Текст книги "В лабиринте нереальностей. Книга вторая (СИ)"

Автор книги: Елена Кароль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

Глава 19

Что за грандиозный план и что вообще успело без нас произойти, мне сразу никто рассказывать не торопился. Сначала всех нас вынудили принять горячие ванны, переодеться в сухое, затем собраться в гостиной, где накрыли шикарный обед чуть ли не на двадцать персон, а уже после...

– Ну, вы даёте!

То, что моё исчезновение послужило толчком к созданию чуть ли не банд-формирования и спасению царя своими силами, я выслушала практически с открытым ртом. Даниил Андреевич, сияя белозубой улыбкой своей человеческой личины, так и вовсе не отходил от меня ни на шаг, умудрившись заявить, что теперь будет лично контролировать, чтобы я больше не делала глупостей, пока не вернется Эйнар и я за него замуж не выйду.

– Ибо неча!

Скептично хмыкнув, я конечно понимала, что нервничала не одна я – вся наша операция была шита белыми нитками и пускай царь Кощей, в миру Юрий Иннокентьевич, сейчас в надежных руках знахарок и под неусыпным контролем лично отобранных Даниилом чертей, свергать Якова необходимо как можно быстрее.

– А теперь о плане...

До того, как не вернулась я, причем не одна, а с подмогой и верными последователями, домовушки планировали не свергать, а по возможности испортить жизнь самозванцу, путем саботажа и мелких, но крайне неприятных пакостей. В арсенале у нечисти были не только черти и оборотни, но и дриады, которые оказали им неоценимую помощь в освобождении царя. Они-то и предложили воспользоваться силами природы и банально разрушить дворец, коли уж иных предложений не будет.

– Нет, дворец мы разрушать не будем. Понимаю, заманчиво уничтожить самозванца издалека, но не забывайте, что во дворце кроме Якова и его мертвого воинства, находятся и ничем не провинившиеся слуги, да подневольные и загипнотизированные стражники. И шеф.

Косо глянув на бледную и всё ещё слабую Милолику, по случаю нашего возвращения спустившуюся вниз, я поджала губы. Уж кому сейчас действительно гадко, так ей. И я её прекрасно понимала.

– Предлагаю идти тремя группами...

План разрабатывался, тут же уточнялся, менялся, поправлялся и дополнялся и к вечеру был окончательно утвержден. Теперь всё зависело от меня.

Да, именно от меня...

С радостью бы отказалась от столь великой чести, но выбора не было. Искать другую кандидатуру, проверять её на лояльность и вводить в курс дела элементарно не было времени, да и по оговорке Марфы Васильны, я поняла, что они уже рассматривали этот вариант, но ни один из проживающих в столице кощеев не подходил на роль нового царя.

– А я, значит, подхожу?

– Да.

И таким хором было сказано это "да", что стало ясно – пути назад уже нет.

Ла-а-адно... Но как только настоящий царь выздоровеет – тут же ему трон верну! Ибо даром ненать и с доплатой ненать!

Затягивать с реализацией плана не стали – время играло против нас и в любой момент Яков мог узнать об имеющемся партизанском движении и задействовать армию. Мы же планировали обойтись минимумом жертв, потому что прекрасно понимали, что сила самозванца в первую очередь зиждется не на людской преданности, а на лжи и мертвом воинстве.

В итоге официально во дворец отправилась лишь я в сопровождении Даниила Андреевича.

Белоснежная блузка, алый сарафан, алые сафьяновые туфельки, коса, перекинутая через плечо с неизменной алой лентой и конечно же венец. Дождик к вечеру чуть подутих, но надо мной всё равно держали зонт, а до дворца мы ехали в карете, которую нам без вопросов выделили из банковских закромов по единому слову Даниила Андреевича.

Я ведь царевна, а это не пустой звук, а статус и определенное влияние даже с учетом моей ссыльности. А уж принимая во внимание нынешнюю должность моего папы, так и вовсе.

Да, хорошо иметь папу на высоком посту. И пускай он на Земле, а мы в Закольцованном мире, но даже это не имело большого значения для тех, кто был в курсе, кто такие кощеи. Кстати, согласно нашему плану, Федя послал папе весточку, и теперь в моём распоряжении был не только личный черт, но и ещё три роты отборных бойцов с напутствием от папы: "Пасть порвать, моргала выколоть всем, кто на дочу посмеет наехать". Так что об отсутствии собственного воинства уже можно было не переживать. Переживать стоило лишь о том, чтобы суметь воспользоваться своим преимуществом, а именно наглостью, внезапностью, женским полом, да божественным кольцом.

– Прошу... – Даниил Андреевич был как всегда одет с иголочки: тёмно-серый костюм-тройка, белоснежная рубашка, бордовый галстук-бабочка, да начищенные до блеска туфли.

– Спасибо, – приняв его руку, чтобы выйти из кареты, я поглубже вдохнула и запретила себе даже мысли о панике. Не время.

Мы без проблем прошли по ступеням дворца, но на дверях стояли два весьма грозного вида стражника, при нашем приближении, скрестив алебарды:

– Царь не принимает.

– Да, конечно... – я позволила себе тонкую улыбку, не собираясь ни с кем спорить. Вместо этого я чуть прикрыла глаза, чтобы не вздрогнуть и не выдать себя.

Чем хороши черти, так это тем, что могут быть невидимыми, материализуясь в моменты необходимости. Сейчас два самых дюжих черта оттаскивали оглушенных стражников прочь, а два других надевали личины и заменяли собой настоящих.

Так мы и шли по дворцу, ведомые Тенями по нужному маршруту: слуг просто связывали и оттаскивали по подсобным помещениям, стражников оглушали, связывали, да замещали своими чертями, ловлей призраков пришлось заняться тем же Теням, а с немногочисленной встречной нежитью пообещали разобраться оборотни.

Якова и шефа мы нашли в хозяйском крыле, причем о том, что мы идём, Яков уже сумел узнать. То ли призрака какого Тени не увидели, то ли иным способом он воспользовался, но как только Даниил Андреевич распахнул двери и шагнул в гостиную, в него тут же полетел мертвенно-серый луч, превративший его в мышь. Мышь испуганно пискнула и метнулась к дальней стене, а затем и вовсе пропала с поля моего зрения.

Черт!

Я ещё не успела зайти, поэтому отшатнулась и спряталась за приоткрытой дверью.

– Голубушка, что же вы... нехорошо. Проходите, не стесняйтесь, – язвительно хмыкнув, мужчина наиграно посетовал. – Симочка, солнышко, скажи своей подружке, чтобы не баловала. Всё равно будет по-моему.

– Ира?

Вздрогнув, когда слишком близко раздался голос шефа, я сжала кулачки и стиснула зубы, но выходить не торопилась.

– Ира, выходи, Яша ничего тебе не сделает. Ты ведь царевна... – демоница почему-то презрительно хмыкнула, а затем шагнула ещё и встала чётко передо мной. – Не бойся, Ирочка... Мы же не нелюди какие.

И столько язвительности при этом светилось в её абсолютно вменяемых глазах, что я растерялась. Мне хватило лишь взгляда, чтобы понять – шеф в полном сознании и отдает себе отчет в том, что делает. Но, как так...

– Сима? Долго вы там будете? Веди её сюда, – недовольный задержкой Яков раздраженно окликнул, и демоница взяла меня за руку и потянула внутрь.

Первым желанием было дернуться и попытаться убежать, но я погасила в душе этот трусливый порыв. Нет, всё идет по плану. Не совсем по-нашему, но пока в рамках. Мне необходимо оказаться с ним лицом к лицу, только тогда я смогу его проклясть.

Вот только стоило мне зайти в гостиную, как интуиция жалобно всхлипнула – проклясть не получится. Яков, темноволосый мужчина лет тридцати, одетый в тёмные брюки и распахнутую на груди черную рубашку, был в венце.

В венце.

Черт!!!

– Ирина Константиновна! Голубушка! – мы с Симоной приблизились к дивану, на котором вальяжно сидел самозванец, но он даже не потрудился встать, лишь беспечно махнув рукой в сторону кресел, стоящих напротив. – Не ожидал... Но раз пришли несмотря на вечер поздний, да ещё и без приглашения, то наверное о чём-то поговорить хотите? В чём дело? Что не устраивает? Жалобы, претензии? Рассказывайте, я весь внимание. Всегда готов поболтать с милыми девушками обо всём, их интересующем.

– Да, поговорить нам с вами стоит. – Не торопясь садиться на кресло, потому что венец намекнул, что там может быть ловушка, я встала напротив Якова, но не слишком близко, метрах в двух. – Потрудитесь объяснить, по какому праву вы занимаете чужое место?

– Чужое? – мужчина иронично ухмыльнулся, затем переглянулся с Симоной, которая в отличие от меня беспечно села в свободное кресло, и уточнил: – А чьё я место занимаю, Ирочка? Не уточните?

– Уж точно не своё.

Я прекрасно понимала, что этот разговор не приведет ни к чему хорошему, но выхода не было. Я должна... Я просто обязана либо разозлить его, либо разозлиться и испугаться сама, иначе я не обрету тот самый, нужный настрой для проклинания. И пусть он не сработает (возможно не сработает), то я хотя бы попытаюсь. И как показала ситуация с Даниилом Андреевичем никто кроме меня даже войти в эту гостиную не сможет.

– А чьё? Нет, скажите! Мне интересно. Может ваше? – красиво очерченные губы скривились в неприязненной усмешке, а карие глаза чуть прищурились, словно пытаясь оценить меня, как противника. – Я правильно понимаю, что вы хотите трон?

– Правильно, – я встретила его взгляд ровно и сумела улыбнуться, хотя хотелось, жутко хотелось отступить и вообще, переложить эту миссию по спасению Закольцованного мира на кого-нибудь другого.

Увы, никого другого рядом не наблюдалось.

– Вот так новость!

Моё откровение не стало неожиданностью для Якова и он сначала ухмыльнулся, а затем и вовсе расхохотался. За ним засмеялась и Симона, так что я почувствовала себя не только глупо, но и крайне неуютно.

– И как же вы планируете захватить власть, Ирочка? Расскажите, мне безумно интересно услышать ваш план!

– А я не планирую ничего захватывать, – я непринужденно шагнула вправо, чтобы видеть не только кощея, но и демоницу, и не ждать подлого удара со спины, и всё с той же улыбкой правильной девочки продолжила: – Я думаю... Нет, я просто уверена, что вы сами освободите место, занимать которое вам не по силам.

– И почему это оно мне не по силам? – казалось, мужчина был абсолютно спокоен, но я видела, что он уже начал нервничать, хотя всеми силами пытался удержать себя в руках, изображая наглую беспечность и безразличие.

– Может потому, что во дворце уже не осталось ни одного вашего подчиненного и на всех постах уже мои слуги? – позволив себе капельку высокомерия и язвительности, я прекрасно рассмотрела и злую искру недовольства, промелькнувшую в прищуренных глазах, и напряженные желваки на скулах. – И если вы добровольно покинете дворец, то может быть, я даже расскажу вам, где сейчас Акакий и в каком он неприглядном состоянии...

– Что... Что с братом?! – нервы ему отказали в секунду и, соскочив с дивана, мужчина навис надо мной, разъяренно сжимая кулаки и шипя сквозь зубы. – Что?! Говори!

– Я подумаю... – мне было уже довольно страшно, но ещё не так сильно, как надо было.

– Говор-р-ри!!!

Окончательно растеряв мнимое спокойствие и из лощеного, уверенного мужчины превратившись в невменяемого безумца, Яков схватил меня за плечи и, приподняв над полом начал трясти так, что я едва не прикусила язык, но снова мне не было страшно настолько, чтобы я смогла найти в себе нужные силы для проклятия.

– Говори!

Жесткая пощечина обожгла щеку и я отшатнулась назад, едва не упав на пол.

– Яков!

Неожиданно путь кощею заступила Симона, а я мотнула головой, пытаясь прогнать мушки, летающие перед глазами. Удар был не столько сильным, сколько неожиданным и хлёстким, выбившим из головы мысли и чёткий план действий.

– Ты что делаешь? Перестань!

Демоница пыталась достучаться до разума мужчины, но судя по его глухому рычанию, это было бесполезно.

А затем он начал меняться...

Я знала, что на самом деле он не мертвец, а принимает магическую ипостась, которая доступна тем кощеям, которые очень часто практикуют магию смерти, но всё равно, когда с Якова слезла кожа и показались кости, ауру окутала серая магия смерти, начавшая давить на психику, я отступила на шаг и сжала пальцы в кулачки.

Симона попыталась утихомирить разошедшегося кощея, но он не стал её слушать – взмахнул рукой и она улетела в сторону, ударилась головой о край книжного шкафа, вскрикнула, упала и затихла.

Шеф! О, господи...

Бросив секундный взгляд в её сторону и увидев, как под её головой расплывается тёмно-бордовая кровавая лужица, поняла, что время разговоров закончено.

А затем он ударил силой смерти уже в меня.

– Умри!

– Нет!

Инстинктивно пригнувшись и выкрикнув, я подозревала, что магия меня не возьмет, но когда сила исчезла в полуметре от меня, всё равно испытала ни с чем не сравнимое облегчение от того, что мои подозрения подтвердились. Но времени на равноценный ответ мне никто не дал.

– Нет, ты сдохнешь! – мужчина рванул ко мне и схватил когтистыми пальцами за шею, но пока сильно не сдавливал. – Говори! Говори и я уничтожу тебя быстро! Что с братом?! Где он?!

– Сложишь полномочия и уйдешь – скажу.

Было страшно. Было так страшно, что я уже сама не понимала, что делала и говорила. Кажется, я должна была говорить что-то другое, но что именно – не помнила.

– Дрянь! – вторая рука снова отвесила мне пощечину и во рту тут же поселился металлический вкус крови, а из щеки, расцарапанной острыми гранями кольца-печатки, закапала кровь. – Говори, иначе...

– Трус. Ты просто трус... – воздуха в легких оставалось всё меньше и мысли путались всё сильнее.

Я видела, что уже не одна – со спины и с боков на кощея пытались напасть как тени, так и черти, но никто из них не мог пробиться сквозь мертвый барьер, окруживший нашу пару, и оказавшийся непроницаемым для их сил.

– Убить женщину... как это трусливо и подло... – мои пальцы беспомощно скребли по его костлявой руке, пытаясь ослабить захват, но всё без толку. – Как раз в духе... – Я поняла. Поняла, что надо делать. Перестала вырываться, сконцентрировалась, хотя перед глазами уже мелькали черные круги, и положила свою ладонь на обнаженную мужскую грудь, как можно плотнее прижав кольцо к кощеевой коже. – Как раз в духе гиены. Гадкой, мерзкой, подлой... кха... ги... гиены...

Подаренное Эйнаром кольцо полыхнуло так горячо, что я моментально перестала чувствовать руку. Взрывная волна была бесшумной, и оттого абсолютно неожиданной – я отлетела от закричавшего и скукожившегося Якова так стремительно и так неожиданно, что лишь у дальней стены меня сумел поймать кто-то из чертей, которых тоже разбросало по всей гостиной.

Господи... Как же это больно, добиваться справедливости и спасать мир...

– Вашество!!!

Меня куда-то несли, кто-то что-то говорил, кто-то грозно рычал, кто-то охал...

– Там... Сим... шеф... – из горла вырывались лишь невнятные хрипы, но их поняли и тут же заверили, что шеф жив, но сильно ударился и пока без сознания. – Хорошо...

Я сама сознание не теряла, но было так плохо, что лучше бы потеряла. Жутко зажгло руку, так что непроизвольно выступили слёзы, шею я вообще не чувствовала, словно какой-то тугой ватой обложили, а от любого резкого движения, да и просто желания сосредоточиться кружилась голова.

– Тихо-тихо, голубушка... закройте глазки, не плачьте... всё хорошо, хорошо всё... – меня положили на чью-то кровать, рядом, по обоим бокам от меня расположились домовушки, а на стульчике села смутно знакомая знахарка, тут же начавшая осмотр. – Ирод... сущий ирод... – шепотом высказывая всё, что думает о Якове, женщина аккуратно обрабатывала мазью синяки, оставшиеся после удушения.

Причем как я уловила из её тихих перешептываний с домовушками, он пользовался не только физической силой, но и вплетал туда магию смерти, поэтому синяки такие многочисленные и жуткие, причем не только по шее, но и...

– Дайте зеркало...

– Нет.

Если мой шепот был едва слышным, то ответ был громким и категоричным. А на мой умоляющий взгляд, Марфа Васильна нервно дернула хвостом и заявила:

– Ирочка! Не спорь! Мы тебя в три счета в прежний вид приведем и на ноги поставим, так что нечего ерунду всякую в зеркале наблюдать!

– Всё так... плохо?

– Нормально всё!

– Не кричи... – сил спорить и настаивать на своём не было совсем. То ли потому, что он всё-таки отравил меня своей силой смерти, то ли от того, что я чуть не умерла от нехватки кислорода... – Я его прокляла?

– Да. Да, всё получилось, теперь он гиена. А теперь спите. Спите, вашество...

В меня принудительно влили не самый вкусный отвар, в котором я распознала едва ли десятую часть трав, а затем ещё несколько раз добавили:

– Спите. Спите и поправляйтесь, дальше мы сами всё сделаем.

Их пациентка и подопечная наконец уснула, так что по комнате разнесся многоголосый вздох облегчения, а затем знахарка торопливо выбежала за двери и только там дала себе воли и разрыдалась.

Сон...

То ли сон, то ли не сон...

В какой-то момент душе стало невыносимо тесно и она покинула тело.

Тело...

Без особого интереса рассматривая своё тело, я наверное должна была удивляться или грустить, а может даже злиться, но эмоций не было.

Ни одной.

Бледная, осунувшаяся... с некрасивыми черными разводами от полопавшихся сосудов по всей шее и нижней части лица. Это были даже не сосуды, а скорее выжженная силой смерти моя энергетическая структура.

Да, точно. Именно так выглядит энергетическая структура ведьмы.

Но обычно её не видно...

Почему-то стало грустно. Обидно. Но больше грустно.

Неужели всё было зря?

Неужели сейчас я умираю? Или уже умерла...

Скользя невидящим взглядом по комнате, поняла, что понятия не имею, где нахожусь, но в принципе мне это было и неважно. Какая разница, где именно я умерла...

Отошла к окну.

Парк...

Прильнула к стеклу. Дождь. Снова дождь, но уже сильнее, чем вчера.

В какой-то момент мне показалось этого мало. Мало просто смотреть. Хочу ощутить.

Снова посмотрела на тело...

Нет, хочу дождь.

Опоздал.

Опоздал всего на пять часов.

По ночному дворцу шел мужчина, а под его шагами замерзал пол, покрываясь ледяной коркой. Ледяным воздухом было тяжело дышать, но ему было на это плевать.

Гордость не позволила ему проиграть дело и он добился для провинившихся существенного послабления в наказании, но это стоило ему тех самых пяти часов.

В Закольцованном мире он появился непосредственно в своём доме, где и узнал всё самое главное: Ира во дворце, причем в качестве главного действующего лица и противника Якова, обманом захватившего власть.

О том, что его невеста при смерти, он узнал уже во дворце.

Яков...

Воздух похолодел ещё на несколько градусов.

Яков умрет. Чуть позже.

Сейчас же...

– Где она? – вопрос был тихим, но он мог вообще не спрашивать – черти, стоящие в карауле, были рады не только сказать, но и показать, лишь бы не попасть под горячую, а точнее под ледяную руку полубога, чьи глаза были такими жуткими, что никто не мог вынести их взгляда.

Ледяной синий и смертельный черный.

– Я провожу... – Младшая, не справившаяся с задачей по охране бесценного сокровища, была сама не своя и если бы умела, давно бы плакала навзрыд.

Но увы, плакать Тени не умели.

– Здес-с-сь...

Когда он прикоснулся к двери, а та, вместо того, чтобы открыться, в мгновение замерзла, а затем рухнула к его ногам ледяной пылью, только тогда он понял, почему рядом с ним нет никого кроме Теней. Даже домовушки лишь грустно глянули и предпочти торопливо уйти из комнаты, когда он шагнул внутрь.

Нет, надо взять себя в руки. Надо.

Закрыв глаза, Эйнар замер на месте, не желая навредить своей лапушке одним своим присутствием. Нет, на это он не имеет права.

Глава 20

Дождь...

И рассвет.

Я его не видела, лишь чувствовала. Хмурые тучи не позволяли его увидеть, но я чувствовала, как на востоке стало светлее буквально на долю процента.

В голове не было особых мыслей, да и бессмысленно это было – думать. О чём?

Вот и я не знала...

Мне не было ни тепло, ни холодно, ни больно, ни даже грустно.

Липкая, заполнившая всё моё сознание апатия обволокла и не отпускала.

Я сидела на низком бортике фонтана, который нашла в придворцовом парке и просто смотрела, как в его чашу падают капли дождя и расходятся по воде кругами. Кап, кап.

Кап.

Кап...

Капли были разными. Какая-то чуть больше, какая-то чуть меньше и поэтому круги тоже были разными.

Наверное, это даже немного завораживало.

А спустя минуту моё уединение и тишину самого раннего утра нарушили незваные гости.

– Она здесь!

– Здесь!

– Здесь-здесь!!!

Вокруг меня закружили, закричали странные серые тени, не похожие ни на что определенное, вызвав глухое раздражение.

Зачем они мешают мне слушать дождь?

А затем всё резко стихло.

Стало так тихо, что я даже сначала не поняла, лишь через мгновение сообразив, что это закончился и дождь.

А затем я услышала чье-то дыхание. Резко обернулась...

– Кто вы?

Удивленно рассматривая мужчину с разноцветными глазами, я никак не могла понять, откуда он кажется мне знакомым, но потом поняла, что в принципе это не слишком важно и особого значения не имеет.

Даже его разноцветные глаза и брови престали удивлять и ещё пару секунд посмотрев на хмурого и кажется даже чем-то взволнованного незнакомца, я отвернулась.

Наверное заблудился...

– Ира... Ира, ты меня не помнишь?

А вот он оставлять меня в покое не хотел.

– Нет.

– Я Эйнар.

– Понятно... – кивнув, провела рукой по воде, но пальцы прошли сквозь жидкость, не потревожив её спокойствие и я расстроилась. – Верни дождь. Пожалуйста...

– Зачем? – он всё не уходил и даже обошел, чтобы наверное лучше видеть.

– Он красиво поёт...

– А хочешь, он споёт для тебя настоящую песню?

– Настоящую? – его слова удивили и я переспросила: – Ты можешь его попросить?

– Конечно, – он кивнул так уверенно, что я удивилась снова. – Я ведь бог. Точнее полубог... Но это неважно. Хочешь услышать настоящую песню дождя?

– Да.

Он искал её полночи. Почти сразу увидев, что тело ещё живо, но душа его уже покинула, он сразу бросился на её поиски, понимая, что времени не так много.

А когда нашел, то понял, что едва не опоздал.

Она уже начала забывать.

– Красиво... – на лице и в голосе призрака было катастрофично мало эмоций, но он чувствовал, что ещё не всё потеряно.

Если бы она не стала с ним разговаривать, то да – он бы наверное опустил руки. Но не сейчас!

Ему было довольно сложно подчинить дождь, ведь он был полубогом льда и тумана, но ради Иры он бы перевернул горы, что там какой-то дождь!

– Нравится?

– Да...

– А хочешь... – голос срывался, но он запрещал себе думать о худшем и пытался достучаться до её сознания и пробудить хоть какие-то эмоции. – Хочешь, я буду делать красивые и удивительные вещи ежедневно? Только для тебя.

– Зачем?

– Потому что люблю тебя.

– Странно... – она посмотрела так удивленно, что его сердце пропустило удар. – Я тебя не знаю. Как ты можешь меня любить?

– Ты знаешь. Только забыла. Знаешь... – он попытался взять её за руку, но она отшатнулась, не позволив, так что у него получилось лишь указать ей на её же руку. – Посмотри. У тебя на пальце кольцо. Кольцо, которое я тебе подарил. Пожалуйста, вспомни!

– Не кричи. Ты мешаешь дождю петь... – её взгляд был таким по-детски укоризненным, что вся его злость, всё его раздражение на свою же беспомощность испарились и осталась лишь безысходная грусть. А затем она посмотрела на кольцо. Задумчиво нахмурила бровки... – Нет, я не помню. Это плохо?

– Да, это плохо. Очень плохо.

– Тебе плохо?

– Да...

Когда мужчина расстроился, мне почему-то тоже стало грустно.

– У тебя в глазах дождь...

– Это слёзы.

– Зачем?

– Мне плохо...

– Не надо. Я не хочу, чтобы тебе было плохо. – Не представляя, чем помочь, в итоге просто спросила: – Я могу тебе помочь?

– Да... – он почему-то удивился. А потом обрадовался. – Да, конечно! Дай мне руку. Просто дай мне свою руку, на которой кольцо. Пожалуйста...

И столько искренней мольбы было в его голосе, что я удивилась. А затем подумала... И почему-то улыбнулась, послушно протянув ему свою руку.

Господи, как у меня всё болит...

В голове гудело, по краю сознания кто-то громко кричал, ругался, топал, выяснял отношения...

У нас дома никогда и никто не выяснял отношения...

Мысль почему-то напугала.

Я не дома?

Резко открыв глаза, первым кого я увидела, был разноцветный незнакомец. Мужчина лет тридцати. Он сидел на стуле у моей кровати, почему-то держал за руку и не сводил с меня своего жуткого взгляда.

– Тихо...

Я попыталась выдернуть руку, но он держал крепко. Я попыталась закричать, но вместо крика из горла вырвались лишь приглушенные хрипы.

Стало страшно. Так страшно, что я просто зажмурилась.

– Ира, не плачь. Пожалуйста...

То, что он знал моё имя, напугало ещё больше, так что я закричала. Всё-таки я закричала...

А затем он схватил меня так крепко, что я уже не могла кричать.

А затем моя голова взорвалась.

Мир замер.

Постоял в неподвижности мгновение...

И снова продолжил свой путь.

А перед моими крепко зажмуренными глазами завертелся калейдоскоп событий и образов. Мама, папа, бабушка... Зеркало Судеб... Вигард. Амэн, его отец... Итан и Федя со сковородой. Родители и их личные войска...

Белоснежный волк и чьи-то надежные, крепкие объятия.

Чьи-то...

– Эйнар...

Я вспомнила. Вспомнила всё. Совсем всё.

– Да, лапушка, это я.

– Мне так страшно было... – я не хотела плакать, но слёзы капали сами. Слёзы радости, что всё наконец закончилось. Слёзы облегчения, что он успел и не дал мне уйти туда, откуда не возвращаются.

– Не бойся. Ничего больше не бойся. Всё будет хорошо.

– Я знаю... – говорить было ещё тяжело, но он слышал даже мой шепот. Он его чуял.

Выздоравливала я долго, почти месяц. Оказалось, что Яков действительно не просто душил, а выжигал мою магию и душу, но именно кольцо, подаренное Эйнаром, не позволило ему совершить злодеяние, а после так и вообще превратило в гиену. Кстати гиеной он прожил недолго – Эйнар его убил, но я даже и не подумала его упрекнуть. Таких нелюдей даже Лабиринту не исправить.

За месяц, пока я вынужденно находилась в постели, чересчур ослабнув от воздействия магии смерти, меня посетила наверное вся столица, точнее её нечеловеческая составляющая. Комната была сплошь заставлена цветами и подарками от благодарных горожан, которые знали, что на самом деле произошло той знаменательной ночью. В комнате постоянно находились домовушки, растущий не по дням, а по часам Сёмочка, Федя и минимум три Тени. Двери караулили бдительные черти, которых папа передал в моё подчинение насовсем, прислав длинное и проникновенное письмо, что "негоже царице без личного войска". В нём же посоветовал как можно быстрее выйти замуж и подарить им с мамой внуков, чтобы самой заняться детьми, а государственные дела переложить на супруга.

Да-да, меня всё-таки решили короновать.

Бывший царь Кощей выздоровел быстрее меня и одним теплым летним вечем пришел меня проведать, да поставить в известность, что на трон больше не вернется, потому что раз у одного злодея получилось его свергнуть, так значит не так он силен, как в годы молодые и пора уступать место тем, кому это по силам. Сам же он планировал переехать в дальнюю деревню, да заняться разведением голубей.

– Мне тоже это не по силам! – Я правда пыталась донести это до него, но на меня хитро посмотрели, затем кивнули в сторону Теней и многозначительно намекнули, что замужество не за горами, а там и кандидат другой появится.

Сговорились. Точно все сговорились!

А ещё я узнала, что на самом деле шеф вернул себе разум буквально за несколько часов до нашего прихода, но не знал, что делать дальше, потому что видел – в одиночку ему с Яковом не справиться. Как только его ранение затянулось, он снова ушел в Лабиринт, чтобы снять с себя не только женский облик, но и все остаточные эффекты от гипноза и приворота. Пробыл он там кстати довольно долго, вернувшись буквально на днях, но уже мужчиной.

Исхудавшим, осунувшимся, задумчивым и невероятно серьёзным.

В Лабиринт кстати пришлось отправить довольно многих – заколдованных котят, Даниила Андреевича, Акакия, Айрин и ещё с десяток крыс, которых выловили по дворцовым подвалом Тени, определив, что это слуги и стражники. На текущий момент вернулись все, кроме Айрин, Акакия и Виктора.

А ещё сегодня я наконец-то встала с кровати без посторонней помощи!3ec623

– Солнышко...

Царские покои проветривали ежедневно, но ничто не сравнится с настоящими солнечными лучами, пойманными в собственные ладошки на личном балконе.

– Ира! – Наверное на меня наябедничали Тени, потому что прошло всего три секунды, как в мою спальню ворвался кое-кто вредный и тут же подхватил меня на руки. – Тебе нельзя вставать!

– Можно, – я была с ним не согласна, причем категорически. – Если могу встать – значит можно. А если будешь запрещать – расстроюсь и обижусь! А мне нельзя расстраиваться! Так я буду дольше выздоравливать!

– Ладно-ладно, угомонись, – тут же пойдя на попятную, Эйнар всё равно не отпустил, вместо этого устроившись в балконном кресле со мной на руках. А затем очень серьезно спросил: – Правда уже лучше?

– Да, – улыбка сама собой легла на губы. – Правда. Марфа Васильна сказала, что теперь мне уже можно потихоньку ходить и побольше бывать на солнце. И знахарка час назад была, подтвердила. Слабость ещё есть небольшая, но я ведь не буду в крайности кидаться, так что всё нормально. Как у вас дела?

– Нормально, – неопределенно пожав плечами, жених неожиданно сморщил нос. – Бюро "МагДел" надо заново укомплектовывать, только... Пока справляемся, но Мила увольняется, а вдвоём Самуил с Алефом точно не справятся.

– Увольняется? – я подозревала об истинных причинах увольнения и поэтому новость оказалась действительно грустной. – Она уверена, что у неё нет шансов?

– Ты о чём?

– О ней и шефе.

– О? – удивление Эйнара было таким искренним, что я поняла, что сболтнула лишнего.

Упс.

– Ты не знал?

– Нет. И зря, кстати. – Мужчина загадочно прищурился, а затем тихо-тихо признался: – Она ему тоже нравится, но он боится ей в этом признаться. Думает, что недостоин и прочая. Но я тебе ничего не говорил. Сделаю ему пару намеков, дальше сами справятся.

– Хорошо, – ответив так же тихо, поняла, что радость за друзей одна из самых светлых радостей. Но есть и такие, которые ещё светлее... – А можно я тебе тоже признаюсь?

– В чём?

С момента, как он пас меня от смерти и вернул душу в тело, прошел почти месяц, и он приходил ко мне каждый день, проводя рядом по нескольку часов, но я ещё ни разу не говорила ему самого главного. Ни разу.

– Я люблю тебя. Сильно-сильно. Ты самый хороший и надежный. А ещё ответственный и добрый. И честный... И самый-самый любимый!

– Я... – наверное, он растерялся, потому что в распахнутых глазах было невероятно много разнообразных эмоций – от шока до радости, от легкого недоумения до дикого восторга. – А замуж пойдешь?

– Да.

Мой короткий ответ так его обрадовал, что он обнял меня крепко-крепко и на ушко радостно спросил: