Текст книги "Ведьма для фей (СИ)"
Автор книги: Елена Садикова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 25 страниц)
– К примеру, Йен хоть пользу приносит.
– Какую? – Рель проснулась на мою голову.
– За тобой присматривает. По хозяйству помогает. Кажется. – Аурелия засмеялась, звонко, как колокольчик. Феечки поддержали, закружились вокруг разноцветным хороводом, поднимая настроение и отгоняя мрачные мысли. Засмотрелась я на их пилотаж, совершенно выбросив из головы вообще все глупости. Зря. Потому что возмущенные вопли за спиной испортили всю идиллию. Наша цаца выползла во двор в одних трусах, потрясая майкой. Хоть бы штаны надел, бессовестный! Ещё и чихает непрерывно. Рель укоризненно посмотрела на меня:
– Несса, как тебе не стыдно?
– Чего это мне должно быть стыдно? Явился без приглашения, занял мою кровать без спроса, супчик съел и спасибо не сказал.
– А ты ему майку перцем посыпала в воспитательных целях? Надо было Дэклану или Йену сказать. Отфеячили бы за милую душу!
– Не, на них наша пыльца не действует. – Глубокомысленно отметил Дэклан. – Мы пробовали.
– Возьми и постирай, срочно, – Адайр бросил майку брауни, – и джинсы тоже!
Получается, я навредила своей выходкой Мэгги? Не бывать этому. Пускай сам стирает. Кому оно надо в конце концов?
– Ты должна обо мне заботиться, раз уж я – твой мужчина, а сама кофе пьешь в одиночку.
Сердитый Адайр, обиженно прижал испорченную майку к груди. Тут же снова расчихался. Мэг вздохнула, забрала тряпку и пошла за штанами. Феечки, исполненные сочувствия к пострадавшему от происков злобной ведьмы собрату, принялись виться вокруг его головы, напрашиваясь на разрешение наплести кучу косичек из его гривы. Пока разомлевший страдалец, завернутый в мой плед, восседал на скамейке и терпеливо ожидал окончания мучений по причесыванию, я просмотрела бумаги, полученные от вампирши. Два раза подряд. Определенно, здесь есть подсказка. Только почему-то, я её не вижу. Может, сходить в отдел и посмотреть другие документы? Я-то их не видела. Воодушевленная свежей идеей, попрыгала одеваться. Джинсы, футболка, свитер, куртка, и, правильно, теплые носки. Почти готова. Где моя любименькая большая сумка? В поисках я снова выскочила во двор, где цаца мужского рода восседала с новой причудливо заплетенной косой перед накрытым завтраком. Надеюсь, запасных джинсов у него нет.
– Мэг! Отдавай сумку, мне надо срочно на работу сбегать. Могу купить что-нибудь из продуктов, если скажешь. Это почему ты ему даешь круассаны с шоколадом? Мне, значит, без ничего. Ладно, ладно. Так, я побежала. Всем сидеть дома, ведите себя прилично.
Конечно, никто не стал меня слушать. В собственном доме не уважают, безобразие! Рель тут же сообщила, что сумка у Мэгги в сарайчике. Пришлось ждать, пока домохозяйка нальет какао этому бездельнику, потом, чтобы мне вернули собственность, потом проверять все ли нужные вещи я взяла. Переложила камни из клатча во внутренний кармашек куртки. О, документы! Когда я, наконец-то собравшись, вышла к машине, Адайр уже ждал меня. Нашлись у него и джинсы, и футболка, и куртка. Даже кроссовки откуда-то выкопал. Очевидно, что эта одежда намного роднее для него, чем вчерашний костюм.
– Давай пройдемся пешком? Октябрь. Листья меняют свой цвет и падают. Чувствуешь, как пахнет? – Я подозрительно уставилась на мужчину. Принюхалась. Соседи жгли мусор. Чувствую запах паленых перьев. Ну, ладно, ходила же я раньше и ничего. Пройдусь с удовольствием.
Суббота. В парке кто-то спешит на аттракционы, кто-то в игровые павильоны, а, в основном, люди просто гуляют по аллеям и наслаждаются прозрачным осенним воздухом. Дорожки уже подмели, только на лужайках и клумбах остались листья, опавшие за прошедшую ночь. Мне показалось, что я здесь одна. Что Адайр растворился в шелесте красных и багровых листьев, в пожелтевшей траве, в стволе дуба, мимо которого мы прошли минут десять назад. Вернулся к первоначальному состоянию.
Фэйри сами по себе – воплощение природы, которая приняла антропоморфную форму, чтобы осознать самое себя. Природа по сути своей не злая и не добрая. Просто Жизнь. Дети Богини могут быть жестокими, как мороз в конце марта, а могут быть необходимыми, как солнце каждый день. Они живут долго. Для них существует только смена сезонов, но не само время. Нет времени, нет пространства, нет расстояний. Но у них нет и подлинной свободы, которой одарен только человек. Свободы творчества. Что такое песни фэйри? Ветер в осенних листьях, шум морского прибоя, шелест крыльев потревоженных летучих мышей, песня жаворонка ранним весенним утром в голубой высоте небес, полет бабочки-однодневки. А волшебные танцы? Вихрь метели, блеск инея в лучах рассвета, журчание ручейка, еще не ставшего полноводной рекой, бег стаи волков. Только для кого вся эта мощь, величие, красота? Кто напишет картину, сочинит пьесу, испечет пирог, построит дом, родит детей, чтобы они жили в гармонии с Миром? Человек. Слабое существо. У которого есть разум, свобода выбора и возможность творить. Только, благодаря человеку, фэйри получают возможность осознать всю прелесть жизни, понять, как ощущается миг между прошлым и будущим. У людей они учатся любви и ненависти, прощению и милосердию, уважению или высокомерию. Фэйри играют с человеком, наблюдают за ним. И в процессе учатся быть по-настоящему живыми.
Потому что они понимают, их судьба
навсегда связана с людьми. Что случится, если исчезнет человек? Фэйри растворятся в породившей их природе, вернутся к бессмысленному существованию жизни ради жизни. Вот вы сами хотели бы снова стать плесенью, после того, как почувствовали качество жизни, переживания, чувства и краски мира людей?
Адайр стоял, обнимая дерево, и мечтательно улыбался своим таинственным мыслям. Я похлопала его по плечу, призывая вернуться в реальность:
– Пойдем уже, разберемся с делами и вернемся сюда опять. Хотя, если хочешь, оставайся. Я и сама справлюсь. Волшебник перевел на меня взгляд, потом погладил кору дерева и усмехнулся.
– Нет уж, одну тебя отпускать нельзя. Прав был Бранн, когда предупреждал меня о твоей безответственности. Ты же совсем не думаешь о последствиях. Идем вместе.
Спорить я не стала, просто пошла быстрее, практически побежала. Внутри поселилось ощущение тревоги, поэтому хотела понять, откуда оно взялось. Дома все в порядке. Остается отдел. Поднявшись на второй этаж, неприятно удивилась. Все сидят в кабинете у шефа и что-то обсуждают. За моей спиной, значит.
Бранн в наличии имелся, а его подруги не было. Спрошу:
– Всем привет! Могли бы и меня позвать на совещание, – народ переглянулся, – а где Кармен? Наверное, ей тоже не сообщили, как мне, да? Заговорщики. – Я замолчала, почувствовав руку Адайра на своем локте.
– Несса. Кармен украли. А еще взяли Тимофея и его жену. Они сами впустили вампира в дом. – Карл сочувствующе вздохнул и добавил, – Нам сказали, что могут обменять их на тебя. Сегодня, после обеда. При свете дня на площадке, возле университета. Ольга предложила не говорить тебе, самим найти способ освободить людей. Вот, ищем. А ты зачем пришла, сегодня же выходной.
– За компьютером. Новый ноутбук испортился, пришла за старым. Ребятам отдавала в технический отдел, обещали сделать. И документы надо в сейф положить. У меня дома хранить опасно.
Голова закружилась и на какую-то долю мгновения я потеряла сознание. Впрочем, это состояние быстро прошло. Адайр обнял меня и придержал, не дав упасть на пол. Кажется, больше никто не заметил, кроме Бранна. Все вопросительно уставились на меня. Странно, начальник здесь вроде Карл.
– Мы так ничего и не придумали. Несса, ты что предложишь?
– Обмен, конечно. Разве могут быть другие варианты? Трое против одного. Нужно позвонить, или они сами свяжутся? – Хорошо, что взяла сумку, как чувствовала, что пригодится. В принципе, я же могу бежать сразу, как только наши сядут в машину. Если не получится, узнаю, кто и зачем затеял всю эту возню.
– Несса, браслет все еще у тебя? Ты сможешь позвать меня в любое место, только поверни его против часовой стрелки, – Спасибо, что напомнил. А то я уже подзабыла, зачем на моей руке болтается черное украшение. Сзади покашлял фэйри.
– Меня тоже. Я почувствую, когда тебе будет грозить опасность. Или просто по имени позови и представь в сознании мой образ. – Кажется, это мне так вежливо сообщили, что мы связаны. Почему тогда у меня рисунок, а не татуировка?
– Несса, не отвлекайся. – Тихо сказал Адайр. – Рисунок через пару дней впитается, и связь окрепнет. Татуировки ваши – каменный век. – Ладно, теперь могу и повредничать. Надо же мне успокоиться.
– Хочу диктофон, самый маленький. И передающее устройство. Как в кино. Там на животе засылаемого агента закрепляют такую штуку с проводочками, а специальные сотрудники едут сзади в микроавтобусе с тонированными стеклами и слушают все разговоры. И ещё отслеживают по маячку, где находится фигурант. А, на случай, если устройство обнаружат и отнимут, в левом каблуке туфли спрятан еще один маячок. Да! И ручку хочу, которая стреляет одной пулей, но точно в цель! Джеймса Бонда такая выручила. И ещё...
– Несса, остановись, – устало вздохнул шеф. Что-то часто он сегодня вздыхает, надо будет проверить, как у него с сердцем. Если вернусь.
– Вернешься, – прошелестели листья возле уха. У меня глюки? Или кто-то слышит мои мысли? Мало мне Шайлы было.
– Мы понимаем, что ты хочешь разрядить обстановку, но, поверь, нам не смешно. Никого обмануть тебе не удастся. Электроника в твоем присутствии не работает, сгорает. Так что вся надежда только на мальчиков. – Шеф потер рукой левую сторону груди и похлопал по столу. – Давай бумаги.
– Какие?
– Ну, ты в сейф хотела положить документы. Давай. Потом разберемся, что с ними делать. И торбу свою оставь. Они предупредили, чтобы ты пришла с пустыми руками. – Правильно. У меня там, в специальной коробке, припрятаны бомбочки, изготовленные Кармен для прошлого раза. А на себе их негде спрятать. Обидно. Кстати, как это Бранн допустил, чтобы подругу похитили? Спросить, что ли. Нет, я оценила на его скорбную физиономию, потом узнаю. Когда всё закончится.
В два часа дня мы приехали к месту встречи. Со стороны вампиров было три человека. Два громилы с перекачанными мускулами и противный адвокат, уже знакомый по прошлому визиту. Эх, жаль, Рель с Йеном остались дома. Пыльца за шиворот разбавила бы напряженность момента, определённо. Не желая терять времени, я направилась к синему Мерседесу. Мне навстречу вышел Тим со своей женой. На видимых частях тел укусов не видно. Надеюсь, их не тронули. Странно, а где наш эксперт? Я остановилась.
Адвокат что-то сказал одному из сопровождающих. Тот согнулся, вытащил безвольное тело Кармен, положил себе на плечо и понес к нам.
– Слушай, мужик, – прошипела я сквозь зубы, еле сдерживаясь. – Если с ней хоть что-нибудь случится, первым ответишь ты.
Бранн молнией метнулся к бодибилдеру, забрал у него девушку, и первым делом коснулся шеи. Потом кивнул, подтверждая, что она жива. Ребята погрузились в автомобили и уехали. А я осталась одна рядом с предателями человеческой расы. Ну, что ж. Всегда есть другая сторона у каждого события. Надо только её найти.
Зарисовка 23. Окончание эпизода с вампирами. Временное, конечно.
Я смотрела, как уезжают ребята, надеялась, что с Кармен все в порядке, размышляла. Благо, адвокат перелистывал свои бумажки, не требуя немедленного усаживания в транспортное средство. Почему вчера, в театре, меня понесло в гости к Лидии? Ответ может быть только один. Кто-то очень сильный поиграл во время спектакля с мозгом. Мы же полностью прониклись пьесой, забыли о реальности, расслабились, наслаждаясь мастерской игрой актеров. Легкий импульс, и я, как овечка, топаю на заклание. Только агрессивное поведение рыжего вынудило меня поднять щиты и начать действовать. Вот почему так тяжело было уходить из гримерной, шла через силу, преодолевая чужое притяжение.
Один из культуристов открыл заднюю дверцу и молча ждал, пока моя светлость изволит устраиваться на сиденье. Адвокат сел с другой стороны, снова открывая блокнот и папку с бумагами. У самого полный кейс документов, а мне даже сумку не разрешили взять! Видимо, предполагается, что я должна молча трястись от страха, переживая за свою жизнь.
– Что такое важное ты читаешь? – Не реагирует. Ладно, попробую иначе. Из принципа буду надоедать, пока не разозлится.
– О, вот эти листики мне знакомы, ну-ка, дай сюда, посмотрю. – Отдал без звука. Странно. Так, поглядим, что здесь есть любопытного. Акт передачи недвижимости и вкладов, принадлежащих начальнику порта. Ничего себе наш гражданин наработал денежек за пять лет пребывания в должности. Читается, как детектив. Коррупция погубила не одну страну, нашу в том числе. Вот и наглядный пример, как это происходило. Кому же, в результате, повезло заиметь для себя эти богатства? Должно быть на последней страничке.
– Отдай, – адвокат отнял такие интересные листики и спрятал в папку, под замок. – Незачем тебе знать, на кого переписал свое имущество этот тип.
– Почему?
– Потому что свою роль документы выполнили. Ты за дорогой не следила, пока читала. И мешок не понадобилось на голову надевать. Вдруг Хозяину захочется тебя отпустить. Не сможешь никому рассказать, где была. – Посмотрела вперед через лобовое стекло. Вроде умный дядя. Как я могу не узнать знакомые скалы? С другой стороны, пусть так думает, если хочет.
Водитель остановил машину возле кованых ворот, покрытых черной краской. Даже не присматриваясь, на створках можно было разглядеть стилизованные изображения вытянутых в длину лиц с открытыми ртами, взывающими о помощи. Я тут же решила, что художник, создавший эскиз для изготовления этих чудовищных картин, явно имеет больную психику или извращенное восприятие действительности. С другой стороны, а чего ожидать от вампиров? Заказчики-то они. Адвокат нажал кнопку звонка на столбе, сложенном из кирпичей, выкрашенных под цвет ворот, и совершенно незаметную для того, кто не знает, что она там есть. Раздался скрип, и над стенкой поднялась видеокамера на автоматической ножке, передавая кадры с посетителями. Через пару минут ворота, скрипя и покряхтывая, как живые, раскрылись ровно настолько, чтобы в щель поместилось моё тельце, получившее от ближайшего громилы любезное приглашение открытой ладонью в спину. Стоило мне оказаться по другую сторону забора, как тяжеленные изделия кузнеца-шизофреника захлопнулись с громким стуком. Компания, сопровождавшая меня, без единого звука загрузилась в Мерседес и свалила в обратном направлении. Даже ручкой не помахали. Я вернулась к воротам, попыталась открыть, изо всех сил расшатывая и толкая. Железные монстры не пошевелились. Зря, конечно, но во всех фильмах ужасов героини поступают именно так, и у них получается. Вообще, сегодня прослеживается нехорошая тенденция. Меня привозят, оставляют одну, уезжают. Печально взирая на идеально гладкий трехметровый забор с колючей проволокой по периметру, я крутила браслет сначала против часовой стрелки. Потом по часовой стрелке. Потом разозлилась и вертела уже во все стороны. Потом плюнула на это безнадежное дело и стала осматривать достопримечательности. Буквально сразу же, за моей спиной, обнаружился тип с характерной наружностью классического дворецкого. Незаметно подкрался. Костюм-тройка мрачно-серого цвета, начищенные туфли, галстук-бабочка и внимательный взгляд карих глаз вкупе с чисто выбритым черепом произвели на меня неизгладимое впечатление. Я даже приподнялась на носочках и погладила череп ладонью. Гладенький. Лицо мужчины никак не выразило его отношение к моему поступку.
– Как зовут? – Воспользовалась шаблонной фразой. Просто ничего больше в голову не пришло.
– Честертон, дворецкий. Прошу пройти в дом, на улице к вечеру становится неуютно. Сегодня весь день ветер с севера. – Он повернулся ко мне спиной и пошел по направлению к замку. Пожав плечами, двинулась следом, попутно рассматривая здание. Никакой старины, постройка свежая. Видимо, строитель этого кошмара взял за образец готическое здание из кинофильма про семейство Адамсов. Вытянутые, с заостренными крышами, башни по углам дома. Узкие стрельчатые окна с витражами. Все вместе гармонично усиливает величественный облик устрашающего дамское воображение строения, а лучи уходящего за горизонт солнца, падая на облицованные багровым гранитом стены, создают иллюзию камня, политого кровью. Растительности на территории, огороженной с таким тщанием, нет вообще. Только колючки какие-то возле забора. Я обошла замок ужасов вокруг и убедилась в том, что он построен на скале, обрывающейся прямо в море. Забор со стороны обрыва отсутствует, но сбежать, не имея навыков альпиниста, у меня не получится. Дворецкий невозмутимо стоял в ожидании, придерживая входную дверь открытой. Пришлось сделать вид, что я просто осматривалась, даже где-то любовалась пейзажем, и все-таки войти в логово врага, ощущая себя героиней одного из готических романов Анны Рэдклиф. Не хватает привидения и демонически прекрасного хозяина замка. Скрип закрывающейся двери, а потом щелчок замка, напугали почти до смерти. Образно выражаясь. Честертон кашлянул, а, когда я посмотрела на него, показал рукой направление, чуть склонив голову:
– Вам предоставлена зеленая комната, мисс. Ужин будет накрыт в девять вечера. Пожалуйста, не опаздывайте, Хозяин любит, чтобы все спускались вовремя.
Только когда захлопнула за собой дверь и задвинула засов (откуда он здесь?), я успокоилась. Даже смогла улыбнуться, вспоминая, как лысый дворецкий, преисполненный чувства собственной важности, с идеально ровной спиной медленно удалялся по коридору. Прижавшись к двери, стала осматривать комнату, разделенную на две зоны. Мрачный темно-зеленый цвет обивки кресел и дивана удачно сочетался со светлыми прозрачными занавесями цвета только распустившихся березовых листьев, настолько легкими, что их влияние совсем не ощущалось. Высокие окна открывали потрясающий воображение вид на море. В отличие от полосатых обоев. Тонкая полоска болотного цвета, потом оливковая широкая полоса. И еле заметный рисунок лиан, нанесенный на эти глупые полосы серебристой краской чуть заметными мазками. На холодном полу, выложенном "очаровательной" плиткой с мутными светло-зелеными разводами, возлежал большой, даже огромный, ковер с геометрическими узорами, ожидаемо, в зеленых тонах. Позитивный такой, пушистый. Можно разуться и походить босиком. Говорят, стресс снимает. В помещении царил промозглый холод, похоже, здесь никто и никогда не топил. Камина нет, батарей водяного отопления тоже. Хорошо, что у меня не отняли куртку. Если попрыгать, глядишь, не замерзну. Справа, в дальнем углу раздался еле слышный скрип. "Шуршавчик!" – подумала я, подкрадываясь, чтобы поймать визитера. В этой половине комнаты стояла обычная двуспальная кровать с покрывалом цвета мятных листьев. Постельное белье, наверняка, тоже какого-нибудь навязчивого оттенка. Вот балдахин над кроватью выделялся своим сиреневым цветом из общей гаммы. Хотя рисунок на ткани, конечно же, был зеленым. Веточки и листики. Старательно переставляя ноги, я заглянула за ширму, скрывающую правый угол. Ага! Какая-то девушка в белой косынке и накрахмаленном белом фартуке развешивала зеленое шелковое платье без рукавов на манекене. Ну, надевать на себя шелк в такой холод я не собираюсь. Пусть даже не надеются. Девушка поставила босоножки на высоком тонком каблуке и ушла в потайной ход, предварительно нажав что-то слева на стене. Она не оглядывалась, поэтому мне удалось проскользнуть вслед за ней, пока закрывалась движущаяся в стене панель. Я немного подождала, чтобы горничная ушла подальше и медленно пошла следом, спускаясь все ниже, если считать от уровня зеленой комнаты. Проход освещался тусклыми светильниками, прикрепленными в шахматном порядке справа и слева к стене чуть выше человеческого роста. Камер наблюдения не было, поэтому я спокойно шла, старательно заглядывая во все попадающиеся ответвления и глазки, проделанные в стенах. В одной нише пришлось задержаться, очень уж любопытная картина предстала перед моими глазами. С моей стороны, в нише было окно, узкое, но прозрачное. А с другой стороны, думаю, это выглядит, как зеркальная часть интерьера. Не хватает только мрачной музыки в стиле Джорджа Харрисона. За стеклом спиной ко мне в кресле сидел неизвестный мужчина. Сумела рассмотреть только черные волосы, собранные в хвост обычной черной резинкой. А вот напротив него, лицом к зеркалу, стоял начальник всей городской полиции. Склонив голову, он что-то говорил, иногда кивая и соглашаясь, а иногда отрицательно качая головой вправо-влево. Жаль, что не умею читать по губам, а подслушать не получается. Неправильный девайс, годится только для подсматривания. Когда я начала настойчиво шарить рукой по стенке в поисках включателя для микрофона, должен же он быть здесь, шеф полиции откланялся и вышел вон. А незнакомый субъект встал, лениво потянулся, потом обернулся к зеркалу и, насмешливо приподняв левую бровь, улыбнулся, обнажая клыки. Я замерла. Тогда он что-то нажал на пульте, и стена с зеркалом беззвучно отошла в сторону.
– Прошу, входите, – чудовище склонилось в шутовском поклоне, – не стоит мерзнуть в коридоре. Там не топят. – Он подождал, пока я войду, и снова нажал кнопку. Стена встала на свое место. Вампир прижал руку к груди:
– Бен Монтгомери, а как зовут тебя, гостья из внешнего мира?
– У вас здесь нигде не топят. Кругом скоро льдом стенки покроются, – ворчливо отметила я, поднимая крышки от хрустальных графинов. Надо же определить, где бренди. Мне бы не помешала капелька. – Монтгомери, известная фамилия, соответствует графскому титулу?
– Разреши, я сам. – Вампир молниеносно поймал графин в полете (каюсь, уронила) и поставил его назад, на столик для напитков. – Могу предложить коньяк, виски, водку, кофе, чай.
– Кофе, пожалуйста. Черный горячий, без молока, без сахара. – Хозяин апартаментов кивнул, дернул за шнурок с кисточкой и уселся в кресло, сложив музыкальные пальцы домиком. Вполне себе аристократ в надцатом поколении. Высокий, худощавый, подвижный, лицо слегка длиннее, чем я привыкла видеть. Нос длинный с горбинкой, глаза обычные, серые, опушенные густыми черными ресницами. Залысины не портят общее впечатление. Кожа бледная, на солнце явно не бывает.
– Нет, солнечный свет мне вреден. – И этот читает мои мысли? Не голова, а проходной двор. – Мне незачем лезть в твою голову. Извини, но у тебя очень выразительное лицо. Ах, эти разноцветные волосы, моя слабость. Надеюсь, сегодня ты распустишь их для меня, когда наденешь платье к ужину. Кстати, чем тебе не понравилась комната? – Он плеснул себе в стакан виски.
– Слишком зеленая. Просто испугалась, что превращаюсь в лягушку, квакать начну, доведу до сердечного приступа дворецкого. Ты не ответил на вопрос. – Дверь тихо открылась, вошла уже знакомая мне девушка с подносом в руках. Она поставила кофейник и две чашки с блюдцами на стол, дождалась кивка от хозяина и удалилась. Я смотрела на её действия, как на игру актрисы в кино. Да, чего-то в этой жизни не понимаю, определённо.
– Ты права. По рождению я – граф Монтгомери. Старший сын. Титул должен был перейти ко мне, но брату это не понравилось. Он не захотел идти служить в армию или примерять рясу священника. Просто убрал меня с дороги. Дело давнее, но вспоминать по сей день неприятно. – Вампир встал, подошел ко мне, разглядывая и принюхиваясь. Надеюсь, запах ему не понравится. А то в первой серии "Сумерков"... Чудовище не засмеялось, хотя чувствовалось, то ему очень хочется. Но, имидж, никак не можно ржать, как жеребец.
– Поверь, мы уже и сами были не рады, когда запустили серии в прокат. Теперь каждая влюбленная дурочка настаивает на сцене в лесу. Якобы хочет посмотреть на сияющую грудь вампира. – Мой удивленный взгляд он истолковал правильно. – Ну, да, книги и фильмы оплачены из нашего кармана. Надо было готовить почву к легализации. А вот ты ни в каком месте не ведьма. Даже связи с демоном нет. Так что зря они притащили тебя сюда. Ничем ты нам помешать не сможешь. Гордон сам виноват, расслабился, увлекся постановкой, хотя ему просто нужно было дать денег вашим чиновникам. Ладно, закончили разговор, иди, переоденься и не забудь распустить волосы. – Дворецкий вошел в открывшуюся дверь, замер неподвижно, ожидая, пока моя светлость примет правильное решение. Не оглядываясь на графа, я вышла и отправилась дальше по коридору. Честертон обогнал меня, жестом указывая другое направление. Подумаешь, понастроили тут закоулков, а снаружи вполне приличный замок, без изысков. Меня проводили до самой комнаты и заперли на замок. Стена в углу тоже не отодвигалась. С другой стороны выпила горячего кофе, взбодрилась. Печенья, правда, не предложили. На настенных часах минутная стрелка догнала часовую, и скрытый колокольчик прозвенел восемь раз. Заскрипела ставня за окном, рама открылась сама собой, случайным порывом октябрьского ветра надулась занавеска, за ширмой упал босоножек. Стою, жду, когда упадет второй. Сердце бьется через раз. Тишина, только постукивает ставень снаружи об стену. Мурашки, появляющиеся от страха на коже, отгоняю сознательно. Разве может быть в этом месте что-то ужаснее хозяина? За спиной, со стороны комода послышался тоскливый вздох:
– Чего в обморок не падаешь? Привидений боятся все, кто здесь бывает. Пошумлю, а они – бац, и в обморок. Смешно. – Обернувшись, я увидела маленького домового. Настоящего! Про таких существ только в сказках читала, а живьем ни разу не встречались. Интересно, что, если смотреть прямо на него, никого не видно. А, если краем глаза, то вполне приличный парнишка, в красных шароварах, вышитой рубашке и лаптях. Ай, настоящие лапти-то, и вихры, давно нестриженные. Видно что-то такое он прочитал у меня в глазах, потому что намылился убегать. Но я оказалась быстрее. Цапнула его уже на выходе в очередной потайной ход. Правда, маленький, как норка для крысы. Так ведь и парнишка небольшой, как раз с ладонь высотой.
– Ты это, отпусти меня, пора уже собираться на ужин званый. Гости давно уже топчутся, хозяина ждут.
– Не убежишь?
– Ладно уж, побуду тут. Переодеться тебе обязательно надо, а то граф рассердится. – Домовой выскользнул у меня из рук и уселся на столике. Пока я возилась с платьем и прической, он успел рассказать, что на этом самом месте стоял деревянный дом, в котором жила семья домовых. Старик, хозяин дома, умер, а его наследник продал участок. Домовые помыкались и ушли дальше по склону, искать себе жилище. А вот он, Матвей, взрослый, остался здесь. Дождался, пока строительство закончат, и живет уже, почитай, семь лет. Граф приехал два месяца назад, тогда же прислугу наняли, а до этого замок стоял пустой, только сторож приходил иногда.
– Ты волосы распусти, чего в кучку собрала и заколола. Ему не понравится.
Я уже минут пять вертелась перед зеркалом в зеленом шелке, чувствуя, что замерзаю. Подумала и надела сверху свитер. Некрасиво. Быстро переоделась в свои вещи, даже куртку на молнию застегнула. Вот, теперь хорошо. Домовой вытаращенными глазами следил за моими переодеваниями.
– Он тебя все равно не отпустит, так какая тебе разница: замерзнешь или тебя съедят? – Разумный вопрос, только ответа на него у меня нет. Пока нет. – Ой, я же совсем забыл.
Здорово, у вампира домовой со склерозом и лысый дворецкий. Мне всё происходящее начинает нравиться, честное слово.
– Там, за воротами, симпатичный молодой человек. Впустить я его не могу. Но он просил тебе передать сумку, – домовой полез в нору и вытащил мою замечательную во всех отношениях, любимую сумочку. Ура, мы победим! – Сказал, что у тебя там вещи и лекарства. Вот, бери. Только опасные вещи я вытащил, у себя спрятал. – Не будет мне победного марша, а жаль. Я срочно зарылась внутрь торбочки. Вытащила можжевеловую палочку и спрятала во внутренний карман куртки. Достала шелковый индийский платок, намотала на голову, полностью закрыв волосы. Ещё раз покрутила браслет. Глухо, Бранна вызвать не получится. Матвей озадаченно наблюдал за метаниями по комнате нервной дамочки. Только я сообразила спросить, почему сюда не могут войти мои знакомые, как в дверь постучали. Домовой тут же скрылся под креслом.
Дворецкий невозмутимо придержал дверь, пока я выходила, попутно надевая сумку наискосок через голову и плечо. Мало ли, вдруг бежать придется. Нечего разбрасывать личное имущество по чужим помещениям. Большая, освещенная боковыми светильниками столовая была наполовину заполнена гостями. Дамы в вечерних шелковых туалетах, украшенные драгоценностями и слегка посиневшие от холода. Кавалеры в костюмах, при галстуках, беседующие возле разожженного камина о судьбах мира. Прислуга в форме разносит на подносах шампанское в высоких бокалах. Как будто, я попала в плохой черно-белый фильм. Удивительное дежа-вю. Все воспитанно отвернулись, не замечая моих кроссовок и китайской куртки. По лестнице, ведущей откуда-то сверху и прикрытой ковровой дорожкой, медленно спустился хозяин вечеринки в смокинге. Все восхищенно замерли, салютуя ему бокалами. Точно, фарс, самый настоящий.
– Добро пожаловать, дамы и господа, на вечеринку, посвященную середине осени. Прошу к столу, он накрыт чуть дальше. – Граф повернулся в мою сторону и замолчал. Только рукой махнул оркестру, чтобы музыкой сопровождали размещение гостей возле накрытого стола. Я сделала три шага назад, оказавшись рядом с проемом французского окна, в данный момент распахнутого настежь. Вампир мгновенно возник чуть сбоку и прошептал мне на ухо:
– Кому я велел переодеться? Приказы следует выполнять буквально. В наказание останешься без ужина. Иди на улицу и хорошенько подумай над своим поведением. А, чтобы тебе было не скучно, вот сопровождающие. Кай! Герда! Из темноты ночи к ногам хозяина выскочили два взрослых добермана. – Монтгомери поднял голову, посмотрел мне в глаза, и скомандовал:
– Беги! – Я тут же сорвалась с места. Покачнувшись на краю обрыва, успела заметить, как собаки, понукаемые криками зрителей, неслись выпущенными стрелами прямо ко мне. Ну, что ж, посмотрим, так ли холодна вода в октябре, как об этом рассказывают старушки на скамейках. Надеюсь, упаду в море, а не на какой-нибудь из торчащих камней.
Падать с такой высоты опасно, потому что удар о поверхность воды может лишить сознания, и, в этом случае, человек тонет, не успевая прийти в себя. Что-то такое случилось и со мной, потому что внезапно поняла, что стою перед Королевой в большом празднично украшенном зале, полном нарядно разодетых мужчин и женщин. С моей насквозь промокшей одежды стекала морская вода на пол, выложенный голубыми мраморными плитами. Там, в реальности, я тонула, поэтому здесь, в безвременье, даже не могла открыть рот и сказать, что со мной происходит. Королева, умолкшая на половине слова, резко выбросила руку ладонью вперед, как бы толкая воздушной волной меня в грудь.
