Текст книги "А Вы верите в любовь? (СИ)"

Автор книги: Елена Кароль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 23 страниц)

Тут же замираю, словно мышка и даже стараюсь дышать через раз, чтобы он меня не почуял. С него станется! Несколько минут ничего не слышно и я перевожу дыхание, надеясь что он ушел, но тут мне прямо в ухо шепчут:

– Я тебя нашел!

От неожиданности взвизгнув почище Нинки, пытаюсь упасть, но меня подхватывают на руки и мы непонятно как, но абсолютно бесшумно и плавно спускаемся.

– Твою за ногу! Ты что творишь, идиот! Да я от твоих шуточек чуть разрыв сердца не заработала! – Переведя дух от ощущения твердой земли под ногами, со злостью колочу довольного сверха по груди. А он в ответ лишь довольно смеется и не убирает руки с моей талии. – Руки убери! Что тебе надо от меня опять?! Ну что ты ко мне привязался то ей богу!!!

Грудь у сверха оказывается твердой, а кулачки мои наоборот, слишком мягкими – ничего кроме усталости я не заработала. А он еще и смеется! В итоге, устав лупить, непробиваемого сверха, лишь злобно пыхчу.

– Успокоилась?

– Ну.

– А повежливей?

– Иди к черту!

– У нас их нет.

– Зачем пришел?

– Соскучился.

– Не верю!

– А ты поверь. На танцах тебя не было, да и ночь уже. Ты почему опять не спишь?

– А не твоего ума дело! А может я ночное создание и гнездо себе подходящее решила на дереве свить! А ты мне, между прочим, мешаешь!

– Гнездо? Как интересно! А ты знаешь, что горгульи вьют гнезда только тогда, когда планируют продолжение рода?

– Врешь! – Опешиваю от подобной информации и вглядываюсь в невозмутимое лицо сверха.

– Маленькая неточность. – Сверх, самую чуточку улыбаясь, качает головой. – Не вру – шучу. Горгульи вообще не вьют гнезд. Так что врешь ты.

– А я неправильная горгулья!

– Я заметил. А еще я тебя узнал.

– В смысле?! – Не понимаю последних слов мужчины… Я же вроде как и не шифровалась, как они под маску?

– Это ты была непрошеным гостем, который подслушал наш разговор с парнями.

– Ага!!! Так это ты! Это ты светляков сделал! Извращенец!

– Эй-эй! Я не извращенец! Между прочим, это абсолютно нормальное желание!

– Ненавижу!

– Ну… не правда.

– Правда!

– Нет.

Снова начинаю злобно пыхтеть, и мысленно отправляю приставучего к черту и вообще, по всем возможным адресам, отчего мой медальон вдруг начинает ощутимо нагреваться. Ой! Жжет!!!

– Ай!

– Что? Что случилось? – Мужчина тут же перестает дразниться и обеспокоенно меня осматривает.

– Медальон! Он жжется! – Вытаскиваю из-за пазухи нагревшийся кулон и мы вместе со сверхом на него смотрим, удивившись абсолютно синхронно – кулон светится! Причем светится черным цветом!

– Что происходит?!

– Не знаю. Я никогда раньше такого не видел. О чем ты сейчас думала?

– Дословно не буду. Но если цензурно, то ты должен был пойти далеко и надолго…

– О… мило… ты правда обиделась?

– Нет блин! Понарошку!

– Прости.

– Не прощу! Прекрати вести себя, словно подросток и объясни мне, наконец, что тебе от меня надо?

Сверх преувеличенно тяжело вздыхает, затем подхватывает меня под коленки, отчего я снова взвизгиваю и почти заваливаюсь на него. Но беды не случается и мы просто садимся на траву. То есть сверх на траву, а я на него.

– А ты сама не понимаешь?

– Представь себе нет! Я требую объяснений!

– Я…

Кусь 13.

Но не успевает мужчина продолжить, как начинается настоящий конец света! Непонятно откуда набежавшая тучка буквально за несколько секунд успевает вылить на нас, кажется целое озеро, причем не самых малых размеров. Не просто дождь, а самый настоящий ливневый потоп – даже дышать, и то было трудно, не то, что разговаривать. Ливень все не прекращался, не спасало даже дерево. Я пыталась поднять крылья над головой, чтобы хоть как-то защитить голову, но крылья не выдерживали нагрузки и тут же опускались обратно.

Вот ведь черт! Черт!!! Это заговор! Юбка моментально промокает насквозь и становится раза в три тяжелее, облепляя ноги и не давая подняться. А еще сверх этот! Он просто сидел и ржал как конь, наблюдая за моими попытками хоть как-то прикрыться от дождя или отодрать мокрую юбку от ног.

Ах так!

Прячу крылья, чтобы случайно их не повредить и с воплем, достойным Тарзана, опрокидываю смеющегося мужчину на спину, сама сползаю с его коленей на землю и, пыхтя как паровоз, снимаю юбку, под удивленно непонимающим взглядом мужчины. А вот и нет! Не то это совсем, что ты подумал, коняшка ты генномодифицированная! У меня туника подлиней иных Люсиных платьев будет. В юбке то я точно никуда даже с места сдвинуться не смогу…

Хватаясь за дерево потихоньку принимаю вертикальное положение и… И что дальше? А дальше сверх мгновенно вскакивает на ноги, абсолютно не обращая внимания на хлещущий ливень и вальяжной походкой хищника медленно подходит ко мне.

– Даже не думай! – Вытягиваю руки перед собой, чтобы не дать ему подойти вплотную.

– О чем мне не думать? – Мужчина, довольно щурясь и многозначительно улыбаясь, легко разводит мои руки в стороны и, прижимая своим телом меня к дереву, нависает надо мной словно скала.

– Вообще ни о чем! Ты меня прекрасно понимаешь!! Прекрати меня пугать! – уперевшись согнутыми локтями ему в грудь, начинаю снова паниковать. – Отведи меня домой, а?

– За поцелуй?

– Тьфу тебя! Что, целовать больше некого?!

– Есть… – мужчина грустно вздыхает и, делая чрезвычайно печальные глаза, через несколько секунд продолжает. – Но я хочу только тебя.

– А я не хочу! – Только из-за одного чувства гордости и противоречия продолжаю все отрицать, хотя от близости горячего мужского тела, меня начинает немного потряхивать. Это все дождь! И ветер!

– Ах, ну да… Советник ведь целуется намного лучше… – Мужчина злится, от чего лицо становится жестким и пугающим.

– Советник? Лучше? Ты что такое говоришь?! – Абсолютно забыв о своем выкрике перед залом, первое время не могу понять, при чем тут вообще Советник.

– Ну как же! Ты так громко кричала об этом во всеуслышание, что только ленивый не расслышал.

– Дурак!

– Знаешь… а ведь я уже тоже так думаю.

И не давая мне прийти в себя от такого необычного заявления, фиксирует мои запястья одной рукой, вторая тут же оборачивается вокруг талии, а сам он начинает меня целовать. Причем не так нежно, как вчера, а неистово, словно пытаясь утвердиться и показать мне, кто тут настоящий мужчина и хозяин ситуации.

Опешив от его напора, сначала впала в ступор, но потом… потом его нечеловеческая страсть настолько захватила меня саму, что я уже нисколько не боясь и не стесняясь, сама начала отвечать на обжигающий поцелуй.

От внутреннего огня, начинающего расползаться откуда-то снизу и заполняющего каждую клеточку тела, начала кружится голова, и я закрыла глаза, чтобы уже ничего не мешало мне получать наслаждение. Мир тут же сузился до одних единственных, горячих мужских губ, уже вовсю путешествующих по моему лицу, шее, плечам, груди…

Груди?!! Ох…

Непонятно как, но мужчина умудрился развязать лямочки на шее и помочь тунике сползти на живот. Заметив мое напряжение, тут же оторвался и с напряжением стал вглядываться в мои расширенные глаза. Но расширены на этот раз они были не от испуга, а от охватившего меня всю желания. Я сама себе не прощу, если он сейчас остановится! Чуть прикрываю глаза и с улыбкой соблазнительницы приглашающее киваю, вызвав тем самым приглушенный полурык-полустон мужчины. Еще никогда я не целовалась с мужчиной ночью, в парке, под ливнем… Еще никогда я не теряла настолько голову, чтобы позволять практически незнакомцу вытворять такое… Еще никогда… еще никогда я не была так счастлива.

Ливень прекратился так же внезапно, как и начался, а у меня не было сил даже на то, чтобы произнести хоть слово. Любой звук казался лишним и неуместным. Так мы и лежали – сверх на спине, придерживающий одной рукой меня за талию и я на его груди, прижимаясь щекой к его плечу.

Вздрогнув от ночного ветра, немного поежилась, поудобнее устраиваясь, но мужчина, почему-то тяжело вздохнув, начал подниматься, легко встав прямо со мной на руках. Ааа?

– Пойдем, маленькая, я отведу тебя домой.

– Но…

– Шшш, ничего не говори, на все твои вопросы я отвечу завтра. Поверь мне Ма"ари, я отвечу на ВСЕ твои вопросы. А сейчас тебе пора спать, уже совсем поздно… Закрой глаза.

Покорно закрываю глаза и еще сильнее доверчиво прижимаюсь к обнаженной коже мужчины, как он вкусно пахнет…

Резкий порыв ветра и снова голос:

– Вот мы и на месте.

Как, уже? Но это невозможно! Изумленно открываю глаза и понимаю, да, мы действительно на месте! Мы снова стоим на нашем балконе, как и вчера, но этот раз отличается от вчерашнего тем, чты мы оба абсолютно обнажены. Ой, мама!

Понимаю, что поздно начинать стесняться, но все равно краснею, причем по моим ощущениям абсолютно вся. Сверх замечает мое смущение, но легко улыбается и снова меня целует.

– Ты прекрасна, Ма"ари. Не бойся ни себя, ни своих желаний. – С явной неохотой отпускает меня на пол и снова, развернув по направлению к двери, со смешком произносит. – Пора спать, прости, не могу составить тебе компанию – боюсь, твои подруги меня не поймут. Сладких снов, милая. – И чуть шлепнув меня пониже спины, спрыгивает с балкона.

Сумасшедший сверх!

Подбегаю к краю балкона, чтобы убедиться, что парень жив и ничего не сломал, но никого не обнаруживаю. Это… это абсолютно сумасшедший сверх! Мой сверх…

Глупо улыбаясь своим собственническим мыслям, захожу в спальню, плюхаюсь на свободный участок кровати и тут же засыпаю, не прекращая улыбаться ни на миг.

Проснулась я от истошного визга, причем первые секунды не могла ничего понять – кто визжит, зачем визжит, почему визжит?! Причем Наталя вообще умудрилась свалиться с другой стороны кровати, и, потирая ушибленный зад, с легкими ругательствами пошла на выход прямо в ночнушке, разбираться, что же все таки происходит. Было очень раннее утро и за окном стояли предрассветные сумерки.

Люся же вообще, только лениво зевнула и протянула:

– О, Нинок проснулась.

Точно! Мы же вчера диверсию устроили. Ой, а я голая!

Метнувшись в гардероб, и накинув на себя первое попавшееся легкое платье, под изумленный взгляд Люси и шепнув, что все расскажу потом, тоже пошла к дверям. Ведь интересно же! Зря что ли встали? Почти на выходе взгляд зацепился за также проснувшегося Крокуса, умильно зевающего и потягивающегося на мягкой подстилке, лежащей прямо на тумбочке. Захватила и его, поглаживая за ушком и по пузику, пухлику очень нравилось и он довольно урчал.

Люсь тоже, великомученически вздохнув, соскребла себя с постели и, завернувшись в халат, пошла за мной. Вроде как и не хотя, но я то видела, что ей интересно не меньше чем нам, просто желание подольше поспать мешает насладиться триумфом.

В зале уже собрались остальные девушки и ждали только нас, ну и Ниниэль. Не успела Люся выйти из нашей спальни, как вновь раздался душераздирающий визг и с грохотом раскрывшиеся двери спальни эльфийки явили нам абсолютно невменяемую девушку, визжащую почище пароходной сирены. В одной трясущейся руке она держала за хвост крысенка, а другой что-то искала в невероятно спутанных волосах. Найдя, сразу же отбросила в сторону – это оказалась одна из ящерок. С одной стороны было ее даже немного жалко, но с другой… услышав как она начала ругаться и какие кары посылать на головы возможных недоброжелателей, вся жалость куда-то испарилась.

Не знаю почему, но Нинок сразу же поняла, что инициаторами веселого пробуждения были мы, может по довольно ухмыляющемуся лицу Люси, может по моей широкой улыбке… Но зло сверкнув глазами, закончившая визжать эльфийка, направилась к нам. Не дойдя метра три, встала в странную позу, расставив ноги на ширине плеч и согнув руки в локтях, выставила их перед собой. Что она задумала?

– Ты! Это все ты виновата! – Нинок, чуть ли не плюясь ядом, кричала на абсолютно спокойную подругу. – Не думай, что если тебя защищает Советник, то я не смогу до тебя добраться!

Что за ерунда? Люсю защищает Советник? Да они ругаются каждый день, словно кошка с собакой. Нинок же, не обращая внимания на слегка удивленную вампирку и не менее удивленных нас, продолжает заводиться.

– Род иф'корр'Торелинн никогда не прощает своих врагов!

И тут глаза эльфийки начинают полыхать жутким огнем, а со скрюченных пальцев в нашем направлении срывается сгусток серой дряни. Едва успеваем уворачиваться, но эльфийка не останавливается и стреляет снова и снова. Как?! Как она это делает? Советник же говорил, что магия заблокирована! От близко пролетающего заряда мой медальон начинает снова нагреваться и я, с силой дернув за обжигающий кулон, с невероятно громким треском разрываю цепочку и пытаюсь отбросить ее от себя. Слышу предостерегающий крик Наташи, но не успеваю среагировать, как в плечо врезается заряд и становится невероятно больно, словно он выгрызает меня изнутри.

От страшной боли падаю на колени, и успеваю лишь услышать гневные выкрики вбежавшего в зал Советника и жалобное попискивание до сих пор зажатого во второй руке Крокуса, как сознание сжаливается надо мной и я погружаюсь в спасительный обморок.

Возвращение в сознание было отвратительным… Мало того что невероятно болело поврежденное плечо, так и все тело болело, словно я его усердно поваляла по камням. Застонав от ощущения себя одним огромным синяком, попыталась открыть глаза. Ничего не получилось. Что? У меня что-то с глазами?! О нееет… Застонав уже от накатившей паники, начала тихонько всхлипывать, но тут увидела едва слабое зеленоватое свечение прямо у себя перед носом.

Свечение… Я вижу! Судорожно вздохнув и попытавшись успокоиться, начала пристально всматриваться в свечение. О, господи! Невероятно! Светящим пятнышком оказался Крокус! Он тихонько попискивал и все старался выбраться из моей сжатой руки. Чуть разжав ладонь, выпустила зверька. Как я его еще совсем не раздавила!

А где же я? Попыталась осмотреться, но все, что я видела, был светящийся хомячок, остальное же пространство находилось в абсолютнейшей темноте. Именно поэтому, поначалу открыв глаза, я совершенно ничего не увидела.

Но как я сюда попала? И куда сюда? Пошарила руками вокруг, но все что смогла понять, это то, что я сижу на камнях – похоже именно поэтому я чувствовала себя настолько отвратительно… Пытаясь не поддаться панике окончательно, начала вслушиваться, пытаясь услышать хоть что-то. Но тишина стояла настолько оглушительная, что я слышала только стук собственного сердца, да свое же собственное дыхание. И больше ничего. Совсем ничего. Мааамааа…

На грани между паникой и истерикой, сгребла доверчиво прижимающегося Крокуса на руки и начала поглаживать, стараясь хоть как-то успокоиться. Мыслей не было ни одной. Поэтому раздавшийся совсем рядом стон напугал меня настолько основательно, что я вздрогнув всем телом чуть ли не подпрыгнула с положения сидя, но раздавшийся вслед за стоном родной сердцу русский мат, тут же снял груз с души. Настолько изощренно могла материться только Люся!

Поэтому держа в вытянутой руке Крокуса, словно маленький фонарик я поползла на звук. Встать и пойти я боялась, потому что света от хомячка хватало только сантиметров на двадцать и я очень боялась оступиться, а еще хуже наступить на саму подругу.

Люся же с едва слышных ругательств перешла уже на достаточно громкое перечисление всех 'достоинств' эльфийки и я тоже решила озвучить свое присутствие.

– Люсь… Это я, Марина. Я тоже здесь. С тобой все в порядке?

– Мариш? Где? Я тебя не вижу. Я вообще ничего не вижу, чертова демонова Нинка, чтоб ей своей серой дрянью подавиться!!! Ты как, подружка? Я видела, она тебя зацепила.

– Сносно. Но плечо еще болит. Черт! Тянет, словно я его вывихнула! Не молчи, говори, я к тебе ползу.

– И как? Как ползешь то? Ты что, что-то видишь в этой заднице?

– Совсем чуток – со мной Крокус и он светится. Ну… так… словно фосфором намазанный.

– О! Полезная зверюшка! А он случайно не знает, где мы?

– Может и знает… но пока еще ничего не сказал. Эх, похоже разговаривать Советник его не научил… жаль.

– Ну да, ну да… Ой, а я тебя вижу!

– Я тоже.

Доползя до подруги и почти ткнувшись в нее носом, внимательно ее осмотрела, насколько позволял свет хомячка и убедилась, что это все таки она. Прижавшись друг к другу и постаравшись ощупать себя на предмет новых возможных повреждений, начали думать. Кто виноват и что делать?

Кто виноват, мы определились сразу – ну конечно же Нинка! А вот что делать… С этим было уже сложнее. Нет, мы конечно понимали, что надо отсюда выбираться. А вот как? И откуда отсюда?

Мы могли быть где угодно – от заброшенных подвалов замка до подземных пещер Скалистых гор… Могли бы и записочку какую-нибудь подкинуть, типа 'Вы там то и там то, идите туда то и туда то'. Но увы, записки не было. А может и была, только мы ни черта не видели.

– А все таки, как мы здесь оказались?

– Похоже это твой кулон сработал. Пока ты пыталась его от себя отбросить, Нинок опять в тебя пульнула. Я пыталась тебя загородить, ну тут твое сердечко так полыхнуло, что я потеряла сознание. Другого объяснения я не вижу… Ну а меня похоже за компанию затянуло, слишком уж близко я стояла. Ну, ничего-ничего, вот выберемся отсюда, вернемся, тогда точно этой блондинке недоделанной не поздоровится…

– Прости… мы снова из-за меня непонятно где.

– А ну не раскисай! Если уж на то пошло, то я сама виновата, надо было с Нинкой один на один разбираться. Не дрейфь, выберемся. Ты мне лучше расскажи, чегой это ты у нас голышом по ночам бегаешь?

Хорошо, что темно и Люсь не видит мою пунцовую мордашку.

– Ну… это…

– Угу, это-это. Понравилось хоть?!

– Ага.

– Вот и ладушки. – Подруга проявляет невероятную тактичность и прекращает расспросы. Только поинтересовавшись напоследок. – А кто?

Нахмурившись, пытаюсь вспомнить, что мне ответил сверх, но немного поковырявшись в воспоминаниях, с изумлением понимаю – он так и не сказал как его зовут! Твою ж дивизию!!!

– Люсь…

– А?

– Ты не поверишь…

– Да ну?! Неужели Император?!

– Неа… а я ведь так и не узнала, как его зовут!

– Ты… Ааа… – Подруга начинает смеяться, причем я тоже подхихикиваю вслед за ней. – Не… ну… я с тебя не могу!!! Шикааарнооо… вот бы мне такую же ночку провести! Прости, не хочу сказать ничего плохого. Но увлечься настолько, чтобы не спросить, как его зовут! Я тебе завидую!!! Нет, правда. Правда, завидую! Повезло тебе подружка… Эх…

– Ну да… а если он передумает?

– Даже не думай! Выведем его на чистую воду, и никуда он от нас не денется! Не дрейфь.

– Ага… Не дрейфлю… Или не дрейфую? Тьфу ты. Ну ты меня поняла.

– Ага. Ладно, лирика лирикой, но выбираться надо. Боюсь нас сразу не найдут – твой кулон исчез при перемещении, впрочем как и мой. Да-да, я его первым делом проверила. Так что надеяться на то, что нас смогут найти по маяку не стоит. А как обычно, стоит надеяться только на себя. Итак, что мы имеем? Допустим, мы в подвале или в пещере. Значит, непременно должен быть выход! Вариант без выхода я даже рассматривать не буду. Черт! Плохо, что света нету. Твой хомяк, конечно, лучше чем ничего, но все равно очень мало. Хотя… А давай как попробуем обернуться! Может у наших хищников зрение получше будет?

Не откладывая, тут же сосредотачиваемся и оборачиваемся. Плечо простреливает чудовищной болью и я, захныкав, не сдерживаюсь и начинаю шипеть и ругаться. Сволочь, эта Нинка! Маньячка недоделанная! Ну кто так стреляет, а? Насмерть сразу надо! А то мучайся тут от ее косоглазия…

– Сильно больно? Дай глянуть… Ой, черт! Не смотри. – Люся забирает у меня Крокуса и словно фонариком, подсвечивает поврежденное плечо. – В общем так, помнишь Натуська читала, что слюна вампира неплохо заживляет раны? Я тебя сейчас вылизывать буду, ты только не дергайся, я боюсь заражения. Не нравится не твоя рана, ой как не нравится… Не смотри, кому сказала!

Люсь тут же приступает к вылизыванию, а я стиснув зубы, стараюсь не корчиться и лишь шиплю, перебирая все знакомые по институту выражения. Был у нас через дорогу лесотех, так в обеденный перерыв оттуда такие цветастые фразы долетали… закачаешься!

Кусь 14.

Вылизывала меня Люся долго, минут наверное сорок, периодически сплевывая и поддерживая меня в выражениях. Похоже, как сегодня, мы не выражались уже наверное лет пять… Отличное начало дня! А может и не дня… неизвестно, сколько мы без сознания были. А уже есть хочется. Мда… а Крокус маленький, на двоих не хватит.

Ужаснувшись промелькнувшей мысли, тут же почему-то подумала о том, что Люся вообще вампир, да и вылизывает она меня как-то со смаком что ли… Ой, МАМА!

Но не успеваю я основательно испугаться, как подруга отстраняется и с отвращением сплюнув, произносит:

– Ну, наконец то, закончила. Никогда не думала, что кровь может быть настолько противной… А может это из-за серого налета? Ну да ладно. Можешь заценить – почти как новенькая!

Вывернув шею, всматриваюсь в плечо, но все, что я вижу, это разодранный спущенный рукав платья и кривой белесый шрам. Тьфу ты! Теперь я девушка со шрамом… Эх. Сволочь Нинка! Легонько шевелю плечом и оно едва ощутимо тянет, но той стреляющей и невозможной боли уже нет. Ну что ж, и на этом спасибо.

– Спасиб, Люсь.

– Да пажалста. Итак, давай осмотримся, я все таки что-то начинаю различать.

Благодаря ночному зрению вампира и горгульи, мы осматриваемся и понимаем, что мы все таки в какой-то огромной пещере – пол неровный и завален камнями разнообразных размеров, потолок теряется во тьме, а стены также теряются вдалеке. Ну и куда? По-хорошему – наверх. Но… я не терминатор, да и Люся тоже. А жаль. Очень. А то пробили бы огромной пушкой дыру в потолке и вылетели бы наружу, а там глядишь и спасли бы нас. Нда…

Но, чего нет, того нет.

– Слушай, ты ж у нас вроде как с землей и воздухом на ты? Тебя никуда не тянет?

– Меня? Тянет… В туалет меня тянет!

– Тьфу ты! Ладно, делаем дела и думаем дальше.

Да, думаем дальше. А действительно, может меня все таки куда-нибудь потянет? Закрываю глаза и пытаюсь прислушаться к желаниям своей птички. Неа… птичку никуда пока не тянет. Черт!

В итоге решили пойти наугад, то есть до ближайшей стены, а там вдоль нее, может что и получится. Так и сделали. Так как обе мы были босиком, то благодарили бога, что подошвы ступней во вторых ипостасях более грубые и камни не причиняют ощутимого дискомфорта, хорошо хоть одеты более или менее, я в платье, а Люсь в ночнушке и халате, завязанном сейчас на талии, чтобы не мешался крыльям. Хотя конечно кроссовки и спортивные костюмы были бы намного уместней. Шли долго, наверное, несколько часов и уже ощутимо хотелось есть и пить. Иногда останавливались передохнуть, и я каждый раз пыталась прислушаться к себе, может птичка хоть что-то подскажет.

Остановке, наверное, на седьмой птичка вдруг встрепенулась и начала тянуть меня в узкую расщелину в стене, о чем я тут же сказала подруге. Решив, что хуже уже не будет, свернули туда. Примерно еще через час, Люсь заявила, что пахнет водой. Водой! Прибавили ходу и еще через тридцать минут ползания по все суживающейся трещине, выпали в очередную пещеру, освещенную каким-то мерцающим мхом, росшим кое-где на полу и на стенах. И с водой! УРРРА! Плюнув на предосторожность, побежали к небольшому озеру, призывно блестящему в центре. О да! Ледяная вода ломила зубы, но нас это не останавливало. Напившись до булькания в горле, умылись и устроились на привал прямо на мягком мхе.

– Ну что, думаешь? Куда дальше? – Люсю потянуло на разговоры, да и меня уже тоже начало угнетать вынужденное молчание – ползком много не поговоришь.

– Давай рассуждать логически. Тут есть вода. Она откуда-то берется и куда-то деется. Осталось выяснить откуда и куда.

– Да конечно, фигня делов.

– Ага… начать и кончить… я тоже устала, но надо действовать сейчас, пока мы еще хоть что-то можем. Представляешь, я уже ловлю себя на мысли, что Крокус наверное очень вкусный…

– Не ты одна. Фу, даже мысль противна. Давай представим, что мы на диете? О! А тут случайно рыбы нет? Не чуешь?

– Дай подумать… – Разворачиваюсь лицом к озеру и пытаюсь принюхаться своей птичкой. – Что-то есть… но глубоко. Слишком глубоко. Ого! Ничего себе тут глубина! Метров двадцать, не меньше! Неее… я туда не полезу! Вода ледяная! Да и рыба какая-то неправильная… совсем рыбой не пахнет.

– Эх… жаль, блин! Надо было хоть позавтракать сначала…

– Не говори мне про завтрак!

Крокус же, словно поняв, что мы говорим про еду, вылез из кармана платья и начал исследовать мерцающий мох. Выбрав чем-то приглянувшийся участок, тут же начал его уничтожать. Мда… и что я не хомяк?

Скептически посмотрев на довольного пузанчика, тоже отщипываю кусочек и под изумленный взгляд подруги засовываю в рот. Ммм… а что? Не ахти, но есть можно. Причем, именно этот кусочек был похож не на мох, а скорее на что-то вроде гриба. Чувствую себя Алисой. А теперь главное не расти, не уменьшаться, и вообще, не травануться. Но Крокус то ест! А мне завидно!

Люсь не выдержав наших довольно чавкающих лиц и морд, тоже присоединяется. Нда… и лучше об этом никому не рассказывать.

Более или менее подкрепившись, набираем грибомха по карманам и напившись впрок, идем исследовать берега подземного озера. Озеро оказалось небольшим – около пятнадцати метров в диаметре. Не понимаю, почему оно тогда такое глубокое?! Откуда и куда течет, мы тоже не поняли… жаль. Значит, никакой реки нет и куда идти дальше, мы тоже не знаем. Хотя… Опа! Ступеньки!

– Ты видишь то же, что и я?

– Это не глюк от грибов?

– А шут его знает. Пойдем?

– Других вариантов нет, идем.

На противоположном от того края, из которого мы пришли, прямо в камне были грубо вырублены ступеньки, ведущие наверх и во тьму – мерцающего мха там не было. Причем в том, что ступеньки рукотворны, у нас сомнений не было, они были слишком одинаковыми, как по высоте, так и по ширине, чтобы принять их за творение природы. Впрочем, природа она такая… с ней ни в чем нельзя быть уверенными. Но самое главное ступеньки вели наверх! А там, где верх, там в любом случае будет свобода, а то эти пещеры и почти отсутствие видимости начинает меня тяготить, и не меня одну… Крокус снова спрятался в карман, а Люсь уже не язвит и не шутит, как обычно.

Ступенек оказалось много, очень много. Примерно на стопятидесятой я сбилась и плюнула на это дело. И ведь не лень кому-то было… Ноги уже начали гудеть, все таки я не в очень хороших отношениях со спортом, да и высота ступеней была не очень удобной – примерно раза в полтора выше обычных. И о чудо! Они кончились!!!

Практически с языками на плече плюхнулись прямо на площадке, где заканчивались ступеньки по обе стороны от входа. Чуть передохнув от крутого подъема решили осмотреться на местности, а то мало ли…

Пройдя через арку входа, мы оказались в усыпальнице! Ох ты ж мать моя женщина! Гробница! Самая настоящая гробница с саркофагами, большими кувшинами, картинками и надписями на стенах. Ааа! Где мой спасительный обморок?!

– Мариш! Не смей! Я тебя не понесу! И останешься ты тут в качестве новой местной страшилки… – Люсь замечает мой трясущийся подбородок и посеревшее лицо и тут же старается привести в чувство.

– Люююсь! Я боюююсь…

– Не боись! Тьфу, трусиха, я с тобой. И я как живой вампир намного страшнее мертвых… не знаю кого. А интересно, кто тут похоронен?

– Мне не интересно! Пойдем быстрее отсюда, а?

– Мариш, говорю тебе – успокойся. Они уже все давным-давно мертвы и ничего нам не сделают. Прекрати трястись, зомби тут не существует.

– Прошу прощения, леди… – из дальнего угла доносится едва слышный шепот и мы тут же истерично визжим в ответ, причем Люся нисколько не отстает от меня в громкости и пронзительности.

– Леди… леди… перестаньте… я живой. Пока…

В перерывах между нашими визгами, шепот пытается нас успокоить, а когда до нас доходит смысл его слов он вновь замолкает. И что это было?

– Живой? Точно? – Вцепившись в друг друга пытаемся рассмотреть то место, откуда доносился голос, но из-за темноты ничего не удается рассмотреть, а подойти ближе у нас пока не хватает духа.

– Да… но ненадолго… у вас нет воды? – Мужской голос с трудом выговаривает слова и мы наконец решаемся подойти ближе.

У голоса обнаруживается хозяин. Крайне истощенный и осунувшийся мужчина. Затруднилась определить его возраст, но мне показалось что он еще не очень стар. Возможно лет тридцать-сорок, может и больше. Причем самостоятельно передвигаться он не мог из-за того, что практически весь был закован в мощные цепи – толщина звеньев была больше сантиметра. Вот это заключенный!

– У нас нет, но мы можем принести. – Люсь как и я внимательно осматривает пленника и решается ему помочь. – Подождите минут двадцать, внизу озеро.

Кивнув мне на выход, подхватывает пару пустых небольших кубков и вручив мне, сама берет еще пару. С тоской смотрю на лестницу и великомученически вздохнув иду за подругой. Эээх… жизнь моя, жестянка.

Спустившись к озеру, попросила меня добить… Люся отказалась. Я на нее обиделась и фыркнула. Тогда Люсь сказала, что фыркать я могу и наверху, да и обижаться могу сколько угодно, но позже – возможно мужчина сможет нам помочь выбраться, после того как мы ему поможем освободиться.

– А ты уверена, что он нам поможет, а не убьет? Не с проста ведь он тут кукует… Что-то же натворил.

– А вот это мы выясним у него самого, но только после того как напоим и накормим. Я на него в таком состоянии спокойно смотреть не могу – сразу хочется прибить того, кто это придумал. Ведь надо до такого додуматься – замуровать живого и оставить умирать от голода!

– Ага… жалко… но как бы нам его судьбу не разделить.

– Не боись! Вода есть, еда есть. Справимся.

Напившись снова и набрав побольше грибного мха в подол халата, заполнив кубки водой, стали подниматься. Изверги строители! Могли бы и лифт организовать!

Последние несколько ступеней я преодолевала уже на автопилоте к тому же снова начало ныть плечо. Хочу на рууучкиии…

– Не хныч. Вот вернемся и я сама заставлю твоего сверха тебя на руках носить минимум неделю! Договорились?

Криво улыбаюсь на еще пытающуюся шутить вампирку, но и она уже дышит с трудом. С такой лесенкой никакого фитнеса не надо – пару раз вверх и вниз и все. Совсем все. Напрочь.

Первый кубок мужчина выпил залпом, второй уже старался пить медленнее, третий же Люся ему не дала, а сначала предложила несколько грибов – похоже он голодал несколько дней, он даже не стал спрашивать что это и откуда, а сразу же начал есть. Причем поить и кормить мужчину пришлось с рук, его собственные были прикованы низко к полу.

Пока Люсь за ним ухаживала, я старалась рассмотреть и составить о нем хоть какое-то представление. Что ж – все таки он относительно молод, точно лет тридцать, ну может с хвостиком. Длинные черные волосы в беспорядке спадающие на лицо так, что ему периодически приходилось встряхивать головой, пока Люся не догадалась снять одну из своих резиночек и не закрепить ему простенький хвост. От такого произвола мужчина сначала опешил, но потом благодарно кивнул. А еще подруга намочила край халата водой из третьего кубка и немного обтерла лицо и шею узника, чем заслужила еще один благодарный взгляд. Похоже, мужчина действительно потерял много сил и даже разговаривать ему было тяжело.