Текст книги "Избранница Хозяина холмов (СИ)"
Автор книги: Елена Счастная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)
Глава 13
Финли запретил Атайру вставать с постели надолго. И, словно у него вдруг не стало других дел, он следил за соблюдением своих предостережений очень строго. С большой неохотой он лишь на второй день после злополучного брэрмхика пустил в покои принца Харелта, который только подтвердил все рассказы Тавианы о столкновении её с Дикой охотой.
До сих пор верилось с трудом.
Затем только лекарь позволил соратникам навестить Атайра. Но те наделали невероятно много шума, громогласно злясь и уверяя, что тот, кто так подло ударил принца кинжалом со спины, обязательно будет пойман и наказан. Потому лекарь быстро прогнал их. И не посмотрел даже, что все они гораздо выше его по положению. Но сейчас он имел на это право – и никто ему не возражал.
Конечно, перечить королю, который пришёл сразу, как узнал, что сын очнулся, он не рискнул. Зато к остальным долго ещё оставался очень строг.
Но ворчание и излишняя опека лекаря, даже глубокая рана, которая заживала не так скоро, как хотелось бы, беспокоили Атайра не столь сильно, как то, что он очень отчётливо стал ощущать связь с Тавианой. Даже когда её не было рядом, тянущее ощущение не проходило и только нарастало.
Девушка приходила исправно, правда, кажется, всё же продолжала смущаться. Приподнимала, конечно, пёрышки, как задиристый воробей, но в каждом её слове постоянно чувствовалось лёгкое стыдливое напряжение. Как будто необходимость всё же проведывать Атайра для неё была не такой уж необходимостью. Но она очень не хотела это показать.
Атайр всегда старался сделать так, чтобы она ушла скорее. Говорил мало, слушал её внимательно, но с нарочито отстранённым видом, а затем скоро ссылался на усталость. Пусть лучше считает его доходягой, который долго не может оправиться от раны, чем привыкает.
Привычка – когда что-то, что раньше казалось немыслимым, вдруг становится нормальным для двоих людей, которые сторонились друг друга очень долго, – это очень скверно. И, кажется, вархасска тоже это понимала. Наверное, поэтому в один из дней она попросту не пришла.
И Атайр старался не ждать её. Не поглядывать на дверь, когда чудилось, что она приоткрылась, не раздражаться от постоянно зудящего где-то поблизости голоса Финли, но у него не получалось.
Дошло до того, что ночью, после смутно тревожного сна, где он видел Всадника и белёсую, расплывчатую фигурку Ребеки вдалеке, Атайр проснулся, встревоженный очень натуральным ощущением, что рядом с ним кто-то есть. Вздрогнув, он повернул голову – и ещё некоторое время ему чудились на другом конце постели очертания спящей девушки в светлой сорочке.
Атайр даже головой помотал – и видение исчезло, словно растворилось в лучах глядящей в окно луны. Нет, всё же очень плохо, что Тавиана решила ввязаться в своеобразную схватку с Охотой. Связи между душами и сущностями в Сиде могут быть очень непредсказуемыми. И ладно ещё вархасска не пострадала. Но слишком многое Атайр оставил в королевстве туатов, чтобы там оказалась ещё и эта неугомонная девчонка.
Слегка уняв лёгкую тревогу после мутного и весьма неприятного пробуждения, Атайр вновь задремал, чтобы утром вновь проснуться от знакомых уже ощущений, словно где-то поблизости горит, согревая, негасимый огонёк.
Он открыл глаза: Тавиана теперь совершенно точно была здесь. Она с ногами сидела в огромном резном кресле и явственно клевала носом над книгой, которую еле держала в слабеющих пальцах. Наконец девушка уронила голову на грудь, а увесистый фолиант кубарем скатился на пол. Глухой грохот вновь разбудил Тавиану. Она заморгала, завертела головой и теперь только заметила, что Атайр смотрит на неё.
– Доброе утро! – слегка вяло протянула она. – Я зашла к Финли спросить о вашем здоровье, ваше высочество. А он попросил меня посидеть с вами, пока ходит по срочному делу.
Она спустила босые ступни на пол и нашарила ими тонкие кожаные башмачки. Атайр невольно проследил за ними взглядом: удивительно завораживающее оказалось зрелище.
– Можно было попросить приглядеть за мной слугу, – глухо ответил он, отворачиваясь. – Что за глупости? Финли становится всё наглее. Скоро уже и моего отца начнёт прогонять.
– Вам нужен покой. Так вы поправитесь гораздо быстрее, – назидательно проговорила вархасска, по-новому устраиваясь в кресле, шурша платьем и тихо зевая.
Эта странно уютная возня злила. Потому что Атайр отчётливо осознавал, что ему этого не хватало весь предыдущий день.
– Я вчера ездила в Гианмор, – слегка виновато проговорила Тавиана, наконец перестав ёрзать.
– Это ваше право, – бросил Атайр. – Мне надоело вас предостерегать. Если вы сами не понимаете простых вещей, то я уже, похоже, их вам не втолкую.
Девушка озадаченно приподняла брови.
– Я рада, что кое-что вы тоже поняли, что не нужно меня воспитывать. Мне хватает отца.
– Прекрасно. Мы наконец пришли к согласию, – Атайр усмехнулся. – Вы можете идти. Думаю, я не умру, пока Финли нет.
– Это всё, что вы хотите мне сказать? – голос вархасски заметно дрогнул.
– Думаю, да. Уходите. И прошу вас больше не утруждать себя тем, чтобы навещать меня. Кажется, это нам обоим в тягость.
Тавиана почти подскочила с места.
– Да что с вами?!
Волна её обиды захлестнула Атайра с головой.
– Ниэннах, я не хочу, чтобы моё временное недомогание ставило перед вами необходимость делать то, чего вы делать не хотите.
Девушка тихо фыркнула и, подняв с пола книгу, прошествовала мимо постели Атайра, не сказав больше ни слова. В горле осела нехорошая горечь. Словно пришлось проглотить самое мерзкое снадобье на свете. Зелье необходимой лжи. Но всё повернуло совсем не в ту сторону – пока не поздно, нужно вернуть отношения с вархасской не прежний путь.
И Тавиана не стала теперь идти наперекор словам Атайра, она больше не появлялась в его покоях – наяву.
Он уверенно встал с постели только через пару дней. Да и то острые вспышки боли то и дело простреливали бок. Первым делом секретарь отца передал Атайру просьбу явиться к нему. Похоже, Каллум только и ждал разрешения неких важных дел, и лишь запреты Финли ещё сдерживали его. И всё же вновь свободно двигаться было приятно. Атайр наконец привёл себя в подобающий вид – совсем как до ранения – и после только наведался к отцу. Он почти не удивился, застав у него в кабинете советника Лисварха.
– Рад видеть вас в добром здравии, ваше высочество, – тут же приветствовал его вархассец.
Но его острый взгляд остался столь же холодным, как и раньше.
– Наконец-то, – улыбнулся король. – Думал, Финли будет держать тебя взаперти до полного выздоровления. Но я считаю, что постоянный отдых со временем становится вредным.
– Финли с тобой не согласился бы. – Атайр остановился у окна и прищурился от света явно потускневшего желтоватого солнца.
Похоже, во время невольного затворничества он пропустил тот миг, когда увядающее лето окончательно уступило осени. Вздохнуть не успеешь, как наступит Самхейн.
– Тебе, конечно, ещё предстоит окончательно поправиться. Но думаю, мы уже можем кое-что решить, – резко повернул отец к делам. – Думаю, вам с ниэннах де ла Исла пора готовиться к помолвке.
Атайр повернулся к отцу, затем взглянул на советника, который смотрел на него с явным удовлетворением на лице. Неведомо, что он успел себе придумать, в чём увериться, когда увидел их с Тавианой поцелуй перед брэрмхиком, устроенный только лишь для Тавиша мак Набина и всех его приспешников. И неведомо, на что надеялся теперь, когда каждый день его дочь ходила навещать названного жениха. Но он явно был доволен тем, как сумел сторговать дочь.
– Скажите, советник, – обратился к нему Атайр. – Вы и правда не знаете, какими опасностями грозит для вашей дочери брак со мной?
– О чём вы говорите, ваше высочество? – нарочито беспечно махнул рукой Лисварх. – У женщин в замужестве одна опасность: слишком часто ходить беременной. Да, Тави считает, что не предназначена для того, чтобы стать чьей-то женой… Но при должной заботе с вашей стороны…
– Ваша дочь может погибнуть. Вы же помните о её способностях, которые предпочитали не замечать все годы, что она росла, ощущая в себе особые силы? Их вы сторговали моему отцу?
– Ваше высочество… – Вархассец коротко, с лёгкой растерянностью глянул на короля.
– Вам не могут быть неизвестны особенности нашей семьи, – продолжил Атайр. – Вы – посланник некогда враждебного королевства, а значит, ваши люди многое для вас вынюхали и наверняка доложили королю. Вы не настолько слепы и глупы, чтобы отдавать дочь замуж неизвестно за кого.
– Я слышал о вас только хорошее, – упрямо настоял на своём Лисварх.
– Раз вы не знаете, то знайте. Брак со мной не принесёт Тавиане ничего хорошего. Я могу только разрушить её жизнь. Потому я даю вам последний шанс одуматься и отпустить её домой. Думаю, с руэльцами вы теперь договоритесь и без таких условностей, как наша с ней свадьба.
– Атайр! – рявкнул потерявший терпение отец. – Не сгущай краски.
– А ты расскажи советнику, почему я до сих пор не женат. И почему не жажду жениться даже на такой несомненной красавице, как Тавиана. На отважной, живой, любопытной… – Атайр осёкся.
Зато лицо Лисварха вновь озарилось лёгким самодовольством.
– Всё в жизни случается, ваше высочество. Многие ошибки. История Вархассии и Глиннхайна показывает это очень ясно, – снисходительно проговорил он. – Но многое от нас не зависит. Со многим нам приходится жить очень долго и нести этот груз в одиночку. И если вы не женитесь на Тавиане… Возможно, это не нарушит наших договоренностей с его величеством. Но точно станет самой главной ошибкой в вашей жизни. Я многое вижу…
– Это всё пыль, которая летит вам в глаза, как и многим другим, – прервал его Атайр. – Ваша дочь не будет со мной счастлива. Если это вас хоть как-то волнует. А впрочем, вы с их величествами – и Вархассии, и Глиннхайна – вольны поступать так, как вам вздумается. И, к сожалению, я вряд ли могу вам помешать. Но вы всё же подумайте.
– Я подумаю, – кивнул Лисварх.
– Помолвка будет, – мрачно проговорил Каллум, дав сыну высказаться. – А то, о чём ты говоришь, – это только твои домыслы, которые не нашли пока никакого подтверждения.
– У меня полно подтверждений. Можете спросить Тавиану, что случилось с ней в день брэрмхика. И чему она учится у Харелта. Почему она пытается встретиться с лекарем Ингюсом и что хочет у него узнать. Всё это заведёт её в беду. А я могу только всё усугубить. Не лучше ли вам, советник, позволить ей встретиться с матерью? Все её беды до приезда в Глиннхайн случались только от ваших запретов и вашей строгости.
Атайр поклонился отцу, кивнул на поклон заметно озадаченного Лисварха и вышел. Помолвки не избежать, если те, кто её затеял, сами не усомнятся в правильности этого. И по глазам вархассца в какой-то миг стало ясно, что он дрогнул. Что долгое время он будет размышлять и неизвестно, что решит. Многое будет зависеть от того, кто он в первую очередь: советник короля, посол или всё же отец.
Атайр прошёл по широкому коридору мимо стражи и нескольких охранников советника Лисвахра, которые почти всегда были при нём. Но остановился, когда, скользнув коротким взглядом по уже хорошо и печально знакомому Илари, заметил что-то, что его мгновенно насторожило.
Он вернулся и замер напротив ешё сильнее расправившего плечи вархассца.
– Ваше высочество? – Тот приподнял брови, явно ожидая подвоха.
Атайр лишь протянул руку и снял с его пояса любопытного вида оружие. Такое он встречал раньше, торговец с востока показывал однажды.
На коротком отполированном множеством прикосновений древке красовалось странное оголовье: спереди острый “клюв”, похожий на изогнутый кинжал, на противоположной стороне – небольшой молоток с насечками.
– Хорошее оружие. – Атайр подбросил его в ладони. – Ты ведь постоянно ходишь с ним?
– Да, ваше высочество, он почти всегда при мне.
Атайр коротко размахнулся и резко по дуге выбросил руку вперёд. Остриё “клюва” остановилось на ничтожном расстоянии от бока Илари. Но тот, к его чести, даже не дрогнул.
– Удобно… – заметил Атайр и протянул оружие стражнику обратно.
А затем пошёл дальше по коридору, чувствуя спиной тяжёлый взгляд вархассца.
Но все высказанные Атайром доводы, кажется, никак не смогли изменить решение короля и советника Лисварха о помолвке. Всего лишь день они о чём-то размышляли, может быть, и советовались, но затем было объявлено, что через три дня в святилище Сеоха будет проведён положенный ритуал.
Со всех ближайших земель были созваны главы влиятельных семей, даже не дотягивающих до полноценных кланов. И вместе с гостями в замок донеслись и не слишком хорошие слухи.
– Сегодня утром приехали Грахэмы, – мрачно начал Тавиш, когда по приказу Каллума все братья Мак Набины и Атайр собрались у него в кабинете. – Кеит сразу пошёл ко мне. Говорит, Мак Коил затеял какую-то возню. Встречается с некоторыми главами кланов, гостит у них по нескольку дней. И все их земли лежат по границам графства Фарсайн.
Он замолчал, храня многозначительный вид. Чтобы, верно, ни от кого не укрылось, что Кеит Грахэм пожелал говорить именно с ним и у него спрашивать совета.
– Пока мы тут празднуем помолвки, а там и свадьбы, Неил Мак Коин пойдёт на Фарсайн. – Уален недовольно скривился.
От него ощутимо несло выпитым накануне элем, он явно мучился головной болью, потому постоянно ёрзал, касался кончиками пальцев виска и налегал на принесённую слугой воду. Отец постоянно косился на него с укором, да и Тавиш то и дело морщился, словно от брезгливости.
– Скоро начнутся холода, выпадет снег. Даже если Мак Коин что-то и задумал, то он подождёт до весны. А у нас пока будет время выяснить его планы и подготовиться, – выслушав дядьку, рассудил Атайр.
Случиться, конечно, могло всякое, но мало какой разумный воин пойдёт на завоевание графства в самую зиму. Неил Мак Коин, глава клана с малоплодородных каменистых островов Бейн, что лежали на западе от большого Руэльского пояса, время от времени пытался перебраться на более удобные и прибыльные земли. Давным-давно его предкам достались пустынные владения, едва подходящие для того, чтобы пасти скот. Но Мак Коины до поры жили там весьма спокойно и даже снискали добрую славу среди проплывающих через Глиннхайн торговцев изумительной выделки овчиной и шерстяными тканями. Но вот младшему наследнику всё не жилось спокойно. Ему хотелось большего. Неведомо в каких древних свитках он вычитал, что его род тоже имеет право занять трон, но пока мало кто его поддерживал.
Но если вокруг Каллума и его семьи будут нарастать недобрые слухи и скверные события, подобные этой неведомой хвори, что продолжала ходить по улицам Гианомора и окрестностям, то может появиться ещё один расшатывающий его власть глава.
Это, похоже, злило даже Тавиша, уж насколько он порой сам любил выступить против брата.
– Так-то оно так… – вздохнул Каллум. – Но Неил давно уже мутит воду на Бейне. Кто знает, до чего он договорится с теми, у кого попросит поддержки.
Он, приподняв брови, посмотрел на Атайра. И тут даже гадать долго не надо было, что хотел вложить в свой взгляд. Явный намёк, что для женитьбы сына на вархасске появился ещё один весомый повод.
– Нужно наблюдать за ним внимательнее. Если он зашевелился, значит, точно что-то да выкинет, – заключил Тавиш. – Фарсайн слишком важен, чтобы позволить развязать там войну.
И тут никто не стал с ним спорить. Было решено после помолвки отправить на острова Бейн людей от каждой части клана Мак Набинов, чтобы вовремя узнать, если Неил решит наступать.
Зато, получив тревожные вести, все братья стали на удивление покладистыми. Они занялись общими делами, собирались у отца и подолгу о чём-то говорили. Даже Атайра звали не всегда. Озадаченный новыми грядущими заботами советник Лисварх как никогда часто попадался на глаза. Он, кажется, решил как можно более полно вникнуть в дела Мак Набинов.
А вот Тавиана словно пропала куда-то. Наверное, нарочно избегала Атайра. Но слуги докладывали ему время от времени, что она теперь ещё чаще бывает у Ребеки. Даже сам Харелт зашёл однажды рассказать, что теперь вархасска переходит Грань миров гораздо смелее и продвигается по Сиду дальше даже без помощи. Но он при этом недовольно кривился, словно что-то его во всём этом его настораживало.
– Я боюсь, она ступит не на тот путь. Туда, где я не смогу до неё дотянуться.
– Дело в Ингюсе? – сразу высказал предположение Атайр.
Не зря она ездила в Гианморский приют.
– Может быть. Но я не могу его почувствовать и распознать. Он, похоже, многое может, ваше высочество. И вам лучше взглянуть самому. Вы знаете эти дороги.
Тут даже перечить не хотелось.
Но после того, как Атайр прогнал Тавиану из своей спальни, она, похоже, обходила его десятой стороной. А он не хотел беспокоить её тоже.
И так могло бы продолжаться ещё очень долго, если бы не пришёл день помолвки.
Все гости собрались во дворе Сеоха, встали широким кругом, давая простор королю, самому Атайру и даже советнику Лисварху. Ждали только появления Ребеки и Тавианы, чтобы отправиться к святилищу, где уже всё было готово для проведения ритуала. Но время шло, а принцесса и вархасска всё не появлялись. Заметно озадачились и король, и советник, и даже гости начали переглядываться и шептаться. Пока во двор спешным шагом не вышла помощница Тавианы – Лелия – вместе с той служанкой, которую отправили в её покои узнать, в чём дело.
Девушка окинула всех взглядом, поклонилась правителю и приближенным. А затем, слегка приподняв подол, подбежала к Атайру, ничуть не обращая внимания на стоящую неподалёку стражу, и проговорила тревожным шёпотом:
– Ваше высочество. – Она коротко перевела дух. – Мы уже собирались выходить, но донью срочно позвали к её высочеству. И она до сих пор не вернулась. Я уже сама хотела идти…
Атайр даже не стал дослушивать, просто повернулся и пошёл в сторону женской части замка.
Не зря предупреждал Харелт! Совсем не зря подозревал что-то и беспокоился. А сейчас он в святилище и даже толком не может вмешаться, если Тавиане захотелось вдруг посвоевольничать и проявить свою обычную отвагу.
– Давно она ушла? – просил Атайр у Лелии по дороге.
Девушка, уже слегка запыхавшись, всё же догнала его.
– Не так уж давно… – Она пожала плечами. – Но она даже не предупредила меня, что пропадёт вот так. Что задержится. Наверное, что-то случилось.
Вместе они добрались до комнаты Ребеки, но ещё на подходе к ней навстречу им вылетела, словно ошпаренная, одна из фрейлин. Её расширенные от испуга глаза можно было, наверное, и в темноте разглядеть.
– Ваше высочество! – Она торопливо поклонилась. – Как хорошо, что вы пришли. Я хотела идти за Харелтом…
– Идите. В любом случае он не будет лишним, – велел Атайр и поспешил дальше.
В покоях принцессы творилась немалая суматоха. Фрейлины квохтали, словно потревоженные наседки. Ребека, уже собранная на помолвку, лежала на низком диванчике, откинувшись на подложенные под спину подушки. И, судя по бледности, что всё явственнее разливалась по её щекам, сейчас с ней приключился один из тех редких приступов, когда оставленная в Сиде часть души особенно настойчиво тянула её за собой. В такие моменты сестра оставалась в разуме, но почти ни на что не могла ответить. Только следила взглядом за тем, что происходит вокруг неё. Но и видела то, что творится сейчас за Гранью.
– Ребека! – Атайр подошёл к ней и легонько встряхнул, взяв ха плечи. – Ребека, ты меня слышишь?
Лелия, совершенно растерянная, остановилась за его спиной.
– А где донья?..
– Где ниэннах де ла Исла? – Атайр выпрямился, не добившись ни одного вразумительного слова от сестры.
Окинул взглядом окруживших их фрейлин, а они начали было говорить наперебой, но всё же успокоились и замолчали. Объяснять взялась старшая.
– Она просто пропала, – развела она руками виновато. – Когда это снова началось с её высочеством, мы хотели позвать Харелта, но вспомнили, что он сейчас в святилище. Это слишком далеко. Потому решили, что ниэннах сумеет нам помочь. Ведь фиос Харелт её обучал…
Женщина замолчала, понурив голову.
Обучал, но, видно, Тавиана решила сделать что-то, на что у неё ещё не хватало умений. Да и без друида лезть в Сид совсем не то же самое, что с ним. Обратно никто не выведет, если не можешь выйти сама. А дух Ребеки или даже Всадник, явно обиженный на то, как вархасска обошлась с ним ещё недавно, могут запросто утянуть её дальше. Что, похоже, и произошло.
– Так куда она делась?
– Она исчезла. Как будто за ней дверь закрылась, – добавила другая фрейлина.
Так и бывает. И как ни пытался Атайр без надобности не соваться в Сид, зная, что там его и так давно поджидают, а теперь, видно, придётся. Он вновь склонился над Ребекой и осторожно погладил её по прохладной щеке.
– Возьмёшь меня с собой?
Принцесса, конечно, ничего не ответила. Но явственное ощущение, что кто-то потянул Атайра за одежду, вспыхнуло внезапно, успело только едва коснуться разума осознанием – и комната вокруг словно бы смазалась, расплылась неразборчивой мешаниной, а затем вместо неё проступили очертания мохнатых зелёных холмов и густого лесочка в стороне, под сенью которого клубилась сизая мгла.
Атайр поднял руки, затянутые в плотные кожаные перчатки, ощутил тяжесть доспеха на плечах и то, как шевелит край плаща сырой ветерок. Здесь, как и всегда, тихо, неподвижно. Но явственное наблюдение тех, кто не покажется, пока не захочет, привычно вонзилось в тело со всех сторон.
– Тави! – позвал Атайр и не узнал собственный голос.
Не стоит забывать, что здесь он Всадник, который никому пока не принадлежит. Который сам по себе, но постоянно ждёт, когда его заберёт с собой Дикая охота.
Он прислушался, когда стихло эхо вдалеке, прозвенев среди покатых плеч холмов. И тут над головой хрипло каркнул ворон.
– А ну, лети-ка сюда! – рявкнул Атайр. – Я тебе сказал не приближаться к ней!
– Она хочет знать, – ответила птица, не раскрыв клюва.
Села на отдалённую ветку, явно опасаясь приближаться.
– Лети сюда, я сказал, пока не пристрелил тебя.
Коротким привычным движением Атайр выхватил из налучи лук, другим – стрелу. Всё, как и всегда, на своих местах, и тело всё помнит.
Ворон посмотрел на него, склонив голову набок, но всё же поднялся с ветки и перелетел на подставленную руку.
– Где она? Ты потерял её?
– Она ушла за вашей сестрой. А я всего лишь друид.
– Ты крамольник, ведающий запрещённые фоморские тропы.
– Я не знаю всех троп. А вы знаете, ваше высочество.
И ворон ехидно замолчал, поблескивая чёрным глазом, словно подмигивая.
– Где она была последний раз?
Птица снялась с руки и полетела вперёд. Атайру пришлось едва не бегом преследовать его. Скоро они скрылись в тени елового лесочка, где пахло грибами и мхом. Ни единый луч солнца не сумел бы пробиться сюда через плотное переплетение лохматых ветвей.
Атайр остановился, стараясь нащупать след. Как он мог сам потерять Ребеку? Он должен был присматривать за ней и сейчас знать, где она скрылась. Но внутри было пусто. Значит, кто-то вмешался. Кто-то, кто раньше оставался в стороне.
Лишь пройдя по заросшей, изрытой корнями тропинке дальше, Атайр сумел нащупать зыбкий след. Провёл рукой в воздухе, ощущая тонкую упругую преграду. Магия фоморов. Грань за Гранью. Мир, куда они ушли, когда их вытеснили и из Сида тоже. Атайр долго искал этот путь, чтобы найти меч Нуаду. Но лазейка попалась ему, когда он не ждал.
Завеса расползлась по его рукой, словно ветхая ткань, потянула внутрь, и Атайр сделала ещё шаг вперёд. Через миг его объяло зыбким холодком, что сразу начал просачиваться сквозь одежду. Он сморгнул мутную пелену выступивших, будто от сильного ветра, слёз и сразу заметил впереди лежащую на земле девушку.
– Тави! – бросился к ней, слыша, как неистово заколотилось в груди сердце. – Тави…
Глупая, самонадеянная девчонка! Забралась туда, где даже проклятый Ингюс не сумел её разглядеть. Нижний мир навалился ненасытной пастью, глотая жизненные силы из любого живого существа, что ненароком сюда забрело. Даже в облике Всадника Атайр чувствовал холод этой вечно голодной бездны. А уж Тавиана и вовсе не успела уйти далеко. Так и рухнула тут, ева ступив в эту нору. Её волосы покрывал иней, как и мелко дрожащие ресницы. Губы казались бледными до синевы.
Атайр поднял её на руки – и девушка неожиданно приподняла веки.
– Уходи, – проговорила, едва ворочая языком. – Не трогай меня! Ты слышишь?
Она протянула руку и погрузила её, как наверняка ей виделось, в тьму, что скрывала лицо Всадника под капюшоном. Ужасающе холодная ладошка коснулась щеки.
– Там не пусто, – с лёгким удивлением выдала девушка и уронила голову ему на плечо.
– Пора выбираться. – Атайр понёс её обратно.
С лёгким сожалением он оглянулся, прежде чем ступить в Сид. Где-то там наверняка спрятан меч Нуаду, который мог бы решить много проблем. И помог бы вернуть Ребеку… Но сейчас он не может отправиться на его поиски. Похоже, придётся наведаться сюда снова.
Едва они вышли с другой стороны завесы, как обеспокоенный ворон закружил, едва не касаясь крыльями плеч и головы.
– Пойди прочь! – зло отогнал его Атайр.
– Как она?
– Тебе какое дело! Пошёл вон! Проводник…
Ворон обиженно смолк, но хватило его ненадолго.
– Я только хотел помочь. Показать ей те дороги, которые приведут к нужным вещам. Вы же не сделали и этого.
– Я ошибался, – буркнул Атайр, жалея, что не может лучше отогнать раздражающую сущность Ингюса: руки заняты.
Зато Тавиана задышала чаще, заворочалась, вздохнула. Словно бы в полусне она потянулась и обвила шею Атайра руками. И всё бы ничего, но обратная дорога в человеческий мир размылась и затерялась. Без чужой помощи не обойтись.
Хорошо бы тут был Харелт, но его сущности нигде не было видно. А за границей покинутого елового леса всё вдруг оказалось совсем незнакомым.
Ворон летел рядом, но насупленно молчал, только тихий шелест крыльев выдавал, что он ещё тут.
– Я могу помочь, – проговорил лекарь наконец.
Атайр даже не повернулся в его сторону. Может, справится и сам. Найти бы только незримую тропку, что выведет в человеческий мир. Как было бы просто, служи для этого какое-нибудь заклинание или символ. Произнёс, начертил в воздухе – и перенёсся обратно. Но нет, дорога в Сид и назад – это отдельное испытание, особенно для того, кто вовсе не должен быть здесь.
– Ваше высочество… – наконец послышалось где-то над головой. – Я вас вижу.
Каждый раз Атайр поражался тому, как Харелту это удаётся – всё упорядочивать. И не будь Ребека в плену фоморов, он уже давно вывел бы её. Но друиду такое неподвластно.
– Где ты?
– Я тут, – прозвучало уже ближе.
Атайр завертел головой и наконец увидел вышедшего навстречу огромного медведя. Теперь нужно только идти за ним.
– Вы же знаете, что ниэннах де ла Исла может добраться туда, куда вы не доберётесь. А значит, рано или поздно спасёт вашу сестру, – торопливо заговорил Ингюс, словно бы боясь опоздать.
– А ты знаешь, что она может пропасть по дороге, как уже случилось сегодня? И даже ты был слеп. Так что, если хочешь остаться живым, просто не вмешивайся. Для простого лекаря или даже друида ты слишком многое понимаешь и многое знаешь о том, что не должен знать.
– Отсюда видно гораздо больше, – загадочно парировал ворон. – К тому же связь с ниэннах даёт мне многие знания. Я многое чувствую…
Атайр только хмыкнул, не сумев совсем промолчать на его слова. Но отчего-то чем лучше он осознавал эту самую незримую связь Тавианы с Ингюсом, которая однажды уже привела её к нему в кибитку, тем больше злился, тем горячее становилось в груди.
– Ты можешь сожрать его, Харелт? – окликнул он медведя.
Тот повернул косматую голову, приостановив неспешный шаг.
– Никогда не пробовал убивать чужие сущности в Сиде, но могу попытаться.
Но вот Ингюс, похоже, не желал проверять, удастся ли ему это.
– Если вы сами не покажете ниэннах де ла Исла то, что она пожелает увидеть и узнать, это сделаю я, – напоследок предупредил он. – Она сама придёт, как не раз приходила. Но тогда вы уже ничего не сможете изменить, ваше высочество.
Ворон громко каркнул, словно выругался, и повернул прочь. Через миг он пропал в небе.
Скоро Харелт всё же вывел Атайра к тому месту, где тот сегодня появился в Сиде. Здесь ещё ощущался яркий след прорехи в Грани, через которую прошла сначала Тавиана, а затем и он сам. От головокружительного перехода даже стало немного дурнотно в горле, но ненадолго. Атайр открыл глаза, стараясь успокоить сбившееся дыхание, и сразу с облегчением заметил, что Ребека совсем пришла в себя. Она теперь встревоженно жалась к друиду, держа в ладошках пустую кружку, в которой, видно, ещё недавно было какое-то питьё.
– Я едва не погубила ниэннах? – тихо-тихо проговорила, наблюдая, как Атайр укладывает девушку на длинную софу с резной спинкой. Фрейлины торопливо успели подложить ей под голову подушки.
– Не говори глупостей. Ты не виновата. Ты не можешь сама это изменить. А ниэннах просто хотела тебе помочь, но заблудилась.
– Его высочество прав, – убедительно подтвердил Харелт. – Но, думаю, скоро ниэннах научится и тому, как распознавать опасные пути. И не отдавать Нижнему миру силы так быстро.
– И ты туда же, – вздохнул Атайр, накрывая Тавиану до плеч шерстяным пледом, что подала ему одна из женщин.
– Как бы я ни относился к Ингюсу, – осторожно проговорил друид, – а в одном он прав: это неизбежно. Если спасение её высочества в Нижнем мире, ниэннах де ла Исла всё равно туда пойдёт.
И Атайр уже хотел что-то ответить, но тут Тавиану крупно затрясло. Она смяла одеяло в кулачках и сильнее натянула на себя, стуча зубами. Её ресницы наконец оттаяли, а щёки порозовели. Веки затрепетали, но глаза девушка пока не открыла. Атайр сел рядом и перетащил её к себе на колени. Она неосознанно ткнулась лицом ему в грудь, слегка повисла на одежде, вцепившись в неё пальчиками.
– Как её высочество? – пробормотала глухо. – Как вы думаете, Ингюс? Я потеряла её.
– Я не Ингюс, – проговорил Атайр, еле удержавшись от того, чтобы не дёрнуться. Как будто ему ткнули кулаком под рёбра. – Её высочество в порядке. Она здесь.
Зато Тавиана едва не подпрыгнула на месте. Вскинула голову и заморгала непонимающе. Но всё случившееся, похоже, понемногу начало достигать её разума. Она даже слегка оттолкнула Атайра, но огляделась и благоразумно замерла.
– Я думала… Просто я видела ворона последним, прежде чем…
Значит, о Всаднике, что пришёл после, она позабыла.
– Главное, что вы нашлись! – звонко защебетала Ребека. – И теперь мы можем пойти в святилище… Ну, для помолвки... Вашей.
Она пробежалась взглядом по каменным лицам взрослых и тут же приуныла. Вряд ли Тавиана сейчас готова была к помолвке. Её до сих пор ощутимо бил озноб. Одна из фрейлин поднесла ей горячего ягодного отвара – судя по запаху, на ежевике.
