355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Елена Рейн » Всем сердцем (СИ) » Текст книги (страница 4)
Всем сердцем (СИ)
  • Текст добавлен: 24 февраля 2022, 03:33

Текст книги "Всем сердцем (СИ)"


Автор книги: Елена Рейн



сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 6

Спустя какое-то время дверь открылась, и вошла молоденькая девушка с большим ворохом тряпок в руках. По внешности могу предположить, что ей лет тринадцать. Голова у нее была повязана платком, но кончики белых волос все равно выглядывали из-под косынки. Что удивило, так это шрам на запястье в виде клейма.

«Тайхары клеймят слуг? У них есть рабы??? Или я что-то не так понимаю?! Вот это мир… да пропади он пропадом!»

Юная запуганная девочка со страхом взглянула на меня и тихо пролепетала, запинаясь в словах:

– Мне… мне сказали проводить вас в хентай. Там… вы сможете… ополоснуться с дороги и переодеться.

Удивленно смотрела на приятную, но несмелую незнакомку, а потом улыбнулась и вежливо ответила:

– Буду рада. Спасибо.

Тайхарка смущенно улыбнулась и, кивнув, вышла из комнаты, а я вслед за ней. Счастью не было предела. Неужели скоро я буду чистой?! Как мало нужно для счастья – всего лишь помыться. Сейчас это было благодатью и привилегией!

За то время, что я нахожусь на Тайхаре, особенно после знакомства с грязными кыбарами, неприятный запах въелся в мою кожу, и мне уже не верилось, что от него можно избавиться.

На улице мы обошли дом предводителя и побрели по широкой дорожке из мелких камушков, оказавшись у небольшого каменного строения. Очутившись внутри, заметила бедность убранства, только гладкий каменный пол и стены. Тут же почувствовала пар, пробирающийся из-под двери, к которой мы подходили, и моему счастью не было предела.

Служанка открыла огромную заветную дверь, и мы оказались в бане. Ну что могу сказать, все грубо по-мужски и ничего лишнего. А впрочем, ничего больше и не нужно. Огромный черный котел у стены грел воду, льющуюся в огромное корыто. Посреди хентая располагался огромный чан, врытый в яму и обложенный камнями, поэтому выглядел как маленький бассейн, где очевидно я и буду мыться. Около него стояли каменные банкетки, на которых лежали веники.

«Даже в другом мире население любит париться, что радует, в отличие от всего остального».

Девочка пошла к противоположной стене и взяла плетеную корзину, где лежали глиняные тюбики и разнообразные куски, напоминающие мыло.

«Она что, решила меня мыть? Как-нибудь без посторонней помощи обойдусь. Пока в состоянии делать это самостоятельно».

– Спасибо. Дальше я сама, – корректно предупредила ее, и поразилась, видя панический ужас в ее глазах.

Ничего не понимая, подошла к ней и ласково спросила:

– Чего ты боишься, милая?

В глазах стояли слезы, но она все же ответила:

– Жена предводителя накажет меня, если я не угожу вам.

«Ого, а у нее ко мне внезапная любовь проснулась?»

– Думаю, ты ошибаешься.

– Нет. После того… как она нажаловалась на вас, проклятую шанару, посмевшую покушаться на ее жизнь, Тарлан пригрозил ей наказанием, если она обидит гостью до совета.

«Да неужели… уже гостья? Как интересно у них гостей встречают, а после совета, как я понимаю, можно будет уже обижать?!»

Ладно, потом узнаю. Один важный вопрос не давал покоя, и я тихо спросила:

– А как она тебя наказывает?

Девочка округлила глаза, а через секунду стала дрожать и всхлипывать. Не ожидала… совсем. Не думала, что получу такую реакцию. Довели малышку… сволочи.

Притянула к себе и обняла, тихо успокаивая:

– Тихо, тихо. Успокойся. Если тяжело, не говори. И не бойся, что тебя из-за меня накажут. Посиди на лавочке, пока я помоюсь, а потом мы нормально поговорим. Хорошо?

Девочка кивнула, но продолжала всхлипывать, отчего я не отходила от нее, ожидая, когда она успокоится. Через некоторое время усадила ее на банкетку, и предложила отдохнуть. Сама отошла в сторонку и, взяв плетеную корзинку с непонятным содержанием, поинтересовалась:

– Ты только достань на свой вкус мне мыло, или что там у вас, чтобы помыть тело и волосы.

Услышав мои слова, она улыбнулась и, подойдя ближе, выбрала банку с серой смесью и зеленый кусок мыла, довольно вручив все мне. Подождала, пока она сядет и, раздевшись, залезла в чан, отмечая высокую температуру воды, но мое тело совершенно не замечало разницы.

«Как бы не свариться…»

Удивление… огромное и невообразимое, когда в отражении воды я увидела себя. Красные длинные волосы, нежное юное лицо и розоватые тонкие губы. Хмм… даже красавица. Зеленые огромные глаза – единственное, что осталось мне от моей прежней внешности. Вот и я…

Конечно, я знала, что помолодела, но не настолько же! Лет восемнадцать, не больше, и то с натяжкой. Разочарование с горьким привкусом обиды. Вот честно.

Наверное, нужно радоваться, что молодость и все такое, но вот как-то не было триумфа. Возможно потому, что я прошла этот этап, и мне было неинтересно, тем более в этом суровом мире. Нет во мне безумного адреналина, требующего прыгать как горной козе по скалам в поисках неприятностей, радуясь всему новому. Да и как по-другому воспринимать, если смотрю на эту забитую девочку, совсем на чуть-чуть младше меня, и воспринимаю ее как дочь. Не могу пересилить себя, ведь сознание осталось взрослой женщины.

Как только вылезла из чана, испытывая невероятное счастье от чистоты, переоделась в мягкое длинное платье молочного цвета. Рядом со мной тут же оказалась служанка с гребнем. Она скромно посмотрела на меня и тихо предложила:

– Можно мне?

Трудно отказать в такой маленькой просьбе, когда на тебя такими огромными невинными глазами смотрит ребенок, обиженный жизнью. Кивнула, и она тут же стала с заботой расчесывать мои длинные волосы.

– А почему ты в косынке? – спросила, не удержавшись от вопроса.

Тайхарка тяжело вздохнула и, замерев, прошептала:

– Харам отстригают волосы, как только ставят клеймо.

«Рабы… у них есть рабы, над которыми они издеваются! Нелюди! Звери!»

Молчала, пока моя помощница не закончила расчесывание, а потом все же поинтересовалась:

– Кто такие хары?

Девочка положила гребень в передник и, посмотрев на меня уставшими глазами, сообщила:

– Это те, кто остаются без кормильца и не могут обеспечить себя и свою семью. Они… идут к тем, кому нужна помощь по хозяйству, продавая себя за еду и жилье. Хозяева ставят клеймо принадлежности и безоговорочно распоряжаются их жизнью. Но… это лучше, чем смерть.

– То есть, у вас не заботятся о вдовах и детишках? – резко уточнила я, ненавидя всей душой злобных жестоких тайхаров. Бесчувственные чудовища, ничем не лучше ворхов.

Малышка грустно вздохнула и прошептала:

– Если бы я не стала харой, то мои брат и сестра умерли бы с голоду… Предводитель обеспечивает нас продуктами и защитой, а я служу его жене. В нашем мире нельзя без защиты, а еду в черных лесах могут добывать только мужчины.

Информация не укладывалась в голове, и я принялась ходить кругами по хентаю.

– А твои малыши, они сейчас одни живут в родительском доме?

– Да. Братик совсем мал, пятый годик, а сестре одиннадцать. Ночью хожу к ним, навещаю и приношу еду, а утром сюда. Я на все готова, чтобы им было хорошо. Ведь без еды они умрут…

– Так, понятно… а черные леса… где они находятся и что собой представляют?

– Это обширные территории Тайхары, находящиеся посреди огромной долины ворхов. Монстры только и ждут, когда наши воины пойдут на охоту, и тогда нападают.

Сглотнула и, замерев на месте, пытаясь не дергаться от разных мыслей и непонятной дрожи, произнесла:

– Теперь все понятно. Самая отвратительная жестокая беспощадная планета, на которую меня угораздило попасть, это Тайхара. Странно и обидно то, что я попала не к добрым эльфам, как в книгах, или феям, а именно сюда. В полное де… Ладно, нужно успокоиться. Что уж ныть… нужно дожить до собрания. Между прочим, что представляет собой совет?

Тайхарка недоуменно смотрела на меня с открытым ртом, не понимая слов. Отлично, я видно как-то не так спрашиваю. Попробую по-другому:

– Что будет на совете и как он происходит?

Она тут же улыбнулась и произнесла:

– На совете присутствует только ворай, предводитель тайхаров, и лероки, имеющие большую власть после Тарлана. Дери не допускают, только в том случае, если решается их участь.

Молчу и дальше слушаю. Как я поняла, ворай – Тарлан, а лероки – приближенные к предводителю. Подняла бровь и улыбнулась ей, давая понять, что я с нетерпением жду продолжения.

Совсем невинное создание задумчиво посмотрело на потолок, и я тоже, не видя там ничего интересного. Тут, кроме как помыться, вообще не на что посмотреть. Не то, что в русской бане, дыши деревом и считай зазубрины на досках, лежа на полке, когда тебя парят веничком.

Отец у меня очень любил русскую баньку, и поэтому мы часто ездили к его друзьям в Подмосковье, где он и его друг парились, а потом прыгали в озеро, а зимой в снег. Не подглядывала, но мама всегда громко волновалась за отца, что тот заболеет от переохлаждения.

Прервала свои теплые воспоминания, как только тайхарка продолжила:

– Если предводитель решит пойти против решения всех лероков, на что он имеет право, то спрашивает совета, подтверждения у магии Тайхары. Я не видела, какая она и что собой представляет, но слышала, что она меняет цвет. Если согласна, то синий, если нет – красный.

– Понятно. Спасибо. А как тебя зовут? – тут же поинтересовалась, чтобы знать, как обращаться к ней.

– Дихара, – промямлила девочка, поглядывая по сторонам, в страхе, что ее услышат. Совсем запугали ребенка!

– Отлично, тогда уже пойдем на совет или еще рано?

– Конечно, дери. Все теперь вас ждут. А можно вопрос, если не посчитаете оскорблением?

– Ну что ты, всегда пожалуйста, – с улыбкой произнесла я.

– Странно вы говорите, но ласково. Большую часть слов, правда, я не понимаю… – потупилась она.

– Мм-м, я постараюсь учесть… Задавай свой вопрос, Дихара.

Тайхарка крепко вцепилась в свое платье и, опустив голову вниз, очень тихо прошептала себе под нос, но я, что очень странно, даже услышала:

– А вы, правда, шанарка?

Улыбнулась и ответила:

– Нет, а может и да, если учитывать цвет волос. Я с другой планеты… в гости к вам заглянула, а теперь… не знаю, как из вашего дикого мира выбраться.

Девочка улыбнулась и радостно заметила:

– Я так рада, что вы… вы… А то, если бы вы были шанаркой, то вас бы…

Да мне даже было страшно представить, что она хотела мне поведать. Я через несколько минут сама узнаю, так что не хочу себя заранее накручивать. Улыбнулась и быстро проговорила:

– Дихара, не стоит именно сейчас об этом говорить.

Малышка кивнула, и показала рукой на дверь. Я лишь вздохнула и пошла за ней. Что оттягивать неизбежное? Сейчас все узнаю.

Вышли из бани, и я тут же встретилась взглядом с тем мужчиной, которого спасла. Он стоял у стены, как будто ожидая того момента, когда мы выйдем. По росту тайхар был намного ниже Тарлана, и в плечах не так широк, и даже взгляд не такой дикий и агрессивный, как у предводителя.

Воин внимательным оценивающим взглядом осмотрел меня с ног до головы, о чем-то усиленно размышляя, при этом прищурив правый глаз, а потом недовольно повел подбородком и сухо отчеканил:

– Я пришел проводить тебя на совет.

– Спасибо, – вежливо ответила, опасаясь нападения, ведь кто знает, что на уме у этих варваров.

Кивнула Дихаре, чтобы не переживала, и медленно направилась за ним, чувствуя, как сердце колотится с огромной силой, а живот стягивает в тугой узел.

Да уж, я даже на защите докторской диссертации так не нервничала. Ну конечно, там-то я была уверена в себе и знала что будет, а здесь… как в пропасть смотрю… Не знаю, что меня ждет, но уверена, что ничего хорошего.

Оказавшись в доме предводителя, а именно в просторной комнате для собраний, я увидела хозяина, сидящего на высоком, каменном кресле, на котором лежало несколько шкур. У мужчины были влажные волосы и совсем другая одежда: серая рубаха и свободные брюки. Он непрерывно смотрел на меня и хмурился.

По разным сторонам на каменных высоких лавках, поверх которых также лежали черные шкуры животных, сидело еще четверо мужчин, а позади меня стоял мой провожатый. Он прошел вперед и, поставив передо мной деревянную табуретку, рявкнул:

– Садись!

Кивнула головой и присела, окидывая всех присутствующих внимательным взором. Встретившись с темным взглядом Тарлана, чуть не поперхнулась. Мужчина как будто в душу заглядывал и прожигал изнутри.

Поежилась и тут же услышала:

– Светлана, я рассказал о тебе остальным лерокам, да и Гавор с Сунтором поделились своими впечатлениями о твоей магии, – громко выдал он, и тут же посмотрел в сторону мужчины, который привел меня. Второго тайхара, спасенного мной в пещере, не было, очевидно, он не лерок, поэтому и не присутствовал здесь. Пока я смотрела по сторонам, ворай недовольно скривился и продолжил: – Твоя сила нам необходима, и мы оставляем тебя у нас, несмотря на то, что твои волосы красного цвета, и возможно магия определила тебя в шанары.

Слова до глубины души меня возмутили. Как все просто, я им нужна, но если бы целительной силы не было, то все… из-за оттенка волос убили бы, наверное, а может, еще что похуже.

– Я из другого мира, и какого цвета мои волосы не имеет значения, – гордо проинформировала, продолжая смотреть в черные дикие глаза ворая.

– Дери не разговаривают! – процедил недовольным тоном грозный мужчина.

– Я не дери, а… целительница, и благодаря мне два ваших воина живы, и сейчас один из них присутствует здесь, а не на песке, обглоданный ворхами, – напомнила об важном факте забывчивым тайхарам, уже давно поняв, что им все обязаны, а они только принимают и наказывают.

Наступила гробовая тишина, все молчали, обдумывая мои слова. А потом послышался хриплый голос Гавора:

– Женщина права, если бы не она, даже шанса не было на мое спасение. Ни одного! Предлагаю назначить ее лероком.

– Нет, она дери, и это непозволительно! – произнес лысый мужчина с длинной реденькой бородкой, с особой неприязнью и свирепостью окидывая меня с ног до головы.

Тонкие руки старика дрожали, а глаза все больше чернели, и мне даже на секунду показалось, что от него повеяло тленным запахом. Решив, что это мне показалось от переживания, не стала заострять внимание и обоняние на недовольном лероке.

«Вот не может любой совет существовать без напыщенного заумного индивидуума! Обязательно найдется козлик, постоянно упирающийся в стену рогами, голосуя против всех и вся…»

– Она спасла мне жизнь, Кондар! Или твоя ненависть к шанарам так сильна, что ты… – затараторил не зря спасенный мужчина, защищая мои права, что особенно порадовало, гневно смотря на пожилого тайхара.

«Возможно, все не так и плохо, как кажется?!»

– Прекратить!!! – громко рявкнул Тарлан, повышая голос так, что захотелось сбежать за тридевять земель, а еще лучше домой. Ужас какой-то! Дикари!

Секунду все молчали, гневно смотря друг на друга, а потом предводитель отчеканил:

– Дери никогда не станет лероком! И, тем не менее, Светлана достойна высокого статуса в нашей общине. Также… ей необходим мужчина, защитник, чтобы добывал еду и…

– Я согласен взять девушку в жены, – произнес Гавор, уверенно и нагло встречая бешеный взгляд Тарлана, мгновенно поднявшегося со своего каменного сиденья.

«Нет, все ужасно плохо! Мне еще благодарного тайхара в мужья не хватало!»

Глава 7

– Гавор! – прорычал Тарлан, вызывая страх своим грозным зверским видом.

– У тебя есть жена, ворай! Дери спасла мне жизнь, и я… дам ей кров и защиту, – уважительно, но с ноткой раздражения заявил тайхар.

Все, хватит! Соскочила со стула и выкрикнула:

– Нет! Я не буду ни женой, ни любовницей, и никто меня к этому не принудит. В противном случае я гарантирую супругу ожоги второй и третьей степени!

Только произнесла свою гневную речь, как все вскочили с мест, рыча и со злостью смотря на меня. Очевидно, угрозы в их обществе не приветствуются… Но что поделать? Выбора мне не оставили. Так что потерпят, не сахарные. В данном случае других вариантов нет.

– Светлана! – прорычал ворай, тяжело дыша мощной грудью, испепеляя меня взглядом. – Это не обсуждается. Без мужчины ты не выживешь!

– А вы без моей целительной силы! Так что предлагаю вам обеспечивать меня всем необходимым за мои неоценимые услуги без каких-либо интимных отношений. Спать я ни с кем не собираюсь! – возмущенно выпалила я, совершенно не собираясь сдаваться в этом вопросе. Мужчинам дай волю, и до шаваньи будет недалеко.

– Дери с пятнадцати лет живут с мужчинами, являясь собственностью своего дера, чтобы не было разногласий в общине, – прорычал мужчина с козлиной бородкой.

«Вот же сволочи! С пятнадцати лет??? Уроды!»

Повернулась к этому «любителю помоложе», и заявила:

– Меня это никаким образом не касается! Я лечу, а вы обеспечиваете меня всем необходимым в ответ. В принципе, могу принимать продовольствие как благодарность за спасение жизней и лечения населения, но никто ко мне не прикоснется, если я сама этого не пожелаю, в чем я сомневаюсь.

– У нас нет свободных домов, – оскалился Гавор, намекая, что жить буду с ним, и других вариантов нет.

Повернулась к нему и с ухмылкой сообщила:

– А я уже нашла, так что не беспокойтесь. Прошу дать согласие жить в родительском доме хары Дихары, и смотреть за ее младшими братом и сестрой.

– Это неправильно! Дери не может обеспечивать себя, и жить без дера! – произнес все тот же напыщенный Кондар.

– Мне статус позволяет, так что не понимаю ваших претензий… – съязвила в ответ, пытаясь держаться стойко, понимая, что если сейчас не добьюсь своего, то буду ничем не лучше их забитых женщин.

– Я согласен, – лениво выдал Гавор, с ухмылкой посмотрев на меня. – И буду рад, если ты все же пе…

– Сомневаюсь, мне достаточно стандартного провианта и помощи по хозяйству, если возникнут какие-либо неприятности.

Мужчина лишь усмехнулся, вновь оценивающе окинув меня взглядом с ног до головы. Поднялся, и, пройдя к каменному постаменту, находящемуся посреди комнаты в виде чаши, протянул руку в центр и произнес:

– Магия Тайхары, я, Гавор, даю клятву, что буду защищать и обеспечивать дери, Светлану, всем необходимым.

– Не требуя ничего взамен, – с улыбкой предложила добавить я, а то недоскажет, а потом поджаривай его на медленном огне своей целительной, защитной энергией.

– Не требуя ничего… – уже веселее отчеканил лерок, находя в этом что-то смешное. Жених тоже мне.

Послышалось рычание, и все посмотрели на звереющего Тарлана. Он с ядовитым оскалом смотрел на Гавора и чашу, над которой уже появилась синяя волна в виде огня.

– Магия приняла мою клятву, – самодовольно уточнил мужчина, повернувшись к недовольному предводителю.

– Если с тобой что-то случится… – прошипел Тарлан, – тогда она будет вынуждена сама обеспечивать себя и…

– Постараюсь лечить своего защитника своевременно, – предложила я, отчего все тут же удивленно посмотрели на меня. – И еще, раз у вас все так принципиально, то я повторюсь, что могу и выборочно лечить, принимая еду как стимул к вашему исцелению.

«Да, пусть буду для них вот такой… расчетливой и меркальтильной! По-другому, очень скоро окажусь с клеймом на запястье и в постели против воли… А по поводу того, что не буду лечить – всего лишь маленькая ложь во благо нормальной жизни, во избежание никчемного существования рабыни».

– Женщина не имеет право ни на что! – процедил тайхар с длинными волнистыми волосами, все время сидящий на лавке и точивший длинный нож. – Все, что она имеет и может дать, принадлежит…

– Только мне! И больше никому! – не выдержав такой неадекватной логики, почти прокричала, чувствуя дрожь во всем теле, посылая мужчине гневный взор.

Вот это я адреналин испытала! Если учитывать, что мы здесь прибываем совсем немного, а меня уже потряхивает и дергает в разные стороны. Думаю, поседею я тут очень быстро. Между прочим, не поэтому ли у женщин этих неотесанных мужиков, белый оттенок волос?!

– Ты – никто, обыкновенная… – брезгливо прохрипел Кондар, стремительно приближаясь ко мне, но тут же захрипел, так как его откинуло в сторону неведомой силой, которую направил на него Тарлан, судя по его пронзительному испепеляющему взгляду, направленного на мужчину.

«Так, Тарлан все же может использовать магию?! А другие? Или это только привилегия вораев?»

Мгновение, и предводитель уже держал тайхара с бородкой за горло и рычал:

– Светлана – целитель, и никто не смеет нападать на нее, или подвергать опасности. Если узнаю обратное, уничтожу, – отчеканил он, с силой сдавливая шею хрипящего лерока.

– От-пу-с-ти, – прохрипел Кондар, со злобой и ненавистью смотря в глаза вожаку. – Я… понял.

Тарлан отшвырнул его в сторону, и посмотрел на меня. Сжал кулаки, и повел подбородком.

– Ты – свободная женщина-целитель. Можешь идти, на этом совет закончен, – процедил он и, резко отвернувшись, направился к стене, где стоял стол. Резким движением схватил огромную деревянную кружку и залпом выпил, а потом отшвырнул ее на пол, и пошел в противоположную сторону, где была открыта дверь.

«Сказать «спасибо»? Потом… как успокоится, а то ненароком прибьет еще…»

Продолжала стоять на месте, не зная куда идти и к кому податься, пока из той же двери, куда удалился Тарлан, не выбежала запыхавшаяся Дихара, пряча улыбку, и с восторгом смотря на меня. Подошла и поклонилась, а потом залепетала:

– Дери Светлана, я…

– Знаю, милая. Показывай, где живут твои малыши, – с улыбкой выдала я, и она тотчас же всхлипнула, прижав руку ко рту, и поспешно направилась вперед.

Последовала за ней, не обращая ни на кого внимания. Да и зачем? Мы и так хорошо и продуктивно пообщались, теперь бы не видеться с ними, и жить можно даже на этой проклятой планете.

Шли мы очень быстро, потому что Дихара почти бежала по дороге. Думаю, девочка до сих пор не верит своему счастью и боится, что оно окажется жестокой шуткой. Но как бы не так!

На окраине деревни стоял «наш» дом, такой большой и крепкий с виду, что я невольно порадовалась, что не лачуга. Естественно, ничего рядом с домиком не росло, все грубо и неприятно, если учитывать, что вдалеке все же росли деревца. Иногда встречаются, я хотела сказать. И если мне не изменяет зрение, цвет коры, невозможно высоких светло-зеленых деревьев – желтый. Совсем невзрачно, на мой взгляд.

Вошли в помещение и преодолели абсолютно пустой, но чистый коридор, оказавшись на кухне. Внушительная просторная комнатка, где из мебели присутствовали железный стол, и пять табуреток в виде высоких отшлифованных камней. Ближе к стене открытый стеллаж с полками, на которых стояла скудная тара.

Посмотрела на печь и нахмурилась. Смешно и грешно, но я совершенно не умею ее растапливать. Ни разу в жизни не пробовала. Но очевидно, скоро узнаю и даже привыкну…

Как только вошли в спальню, увидела на полу три постели в виде огромных наваленных шкур, накрытых плотной простыней. Рядом у маленького окна стояла девочка с длинными белыми волосами, заплетенными в косу. Хорошенькая, с канапушками на лице, но, как и сестра, чересчур запуганная.

За ее спиной прятался маленький мальчик. Такой смешной, с курчавыми волосами черного цвета, что я моментально улыбнулась от восхищения. Глазки огромные и любопытные, носик маленький. Малыш был такой весь забавный, что захотелось немедленно потискать, а щечки такие пухленькие, так и провоцируют ласково ухватиться. Хорошенький карапуз, подумала и сразу прикусила губу. Моя странная реакция на маленьких малышей. С детства.

Подошла к нему и, присев на корточки, весело спросила:

– Привет. А тебя как зовут?

Мальчик изменился в лице, и с грустью посмотрел на меня. Осторожно вытянул свою маленькую ладошку и, вложив в мою, смущенно насупился. Стало так тепло на душе, что я сжала его крохотную ручку и тихо прошептала:

– Меня Света зовут. Давай дружить?

Мальчик кивнул, но ничего не ответил. Я украдкой посмотрела на Дихару, и она с грустью прошептала:

– Когда отец не вернулся, мама не справилась… и… и… ушла… больше мы ее…

Закрыла глаза, осознавая тяжелую судьбу малышей, и кивнула. Вновь взглянула на нее и прошептала:

– Малыш раньше говорил?

– Да, и очень хорошо, ‑ пролепетала милая малышка с шикарной косой, делая шаг ко мне. – Его зовут Тарган, а меня Витая.

– Очень приятно. Буду счастлива с вами дружить, – ласково произнесла я.

– И мы! – ответила Витая, сжимая пальцами рук свое старенькое коротенькое платьице. Серая тряпка, а не платье, что очень огорчало.

Ну, вот не понимаю, как так? Почему, ну почему нет ухода, присмотра за сиротками? Ведь это члены племени, и они очень малы, чтобы обеспечивать себя самостоятельно. Где, черт возьми, их сопереживание, сочувствие, понимание и доброта? Неужели у тайхаров заведено плевать на детей? Почему они не думают о том, что каждый может не вернуться из черных лесов. Почему бы не брать детишек к себе, обеспечивая всем необходимым, проявляя заботу и доброту? Ведь тогда и остальные воины будут уверены, что если и в их семье случится беда, то их отпрыски не пропадут. А тут… рабство. Старшая сестра продает себя в пожизненное повиновение, чтобы защитить младших.

«Сволочи и скоты!»

Ладно, что о них говорить?! Мрази, и нет у меня к ним уважения, как к расе. Понятно одно, что эгоисты, и каждый только о своей шкуре заботится. Нет у них сплоченности, верности… поэтому их и жрут ворхи… за черствость души.

Посмотрела на мальчика и прошептала:

– Тарган, а ты не будешь против, если я тут поживу и буду заботиться о вас?

Огромные глазки непонимающе посмотрели на меня, а потом на старшую сестру и, видя подтверждение в ее чуть открытой улыбке, кивнул и сам сжал мою руку.

Такой маленький, беззащитный, и желающий счастья, как и любой ребенок, верящий в чудо. Погладила его по щеке и произнесла:

– Обещаю, что не дам тебя и твоих сестренок в обиду. Веришь?

Тарган кивнул и потрогал мои волосы, пропуская их через маленькие пальчики второй руки.

– А вы ужинать не хотите? – скромно поинтересовалась у меня Дихара, с полной уверенностью, что я голодная.

Повернулась к ней, и честно призналась:

– Очень хочу. Огромное спасибо!

– Я вчера приносила мясо и фрукты, а ночью готовила жаркое в горшочке. Но честно признаюсь, я не очень хорошо готовлю. Я по хозяйству всегда… Если не сможете есть, то думаю вам понравится тхай. У него очень приятный вкус.

Встала, продолжая держать мальчика за руку, и попросила:

– Ты мне покажешь, как разжечь печь и из чего у вас готовят еду?

– А вы умеете? – с сомнением спросила Дихара.

– Конечно… Думаю да, и даже уверена. Только покажи имеющиеся продукты и поведай, где их можно использовать.

– Хорошо, – улыбнулась девочка, направляясь к печи. – Но только после того, как накормлю.

После позднего ужина, который в принципе понравился мне. Можно есть, если голодный, хотя вкус еды отличался от привычной для меня пищи. Дихара показала мне их провизию, находящуюся в погребе на улице, которой оказалось не так уж и мало. Хоть об этом Тарлан действительно позаботился. Правда какой ценой? Рабством Дихары…

Девочка называла и говорила мне, где что используется, а я старалась переводить на свой язык. Не шата, а мука; хетра – масло, и многое другое. Оказалось, что они выращивают зерно для муки, но на отдаленных территориях, где земля лучше, чем здесь. Правда, урожай скудный.

После того, как мне рассказали принцип работы печи и показали угли, я решила, что готова здесь хозяйничать. Но конечно не сегодня, а завтра.

Мне даже продемонстрировали принцип работы импровизированного душа, находящегося рядом с домом, и представляющего собой карточный домик из трех железных стен. Теплая вода в нем бежала самым необычайным образом. На мой вопрос: «Как?», Дихара ответила – «Магия Тайхары».

Отлично! Какая магия, однако, выборочная. Помирайте с голода, но вот вода в неограниченном количестве со всех углов. Еще бы… попробуй вонючих животных очистить…

Когда мы закончили обход, на улице стояла туманная ночь, и красоты ночного неба еще не было видно. Девочки уже зевали, а Тарган давно спал, прижимая к себе игрушку в виде воина, и я предложила всем пойти отдыхать. Витая приготовила мне постель… в маленькой комнатушке родителей, где стояла только приличных размеров железная кровать и больше ничего. Что интересно, на «матрасе» даже лежала подушка круглой формы, что очень порадовало.

Разделась и аккуратно залезла на шикарное ложе, чувствуя необычайную мягкость. Приподняла простынь, прощупывая матрас, и в маленькой дырочке увидела шерсть. Как я понимаю, кыбаров лишили шубки. Шикарный матрас, если оценивать благосостояние тайхаров.

Тихо лежала и смотрела в потолок, думая о матери детишек… Как она могла бросить детей? Понимаю, что тяжело, но обрекать детей на такое существование, а потом и рабство… не понимаю этого. Через время мысли стали пропадать, и я провалилась в сон.

Проснулась от плача, резко подскочив с места и рванув в спальню к детям. Увидев плачущего Таргана, согнувшегося калачиком и дрожащего всем телом на матрасе, сердце сжалось от боли за малыша.

Подхватила его на руки и стала убаюкивать, действуя интуитивно, ведь я совсем не знала, что делать в таких ситуациях.

Качала, пока были силы. Но малыш такой огромный по весу, что надолго меня не хватило. Понесла его в «свою» комнату и, уложив на кровать, легла рядом, прижимая к себе. Нежно водила ладонью по спинке и шептала ласковые слова. Через время всхлипывания прекратились, и мальчик уснул, чему я несказанно была рада. Только вот мой сон окончательно исчез и, провертевшись около получаса, я укрыла его одеялом и осторожно вышла из спальни.

Удостоверившись, что девочки спят, вышла из дома. Конечно, странно идти ночью на улицу в таком опасном мире, но мне ужасно хотелось посмотреть на красивое ночное небо. Поэтому я так… чуть-чуть… на крылечке только…

Есть в этой неподражаемой красоте что-то такое, отчего мне хотелось верить в лучшее. Может я отчаянный оптимист, но не могла смириться с грустной неизбежностью. Верила, что все можно исправить, и жить, а не существовать.

Села на крыльцо, любуясь завораживающей панорамой, вспоминая маму. А именно момент, когда была студенткой первого курса и жила еще с ней. Однажды строгая, но любимая и родная женщина, Наталья Алексеевна Ливанова, пришла с работы задумчивая и молчаливая. Медленно размешивала сахар уже в остывшем чае, совсем ничего не говоря. Посидев в такой тишине больше десяти минут, я не выдержала и спросила:

– Мама, о чем ты задумалась?

– Знаешь, Света, я всегда удивляюсь людям, не желающим бороться. Ни за что. Даже за своих собственных детей. Они мирятся с неизбежностью ситуации, не желая ничего исправить, утопая в алкоголе, грязи и наркотиках. А ведь можно все изменить, если верить в себя и идти к своей цели. Особенно, если цель – это самое ценное, что у тебя есть, дети. Но слабые… только жалуются на несправедливость жизни, обвиняя всех кроме себя. Знаешь… три месяца назад я лишила взрослую женщину родительских прав, за физическое насилие над детьми и алкоголизм. Когда я выходила из суда, она сидела на скамейке и смотрела в одну точку. Я подошла и напомнила, что все в ее руках, если она поменяет порядок и приоритеты своей жизни, и будет по-другому относиться к своим малышам.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю