Текст книги "В лабиринте нереальностей. Книга вторая (СИ)"

Автор книги: Елена Кароль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

– Вот уж чего не надо, так это строить домыслы. – осуждающе цыкнув, Мила подняла палец кверху и менторским тоном добавила: – Как говорил шеф – в нашем деле главное факты и ничего кроме фактов. На текущий момент у нас нет их как таковых, так что лучшее, что мы можем сделать – это отвлечься на текущие дела и заботы.

– Тогда я буду мыть посуду и убирать со стола. Иначе точно чокнусь.

Сказано – сделано. Не обращая внимания на домовушку и то, как она осуждающе покачивает головой, бурча, что я отнимаю у нее работу, я прибрала со стола и перемыла всю посуду. Вытерла, расставила по местам, сунула нос в буфет, в ледник и прочие хозяйские закрома и поняла, что обедать нам уже нечем. Та-а-ак... а ведь нам ещё и десять хвостатых лбов кормить! Чем?

Кстати, у них вообще деньги есть или нет? Может нам проще будет сходить в кафе на обед и ужин, чем идти на рынок, а потом озадачивать домовушек готовкой на целую ораву.

– Что хмуришься? – Мила, всё это время просидевшая на лавке с Авдотьюшкой на коленях, с интересом приподняла бровь.

– Ты не поверишь – думаю о хлебе насущном. Мы обедать-ужинать чем будем и где? По идее нам бы на рынок сходить, у Эйнара особо продуктов не осталось, но что насчет гостей? Их нам тоже кормить? И как долго?

– Хороший вопрос. – пару минут похмурившись, ведьмочка неопределенно пожала плечами. – Так, давай сначала всё-таки дождемся разведку. Время уже на исходе, хоть одна, да должна вернуться. Кстати, где младшая?

– Тутс-с-с...

– Новости есть?

– Нетс-с-с...

– М-м-м, херово... Так, а где моя валерьянка?7bcf23

– Но-но! Кто мне сказал, не нервничать? Мила, а ну прекрати! – прикрикнув на ведьмочку, я ещё и пальцем ей погрозила. – Смотрю, тебя тоже трудотерапией надо озадачить. Полы помыть не хочешь?

– Я?

– Да.

– М... нет.

– Тогда окна.

– Ну, тебя! Они у него идеально чистые, сама посмотри. – возмущенно ткнув пальцем в сторону кухонного окна, с действительно идеально прозрачным стеклом, Мила закатила глаза, когда я снова набрала в легкие побольше воздуха, чтобы предложить очередную домашнюю работу. – Нет, даже не озвучивай. Это твой жених, твой дом, так что сама-сама. Я тут вообще в гостях, а гостей не напрягают. И вообще!

– Фуф! Средняя тут! – залетев в приоткрытую дверь и никак не в силах отдышаться, одна из Теней распласталась перед нами, перебив Милолику и сосредоточив всё наше внимание на ней одной. – Вы не представляете! Там... там... там та-а-акое-е-е!!!

– Ну? Какое?! – не выдержав, потому что Тень всё не начинала, я торопливо подошла к ближайшему стулу и присела, чувствуя, что ноги уже предательски подкашиваются. – Средняя!

– Секундочку... сейчас... уф... уф... фу-у-у... – протяжно выдохнув и наконец более или менее придя в себя, Тень подобралась и четко поставленным голосом доложилась: – Я была в офисе. Офис закрыт второй день, то бишь сегодня и вчера. В полицейской управ, что по соседству, все в недоумении, теперь все доносы как и раньше отсылаются во дворец лично Кощею, но один из сержантов признался, что вчера видел шефа во дворце, и Симона Гаврилна лично ему сказала, что Бюро закрыто в связи с истечением экспериментального месяца и роспуском сотрудников. Фсё.

– Нас распустили? Но... – в полнейшем недоумении переглянувшись с Милой, лично я почувствовала себя дурой. – А почему нам не сказали? Или это официальная версия для всех остальных?

– Серая тут!

– Сизая тут!

Прилетев буквально одновременно, ещё две Тени доложились о том, что ни Алефа, ни Симоны дома нет уже вторые сутки и никто из соседей не в курсе, где они. Следов взлома нет, следов запустения нет, следов борьбы нет. Однако у Алефа на столе стоит кружка с чаем и недоеденный пирог с рыбой, которым уже третий день.

– Быть не может! – стоило Миле это услышать, как она тут же возмущенно всплеснула руками. – Да этот троглодит даже крошек после себя не оставляет, а вы говорите о целом пироге!

– Он не целый, он надкусанный, – буркнула Тень, словно оправдываясь.

– Тем более! Уж если он начал есть, то пока не закончит – шагу от стола не сделает. Ира, да подтверди.

Это да, что есть – то есть. Бывший фавн не сказать, что был обжорой, но еды он после себя не оставлял. Никакой. Приходил он пару раз ко мне в гости, так после него – как после десяти котов – шаром покати. Хорошо, со мной аж две домовушки жили, так им только в радость было наготовить, что стол ломился.

– И что это может значить?

– Что-что... а шут его знает! Ничего не пойму. Но раз шефа видели во дворце, причем вчера, значит они оба там. Блин, странно это... что им там делать? И вообще, где те, кого отправили в тюрьму и во дворец?

Поддержав возмущение сирены твердым кивком, потому что имеющиеся данные были как минимум странными и в целом не говорили ни о чем, я постаралась запастись терпением и меня хватило аж на ближайшие двадцать минут. За это время мы успели построить догадки о том, куда мог так быстро сорваться Алеф и по какому такому важному делу, что в итоге у него пропадает рыбный пирог. Поразиться тому, что шеф застрял во дворце уже второй день, хотя он принципиально ночевал всегда у себя, а также повозмущаться мужской логике – сделать всё без нас и не поставить в известность. А ведь мы сами, между прочим, за всё это время отправили им аж два письма! О том, что живы-здоровы и в деревне у котов, да о том, что уже подъезжаем и всё в порядке.

Нет, в этом отношении Эйнар всё-таки лучше.

Грустно улыбнувшись, я неосознанно покрутила колечко и оно тут же потеплело, разнося по телу приятное умиротворенное тепло. Я даже не удивилась на это, лишь немного мечтательно улыбнулась и мысленно сказала "спасибо". Даже когда он далеко, он всё равно рядом.

– Так, а время-то вышло. – недовольно поджав губы и глянув на часы, которые показывали уже десять минут сверх срока, Мила шумно выдохнула и решительно поднялась с места. – Ириш, ты как знаешь, но боюсь, придется нам идти во дворец самим. Чует моя чуйка, что тут без черной магии не обошлось. Уж не знаю, как и кто, но он или она за это ответит.

– А подготовиться?

– О, это всенепременно. – многозначительно усмехнувшись, ведьмочка чуть прикрыла глаза, шепнула несколько незнакомых мне слов, а когда открыла, в них промелькнули колдовские блики и она немного отстраненно продолжила, словно к чему-то прислушивалась: – Значит так... хм... над дворцом купол, над тюрьмой купол и ещё над несколькими зданиями по городу купол. Забавно... не пойму только, зачем. Феди в городе нет. Он или под куполом или за городом. Шеф... нет. Алеф? Черт, тоже нет. Значит, под куполом. Что ж... но всё-таки, что с тюрьмой? Кто? Что совсем нет? Никого? О? – тут ведьма коротко, но очень эмоционально выругалась и обескуражено прошептала, словно у кого-то переспрашивала: – Ко... Кощей? Царь Кощей в тюрьме?

– К... хто??? – поперхнувшись от неожиданности, я уставилась на Милолику во все глаза. – Ты что говоришь?

– Я? Я не говорю. Я слышу. – на меня глянули бездонные лазурные озера, в которых не было разума, и из которых на меня смотрела Пустота. – Я сейчас в информационном поле, которое кто-то очень хорошо прикрыл. Но не настолько, чтобы я не смогла в него проникнуть. Кстати, меня из него уже выгоня...

Не успев договорить, Мила со стоном рухнула обратно на стул, обхватив голову и застонав-заплакав.

– Че-е-ерт... больно-о-о... уроды-ы-ы...

Глава 11

Я успела лишь соскочить и подбежать, слабо понимая, чем могу помочь, как в следующую секунду, сирена потеряла сознание и всё, что я смогла, это удержать её на стуле и не позволить упасть на пол.

– Мил... Мила-а-а... – одной рукой придерживая, а второй тряся за плечо, я пыталась привести её в чувство, но она лишь дернулась, застонала, а затем снова затихла и кажется даже побледнела. Дыхание было сиплым, частым, а на висках выступил холодный пот.

– Батюшки, да что ж это делается-то? – перепугавшись вслед за мной, Авдотьюшка суетливо спрыгнула на пол и поторопилась на улицу, уже на ходу мне крикнув, что сейчас позовет кого-нибудь из мужчин, чтобы они перенесли Милу на кровать.

Я же, стиснув зубы, запрещала себе паниковать, прекрасно понимая, что просто не имею на это права. Шеф и Алеф под куполом. Федя под куполом. Мила в обмороке и я не знаю, всё ли с ней будет в порядке после такого принудительного изгнания из магического информационного поля. Мы элементарно ещё не дошли до этой темы и я понятия не имела что это вообще такое. Так, лишь в общих чертах. А если это правда и царь Кощей в тюрьме, то это вообще... это немыслимо! Кто тогда во дворце? Оккупанты? Захватчики? А где тогда его сын и сноха? А где её мать, которая сама не промах? Где в конце концов Котофей, который был нашим связным?

Че-е-ерт! Эйнар, как же тебя не вовремя озадачили эти чертовы боги!

Или... вовремя? Дикая мысль пришла и осталась. Тот, кто всё это затеял – знал ли он о том, что Эйнар ушел? Ведь Эйнар полубог, он может намного больше нас, обычных людей. Он даже сильнее Кощея, если уж на то пошло.

Кто же этот гад, что решил захватить город, пока в нём нет самого сильного из всех живущих в Закольцованном мире?

В своих размышлениях я дошла уже до откровенно страшных мыслей, когда с улицы донесся шум и один за другим в дом спешно зашли все без исключения коты. А зачем все?

– Позвольте... – к нам приблизился один из служивых и, уверенно взяв Милолику на руки, кивнул головой, прося показать дорогу. – Я немного понимаю в целительстве, матушка у меня знахарка. Вы не переживайте, всё будет хорошо.

Неся ведьмочку наверх и попутно успокаивая меня, мужчина успевал отдавать короткие указания бегущим рядом домовушкам, прося подготовить воду с полотенцами, чтобы обтереть лицо и тело, потому что у Милы начался жар, а заодно поискать по хозяйским закромам хоть что-нибудь лекарственное от подобных напастей.

В итоге я помогала раздевать Милу, Марфа Васильна организовала тазик с полотенцами и воду, а Авдотьюшка побежала по соседям за лекарствами, которых не оказалось у Эйнара.

Через десять минут, после того, как мужчина поверхностно осмотрел пострадавшую и выяснил у меня подробности произошедшего, стало ясно, что это не просто обморок, а магическая кома от ментального удара и у меня окончательно опустились руки. И если бы не сержант Михаил, оказавшийся не просто сыном знахарки, но и просто стойким к женским слезам мужчиной, то я уже не знаю, что бы я делала. А так я просто хлюпала в платок, зареванными глазами смотрела, как домовушки суетятся у кровати, где лежит больная, и постепенно успокаивалась, благодарно принимая из его рук третью кружку заваренного Марфой Васильной чая с валерьянкой и пустырником.

– Ирина Константиновна, успокойтесь. Видел я такое, ничего страшного тут нет. Милолика девушка молодая, сильная, организм у неё стойкий и я просто уверен, что она обязательно справится с этой напастью. Нам сейчас главное не позволять ей переохлаждаться, да перегреваться, поить изредка, да постельное менять. Первые три дня самые тяжкие будут, а потом уже дело на поправку пойдет. – и совсем тихо, почти на грани слышимости добавил: – Надеюсь.

Надеется? Нервно всхлипнув, я торопливо отпила. Нет. Всё будет хорошо. Будет!

И вообще, я ведь знаю отличную знахарку! Чуть не хлопнув себя ладонью по лбу, я одним махом допила остатки отвара и озвучила свои мысли:

– Марфа Васильна, помните тетушку Тамару? Ту, которой мы помогли соседку приструнить. Она ведь очень хорошая знахарка, верно? Вы пока прибирайте, а я схожу за ней, она точно Милу на ноги поставит. – уже договаривая, я попыталась встать, но то ли нервы сдали, то ли все силы ушли в слёзы, но когда ко мне подскочила непонятно чем возмущенная домовушка, я испугано рухнула обратно на стул.

– А ну, не балуйте, вашество! Сама бледнючая, как смерть, а всё туда же – в спасительницы. Уж сама я сбегаю, да приведу. – прикрикнув и отметив, что я послушно сижу и больше не делаю попыток встать, и лишь жалобно улыбаюсь, домовушка тут же поторопилась к двери, ворчливо договорив, но не мне, а сержанту: – Мишенька, только на вас надежда – присмотрите за девчонками, а я уж обернусь так быстро, как сумею.

– Будет сделано. – моментально согласившись, мужчина кивнул и забрал из моих рук пустую кружку. А затем и вовсе предложил: – Ирина Константиновна, вы бы и сами прилегли. Понимаю, за подругу переживаете, но ей сейчас лишь покой нужен, а вы сами и правда чересчур бледновато выглядите. Если уж не доверяете, то давайте сюда, рядышком.

Указав рукой на кровать, где лежала Мила, своими словами сержант вызвал на моих губах нервную улыбку. Это уже паранойя – не доверять служивому, да и кровать тут на одного человека и притеснять Милу с моей стороны будет настоящим кощунством. Вот только и оставлять его одного здесь...

Нервно оглянувшись, я с облегчением заметила в углу у окна одну из Теней и снова встала, но на этот раз, чтобы пойти к себе. Он прав, мне надо немного полежать и придти в себя. Даже руки трясутся... о каких делах тут вообще может идти речь?

Черт, как же так всё плохо получается-то, а?

– Я буду у себя.

Тихо проговорив и получив в ответ согласный кивок, я действительно ушла в спальню Эйнара и, рухнув на кровать, со стоном потерла пальцами глаза и лоб. Эйнар... ну почему ты так далеко, когда ты мне нужен? Стоп.

– Младшая!

– Здес-с-сь...

– Вы можете связаться с Эйнаром?

– Нетс-с-с... – ответив с нескрываемым сожалением и грустью, Тень пояснила: – Сами мы сквозь миры ходить не можемс-с. Только с нимс-с.

Черт!

И снова не ответ, а сплошное расстройство. Перевернувшись на спину, я раскинула руки в стороны и бездумно уставилась в потолок. Не понимаю. Не могу. Я банально не знаю, что мне делать дальше. Раньше всегда кто-то был рядом. Всегда.

А теперь никого.

Вру, конечно – рядом буквально толпа народу: домовушки, Тени, коты опять же... Но что они могут? Из пяти посланных на разведку Теней не вернулись две, котам элементарно нет веры, а домовушки – они просто кошки.

Фёдор.

Вот о ком я переживаю больше всего, после Милолики. Что с ним? Где он? В порядке ли? А что с шефом и Алефом? По своей ли они воле так надолго задержались во дворце или их вынудили? А что если их заколдовали? А что если они добровольно на стороне пока ещё безымянного татя и теперь мы по разные стороны? А что если... да миллион если!

И что со всем этим делать мне? Сидеть, бояться и молиться, чтобы Эйнар вернулся как можно быстрее? А что если станет поздно? А что если счет идет уже на часы, если не на минуты?

Зажмурившись, я мотнула головой. Прочь, гадкие мысли, прочь!

Вот только плевали мысли на мои жалкие попытки настроиться на хорошее. Они лезли в голову одна другой жутче и в красках показывали, что в эти секунды творится с моими друзьями. Они в тюрьме, их допрашивают, их опаивают, ими пользуются. А я здесь, в то время как просто обязана что-то сделать и помочь. Освободить! Спасти! Наказать тех, из-за кого всё это происходит!

Как? Я всего лишь царевна. Царевна, у которой отобрали личного черта. Царевна, которая добровольно избавилась от дара берсерка в обмен на возможность пожить обычной жизнью. Я даже не ведьма. Так, ведьмулечка, как иногда приговаривал Федя.

Что я могу без него и без Эйнара?

Зло скрипнув зубами, сжала пальцы в кулачки и стукнула ими по одеялу. Я могу. Я всё могу. Да хотя бы сходить в тюрьму и поговорить с Кощеем! Да, точно! Тюрьму и её работников я знала неплохо – приходилось бывать там по работе, да обмениваться документами с тюремным писарем. Вот с ним-то я и поговорю! Уж кто-кто, а он точно должен знать, что такое там творится.

– Вашество? Как себя чувствуете? – в приоткрытую дверь заглянула Марфа Васильна и увидев мою бледную улыбку в ответ, уже смелее зашла в комнату. – Успокоились? Ну, ничего-ничего, всё образуется. Тамарочка уже Милу осматривает, а я тут подумала... раз тут такое творится, а время уже к обеду скоро, всё-таки надо нам мужчин за продуктами отправить. Как вы на это смотрите?

– Да, вы правы. Надо. А как у нас с деньгами? – не праздный, между прочим, вопрос. Вообще-то всеми нашими финансами заведовал Фёдор и я никогда даже подумать не могла, что однажды останусь без него.

– Хозс-сяин оставил. – за замявшуюся домовушку ответила Тень и она же добавила: – Мы уже пробежались по округе – в целом по городу ничего не изменилось. Обстановка спокойная, волнений нет. Слухов тоже нет. Думаю, о том, что Кощей в тюрьме, знает только тот, кто его туда посадил, да его сообщники.

– И что нам это даёт? – сев на кровати и отмечая, как в комнату просачивается ещё три Тени, а за ними и Авдотьюшка, тут же плотно прикрывая за собой дверь, невесело усмехнулась. Мини-военный совет в сборе. – Что нам делать? Я не могу просто сидеть сложа руки и ждать. А если уже сегодня вечером будет поздно? А если захватчик убьет тех, кто пропал? А если Мила...

Не сумев договорить, мотнула головой. Нет. Не если. Она выкарабкается, она сильная. Она обязательно выкарабкается!

– Что мы можем?

– Давайте подумаем иначе – что нам нужно. Нам нужна информация. Как ею разжиться, если дворец и тюрьма заблокированы для Теней и нечисти?

– Вы туда одна не пойдете! – моментально сообразив, куда я клоню, Марфа Васильна чуть ли не бросилась на меня, зашипев, как дикая кошка. – Одна уже лежит на кровати, туда же захотели?!

– А я одна и не пойду. Между прочим, у меня есть кого туда отвести. Ведь вчера наши гости туда сходили и с ними ничего не случилось, верно? Так почему бы мне не пойти туда с ними снова? Зато теперь я знаю, с кем говорить и что спрашивать. – завершив озвучку своего решения твердым кивком, я не без труда выдержала испытующий взгляд Марфы Васильны и когда она недовольно, но согласно кивнула, поздравила себя с маленькой, но победой.

Может я и не ведьма, как Мила, и не богиня, как Эйнар и не генератор идей, как шеф, но я тоже кое-что могу. И совсем скоро мы все узнаем – стою ли я чего-то без них или нет.

Вот только не так быстро всё оказалось, как мне думалось и хотелось. Время неумолимо близилось к обеду и согласно планам Марфы Васильны, четверо самых хозяйственных котов в добровольно принудительном порядке отправились на рынок, закупаться продуктами строго по списку. Не доверяя мужчинам до конца, с ними отправилась и Авдотьюшка. Мы же с белоснежной красавицей пригласили тетку Тамару за стол на кухню, чтобы уже она рассказала нам о самочувствии Милы и о том, что сама думает.

– Ох, зря она это сделала. – осуждающе пожевав губами, моложавая старушка лет шестидесяти покачала головой. – Не было вас девчата в городе, как началась эта катавасия с магическими полями, да слоями. Уж коли были – то знали бы, как опасно в информационный слой входить. Пятеро уже в лежку легли, как до остальных дошло, что неладное что-то творится.

– А что именно?

– А не знает никто. – немного нервно пожав плечами, знахарка вдруг судорожно осмотрелась, словно кого-то опасаясь, а затем едва слышным шепотом добавила: – Однако успели эти самые пятеро пострадавших кой-чо остальным шепнуть. Говорят, во дворце неладное что-то творится, вот только не подтвердил это ещё никто. Царь-батюшка как и раньше бояр, да послов принимает. Хмур правда, да нелюдим стал, да ещё вчера с самого утра сыночка своего со снохой в деревню к свояченице отправил. А в остальном как был старый дурень, так и остался. Единственно что шефиню вашу к себе приблизил ни с того, ни с сего, да слух идет, шо вообще – любовь между ними завязалася.

Тут у нас с Марфой Васильной синхронно упала челюсть, а знахарка всё возмущенно продолжала:

– Только где ж энто видано, чтобы между мужиками любовь была? Это простые люди не знают, что Симона Гаврилна на самом деле Самуил, а нам-то всем это известно. Вот и как после этого дворцовым сплетням верить? Ерунда одним словом, сплошная ерунда.

С трудом взяв себя в руки после такой сногсшибательной сплетни, я всё-таки нашла в себе силы спросить:

– А с тюрьмой что?

– А что с нею?

– Да вот, вчера только хотели туда в заключение кое-кого сдать, так нам отказали. Сказали закрыто и никого неё принимают. Как так? Разве можно?

– Мать честна... – искренне удивившись моим словам, знахарка возмущенно всплеснула руками. – Вот уж чего никогда не было, так это такого. Это как же так, а? И что вам теперь с этими оболтусами делать?

– Да вот, думаю снова туда сходить, самой уже поинтересоваться, что за дела такие странные творятся, да всё-таки сдать их по назначению.

– Верно, говоришь девонька, верно. Уж коли дурень старый решил дела государственные забросить, да за молодыми юбками побегать, то надо ему на это попенять. И уж кому, как не тебе. Ты ж у нас царевна, как-никак. – радостно покивав, знахарка оставила указания по приему лекарств и уходу за больной и неожиданно быстро распрощалась.

– Сбежала, – констатировала Марфа Васильна, как только за теткой Тамарой закрылась входная дверь. – Как пить дать сбежала. Не любят горожане сами проблемы решать, всегда норовят на авось понадеяться, да переложить их на тех, кто настолько глуп, что этим занимается. Эх, беды наши, бедушки... А вы, вашество, не печальтесь. Мы вас ни за что в беде не бросим, до последнего стоять будем. Всем татям глазюки их подлые повыцарапываю, каждому супостату лично горло за вас перегрызу! Будут знать, как печаль-тоску на нас наводить! Ух, мы им всем!

– Спасибо.

С улыбкой поблагодарив домовушку за поддержку, следующие пятнадцать минут я общалась с проснувшимся Сёмочкой и уверяла его, что он самый прекрасный цветочек на свете и если он съест ещё пару кусочков ватрушки, специально для него приготовленной домовушками, то точно поправится в самые короткие сроки и будет ещё краше. Ох, ребенок... капризулька маленькая. Вот бы вырастить тебя большим-пребольшим и отправить в гости к врагам, чтобы ты на них плюнул. Нет, а что? Один плевок и врага как не бывало. Мечты-мечты...

Сумев убедить растение, что сейчас ему лучше всего отправиться в комнату к Миле, где им обоим будет должный присмотр и уход, я отнесла горшочек наверх и лишь после этого смогла вздохнуть спокойно. Главное, чтобы он за меня не переживал, если я вдруг немного задержусь в тюрьме. Чур меня, но если это случится, то меньше всего я хочу, чтобы он снова расплакался.

Те коты, что не пошли за продуктами, под руководством Михаила снова отправились на мой участок собирать мусор и прореживать бурьян, так что дома оставались лишь Марфа Васильна и пара Теней. Я же решила немного побродить по участку Эйнара, чтобы иметь хоть какое-нибудь представление о том, что у него есть.

Да-а-а... трава и снова трава. Ну, хоть не бурьян и то хорошо. Несколько кустов боярышника, несколько плодово-ягодных деревьев, но в основном сирень, черемуха, да дикие ранетки. Были намеки на цветники, но настолько невнятные, что действительно были больше похожи на намеки. В целом всё оказалось довольно мило, но запущено и всё указывало на то, что нынешний хозяин на участок вообще не ходил, просто приобрел его вместе с домом, но не трогал. А вот странно... дом-то он в полнейший порядок привел. Почему с участком не так? Поленился или просто не успел?

Хотя о чем это я? Эйнар и поленился? Вот уж вряд ли. Что ж, буду считать, что просто не успел. Кивнув сама себе, я выбрала солнечный пятачок и села прямо на траву. День был в самом разгаре, так что даже припекало и я снова вспомнила Фёдора. Он бы мне уже давно панамку какую-нибудь выдал, а может даже и сарафан какой попроще из своих бездонных запасов. Эх, Федя-Федя... как же я привыкла, что ты всегда рядом, и как же я за тебя переживаю. Не удержавшись, снова его позвала, да не один раз, а целых десять, но как и утром вместо жизнерадостного "Ась, вашество?", мне ответили лишь звуки живой природы.

Время потихоньку шло, с рынка вернулись нагруженные продуктами коты, на кухне закрутилась-завертелась готовка, и вскоре всех нас позвали обедать.

Обед это хорошо. И прежде всего потому, что после него мы отправимся в тюрьму! Уже жду, не дождусь этого.

Как ни странно, но моего энтузиазма, не разделяли как минимум пятеро из присутствующих за столом, а именно Виктор и компания. Неужели уже решили, что мы отступимся и отпустим их восвояси? Вот уж нет!

Старательно игнорируя хмурые взгляды, я съела всё, что мне наложили домовушки, уверенно отказалась от добавки и уже успела выпить чаю, а коты всё не торопились. И тут Виктор словно невзначай поинтересовался, причем даже не глядя на меня, а обращаясь к Михаилу:

– Сержант, а царевна так и пойдет в люди, ушастая?

Ах, ты ж черт!

Моментально сообразив, о чем он, я немного стушевалась под многочисленными мужскими взглядами, тут же скрестившимися на мне, но достаточно быстро пришла в себя и даже нашла силы скупо улыбнуться.

– Спасибо за напоминание, что благодаря кое-кому я больше не человек. Не переживайте, я надену косынку.

Сказала и встала, решив покинуть хмурое кошачье общество, вот только сказать – не значит сделать. А нету у меня косынки! У меня вообще из вещей – только сарафан, который мне с барского плеча пожаловала Марина, да свой, в котором меня перенесли из дома. И всё. Абсолютно. Даже белья сменного и то нет, пришлось вчера стирать, да утром стираное надевать. Если утром была надежда на Фёдора и его бездонный кенгуриный кармашек, то теперь даже этого нет.

– Вашество... – выйдя следом за мной на завалинку, Марфа Васильна неожиданно протянула мне зеленую косынку в горошек, довольно неплохо гармонирующую со светло зеленым сарафаном. – Держите. Не печальтесь, вещи дело наживное, главное что вы сами в порядке.

– Да, это главное. – немного удивившись на то, откуда косынка, я одним взглядом задала вопрос и домовушка тут же объяснила:

– По соседям мы уже несколько раз пробежались, да всех оповестили, что вы в целости и сохранности вернулись, да не одни, а в сопровождении олухов хвостатых. О том, что дом разрушен, да всё хозяйство потеряно тоже все знают. От гостей мы пока просили воздержаться, но все вам привет передают, да обещают помочь по мере возможности. Вот, пару косынок, мы в первую очередь для вас с Милой попросили. Как чуяли, что пригодятся. Вы сами-то уже к новой своей внешности привыкли, да и не замечаете даже, а Виктор верно сказал – как только на людях появитесь – тот час в центре внимания будете.

– Да уж, он наверное в этом вопросе настоящий специалист. – невесело усмехнувшись, я повязала косынку, пряча под неё свои кошачьи уши и почему-то радуясь, что на лице у меня ничего не изменилось. Да уж, кошачью мордочку спрятать было бы сложнее.

И вообще! Я уже готова, где остальные?