

Я взглянула в лицо Радиста, но глаза обманули меня. Сознание троилось, и я закрыла глаза в ужасе, поскольку на меня смотрели три пары безумных, черных глаз. Радист пощелкал пальцами у моего носа.

– Что с ней?

– Сам не знаю. Скоро увидим.

– Я убью тебя, Вентьевский!

– Уже слышали, – безразлично ответил Радист, не сводя с меня оценивающего взгляда.

– Р-ра, у-у-у. В-а-а.

– Что-что?

У меня не хватило сил повторить фразу. В эту же секунду лицо Радиста закрутилось с нечеловеческой скоростью перед моим внутренним взором. Мои глаза закрылись, а силы иссякли, и я потеряла сознание. Альберт запаниковал, едва заметил, как мое тело скользнуло по батарее и неуклюже растянулось на полу с задранной кверху рукой.

– Радист! Что с ней?!

Внезапно я отворила глаза. Даже Радист испугался, как только его взгляд встретился с моим бессмысленным взглядом.

– Яна! Ты в порядке?

Я посмотрела на отца и заговорила:

– Долго.... Смотреть.... А мне страшно, страшно! Ночь черная.

– Яна. Смотри на меня. Как ты бежала из Тасмании?

Я начала говорить, поскольку психотропное вещество погасило мой разум и уничтожило некогда крепкую, как сталь, волю.

– Кеша,... Луи,... башня,... Роза...

– Так вот кто ее сообщник! Иннокентий Иванов! Кто бы сомневался! Дальше.

– Спасти Александра..., Дмитрий, побег, дом шерифа... Александр, Александр.

– Хватит! Дальше я все знаю. Еще и Дмитрий.... Умеешь же ты использовать людей!

Радист поднялся на ноги и ушел. Через несколько минут тот появился вновь, волоча за спиной инвалидную коляску. Смотря куда-то перед собой, я продолжала бормотать бессмыслицу, которую исторгала моя израненная душа.

– Саша,... Саша,... Саша,... Саша,... Саша..., – повторяла я.

Радист потерял ко мне интерес. Тот повернулся спиной, и принялся настраивать какую-то деталь на инвалидном кресле. Внезапно Радист подпрыгнул на месте и резко обернулся в мою сторону. Я произнесла фразу, испугавшую Радиста. Фразу, долго томившуюся в клетке моего плененного сердца. В плену моей закаленной воли. Тихим голосом я произнесла.

"Я тебя люблю".

Проговорив это, я широко распахнула остекленевшие глаза. Впервые в жизни по моим щекам бежал поток горьких слез. Поток, не контролируемый волей и сердцем. Контролируемый лишь испуганной душой глубоко упрятанной в недра неконтролируемой плоти.

Александр.

Не прошло и двух часов, как Александр уже поднимался по лестнице. Адрес, сказанный Радистом, существовал на самом деле и являлся улицей, состоящей из недостроенных многоэтажек. Где-то недалеко взревела машина. Александр не обратил на нее внимания. Несчастный коп не мог знать, что данная машина увозила меня прочь от этого места. Александр не знал номера квартиры и вынужден был обойти их все. Криком он не желал привлекать к себе ненужного внимания. Через четверть часа он робко входил в комнату, служившую мне когда-то камерой.

К батарее был прикован наручник. Это показалось Александру дурным предзнаменованием.

В соседней комнате зашуршали. Александр бросился туда, но обнаружил Альберта. Быстро спрятавшись за угол, парень решил обдумать ситуацию, прежде чем выдать себя. Альберт заметил его.

– Саша! Саша! Иди ко мне! Не бойся меня!

– С чего бы это?

– Я не причиню тебе вреда.

Александр робко выглянул за угол и обомлел. Альберт был связан по рукам и ногам. Прислонившись спиной к стене, тот тихонько стонал. Его руки страшно побелели. Преступник слишком перетянул веревку на руках жертвы.

– Кто вас так?

– Вентьевский! А я ведь всегда верил ему! Однорукий тиран!

– Где ваша дочь?

– У него же. Он что-то задумал, и я не знаю, что замыслил его недобрый ум. Извини. Я тоже желаю отыскать негодяя, но даже не знаю где его искать!

Альберт выругался.

– Я должен спасти вашу дочь от вас!

– С чего бы это? Я не желаю причинять вреда ни ей, ни тебе. Развяжи меня.

Александр колебался.

– Развяжи проклятые веревки! Я не чувствую собственных рук! Освободи, и я помогу тебе в твоем непростом деле.

– Только если вы дадите мне зацепку. Где ее искать?

– Жди ее здесь. Вентьевский приведет ее сюда. Я в этом, почти, уверен.

– Почти?!

– Развяжи меня и жди ее здесь.

Яна.

В розыске.

Я открыла глаза, но ничего не увидела. Яркий свет полуденного солнца ослепил меня. Скоро я была накрыта черной тенью, загораживающей мне солнце. Это был Вентьевский. В его руке я разглядела обычный пакет.

– Славная работа! – Улыбнулся тот, продемонстрировав пакет.

Я осмотрелась и обнаружила себя на том же самом месте, у той же самой батареи. Наручник сковал уже обе мои руки. Рядом ходил довольный Вентьевский с красочным пакетом в руке.

– Что-нибудь помнишь?

Я закрыла глаза и внезапное, смутное воспоминание заставило меня вскрикнуть от неожиданности и боли. Я вспомнила плиточный пол, начищенный до блеска; Вспомнила испуганное лицо старой женщины и тяжесть ледяного на ощупь огнестрельного оружия. Черный, тяжелый пистолет смотрел промеж глаз перепуганной женщины.

– Я... я ограбила банк?

– Точно! – весело проговорил Радист, небрежно вытряхнув содержимое пакета на пол. К ногам Радиста пали крупные денежные купюры. Взяв в руку несколько купюр, тот похлопал меня ими по щекам и носу.

– Кто-нибудь погиб? Нет!

Я вспомнила лицо женщины за мгновение до того, как прогремел выстрел. Я убила человека, не осознавая того.

– Но не в этом счастье! – Радист полил кучку денег своим одеколоном, затем зажег спичку и бросил ее на кучку денег. Не прошло и минуты, как деньги превратились в пыль.

– Можешь ничего не говорить! Ты совершил это преступление, чтобы опорочить мое честное имя?! Ты наслаждался!

– Еще как! Теперь ты в розыске. Местная полиция ищет тебя. Ты даже не удосужилась прикрыть свое лицо в момент нападения! Очень непрофессионально!

Радист осклабился в довольной усмешке.

Я закрыла глаза. Не хотелось верить в происходящее.

– Что тебе от меня нужно, Вентьевский?

Радист задумался.

– Ничего.

– Почему ты до сих пор не убил меня?

– Тянул время. Хотел насладиться своим триумфом и твоим поражением.

– Хочешь, убивай. Меня ничто не держит в этой жизни.

Радист вытащил пистолет, но стрелять не стал. Его тут же скрутили две очень крепкие руки.

– Альберт?! Как вы освободились?

Рядом с поверженным Вентьевским пробежал Александр.

– Ах, вот в чем дело, – улыбнулся Радист.

– Яна! Яна! С тобой все в порядке? – закричал Александр. – Что он с тобой сделал?

Я закрыла глаза, боясь ответить на вопрос. Заметив мое недоумение, Вентьевский просиял.

– Можешь сам посмотреть. – Радист кивнул куда-то в сторону. Александр и Альберт обернулись и заметили камеру.

– Саша, прошу! Не смотри! Молю тебя! – взмолилась я.

– Что он с тобой сделал?! Я убью тебя, Вентьевский! – Александр бросился к Радисту. Альберт успел пристегнуть пленника к батарее, освободив меня. Теперь тот стоял неподалеку, с ненавистью глядя на Радиста.

– Отвечай, выродок! – крикнул Альберт.

Радист улыбнулся.

– Что ты с ней сделал?

Улыбка Вентьевского стала еще шире.

– ЧТО!!

Радист кивнул в сторону камеру.

– Сам увидишь...

Радист не успел договорить. С яростью отчаявшегося зверя, Александр принялся избивать Вентьевского с нечеловеческой жестокостью. Очень скоро иссиня-черные волосы и лицо Вентьевского окрасились свежей кровью. Тот потерял несколько зубов, но не потерял своего достоинства.

В продолжение всей экзекуции, извращенная улыбка не сходила с его лица. Радист что-то задумал и ход его пьесы ничто не прервет.

Альберт взял в руки камеру и включил ее. Я потеряла отца из виду, не сводя взгляда с радостного лица Радиста. Что происходит? Почему Леонид Вентьевский улыбается в лица палачей?

– Вентьевский! Ты покойник! – Из соседней комнаты выскочил Альберт с камерой. – Ты что наделал, мерзавец?

Александр на секунду прекратил экзекуцию. Радист тяжко застонал и сплюнул сгусток крови. Тот потерял четыре передних зуба.

– Отойди! – Крикнул Альберт Александру. То поспешно отскочил в сторону. – То, что ты натворил, дорого тебе обойдется! Я убью тебя, ублюдок! Убью!

Альберт приподнял Радиста.

– Зачем?! Зачем ты так поступил?!

Мне стало страшно. Какое обстоятельство так испугало моего отца? Неужели моя память подвела меня, и некоторые обстоятельства навсегда утеряны в чертогах моего разума.

Я вышла в соседнюю комнату и взяла в руки камеру. Не хватало мужества ее включить. Сердце сдавила тупая и неприятная боль, словно я проглотила кирпич.

"Соберись, Яна! Легче бороться с опасностью, когда ты знаешь, с чем именно тебе предстоит бороться"

Нет. Мне не хотелось включать камеру.

К тому времени Александр потерял меня. Бросив Альберта и Радиста, тот стал ходить по квартире и звать меня по имени. Я закрылась в ванной. Строители не успели положить плитку, вмонтировать унитаз и ванну и комната напоминала большую каменную коробку. Я села на пол, успокоив Александра фразой "все в порядке. Хочу остаться одной"

– Яна! Ты в ванной? Только не..., только не..., не делай никаких глупостей! Прошу тебя! Без глупостей!

Он не мог знать, что его голос срывался от истеричных нот. Столь дорогой мне человек был напуган и боялся того, что я лишу себя жизни, не выдержав позора и унижений. Возможно, он прав...

Не сейчас. Нужно узнать какая предстоит опасность.

Я закрыла глаза и включила камеру, пропустив несколько секунд видеоролика. Когда я открыла глаза, обнаружила себя по ту сторону объектива. Поначалу я не могла понять, что происходит, но осознание скоро пришло.

Я заорала во весь голос и отшвырнула камеру. Мой голос сорвался, но я продолжала вопить, по-детски закрыв руками лицо. Через несколько секунд вылетела дверь и стукнулась о противоположную стену и в комнату одновременно ввалились двое. Это был Альберт и Александр. Они выбили ногами дверь. Лицо Александра мертвецки поблекло, словно вся кровь отхлынула от его лица и сердца. Его глаза были расширены от ужаса и боли, губы дрожали.

– Что? Что такое?

– Вентьевский! Ублюдок! Вентьевский! – бессмысленно заорал Альберт.

Александр стиснул меня в объятьях.

Я не отвечала. Александр потянулся к камере, желая узнать, что так напугало меня.

– НЕТ! – я выбила камеру из рук Александра.

Александр кивнул и приподнял меня. Бросив краткий взгляд в сторону Альберта, тот попросил его помочь узнать, что скрывает камера. Что Радист сделал? И почему это так напугало меня? Альберт тяжко вздохнул и закрыл глаза, по-детски прячась. Александр смирился.

– Все будет хорошо! Слышишь меня?

Я кивнула. Внезапно я пристально уставилась на что-то. Александр проследил за направлением моего взгляда и вздрогнул.

– Даже не думай об этом!

Я смотрела в сторону открытого окна, намереваясь броситься вниз. Александр стиснул мою грудь с такой силой, что я начала задыхаться.

– Я не дам тебе это сделать! Что же, Господи боже, произошло с тобой?

В комнату вошел Альберт и коротко кивнул в сторону пристегнутого к батарее Радиста. Его губы зашевелились. Я прикрыла глаза и не могла видеть этой сцены. Альберт указал на меня, затем на Радиста и его губы прошептали слово "изнасилование". Радист взирал на данную сцену, по-прежнему улыбаясь.

– Нет! Только не это!

Александр бросился к Радисту. В его руках был зажат осколок стекла.

– Стой! – Альберт зажал лейтенанту руки. – Не стоит! Он не достоин этого! Его и так изувечили! Брось его!

Радист улыбнулся, смотря на все происходящее без малейшего волнения. Словно его и не касалось.

– Нет!

– Брось!

– Нет!

– Не стоит марать об него руки. Он болен. Он не виноват. Его нужно лечить, а не убивать!

Альберт поспешно вытащил осколок из рук лейтенанта.

– Он обесчестил ее! Я убью его прямо сейчас! Вы не остановите меня!

– Парень, успокойся! Потом с ним разберемся!

Александр, казалось, тронулся рассудком. Он беспрерывно рычал, словно затравленный зверь и орал как безумный.

– Со мной все будет хорошо, – сказал я. Мои слова затронули самые глубокие струны в сердце Александра. Тот притих и бросился в мою сторону.

– Ты уверена?

– Да, – я нежно погладила светлую щетину на лице Александра. – Все будет хорошо.

– Ты не...

– Я не покончу с собой. Пока ты жив...

– Что? Меня не устраивает этот ответ! Поклянись, что никогда-никогда не сделаешь глупость.

– Пока ты жив, обещаю.

– Нет! Нет! Клянись! Клянись!

Я вздохнула.

– Клянусь, что не покончу с собой.

– Никогда-никогда?

Я выдавила горькую улыбку.

– Никогда-никогда.

Александр закрыл глаза, не сумев сдержать слез.

– Вентьевский! Вентьевский! – беспомощно стонал он, обливаясь слезами. Мне стало больно, но я собрала оставшееся мужество и начала успокаивать парня. Я поцеловала юношу.

Альберт посмотрел в нашу сторону, но тут же отвернулся, смутившись. Все надолго забыли о присутствии Радиста в комнате. Было подозрительно тихо.

Альберт первым заметил пропажу.

– Чтоб его... Вентьевский! Где он?!

Альберт выглянул в окно. Радист, вальяжно гуляющий внизу, обернулся, посмотрел наверх и показал Альберту средний палец.

– Теперь ОН моя забота! Ты! Оберегай ее, как сможешь!

Неподалеку взвыла сирена. Полицейский автомобиль пронесся в нескольких шагах от прогуливающегося Радиста. Осмотрев автомобиль, Радист посмотрел наверх и улыбнулся. Альберт сжал кулаки и выругался.

– Принесла нелегкая, чтоб их!

– Что им вообще надо?

– Я им нужна.

– Чтобы ты не натворила, помни, это дело рук Вентьевского! А сейчас бегом отсюда!

В башне Franklinsystem.

– Говорит ноль один ноль. В связи с предательством сэра Альберта и его дочери власть над Тасманией всецело принадлежит мне. Отныне все приказы отдаю я и ваша обязанность подчиняться приказам без сомнений и колебаний! Отныне в Тасмании новые порядки. Отряд Эхо отправляется на поиски предателей сейчас же. Отряды Джокер и Туз пик занимают свои позиции у врат, с целью его охраны от вторжений. Отряд Вереск разыскивает испанца, а отряд Север пешими силами патрулируют улицы города. Отряд Удав патрулирует поселок Выпь. Ваша цель найти преступников!

– Сэр! Ноль один ноль! Прием, сэр! – голос мужчины уже срывался от крика. – СЭР! Прием!

Радист подъехал на стуле к динамику и поспешно нажал на кнопку speaker.

– Что такое? Кто вы?

– Отряд Туз пик. У нас неожиданные гости. Я сам заметил их со сторожевой вышки.

– Кто они? Как они сюда попали? Охранная сигнализация, колючая проволока и два отряда охраняют вход!

– Включите камеру ? 20. Вы сами все поймете.

Радист бросил взгляд в сторону камеры 20 и вздрогнул, едва не упав со стула. С камеры на Вентьевского взирал непомерно длинный нос. Кто-то уткнулся своим немалым носом в камеру. Скоро камера показала и глаз пришельца. Незнакомец чуть отстранился, не прерывая своего странного занятия. Радист чуть вскрикнул от отвращения и изумления. Это был Луи, непостижимым образом проникший в группу.

"Что он делает, черт его дери!? Почему он оставил камеры включенными! Где смысл?" выругался Радист.

Луи не прерывал своего занятия. Что-то пикнуло на руке Луи. Тот бросил взгляд на странные часы, являющиеся вместе с тем и мобильным телефоном поддерживающим функцию приема смс. Повернувшись в сторону камеры, тот мигнул Радисту глазом, ослепительно улыбнулся и исчез. Словно его и не было.

Радист вырвал небольшую прядь черных волос и выругался.

" Что за... "

Через несколько секунд Луи обрабатывал уже другую камеру. Работая, Луи не спускал глаз с объектива и ослепительно улыбался, словно насмехаясь. Казалось, что он смотрел в глаза, обезумевшего от ярости Радиста. Радист яростно взвыл. Через несколько секунд Луи быстро слез и бросился в сторону другой камеры.

– Главный отряда Туз пик! Бери несколько бойцов и направляйся в сторону камеры ?52. Камера 52 расположена справа по коридору от башни FSI. Поймайте Луи немедленно и приведите его ко мне!

Радист вновь перевел взгляд на Луи. Хитрый испанец уже работал над камерой 86. Часы на руке Луи вновь пикнули. Луи бросил быстрый взгляд на циферблат, спрыгнул с невысокой лесенки и бросился бежать. Через полминуты Радист увидел прибывший на вызов отряд Туз Пик. Те были явно расстроены, не обнаружив испанца. Их заряженные автоматы впустую уставились в пустынный коридор.

– Объект ушел, ноль один ноль, – доложил командир отряда.

Через мгновение Вентьевский вздрогнул от ярости, заметив Луи в соседнем экране. Тот вновь вскарабкался на лесенку и что-то творил с камерой 97.

– Он справа, отряд Туз пик! Он справа!

Отряд бросился в погоню. Часы Луи вновь тревожно пикнули. Бросив взгляд на часы, Луи бросился бежать. Через несколько секунд коридор заполнил отряд Туз Пик.

– Его нет, сэр.

Радист заорал от ярости, схватившись рукой и протезом за голову.

– Чтоб тебя!...

Луи смотрел прямо в камеру номер 110, довольно улыбаясь и подмигивая левым глазом. Внезапно тот отошел, повернулся спиной к камере и приспустил штаны, показав Вентьевскому тощий, белый зад.

Радист не мог этого вынести.

– Вправо, отряд Туз Пик! Схватите гада!

Часы на руке Луи вновь пикнули. Тот бросил короткий взгляд на них и тут же смылся.

"Как Луи предугадывает мой последующий шаг? Разгадка явно в его часах. Возможно, кто-то другой следит за похождением отряда по камерам группы, предупреждая испанца. Такую операцию можно провести из башни FSI, но этот вариант невозможен, поскольку в данный момент в башне нахожусь я сам".

Луи уткнулся огромным носом в камеру 157 и застыл в выжидающей позе, скрестив на груди тощие руки.

"Что же ты задумал?"

– Радист! Ноль один ноль! Прием!

Радист поспешно откликнулся на зов, не сводя глаз с испанца. Его озадачили последующие действия Луи. Едва поступил звонок, испанец щелкнул переключателем, расположенным на его гигантских часах, коснулся уха, словно включил микрофон и застыл на месте, прислушиваясь.

– Говорите аккуратней! Нас прослушивают!

Проговорив это, Радист посмотрел на Луи. Тот пожал плечами, словно говорил.

"Ну что поделать! Так вышло!"

– У нас еще гости. Это Альберт. Он уже поднимается к вам на лифте. Я подумал, что обязан предупредить вас. Вместе с ним я заметил вооруженный отряд. Возможно, они хотят схватить вас. Вы, верно, уже подметили их по камерам и предприняли попытку к бегству?

– Что? Но я следил за камерами! Я не видел их!

– Они скоро будут внутри.

– Луи!

Вентьевский бросил взгляд в сторону Луи. Тот насмешливо поклонился в камеру.

– Так вот, что ты сделал, чертов испанец! Ты вставил в камеры обратную запись? Поэтому я не заметил гостей.

Часы на руке Луи звякнули. Тот бросил на них взгляд и тут же исчез.

Вентьевский вскочил со стула и бросился к двери, заблокировав вход в комнату.

– Как Луи смог предугадать мои шаги! Его однозначно кто-то контролировал, но проделать этот фокус можно только из башни FSI и...

Леонид Вентьевский вскрикнул и бросился к камерам. Включив камеру ?1, тот внимательно всмотрелся в экран.

– Убью Луи и его сообщника. Знать бы кто это?

Камера показала контрольно-пропускной пункт Тасмании. Громкий стук заставил Радиста чуть вздрогнуть. Казалось, кто-то выламывал дверь снаружи. На стуле, как не трудно было догадаться, восседал Иннокентий Иванов. Его не беспокоили звуки, доносившиеся извне.

– Отдай мне управление, ублюдок! Открой дверь! – орал охранник, колотя ногами и руками дверь.

Кеша в ответ протяжно зевнул. Настоящий охранник КПП яростно колотил ногами дверь, пытаясь выгнать пришельца, но Кешу это нисколько не волновало.

– Кеша! Но он..., но он же покинул группу после того, как был раскрыт! Неразумно с его стороны оставаться в группе, в то время как я отправил на его поиски целый отряд лучших борцов! Хотя...

Радист засмеялся.

– Они все рассредоточены за периметром группы занятые поиском Иванова! В это же время как сам Иванов вальяжно разгуливает прямо перед моим носом!

Радист забыл о существовании Луи. Тот стоял на месте, контролируемый камерой 210. В данный момент испанец забеспокоился. Взяв мобильный телефон, тот набрал номер. В эту же секунду в кармане Иванова раздался трезвон. Прочитав сообщение, Иванов вздрогнул. Подбежав к двери, тот быстро разблокировал дверь, отпихнул охранника и бросился бежать. Камера 210 тоже пустовала. Испанец исчез.

Послышался звук поднимающегося лифта. Вентьевский бросился к окну и внимательно осмотрел всю группу. У входа в башню толпились солдаты, блокируя выход. В эту же секунду в дверь заколотили. Радист поспешно включил камеру и заметил Альберта в кампании всех отрядов группы Тасмания. Большинство солдат остались на улице.

– Открой дверь, Вентьевский! Немедленно! Или мы взорвем дверь!

Радист заметался по башне.

– Они не возьмут меня живым!

– Открой дверь, немедленно! Вы арестованы, Вентьевский! Не глупите. Вы в западне.

Радист поспешно влез на подоконник, словно хотел спрыгнуть. Камера 1005, показала изображение Луи. Тот быстро пробежал мимо, остановился на месте как вкопанный и уставился в сторону камеры. Казалось, тот сквозь объектив камеры следил за действиями Радиста. Осмотрев камеру тревожным взглядом, тот бросился бежать, позвонив кому-то на бегу.

– Не глупите, Вентьевский! Не вздумайте прыгать!

Радист обернулся. Как они могли узнать? Башня FSI не имела камер, а ночь растворила его черные одеяния.

Все было проще, чем думал Вентьевский. Кеша вновь с боем завоевал свой трон у КПП Тасмании. Прямо над головой Радиста висела камера, установленная Луи. О результатах наблюдений, Кеша сразу сообщал Луи. Луи же в свою очередь предупреждал Альберта.