Текст книги "Поверить в чудо (СИ)"

Автор книги: Елена Сарафанова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)

– Да, – парень хоть и старался выглядеть невозмутимо, но Ольга видела, что ему не по себе, поэтому, чтобы стимулировать его, выдала аргумент, который придержала "на десерт".

– Мы и в дальнейшем будем работать с твоей спиной, и обещаю, через год от инвалидности не останется и следа. Я уже знаю, каким образом восстановить пораженные места твоего позвоночника, просто это работа кропотливая и длительная, но, думаю, мы с ней успешно справимся. Говорю "мы", потому что без твоей помощи ничего не получится.

– Да я ...что угодно! – У Макса глаза засияли от такого известия, – только скажи, что нужно.

– Скажу-скажу, но позже. А на сегодня твое главное задание – купить и установить в приемной компьютер. Сможешь? Олег поможет его донести, сам не таскай, понял? Давай, иди в приемную за стол и посчитай примерно, сколько денег нужно на обустройство рабочего места.

Ольга допивала чай, когда Макс, вежливо постучав, занес ей свои заметки. Взглянув на цифру, девушка внимательно посмотрела на парня:

– Ты уверен? Этого достаточно?

– Да. И еще, я хочу купить все составляющие компьютера отдельно, а собрать их вместе уже здесь, в салоне. Это сэкономит средства, а также даст гарантийный срок на каждую деталь.

– Нюансы меня не интересуют, – отмахнулась Ольга. – Просто, когда привезешь компьютер, не забудь все квитанции провести по бухгалтерии, хотя это ты должен знать лучше меня, ведь учился в институте. И еще, Макс, прошу, не покупай какую-то крутую модель ПК, нам нужна обычная рабочая машина, принтер и...

– Модем, – подсказал парень.

– Какой модем? Зачем?

– Чтобы выходить в Интернет.

– Думаешь, это нужно?

– Обязательно, – настаивал Макс.

– Ладно, но я знаю, что в нашем городе сеть проводят по телефонным кабелям, так что во время рабочего дня пользоваться Интернетом запрещаю. Хочешь после работы – пожалуйста, но не днем, понял?

– Оля, я еще добавил к расходам бумагу для принтера, папки, файлы, канцелярские мелочи, настольную лампу, вентилятор и несколько программ для компьютера, в том числе 7-ю версию бухгалтерской "1-С".

– Прекрасно, – улыбнулась девушка. – А теперь скажи, почему ты не спрашиваешь меня о размере своей зарплаты?

– Потому что уверен, ты меня не обидишь, – объяснил Макс. – Тем более, твое предложение поступило так вовремя, что я готов работать за любые деньги, лишь бы не сидеть дома.

– Тогда слушай: пока я собираюсь платить тебе 1000 гривен в месяц, – сказала Ольга. – Ведь еще сама не ориентируюсь, как пойдут дела, да и обустройство офиса проделает большую дыру в моем кармане. Так что давай подождем несколько месяцев, ты сделаешь анализ деятельности салона, определишься с доходами-расходами, и тогда уже станет ясно, что мы можем себе позволить.

– Да что ты, Оля, – замахал руками Макс, – я и не ожидал такого. В нашем городке тысяча гривен – это очень большие деньги, поверь.

– Зато твои сеансы массажа я обещаю проводить бесплатно, – закончила разговор Ольга и была поражена тем, как отреагировал на это парень. Глаза его наполнились слезами, губы задрожали, он так разволновался, что только и смог, что натужно сглотнуть и прошептать "спасибо", а затем резко выскочил за дверь.

Через мгновение в кабинет заглянул Олег:

– Ты что это сделала с парнем? Довела до слез, беднягу.

– Да ничего, просто предложила работу.

– Ага-а-а.

– Вот тебе и ага, – ответила Ольга. – Поедешь с ним по магазинам закупать все необходимое для приёмной, хорошо? Все равно, пока идет прием, мне до вечера отсюда не выйти. И ещё я прошу не давать Максу поднимать тяжести или таскать другой груз, ему пока нельзя.

– Ладно, все сделаю, не волнуйся.

Через неделю приемная салона полностью изменилась. Один уголок ее занял стол с компьютером, под окном красовалась большая пальма, которую неожиданно подарил Ольге благодарный пациент; посетителей, ожидавших своей очереди, тихо обвевал новый вентилятор, столь уместный в это жаркое лето; но главное – в приемной наконец появился хозяин. Предупрежденный о недопустимости пляжного костюма на рабочем месте, Максим каждое утро приходил на работу в светлых приличных джинсах и белой футболке, высокий, худощавый, с несколько смешным, в мелкий барашек закрученным чубом. Он всегда был учтив и внимателен с пациентами, быстро научился отличать важные звонки от обычных, и все свое время отдавал наверстыванию полузабытого бухгалтерского учета.

Единственное, что раздражало Ольгу, это ежедневное мытье полов, потому что самой управляться со шваброй категорически надоело. Выручила ее Софья Карповна, санитарка, когда-то работавшая с девушкой в травматологии. Ольга как-то обмолвилась, что хочет найти уборщицу в салон, и женщина сразу же предложила свою кандидатуру. Разговор состоялся во время очередного визита девушки в родное отделение, ведь бывая два раза в неделю в больнице, Ольга обязательно заходила проведать свою смену.

– У меня достаточно свободного времени, я ведь работаю через три дня на четвертый, – сказала Софья Карповна, – да и живу почти рядом с салоном. С моей практикой, – улыбнулась старуха, – две твои комнаты – это мелочь, а лишние деньги никогда не помешают. Хотя сначала я бы просила, Оля, сделать оплату, так сказать, натурой.

– Как это? – не поняла девушка.

– Что-то спина начала болеть, – пожаловалась Карповна, – ведь годы уже о-хо-хо. Так, может, поправишь мои старые кости, а я за это буду убирать, сколько нужно.

– Ох, спасибо, – расцвела улыбкой Ольга. – Конечно, мы обо всем договоримся, когда вы заглянете завтра в салон. Прием начинается в девять, но я всегда прихожу раньше.

Софья Карповна быстро наладила отношения с Максом, Роман и Олег ее просто обожали, ведь старушка частенько угощала их домашним печеньем, а Ольга, наконец, вздохнула с облегчением, потому что ее работа, вначале раздражавшая неорганизованностью и беспорядком, понемногу пришла в стройную систему.

16

Дни пролетали незаметно, ведь все время Ольги было занято тяжелой работой. С раннего утра и до позднего вечера через её руки проходили десятки пациентов со своими болезнями, болями, жалобами и плохим настроением. Ольга не обижалась, потому что понимала – человек, у которого что-то болит, не может радоваться жизни. Но отдавая свою энергию пациентам, еще и подпитывая их силой, девушка вынуждена была периодически блокировать негативные эмоции больных, приказывая себе не переживать, а мысленно представлять себе, будто она – большое зеркало. «Иначе я стану такой же занудой», – напоминала себе Ольга, и трижды сплевывала через плечо.

Основная масса пациентов, которые приходили в массажный салон, имела различные проблемы, связанные с позвоночником, а это – боли в спине, остеохондроз, радикулит, отеки рук и ног и прочее. Часто встречались случаи, когда проблемы с почками, сердцем, кишечником или нервной системой могло спровоцировать неудачное падение человека или травма спины. Поэтому Ольга, прежде всего, работала с позвоночником больного, выравнивая его позвонки и медленно снимая с них воспаление, а еще подпитывала энергией обессиленные болезнью мышцы. Благодаря такому вмешательству, вместе с позвоночником медленно восстанавливались и выздоравливали другие органы пациента, и как-то незаметно, с каждым днем человек чувствовал себя лучше. Но помня наставления Андрея Ефимовича о положительном влиянии добрых мыслей на состояние здоровья, девушка во время сеансов массажа пыталась поднять пациенту настроение и заставляла его верить в скорейшее выздоровление и в замечательное здоровое будущее. Все эти усилия вскоре стали отражаться на конечном результате труда девушки, и за первые месяцы самостоятельной работы Ольга достигла ощутимых успехов в лечении больных, а популярность ее салона выросло просто неимоверно.

– Нужно поднять стоимость услуг, – вскоре предложил Макс, – нельзя так низко оценивать ни твою работу, ни стоимость здоровья людей. Ты не сердись, Оля, а послушай меня внимательно. Тридцать гривен за сеанс – это очень и очень мало, потому что я, хоть и не разбираюсь в медицине, но понимаю: то, что ты делаешь – уникально. Поэтому предлагаю ввести дифференцированную оплату, величину которой будешь определять ты сама, ведь болячки пациентов различаются и по сложности, и по срокам устранения: кому-то нужен оздоровительный массаж, а кому-то – лечебный, кого-то принимать надо неделю-две, а кого-то полгода и больше. Почему же тогда стоимость сеансов для всех одинакова?

Ольга обдумала слова Макса, посоветовалась с матерью и даже с Виктором, но, в конце концов, согласилась, что изменения действительно нужны. Поэтому начала после первого же осмотра пациента сразу определяться, сколько времени и сил ей понадобится, чтобы привести его здоровье в норму. В целом стоимость сеансов массажа подорожала до 50 гривен, зато исчезла так называемая уравниловка. Да и пациенты салона не возражали против изменений, ведь качество предоставляемых Ольгой услуг намного превышало их стоимость.

Среди посетителей большинство составляли больные, которые искренне желали выздороветь и поэтому добросовестно выполняли наставления Ольги относительно физических упражнений, лекарств или диеты. Но бывали и такие, которые хотели легко и быстро оздоровиться, пренебрегая при этом обязательным "домашним заданием", то есть физкультурой и рациональным питанием. Ольга сразу замечала, когда ее нагло обманывают и используют вместо тренажера (а такое отношение к своей работе она просто ненавидела), поэтому после нескольких серьезных предупреждений без сожаления отказывалась от "сачков",приказывая Максу занести их в "черный список" до конца года.

А еще в салоне периодически появлялись так называемые вампиры. То есть не те вурдалаки и упыри, которых так любят изображать в кино, а энергетические вампиры. Их целью было единственное желание – во время сеанса массажа подкрепиться животворящей силой Ольги. Это не обязательно были происки черных или их адептов, ведь вампиризм присущ всем – среди обычных людей тоже хватает слабых,глупых или просто ленивых, кто не может удержать в норме свое энергетическое поле и поэтому инстинктивно предпочитает "заряжаться" от других. Ольга относилась к вопросу вампиризма конструктивно, то есть когда в салон приходили люди преклонного возраста, то она не отказывала им и всегда помогала, жалея и понимая стариков. Но если появлялись молодые и здоровые наглецы, девушка после первого же сеанса приказывала Максу вернуть деньги, дипломатично объясняя этим "больным", что их проблемы – не ее специализация.

В больнице очередь к Ольге по-прежнему была расписана на недели вперед, поэтому порой, чтобы скорее поставить на ноги больных стационара, девушка выходила туда по субботам. Работая над очередным пациентом, она всегда узнавала, что нового происходит в родной больнице, ведь в выходные здесь становилось более-менее спокойно, и дежурные врачи, узнав, что девушка ведет прием, не отказывали себе в удовольствии зайти поздороваться с красавицей и рассказать последние новости.

Богатая клиентура Ольги была очень довольна ее работой, так что пациентов, желающих иметь отличное здоровье "с доставкой на дом, тоже хватало. Но в этом случае раздражение, что её "используют" не по назначению или моральных мук из-за высокой оплаты труда, девушка не испытывала, потому что знала – она отрабатывает эти деньги на сто процентов.

Все гонорары местных нуворишей Ольга откладывала на благотворительность. И первой ее "жертвой" должна была стать маленькая девочка, которая нуждалась в пластической операции – несчастная родилась с сильно деформированной нижней губой, а родители ребенка просто не имели возможности заработать или где-то одолжить такие большие деньги. Ольга случайно узнала об этой несчастной семье и через своего отчима договорилась оплатить операцию, выступив в роли анонимного спонсора.

– Только пообещайте, Васильевич, что меня не выдадите, – попросила девушка. – Не дай Бог, кто об этом узнает – и тогда конец, потому что уже завтра вокруг салона выстроится очередь больных, которые будут требовать денег на свое лечение. А я их пока заработала немного, да и не люблю, когда на меня давят. Лучше разузнайте, у кого из больных действительно трудное материальное положение, а деньги на лекарства или операцию нужны срочно, и я охотно оплачу стоимость их лечения, опять же анонимно. Договорились?

Личная жизнь красавицы Коляды за этот месяц окончательно определилось: Виктор, хоть и смирился с ее самостоятельностью в работе и независимостью в общении с другими людьми, сделал все, чтобы в том, что касается любви «не дать птичке вырваться на волю».

– Я согласен, каждому иногда необходимо побыть в одиночестве и комфортнее, естественно, это делать у себя дома, – решительно заявил он. – Но запомни, дорогая, как только закончится полугодовой срок,который ты установила на завоевание профессионального авторитета, мы сразу обнародуем наши отношения и начинаем жить вместе.

Ольга, сев на диван рядом с любимым после позднего ужина, минуту помолчала, переваривая это решительное заявление, а затем спокойно ответила:

– Как скажешь.

Теплая летняя ночь, медленно вытеснив вечер, сегодня была на удивление тихой, и только мошкара, слетевшаяся на освещенную веранду, весело звенела, облепив защитную сетку на окне.

– И?.. – Засуха внимательно всматривался в лицо девушки. – Это все?

– А что я могу сказать?

– Зная тебя, я ждал, как минимум, споров.

– А максимум?

– Максимума я бы не допустил, – и Виктор сгреб девушку в объятия, выцеловывая ее нежно-белое лицо и вдыхая новый необычный аромат кожи и волос. – Ум-м-м, чем ты пахнешь?

– Бабушка передала травяной сбор для ванны.

– Не знаю, какой он травяной, а вот то, что волшебный, точно. От этого запаха я просто схожу с ума, – и его пальцы потянулись к девичьей груди.

– Думаешь, ласками заставишь меня не думать? – ехидно поинтересовалась Ольга, отбрасывая руки Виктора. – Не морочь голову, Засуха! Ты сначала предъявляешь условия, а потом соблазняешь. А я хочу по очереди, так что выкладывай, что надумал.

– Ты о нашем будущем?

– Да.

– Ладно, – вздохнул мужчина. – В твой день рождения, когда закончится эта смешная игра в прятки, я хочу, чтобы мы открыто заявили о наших отношениях, и ты переехала ко мне. Вот такое у меня желание.

– Желание? – иронично спросила Ольга. – Или требование?

– Послушай, девочка, – тон Виктора снова изменился, – сколько бы я, как ты когда-то выразилась, не звенел сабелькой, нашу дальнейшую судьбу решаешь только ты.

– И тебя это беспокоит?

– Еще как.

– Почему?

– Потому что никогда и ни от кого я так не зависел, как от тебя, Оля. И хотя я каждый день благодарю Господа за то, что мы вместе, но чувство неуверенности временами выедает меня, словно яд. Поэтому и переживаю, и ревную, да-да, ревную ...и обижаюсь, как маленький, и глупости говорю. А в моем возрасте, да еще и с моим жизненным и профессиональным опытом, это недопустимо.

– Но ведь я согласилась на твои условия, Виктор! Что тебя гнетет?

– Собственно, и гнетёт, что это лишь  мои условия. А чего хочешь ты, красавица?

Ольга задумалась, на мгновенье представив, что осталась одна, без Виктора, и даже вздрогнула. "Без него мне теперь никак, – мелькнула мысль. – Он – моя стена, опора, защита, и то, что мы вместе, несмотря на разницу в возрасте или статусе, это большая редкость и подарок судьбы. Таким пренебрегать нельзя, да я и не собираюсь".

– Я скажу тебе, чего хочу, когда пройдет сороковая ночь после смерти Ефимовича, ладно? Ждать осталось недолго, несколько дней, – пообещала девушка. – А пока... – она взяла руки Виктора и снова положила себе на грудь, – перейдем к 2-му пункту сегодняшней программы.

«Что за ночь?» – думал часом позже Виктор, когда, закурив сигарету, вышел на балкон спальни. Яркая луна, словно золотое блюдо, сияла в безоблачном небе, окрашивая серебром верхушки соснового леса, и только дорога, вившаяся вдоль опушки леса, одиноко чернела от ночных теней. Но рассматривать или любоваться пейзажем мужчина не собирался, потому что все его мысли были о девушке, которая только что уснула в его объятиях.

"Я каждый раз занимаюсь с ней любовью, словно подросток, дорвавшийся до вожделенной плоти. И это в 50 лет. Невероятно!"

Но чувствовать себя абсолютно счастливым ему мешали мысли о том, что должно было произойти через три дня на могиле Профессора. И это чувство тревоги за любимую не давало ему ни покоя, ни сна, но делиться с Ольгой своими страхами Виктор не собирался, потому что девушке и так хватало забот.

Охраняли могилу Ефимовича круглосуточно, и ребята, привыкнув к специфической обстановке кладбища, перестали воспринимать ночные дежурства как неприятную мистическую прихоть заказчика. Сейчас это был просто объект слежки, и охранники уже не раз вспугивали ночных посетителей, которые упорно пытались добраться до вожделенной могилы.

– Чертовщина, да и только, – докладывал регулярно Виктору его заместитель. – Когда все это закончится? Черные, поняв, что самим до могилы не добраться, начали засылать туда всех – от бомжей до детей. Зато наши ребята теперь ходят на дежурства, увешанные серебряными крестами, словно новогодняя елка гирляндами, и ежедневно наведываются в церковь, пугая своим видом батюшку чуть ли не до икоты. Тебе не смешно? Мне тоже.

– А тебе почему, Володя?

– Не знаю. Никогда не думал, что эти смешные наивные фильмы о борьбе добра и зла могут иметь хоть какое-то отношение к действительности. Но столкнувшись с тем, что делает Ольга, я понял – если есть на свете такие, как она, то где-то ведь должны быть и ее противоположности. Знаешь, на Востоке говорят: "Добро видно лишь на фоне Зла" ...Хотя в своей массе человечество даже не догадывается о том, что творится вокруг.

– Возможно, это своего рода самозащита, чтобы не одуреть от страха?

– Может, и так, – Володя помолчал, размышляя, а затем добавил. – Я тоже стараюсь не думать ...правда, хватает меня ненадолго.

– И что тогда делаешь? – поинтересовался Виктор.

– Да плюю на все, потому что ненавижу бояться.

– Очень конструктивный подход, – улыбнулся Засуха. – Хотя могу добавить, что лично я ...начал переосмысливать некоторые аспекты своей жизни, потому что понял – мир намного сложнее, чем нам кажется. А ведь мы с тобой, Володя, такие опытные и умные, в некоторых вопросах совершенно не ориентируемся. Зато вот Ольга – наоборот.

– Тогда нужно молиться, чтоб таких, как она, было больше.

– Это невозможно, брат, – вздохнул Виктор. – Оля как-то говорила, что в мире существует великое равновесие добра и зла, и если где-то ощутимо проявляется одна из этих сущностей, вскоре рядом с ней непременно проявится ее противоположность. Ты понимаешь, о чем я?

Володя задумался, а потом нахмурился.

– О том, что в нашем городе живет какая-то черная сволочь?

– Собственно, не одна, – покачал головой Виктор. – И это меня пугает больше всего. Потому что равновесие не существует статически, понимаешь? Силы добра и зла постоянно борются, достигая победы по очереди. Ведь это только в сказках добро всегда торжествует, а вот в жизни, ты и сам знаешь, чаще происходит наоборот.

– И что тогда делать?

– Один Бог знает. Но от мысли, что какая-то паучиха плетет свои черные сети на Ольгу, мне становится жутко, и сразу хочется... – Виктор остановился, а Володя продолжил:

– Убить ее?

– Да. Но Ольга моментально поняла, что я чувствую, и предупредила, что желание уничтожать – это проявление зла, и если я ему поддамся, то сам ощутимо "почернею".

– А как же постулат о "добре с кулаками"?

– В нашей ситуации добро должно хорошо думать, понял? И, как минимум, быть на шаг впереди противников.

– Ладно, будем думать.

Виктор еще некоторое время постоял на балконе, рассматривая лицо луны, самодовольно улыбающейся ему из тёмной высоты космоса, а потом сложил кукиш и от души ткнул им прямо в небо. «Не дождетесь», – и ушел спать.

17

Пролетели считанные дни, и однажды поздним вечером у ворот городского кладбища собралась небольшая компания. Зоя пришла с Василием Васильевичем, присутствие которого объяснила так:

– Во-первых, вдруг понадобится медицинская помощь? Никто же не знает, что может случиться.

– Это плохо, – заметил Виктор.

– Ничего не поделаешь, ведь Ольга запечатывает не фамильную, то есть родовую, могилу, а чужую.

– А во-вторых, – обратился отчим к Ольге, – мне пора уже быть в курсе ваших ведьмовских дел. И, если честно, девочка, я просто переживаю за тебя и хочу быть рядом не зависимо ни от чего.

– Спасибо, – улыбнулась Ольга.

Ночь была теплой, безоблачной и лунной, а на кладбище, как всегда, и ветреной.

– Это, верно, какая-то аномалия, – высказал своё мнение Володя, провожая их до могилы Профессора и подсвечивая землю фонариком, – ведь в городе и на окраинах даже не дунет, а здесь ветер чуть с ног не сбивает. И ещё хорошо, что лето в этом году жаркое, иначе ребята бы ночами мерзли.

– Не понимаю, – Зоя остановилась, – какие ребята?

– Ты же сама говорила, что могилу Ефимовича нужно охранять, – Ольга чуть не уткнулась носом в плечо матери, – вот Виктор и организовал круглосуточное дежурство на кладбище.

– Но я имела в виду лишь сегодняшнюю ночь... – растерялась Зоя. – А все остальное время ...это какое-то недоразумение.

– Ничего, – успокоил ее Володя, – дежурства себя полностью оправдали, потому что интересных посетителей здесь было больше, чем достаточно.

– Правда? Жаль, я их не видела, – вздохнула с сожалением Зоя.

– Не волнуйтесь, все, кто настойчиво рвался к могиле, были сфотографированы, а их адреса установлены.

– Прекрасно! Ребята, вы просто молодцы!

– Рады стараться!

– А мне и слова не сказал, – упрекнула Ольга Виктора. – Почему?

– Потому что тебе и так хватало хлопот, – он посветил ей под ноги, включив второй фонарик, и хотя его лицо оставалось в темноте, девушка почувствовала решимость в голосе любимого. – Не сердись, Оля, – Виктор подошел к ней вплотную. – Я не собирался скрывать информацию, ты же ведь знала, что происходит, но почему-то не интересовалась результатом. Вот я и молчал, чтоб не беспокоить тебя в лишний раз.

– Ладно, поговорим потом, – согласилась она.

– Мы на месте, – мужчины выключили фонарики, и при ярком свете луны Ольга увидела знакомую могилу, покрытую горой венков.

– Так, – послышался решительный голос Зои. – Первое, что меня интересует, сколько ваших людей сейчас на кладбище?

– Восемь – по периметру, и двое – вон, рядом, – ответил Володя.

И действительно, из-за соседней могилы неслышно вышли две фигуры и молча встали рядом с Виктором.

– Очень хорошо, – продолжала распоряжаться Зоя. – А теперь я вас попрошу помочь мне устроить Ольгу. Одеяла я взяла, но земля здесь вся в комках. Можете ее немного утрамбовать?

– Сейчас, – Виктор кивнул ребятам, подошел сам, а за ним и Володя с Васильевичем, и через несколько минут энергичного топтания рядом с могилой образовалась вполне приличная площадка "для временного пребывания", как иронично заметила Ольга.

– А теперь, ребята, отойдите все метров на двадцать, – Зоя кивнула головой куда-то в сторону, – мы тут с дочкой немного поколдуем. И не забудьте включить фонарь, чтобы я видела, куда идти, когда здесь закончу.

– А Ольга? – спросил Виктор.

– Ольга останется.

– Одна?

– Да.

– Это не опасно?

– Что за глупые вопросы?

– Ладно. Оля остаётся, а потом что?

– Откуда я знаю? – раздраженно ответила Зоя. – И хватит спрашивать, а то сглазите, не дай Бог.

Когда мужчины, немного растерянно потоптавшись рядом, наконец растворились в темноте, она ловко расстелила на земле одеяла и достала из сумки небольшой пузырек с отваром.

– Выпей, это бабушка передала. Сказала, оно тебе поможет.

И когда Ольга все выпила, мать обняла ее, крепко поцеловала и перекрестила на прощание со словами:

– Ничего не бойся. Ты сильная, храбрая девочка и сможешь одолеть любую напасть. Главное – это верить, что Бог всегда с тобой.

– Ладно, – Ольга сняла руки матери с плеч, – иди уже.

– Подожди еще минутку.

Зоя отошла от могилы на несколько шагов, а затем достала из сумки жестяную коробку и, шепча молитву, начала высыпать из неё на землю соль, рисуя ею большой замкнутый круг вокруг дочери.

– Это задержит злые силы, которые могут прийти снаружи, – услышала Ольга шепот матери. – Все, я закончила. Удачи тебе, родная.

Оставшись одна, девушка достала из сумки большую свечу, зажгла ее и поставила на краю могилы. Она привычно прикрыла ладонями пламя от ветра, но это оказалось совершенно ненужным ...потому что ветра не было. Здесь, внутри магического круга, царила тишина. Зато там, за его краем, так дул и свистел ветер, что, казалось, он злится на волшебную преграду и всячески старается ее проломить.

Ольга улыбнулась, мысленно благодаря мать за такой хороший подарок, а затем встала на колени и начала молиться, прося за душу своего учителя. Сначала эти молитвы были монотонными и привычными,словно медитация для успокоения души, но через какое-то время они перешли на новый уровень, вдруг становясь величественно-необъятными, как небесный океан.

Девушка почти не помнила, как запечатывали могилу, глубоко заталкивая осиновые колья в твердую летнюю землю, вся ее сила была направлена лишь на то, чтобы правильно свершить ритуал. И когда она, сосредоточившись до глубины души, закончила своё дело, то просто спокойно улеглась на одеяла и, вглядываясь в звездное небо, принялась ждать.

Проходили минуты, и ещё, и ещё...

И неожиданно звезды в глазах Ольги начали кружиться в медленном причудливом хороводе, убаюкивая сознание до головокружения, и это ощущение нереальности было настолько четким, что заставило ее встрепенуться и резко сесть. Ночное небо вдруг исчезло, а весь его горизонт вспыхнул ярким золотом, открывая девушке сокровенное, то, во что она верила, но никогда не надеялась увидеть. Это был ослепительный нимб вокруг головы темноволосого мужчины. Ольга не различала черт его лица, потому что видела только глаза, большие и темные, закрывшие собой горизонт. И когда до сознания девушки дошло,  Кого она видит, ей стало так страшно и невероятно радостно одновременно, что захотелось кричать. А через мгновение этот лик исчез, и с неба к земле, просто к могиле Ефимовича, упала золотая дорожка. И то, что стало подниматься по ней, хоть и не имело человеческой формы, но Ольга откуда-то знала, было душой её учителя. Перед тем, как исчезнуть с дорожки, как подарок на прощание, к девушке метнулся лучик золотого сияния ...И все закончилось.

На небе снова мерцали звезды, безразлично желтела луна, где-то за магическим кругом упорно дул ветер, пытаясь преодолеть раздражающую его преграду, а до ушей Ольги начал доноситься необычный шум, будто кто-то или что-то мчалось по кладбищу. И мчалось прямо на неё. Воображение девушки сразу подсказало, что это может быть только Смерть, поэтому из глубины души рвануло криком отчаяния: "Ма-а-ма-а!!!". Но Ольга сразу же замолкла, для надежности прикрыв ладошкой рот. Ее глаза уже четко различали силуэт человека, который, перескакивая могилы огромными прыжками, сломя голову, нёсся к ней.Где-то за спиной этой смертельной тени мелькали фонари Виктора и его ребят, бежавших на помощь, но Ольга знала, чувствовала – они не успевают, и этих десяти секунд вполне хватит для ее убийства, поэтому решительно дунула на свечу, выдававшую ее местонахождение, метнулась в тень соседней могилы и упала на колени.

Девушка застыла, сосредоточившись, потому что сдаваться без борьбы не собиралась, но самые дорогие последние секунды ей неожиданно подарил мамин магический круг, от которого с визгом отскочил человек-смерть, будто его ударило током. Он мгновение стоял, ошеломленный, не понимая, что случилось, но затем снова метнулся вперед, проломил защитный барьер и просто упал на Ольгу. Силы были неравны, кто же отважится бороться с Вечностью? Но в этот раз добыча у Смерти тоже была непростая, потому что, пока незнакомец нащупывал в темноте шею девушки, хрипя сквозь зубы "сломать... уничтожить... убить...", она, не мешкая, сама обхватила его руками и ударила  силой. Как она это сделала, ей было совершенно непонятно. Сделала и все. Руки просто полыхнули молниями, бьющими тысячами вольт, отчего ее страшный противник мгновенно обмяк и завалился на бок, словно пустой мешок.

А когда уже подоспела помощь и Ольга поняла, что выиграла эту битву – выиграла, потому что осталась жива, от всех пережитых эмоций красавица дернулась, ахнула и медленно отключилась, как констатировал Васильевич, "с чувством глубокого удовлетворения".

Виктор потом долгое время не мог анализировать события, произошедшие на кладбище – воспоминания о той страшной ночи доводили его до мгновенного липкого пота. От ужаса возможной потери любимой уши закладывало глухотой, мужчину скручивала тошнота, а сон несколько недель наполнялся кошмарами, от которых он просыпался с хриплым криком. Той ночью, ожидая окончания ритуала, Засуха даже представить не мог, что может случиться беда, ведь был уверен – для безопасности Ольги он сделал все необходимое.

И даже не догадывался, как ошибается.

Пока Васильевич осматривал Ольгу, особенно ее шею и плечи, где заметно начали проступать пятна синяков, вокруг стояла такая тишина, что, казалось, даже ветер ненадолго стих, и только дрожащий свет фонариков в руках людей, обступивших могилу, выдавал общее напряжение. Но когда врач сказал, что девушка вполне здорова и просто переволновалась, напряжение схлынуло, вызвав вздох облегчения со всех сторон. Зоя же расплакалась и упала на колени возле дочери, обнимая ее за голову.

Виктор тоже было дернулся к Ольге, но сразу остановился, принимая право матери первой обнять своё дитя, поэтому сосредоточился на неизвестном, который лежал рядом с девушкой, уткнувшись лицом в землю.

– Переверните и посветите, – распорядился Засуха.

И когда приказ был выполнен, тишина кладбища взорвалась длиннющими матами и руганью – фонарики осветили лицо одного из охранников, Бориса Малеванного, который тоже сегодня стоял в окружении, и вместо того, чтоб охранять Ольгу, прибежал её убить. Руки парня сразу надежно сковали наручниками, а ноги опутали прочным шпагатом, и лишь потом его осмотрел Васильевич.

– Жив, – сказал он и сразу отошел в сторону, более подробно осматривать человека, пять минут назад пытавшегося убить Ольгу, отчим не собирался.

– Что ж, это хорошо, – ответил Виктор.

И Зоя от его тона даже вздрогнула – удовольствие в голосе Засухи, будто морозом сковало ей спину. Но она молчала, понимая, что вмешиваться не стоит, нападавшего уже ничто не спасет от страшных мучений и кары. А через мгновение, очнувшись, застонала Ольга. Она открыла глаза и медленно осмотрелась, пытаясь понять, что творится вокруг, а затем, с помощью матери, села и тихо спросила: