Текст книги "Сицилийский роман 2"
Автор книги: Елена Скаммакка дель Мурго
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)
Глава седьмая
Возвращение
Нью-Йорк 11 сентября 2001 года.
– Мне кажется, я забыл купить по дороге сигареты! – Марио проверял свои карманы уже на пороге офиса на втором этаже. – Сейчас быстро сбегаю и вернусь. Если шеф меня спросит, скажите, что я через пять минут буду, – предупредил он Изабель и Косту.
Он быстрым шагом спустился вниз и уже вышел из самого здания небоскреба, как вдруг за его спиной послышался адский шум чего-то разрывающегося и что-то очень тяжелое со всей силой обрушилось на него.
– Да, хорошо же придавило этого парня! – осматривал его врач в одной из нью-йоркских больниц. Марио извлекли спасатели из-под обрушившихся на него строительных перекрытий здания.
– Множественные переломы, сильно поврежден позвоночник, тяжелейшее сотрясение мозга. – давал свое медицинское заключение хирург, изучая рентгеновские снимки пациента. – Готовьте его к операции, будем надеяться, что он выкарабкается, а там посмотрим, будет ли он в состоянии ходить или нет. Про него что-либо известно? Нашли документы? – врач задал вопрос спасателям, которые доставили Марио в отделение «Скорой помощи».
– Нет, ничего. Наверное, когда он падал, из его карманов все выпало и сгорело. Только лишь когда он придет в себя, сможем узнать, кто он такой, – ответил один из них.
– Да… если придет в себя, – задумчиво ответил доктор.
После нескольких операций Марио Пинизи впал в кому.
– Доктор, как вы полагаете, у пациента из пятой палаты есть шансы выйти из комы? – поинтересовалась ухаживающая за Марио медсестра Эльза.
– Не знаю, деточка, не знаю. Его состояние еще осложняется и тем, что у него в недавнем прошлом, как мы это увидели во время операции, было пулевое ранение, и довольно значительное, пуля прошло рядом с сердцем и хорошо задела позвоночник. Я предполагаю, что этому мужчине меньше сорока лет, и организм его еще молодой и довольно крепкий, хоть он сейчас и в коме, но показатели у него неплохие, видно, что организм борется, будем надеяться на лучшее. Но я вас убедительно прошу, дорогая, обо всех изменениях состояния этого пациента мне сразу же докладывайте.
– Да, доктор, конечно же, – ответила молодая и очень симпатичная медсестра.
Марио лежал бледный и неподвижный в отделении реанимации, и на первый взгляд казалось, что он просто глубоко заснул.
«Мама, папа это вы? – он вдруг ясно увидел своих умерших родителей. Они стояли перед ним почему-то сильно похудевшие, очень грустные и с поникшими головами.
– Прости меня, сынок, если сможешь! Это из-за меня ты и Костантино пострадали! Все, что мы делаем плохого другим людям, рано или поздно оборачивается против нас и наших близких! Хорошо запомни это, сынок, на всю твою жизнь!
Это я – низкий и подлый человек, движимый личным обогащением, – жестоко и хладнокровно организовал ту авиакатастрофу, в которой погибли ни в чем неповинные люди! А теперь и вы, мои самые дорогие мне люди, расплачиваетесь за мои смертные грехи! Роковое стечение обстоятельств: причиной и вашей трагедии тоже стал авиалайнер, управляемый такими же мерзавцами, как я!
– Да что ты, папа, зачем ты себя с террористами сравниваешь?!
– А чем я лучше их? Ничем! Из-за меня погибли люди, и нет мне прощения!
Марио увидел своего отца, Дона Карло, при жизни всегда такого самоуверенного, никогда не признававшего свои ошибки и уж, конечно, никогда и ни в чем не раскаивавшегося, плачущим.
– Отец, ты плачешь?!
– Да, сынок, я плачу! Я каюсь, глубоко каюсь! Но поверь мне, что самый строгий суд у меня здесь! – и он побил себя в грудь! – Моя грешная душа никогда не обретет покоя!
Потом Марио увидел и маму, Дону Марию, она стояла поодаль и держала за руку его брата Костантино, а тот другой рукой нежно обнимал свою жену Изабель.
– Как? И вы уже здесь? – не ожидал Марио.
– Да, брат, и мы тут. Но твое время еще не пришло! Борись! – с несвойственной ему твердостью сказал Коста.
– Ты должен жить хотя бы ради них! – Марио четко увидел свою жену Валерию, сына Андреа, маленькую дочку Викторию, которую он еще никогда и не видел при жизни, и бедняжку Мартиночку. И такая нахлынула в его сердце волна любви и непреодолимой тоски по ним, послав мощный импульс его спящему мозгу, что он вдруг резко открыл глаза».
Медицинский аппарат, расположенный у его изголовья, произвел прерывистый звук – у-у-у, на который сразу же прибежала медсестра Эльза. Она что-то поправила в аппарате, и снова выбежала из палаты, вернувшись уже с двумя врачами.
– Потрясающе! Вы большой молодец! – похвалил доктор своего пациента. Я вам честно скажу: с точки зрения медицинских показателей у вас шансов выжить было очень мало. Ну, теперь я с уверенностью могу сказать, что вы пойдете на поправку.
Марио еще был очень слаб, чтобы что-либо ответить доктору, и он только еле заметно утвердительно покачал головой в знак своего согласия.
Шли неделя за неделей.
Процедуры, принятие лекарств, бесконечные анализы и рентгенты, восстанавливающие упражнения, гимнастика для позвоночника и многое другое – всем этим поминутно было расписано время выздоравливающего Марио Пинизи. Он уже начал потихоньку ходить, опираясь на специальную опору, но самой главной и пока непреодолимой проблемой была для него амнезия – потеря памяти.
Это, наверное, страшное ощущение, когда ты не имеешь ни малейшего представления о том, как тебя зовут, откуда ты, есть ли у тебя семья, дети, кто ты по профессии и даже какой ты национальности?!
Как только Марио физически немного окреп, он безжалостно стал напрягать и без того сильно поврежденный свой мозг, чтобы вспомнить хоть что-нибудь о себе. Бесполезно. Как будто кто-то взял и нажал, как в компьютере, кнопку delete.
– Еще бы, что же вы хотите! Вас так сильно ударило перекрытием по голове! Скажите спасибо, что вообще ваша умственная деятельность не повреждена. Вы, видно, родились под счастливой звездой! – заверил его доктор.
– А память может к вам вернуться. Бывали такие случаи в моей практике: или под воздействием сильного психологического стресса, или сама постепенно вернется. Но, к сожалению, существует еще одна серьезная проблема: у вас сгорели все документы, восстановить их на данной момент не представляется возможным, поскольку вы еще и, я это подчеркиваю, ничего не вспомнили. Конечно, американское государство вас не бросит, долечит до конца, также вам, как жертве терроризма, полагается некая денежная компенсация, но о дальнейшей вашей судьбе вам придется самому позаботиться.
– Да, это правда, я, к сожалению, ничего не помню о своей прежней жизни! Я просто в отчаянии, доктор! Неужели мне нельзя помочь восстановить память?
– А вот отчаиваться не стоит! Как я вам уже сказал, память может к вам вернуться, но не сразу, на это нужно время и терпение. Когда вы совсем выздоровеете и будете хорошо ходить, хотя с вашей уже существовавшей ранее хромотой это все очень относительно, погуляйте по городу, может, вам удастся вспомнить какие-либо места, связанные с вашей прошлой жизнью.
– Хорошо, доктор, спасибо за совет, как только смогу, я так и поступлю.
– Но у меня есть и хорошая для вас новость. Скоро вас выпишут из больницы и переведут в реабилитационный центр. Там вам понравится: его здание окружено красивым парком, внутри есть бассейн, спортзал, бильярд и многое другое. В комнате у вас будет только один сосед, так что вы проведете время, выделенное вам для полнейшего выздоровления, в более приятной обстановке.
Марио обрадовала эта новость – больница стала угнетать его все больше и больше. Единственным лучиком света в этом мраке человеческой боли и страданий была хорошенькая медсестра Эльза. Она была так мила и приветлива с ним и приходила навещать его чаще, чем это было положено, что невольно и он тоже стал ждать ее приходов с нетерпением.
– Знаешь, Эльза, меня скоро переведут в реабилитационный центр. Я, конечно, рад этому, но, с другой стороны, я больше не смогу каждое утро видеть твое приветливое личико! Мне будет тебя искренне не хватать, – Марио смотрел в ее глаза, держа в своих руках ее нежную девичью руку.
– Я в курсе. Мне тоже будет тебя не хватать. Но я смогу в свой выходной приезжать навестить тебя, если ты, конечно, этого хочешь.
– Да что ты, милая, конечно, я буду рад видеть тебя, но, с другой стороны, не могу позволить себе, чтобы ты свой выходной тратила на меня. Ты такая юная и у тебя, наверное, есть парень, и вообще своя жизнь. Я более чем уверен, что твой выходной ты могла бы провести куда более интересно!
– Если тебе это так интересно, то парня у меня нет, живу я одна, снимаю квартиру. И давай с тобой договоримся так: если ты по-настоящему будешь мне рад, то я к тебе заеду.
– Конечно, Эльза, я буду очень рад твоему приезду. Но повторю еще раз, не хочу мешать твоей молодой жизни и уж ни в коем случае не хочу, чтобы ты чувствовала себя обязанной навещать меня.
– Все решено. А кстати, что ты намерен делать, когда выйдешь из реабилитационного центра? – поинтересовалась девушка.
– Думаю, сниму небольшую квартиру и буду пытаться вспомнить что-либо о моей прошлой жизни. Ведь без документов я не смогу даже на работу устроиться.
– Все понятно. Тогда я тебе предлагаю следующее: зачем тратить деньги на съем квартиры, у меня есть свободная комната, поживи пока у меня, а когда ты все вспомнишь, а я в этом даже не сомневаюсь, тогда и решишь, что тебе делать дальше.
– Это было бы просто великолепно! Потому что у меня в Нью-Йорке, я так понимаю, никого из знакомых нет, ведь все это время меня никто не искал, и мне будет трудно выживать здесь одному. Спасибо тебе, Эльза, ты настоящий друг!
Эльзе очень нравился этот потерявший память взрослый и намного старше ее мужчина. Она была безумно рада, что он согласился пожить у нее. Может, он полюбит ее, может, он и есть ее судьба? Но одно она точно знала про Марио, что он итальянец, во-первых потому, что однажды ночью, дежурив у него в палате, – у него после операции поднялась высокая температура, – она услышала, как в бреду он говорил по-итальянски, и вообще, Эльза была девушкой смышленой и наблюдательной, сразу же поняла, что он итальянец, узнала этот мягкий акцент, с которым Марио говорил по-английски, потому что побывала в Италии и слышала, как итальянцы говорят на ее родном языке. А самое главное, что она даже знала его имя и фамилию.
Однажды в больницу позвонили из антитеррористического отдела Управления по делам миграции и представительства гражданства. Они искали некого гражданина Италии Марио Пинизи, который, по их сведениям, пострадал от террористического акта и числился у них в списке пропавших без вести.
Также они сказали, что его жена и дети ищут его и что они переехали из Америки в Швейцарию. В тот день Эльза была на дежурстве, и именно она подняла трубку и уверенно ответила, что к ним такой больной не поступал. Правда, в тот момент Марио уже находился в реабилитационном центре.
Со всей этой информацией Эльза решила ни с кем не делиться, и в первую очередь – с самим пациентом. Ведь, узнай он про это, сразу побежит в итальянское консульство, и они в своей базе данных наверняка найдут его. Нужно немного потянуть время. Может, что-то у них и сладится.
Марио понравился реабилитационный центр: все были приветливыми и внимательными к находящимся там до полного выздоровления пациентам. Время, к счастью, больше так нудно не тянулось, как в больнице. Компания была на редкость симпатичной и оптимистично настроенной. Мужчины, разных возрастов, много шутили, рассказывали про себя и своих близких, вечерами играли в картишки и в шахматы или просто смотрели телевизор. А некоторые, что пошустрее, заводили романы с представительницами женского пола, тоже находившимися там на выздоровлении. И это естественно, ведь жизнь-то продолжалась!
Врачи уверяли Марио, что он через недели две сможет уже выписаться оттуда.
Он был рад, что почти выздоровел, но потеря памяти очень тяготила его. Запрашивал мысленно, в своей голове, информацию о самом себе, но в ответ была полная тишина.
Иногда во сне ему снилось детство, как он, семилетний мальчишка, играет в футбол во дворе какого-то дома с другими его сверстниками. Тогда во сне он силился вспомнить, где находится этот двор или дом, хотя бы в какой стране. Но нет, ничего, от своего бессилия он просыпался посередине ночи и потом уже до утра не мог больше заснуть.
Однажды, гуляя в парке реабилитационного центра, Марио познакомился с одной пожилой дамой, они разговорились, и он узнал, что ее единственный сын погиб в этом ужасном теракте.
– Миссис Декстер (так звали даму), а ваш сын работал во Всемирном торговом центре? – деликатно спросил Марио, не желая теребить ее свежую душевную рану.
– Нет, он просто проходил мимо. Чистая случайность! – глубоко вздыхая ответила Кэрол Декстер. – А вы?
– Это и я очень хотел бы знать! У меня после черепно-мозговой травмы произошла потеря памяти. Меня нашли недалеко от южной башни, а что я там делал, работал ли или тоже, как ваш сын, проходил мимо, неизвестно.
– Это очень печально, молодой человек, я буду молиться за вас, чтобы к вам как можно быстрее пришла память!
У Кэрол после потери сына на нервной почве произошел инсульт, и она восстанавливала свою опорно-двигательную систему в этом медицинском центре. Случалось так, что Марио почти каждый день встречал пожилую американку в парке, и они подолгу разговаривали, сидя на скамеечке. Она по-матерински прониклась драмой его жизни, нежно гладила его по голове, а он по-сыновьи целовал ей руку. Ему поначалу было очень приятно такое ее участие, к тому же он сам не помнил, жива ли его родная мать или нет. Но главное, что в результате их встреч и таких подробных рассказов Кэрол о том ужасной дне – она подробно рассказала ему, какой кошмар она увидела, приехав к месту трагедии, – помогло Марио пусть очень немного, но все же вспомнить себя в тот злосчастный день.
– Я вспомнил, Кэрол, дорогая, я немного вспомнил! – обрадовал ее на следующий день Марио.
– И что же ты вспомнил?
– После ваших рассказов я очень четко вспомнил, как я с одним мужчиной, приблизительно моих лет, и с нами была еще молодая женщина, входил в южную башню торгового центра, мы поднялись на какой-то этаж, я им что-то сказал и потом вышел из здания. И все, на этом все прерывается! Интересно, кем были эти двое? Наверное, моими коллегами по работе?
– Знаешь, сынок, ты должен обязательно все это рассказать твоему лечащему врачу, Это очень важно, в твоей болезни наметилась положительная тенденция, память постепенно к тебе возвращается! Это просто превосходно, надо это отметить, – весело сказала она. – Пойдем, выпьем крепкого чая с печеньем.
– С большим удовольствием, дорогая Кэрол! – и Марио бережно взял пожилую даму под руку.
– Послушай, сынок, – уже за чаепитием предложила миссис Декстер, – мы с тобой приблизительно в одно время должны выписаться, может, после этого ты поедешь со мной ко мне домой? Ведь тебе все равно некуда идти. Ты же видишь, я отношусь к тебе, как своему сыну. Нам будет хорошо вместе. Я буду заботиться о тебе, а ты обо мне.
– Большое спасибо, Кэрол, за такое лестное предложение, но не обижайтесь, мне нужно подумать, – не хотел сразу отказывать ей Марио, к тому же благодаря именно Кэрол он начал хоть что-то вспоминать. Для себя же он уже решил, что поживет какое-то время у Эльзы.
Но последующие дни показали, что с миссис Декстер происходило что-то неладное. Ее внимание и забота к нему с каждым днем становились все более навязчивыми, удушливыми и практически невыносимыми. Она поджидала его везде: когда он выходил из бассейна, из процедурного кабинета, из гимнастического зала, даже вечером, когда собиралась чисто мужская компания в комнате отдыха поиграть в разные настольные игры, она тоже туда приходила, молча садилась на диван, улыбалась ему и издалека наблюдала за ним восхищенным взглядом. Ее постоянное каждодневное присутствие Марио больше был не в состоянии выносить.
К тому же Кэрол стала заговариваться и называть его именем своего бедного Джона, а он все ей повторял, что он не Джон, не ее сын, но она ничего не хотела слышать и настаивала на своем.
Ему было искренне жаль несчастную мать, потерявшую своего единственного сына. Но то, что произошло в день его вписки из центра, показало, что у бедной миссис Декстер, увы, не все в порядке с головой.
Марио собирал в своей комнате то немногое, что у него было и посматривал на часы – скоро за ним должна заехать Эльза, как вдруг к нему ворвалась Кэрол. Она была очень бледна и сильно возбуждена, крепко сжимала в руке большой кухонный нож, хотя руки ее немного тряслись.
– Ты никуда не поедешь, слышишь! Ты должен жить только со мной, я тебя никуда не отпущу! – она закрыла дверь на ключ и медленно надвигалась на него с ножом в руке.
– Пожалуйста, Кэрол, будьте благоразумной! Я, к сожалению, пока еще не вспомнил свое имя, но я больше чем уверен, что я не американец и не ваш сын Джон! Прошу вас, отпустите меня!
– НЕТ! Ты – мой Джонни, просто ты это не помнишь! Сейчас я открою дверь, и мы выйдем из твоей комнаты и спустимся вниз, там нас уже ждет такси, и уедем к нам домой! – и она ткнула ему ножом в спину, подталкивая к выходу.
В это время к зданию реабилитационного центра уже подъехала Эльза. Она припарковала свой автомобиль и стала ждать Марио у входа, как они и договаривались. Прошло минут пять или шесть, и девушка решила сама подняться наверх, в комнату Марио.
За дверью она услышала громкие голоса Марио и миссис Кэрол, о которой он ей много рассказывал.
«Боже, что там происходит?» – подумала она и постучала в дверь.
– Открой, это Эльза, открой мне, пожалуйста, дверь!
– Не могу! Кэрол не дает мне это сделать! – только лишь успел прокричать он.
Будучи медицинским работником, Эльза все сразу поняла и побежала звать на помощь!
– Миссис Декстер! Сейчас же откройте дверь! В противном случае мы будем вынуждены ее выбить! – поставили ей ультиматум два крепких охранника центра. – Вы же понимаете, что насильственное удержание человека карается по закону! Вы что, хотите остаток вашей жизни провести в тюрьме?
– Я никого насильственно не удерживаю! Это мой сын, просто он это не помнит! Дайте нам спокойно выйти из комнаты! – настаивала на своем Кэрол.
Охранники поняли, что продолжать переговоры бесполезно с полусумасшедшей женщиной и с двух раз выбили входную дверь.
Женщина так испугалась этого шума, что нож сразу же выпал из ее слабых старческих рук.
После счастливого завершения этого инцидента Эльза и Марио быстро сели в машину и уехали оттуда, а за беднягой Кэрол приехали из психиатрической больницы.
Небольшая, уютная квартирка Эльзы находилась на периферии города. Упитанный пушистый серый кот и аквариум с красными рыбками, были членами семьи одинокой молодой девушки, которая оказалась замечательной хозяйкой, готовила много и вкусно, и от домашней пищи Марио набрал пару килограммов. Ему было очень неловко перед ней за то, что он, взрослый и теперь уже здоровый мужчина, целыми днями ничего не делает. Единственное, чем он мог на данный момент помочь Эльзе, это поучаствовать в хозяйственных расходах, но некоторую сумму из данной ему Американским государством компенсации он все же отложил, сам даже хорошо не понимая, почему, как будто что-то ему подсказывало что он может в любой момент уехать из Америки.
Марио ни на день не прекращал повторять тот комплекс специальных упражнений, которые ему предписали врачи для восстановления памяти, и сам пытался припомнить что-либо. Но пока никаких результатов не было. А Эльза жила только с надеждой, что этот красивый и обаятельный итальянец как можно дольше ничего не вспомнит. Конечно, с ее стороны это было нечестно и даже где-то жестоко по отношению к нему, но, что поделаешь, – в любви как на войне, все средства хороши для достижения цели.
Обычный день Марио проходил перед компьютером или перед телевизором, а в хорошую погоду он гулял по городу, как ему посоветовал врач, в надежде увидеть знакомые места. Но Нью-Йорк город очень большой, и чтобы его весь обойти, каждый квартал и каждую улицу, понадобится несколько месяцев. Поэтому Марио решил рассуждать логично: если его нашли в Манхэттене, значит, он или жил там или работал. Пока он рассуждал на эту тему, по телевизору показывали рекламу одной американской турфирмы, которая зазывала туристов посетить красивый и необыкновенный итальянский остров Сицилию. Показывали достопримечательности острова, подробно остановившись на самых крупных его городах: Палермо, Сиракузах, Ното и Катании. При виде исторического центра Катании вдруг, как молния, в голове Марио промелькнуло: мне же хорошо знакомы все эти места!
– Вот там, за этим памятником, – разговаривал он вслух сам с собой, – небольшой фонтан, под ним течет река, ниже находится рыбный рынок. А если идти и дальше по площади, там будут церковь Святого Доменико и городской музей. Так что же получается?! Если я все это вспомнил, значит, я оттуда родом? Я что, сицилиец?
«Нет, ошибки быть не может! – продолжал он рассуждать сам с собой, уже ложась спать, Эльза была на ночном дежурстве, и это позволило ему хорошо проанализировать все то, что происходило в его голове. – Я сердцем чувствую, что это мои родные места! Если больше ничего не вспомню – пойду в итальянское консульство, скажу, что я итальянец, и они, наверное, найду мои данные в компьютере».
Марио ничего не стал говорить Эльзе об этом своем открытии, но она все же заметила, что он резко воспрянул духом и выглядел менее подавленным. Выпал хороший солнечный день, и тогда он взял такси и доехал до Манхэттена с целью пройтись по всему этому району. И опять бессознательно его потянуло именно в восточную его часть, с которой он и начал свои поиски. Когда же он пришел в Томкинссквер-парк, сразу перед его глазами возникла картинка, как он и какая-то молодая беременная женщина подолгу гуляли тут с маленьким мальчиком.
«Наверное, это и есть моя семья. Я вспомнил, что жил где-то здесь!» – и Марио энергично, как только ему позволяла его хромота, пошел обходить дома рядом с парком.
Небольшие двухэтажные строения были похожи друг на друга. «Может, вот этот, а может, вот тот», – терялся в догадках Марио. – Обойду все! Я должен найти моих близких!»
И с пятой попытки ему повезло! Он вспомнил тот подъезд, ту лестницу ведущую на второй этаж, расположение квартиры, вернее квартир, потому что вспомнил, что именно в этих двух квартирах жили его близкие люди. Он позвонил в одну и другую, уже мысленно представив встречу с ними, но, увы, ни тут, ни там дверь никто не открыл.
«Неужели я опять ошибся! Нет, я чувствую, что на этот раз я не ошибся! Надо будет подождать в подъезде, может, они куда-нибудь вышли или кто-то из соседей войдет, и я все спрошу о них. Правда, о ком о них? Как их всех звали, я же еще этого не вспомнил! Тогда спрошу про себя, может они меня узнают?!»
Через два часа послышались шаркающие и тяжелые шаги кого-то входящего в подъезд. Полная, в летах, негритянка, смотря себе под ноги, вошла в подъезд и подняв голову вдруг застыла, как вкопанная, увидев Марио.
– Мистер Пинизи?! Марио, это вы?! Как я рада, что вы живы! – толстуха все сотрясалась всем своим большим телом от радостного плача.
– Вы узнали меня?! Значит, меня зовут Марио Пинизи!
– А вы меня, что, не узнали? Я же Мэги, вы и жена вашего брата Изабель, частенько оставляли ваших детей у меня, когда вам нужно было куда-нибудь вечером уйти. Ну, вспомнили?
– Нет, увы, – грустно ответил ей Марио. – Я выжил Мэги, но потерял память, правда, сейчас я вспомнил район и дом, где я жил раньше, а вот остальное пока не получается вспомнить.
– Ой, беда-то какая! Значит, вы, Марио, ничего не знаете? Пойдемте ко мне, я вам все расскажу.
Пожилой негритянке пришлось сообщить ему печальные новости, что тогда в теракте погибли его родной брат Костантино и его жена Изабель. И тут Марио дал волю своим чувствам. Он плакал и не стыдился своих мужских слез. По мере того, как Мэги все ему рассказывала, Марио наконец-то начал вспомнить всю свою жизнь. Он сразу вспомнил, как они с Костой росли вместе, как ходили в одну и ту же школу, как играли в футбол вместе во дворе, потом свадьбу Косты во Франции, его свадьбу на Сицилии с Валерией, их приезд в Калифорнию и последующий переезд в Нью-Йорк.
– Страшная трагедия для всех нас тогда произошла, страшная! – вытирала слезы платком Мэги. – Моей семьи к счастью это не коснулось, но многих наших знакомых – да.
– Мэги, дорогая! Вы даже не представляете, что вы для меня сделали! Во время ваших рассказов я вспомнил почти все! Меня, оказывается, спасли от верной гибели мои сигареты! Я тогда вышел из здания торгового центра, чтобы банально купить пачку сигарет! А ведь я тогда был близко к тому, чтобы бросить курить. Моя жена была беременной и очень ругала меня, что я дымлю на нее и на нашего сына. Теперь-то я уже не курю, здоровье больше не позволяет.
К Эльзе Марио вернулся уже за полночь. А у Эльзы с утра уже было плохое предчувствие, она не находила себе места, начинала что-то по дому делать и не заканчивала, нервно поглядывая при этом на часы.
– Эльза, ты еще не спишь? – стараясь не делать лишнего шума, вошел в квартиру Марио. На лице его читалась нескрываемая радость, он просто светился весь от счастья. Эльза все поняла, и ей не надо было ничего объяснять.
– Ты все вспомнил, не так ли? Тогда скажи мне, как тебя зовут?
– Меня зовут Марио, Марио Пинизи, и я родом из Италии, из Катании.
– Правильно, именно так тебя и зовут. У тебя красивое имя, – грустно сказала Эльза. – Ты бросишь меня теперь, да, Марио? – уже со слезами на глазах спросила она.
– Послушай меня, милая Эльза. Ты очень хорошая девушка, и ты тоже очень помогла мне в такой трудный для меня период жизни, но у меня есть жена и уже даже трое детей. Они меня ждут в Швейцарии! И я их очень и очень люблю! А ты еще будешь очень счастлива и встретишь своего принца, я в этом просто уверен, Эльза! А если захочешь, приезжай к нам в гости в Лугано, я буду всегда тебе очень рад! Вот только я не понял твоей последней фразы, ты что, знала как меня зовут?
– Я сейчас постараюсь тебе все объяснить. Но прежде чем ты уедешь и мы, скорее всего, никогда больше с тобой в жизни не увидимся, я хочу чтобы ты знал: ты всегда останешься в моей памяти и в моем сердце! И еще, я должна попросить у тебя прощения, я очень виновата перед тобой, Марио! – Эльза стыдливо отвела взгляд, не решаясь больше прямо смотреть ему в глаза.
– О чем ты, Эльза?! В чем ты можешь быть виновата передо мной? Ты ж меня выходила, ухаживала за мной день и ночь! Это я тебе всю жизнь буду благодарен и всегда, пока жив, буду помнить о тебе и обо всем хорошем, что ты для меня сделала! И своим обязательно о тебе расскажу!
– Нет, Марио, ты всего не знаешь! Да, я знала, что ты итальянец, и умышленно скрыла это от тебя. Более того, тебя все это время разыскивала твоя жена через антитеррористический комитет, они нам звонили в больницу, но я, Марио, так была в тебя влюблена и так боялась тебя потерять, что проявила малодушие и ответила им, что такой человек у нас не числится. Если бы я тебе это сразу сказала, ты наверняка быстрее бы все вспомнил, а так ты потерял время! Прости, если можешь, я это сделала не со зла, просто хотела удержать тебя рядом с собой. Ну что поделаешь, не получилось! – Эльза виновато опустила глаза.
Конечно, эти слова Эльзы стали откровением для Марио, и довольно сильно расстроили его. Но он не подал виду, решив простить девушку, ведь хорошего для него она сделала больше, чем плохого.
– Эльза, давай забудем об этом недоразумении! – Марио по дружески обнял девушку. – И не кори себя больше, значит, так судьбе было угодно, чтобы память ко мне пришла именно сейчас, а не раньше. Будь счастлива, милая Эльза!
На следующий день Марио помчался в итальянское генеральное консульство и подал заявление на восстановление своих документов.
– Да, я помню вашу жену, синьор Пинизи, – сказал ему вице-консул. – Она приходила к нам приблизительно год назад для оформления опекунства над вашей племянницей, Мартиной Пинизи. Мы искренне рады, что вы выжили, синьор Пинизи, и скоро воссоединитесь с вашей семьей в Швейцарии. Приходите через несколько дней, ваши документы будут готовы.
Желтое такси подъехало к «Вилле Виктория» ближе к вечеру, и, поспешно выйдя из машины, еще через забор Марио заметил играющего в саду своего сына Андреа. Он вошел на территорию отеля, поставил рядом с собой свой чемодан и негромко окликнул мальчика:
– Андреа, сынок!
– Папа, папа вернулся! – бросился к нему, громко крича, мальчик!
На его крик тотчас же выглянула из окна Валерия и стремительно выбежала из дома навстречу своему мужу Марио.
– Я всегда знала, ни одной минуты не сомневалась в том, что ты жив! – сквозь слезы радости крепко прижимаясь к нему, как будто боясь вновь его потерять, произнесла Валерия. – Пойдем же быстрее, я покажу тебе нашу малышку Викторию!
Марио бережно вынул из кроватки маленькое пахнущее молочком человеческое существо и внимательно всмотрелся в него.
– Я сейчас тебе одну вещь скажу, только, жена, пожалуйста, не злись, обещаешь?
– Говори все, что ты хочешь! Я так счастлива, что ты опять с нами, что остальное мне представляется незначительным!
– По-моему она немного похожа на мою маму Дону Марию, – и они одновременно, как раньше в молодости, рассмеялись.
– Так это нормально, гены – великое дело! – Лера с наслаждением смотрела, как трепетно Марио держал на руках их маленькую дочку. Виктория, удивленно расширив глазки, изучающее смотрела на него, как будто спрашивала: «А это кто такой?»
– Доченька, это – твой папа, – как бы отвечая на ее немой вопрос, объяснила Валерия. – Видишь, какой он у нас сильный и красивый! – Тогда девочка улыбнулась и обняла своими маленькими ручками Марио за шею.
– Все, признала меня! – обрадовался Марио. – Кстати, у меня ведь теперь целых две дочки, правильно я понимаю?! – Марио отдал Валерии Викторию и, взяв за руки стоящую рядом Мартину, весело покружил ее вокруг себя.
– Ой, как голова кружится! Знаешь, дядя Марио, я очень рада, что ты вернулся домой! Нам тебя так не хватало!
– И мне вас очень-преочень не хватало! Я обещаю тебе: теперь мы всегда будем вместе!
– Послушай, Марио, я хотела бы разделить радость твоего возвращения с моими лучшими друзьями. Могу я пригласить к нам вечером мою подругу Светлану и моего нового друга, хорвата Горана? – спросила у мужа Валерия.
– Горана? А это еще кто такой? – сделав вид, что сильно ревнует свою жену, поинтересовался Марио.
– Друг, и только друг. Надеюсь, что он и твоим другом станет.
