Текст книги "Всем сердцем (СИ)"
Автор книги: Елена Рейн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Глава 10
Мужчина смерил меня уничтожающим взглядом, но мне уже было все равно. Присев рядом с малышкой, пальцем руки провела по щеке и тихо прошептала:
– Сейчас, моя хорошая. Потерпи немного.
Только положила руки на ее шею, как поняла, что что-то не так. Девочка была другой… отчего моя кровь бурлила горячим огнем. И к тому же меня до дрожи в руках раздражал серый шерстяной тюрбан на голове ребенка. Да и зачем в такую жару натягивать на себя это убожество?
Резко дернула за шерстяную ткань, и в ужасе уставилась на короткие красные волосы.
– Бог мой, она – шанарка! – воскликнула я, и мгновенно повернулась к Тарлану, с вызовом глядевшего на меня. Сжала руки в кулаки и процедила: – Какие же вы…
Отвернулась, и закрыла глаза, напрочь убирая эмоции. Они сейчас ни к чему. Главное – вылечить ребенка. И все же… не могу успокоиться. Оказывается, тут дети и женщины шанаров работают, а не рабы тайхаров. Вот же ж…
Положила пальцы рук на ее лицо и, сконцентрировавшись на повреждениях кожи, стала отматывать весь процесс в обратном направлении, представляя все поэтапно. Не знаю почему, но сейчас решила действовать именно так.
Как только кожа приобрела бледно-серый загар, и никаких следов от язв не осталось, улыбнулась и посмотрела на удивленную девочку. Провела рукой по торчащим коротким волосам и прошептала:
– Как ты себя чувствуешь?
– Но-но-нормально, – запинаясь, пролепетала малышка, и со страхом посмотрела в сторону изумленной надзирательницы.
– Хорошо, ты посиди, а я отойду, – произнесла и направилась к Тарлану.
– Так значит, эти полулысые женщины и дети – пленники-шанары?
– Да, – сухо произнес он, не меняя выражения лица, как будто я его о погоде спрашиваю.
– И ты пришел ко мне, чтобы помочь одной из шанарок?
Молчание, а потом ворай ответил, но лучше бы молчал, чтобы я не слышала его слова.
– Нет, для второй надзирательницы.
Лицо застыло тугой маской, стягивая до боли каждый участок кожи. Искусав нижнюю губу, подошла ближе и яростно процедила:
– Я должна спасать чудовище, избивающее пленных? Да? – на его наглый кивок, я мысленно направила его к шанарам и, развернувшись, направилась к ребенку.
– Светлана! – раздался грозный приказ позади. – В другую сторону!
Тяжело было это сказать, НО я должна была. Не поворачиваясь, сухо произнесла:
– За то зло, что она творит с детьми и женщинами, несколько дней провести в мучениях ей не помешает.
Чувствовала себя тварью, трясло как никогда, но понимание того, что я буду лечить мразь, издевающуюся над детьми, не укладывалось у меня в голове.
Не успела пройти и несколько шагов, как Тарлан дернул меня за волосы и прижал спиной к своему огромному телу:
– Не забывай, что тоже можешь быть здесь… как они.
Ярость рвалась наружу, и как бы я себя не сдерживала, она выплескивалась бьющим фонтаном. Встретилась взглядом с напуганной девочкой, дрожащей на земле, и процедила:
– Ну что же… Давай, покажи все свои достоинства, ворай!
Тарлан с яростью откинул меня от себя, отчего я упала на красную землю, но тут же повернулась к нему, сдувая локон волос, выбившийся из прически, медленно поднимаясь. Прищурилась и с обидой спросила, почти выкрикивая:
– Ну что же ты? Давай! Может плетку дать, и покажешь надзирательницам пример?
– Светлана, не дерзи! – предупредил мужчина, прожигая свирепым взглядом.
– А то что? Есть еще что-то хуже того, что я уже видела? Вы же нелюди! Страшнее зверей! Твари!
– Светлана! – зарычал Тарлан, грозно приближаясь.
– Что, не нравится? Это же должно льстить таким как ты! Наверное, нравится быть бессердечной скотиной? Да?
– Светлана! – уже свирепо цедил Тарлан, и резко полетел на меня.
Как бы страшно мне в этот момент не было, не двигалась. Возможно, я и переборщила, но не могла по-другому… Вот не могла идти против человечности, сочувствия и доброты… как бы тяжело мне не было.
Как только разъяренный мужчина оказался напротив меня, остановился. Тяжело дышал, уничтожая взглядом, но не посмел ударить. Видела по его свирепому выражению, черным глазам, вздутым венам на висках, как он борется с собой.
Немного успокоившись, спокойно отчеканил:
– Женщине… нужно… помочь. Сейчас же! Их немного!
«Ключевое слово! НЕМНОГО!!! Гад! Мало им… значит…»
– А что, малолетние рабыни уже надоели? Что вам, доблестным тайхарам, переживать-то? Рабов у вас не переводится, как я погляжу! То шанарки, то свои… ни в чем себе не отказываете! И оказывается, все вам мало! А может уже на десятилетних полезете, вам-то какая разница? Подонки!
Сильная рука мужчины обхватила мою талию и с силой сжала, прижимая к своему телу. Вторая рука оказалась у меня на затылке, заставляя смотреть в его бешеные глаза. Тарлан окинул меня оценивающим взглядом, и прохрипел в лицо:
– Тебя никто не тронул!
– Да только потому, что каждого тронувшего изжарю до костей, – прорычала ему в ответ, дергаясь, но ничего не получалось. – А не благодаря вашей учтивости и заботе.
– Ошибаешься, девочка. Думаешь, нельзя заставить? – спросил он, с такой силой прижимая меня к здоровенному стальному телу, что думала, пробьет мне грудную клетку.
Помимо этого, я отчетливо чувствовала его возбуждение. Еще бы… такое невозможно не заметить. Дикий ужас сжал все внутренности в страхе, что такое чудовище меня хочет. Липкий холод пошел по коже, и обжигающего тепла мне сейчас однозначно не хватало. Но нет, ничего, наоборот, меня морозило.
«Проклятье, почему я не контролирую свои способности сама? Это же неправильно! Несправедливо…»
– Отпусти меня, – тихо просипела, надеясь на чудо.
– А то что? – злобно процедил он, дергая волосы вниз, поднимая тем самым мое лицо. – Что ты можешь, дери? Против меня?
– Ты мне противен! Презираю! – искренне прошипела я, и тут же прокусила губы до крови от безумной боли его яростной хватки моих волос.
Резко откинул меня в сторону, и тяжело дыша, процедил:
– Иди к женщине.
– Это для тебя она женщина, а для меня – чудовище, избивающее детей. Я не пойду… – прохрипела, чувствуя кровь на языке.
– Светлана, не зли меня лучше!
Прикрыла глаза на секунду и прерывисто выдохнула. Но как только наши взгляды встретились вновь, замерла. В них плескались гнев, ярость и что-то еще такое темное и дикое, что я опустила голову, соображая, как быть в этой ситуации.
Спокойно, насколько могла, уверенно произнесла:
– Я помогу ей… если ты… прикажешь им не избивать пленников.
– Нет! – убийственно озвучил ответ Тарлан, отчего я совсем упала духом. Черствый тайхар.
– Хотя бы… дай мне возможность осмотреть их после того, как они закончат свою работу, – вновь попробовала договориться, ведь ему так нужна эта тайхарка… а мне – дети и измученные женщины. Я должна попытаться… сделать хоть что-то.
– Думаешь, тебя надолго хватит, если каждому шанару будешь бежать на помощь? – брезгливо спросил предводитель, давая понять, что считает мое желание помогать – глупостью.
– На сколько хватит, все мое, – дрожащим голосом произнесла я, чувствуя, что на грани срыва.
Мужчина не ответил, только молчал и внимательно смотрел, а я… приводила себе в голове примеры, почему я не могу сейчас разреветься. Очень много всего себе твердила, и маму вспомнила как самое действенное. Чем только не убеждала себя, но не перестала дрожать, и вдруг услышала:
– Делай, как считаешь нужным, – буркнул ворай, и пошел в сторону поселения, лишь на секунду остановившись, чтобы предупредить: – Но после того как поможешь надзирательнице. Женщина в палатке. Тебя отведут.
Как только Тарлан ушел, я на негнущихся ногах поковыляла к малышке, и, подняв ее с земли, произнесла:
– Иди отдыхать, и завтра будешь совсем здоровенькой.
Девочка улыбнулась и кивнула, а я направилась к надзирательнице, со страхом смотрящей на меня. Оказавшись рядом с ней, услышала ее тихий вопрос:
– Кто ты такая?
– Светлана. А теперь, веди меня к другой надзирательнице.
Тайхарка кивнула и пошла вперед, периодически останавливаясь, так как я очень медленно брела. Не потому что сил не было или устала. Нет. Просто меня трясло от пережитого стресса, и я пыталась успокоиться.
Правда сейчас меня особенно раздражал запуганный взгляд лысой женщины, явно желающей задать мне какой-то вопрос, но, как только она открывала рот, тут же его закрывала. Пройдя огромную плантацию, женщина все же не вытерпела и выдала:
– Лечебная магия – дар Тайхары. Почему именно шанарке такая благодать?
– Наверное, потому что они не такие жестокие, как вы, – буркнула в ответ, замечая четыре деревянных домика. Один из которых был маленьким, где я думаю, спят надзиратели, а другие – длинные, очевидно, там держат пленных.
– Ты странная, – пробурчала она, смотря на меня исподлобья. – Нет, ты не шанарка, тогда бы знала, что они животные. Но у них женщины имеют власть… и они убивают врагов, так же как и мужчины.
Остановилась, переваривая отвратительную информацию, и тяжело выдохнув воздух из легких, вымученно прошептала:
– Действительно, этого и следовало ожидать. Вы все такие добрые, что удавиться хочется. Только искренне жаль, что страдают невинные дети.
Сказала, и пошла вперед, обойдя ее, и очутившись у маленького домика, почувствовала тепло в руках. Значит, больная здесь.
Оказавшись в деревянной постройке, увидела высокую, обнаженную женщину с короткими белыми волосами, лежащую на шкурах. Женщина была сильно истощена, измучена, и дрожащими руками вытирала рот от белых сгустков рвоты.
Все в доме, а особенно чаша, куда блевала женщина, вызывали отвращение, но меня это не отталкивало. Вот когда работаешь с тяжелыми пациентами после автомобильных аварий… это действительно жутко, но не настолько, чтобы мешало мне оперировать. Такая у меня работа.
Недалеко от меня стоял стол и стул, на котором стоял тазик с водой, и все, больше ничего в помещении не было.
Присела рядом с женщиной, и внимательно обследовав тело, диагностировала, что по симптомам ее укусила гремучая змея. Можно сделать вывод, что таршана – это змея.
Недовольно скривилась, удивляясь, как быстро нарастает и прогрессирует отек пораженного сегмента, захватывая удаленные от первичного очага участки. Очень быстро, что невероятно и немного пугает. В местах отека уже появились множественные кровоподтеки и пузыри, сливаясь в обширную некротическую рану. На данный момент возникла сильнейшая общая гипертермическая реакция с гектическим подъемом температуры тела, интоксикацией, ознобом, тошнотой и рвотой. И что не менее страшно, существует угроза возникновения внутренних кровотечений из желудочно-кишечного тракта.
Так, но я на Тайхаре, а значит, все хуже, чем я предполагаю, и последствия будут развиваться интенсивнее. Встала и, с пренебрежением окинув грязный пол и шкуры, недовольно фыркнула. Повернулась к надзирательнице и сухо произнесла:
– Я не могу работать в такой грязи и вони, поэтому нужно все убрать. Сейчас же. Пожалуйста.
– Она скоро умрет, и нет смысла… – отмахнулась тайхарка, не желая выполнять мою просьбу, чем меня взбесила. То Тарлан, теперь ленивая надсмотрщица. Так бы сама работала, как других заставляет!
Двинулась к ней, чувствуя, как во мне все кипит от гнева, и процедила:
– Я попросила все убрать! Сейчас же. Пока я дышу свежим воздухом на улице, все здесь необходимо помыть! Немедленно! Сама не желаешь, подключай женщин с полей, но, чтобы все было чисто. Понятно?
Женщина пораженно на меня уставилась с открытым ртом, а потом, судорожно несколько раз кивнув, прохрипела:
– Ты… ты… ты в огне…
Окинула себя взглядом и увидела, что от тела отходит горящий поток красного огня, но я только чувствовала тепло, и ничего больше.
«Замечательно! А почему с Тарланом он не появился?!»
Грозно посмотрела на женщину, и еще раз попросила:
– Вот… пока я остываю, тут должно быть чисто. Хорошо?!
Женщина кивнула и направилась к двери, но я окликнула:
– Без издевательств! Пленные – женщины и дети, такие же, как ты и возможно твои дети, поэтому относись к ним с уважением.
Надзирательница резко повернулась ко мне, и тихо прохрипела:
– У меня больше нет сына. Шанары… убили его. И я плачу им тем же…
Сочувственно окинула ее взглядом, понимая, что она такая из-за смерти своего ребенка. Понимаю, но не поддерживаю…
– Искренне соболезную твоему горю, но я тебя… попросила не издеваться над харами.
Женщина только кивнула, а потом медленно вышла из дома, задерживая короткий взволнованный взгляд на мне. Как только дверь за ней закрылась я прошла к тазу с водой и сполоснула лицо, а потом вышла из хижины, не желая и дальше дышать удушающими запахами.
Спустя некоторое время я сидела в начисто вычищенном помещении и, кроме запаха непонятной травы, ничего не ощущала. Сказав спасибо надзирательнице, села рядом с больной, анализируя имеющуюся ситуацию.
В первую очередь мне нужно разрушить яд, циркулирующий в системном кровотоке, и для этого мне нужно ввести антитоксическую сыворотку, нейтрализующую токсины, а также, провести профилактику и лечение гнойных осложнений. Но у меня ничего нет, и я сама не могу представлять себя препаратом. Значит… и что же теперь предпринять?
Посмотрела на свои руки и, прикусив щеку, положила их на шею женщины, в области места укуса змеи, и попробовала представить, что все чисто, но ничего не получилось. Очевидно, в тяжелых случаях мне нужно проводить все через себя.
Хорошо… тогда представлю, что я в медицинском центре, и буду исцелять мысленно. Тепло пошло на шею, и через время я уже закрылась в себе, полностью сосредотачиваясь на процессе лечения. Ничего и никого не видела рядом, только тело девушки, сканируя и убирая ненужные ткани, чтобы работать только с нужными участками.
Исцеляла очень долго, поражаясь тому, что за столь короткое время яд распространился везде, хотя чему удивляться, если, по словам ворая, тело после укуса таршаны должно высохнуть и быть черным.
Когда кожа больной покрылась красной волной, я счастливо выдохнула и, устало отстранившись от нее, медленно попыталась встать. Не удержалась и, качнувшись, резко пошла вниз, теряя сознание. Лишь на краткое мгновение ощутила могучую силу рук, а потом отключилась, в полной уверенности, что я не упала.
Глава 11
Проснулась я внезапно, понимая, что после лечения потеряла сознание. Первую и самую пугающую мысль, что я нездорова, откинула как невозможное, ведь никаких симптомов заболеваний у себя не чувствовала. А значит, я просто неправильно распределяю силу. Трачу много энергии, и мне необходимо найти оптимальный метод, чтобы помогать больным и не истощать себя до потери пульса.
Посмотрела по сторонам, и увидела знакомые стены, радуясь, что нахожусь в своей спальне. Села, и тут же услышала тихие шаги Дихары, приближающиеся ко мне.
Девочка вошла в комнату, и с искренней заботой, улыбнувшись, спросила:
– Как себя чувствуете?
– Спасибо. Ты дома. Это замечательно!
– Ворай отпустил, приказав заботиться о вас.
– Тарлан? Он тебе приказал заботиться обо мне? – недовольно переспросила я и, видя, как она кивнула, высказала мысль в слух. – С чего это?
Малышка пожала плечами и тихо прошептала:
– Он… он принес вас сюда… на руках с полей.
Теперь моему изумлению не было конца и края. Странный поступок мужчины подкосил мое восприятие этого черствого тайхара.
– И где же, – чуть не сказала «рыцарь», но подумав, что здесь шуток наверняка не понимают, да и значения этого слова, предложила свой вариант, – ворай?
– Тарлан у себя. Принес вас и оставил на кровати, а когда он увидел меня, выходящую из погреба, где я перебирала продукты, отправил к вам.
Молчала, в немом удивлении и неприятном предчувствии, что ничем хорошим его помощь, лично для меня, не обернется. Вот теперь думай, с какой стороны грянет гроза…
– Наита была рядом? – вдруг спросила я, мечтая об отрицательном ответе.
– Рядом, и ее глаза пылали яростью. Думаю, она боится… – сконфуженно замялась девочка, дергая свои пальчики.
– Чего?
– Предводитель никогда не проявлял внимания к дери, а вас защищал и нес на руках сюда, в бешенстве рыча на Гавора, желающего принять ношу на себя.
Схватилась за лоб и простонала, проклиная «внимание» Тарлана. По выражению любопытного лица, видела, что Дихара ожидает ответа на ее слова, и произнесла:
– Тарлан заинтересован в моем даре, вот и беспокоится.
Да, я соврала! А что я ребенку скажу? Мужчине захотелось чего-то нового от женщины, а она его не воспринимает должным образом. Не радуется счастью быть его любовницей, избегая, стараясь держаться подальше. Бред. Поэтому я красиво и по-доброму… солгала, за что чувствую себя обманщицей.
Думаю, что Тарлана удивило во мне что-то новое для него, не поддающееся никакому пониманию, что он и желает разрушить, а потом подчинить. Только в этом его заинтересованность, на мой взгляд. Есть такие особенности поведения у некоторых представителей мужского пола, и Тарлан, очевидно, к таким мужчинам как раз и относится. То, что не соответствует его норме, он желает перевернуть изнутри, перестраивая на свой лад.
Улыбнулась девочке, и произнесла:
– Честно, я здорова. Отдохнула и полна сил, поэтому не беспокойся. Но, так как тебе дали отдых, может, пойдем на кухню и перекусим? Между прочим, сейчас какое время суток?
– Поздний вечер, – ласково произнесла Дихара, поглядывая на меня, чуть наклонив голову вниз.
Я только тяжело вздохнула и произнесла:
– А я еще хотела посмотреть пленниц и детей.
– Завтра посмотрите, а сегодня вы спасли жизнь Ладхаре. Родной сестре Тарлана. И без вас она бы несомненно умерла.
«Теперь понятно, почему он так тащил меня туда и оттуда, все ради сестры, и в благодарность за ее жизнь. Так что не стоит пугаться такому поведению. Хотя, его возбуждение напрягло, но мужчины, как правило, имеют привычку терять мозги и думать нижней частью тела».
– Пойдем к детям, – с веселой улыбкой предложила я, и мы направились ужинать.
Трапезничали весело, и мне, со стороны казалось, это совершенно нормальным, вот такое общение. Темы затрагивались касательно всего. И даже после ужина в салочки и прятки поиграли.
***
Следующим ранним утром сидела в кровати, поглядывая на потолок. Мне вновь приснился сон про черноволосую девушку и шанара. Все повторялось вновь, только магия Тайхары в этот раз со мной не разговаривала.
Из маленького окошка шел свет от предрассветного сияния неба, освещая стену, и я задумчиво «раскладывала» сон по полочкам. Прекрасно осознавала, что незнакомка из сна – это не я. Тогда кто? И почему я так отчетливо ее воспринимаю? Может быть, это забытая история, и мне продемонстрировали важный ключевой момент из жизни этой девушки? Сон как подсказка, помогающая понять, зачем я здесь?
Без конца ворочалась, но так и не смогла уснуть. Надела платье, поверх него накинула теплый шерстяной платок на плечи, и вышла на улицу. Долго бродила по двору, пытаясь хоть что-то понять, но не могла.
Как только решила идти домой, напряглась и, втянув воздух в легкие, замерла. В мою сторону, тихо ступая, шла неизвестная личность, в темном одеянии, что-то прижимая к себе.
Вновь потянула воздух и прищурилась, понимая, что, чтобы она не несла, оно перемазано в крови. Шаги приближались все ближе и ближе и «гость», обойдя наш двор, присел на песок, рядом с тем местом, где я пряталась, и стал рыть лопаткой яму. Вдохнув глубже воздух, определила, что это женщина. Даже не сомневалась. У мужчин более резкие запахи тела, насколько я поняла по собственным ощущениям. Выкопав небольшое углубление в песке, неизвестная тайхарка потянулась к своему узелку, и принялась разматывать.
Я даже не сдержалась и всхлипнула, видя в ее руках огромный кинжал. Незнакомка в капюшоне сразу же отреагировала, оглянувшись в мою сторону. Нахмурилась, ничего не видя в кромешной темноте, а потом вновь вернулась к своей работе и, положив кровавое орудие в углубление, стала закапывать.
Огромное количество вариантов событий и моего поведения над ними, крутились в голове, и только я решилась выйти из укрытия, как меня прижали к огромной мускулистой мужской груди, а рот зажали ладонью, не позволяя и пикнуть.
«Вот же проклятье, почему не почувствовала мужчину, так близко подобравшегося ко мне? Ведь я всегда чувствую приближение…»
Возможно оттого, что у меня нос забит запахом крови, засохшей на ноже, и все сигналы тела настроены только на этот запах?! Другой причины я не видела. И что особенно интересно, я могла с уверенностью сказать, что кровь свежая, очень тонко это чувствовала. Есть точное подозрение, что она принадлежит женщине, а также, полная уверенность в том, что та, которая скрывается под капюшоном, только принесла его сюда, но не пользовалась им. На холодном орудии чувствуется другой запах.
Попыталась вырваться, но меня только сильнее прижали к стальному горячему телу, и тут же прошептали на ухо:
– Молчи, и… не дергайся.
«Тарлан??! Тарлан! Что он тут делает? И как дергаться, когда он буквально вдолбил меня в свое тело?!»
Пока стояли, чувствовала его горячее напряженное тело, и ощущала себя маленькой девчонкой. Хотя с чего это? Видно аура мужчины влияет на меня, яростная и мощная, давящая своей силой.
Как только женщина спрятала кинжал, крадучись побрела от дома, постоянно оглядываясь по сторонам. Я с облегчением выдохнула в ладонь, надеялась, что Тарлан теперь меня отпустит, но ворай медлил.
Холодный воздух пронизывал до костей, отчего я вся пошла мурашками. А в связи с тем, что нижнего белья на мне не было, так как не выдали, почти голая стояла перед мужчиной.
Закусила губу, пытаясь отодвинуться от его возбужденного паха, направленного мне в спину. А куда еще, если он очень высокий?! Чем больше пыталась освободиться от его захвата, тем сильнее терлась об него, на что услышала рычание:
– Не дергайся! Если не хочешь оказаться на земле… подо мной, – процедил мужчина и убрал свою руку, отступая на шаг. Резко повернулась к нему, желая высказать свое мнение, но, видя дикий голодный взгляд, сглотнула и отвернулась, не желая провоцировать.
Маленькими шажками подошла к месту, где незнакомка спрятала кинжал, и присела, осторожно разрывая песок. Теперь я не волновалась, что на меня «повесят» покушение или убийство. Предводитель тайхаров присутствовал здесь, и все видел.
Подолом приподняла нож и принюхалась, краем сознания отмечая, что это ненормально. Но сейчас мне казалось это не столь важным. Не удержалась и, коснувшись пальчиком капельки крови, поднесла ко рту.
Как только сообразила, что я сделала, в удивлении всхлипнула, ужасаясь себе. Но, одновременно с этим, поняла, чья это кровь. Невероятно, я помнила этот запах, потому что чувствовала его, когда шла с лысой надсмотрщицей.
«Что со мной? Почему я так странно себя веду?»
– И давно у тебя повадки шанаров? – раздался недовольный рык Тарлана, и я тут же посмотрела на него, не зная, что ответить.
– Ну? Обоняние и слух! Говори! – вновь процедил предводитель.
– Ты меня в чем-то обвиняешь? – раздраженно ответила вопросом на вопрос, и, бросив нож на песок, бросилась вперед, желая помочь пострадавшей женщине, и уйти от неприятного разговора.
Далеко не убежала, даже двух шагов не сделала. Тарлан схватил меня за запястье и, дернув на себя, рыкнул:
– Отвечай!
– И что тогда? Да, зрение, слух и обоняние изначально были выше нормы, а сейчас…
– Ты – шанарка! – со злостью выплюнул он.
– Этим ножом порезали, а может и хуже, ту надсмотрщицу, что ударила ребенка. Может, к ней пойдем, пока не поздно? Или будем рассуждать о том, чем меня наградила Тайхара? Или лечение уже не имеет значения, и ты меня поселишь в домик к пленным?
– Светлана… Хорошо, пойдем в домик надсмотрщиц, а после поговорим… – недовольно выдал Тарлан, пронизывая безумным тяжелым взглядом.
Сказал и отпустил, и мы направились через поселок к полям, Тарлан – впереди, а я следом. Смотрела себе под ноги и одновременно переводила взгляд на спину мужчины, рассуждая о его словах.
Хм-м-м, как же мне не хочется говорить с ним на эту тему, но очевидно придется. Я уже и сама догадывалась, что магия подарила мне не только цвет волос оборотней, но и тело. Главное, чтобы не оборачивалась, а то мне еще только превращения в медведицу не хватало.
Посмотрела на свое плечо, и недовольно сморщилась. Думаю, завтра у меня будет огромный синяк с его ладонь, если учитывать, с какой силой он меня держал. Хорошо хоть руку не сломал. А насчет остального, увидим потом.
Чем дольше я тут нахожусь, тем сильнее мне не нравится. Уже и орудия убийства подкидывают, решив, бесспорно, подставить. Как все банально, и я даже уверена, что это женушка предводителя ко мне так неравнодушна. И как же быть?!
Чем дальше шли, тем сильнее мерзла. Как же на Тайхаре ночью и на рассвете холодно, аж до костей продирает. А на ногах у меня только кожаные чешки, и все.
Тарлан резко остановился, и, придирчиво посмотрев на дрожащую меня, недовольно насупился и проворчал:
– Почему не оделась?
– Что теперь говорить? Да и нет у меня ничего…
Предводитель еще больше нахмурился и, сняв с себя шерстяной жилет, вручил мне. Посмотрела и подумала, что он на мне платьем будет смотреться. Только открыла рот, чтобы сказать спасибо, как услышала:
– Одевайся!
Промолчала и быстро накинула на себя его жилетку, следуя за ним. Столько вопросов кружилось в голове, но я пыталась держать их при себе, прекрасно осознавая, что мужчина еле сдерживает ярость. Еще немного и рванет со всех сторон, и кому будет плохо – известно. Мне в первую очередь. Может быть, прогуляется немного, да успокоится.
Подходя к домику, почувствовала кровь, но в другой стороне. Молча направилась в сторону забора, ограждающего территорию деревянных домиков. Как только дошла до душа, прикрыла рот ладонью, чувствуя, как тошнота подступает к горлу из-за огромного количества крови на земле и неприятного тленного запаха, но не от жертвы.
Помимо этого, в воздухе пульсировали отголоски чего-то темного и сильного, распространяя липкий страх по всему телу. Посмотрела по сторонам, и, вновь принюхавшись, на мгновение уловила что-то резкое и знакомое, но конкретно запах определить не смогла.
Увидела ноги женщины, спрятанной в промывочном сооружении, и, только хотела обойти и вытащить, как услышала рычание:
– Стой на месте! Я сам!
Замерла, и стала наблюдать, как Тарлан подошел к женщине и подтащил ближе ко мне, проверяя рукой пульс. Тайхар недовольно посмотрел на меня и произнес:
– Она уже почти мертва…
Не теряя времени, стремительно села, осматривая тело в поисках раны, чтобы понять причину и последствия.
– Светлана, ты опять потеряешь сознание, – недовольно процедил мужчина, мешая мне работать, прожигая насквозь колючим взглядом.
Ничего не сказала, считая, что бессмысленно отвечать на этот вопрос. Я и сама прекрасно понимаю, что до сих пор не разобралась в своем даре, и поэтому после исцеления мгновенно теряю сознание, но и смотреть, как женщина умирает, не могу.
«Нет, тут все чисто. Значит, рана на спине. Между прочим, на Тайхаре любят в спину бить… Подлость в почете».
– Переверни ее, пожалуйста, – попросила я, отмечая, как замечательно вижу в темноте.
Мужчина недовольно рыкнул, но перевернул, и даже не повторил своего вопроса вновь, за что была ему благодарна. Осмотрев женщину, сразу же увидела рану на пояснице, отчего на секунду замерла. Попыталась не паниковать от мгновенного диагноза, а все разобрать по полочкам.
Раневой канал – линейный (укол), протяженностью приблизительно 10 см, шириной 2,5 см. Удар пришелся в поясничную область и пробил аорту. Кровь быстро поступила в окружающие ткани и полости, образовав «подушку-тампон». Но… очевидно, женщина упала и ударилась спиной, тем самым оторвав ее. Итог: мышцы сократились, растянули раненую аорту; отверстие на ней увеличилось, кровопотеря в течение нескольких секунд привела к потере сознания, вследствие резкой потери артериального давления и остановке сердца. На данный момент пострадавшая находилась в состоянии клинической смерти. И если в течение нескольких минут не провести реанимационные мероприятия, наступит биологическая смерть.
Глубоко вдохнула и, посмотрев на свои руки в крови, стала их очищать, мгновенно продумывая свои действия. Как только прокрутила их в голове, мгновенно подалась вперед, и сама перевернула женщину, решив, что первым делом необходимо заставить заработать сердце, а потом остальное. Отключилась от всего, погрузившись в процесс, и как только услышала стук бьющегося сердца в груди женщины, облегченно улыбнулась. Хмурый мужчина, видя мою попытку вновь перевернуть женщину, рявкнул что-то и сделал это сам. Принялась незамедлительно за рану, мысленно растворяя кровь и зашивая раны.
Закончив исцеление, встретилась с изумленным взглядом надсмотрщицы, непонимающей, что с ней произошло, и счастливо ей улыбнулась, понимая, что на смертельный случай потратила меньше времени, чем на укус таршаны, и даже не падаю в обморок, хотя все перед глазами плыло.
Тарлан резко гаркнул что-то женщине и, услышав ее ответ, только недовольно зарычал, и в эту же секунду я оказалась в сильных руках мужчины, не испытывая недовольства, что он опять меня носит на руках.
По пути к поселку отключалась на несколько секунд и тут же приходила в себя, чувствуя свежесть и запах утренней росы на растениях в полях, глупо улыбаясь.
– Не пойму твоей радости, – буркнул Тарлан, сильнее прижимая меня к своей груди. – Опять все силы истратила!
– Главное – вылечила, – прошептала я, все также вдыхая чистейшие ароматы свежести и еще… терпкий запах мужчины, приятно окутывающий мой нос. Странно, но мне нравился его запах, что неправильно. Нахмурилась, и очень тихо произнесла: – Думаю, тебе не стоит быть рядом со мной. Уверена, что только благодаря твоему вниманию получила дополнительную работу исцеления, а женщина, по этой же причине, чуть не умерла.
Ворай тут же остановился и гневно процедил мне в лицо:
– Не тебе решать, где мне быть и с кем!
– Мне, если это и меня касается, – спокойно произнесла, с огорчением понимая, что совсем нет сил спорить. – Я не желаю, чтобы около меня ходил мужчина, у которого есть жена.
Тарлан резко поставил меня на ноги, и, внимательно посмотрев в глаза, в надежде что-то там увидеть, прямо отчеканил:
– Мужчина, как и женщина, освобождается от жены только в том случае, если один из них умирает. Но в общине допускается иметь несколько…
– Шавань? Или как там их??? – возмущенно уточнила я, наблюдая, как Тарлан скривился, услышав мои слова.
– Дери, – возразил он.
Хмыкнула в ответ и, вздохнув, спокойным тоном произнесла:
– Я никогда не буду ничьей любовницей!
– Хочешь, чтобы я избавился от жены? – грозно рявкнул он, в полной уверенности этого желания, чем вывел меня из себя.
– А зачем? Я не претендую на связь с тобой, в особенности на роль жены. Так что прошу оставить меня в покое! – в тон процедила ему, отталкивая его от себя.
