Текст книги "Сбылась мечта идиота (СИ)"

Автор книги: Елена Гладышева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

Он был морально раздавлен. Точнее потерпела крах его последняя надежда на то, чтобы обзавестись своей второй половинкой по жизни!

Возле подъезда закурил. Потом отошёл, освободив путь быстро подъехавшему полицейскому наряду. Угрозы непрошенной Зойкиной гостью оказались реальностью.

Вскоре из подъезда раздались громкие Зойкины визги на предмет того, что из своей квартиры она никуда не пойдёт, если только вперёд ногами. И тут же, исполняя её пожелания, менты выволокли Зойку за ноги, за руки, причём мордой вниз. А Зойка матерно возмущалась негуманным обращением с ней – порядочной женщиной и многодетной матерью.

Иван вдруг подумал, что он никогда не видел Зойкиных детей. Хотя она не раз обещала своим соседям, что вот вернётся её старшенький урка из тюрьмы и будет им счастье! Порой она вспоминала и других, воспитывавшихся в детдоме детей. Правда, количество их никогда не уточнялось. Возможно, что она и сама их всех не помнила.

Ивану вдруг стало страшно от того, что он сам прожил большую часть своей жизни в пьяном угаре. И его собственные выходки, которые прежде ассоциировались у него в мозгу с очередным подвигом, на самом деле были преступлениями.

Возврата к прежней жизни он не видел. И что делать дальше – не знал!

– А зачем ему она – эта трезвая жизнь, в которой он ничего не понимал? – думал Иван. – Раньше все проблемы сами собой разрешались за бутылкой спиртного. А как жить теперь? И он снова один!

***

– И снова у меня всё по нулям, – констатировал Иван, глядя сквозь окно собственного пустого холодно дома.

– Раз не получается быстро нагреться, то можно попробовать быстро пожрать, – решил он на закате следующего бесцельно прожитого дня.

Он вызвал такси и отправился в город. По вечерней, залитой огнями автостраде суетливо куда – то неслись машины, поочерёдно тычась то в одну, то в другую пробку.

– И куда спрашивается все сегодня одновременно попёрлись? Мать твою! – израсходовав весь запас матерных слов, таксист, наконец, доставил его до желанной двери.

– Если ему не на кого тратить свои деньги, то почему бы не побаловать себя любимого? – рассуждал Иван, входя в самый дорогой ресторан в городе.

Метрдотель провёл Ивана через людный зал в одну из украшенных зеркалами ниш со старинной позолотой и вычурными светильниками на стенах. Слегка дезориентированный от такой невиданной прежде роскоши, Иван послушно добрёл за ним до свободного столика.

Выдрессированный официант подал меню и терпеливо дожидался, пока Иван сделает заказ. Но Иван медлил, совсем потерявшись в чудных названиях незнакомых блюд.

За соседний столик присела изящная брюнетка, яркая и призывная, как неоновая реклама. Сквозь вырезы и разрезы на её экстравагантном платье видно было всё, даже то, что было спрятано. Иван уронил челюсть.

Несколько отдышавшись, он на взгляд зафиксировал в полном объёме финансовое положение незнакомки. Дама была дорогая и от неё за версту пахло сексом. Она изящным жестом вложила в лакомые губы тонкую сигарету и сладостно затянулась. Повела вокруг синими глазами и неожиданно встретилась взглядом с Иваном. В её глазах сквозил призыв!

Внутри Ивана что – то булькнуло, ёкнуло и сознание его слегка затуманилось. В следующий миг он понял, что запал на брюнетку.

Женщина выдула тонкую струйку дыма, оценила модный прикид помятого жизнью мужчинки и доброжелательно улыбнулась голливудской улыбкой, обнажив дорогую металлокерамику. Это уже грело.

– Здесь недурно готовят виноградных улиток, – с милой улыбкой обронила она, кивнув на меню, про которое Иван уже успел забыть.

– Осмелюсь предложить нарезанное кусками говяжье филе с беариским соусом и мякотью артишока, – наконец ожил официант, видя замешательство на лице Ивана.

– И стакан апельсинового сока, – выдохнул Иван, запомнив лишь то, что предлагаемое ему блюдо всё же из мяса, а не из каких – то там слизняков. – А для дамы лучшее шампанское, если она согласиться выпить со мной.

– Если только с земляникой со взбитыми сливками, – кокетливо пропела незнакомка, запросто пересаживаясь за столик к Ивану.

День складывался удачно. Иван завидовал сам себе.

– Вероника, – представилась дама и томно подставила для поцелуя холёную руку, тем самым одобрив его не самые чистые намерения.

Пока ждали заказанных блюд, Иван, выказывая щенячью радость, безостановочно нацеловывал ухоженные руки и кольца с бриллиантами, то и дело ныряя взглядом в откровенное декольте Вероники и ощущая шедшие по телу сладострастные волны предвкушения. Вероника это видела и принимала такое общение. Более того, рассмеявшись его не слишком удачной шутке, она как бы ненароком приблизилась к нему вплотную. Иван почувствовал её упругую грудь у своего плеча и задохнулся. Его изнутри обдало жаром. На какое – то время он потерял дар речи.

Спас ситуацию официант, вклинившись с подносом между разгорячёнными телами. Запах еды напомнил организму о голоде и немного отвлёк Ивана от желания обладания роскошной самкой. Приподняв стакан с соком и, кивнув даме, он сделал несколько глотков, вооружился вилкой и углубился в процесс пережёвывания нарезанной кусками говядины. Собственно жевать было не обязательно. Голодная слюна сама тащила нежнейший продукт в пустой желудок. Ивану показалось, что глядя на него, Вероника чуть поёжилась и он заставил себя жевать тщательнее. Лишь, когда с едой было покончено, он опять нацелился на объект своего вожделения.

Вероника обожгла его страстным взглядом. Её тонкие пальцы вертели ножку бокала до половины наполненного вином и слегка вздрагивали от разбиравшей её страсти.

– А поедем в клуб, – легко перешла на "ты" Вероника. -Там сейчас как раз "виски тайм".

– Это как? – не врубился Иван.

– Это, когда, чтобы ты ни пил до того, теперь, как и все, пьёшь "виски", – ласково журчала Вероника.

– Видишь ли, – Иван с трудом подбирал нужные слова. – Дело в том, что я не пью. Вообще не пью.

Вероника недоверчиво взглянула на характерные мешки под глазами своего нового знакомого.

– Сердце у меня пошаливает, – нагло соврал Иван, поняв её взгляд.

– Не хочешь выпить, так директор "Феникса" – мой друг. Он нам организует кальян на мягком диване, – с очаровательной улыбкой заверила Ивана Вероника.

У того кровь волной прилила к голове. Но в "Феникс" он не хотел.

Такая красивая женщина однозначно создана для любви. И, даже, если у неё есть муж и она продолжает так откровенно флиртовать, значит, ей не хватает его внимания. И откажись сейчас Иван от своего счастья, на его месте появится другой.

– Я хотел бы пригласить вас к себе, – Иван ощутил прилив желания. – В свой загородный дом. Только не знаю, удобно ли это?

– Лучше следовать своим желаниям, – прекрасная Вероника продолжала играть бокалом.

Иван раньше никогда не любил так, чтобы у него сносило крышу. Даже, когда он женился, то брал в дом хозяйку. А сейчас он, от радости выпрыгивая из штанов, принялся вызванивать такси.

Были уже глубокие сумерки.

Подскочив козликом, Иван открыл дверцу такси и посадил свою спутницу в машину. Сам сел рядом, задыхаясь от жара её тела. Ярко вспыхнули фары. Машина тронулась.

Всю дорогу до своего загородного дома Иван сыпал на Веронику многоэтажные комплименты, а предложив ей присесть на обитый бархатом диван, он вдруг понял, что продолжал вести себя по идиотски напряжно, но ничего не мог с собой поделать. Присутствие замужней женщины в его доме немного смущало. С проститутками было всё просто. А как вести себя в данной ситуации, он не знал. И понимал, что не имеет морального права так бесцеремонно вторгаться в чужую семейную жизнь.

– И, что, когда я вдруг соберусь отыметь чью – то жену, то сначала должен с её мужем вежливо поздороваться? – постарался он обелить свою совесть. Но помогло слабо.

Он вынул из встроенного в стену бара бутылку лёгкого вина в изысканной стеклотаре, наполнил два бокала и залпом выпил содержимое своего, не думая о последствиях. Ему это было необходимо.

Но, когда Вероника нежно обхватила его за шею, сопротивление Ивана рухнуло и он окончательно потерял голову. Он стиснул Веронику в объятьях и жадно впился губами в её напомаженный рот. Она легко высвободилась из цепких мужских рук и, тяжело дыша, спросила: – А где у тебя спальня? Её глаза пылко блестели, а губы были мягкими и соблазнительными. Сгорая от желания скорее насладиться желанным телом, Иван проводил Веронику в спальню на второй этаж, где было мало – мальски прибрано. Остальные помещения он просто запер до тех времён, когда его силы хватит, чтобы их обжить.

– Камера пишет? – кивнула Вероника на миниатюрный глазок под потолком.

– Нет, – убедительно ответил Иван, хотя сам и не знал о её существовании. – От прежнего хозяина осталась.

– Я хочу запомнить эту ночь, – шепнула Вероника, за руку увлекая Ивана на широкую кровать. – Не бойся быть грубым. Возьми меня.

Иван хотел погасить свет, но Вероника притянула его к себе со словами: – Тебе неприятно смотреть на меня?

– Ну что ты? – замялся Иван. – Просто ты ослепительна!

Он стал целовать её сначала нежно, а потом более яростно. Вероника потянулась к нему и принялась лихорадочно стаскивать с него одежду. Потом жарко обвила его шею руками. Её тело напряглось, но после прикосновения его руки к её упругой груди, затрепетало. Она взяла его руку и, слегка застонав, провела ею вниз по животу.

Дальше Иван себя не контролировал. Секс был бурным! Его спина саднила и кровоточила от ногтей его неутомимой любовницы. Лишь, когда они оба испытали наслаждение от физической близости, ему стало неловко за свою животную страсть. Но Веронику ничего не смутило и, перекурив, они снова занялись любовью.

Потом он в изнеможении уселся на самый край кровати. Кажется, он несколько переоценил свои возможности.

– А мне хорошо, – развела руками Вероника, видимо таким образом собираясь утешить Ивана. – Тебе плохо, а мне хорошо!

Она громко рассмеялась, а после отстранённо отвернулась к стене.

Иван придвинулся ближе и нежно поцеловал её между лопатками. В ответ Вероника повела плечом, словно смахнула приставучего комара. Вскоре её дыхание стало ровным и через минуту она сладко засопела в подушку.

Лунный свет слабо пробивался сквозь щель между тяжёлыми портьерами.

– Твою мать! Уже ночь!

Вероника высвободилась из крепких объятий. Она быстро поднялась с кровати, а Иван, чувствуя себя оглушенным судаком, продолжал лежать и наблюдать, как поспешно она одевается.

– Вызови мне такси, – приказала Вероника своему любовнику.

Иван вскочил с кровати и закрутился в поисках мобильника. Вероника наблюдала за ним с лёгкой улыбкой.

– Мы ещё встретимся? – робко спросил Иван, спускаясь вслед за Вероникой по лестнице и ощущая в груди глубокое душевное волнение.

– По четвергам я обедаю в японском ресторане, – обнадёжила его Вероника и дуновением тёплого ветра исчезла за дверью.

Проводив Веронику, Иван снова вернулся в постель, закрыл глаза и сладко задремал. Ему снилось что – то бесконечно сладкое и приятное в качестве компенсации за всё то, что произошло с ним до этого по жизни наяву.

Очнулся он утром от жарких поцелуев. Проголодавшаяся Кабысдошка лизала заспавшегося хозяина в нос.

***

Немного попререкавшись с охранником, Иван выкатил из дверей супермаркета тележку до верху наполненную жрачкой для него и Кабысдошки, и супер – пупер чистящими средствами, чтобы привести в порядок дом. Срач, который он старался не замечать, после посещения его дома Вероникой теперь выполз наружу и колол глаза.

Небо было высоким и голубым. Ветерок, слегка попахивавший выхлопухой, слегка шевелил волосы.

На парковке среди машин подозрительно мельтешила группа молодых людей. Несмотря на тёплую погоду, все они были одеты в одинаковые новые джинсовые костюмы и остроносые сапоги "казачок" с блестящими шпорами на пятках. В руках у каждого имелся плоский чемоданчик.

– Цыгане, – догадался Иван. – Интересно: продают, или воруют?

Едва он подкатил тележку к своему "Гелику", как возле него закрутились двое парней.

– Хозяин, купи инструмент для машины, – поочерёдно совали они Ивану в нос закрытые чемоданчики.

– Не надо мне, – отмахнулся Иван от цыган.

– А, если машина сломается? – не отставали цыгане.

– А, если машина сломается, я её в "Сервис" отгоню.

Погрузив покупки в машину, Иван откатил в сторону пустую тележку и, плечом оттеснив продавцов краденого, направился к водительской двери, чтобы, наконец, уехать домой. Но не тут – то было. Дверь надёжно подпирала дородная цыганка одетая пёстро, словно дешёвая конфетка.

– Позолоти ручку, яхонтовый, – пропела она елейным голоском. – Всю правду тебе расскажу: что было, что будет, чем дело закончиться!

Раньше, по – пьяни Иван не упустил бы случая покуражиться и поболтать с цыганками, особо с молодыми, но они тогда шарахались от него, как от чумы. А сейчас его на общение не тянуло.

– Я сам тебе предсказать могу: ты зря стараешься, ничего ты у меня не выманишь! – нагрубил он цыганке, оттеснив её от водительской двери.

Цыганку словно подменили. Зло сверкнув глазами, она перешла на крик: – Думаешь, чужое взял и богатым стал? А богатый не тот, у кого денег много, а тот, у кого бог в душе! А у тебя, что в душе? Грязь одна, вот что! И бабу ты чужую пользуешь!

И всё прахом у тебя пойдёт! Бог дал, бог и возьмёт!

Ивана коробило от её свистящего шёпота.

Подошедшая к стоявшей по соседству машине владелица, со страхом косясь на разбушевавшуюся цыганку, быстро запихнула своего ребёнка в детское кресло и шустро газанула с парковки. С трудом отбив дверь от разъярённой предсказательницы, Иван тоже поспешил вырулить со стоянки. А в след ему летели грозные цыганские проклятья.

– Вот ведьма, – отёр холодный пот со лба Иван, вспоминая последние слова цыганки, сказанные так, словно их произнесла сама разгневанная смерть. – И откуда она всё знает? И про Веронику тоже. Если такая умная, то почему бедная? Поберушка грёбаная!

Ишь, как разоралась? Небось, жаба душит от завести! Не хрена меня пугать! Пуганый уже!

Выехав из города, Иван опустил в машине стекло. Когда проезжал мимо леса, с удовольствием вдохнул свежим воздухом, наполненным запахом листьев и трав. Заметил, что здесь от шоссе не так сильно несло бензином.

Немного успокоившись, опять мыслями вернулся к инциденту на парковке. Он передёрнулся, вспомнив злые глаза цыганки и её вздымавшийся в гневе бюст значимо подчёркнутый медалью "Материнской славы".

– Да пошла она! – выдохнул Иван. – Да и что она особенного сказала? Общие фразы. Ведь почти каждый владелец забугорной иномарки купил её не на кровно заработанные деньги, и в любовницах имеет чужую, ухоженную и скучающую женщину. И когда – нибудь ему за всё это воздастся и потеряет он всё.

Его мысли прервал выскочивший из – за поворота мощный рефрижератор. Иван едва успел вывернуть руль. "Геледваген" слетел с дороги. Если бы густые придорожные кусты не заскребли по полированному боку, машина, скорее всего, отправилась бы в неуправляемый полёт. Иван нажал на тормоза. Они работали исправно и машина резко остановилась, как вкопанная.

Иван сунул в рот сигарету и щёлкнул зажигалкой, но руки дрожали так, что прикурить он не смог. Раздавил сигарету в пепельнице и немного отдышавшись, поехал дальше.

Вдоль дороги сочно зеленели деревья, в их кронах радостно трещали птички. Постепенно волнение улеглось.

Иван не сразу заметил на горизонте лёгкий туман. Потом почувствовал запах дыма. С каждой минутой дым густел. В небо взметнулся язык пламени. Совсем рядом со стороны леса послышалось лёгкое потрескивание.

– Наверняка какой – то нерадивый грибник бросил в лесу непотушенную сигарету, – подумал Иван.

Он достал мобильник, набрал номер службы спасения и сообщил о пожаре.

– Адрес уточните, – попросил оператор.

– Адрес? – Иван покрутил головой в поисках точного ориентира и с нарастающим ужасом в груди понял, что горит совсем недалеко от его дома!

– Вот оно заработало, цыганское проклятие! И чего он связался с этой стервой? Похоже, что голова у него выросла не для того, чтобы ею думать.

Если пожарные не успеют, то может загореться его дом, который Александр Петрович – падла построил посреди леса. А вместе с домом он запросто может потерять и Веронику, которой неизвестно кто больше понравился: он, или его дом? Да он и сам уже успел привязаться к этому тихому уютному местечку.

Для того, чтобы подогнать пожарных, Иван дозвонился своему ангелу хранителю – полицейскому полковнику. Крикнул: – Горю! И, отключив телефон, прибавил скорость и, стараясь уделять должное внимание дороге, погнал вперёд спасать своё выстраданное имущество. А позади него в лесу всё сильнее разгорался огонь, раздуваемый ветром.

***

– А Вероника крепко запала ему в душу, – думал Иван, глядя из окна второго этажа на, едва различимый в клубах дыма, шлейф воды за пожарным вертолётом, которую тот уже в третий раз сбросил на горящий лес.

Хотя о Веронике он ничего не знал. На вид ей было не больше сорока. Бриллианты в белом золоте, брендовая одежда и манера держаться указывали на то, что сбегает к нему на свиданки она из очень богатого дома. А его поместье Вероника называла лесной заимкой, где она могла себе позволить расслабиться, не опасаясь посторонних глаз и пересудов. Её дорогой маникюр красноречиво говорил о том, что посуду мыть ей никак нельзя! Она гордилась тем, что готовить не любит и не умеет и предпочитает обедать в дорогих ресторанах.

Такую не сводишь в обычную киношку, чтобы пообжиматься на заднем ряду. С ней не пойдёшь по плохо освещённому переулку и во время драки не попросишь его куртку подержать.

Как – то раз она заикнулась о том, что у неё два высших образования и до замужества она была классным специалистом, правда не уточнила – в какой области.

Но главная её фишка была в том, что женщина она была страстная. А страстные женщины, как известно, хороши до безобразия, во время, да и после него. И любовью она занималась умело и пылко, акцентируя внимание на удовлетворение собственных желаний. И она чётко знала, чего хочет от жизни. Порой вела себя, как чужая.

Иван понимал, что не сможет надолго удержать её возле себя. Но и отказываться от общения с ней он не хотел. В общем и целом она его устраивала.

Теперь каждый раз к её приходу Иван в своей резиденции старательно пылесосил пол, убирал из поля зрения окурки и грязные носки. На всякий случай запирал в винном погребе невоспитанную Кабысдошку с кучей костей, чтобы ненасытная пасть её была занята и она не скулила постоянно подобно Тургеневской Муму. И в его огромном холодильнике, наконец, появились деликатесы.

– Поначалу я любила его, – как – то раз выпив лишнего, разоткровенничалась Вероника про своего супруга. – Даже хотела родить от него ребёнка. Но потом у него стали появляться любовницы, в основном сопливые девчонки. На данный момент, насколько мне известно, его пассия ровесница его дочери от первого брака.

В отместку в интимной обстановке я начала рассказывать ему о некоторых своих безумных поступках, но его не заботили такие пустяки. Ему вообще мои загулы и измены – до лампочки. Ему на меня наплевать!

Когда мы жили в Европе, то всё было в порядке вещей. Там измены считаются личной жизнью.

И я подумала, что уйти от него я всегда успею, а пока не встречу достойную замену, буду жить за счёт изменщика мужа в своё удовольствие.

И Вероника действиями неустанно подтверждала свои слова. Одни удовольствия сменялись другими, не менее дешёвыми. Периодически получая от Вероники недвусмысленные намёки на то, что лучшие друзья девушек – это бриллианты, Иван подарил Веронике одну кредитку. И узнавал об очередном своём для неё презенте СМСкой из банка, пришедшей ему на телефон.

А вскоре они с Иваном купили путёвки на Сейшельские острова и на крыльях любви влетели в тропический рай!

***

Белый песок колол между пальцами. Пришло время отлива. Океан медленно уползал, оставляя за собой на песке разноцветные камушки, причудливые ракушки и удиравших из – под ног крабов. Они смешно семенили, обгоняя друг друга и прятались в кучках водорослей, выброшенных на берег пенистыми волнами. В общем, всё, как и положено: волны, яхты, пальмы и жара конкретная.

И целых десять дней Иван был максимально приближен к телу обожаемой Вероники. В его обязанности входило лазить на пальму за кокосами, мазать Веронику кремом от загара, фотографировать её на пляже и сопровождать её туда, куда её вдруг понесёт.

Купались они в бассейне, потому как в водах океана недалеко от берега были замечены две акулы. А в водопад Вероника собралась нырять с камня. А Иван тормозил, не желая проверять неизведанную глубину собственной головой. К счастью вскоре нарисовались ещё две молодые парочки и Вероника нырять перехотела. Теперь она меняла позы, выставляя различные выпуклости своего тела, а Иван опять её фоткал.

Так же ему было позволено кормить вместе с ней огромных черепах в заповеднике, от вида которых он поначалу дико ржал, и расплачиваться за покупки на бесконечных городских рынках.

Порой, посылая ему воздушные чмоки, чмоки и прихватив его кредитную карту, Вероника надолго исчезала в дорогие SPA салоны, или элитные парикмахерские и бутики.

Иван периодически связывался со своей бухгалтершей и просил пополнить карту. Та недовольно сопела в трубку, но денег давала. За что Вероника его ценила и, после того, как раскалённый солнечный диск нырял в море, а потом в отеле отключали интернет, награждала Ивана неземной любовью. Если денег не было долго, то по ночам Вероника вздыхала, не спала и его толкала, чтобы тоже не спал.

Их взаимоотношения Иван считал идеальными, поскольку она ему обещала всё, а он верил.

В один из прекрасных южных вечеров, когда песочная полоса пляжа опустела, на фоне заходящего солнца на волнах закачались три белые яхты. Оказалось, что их можно взять во временное пользование, правда, по охренительной цене. Но Вероника возжелала и Ивану осталось только заплатить и наслаждаться.

Море под розоватым горизонтом приобретало свинцовый оттенок. Дувший с берега лёгкий ветерок уносил в океан жар прошедшего дня. Мягкий сумрак нёс романтический налёт. Выйдя из тихой бухты и обойдя пару опушённых буйной растительностью островов, яхта шла в открытый океан по светящейся дорожке, оставленной заходящим солнцем.

Несмотря на вечернюю прохладу, Вероника в светлом открытом купальнике сидела на носу яхты, прислонившись спиной к Ивану, и завороженно смотрела на белые гребешки разгулявшихся волн. Её развивавшиеся на ветру шелковистые волосы щекотали Ивану руки. Ему эти прикосновения были приятны и он ещё сильнее прижался к Веронике и почувствовал ответное движение её желанного тела. Иван был переполнен романтическими чувствами, но Вероника быстро сбила его настройки, охарактеризовав их совместное плаванье своим любимым словом "тошнилово".

А, когда Иван обиделся, она томно поцеловала его в губы и обозвала мерзавцем.

Потом Вероника ждала его в огромной кровати. Глаза её нервно блестели. Иван присел на край кровати и провёл рукой по мягкой, горячей груди Вероники.

– Делай, что хочешь, – разрешила Вероника.

Её объятья были нежными и в то же время страстными и требовательными. А Иван чувствовал себя хозяином её прекрасного, горячего тела.

Потом она повернулась к нему спиной, её дыхание стало ровным, и она быстро уснула. А Иван ещё долго смотрел на её точёный профиль, слабо освещённый призрачным лунным светом, и думал: – Лёгкая раздражительность с небольшой капризностью – признаки настоящей женщины.

Хотя временами ему хотелось конкретно ей втащить. Но в целом отношения у них были лайтовые.

– А, что, если стать понастойчивее, сделать Веронике предложение руки и сердца и свить с ней уютное семейное гнёздышко? – таяла душа Ивана. – Мужа она давно не любит. Конечно, она привыкла к роскошной жизни. Но ведь и ему самому такая жизнь не в тягость. Деньги у него есть. И есть не глупая бухгалтерша. Надо будет посоветоваться с ней и по возможности расширить бизнес. Нужно будет, обращусь и к полицейскому полковнику.

Ночь пролетела удивительно быстро, хотя проснулись они как обычно лишь к обеду. Перекусив омарами, снова нежились на солнышке, валяясь на шезлонгах на пляже.

Вероника захотела коктейль. Вернувшись с бокалом для любимой, Иван застал Веронику в обществе бородатого незнакомца, фамильярно поглаживавшего её по обнажённым участкам тела и договаривающимся с ней о встрече.

Ивану такой расклад не понравился.

– В чём собственно дело? – поинтересовался он у нахала с нескрываемым раздражением.

– Вань, не мешай, – осадила его Вероника. – Дай с человеком договорить.

Иван почувствовал, как его только, что облили помоями. Он психанул и вернулся в бар.

А вечером Вероника исчезла. Её мобильный не отвечал. До самого утра Иван не находил себе места, пока она не вернулась. Вероника была пьяненькой и выглядела очень подавленной. Иван горел желанием выяснить отношения, но Вероника завалилась спать прямо в одежде. Через некоторое время зло у Ивана притупилось и он снял со спящей Вероники босоножки. А к вечеру она очнулась и обвила его шею руками.

– Мне надо с тобой поговорить, – ласково заурчала она ему на ухо.

– Мне тоже, – завёлся Иван. – Где ты была?

Но этот нюанс Вероника обсуждать не захотела, а сообщила, что ей необходима крупная сумма денег.

– А можно уточнить на что? – поинтересовался Иван.

– Господи, да, какая разница? – закатила глаза в потолок Вероника.

– Просто я хочу знать, куда пойдут мои деньги, – Иван невинным голосом передразнил транжирку. – Иначе не дам!

Поняв, что Иван не шутит, Вероника очень мило призналась, что ей надо внести в полицию залог за Арсена.

– Так, – сказал нараспев Иван. – А кто такой Арсен?

– Это мой знакомый, – выпалила Вероника, но тут же прикусила язык.

– Тот, с которым ты вчера договаривалась на пляже?

– Ты его запомнил? – защебетала Вероника. – Он тете тоже понравился? Правда, хороший человек?

– Нет, дорогая, он мне не понравился! – осадил её Иван. – И платить за ваши шалости я не намерен!

– Да тебе и нечем, – вдруг встала в позу Вероника.

У Ивана округлились глаза.

– Ты опять брала мою карточку?

– Не опять, а снова. И что тут такого? – зафлиртовала Вероника. – Мы же не чужие? Или для меня тебе жалко каких – то паршивых денег?

– Для тебя, или для твоего хахаля? – разозлился Иван. Романтический налёт, окружавший их отношения с Вероникой, мгновенно сдуло.

Но Веронике разговаривать вдруг резко расхотелось. Она взяла полотенце и спустилась на пляж. Потом, когда солнце скрылось за облаками она предпочла сон в номере, до самого утра, игнорируя присутствие Ивана.

Впрочем, утром солнце так и не появилось на небе, зато поднялся ветер, вспенил волны, с которых полетели брызги, да и туч наползло немеряно. И пошёл дождь. Он лил три дня, не переставая, каждой каплей колотил по оголённым нервам Ивана и наводил смертную тоску. Наплевав на Ивана, Вероника всё время ненастья общалась с соседями и не для того, чтобы что, а так – тупо поржать до тех пор, пока вместе с ними не ужралась в хлам.

Видя, что Вероника его морозится, Иван в своей комнате целыми днями душил диван. Потом поняв, что из – за недосказанности и проливных дождей отдых накрылся медным тазом, они купили билеты на ближайший рейс и вернулись на родину.

***

Иван приехал домой с красивым сейшельским загаром, в костюме от Гуччи, в ботинках Армани и с дулей в кармане.

Думая о Веронике, он пытался возвести вокруг неё стену ненависти и вызвать в себе злость. Но она не приходила. Возможно, он просто не мог долго обижаться. Ведь раньше измены Зойке он прощал не раз. Просто грустно всё это было и немного больно. Одно было ясно, что Вероника его в серьёз не воспринимала, а лапшу на уши вешала исключительно из любви к художественным образам.

А он – дурак понастроил себе планов насчёт неё. И теперь ему больно от того, что рушились его иллюзии.

– Потраченных на неё денег жалко? – пытал он себя. – Да всегда так было: мужик зарабатывал деньги, чтобы иметь бабу. А баба искала мужика, чтобы иметь деньги. Сам виноват. Ему следовало относиться к их отношениям с Вероникой, как к курортному роману и просто получать удовольствия.

И хотя Вероника часто включала быдло, говорила в параллель, порой истерила, но Иван понимал, что время, проведённое с ней, было лучшим из того, что случилось с ним в этой жизни.

А потом он вдруг успокоился. Это случилось так внезапно, словно внутри его что – то умерло, то, что его так сильно мучило.

– Жизнь продолжается!

Тем более, что нанятые Розой Львовной рабочие, к его приезду закончили ремонт на первом этаже и покрасили закопчённый в пожаре фасад дома.

Вот только погода недотягивала. И в доме заметно захолодало. Вновь оставшийся один на хозяйстве, Иван спустился в подвал и включил отопление. Но огромный дом нагревался слабо, а мурашки уже во всю резвились на замерзавшем и голодном с дороги теле. Но в ресторан Иван не хотел. Он заказал доставку пиццы и нескольких бутылок безалкогольного пива и устроил праздник живота для себя и Кабысдошки оставленной им на время отъезда на попечении Розы Львовны. Пицца собачке очень понравилась, но от пива она отказалась.

Радовалась возвращению Ивана не только Кабысдошка. Вечером на его мобильник пришла SMS – ка с приглашением посетить засекреченное казино в воскресенье после полуночи. К ней прилагался пароль – очень знакомое не совсем цензурное русское слово.

Федералы уже давно были осведомлены о незаконно действующем в ночном клубе "Феникс" игорном казино. Они даже внедрили туда своего агента. Он оказался натурой не столько исполнительной, сколько азартной. Доказательную базу удалось собрать за два дня, но агенту шла карта, поэтому операция по закрытию казино переносилась со дня на день почти два месяца. Потом агенту вести перестало. Когда его мужественные попытки вернуть подотчётные деньги не увенчались успехом, он выдавил из себя полагавшуюся по закону жанра мстительную улыбку и в первое воскресенье к полуночи к "Фениксу" подкатил автобус с ОМОНом.

Иван поставил "Гелендваген" в ряду роскошных автомобилей на стоянке и с важным видом вошёл в клуб. Испытывая приятное волнение, он назвал приветствовавшему его администратору кодовое слово и через пару минут оказался в большом зале, уставленным игровыми столами. С секунду помелил у кассы, прикидывая в уме сумму, которую ему не жалко было бы просрать, забрал стопку фишек и занял свободный стул среди наиболее уважаемых жителей города.

Не успел Иван освоиться за столом с рулеткой, как послышались глухие удары. ОМОН с энтузиазмом вышибал кувалдой железную дверь в незаконное игральное заведение.

Всполошившиеся работники казино мгновенно слетели со своих рабочих мест и ринулись к встроенному в стену зеркальному шкафу, который имел тайный выход в одну из приватных комнат ночного клуба. Иван, недавно прошедший неординарную школу выживания, оказался среди них и в первых рядах. Просочившись сквозь нелегально существующую дверь и, до смерти напугав обнажённую парочку, корчившуюся на бархатном диване, людская толпа пронеслась по комнате и дальше расплескалась по длинным коридорам клуба.