Текст книги "Черные крылья тайны"

Автор книги: Елена Артамонова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

– Эгун он! – поздоровался знаток древнего языка и улыбнулся.

– Ты? – удивилась Кэт. – Откуда?

– Из Волково. Осваиваю окрестности. Случайно забрел в Колываново. Вот уж не ожидал с тобой встретиться!

– Да, каких только совпадений не бывает! – вяло откликнулась девчонка, всем своим видом давая понять, что не расположена к разговорам.

Петя замолчал и пошел рядом. Выйдя за пределы поселка, двое медленно пошли по пустырю, незаметно превращавшемуся в опушку леса.

– Знаешь, у меня с братом проблемы, – неожиданно прервала молчание Кэт. – Он каким-то чужим сделался, злым. Иногда смотрю на Даньку и думаю, вдруг в него инопланетянин вселился?

– Ну, ты даешь!

– Просто образно выражаюсь. Конечно, инопланетяне здесь не причем, но как еще такое объяснишь? Теперь для Дэна в жизни главное деньги, он себя центром вселенной чувствует, никого не любит, никого не жалеет. В общем, паршиво мне, хоть в болоте топись.

– Кэт, успокойся!

– Я спокойна. Давай сменим тему. Лучше расскажи мне что-нибудь о чудесной стране Эускади. Там, наверное, живут счастливые, свободные люди. – вздохнула Кэт, грустно глядя в сторону сумрачного черного леса.

Черный лес скрывал много тайн. Кэт даже не подозревала о том, насколько близка она оказалась к истине, пытаясь разгадать загадку говорящей птицы, как заклинание повторявшей: «Ксюша, кровиночка моя, на кого ты меня покинула?». Когда-то давно убитая горем мать покинула мир живых, уйдя в объятия зловещего болота, но не умерла, а сгинула без следа, словно растворившись в болотном тумане.

Потеряв дочь, которая, как считала Аграфена, погибла по ее вине, женщина не находила себе места, чувствуя, что не сможет дальше жить. Тоска стальным обручем сжимала сердце, и каждый новый день, прожитый без Ксюши, был еще тяжелее предыдущего. Время не лечило, а усиливало боль.

Однажды, после почти бессонной ночи, когда горькие раздумья лишь ненадолго перемежались с тревожным сном, Аграфена долго лежала в постели, вслушиваясь в гробовую тишину дома. Ни звука – только тиканье ходиков, отмерявших минуты постылой жизни. В этом доме остались только воспоминания – воспоминания о любимом муже, о смешливой, звонкоголосой Ксене. Решение пришло неожиданно и сразу принесло спокойствие. Женщина быстро поднялась с кровати, оделась во все новое и пошла к двери. На пороге она задержалась, вернулась, взяла икону и только после этого навсегда покинула родной дом. Проходя по деревне, Аграфена не замечала встревоженных взглядов односельчан, она видела только маячившую за околицей полоску леса, скрывавшую коварное болото. Этот путь вел к смерти, но женщина не испытывала страха. Она только приводила в исполнение смертный приговор, который вынес ей самый безжалостный в мире судья – собственная совесть.

Даже жарким летом здесь, в лесу на краю болота было влажно, прохладно и по-осеннему грустно. Пахло багульником и дурманящим ароматом цветущей таволги. А за пышно разросшимися кустами виднелся красно-фиолетовый от иван-чая луг. Он был прекрасен и безмятежен, но на самом деле под ним скрывалась ледяная, несущая смерть трясина. Окинув равнодушным взглядом гибельную красоту, потерявшая надежду женщина пошла вперед по заросшей, едва различимой тропе. Не так давно еще находились смельчаки, пытавшиеся таким путем сократить путь до соседней деревеньки Волково или пробраться в более сухую, клюквенную часть болота, но с каждым годом их становилось все меньше, и тропа постепенно исчезала, теряясь в болоте.

Каждый шаг уводил Аграфену все дальше от жизни, но смерть почему-то не приходила, и озаренное солнцем болото приветствовало женщину сияющим буйством красок. В душе шевельнулся страх. Все получалось не так, как задумала Аграфена – тот решительный порыв, что словно на крыльях понес ее к гибели, потихоньку угасал, уступая место инстинкту самосохранения. Несколько раз женщина хотела повернуть назад, но мысль о том, что Ксеня могла бы жить, но умерла по ее вине, толкала вперед.

Тропа давно исчезла, цветущий ковер из трав под ногами был мягок и неустойчив, казалось, еще миг, и разверзнется черная пасть болота, но почему-то ничего не происходило. Возможно, Аграфену хранила икона Богородицы, которую она судорожно сжимала в руках, а возможно все дело было в случайности, но несостоявшаяся самоубийца никак не могла расстаться с жизнью. А потом впереди замаячил небольшой лесок из корявых, живучих сосен, сумевших прижиться на этой сырой заболоченной земле. Старожилы рассказывали, что посреди болота находился неприступный остров, куда почти никому не удавалось добраться, и уж тем более, оттуда вернуться живым. Молва утверждала, что на этой проклятой земле жил то ли колдун, то ли трехсотлетняя ведьма, которая запросто могла сглазить чужака, но могла и щедро одарить того, кто ей приглянулся. Аграфена не верила в сказки, но моментально вспомнила все те россказни, что не раз слышала в детстве. В голове всколыхнулась шальная, безумная мысль – что если чародей сумеет вернуть ее дочурку, оживить Ксеню? Может быть, именно по этому ей удалось преодолеть гиблое болото и добраться к зачарованному островку?

Едва ступив на твердую землю, Аграфена побежала вперед, надеясь найти среди сосен заветный дом. Увы, ее ждало разочарование. Легенды не были праздным вымыслом, но и не являлись правдой. Когда-то на острове жили, но теперь он опустел, навсегда сохранив тайну своих прежних обитателей. Впереди вырисовывался зловещий силуэт – черная печная труба, устремленная к небу. Дом сгорел давно – пепелище поросло травой и молодыми кустами, но крепкая, на славу сложенная печка по-прежнему возвышалась посреди болота. Открывшееся Аграфене зрелище было и странным и страшным одновременно. Женщина подошла к печке, дотронулась до нее ладонью и застыла неподвижно. Дальше пути не было.

А потом она вспомнила о коробке спичек, который обычно носила в кармане телогрейки. Отчаявшейся, потерявшей надежду женщине показалось, что стоит ей развести в очаге огонь, жизнь вернется и все наладится. Собрав хворост и сухую прошлогоднюю траву, в изобилии встречавшуюся на болоте, Аграфена попыталась развести огонь в печи. Как ни странно, ей это удалось, и вскоре пламя весело загудело в топке.

Темнота подкралась незаметно, ночь укрыла болото, принеся сон. Теплая печка грела спину, где-то глухо ухала сова.

Этой странной ночью Аграфене явилось видение – старая икона, стоявшая возле ствола сосны наполнилась золотым сиянием, а потом из сияющего облака возникла женская фигура. Богородица строго и печально посмотрела на женщину, произнеся только одну фразу:

– Не уходи, твоя жизнь еще нужна другим.

Аграфена проснулась от теплых солнечных лучей, упавших на ее лицо. Утро нового дня вернуло ей желание жить, она больше не желала смерти, но и простить свой грех перед дочерью не могла. Поразмыслив, Аграфена решила заменить «смертную казнь пожизненным заключением» и провести остаток дней среди болот, уподобившись дикому зверю.

Впрочем, превратиться в зверя не получилось – деятельная, энергичная женщина, как могла начала обустраивать свой быт, и эти повседневные проблемы отвлекали ее от горьких мыслей. Только вечерами, когда вместе с темнотой и болотным туманом приходила скорбь, Аграфена рыдала, вспоминая свою маленькую дочурку.

Приняв решение осесть в этих гиблых местах, отшельница раскопала остатки сгоревшего дома, обнаружив там кое-какой домашний скарб, а самое главное – ржавый топор без топорища. Нехитрый инструмент, к которому трудолюбивая женщина приладила рукоятку, и стал ее самым главным, незаменимым помощником. Именно с его помощью Аграфена ухитрилась выстроить настоящую избу, но это произошло значительно позже, а вначале она соорудила вокруг печи нечто вроде большого шалаша, укрепив это сооружение мхом и землей. На острове росло достаточно грибов, ягод и каких-то кореньев, пригодных в пищу и хотя добыча пропитания отнимала много времени и сил, но это только радовало измученную тяжелыми мыслями Аграфену.

В самом начале своей жизни на болоте, отшельница подобрала выпавшего из гнезда вороненка, обреченного на верную смерть. Птенец стал единственным живым существом, с которым общалась несчастная мать, и именно ему досталась все нерастраченная нежность и любовь, таившаяся в ее душе. Она говорила с вороненком, как с человеком, и тот очень скоро стал понимать ее, а постепенно научился говорить и сам.

Жизнь текла неторопливо и однообразно. Лето незаметно подошло к концу. Зачастили тоскливые дожди, выматывавшие душу, солнце все реже показывалось из-за облаков, а потом начались заморозки, поутру прихватывавшие землю. Аграфена ушла из дому, не взяв с собой ничего, кроме иконы и случайно завалявшегося в кармане коробка спичек, кое-как протянула лето, но понимала, что с таким багажом невозможно пережить суровую зиму. Отшельница не хотела обращаться за помощью в родную деревню, где все напоминало о дочери и муже, и задумалась над другими способами подготовки к зиме.

Аграфена всегда славилась, как мастерица на все руки. Недолго думая, она сплела из ивовых прутьев большую корзину, доверху наполнила ее спелой клюквой и, покинув по только ей известной тропинке болото, направилась в ближайший райцентр. Продав ягоды, женщина потратила деньги на покупку теплых вещей и продуктовых запасов, а потом, приобретя все самое необходимое, вновь вернулась на болото, отныне ставшее ее домом.

Зимовка оказалась очень тяжелой. Возможно, Аграфена отказалась бы от изнурительной борьбы за выживание, но теперь она отвечала за жизнь вороненка и не могла предать его. Долгими зимними вечерами она разговаривала с птицей, словно с человеком, и это позволяло сохранить отшельнице разум и надежду. А по весне защебетали птицы, лопнули почки, освобождая из плена молодую листву, начало припекать ласковое солнышко.

– Будем строить избу, – сказала Аграфена своему маленькому любимцу.

– Стр-р-роить! Стр-р-р-роить! – обрадовано закричал молодой ворон и взлетел на самый верх печной трубы. – Хор-р-рошо!

Так проходили год за годом, десятилетие за десятилетием. Раз в году Аграфена наведывалась в цивилизованный мир, продавала клюкву, запасалась необходимыми продуктами и снова уходила на свое таинственное, очень опасное, но уже успевшее полюбиться болото. Отшельница почти была счастлива.

Глава шестая

Коварный план Васи

Работа на грядках шла полным ходом. Водрузившие на головы свернутые из газет треуголки близнецы, старались вовсю, пропалывая ровные шеренги клубничных кустиков.

– Знаешь, мне все время не дают покоя мысли о банде, грабящей почтальонов, – ни с того ни с сего заметил Вася, утирая взмокший лоб перепачканной в земле ладонью. – Что если это они похитили Ксюшу?

– Брось. Мы это уже обсуждали. Тот, кто охотиться за пенсиями, не похищает детей, – откликнулся Петя, старательно рыхля землю.

– Может быть, может быть. Слушай, Петь, неужели тебе не хочется вычислить преступников?

– Не хочется.

– Но почему?!

– Не знаю. Просто не хочется. Не хочу никого преследовать, ловить, хватать.

– Но со злом надо бороться!

– Надо. Только как-то по-другому.

Подумав, что его брат просто немного перетрудился на солнышке, Вася продолжил работу. Впрочем, молчание длилось недолго, любознательный сыщик просто не мог находиться в неведеньи по какому-либо вопросу:

– Кстати, Петь, а где ты вчера весь день пропадал, если не секрет?

– Не секрет. Просто познакомился с одной девчонкой из Колываново. Она заинтересовалась Эускади, и мы болтали на эту тему. Знаешь, Кэт очень интересная личность, но ее не понимают, недооценивают. Местные тетки вообще считают Кэт бандиткой.

– Бандиткой? – встрепенулся любитель детективов.

– Расслабься. Это явное преувеличение. Если люди чем-то не похожие на других, собираются вместе и проводят время так, как им нравится, это вовсе не означает, что они преступники.

– И все же, расскажи поподробнее.

Отложив тяпки, близнецы уселись в тенечке, и Петя поведал брату все, что успел узнать о Кэт, Дэне и организованной им «стае». Вася слушал очень внимательно.

– Кстати, и Димка из нашей деревни с ними тусуется, от него-то я все и узнал, – закончил свой рассказ Петя. – Говорит, там клево.

– Понятненько…

Если раньше близнецы Клёновы любое дело делали вместе, советуясь по каждому пустяку, то в последнее время, они немного отдалились друг от друга, обзаведясь каждый своими проблемами и интересами. Вот и сегодня, вместо того, чтобы после обеда отправиться позагорать на пруд, мальчишки разбрелись в разные стороны: Петя устроился в гамаке зубрить глаголы, а Вася покинул участок тети Лизы, не удосужившись объяснить, куда идет.

Мальчик умел собирать информацию. Настоящий сыщик должен учитывать все обстоятельства и проверять каждый подозрительный факт – такова была Васина позиция, которой он неизменно придерживался с тех пор, как занялся расследованием детективных историй. Подобный взгляд на вещи себя оправдывал, позволяя раскрывать самые запутанные дела, но требовал большой сосредоточенности, а порой и изобретательности. Задача перед юным детективом стояла непростая, и он отнесся к ней со всей серьезностью. Для начала Вася заглянул в магазин и купил самый яркий пакет чипсов. «Чипсы сближают», – подумал он, отправляясь на поиски Димки.

Впрочем, искать парня не пришлось – он находился возле своего дома и исполнял трудовую повинность, крася штакетник зеленой краской. Работать ужасно не хотелось, а потому кисточкой он водил крайне медленно, двигаясь со скоростью усталой черепахи, задумавшей совершить кругосветное путешествие по линии экватора.

– Приветик, – после недолгого созерцания «трудового экстаза» произнес Вася и с аппетитом хрустнул чипсами.

– Привет.

– Хочешь?

– Пожалуй.

Чипсы действительно сближали, и вскоре, оставив кисти и краски, мальчишки устроились в тени дома, с аппетитом грызя ломтики жареного картофеля. Беседа вроде бы шла ни о чем, но сыщик незаметно и умело направлял ее в нужное русло.

– Скукотища здесь жуткая, – произнес он и демонстративно зевнул, всем своим видом показывая, как скучна жизнь в Волково.

– Это точно.

– Хотел с братом на рыбалку сходить, а он словно в академики готовится, все каникулы язык изучает – существительные, глаголы, деепричастные обороты.

– Жуть! Но рыба в пруду все равно не клюет.

– Слушай, Дим, а кроме рыбалки у вас здесь еще развлечения имеются?

– Грибы можно собирать.

– Понял. А еще ворон считать и облака разглядывать. Вот у нас в городе не так.

И тут Вася начал вдохновенно импровизировать, рассказывая оторопевшему Димке о том, как он якобы проводил свободное время. Мальчишка так живо описывал ночные клубы и крутые тусовки, словно и в самом деле являлся завсегдатаем подобных сборищ, хотя на самом деле видел нечто подобное только по телеку. Димка слушал, раскрыв рот и позабыв о чипсах. С одной стороны его здорово раздражал этот городской хвастунишка, явно напрашивавшийся на хорошую взбучку, но с другой мальчишке самому хотелось ввернуть словечко и доказать, что и в деревне порой встречаются очень крутые личности.

– Думаешь, только у вас в городе тусоваться умеют? – дождавшись маленькой паузы, прервал он эмоциональный Васькин монолог. – И у нас не хуже бывает, а может, даже еще лучше.

– Шутишь? – Вася сделал удивленное лицо, и почувствовал, как сильнее забилось сердце – Димка заглотил наживку.

– Не шучу. У нас все по-серьезному.

Чужакам не следовало рассказывать про «стаю», Дэну такая болтливость не понравилась бы, но Димка уже не мог остановиться. Желая впечатлить собеседника, он выложил все, что знал и даже больше. Внимательно слушавший рассказ Вася уже хотел напрямую спросить, не занимается ли компания бальными грабежами, но вовремя спохватился, сообразив, что не следует так сильно давить на подозреваемого. Вместо этого в голове у сыщика моментально возник другой план:

– Классно! Слушай, Димка, а с вами потусоваться можно?

– Ну. Дэн этого не одобрит. Чужаки «стае» не нужны.

– Ясно. Сказочка закончилась. А я-то тебе почти поверил! Да только, на самом деле никакой «стаи» не существует, это ты все специально придумал! У вас в деревне одно развлечение – головастиков в пруду ловить! – с этими словами, Вася поднялся с завалинки и двинулся прочь от Димкиного дома.

– Подожди!

– Что?

– Я познакомлю тебя с Дэном. Но учти, тусуемся мы вечерами, и если тебя мамочка из дома не отпустит.

– Никаких проблем, – не моргнув, откликнулся Вася, прекрасно понимая, что впереди его ждут серьезные осложнения.

– Димка! Ты что, уснул?! Иди забор крась, мигом! – послышался сварливый женский голос. – Оболтус непутевый!

– Иду! – откликнулся Димка, а потом обратился к Васе. – Встречаемся в восемь на краю деревни. Прихвати велек. На нем удобнее ехать, чем на автобусе.

– О'кей. До вечера.

– До вечера.

Распрощавшись с Димкой, Вася направился домой. Он думал о том, как бы незаметно ускользнуть от бдительного взора тети Лизы и провести ночные часы так, как он считал необходимым. А это означало одно – без помощи брата Васе Клёнову обойтись было нельзя.

День подходил к концу. Покончив с дневными хлопотами, тетя Лиза проследовала в дом, включила телевизор, достала из ящика стола потрепанную колоду карт и принялась раскладывать любимый пасьянс. Вскоре в комнату вошел Вася:

– Как дела, тетя Лиза?

– У меня все замечательно, а вот ты какой-то грустный.

– Нет, не грустный, просто устал немного. Мы с Петькой весь огород пропололи, немножечко на солнце перегрелись. Наверное, лягу спать пораньше.

– Голова не болит? – встревожилась старушка. – Может, тебе таблетку надо выпить или температуру померить?

– Не волнуйтесь тетя Лиза, все в порядке. Сейчас поднимусь к себе, полчасика детектив почитаю и сразу все, как рукой снимет. Мне детективы помогают.

– Тогда – спокойной ночи.

– Спокойной ночи.

Вася неторопливо поднялся по скрипучей внутренней лестнице и скрылся в мансарде. Тетя Лиза с тревогой посмотрела ему вслед, а потом, махнула рукой и снова занялась пасьянсом. Минут через десять с улицы вернулся и Петя:

– А где Вася?

– Что-то ему нездоровиться. В мансарду поднялся, книжку читает. Спасибо вам, конечно, что вы так усердно мне с огородом помогаете, но вы, ребятки, отдыхать сюда приехали, а не вкалывать, словно негры на плантации.

– Пустяки, нам не сложно, – Петя зевнул во весь рот, призадумался, словно прислушиваясь к своим ощущениям. – Вообще-то и я немножко подустал. Пойду к Ваське, тоже спать лягу.

– Вы случайно не заболели? – встревожилась тетя Лиза. – На дворе восемь вечера, а вас в сон клонит!

– Да нет, не беспокойтесь. Я не сразу лягу, сейчас язык учить начну, на ночь новые слова легче запоминаются.

– Ну, как хочешь, – пожилая женщина поправила на носу очки. – Но если вдруг вы с Васей плохо почувствуете, обязательно меня разбудите. Вдруг, вы за обедом чем-то отравились или чипсов объелись?

– Ладно, – согласился Петя и вслед за братом проследовал в мансарду.

Однако когда он открыл дверь в маленькую, расположенную под крышей комнатушку, там никого не оказалось. Впрочем, это обстоятельство Петю ничуть не смутило, поскольку он прекрасно знал, что его брат давно находиться вне дома. Ничего удивительного и сверхъестественного в этом не было, просто коварные близнецы в очередной раз провернули операцию, которую им частенько приходилось проделывать и прежде. После того, как Василий сел на велосипед и укатил в неизвестном направлении, Петя переоделся в его футболку, вошел в дом, предстал перед тетушкой и на ее глазах проследовал в мансарду, назвавшись при этом Васей. Затем, прикрывавший брата мальчишка надел свою одежду, рискуя сломать шею, вылез через окно и вновь явился тете Лизе уже под собственным именем. В результате старушка была уверена, что оба ее подопечных тихонечко сидят наверху и никаких противоправных деяний не совершают, читая книжки и изучая иностранные языки, а у Васи появилось твердое алиби на всю ночь и полная свобода действий.

Нельзя сказать, что Петя был в восторге от содеянного – мальчик стыдился, что обманул доверчивую тетушку, но и отказать в помощи брату он не мог. Раздосадованный, он с размаху приземлился на раскладушку и достал из-под матраса дневник, который начал вести не так давно. Дневничок был не простым – на его страницы попадали не столько отчеты о документальных событиях, случившиеся с Петром Клёновым, сколько всевозможные выдумки и фантазии. В тайне от всех Петя решил сделаться писателем, и теперь пробовал себя на этом таинственном поприще. Воспользовавшись отсутствием брата, мальчик лег, упершись взглядом в закатное небо за окном и начал ждать, когда придет вдохновение. Очень скоро оно явилось и тогда, приподнявшись на локте, начинающий литератор начал быстро-быстро писать в тетрадке неровным детским почерком.

«Давным-давно, с самого начала времен, на краю земли, возле бескрайнего сурового океана раскинулась прекрасная страна Эускади. Жили в ней сильные честные люди, не боявшиеся ничего на свете. Они умели и много трудиться, и весело отдыхать и больше всего любили свою чудесную землю, краше которой не было во всем мире.

Очень необычное было это место. Например, в одном из заливов притаился небольшой островок, чрезвычайно похожий на черепаху. На самом деле это и была огромная доисторическая черепаха, как-то много-много тысяч лет назад приплывшая в Эускади. Черепахе так понравилась чудесная страна, что она осталась там навсегда, прикинувшись островом, чтобы никто не тревожил ее сонный покой.

Жители Эускади умели говорить с животными и растениями, а деревья сами приходили в их дома, чтобы избавить от необходимости заготавливать дрова и хворост. Для того, кто знал язык Подлинных имен, ничего не стоило превратиться в собаку или кота, а еще взлететь в небо, словно птица и долго кружить над зелеными горами и яблоневыми садами…»

Написав сходу около страницы, Петя остановился и начал задумчиво грызть ручку. Он прекрасно понимал, что сказка становиться интересной только тогда, когда в ней происходят какие-нибудь ужасные события и смертельно опасные приключения, но ему хотелось писать об Эускади только хорошее и светлое, уж очень красивое название было у этой таинственной страны. Решив, что для крутизны сюжета все же следует выдумать какого-нибудь огнедышащего дракона или великана-людоеда, портящего жизнь обитателям чудесной земли, Петя как-то сразу расхотел писать. Еще немного помусолив ручку, он отложил дневник и закрыл глаза, пытаясь заснуть. Но из-за того, что лег он слишком рано, сон никак не приходил, а в голове настырно кружились разные мысли. Мальчик думал то о Стране Басков, то о черноволосой Кэт, то о бесследно сгинувшей Ксюше, то о брате, который ввязался в какую-то опасную историю, так и не объяснив, куда он надумал отправиться среди ночи.

Ноги быстро крутили педали велосипеда, свежий ветер обдувал лицо. На душе было тревожно. Возможно, очень многое из того, что Димка наболтал про «стаю» являлось преувеличением, но все равно, предстоящая операция внушала серьезные опасения. Вася, успевший на протяжении последних лет несколько раз столкнуться с настоящими бандитами, очень хорошо знал, как мало они ценят человеческую жизнь, и как легко сделать роковую ошибку, общаясь с ними. Возможно, Дэн был простым болтуном, изображавшим из себя крутого героя, но вполне вероятно, он действительно провертывал серьезные дела, занимаясь грабежом и разбоем. Все это предстояло выяснить на месте, постаравшись внедриться в подозрительную «стаю». Прежде, Вася под прикрытием не работал, а потому здорово трусил, боясь разоблачения.

Впереди виднелась спина склонившегося к рулю велосипеда Димки. Он гнал изо всех сил, спеша к месту сбора «стаи» и, судя по всему, нервничал не меньше Васи. Парень понимал – Дэну не понравиться его самодеятельность и очень жалел, что разболтал много лишнего случайному знакомому. Но теперь отступать было нельзя, поскольку Васька посчитал бы его лгунишкой и хвастуном.

Начинало смеркаться. Высившийся вдоль шоссе лес потемнел, словно насупившись. Мальчишки на великах, как могли быстро ехали вдоль обочины, стараясь физическими усилиями заслонить гнездившийся в душах страх. Мимо изредка проносились автомобили, но никто не обращал внимания на двух пареньков, торопившихся куда-то по своим делам.

К этому часу на поляне в излучине реки, как и обычно, собралась большая часть «стаи» за исключение начальства – Дэна с сестрой и его телохранителей – Макса с Генкой. Несколько оробевший Вася прислонил свой велек к березе, и вслед за Димкой направился к сидевшим вокруг костра ребятам.

– Привет.

Отвечать ему не торопились – семь пар глаз зорко и недобро разглядывали чужака. Вася понимал, что не должен демонстрировать страх, а потому твердо выдержал сканирующие взгляды. Все присутствовавшие мальчишки были примерно его возраста, может быть, чуть постарше. То, что далекие от совершеннолетия граждане тусовались среди ночи, производило довольно странное впечатление и навевало мысли о беспомощности некоторых родителей, в вопросах воспитания собственных чад. Впрочем, и сам Вася должен был в столь поздний час находиться у себя дома, а не пытаться проникнуть в подозрительную компанию.

– Это – Васька, он со мной, – нарушил не предвещавшее ничего доброго молчание, Димка. – Он хочет в нашу «стаю».

Ответа не последовало. Толстый мальчишка с маленькими колкими глазками подбросил в костер сухую ветку и презрительно сплюнул. Пожав плечами, Димка уселся рядом с остальными, а Вася так и остался стоять в стороне, переминаясь с ноги на ногу и не зная как быть дальше.

Сумерки сгущались. В присутствии чужака мальчишки помалкивали и только изредка перебрасывались скупыми фразами, ожидая появления своего лидера. Дэн со свитой пришел только минут через двадцать, когда растерявшийся Вася уже чувствовал себя абсолютным олухом и уже подумывал о том, как бы незаметно покинуть негостеприимное сборище. Четыре рослые фигуры возникли из темноты бесшумно и неожиданно. Первым появился рослый длинноволосый парень в кожаной куртке, следом возникла изящная, похожая на киношную героиню девчонка, а потом к костру вышли еще два крепких субъекта довольно угрожающего вида. Заметив сидевшего у костра Васю, брюнетка вздрогнула, сбилась с шага, но потом, взяв себя в руки, заняла место у огня рядом с остальными.

– И что тут у нас происходит? – негромко произнес Дэн, сразу заметив стоявшего поодаль чужака. – Гости пожаловали?

Под его взглядом Вася почувствовал себя совсем неуютно, но все же сумел совладать эмоциями.

– Ты ведь Дэн? – уточнил он, стараясь держаться уверенно и раскованно.

– Вопрос не в том, кто я. Вопрос – кто ты, мальчик? И как ты оказался там, где быть тебе явно не положено?

Вася неожиданно разозлился – он не любил, когда с ним говорили в таком тоне. Мальчик гордо вскинул голову и шагнул навстречу вожаку:

– Я хочу в «стаю», Дэн. Потому и пришел.

– Вот как. Хочу в «стаю». А, может быть, ты хочешь собирать выбитые зубы сломанной рукой? Впрочем, о твоих желаниях мы поговорим чуть позже. Сейчас меня больше занимает другой вопрос. – Дэн окинул взглядом притихшую компанию. – Ну, так кто же из вас привел чужака?

Мальчишки молчали, опустив глаз. Димка весь съежился от страха, пытаясь заставить себя сознаться в содеянном, но его опередили. Толстяк с неприятными глазами, вскочил со своего места, словно старательный ученик на уроке:

– Это сделал Димка! Димка привел чужака!

– Спасибо за информацию, Стас, – Дэн улыбнулся – едва заметно и презрительно. – Стая живет по своим законам, и сейчас настало время их напомнить. Закон первый: все решает вожак. Закон второй: никто не смеет стучать на ближнего. Закон третий: каждый нарушивший закон будет наказан!

Дальнейшее произошло стремительно и неожиданно для Васи. Не успел мальчик сообразить, в чем дело, Дэн ловко вскочил со своего места, схватил Димку за шиворот и начал избивать. Удары были нешуточными, и вскоре из носа у мальчишки потекла кровь. Еще несколько мгновений и такая же участь постигла хотевшего выслужиться Стаса. Покончив с экзекуцией, Дэн посмотрел на свои кулаки:

– Кровь пролита, а, следовательно, правосудие свершилось. Теперь вернемся к твоему вопросу, мальчик, хотевший вступить в нашу «стаю».

Все взгляды, как по команде переметнулись к Васе. В глазах брюнетки были заметны тревога и сочувствие.

– Смотрите, друзья, вот человек, осмелившийся мечтать стать одним из нас! Но что такого ты, чужак, можешь предложить «стае», от чего бы мы не смогли отказаться? Чем ты можешь заслужить право находиться среди избранных?!

Дэн любил произносить речи. Впрочем, Вася в смысл сказанного особо не вникал, уловив главное – его собираются крепко побить. «Стая» жаждала крови и не знала снисхождения. Только теперь мальчик до конца осознал значение слова «стая» – глаза собравшихся у костра ребят горели хищным огнем, и сплоченные общей целью люди больше напоминали свору бешеных псов. Возможно, сначала это была только игра, но она давно уже вышла из-под контроля.

– Так назови хотя бы одну причину, по которой ты можешь остаться с нами, жалкий слизняк, – повторил Дэн, завершив этим вопросом свой блестящий монолог и вновь осмотрев свои увесистые кулаки.

Бежать было поздно, да и некуда, к тому же, Вася никогда бы не сделал этого на глазах красивой брюнетки, явно неравнодушной к его дальнейшей судьбе.

– Тринадцать. Со мной вас будет тринадцать. А это намного круче, чем двенадцать или четырнадцать.

Парнишка оказался сообразительным. Дэн усмехнулся – аргумент был хорош, но неубедителен. Впрочем, что бы ни сказал чужак, он бы все равно не стал членом «стаи», поскольку новые люди Дэну были не нужны. Мальчишку стоило как следует проучить, раз и навсегда отбив у него охоту лезть в чужие дела. Вожак приготовился вынести приговор, однако его опередили:

– Мне нравиться – тринадцать. Тринадцать – круто. Давайте так и назовем нашу «стаю» – «Тринадцать бешеных».

Дэн зло посмотрел на Кэт. Ей следовало помалкивать, но слова уже были произнесены. Характер у сестренки оставлял желать лучшего, упрямством она отличалась феноменальным, а потому ни за что не отказалась бы от своей идеи. Публичный спор с сестрой подрывал его авторитет, потому Дэну пришлось сделать вид, будто он полностью согласен с Кэт.

– Ты читаешь мои мысли, сестренка. Тринадцать бешеных – это круто. Я возьму нового члена в нашу «стаю». Скоро полнолуние и мы примем парня так, как велит наш закон. Кстати, как тебя зовут, приятель?

– Вася. Василий.

– Василий, так Василий. Готовься. В ночь полнолуния ты принесешь клятву верности, скрепив ее своей кровью. А пока расслабься. Пиво хочешь?