Текст книги "Три желания за жизнь"

Автор книги: Елена Вавилкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

Демон дождался кивка личного слуги Исиба и поспешил зайти в покои Повелителя. Склонившись в поклоне, он ожидал разрешения подняться и заговорить.

– Саид, не ожидал твоего появления так скоро. Что-то случилось?

Благодушный тон вместо расслабленности заставил испытать еще больший дискомфорт.

– Господин, девушка изъявила желание поговорить с родственниками, предупредить, что с ней все хорошо…

– И в чем же проблема?

Демон растеряно обдумывал, что затевает джинн, почему задал такой странный вопрос и как на него отвечать, ведь понятно же, что без его участия здесь не обошлось.

– Таяр, хочет исполнить ее желание.

– Надо же, а как же пост?! Это глупо. Нужно было отказать. Что мало других желаний? – Раздраженно произнес Исиб, сверля его взглядом.

– Он плохо контролирует стихию, скорее даже, это она контролирует его. А с желаниями, насколько я могу судить, возникла проблема… Кажется, у девушки какая-то сверхъестественная ментальная защита от постороннего вмешательства в ее мысли.

– Х-м…

Стоя под сверкающим отрешенным взглядом Повелителя, Саид чувствовал себя как проклятый, извивающийся на не истлевающих угольках бездны, не знающий, чего ему следует ожидать в следующий миг. Секунды перетекали одна в другую, складываясь в оглушающее долгое молчание. Исиб хмурился, и температура в комнате возрастала, накрывая удушливой волной, заставляя пот ручейками стекать по краям лица.

– Ты правильно поступил, Саид. – Наконец, глубокий пробирающий до дрожи голос наполнил тишину. – Возвращайся к сыну. Передай, что я затер память у родных Марины. Пусть решает сам, как дальше быть.

– Господин, она также пыталась звонить родителям…

Исиб прожег его предупреждающим взглядом.

– Таяр не должен знать, кто родители Марины. Скажешь, что они воспользовались отсутствием детей, чтобы отдохнуть в каком-нибудь экзотическом уголке мира.

Если у Саида еще имелись сомнения относительно причины возвращения Ясмин в их мир, то сейчас они отпали.

– Таяр не знает. У меня не было причин говорить об этом и не будет, раз такова ваша воля.

– Хорошо. Можешь возвращаться. И помни, я жду информацию. – Исиб отвернулся, показывая, что аудиенция закончена, и демон может идти.

Саид на секунду замешкался, раздумывая стоит ли упоминать о столкновении с Таяра с приближенной к Повелителю джиннией.

– Есть что-то еще, что мне следует знать? – Грозный окрик заставил вздрогнуть. – Мне, что все нужно вытягивать клещами?

– Клидис, мой Господин, – поторопился избежать наказания демон. – Она посещала сегодня нас, пытаясь намекать на происхождение «гостьи».

– Это все?

– Да. – Саиду с трудом удалось сдержать дрожь в голосе.

– Я разберусь с ней. Иди.

Демон поклонился и поспешил покинуть покои.

Марина не стала сопротивляться, когда Таяр, просмеявшись, предложил продолжить прерванную прогулку. Стены давили, пустынные холлы пугали, и ей очень хотелось хотя бы не на долго избавиться от их давящей атмосферы, сделать глоток воздуха, почувствовать ласку ветра на разгоряченной коже.

Ее похититель или тюремщик, натянув новую маску, разыгрывал теперь роль галантного кавалера. Она не понимала, зачем ему это, но была благодарна за то, что не пытался коснуться ее и развлекал байками из многовековой истории замка, осознано или нет, давая возможность спокойно проанализировать ситуацию, в которой оказалась.

Девушка искала и не находила ответы, на мучавшие ее с момента появления загадочной экзотичной красавицы, вопросы. Зачем она ему? Зачем пытаться удерживать такую, как она, когда вокруг вьется немерено красавиц? Кто она для него? Очередная игрушка, подброшенная изнывающему от скуки принцу, вызывающая интерес своей новизной?

Марина тайком бросила на него взгляд. Гордая осанка, надменные черты лица, упрямый подбородок, завораживающие глаза – человека, не привыкшего к отказам. Зачем так сложно? Почему?

Видимо она слишком увлеклась его изучением, поскольку Таяр, повернув голову к ней, лукаво сверкнул глазами.

– Ты что-то хотела спросить?

Любезная улыбка всего лишь обман для маленькой глупышки, не понятно как решившейся сыграть во взрослую игру с опасным противником. И все же она не смогла сдержать краски смущения мгновенно окрасившей щеки.

Марина отрицательно помотала головой и отвернулась, делая глубокий вдох, чтобы успокоить неугомонное сердце, выбрасывающее громадные дозы адреналина в кровь.

– Ты так и не сказала, нравится ли тебе замок?

– Нет. – Выпалила, не задумываясь.

– Почему? – Он заинтересовано взглянул на нее. – Красивый, старинный, просторный, роскошный. Что в нем не так Рина?

– Не знаю. Здесь… Прости, Таяр, не могу объяснить. – Марина думала, что он отстанет, но мужчина не собирался так легко отступаться.

– А какой твой дом? – Перевел он разговор.

– Мой дом? – Она удивленно посмотрела на него.

– Да, где ты живешь, где тебе уютно и нравится?

– Боюсь наши понимая о комфорте слишком различны, – помимо воли усмехнулась девушка, представляя Таяра в своей маленькой двухкомнатной квартирке и Саида поджидающего приказов хозяина на коврике у двери.

– И все же.

Он ждал, она видела по его глазам, что ему действительно интересно.

– До последнего года я жила вместе с родителями, пока папа, скрепя сердцем, не купил мне небольшую уютную квартирку рядом с работой.

– Почему он не хотел покупать тебе квартиру? – Таяр очень удивился, чем позабавил ее.

– Потому что мама чуть не съела мозг отцу за первые полгода моего отдельного проживания. – Марина не удержалась от смешка при воспоминании о родителях, но видя, как мужчина очаровательно улыбается ей, застыла, почувствовав, как неразумное сердце опять пускается в скач.

– У тебя очень любящая и дружная семья, да, Воробушек?

– Да, – произнесла она, заворожено глядя на него, – А у тебя разве, нет?

Таяр распахнул дверь, пропуская ее на широкую террасу.

– Почему, нет?! Неуместную опеку своего горячо любимого папочки, я ощущаю слишком часто. – Таяр усмехнулся, окидывая ее непонятным взглядом. – Хотя нужно отметить, иногда она очень полезна.

Марина смущенная его намеком, тут же решила перевести тему.

– А мама?

– Мать? Ее уже давно нет. – Он отмахнулся, всем своим видом показывая, что вопрос закрыт. Его взгляд оторвался от нее и теперь скользил по саду. – Похоже, мое предложение прогуляться было несколько опрометчивым и преждевременным. Может, вернемся в дом? А завтра все осмотрим?

В сумраке ночи мраморные дорожки разделившие сад на квадраты с высоты террасы сияли белизной. Однако деревья и цветы, укрытые мраком, черными силуэтами сливались в один фон. Фонтан в середине почему-то был пуст и сух. Марина поежилась, но возвращение с ним назад в комнату, казалось, сейчас более пугающим, чем запущенный сад.

– Нет, давай немного пройдемся. Заодно расскажешь, почему здесь так.

– Просто, как-то со всеми заботами упустил это из вида, – нахмуренно произнес Таяр, крепко беря ее за руку, и увлекая куда-то в сторону от центральной лестницы. – Лучше пойдем в беседку, там хотя бы подсветка есть. – Он что-то еще буркнул, но Марина не расслышала, в который раз ошарашенная своими впечатлениями от его самых безобидных прикосновений. Притаившийся уже знакомый жар, казалось, только и ждал их, чтобы охватить ее тело, заставить его тянуще ныть, так что даже студеный ветер не приносил облегчения.

Таяр непонятным образом воздействовал на нее, и это пугало и возбуждало одновременно. Рядом с ним Марина слишком часто мгновенно забывала о страхе и сомнениях, утрачивала привычную стеснительность и неуклюжесть, становясь другой: раскрепощенной, беспечной и игривой, вспыльчивой и горячей – такой, какой в своей настоящей жизни не была никогда. Мужчина был, безусловно, красив, чертовски сексуален, порочен и искусителен, и все же это не объясняло такой реакции на него.

Как правило, подобные мужские великолепные образчики, наоборот, заставляли ее еще больше забиваться в свою уютную раковину.

Однако сейчас вопреки доводам рассудка, подойдя к беседке, вместо того, чтобы отодвинуться от Таяра, вырвать руку и попытаться прийти в себя, она встала настолько близко к нему, что чувствовала, как подол легкого платья, развеваемый ветром, любовно обвивается вокруг его мускулистой ноги, провоцирующее соединяя их.

Черные как ночь глаза, сверкнули звездным сиянием, когда Таяр одним единственном плавным взглядом охватил ее всю. Тело непроизвольно дернулось от обжигающей дрожи, стремительно пронесшейся легким покалыванием по коже.

– Тебе холодно? – Заботливость в тоне казалась обманчивой. Почему? Марина не могла бы внятно объяснить, но в миг обострившиеся чувства твердили об этом.

Она видела, чувствовала его желание, подавляемое, противоречивое, сбивчивое. На мгновенье перед глазами мелькнул образ ее распластанной на ковре среди вороха подушек и его нависающего над ней, сминающего раздирающего тонкую преграду ткани… Вдруг стало трудно дышать и она зажмурилась стараясь изгнать возбуждающее видение.

Марина не сразу осознала, что невольно впивается в его кожу острыми ноготками, а, поняв, распахнула глаза, чтобы увидеть, как он с сосредоточенной невозмутимостью ждет ответа.

– Да, – выдохнула она, глядя на него, не в силах противиться лукавому огоньку внутри, подталкивающему на безрассудство. Марина сознавала, как губы осторожно выговаривают короткое слово, но не могла остановить их движенье.

Реакция последовала незамедлительно. Таяр просто впихнул ее внутрь беседки, отделенной от остального сада легкими непрозрачными шторами. Пока Марина изумленно взирала на ожившую фантазию, тело мужчины окутало ее своим теплом крепко, но не сильно прижимаясь к спине.

Ноги по щиколотку утопали в ковре, нежась в щекочущей мягкой неге, а глаза вбирали в себя убранство этого уютного, созданного для влюбленных помещения.

Белые высокие колонны расписанные арабесками соединялись по кругу резными узорчатыми стенками, плавные непрерывные края которых украшали многочисленные тусклые фонарики. Их приглушенный свет создавал особую интимную обстановку, высвечивая создающие живую не проницаемую изгородь великолепные цветущие вьюны.

Марина не видела лица Таяра, но согревающее невинное прикосновение его рук, контрастирующее с явным свидетельством его желания, упирающимся ей в копчик, выводило из себя, заставляя нервно ежиться, перебегая взглядом с одной однотипной стены к другой лишь бы не смотреть вниз, на искушающую россыпь подушек, бутылку вина с двумя бокалами и вазу с фруктами, явно заблаговременно принесенными сюда.

– Воробушек, – тихий рокочущий голос мужчины обжег ушную раковину, заставляя ее тело выгнуться дугой в попытке отдалить чувствительное местечко от его горячего дыхания, но это только усилило нажим к его внушительной эрекции. Таяр со свистом втянул в себя воздух, выравнивая дыхание. И лишь потом продолжил, тягуче растягивая слова, – Если не хочешь оказаться опрокинутой на пол и согреться другим способом, советую, прекратить тереться об меня своей очаровательной попкой. В противном случае я посчитаю это приглашением и, не задумываясь, возьму, что ты так откровенно предлагаешь.

Марина испуганно застыла, чувствуя, как нечто огромное жаркое поднимается из глубины и затопляет ее, требуя продолжить игру, вынуждая воплотить фантазию.

Это была не она, вернее не совсем она. Таяр своими словами отрезвил мысли, заставляя бояться не его… себя, своих неконтролируемых порывов.

Воздуха не хватало. То, что ворочалось внутри, казалось, выжгло все запасы кислорода, а нового в тех маленьких глотках, что Марина позволяла себе, поступало слишком мало, сердце отбивало испуганный, затравленный ритм, прося о поблажке, вынуждая сделать глубокий вдох. Она сдалась, и тут же аромат мужчины, подобный знойному воздуху сухого и жаркого лета, заполнил ноздри и осел на языке, питая кровь, а вместе с ним и огонь безумия внутри.

Почти подчиненная той непонятной силе Марина все же, сжав руки в кулаки, сделала отчаянный рывок от Таяра. Огоньки, освещающие беседку, затрещали и заморгали и под их аккомпанемент с оглушительным, слышимым только ей свистом, тугая скручивающая ее волю спираль ослабла. Мужские руки притянули ее безвольное тело обратно.

– Не делай так, – произнес Таяр сквозь зубы, – сопротивление, возбуждает еще больше.

Марина чувствовала, что теперь он борется с собой, но вяло текущие мысли не были напуганными, самый большой страх она уже пережила.

Неконтролируемое желание, схлестнувшееся с волей стихии, почувствовавшей близость приза, вылилось в создание этого маленького оазиса, призванного насторожить, отпугнуть Воробушка. Но Марина вместо того, чтобы облегчить ему задачу, делала все, чтобы нарушить с трудом достигнутый внутренний баланс.

Таяр чуть не подался, но всплеск силы, заполнивший недовольным предупреждающим треском беседку, помог справиться с вожделением.

У него уже почти сложился образ ее семьи во время разговора, не хватало только маленьких штрихов. Успокаивающе поглаживая трясущуюся девушку, он снова попытался вернуться к интересующей его теме.

– Расскажи мне каково это иметь сестру или брата.

Марина на мгновение замерла, дезориентированная таким резким возвращением к прерванной теме, но тут же расслабилась. Образы двух маленьких девочек с косичками начали плавно заполнять его.

– Это здорово, хотя иногда сложно. – Девушка доверчиво откинула голову на его плечо, заставляя испытать удовольствие от тонкой ласки ее волос.

Таяр уговаривал себя, что еще немного и она будет полную вечность в его и только его распоряжении. Нужно только потерпеть. Пальцы сжались чуть крепче на ее плечах, но Марина видимо расценила это как подбадривающий жест, так как уже более весло продолжила:

– Вике часто доставалось из-за меня, так как я была младше. И это ее сильно бесило. Хотя вне дома, если кто-нибудь имел неосторожность меня задеть, она не гнушалась никакими средствами, чтобы наказать обидчика. Однажды соседская девчонка, дразнясь, довела меня до слез. Тогда Вика вечером наловила жаб, а поутру незаметно вывалила их в соседский бассейн, как раз перед тем, как Машка собиралась залезть в него. Мы долго хихикали, слушая непрекращающиеся оглушительные визги, пока ее родители освобождали незадачливых гостей. – Марина улыбалась, вспоминая тот случай. – А если серьезно, то она не только старшая сестра, но и единственная подруга. – Она горько вздохнула. – Так сложилось, что я в отличие от нее плохо схожусь с людьми.

Таяру в это верилось с трудом, но как ни странно, то что он видел и чувствовал в хаотичных образах, рождаемых сознанием Марины полностью подтверждало ее слова. Хотя, он искренне не понимал, как эта солнечная милая девочка могла не нравиться кому-то.

Но с другой стороны так было даже лучше. Таяр усмехнулся.

«Ему больше достанется. Вернее он получит все, что может предложить ее наполненная до краев желаниями душа».

– Она всегда заботилась обо мне, даже в эту поездку вытянула, организовав все меньше, чем за сутки, узнав, что я, наконец-то, вытрясла у начальника отпуск. А я снова все испортила, даже не прикладывая никаких усилий, – тем временем продолжала изливать душу Рина.

– Воробушек, посмотри на меня. – Таяру стало не по себе от ее боли, что кольнула его. Девушка, развернувшись, послушно подняла на него свой потускневший взгляд. – Ты ничего не испортила. Как только Саид вернется, ты позвонишь ей и объяснишь все.

– Таяр, ты, правда, не понимаешь?

Он лишь мог недоуменно смотреть на нее.

– Чтобы я ей не сказала, она все равно будет волноваться, потому что я ее маленькая неприспособленная сестренка, которая умеет вляпываться в неприятные ситуации, но совершенно не умеет из них выпутываться.

– Тогда зачем вообще звонить?

– Потому что, во-первых, мне станет легче, а, во-вторых, в ее голове не будет вертеться мысль, что ее сестра возможно уже жмурик.

– А если убедить ее, что ты страстно влюбилась?

– А что если просто вернуть меня назад? – Марина с вызовом посмотрела на него.

– Ты действительно этого хочешь. – Таяр проникновенно заглянул в ее распахнутые глаза.

– Да. Нет… Не знаю. – Девушка смущенно отвернулась. – Она не поверит. Захочет убедиться воочию... и все равно не поверит.

– Посмотрим. – Удовлетворенный ее путаным ответом, произнес он, но почувствовав присутствие Саида, отступил, выпуская из объятий. – Побудь здесь, я сейчас.

Выйдя из беседки, Таяр обратился на арабском к демону: – Говори.

– У всех в отеле стерто из памяти, что там проживала Марина, в том числе и у сестры с мужем. Они прибывают в полной уверенности, что девушка находится сейчас в России. Сотовые были просто разряжены. – Саид замолчал.

– Это все? Почему так долго?

– Выяснял, что с родителями девушки… – Слегка нервозно ответил демон. – Они решили воспользоваться отсутствием детей, чтобы отдохнуть и сейчас бороздят просторы Средиземного моря на лайнере.

Таяр усмехнулся. Его папочка как всегда все продумал и подстраховался со всех сторон, только не учел маленького нюанса – Марины.

Что ж, похоже, ему придется воспользоваться другим вариантом, чтобы удовлетворить желание Воробушка, но в их положении это, наверное, было даже предпочтительней.

Когда джинн возвращался в беседку, в его руке появился спутниковый телефон.

– Саид выяснил номер телефона отеля, Будешь звонить? – Произнес он, протягивая трубку девушке.

Она радостно кивнула и, забрав телефон из его рук, медленно начала оседать на пол.

Таяр только и ждавший этого, подхватил ее и осторожно уложил среди подушек. Часть его любовалась невинной беззащитностью Рины, контролируя глубину погружения в сон, другая обыгрывала в сознании девушки продуманный до мелочей разговор с сестрой.

Стихия, наконец, благосклонно урча, выпустила его из своих жестких тисков, но ей на смену тут же вернулось желание.

С Воробушком все было, адски не просто!

Глава 10

Рассерженная Жасмин неслась по бесконечным коридорам замка, намереваясь свернуть шею одному гнилому шакалу.

Как он посмел, ставить под угрозу жизнь ее ребенка? Они договаривались, что он прекратит игру, не дожидаясь, когда все зайдет слишком далеко. Так почему эта нахальная изворотливая сволочь до сих пор ничего не предприняла? Почему он не поставил ее в известность, что Таяр, тоже сыграл свою партию? Почему не вытащил ее девочку из пекла?

Ее связь с дочерью была очень крепкой, Жасмин постоянно чувствовала эмоциональный фон дочери и всегда знала, когда Мариной что-то было не так, но сейчас внутри вместо нитей связывающих ее с ней зияла пустота. Этот вакуум нервировал, вызывал беспокойство и гнев.

Женщина знала только одно разумное объяснение происходящему – принц исполнил желание ее девочки, укрепив связь между их душами, возникшую после неконтролируемого всплеска силы Марины, и тем самым разрушил все остальные.

Желание на желание – это даже не нить, а канат, не привязывающий, а вызывающий взаимную зависимость!

Нет, она точно разорвет эту скотину голыми руками!

Жасмин была настолько расстроена и выведена из себя, что сила неконтролируемым потоком изливалась из нее, расшвыривая не осторожно подвернувшихся на пути слуг. В том числе и тех, которые несли караул возле двери в покои Повелителя. Тяжелая резная древесина с надрывным скрипучим грохотом слетела с петель, и разломанными кусками обвисла внутри комнаты.

Отталкивая от себя миловидную джиннию, Исиб с невозмутимым видом повернул к ней голову.

– Звезда моя! К чему такие эффекты? – Произнес он почти радушно, пока, подчиняясь приказу, девушка не исчезла из комнаты, и только затем не терпящим возражений тоном прошипел, – Приглуши стихию, мне излишний интерес пернатиков сейчас ни к чему.

– Ты должен был сказать мне! – Жасмин попыталась утихомирить силу, но получалось у нее плохо.

– Мы не будем вмешиваться. – Джинн словно не слышал ничего и не чувствовал ее обжигающего гнева.

– Она…

– Заткнись, если не хочешь, чтобы все Эмираты уже сегодня знали, что происходит в наших семьях. – Он взмахнул рукой, и со скрежетом захлопнувшиеся двери блокировала расплывчатая переливающаяся голубоватым цветом прозрачная преграда. – Так какие у тебя ко мне претензии Ясмин?

– Таяр исполнил ее желание?! – Полувопросительно-полуутвердительно выпалила она и, видя, что Исиб не собирается опровергать ее слова, продолжила: – Но ты даже не удосужился сказать мне об этом. Моя связь с Мариной оборвалась, я не чувствую ее. – В ее голосе прозвучали истеричные нотки.

– А чего ты ожидала? – Он гневно сверкнул на нее взглядом.

– Исиб, давай вернем их. – Жасмин изменила тон, надеясь, что спокойные увещевания принесут больше результата. – У Мариночки уже проявились способности джиннии, Таяр сорвался и прекратил свою голодовку. Так ведь? Мы все выяснили и добились, чего хотели. Так пусть их отношения развиваются под присмотром, а не вслепую.

– Нет. – Отрезал он. – Мои планы изменились и, как я уже сказал, мы не будем вмешиваться.

Глаза Жасмин заволокло темнотой, она подлетела к нему, хватая за ворот распахнутого халата.

– Мне плевать на твои планы. Она полукровка, и ей угрожает опасность стать ПРОКЛЯТОЙ!

– В той же мере, что и Таяру.

– Единственное, что угрожает твоему сыночку это иссушение! И хотя это чуть менее серьезно, но раз ты не волнуешься о его судьбе, то и мне плевать на него. Но со своей дочерью я не позволю так поступать!

– Ты сделаешь так, как я сказал, или я посажу тебя на цепь, пока все не закончится. – Исиб, схватив ее за волосы, оттянул голову вниз, заставляя глядеть прямо в глаза.

– Не посмеешь! – Огрызнулась она.

– Посмею, еще как посмею, звезда моя, – произнес он почти с любовной мягкостью, – и сейчас ты поймешь почему.

Его руки обвились вокруг ее талии и крепко прижали к своему телу, заставляя волоски на коже испуганно вздыбиться. Дезориентированная собственными ощущениями она не сразу поняла, что Исиб перенес их в ритуальный зал.

– Смотри, – Он резко развернул ее к колодцу. – Что ты видишь?

Жасмин, отстранившись, зачаровано смотрела как, обычно ровный спокойный столб изначального пламени, извивался жаркими лижущими языками, яркими как кровь. В его центре сплетением белесых искр вырисовывались сплетенные в страсти тела мужчины и женщины – Таяра и Марины.

– Нет, – шепотом сорвалось с ее губ.

– Да!

– Это не Таяр разорвал связи, это стихия избрала их.

– Это ничего не значит… – Отрицая, попыталась возразить она.

– Ты обещала, Ясмин! Мы не можем противиться воле силы дарующей нам жизнь. Насколько заботлива она к своим любящим детям, настолько и строга. Ты же не хочешь, чтобы она отобрала свой дар у Николая. И я не позволю тебе жертвовать собой, как твоим родителям.– Последнюю фразу он произнес с особым нажимом. – Наши дети должны пройти это испытание сами, без чьей либо помощи, и я верю, что им это удастся.

– Ты не понимаешь, – зло бросила она.

– Понимаю, в отличие от тебя, у меня всего один сын!

Глядя на него с отрешенной вдумчивостью вглядывающегося в пламя, пыл Жасмин начал утихать.

– Я не смогу. – Жалобно произнесла она, сама не понимая, к кому обращается к Повелителю или стихии.

– Сможешь, даже если для этого потребуется заковать тебя…

***

Такого с ним не было никогда. Ни разу, создавая иллюзии для претворения в жизнь желаний, Таяр не терял контроля над ними. Но не в этот раз. Очнувшись ото сна, держа в руках прекрасную девушку, он испытывал двоякое ощущение: удовлетворение и растерянность, но первое превозобладало. Балансируя на тонкой грани, он не терял чувства времени, проживая с Мариной воплощенный им самим же обман, но сказать, что полностью контролировал происходящее, тоже не мог.

Как бы там не было, Таяр чувствовал себя отдохнувшим и полным сил, стихия удовлетворенная гигантской порцией энергии и обещанием в скором времени получить еще больше, временно отпустила тиски, оставляя наедине с другим голодом, который усилился за эту неделю, или точнее несколько часов, многократно.

Воробушек оказалась неисчерпаемым искрящимся источником, живительным и чистым, но сейчас не это привлекало его.

Не сознавая своих порывов, Таяр ласково отвел светлую прядку со лба девушки, любуясь умиротворенными чертами и нежной улыбкой на губах. Иллюзия развеялась и сейчас Марина просто спала глубоким сном.

Осторожно, чтобы не потревожить, джинн взял ее на руки и перенесся в спальню, куда проводил ее в фантазии после конной прогулки.

От воспоминания как она откровенно радовалась, когда воображаемый Сатурн тыкался носом в ее ладонь, выпрашивая лакомства, как припадал на одну ногу, чтобы ей было легче взобраться на его спину, на губах Таяра появилась глупая улыбка. Он не сомневался, что и в реальности огромный вороной конь падет жертвой ее невинных чар, ведь теперь девушка не будет бояться «этой горомадины», как это было на первом уроке в иллюзии.

Всю «прошедшую неделю» Таяр не позволял себе никаких вольностей, кроме невинных касаний и легких мимолетных поцелуев. Они гуляли, катались по пустыне на лошадях, смотрели дурацкие романтические фильмы и много разговаривали, знакомясь друг с другом, и он ни разу не преступил черту, всякий раз выныривая из сна, когда желание становилось нестерпимым.

И все же Таяр честно признавался себе, что не смог бы пройти через все это в реальности… не смог бы сдерживаться так долго. А так у него была масса времени узнать ее, развеять страхи и сомнения, научить доверять себе.

Еще немного полюбовавшись на девушку, он покинул комнату, чтобы подготовить все для исполнения ее второго желания. Марина призналась, что в поездку ее приманила красота сада Мажорель и она очень хотела бы прогуляться по нему, и Таяр намеревался устроить ей очень романтическую экскурсию по нему.

Выходя в свой собственный сад, джинн поморщился. Сейчас при свете дня все выглядело еще плачевней, чем ночью. Его бесконтрольная вспышка дорого обошлась для некогда прекрасного оазиса. В том, что Марина стала свидетельницей этой разрухи, была целиком и полностью его вина. У него совершенно вылетело из головы, что демоны могут восстанавливать лишь неживое, а остальное им не под силу.

С другой стороны, в этом были свои плюсы – перед ним был чистый холст, который можно было сделать, таким, каким его хотела бы видеть Марина.

Таяру было наплевать, что реализация задумки требовала массу сил, так как больше не хотел пользоваться иллюзиями, которые выжигали из души людей все, оставляя после себя почти пустые проклятые оболочки.

Почему-то одна мысль, что Рина сразу превратится в одну из марионеток, послушную всем его желаниям, вызывала внутренний протест. Ему хотелось растянуть удовольствие, сохранить как можно больше нетронутым в ее душе, чтобы иметь возможность еще долгое время наслаждаться ею, а это было возможно только, если желания исполнялись по-настоящему. Каким бы парадоксальным это не казалось, но обманка создаваемая джиннами была более губительной для души, поскольку в этом случае, человек с сильной волей мог вырваться из иллюзии, разорвав контракт и навсегда обезопасив себя, что было невозможно при реальном воплощении желаний.

– Саид, – тихо произнес он, с вдумчивым видом обозревая с чего начать переобустройство своего дома для плохого настроения.

– Да, Хозяин. – Тень упала на раскрошенную плитку садовой дорожки.

– Проследи, чтобы девушка как проснется не выходила из комнаты, пока я не скажу.

– Мне запереть ее?

– Нет, просто отвлеки. Из тех проклятых, что остались в замке есть хоть одна более или менее вменяемая?

– Да?! Но… – Джинн чувствовал недоумение Саида.

– Пусть поможет Марине одеться, сделает прическу, ну еще что-нибудь там, только пусть притворится немой или непонимающей, – Таяр повернулся к начальнику охраны, сверкая жесткой чернотой глаз. – Надеюсь не нужно говорить, что будет с тем, кто вызовет малейшую тень подозрения у Рины?

– Нет.

– Тогда ступай. – Таяр махнул рукой, отпуская демона, и тут же переключил внимание на дом.

– С него ты мы и начнем, – Пробормотал он себе под нос, воссоздавая в памяти здание на вилле прославившегося инновациями в садовом дизайне художника.

Замок внешне уменьшился в размерах, приобретая более стильные тонкие формы и изменяя свой грязный кирпичный цвет на ярко синий.

Таяр закрыл глаза, сосредотачиваясь на внутреннем убранстве. Джинн не собирался делать из своего дома копию музея Ив Сев Лорана, наоборот стремился привнести в него уют и роскошь своего замка в Огненных эмиратах, чтобы каждая вещь навевала мысли о неге и удовольствиях. После его манипуляций неизменной осталась только спальня, в которой сейчас спала девушка и то временно.

Чувствуя, как потревоженная большим расходом энергии, стихия снова опаляет свои жаром изнутри, джинн распахнул глаза и сделал глубокий вдох, пытаясь обрести спокойствие. Он мгновение постоял, прикидывая объем предстоящей работы, и решительно шагнул на ступеньки, ведущие к садовой дорожке…

Марина проснулась, но не спешила открывать глаза. Вдыхая свежий запах, благоухающей ландышами постели, она огорченно перебирала в памяти события прошедшей недели, пытаясь определить, что же с ней не так. За исключением того бурного всплеска произошедшего между ней и Таяром в беседке, остальное время мужчина вел себя на удивление прилично, в то время как она, казалось, начинала сходить с ума от страстных возбуждающих образов преследующих ее в его присутствии. Девушка ощущала себя порочной нимфоманкой, пока Таяр с галантной обходительностью выполнял все ее капризы.

Нет, это не было постоянным изводящим безумием, скорее яркими вспышками в сознании, как тогда, когда она первый раз опасливо и неуверенно села в седло…

Таяр, проведя короткий инструктаж, усадил ее на Сатурна и, контролируя его через корду с земли, медленно вел по кругу, давая ей возможность привыкнуть к плавным размеренным движениям. Он постоянно подсказывал, как правильно сидеть, как сжимать ноги, как натягивать узду. А перед ее глазами мелькали картины как его сильные руки, крепко удерживающие веревку, прижимают ее к своему жесткому телу, уверенно проникают под коротенький топ и ласкают изнывающие от жажды его прикосновений груди, в то время как мускулистые ноги, тесно соприкасающиеся с ее бедрам, направляют Сатурна по известным только ему одному тропам пустыни… От остроты и чувственности этих образов Марина ощущала как все тело плавится в неконтролируемом приступе желания, заставляя терять сноровку и внимательность, что не могло не сказаться на качестве езды. Руки нервно сжались на узде, и жеребец встал на дыбы. Предательское наваждение в миг рассеялось, когда ее нос уже приготовился познакомиться с жестким песком, но Таяр невообразимым образом не дал этому случиться. Его руки прижали ее к себе так же близко, как в фантазии, мягко успокаивающе поглаживая. Это был прекрасный момент для поцелуя, она ждала его, хотела, но ее гостеприимный хозяин лишь отнес ее в спальню и велел Саиду приготовить травяной успокаивающий чай.