Текст книги "Здравствуйте, дети, я ваша Яга (СИ)"

Автор книги: Елена Соловьева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

Глава 46

– Я при исполнении! – испуганно проблеял Иван. – Применишь к доброму молодцу магию, и можешь попрощаться с местом. Больше ни одна себя уважающая школа на работу не примет. Будешь век куковать одна в лесной избушке. Так-то.

Вдобавок проверяющий хмыкнул и, тряхнув кудрявой золотистой шевелюрой, самодовольно улыбнулся. Знал, гад, на что давить. Да только не на ту напал.

– Я тоже при исполнении, – напомнила все так же строго. – И за детей отвечаю головой. Если сам не напросишься, магию не применю. А коли решишь обидеть детей… – Я многозначительно помолчала и, коварно улыбнувшись, добавила: – А то, что в лесной избушке придется жить – так это даже неплохо: свежий воздух, простор, экология, опять же. Да и одиночество не так страшно. Уж лучше совсем без никого, чем с каким-нибудь жутко нудным «добрым» молодцем.

Рэя и Тэя, переглянувшись, хихикнули. Вея согласно покивала.

Иван насупился, как обиженный мальчишка. Сгорбился. Черты его лица заострились, румянец исчез, губы поджались в тонкую ниточку. Прекрасный с первого взгляда лик Ивана истаял, являя его настоящую натуру – мелочную и завистливую. Своим поведением он как будто наказывал всех и каждого, кто обладал хоть крупицей магии. Мол, мне не досталось, так и вам нечего. Житья не дам в наказание.

Я вдруг представила этого Ивана ребенком. Ведь он наверняка ходил в какую-нибудь школу, возможно, пытался овладеть азами волшебства. Но не сумел. Кого-нибудь другого я бы, наверное, пожалела. Но не Ивана. Если бы при таком характере ему еще и магия досталась…

– Как ты смеешь!.. – истошно взвизгнул Иван, возмущенный больше всего тем, что ему посмели перечить. – Я законный представитель Главного по Академиям, а также Делам Современных Тварей Ведомства, Осуществляющего Надзор и Управление Делами Нравственного Обеспечения и Единообразия!

– Но это не дает тебе права обижать детей, – возразила я. – Сомневаться в их способностях тоже.

– Ох, ну конечно… – насмешливо фыркнул Иван и, в подтверждение моих мысленных выводов, съязвил: – Такие все особенные и одаренные. Слова им поперек не скажи, сразу обиды.

Кажется, ко всему прочему, Иван собирался показать классу язык, но в этот момент в музей вошел Кощей.

– Что здесь происходит? – поинтересовался он, заметив мою частично измененную ипостась и напряженность детей.

Иван при виде директора перестал валять дурака. То есть прекратил прикидываться обиженным мальчиком, мигом перекинувшись злобным проверяющим.

– Ваша Яга Людмила только что поставила под сомнение свою квалификацию, – не по-детски наябедничал он. – Наговорила тако-о-ого!.. Придумала, будто дети сражались с мартюхаем и победили. Уму непостижимо!

Он закатил глаза, изображая крайнюю степень отчаяния.

– Так оно и было, я тому свидетель, – подтвердил Кощей. И уже для меня: – Молодец Иван вас обидел? Угрожал?

– Только нашему терпению и спокойствию, – сообщила я и, расслабившись, приняла нормальный человеческий вид. – Молодец Иван не поверил, что наши дети способны на подвиг.

– И совершенно напрасно, – заключил Кощей, недовольно зыркнув на притихшего Ивана. – Я и к награде представил детей. Ты же из ведомства, разве не в курсе? Ах да, почта Заземелья… – вспомнив, Андрей поморщился. – Н-да, иногда вороны у нас не летают, а ползают как улитки.

Разговор был прерван появлением Клавиры. Сияющий феникс влетела в распахнутое окно и, описав надо мной и детьми круг почета, уселась на спинку резного трона – еще одного местного экспоната.

– Доброго дня вам, мои спасители. – Она склонила голову и еще раз поблагодарила за спасение детей.

Молодец Иван откровенно взбесился. Лилейно белое лицо покрылось пятнами гнева. Зубы звучно скрипнули, а глаза коварно прищурились. Сдается, нудный гад обдумывал новую подлость.

– По документам среди артефактов, переданных в музей школы, числится перо феникса, – с нажимом произнес Иван, бросив подозрительный взгляд на Клавиру.

– Я же докладывал, оно самоликвидировалось, – бесстрастно, но настойчиво ответил на это Кощей Андрей.

– Ничего не знаю, – отмахнулся нудный проверяющий. – По документам перо есть, а в наличии нет. Закрываем школу до разбирательства.

Да как же так! Из-за какого-то пера закрывать школу?!

– Послушайте, любезный, – совсем не любезно начала я. – Зачем перо, если перед вами целый живой феникс. Разве этого недостаточно?

– Не-е-ет, – с самодовольной улыбкой проговорил Иван.

– Задача музея показать детям волшебство в различных его проявлениях, – вступился Кощей Андрей. – Научить обходиться с магическими вещами и находить подход к волшебным существам. Так если мы можем показать им целого феникса, зачем детям смотреть отдельно на перо?

Логические рассуждения директора школы не нашли у проверяющего должного отклика.

– Можете в любое время приводить детей на экскурсии в Огненную рощу, – благосклонно разрешила Клавира. – Мы, фениксы, будем только рады.

Но даже это не остановило Ивана. Найдя способ проучить меня и Кощея, он не собирался отступать. И то, что его выводы выглядели недальновидными и даже глупыми, проверяющего не остановило.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Должно быть перо! – уперся он.

Вздохнув, Клавира склонила голову. В ее огненных глазах блеснула и тут же исчезла ярость.

– Вот тебе! – Она выдернула из своего хвоста пук перев и бросила под ноги Ивану. Покосилась на детей и добавила: – Ради них мне ничего не жалко.

– Ой, миленькая… – охнула Ангелия. – А как же вы сама, без перьев.

– Новые вырастут, – смягчив голос, произнесла Клавира. – Пройдет пара веков, но это ничего.

– По накладным одно перо! – воскликнул Иван, уже, кажется, не зная, к чему придраться. – А тут три.

– Остальные два сунь себе в… – начала было Клавира, глянула на детей и, вздохнув, добавила: – Сам придумай, что с ними сделать.

Глава 47

Одарив школу невероятно щедро, Клавира покинула нас. Улетела к своим деткам. Но напоследок предупредила, что ее предложение насчет экскурсий в силе.

Мы облегченно выдохнули. Иван принялся снова ворошить документы, искать, к чему бы еще придраться. А мы пока вернулись к обыденной (если ее можно так назвать) жизни.

По плану занятий нам с детьми следовало изучить волшебные музыкальные инструменты. В том же школьном музее хранились гармонь-самопляска, дудочка-зазывайка и, главный экспонат, гусли, некогда принадлежавшие самому Садко. Работать с такими экспонатами следовало крайне осторожно, особенно, когда по школе шастает пронырливый проверяющий и сует свой нос во все щели. Чтобы обезопасить его, а, прежде всего, детей от него, я запечатала учебную светлицу магией. На дверь повесила табличку: «Не входить, идет урок». Для других обитателей школы это было красноречивым сигналом к тому, что входить действительно не следует.

Счастливо сияя, Метла Агния разложила на учительском столе артефакты:

– Ну, детишки, кто на чем будет играть?

– Разделитесь на три группы, – порекомендовала я. – Потом, если останется время, поменяемся.

Все мальчишки выбрали гусли. Золоченые яровчатые (кленовые), украшенные росписью, они притягивали взгляд. При одном взгляде на них, пальцы непроизвольно начинали подрагивать, желая поскорее пробежаться по струнам.

Вея, Вася, Отрада, Тэя и Рэя предпочли гармонь. И только Ангелия с Бежаной согласились на дудочку. Последняя особенно заинтересовалась артефактом.

– А, правда, что этот инструмент мог вывести полчища крыс?

– Не только, – предупредила я, успевшая вдоль и поперек изучить учебные пособия перед уроком. – Дудочка могла повести за особо целое войско, наделяя бесстрашием и удалью. А могла и прогнать врага, да так, что тот даже не понял бы, откуда у него появилось такое сильное желание сбежать без оглядки. Но вообще сила и мощь любого артефакта зависят не столько от него самого, сколько от исполнителя. Вот мы и проверим вашу способность к волшебной музыке.

Дети старались как могли. Всем хотелось блеснуть талантом. Нам с Агнией оставалось только следить, чтобы в порыве вдохновения ребята не испортили древние инструменты.

Поначалу в классе стоял такой шум, что хоть уши затыкай. Но постепенно дети приноровились, и инструменты стали выдавать действительно волшебные звуки. Не удивительно, что у остальных, включая нас с Метлой, появилось желание станцевать. Что мы вполне успешно и делали. Пожалуй, это был один из самых веселых уроков из всех, что я вела. Но, что самое важное, это помогло расслабиться и передохнуть детям, взволнованным утренним происшествием. И все было бы идеально, если не одно но...

Молодец Иван.

Не обратив внимания на предупреждающую табличку, вернее, проигнорировав ее, он начал ломиться в дверь. А когда в ответ проигнорировали его, перешел к окнам. Я, честно, терпела, сколько могла. До той поры, пока этот нудный гад не вооружился огромным камнем.

– Это что это ты задумал, Молодец? – спросила, распахнув окно, предварительно сняв магическую защиту и утихомирив учеников, рвавшихся немедленно продолжить урок. – Неужто полномочия дозволяют имущество школы портить?!

Иван не смутился нисколько. Зато испугался.

Когда окно распахнулось, он потерял равновесие и шлепнулся на пятую точку. А сверху еще и камнем придавило.

– Покуше-е-ение! – завопил Молодец.

– Не дури, – посоветовала я. – Сам на рожон полез. Еще и камень прихватил. Вещдок, кстати. Ты же им окно разбить хотел. Тому четырнадцать свидетелей.

Бубня что-то себе под нос, Иван поднялся, отряхнул штаны с рубахой и провел пятерней по волосам, приглаживая их.

– Почему учебная светлица закрыта в разгар дня, а?! – завопил и украдкой пнул камень. Камню-то ничего, а вот пальцам на ноге Ивана пришлось худо. В прямом смысле. Не привыкшие к такому обращению щегольские красные сапоги прохудились на самом носу. И это, разумеется, тоже наша вина. – Еще и ведовское имущество портить?! По какому такому праву я вас спрашиваю?!

Агния сделала жест, именуемый в народе рукалицо, и отвела детей подальше от окна и подальше от разбушевавшегося глупца Ивана.

– По правилам безопасности, – разъяснила я. – Во время работы с волшебными музыкальными инструментами. Мы все делали четко по инструкции. В отличие от тебя.

Свою вину Иван, конечно же, не признал. Но велел доказать правдивость моих слов.

– Запросто! – пообещала я и украдкой подмигнула ученице. – Ангелия, деточка, не продемонстрируешь Молодцу Ивану свой талант?

Наша всеми любимая кочерга тотчас поняла, что от нее требуется. Заиграла боевой ведовской марш, и Иван пошел. Развернулся и пошагал по направлению к лесу, бойко и непривычно чеканя шаг. Еще и шапку набекрень сдвинул.

– В болото его, в болото веди!.. – прохихикали сестрички Тэя и Рэя. – Там ему самое место.

– Лучше в чащу лесную, чтоб навек заблудился, – посоветовал Млад. – И никогда к нам обратно дороги не нашел.

– Нельзя, – с сожалением произнесла я. – Ни в чащу, ни в болото. Ноги промочит в худом сапоге, простудится, мы потом с Кощеем замучимся в ведомство объяснительные писать. А коли сгинет, так того хуже… Что если нам вместо него одного двух других проверяющих пришлют?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я положила руку на плечико Ангелии и попросила остановиться.

Впрочем, небольшая прогулка пошла Ивану на пользу. Позабыв ненадолго о нас, он отправился тиранить лесных обитателей. То грибы ему не по порядку растут, то деревья не в ровный ряд стоят, то вороны неправильно каркают. Один сплошной непорядок.

Молодец гулял до самого вечера. А, нагулявшись, потребовал обещанных пирогов.

Вот тут-то и началась вторая часть представления. Я бы даже сказала, светопреставления.

– Отрави-и-и-ли-и-и! – взвыл Иван. – Иро-о-оды! Да я на вас такой донос накатаю, что мало не покажется! Школу не просто закроют, снесут к бесам и у них оставят!

Глава 48

Проклятие, произнесенное в столовой, прокатилось по всей школе и достигло моих ушей. Я заторопилась на голос. Вдруг, Ивана там, и правда, убивают? Или пытают, судя по трагизму в голосе.

Но нет, все оказалось куда прозаичнее.

Злой и красный молодец занимался тем, что выплевывал и выковыривал из зубов остатки мха, сопровождая процесс новыми проклятыми и обещаниями разнести нашу школу.

Домовиха Зорька, бледная, как парное молоко, заламывала руки, наблюдая за процессом. Она беззвучно открывала и закрывала рот, а по полнощекому лицу струились слезы.

– Что происходит? – спросили мы одновременно с Кощеем, тоже примчавшимся на душераздирающие вопли проверяющего.

– Рыба… – всхлипнула Зорька. – Рыба превратилась в… мох.

Хм, получается, Ивану все же испекли желанных пирогов. Только вот красной рыбы у нас не было и в помине. Караси да щуки в ближайшем озере – пожалуйста. Дети сами в свободные часы часто бегали на рыбалку.

– Тэк-с, – хмыкнул Кощей Андрей, задумчиво почесывая затылок. – А красная рыба откель взялась?

Мне тоже был интересен ответ на этот вопрос. Вот только…

Кажется, я знала на него ответ. Опять мои ученики постарались, не иначе. Вид у всех был виноватый и расстроенный донельзя. Млад вообще чуть не плакал, виновато косясь на Зорьку.

– Так дети принесли, – пояснила она. – Я взяла. А чего не взять, когда рыбка свежая да пригожая. Малыши часто мне на кухне помогают. То ягод на компот принесут, то яблок на запеканку. То, вот, рыбку… А что с ней случилось, с рыбкой той, я не ведаю, – честно призналась главная кухарка. И, понизив голос до шепота, добавила: – Не сам ли Молодец Иван колданул чего? Вон, вид у него какой хитрый да коварный. Сам подпортил пироги, вот сам же и возмущается.

– Отрави-и-или!.. – снова взвыл Иван, достав изо рта особо пышный кустик мха.

– Да нет, не он это, – вздохнула я. – Не Иван, к сожалению.

– Тогда кто?

Кощей так подозрительно на меня глянул. Подозрительно, но как будто одобряюще. Точно он и сам был бы не против заменить рыбку для нудного гада чем-то иным. Можно даже не мхом.

– Наш Млад делает потрясающие успехи в развитии собственного дара, – тихо ответила я. Не дай Проягиня, Иван услышит. Он же мальчонку исключит из школы тотчас. – Он сумел не только изменить внешний вид мха, но и придать ему нужный запах. Настолько точно скопировал красную рыбу, что даже Зорька не заметила. Одно плохо: изменения не длятся вечно.

– Спокойствие, – проговорила я, подходя к Ивану. – Сейчас посмотрим, кого тут отравили. И отравили ли.

Уверенно взяла один из пирогов, горкой наваленных на огромную тарелку для «почетного» гостя, и разломила пополам. Принюхалась к начинке. Кивнула собственным мыслям и, откусив, с аппетитом прожевала и проглотила.

– Это так мило, что вы решили последовать за мной безутешной тропой мертвых, – взволнованно произнес Иван, глядя на меня обожающим взглядом. – Но мне бы хотелось туда не ходить вовсе.

Вечно он все переворачивает с ног на голову. Вот теперь придумал, будто я хочу отравиться и умереть вместе с ним. Ага, как же. Нашел лесную Джульетту.

– Мы никуда не идем, – возразила я. – Тем более вместе. Тем более, вдвоем.

Иван, задетый за живое, побледнел. Но тут же нашелся с ответом.

– Так ты мало откусила! Еще съешь.

– Да пожалуйста, – легко согласилась я.

Доела пирожок и потянулась за вторым. Очень вкусно, кстати. Надо будет попросить Лесовика Санька запастись этим мхом на зиму. Отличная будет добавка к приевшемуся уже рациону. А что до отравлений…

– Напрасно ты, молодец Иван на мох возвел понапраслину. Вернее, не на мох, а на волчий лишайник. Отличная начинка получилась.

– Лишайник?.. – как завороженный, повторил Иван и икнул. – Так это что же… У меня теперь лишай выступит? Карау-у-у-л!

– Да уймись ты! – рявкнула я, не дожидаясь нового представления. Этому бы Ивану да с его талантами на Бродвее выступать, глядишь, и толк бы был. А он нет, дурак, в проверяющие потащился. А сам-то, похоже, в школе одни колы и получал, из которых только заборы строить. – Лишайник – это живой организм, симбиоз гриба и водоросли.

Глаза Ивана округлились и полезли на лоб.

– Он еще и живой? – испуганно шепнул молодец и прижал ладонь к животу. Глянул на него с подозрением, как будто там, внутри, теперь поселился «чужой». – Грибы… Водоросли… Что со мной теперь будет?

Наблюдая за трагичной сценой, Кощей Андрей не удержался от смеха. Он тоже схватился за живот и чуть не согнулся пополам, хохоча, как настоящий суперзлодей. Еще и плача при этом. Того, кто в совершенстве овладел живой магией, выводы Ивана не могли не рассмешить. Даже Зорька облегченно вздохнула и перестала плакать, узнав, что в пироги попал всего лишь лишайник. Съедобный к тому же.

– Смеётесь?! – завопил Иван и вскочил из-за стола. – Тут у вас Молодец умирает, а вам смешно. Можно подумать, меня к вам на потеху прислали! Дожили, над целым Молодцем потешаются.

Он горделиво выпятил щуплую грудь, позабыв на мгновение о плохом самочувствии. Мнимом плохом самочувствии.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Согласен, – махнул рукой Кощей Андрей. – Над половинчатым молодцем смеяться было бы куда труднее. Хотя… – Он посмотрел на Ивана, как будто примеряясь. – Знаю я одно заклинание.

Глава 49

– Не сметь! – выкрикнул Иван и, на всякий случай, спрятался за стулом. Опасливо выглянул из-за него и буркнул: – Еще и издеваетесь? Над должностным лицом издеваетесь?!

– Даже не думали, – возразил Кощей. – Нельзя издеваться над тем, над кем уже судьба поиздевалась.

– Что-о-о?.. – возмутился Иван.

Надо было срочно разруливать ситуацию, иначе этот дурак и вправду накатает на нашу школу донос. Кощей Андрей, устав выслушивать капризы и придирки проверяющего, разошелся не на шутку.

– Мы всего лишь пытаемся вам объяснить, что никто никого не травил. Волчий лишайник не только съедобен, но к тому же очень полезен для здоровья. В нем и углеводы, и витамины, а, главное, лишайниковые кислоты с высоким содержанием антимикробных веществ. Да такими пирогами главу ведомства угостить не стыдно, не то, что молодца.

Иван для приличия похмурил брови, но стул поставил на место и умирать передумал.

– Но я хотел с рыбой, – пожаловался капризно. – И вообще: сначала пироги с ней и были. С сочной красной рыбой и жареным луком.

Млад, было успокоившийся и выбравшийся из-под стола, снова полез в укрытие – подальше от пронырливых очей проверяющего.

– Показалось, – возразила я. – На самом деле волчий лишайник по вкусу схож с рыбой, немудрено спутать. Особенно когда ты сам не свой от голода.

Иван задумчиво посмотрел на горку пирогов. Протянул руку, но взять не решился.

– Ладно уж, давайте ваше грибное рагу и оленину, – смилостивился над нами. – Поем как все.

Вот и сразу бы так, нет же, пирогов ему подавай с рыбой.

Зорька бросилась выполнять указание проверяющего, Кощей занял свое место за столом, и я уже собиралась к нему присоединиться, как заметила шуструю тень, мелькнувшую у двери. Млад сбежал.

– Чего это он? – поинтересовался Кощей. – Все же обошлось.

– Пойду, проверю, – вздохнула я.

С благосклоннейшего разрешения Ивана забрала пироги с волчьим лишайником, прихватила пару стаканов брусничного киселя и направилась в спальню мальчиков. Метла Агния дежурила у входа и выглядела сильно взволнованной.

– Плачет, – пожаловалась она. – Прибежал весь расстроенный. Я спросила, в чем дело, а он не ответил. Хлопнул дверью и не отзывается даже.

– Ничего, – успокоила я помощницу. – У нас тут небольшой инцидент произошел, но уже все в порядке. А с Младом я поговорю. Если хочешь, сходи пока прогуляйся. Пока сама подежурю.

– Правда?.. – обрадовано спросила Метла. – Мне можно ненадолго отлучиться из школы? Вы разрешаете?

– Конечно. Только ненадолго.

В том, куда отправится Агния, я не сомневалась. Точнее, к кому. Магией чувствовала, что мой Обережек ходит где-то рядом, выслеживает свою возлюбленную. Выманивает из школы. Пожалуй, Кощей прав: такими темпами мне скоро придется делать новую Метлу. Ну, да это ничего. Понадобится, сделаем. Не мешать же счастливой паре налаживать отношения.

Сейчас главнее с другим разобраться.

– Млад?.. – позвала я, толкнув дверь.

Мальчик сидел на постели спиной ко входу. Его узкие плечи вздрагивали – плакал.

– Эй?.. – Я присела рядом и обняла его. – Ты чего? Все же обошлось. Иван согласился на обычную школьную еду. Даже хорошо, что ты его проучил, больше не будет зазнаваться и выделяться.

– Но я не так хотел… – гнусаво проговорил мальчуган. – Совсем не так…

Он покачал головой и, уткнувшись мне в грудь, крепко обнял.

– Все хорошо, – проговорила я, ласково гладя его по спине. Поцеловала в серебристую макушку. В сочетании с заостренными ушками волосы Млада так и намекали на определенное родство с эльфами. Потому, наверное, и магия у мальчугана такая особенная. – Я понимаю, ты хотел как лучше. Но иногда лучшее – злейший враг хорошего.

– Угу, – согласился Млад. – Хотел помочь Зорьке, а в итоге из-за меня чуть не закрыли школу. Я бы никогда не простил себе этого. Мой дар… Он какой-то неправильный, недоделанный. И сам я…

– Ты отличный волшебник с уникальным даром, – возразила я. – Вот только его еще нужно развивать и развивать. А еще – советоваться со старшими, прежде чем что-то сделать. В следующий раз поговори с Кощеем Андреем, прежде чем менять сущность предметов. Кстати, он тебя похвалил.

– Правда? – В обращенных на меня глазах блеснула надежда. – Похвалил, несмотря на то, что я чуть все не испортил?

– Ты старался как мог, просто не учел некоторых моментов, – заметила я. – Но для того и нужна школа и учителя, чтобы помочь тебе освоиться с даром. Развить свои способности.

– Простите, – прошептал мальчик. – Я больше никогда-никогда не буду своевольничать. Только с разрешения. Знаю, я уже это обещал… Но вы ведь сможете поверить мне еще раз?

– Конечно, – успокоила я. А потом протянула мальчику один из пирогов: – Попробуешь? Очень вкусно получилось. Пусть не красная рыба, зато настоящая. Как ты догадался взять именно лишайник? Почему, скажем, не речную рыбу?

– С ней не получилось, – охотно объяснил Млад. Надкусил пирог, и издал протяжный звук удовлетворения: – Правда, вкусно. Я и на другой рыбе пробовал, и на ягодах. С волчьим лишайником лучше всего получилось. Но больше я не буду экспериментировать. А то опять натворю не того…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Знаешь, что, – задумчиво проговорила я, тоже надкусывая пирог. – Пожалуй, мы с Кощеем Андреем не будем против, если ты кое-чего натворишь для школы. Ты ведь поможешь нам? И всей школе.

– Конечно! – радостно объявил мальчуган и просиял.

То, что его дар мог помочь всем, обрадовало его донельзя. От счастья и волнения Млад умял целых четыре пирога. А вернувшиеся с обеда друзья помогли ему разделаться с остальными.

– Яга Мила?.. – спросил Млад украдкой. – А что я должен для вас сделать?

Я вздохнула, снова вспомнив о казне. Если Иван пронюхает, что она пропала, разразится настоящий скандал.

– Потом расскажу, – пообещала я и подмигнула мальчику. – Хотя очень надеюсь, что такие крайние меры не понадобятся.

Знаю, обманывать нехорошо, даже если это делается во благо школы. Но иного выхода я пока не видела. И все еще переживала за то, что именно меня обвиняют в исчезновении казны.

Ох, Людмила, как жаль, что ты мне так ничего и не объяснила.