Текст книги "Шанс для изгоев, или Прощай, Академия! (СИ)"

Автор книги: Елена Гриб

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 28 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Глава 8. Видения или реальность?

Три дня прошли тихо, неспешно и крайне уныло. Практиканты перед глазами не мельтешили, Вальен безвылазно сидел в комнате, Мела что-то строчила в блокноте без обложки, я же бездельничала по полной программе.

В смысле, не занималась ничем. Вообще.

Это было непривычно и не сказала бы, что приятно. Скука одолевала, и даже заглядывавшие пару раз ищейки не могли ее разогнать. Впрочем, ко мне у них не нашлось вопросов – я же не маг, мне сжечь кого-то движением пальца не по силам.

Затем календарь показал, что неделя в Трясогузках окончена, и пришло время перебираться дальше. В Тресковник, ага. Тот самый, где отыскался пропавший извозчик.

К слову, в честь сего события нам выделили целых две повозки. Не буду скромничать – благодаря мне. Не хотелось, чтобы история повторилась. Все вместе – так все вместе, и никаких заморочек.

Новая «база» порадовала относительной уединенностью (опушка, знамо дело, – кто же поселит магов посреди поселка?), недавним ремонтом и сговорчивым сотрудником, которого мало обходило число сломанных стульев до и после нашего визита. В остальном же… Такое чувство, будто сменились лишь соседи – не пейзаж.

– Никаких лис! – рявкнула я, адресуясь ко всем одновременно. – Понятно?!

Никто не ответил. Конечно, они не собирались слушаться. Но моя совесть была чиста, а большего и не требовалось. Я им не нянька. Взрослые люди. Сами разберутся, что правильно, а что… скажем, допустимо при определенных обстоятельствах.

Да и злить их лишний раз не следовало. Глупо нарываться, особенно когда рядом шастает невесть кто со склонностью к эффектным преступлениям. Не то чтобы я всерьез верила, что Медор убил крестьянина из-за курицы…

Вру.

Верила.

Более чем всерьез.

Он проваливал экзамен не меньше десяти лет подряд. Конечно, смешно полагать, что ему позволили угробить триста человек – обычно дело заканчивалось так называемыми «условными» смертями и преподаватели успевали предотвратить последствия.

Обычно, да.

Но далеко не всегда.

Повторюсь: я никогда не относила себя к принципиальным личностям и не планировала геройствовать. Тише едешь – дальше будешь и все такое прочее. Это помогало выживать, а на большее я не замахивалась.

Староста поселка зашел к нам после полудня. Он разговаривал настольно учтиво, что было ясно: всем слухам верит, прогневить боится, жаждет отправить восвояси как можно скорее и ради этого готов корячиться как угодно.

Следовало ли этим воспользоваться? Совесть молчала, и я последовала интуиции.

В результате коротких, но очень содержательных переговоров, мне удалось добиться от него имя хозяина, готового продавать еду хоть демонам – ну или выходцам из Академии. Еще я обзавелась временной прислугой (деньги – чудесная вещь, особенно когда ты имеешь полное право ими распоряжаться) и узнала, что парочка местных воротил прослышали об «очаровательной госпоже колдунье» и вознамерились свести с ней близкое знакомство.

«Мела удивится, когда вспомнит, что в мире есть не только проблемы и драконы», – промелькнуло у меня в голове. Затем я вдруг сообразила, что речь не о ней, а, скорее всего, об Илоне, и улыбаться перехотелось. В настоящее время Ласку интересовал исключительно Вальен. Как она отреагирует на деревенских ухажеров, я не представляла.

Визит старосты окончательно испортил мне настроение. Я убралась из «базы», насквозь провонявшей пережаренным луком и салом (Создатель, я искренне не хотела знать, откуда оно взялось!), немного прогулялась по улицам.

Люди реагировали на меня вполне приемлемо. Оно и понятно: нет пластинки мага – ты не монстр. Моя одежда ничем не отличалась от здешней, что тоже играло на руку. Вроде бы жизнь налаживалась… Но я почему-то не находила себе места.

Крохотная лавчонка, прятавшаяся между жилыми домами в центре поселка, оказалась как нельзя кстати. И хотя представленные в ней наряды отличались только цветом и размером, а из продуктов наличествовала лишь привозная дрянь с истекшим сроком годности, я слегка развлеклась.

Прикупила парочку рубашек без рукавов и забавные сандалии на деревянной подошве, побаловала себя горстью конфет. Отошла на приличное расстояние, подумала, что шоколад не портится, вернулась… И столкнулась с Мелой, бездумно сгребавшей в рукодельную полотняную сумку все, что когда-либо называлось сладостями.

– Слушай, эта белая штука на пирожных – не сахарная пудра, – предупредила ее на всякий случай.

– Вот и хорошо, – услышала в ответ.

Колдунья выглядела совершенно измученной. Мятая одежда, тусклый взгляд, воронье гнездо на голове… Ей явно требовался отдых.

– Как всегда, никаких объяснений? – хмыкнула я, помогая держать широкие лямки.

– Они из Доротины.

Предполагалось, я пойму, о чем речь? Ну-ну. Мела переоценивала мои дедуктивные способности.

– В Доротине производят сахар из сахарного тростника.

Тихие слова продавца вроде должны были прояснить ситуацию, но для меня они ничего не значили.

– Натуральный продукт, – вякнул он.

Не сомневаюсь, плесень ему бы поддакнула.

Колдунья не удержалась от смешка. Расплатилась, забросила сумку на плечо…

– Сахарный тростник выращивают здесь, в предгорьях Драконьих гор, – заговорила, когда мы вышли наружу. – Как и любое растение, он тянет из земли питательные вещества и минеральные соединения. В тутошних почвах есть следы благословенного серебра, а тростник накапливает его особенно быстро.

Образование – не моя сильная сторона. Конечно, у Атайи Тавеннской были учителя, но те знания мне вряд ли когда-нибудь пригодятся.

Я умела неплохо танцевать. Могла сыграть простую мелодию на арфе. Помнила родословную короля. Более-менее ориентировалась в правилах этикета. Слагала стихи. Различала чины и сословия.

Ах да, и рисовала акварели. Их хвалили, кстати. А еще меня называли княжной. Последнее оказалось ложью. Не удивлюсь, если и первое – тоже.

– Хочешь сказать, в сахаре из Доротины много серебряной пыли? – мои скудные познания позволили все же сделать одно предположение.

– Нет.

Не представляю, как она дожила до своих лет. За последнюю неделю я добрый десяток раз хотела ее пришибить – например, за такие вот ответы.

– В свежих стеблях серебра куда больше, – продолжала Мела, вышагивая к «базе». – Но они вряд ли это знают. А пирожных, – она похлопала по сумке, и та отозвалась треском и хлюпаньем, – хватит на крохотную демонстрацию.

– Демонстрацию чего?

– Альтернативных методов. У меня же больше нет серебряной пыли, забыла?

Такое забудешь! Практиканты до сих пор шарахаются от колдуньи как от чумной. Брен записал ее во враги человечества, а Вальен выдал: «Обо мне ты, конечно, не подумала» и безнадежно замкнулся в себе.

– Ну и чего ты пытаешься добиться? – я старалась не кричать, однако сбавить тон не получилось бы при всем желании, потому что меня обуревало раздражение. – Научить магов делать магию без магии?

Мела резко остановилась, повернулась ко мне.

– Это тоже вариант, – выдала задумчиво. – Спасибо за идею, Тая.

Я дернула ее сумку, и тут же разжала пальцы – сквозь грубое полотно начала просачиваться сладкая жижа.

– Что ты собираешься… Оно же сейчас потечет!

– Хочу посмотреть, кто из пятерки побежит запасаться сахаром, – она убрала широкие лямки с плеча. – В лавке осталось полмешка. Хозяин обещал сообщить, если заявится кто-то из наших.

– А сладости?..

– Считай, что это плата за его содействие. Их бы все равно никто не купил.

Конфеты в моем кармане стыдливо зашуршали, однако Мелу занимали собственные размышления.

– Шоколад не портится, – чуть агрессивно брякнула я.

– Угу, конечно.

Право слово, лучше бы она смолчала!

– Полагаешь, кто-то из них действительно это сделал? Мне проще поверить в…

Я осеклась. Во что, а? В то, что некий местный колдун хвастается силушкой? В дракона, пламя которого оставило кости? В маньяка-поджигателя, проследовавшего за нами из Рена? Или в «убийцу», оказавшегося настоящим убийцей?

– Преступник привез серебряную пыль с собой. При обыске ее не нашли, поэтому я и развеяла выданную Академией. Не понимаешь, Тая? Шансы, что он спрятал ее где-то в усадьбе, были очень велики. Думаю, у меня получилось уничтожить его серебро вместе со своим.

Мы достигли «базы». Мела опустилась на традиционную лавку у входа, вытянула ноги. Я присела рядом, окинула взглядом непривычно тихий дом.

– Уверена?

– Нет, – она оперлась головой о забор и закрыла глаза. – Может, я просто отвыкла от магии. Но откат получился очень сильный. Как по мне, двойной. Сама такого не ожидала.

Плыли облака, шелестела листва… Я начала привыкать к Суши. Главное – не сидеть в полдень на солнцепеке, а остальное вполне терпимо.

Еще бы привыкнуть к мысли, что рядом ходит безжалостный убийца.

– Порой я так завидую тебе, Тая, – прошептала колдунья.

Ну и заявленьице! В первый миг я решила: послышалось, затем переспросила:

– Завидуешь?

– У тебя нет больных точек. Ты не привязана ни к месту, ни к людям, ни к прошлому. Свободна, как ветер.

«И бесконечно одинокая», – следовало бы добавить.

Прошли те времена, когда я называла Ив обузой для Мелы. Они поддерживали друг друга в трудную минуту, и это было важнее всех неурядиц, будто преследовавших сестер. Не сомневаюсь, колдунья считала так же. Но порой люди склонны поддаваться минутным слабостям и верить, что у соседа и трава зеленее, и свиньи толще, и у кур по четыре лапы.

– Смеешься?

– Устала настолько, что больше нет сил дергаться.

По улице с лаем пронеслась свора дворняг. Мела и не пошевелилась на звук. За прошедшие дни тени под ее глазами стали глубже, черты заострились. Она выглядела так, будто пребывала на последнем издыхании.

– Ты потому и вернулась в Академию?

– Угу. Наивная дурочка! Вспомнила, как когда-то меня уговаривали остаться, сулили карьеру, обещали поддержку. Знаешь, что самое паршивое, Тая? Я ведь искренне верила, что Академия – это не гильдия. У нее столько власти, что Вэлн не мог не отступиться!

– Он влиятельнее?

– Он заплатил. Профинансировал исследования потусторонних сущностей. Настоял на том, чтобы этим занималась именно я. Числится в качестве консультанта и подопытного материала. Ну не абсурд ли?!

Не спорю, это звучало в высшей степени странно. С другой стороны, знавала я людей, которые настолько зацикливались на какой-то идее, что спохватывались за мгновение до гибели. Или не спохватывались… Яркий пример – Кьерн, мой всего год как сосед. Ив вовремя попалась на его пути. А Вальен в десятки раз упрямее. К нему не подступиться так просто.

– Я не собираюсь вызывать Сойла.

– Даже ради сестры? – надеюсь, я правильно расшифровала намек насчет отсутствия привязанностей и больных точек.

– Скорее убью Ястреба. Или превращу в лягушку.

– В лягушку? Это возможно?

– Нет. Но мне нравится мечтать.

Колдунья говорила без тени улыбки, и меня пронял озноб. Она не шутила. Выбирая между городами, на которых выместит злобу Белый Дракон, и собственной судьбой, она бы не сомневалась.

Я собиралась сказать ей, что правильные поступки не всегда верные (или какую-то другую подходящую чушь), однако вдоль дороги метнулась громадная тень. Длинная, широкая, крылатая… Мне не было нужды поднимать взгляд, чтобы узнать ее обладателя.

И все же я повернула голову.

– Барр! – ахнула вполголоса.

– Будем надеяться, что он его сожрет, – откликнулась Мела.

«Кто кого?» – в другой ситуации я бы не оставила ее оговорку без внимания. Но над Тресковником парил Черный Дракон, и скалозубить резко расхотелось.

***

– Тебе привиделось, – равнодушный (с ее точки зрения – успокаивающий) тон Мелы выводил из себя.

– Я не сумасшедшая!

– Но до сих пор разговариваешь с Ферном.

– Это преступление?!

Она примирительно развела руками.

– Мы смотрели в одно небо, Тая. Отдохни. Ты переутомилась.

«Сказала колдунья, которую шатает от ветра».

– За всю неделю я палец о палец не ударила!

– Безделье тоже выматывает.

Вот и ответ.

Я выдавила усмешку и отступила. Ее не переубедить. И пусть. Останемся каждый при своем мнении. Так даже лучше, ведь если Барр в самом деле почуял меня и ошивается поблизости, одной проблемой станет больше.

– Хочешь посмотреть на фокус с пирожными?

– Снова тля? – я сморщила нос.

– Клещи.

– Прекрасно!

Сарказм Мела пропустила мимо ушей. Прихватила сумку, из дна которой просачивалась тягучая жижа, проверила, в кармане ли цветные мелки, позвала Брена. С удивлением воззрилась на Лилею, вздумавшую к нам присоединиться, однако ничего не спросила.

За те четыре улицы, которые отделяли нас от владельца чрезвычайно злой, опасной и непредсказуемой, но оттого не менее любимой собаки, подхватившей клеща, я услышала историю изведения тли в трех разных вариациях.

Сокол пребывал в ударе. Он тараторил без умолку, местами перекручивал, нещадно преувеличивал, привирал и, казалось, делал все возможное, чтобы оставаться в центре внимания.

«Перед девушкой петушится», – мы с колдуньей обменялись понимающими взглядами. И пусть Брен был единственным из практикантов, кто вызывал у меня симпатию (вернее, единственным, кто не вызывал подозрений, поскольку во время происшествий находился в поле зрения), должна признать: он любил прихвастнуть.

Не уверена, недостаток ли это. Лилея внимала его речам с открытым ртом и даже попросила вечерком научить ее рисовать то самое заклинание. Когда мы достигли усадьбы господина Ашиша из Грачей, она полностью переметнулась на сторону знаний. Или Сокола? Вряд ли. Уверена, она достаточно пожила на свете, чтобы понять: медь и серебро не сочетаются.

– Ну и ворота! – выдала я, приблизившись. – Как у барона Ирресского!

– Заходила в замок, Тая? – с интересом спросила Мела.

«Однажды на миг поверила, что буду в нем жить», – естественно, признаваться в этом я не собиралась.

– Доводилось, – уклончивый ответ ее полностью удовлетворил. – Вы на время договаривались, или как?

Хозяин не заставил себя ждать. Он гостеприимно провел нас во двор, предложил перекусить, рассыпался в комплиментах…

Ему давно перевалило за пятьдесят. Аккуратный, подтянутый, чуть суетливый в движениях, с приятной внешностью и обходительными манерами, господин Ашиш производил впечатление человека достойного и надежного. Почему же тогда все мои инстинкты аж вопили, что с ним лучше не связываться?!

От угощений Мела отказалась. Попросила проводить к собаке, подпихнула вперед Сокола.

– Вы же помните схемы?

Он покосился на Лилею и кивнул с важным видом.

– Рисуйте, – колдунья передала ему мелки. – Стандартный вариант, никаких отклонений.

– Объект?

– Решайте сами.

Парень нахмурился, однако сияющий взгляд новообретенной поклонницы придал ему сил.

Я зло ухмыльнулась. Молодые и беззаботные, чтоб их. Он, красуясь, угробит пса. Она, улыбаясь, простит без раздумий.

Вольер стоял в углу замощенного неровными камнями двора. Брен тут же ринулся чертить линии, не замечая, что они прерываются на забитых землей трещинах. Девушка наблюдала за ним чуть ли не с высунутым языком.

Меня обуяла злость.

«Милая, смотри, я умею колдовать! – Нет, милый, не умеешь! – Умею! – Не умеешь! – Умею! – Ой, собачка уже сдохла… Не умеешь, бе-бе-бе!» – почему-то воспринимать их как серьезных, ответственных людей не получалось. Может, потому, что когда-то я вела себя так же? Ничем хорошим это не закончилось ни для окружающих, ни для меня.

– Не нравится мне эта собака, – проговорила Мела, вглядываясь сквозь прутья в рыжую псину с широкой мордой и вислыми ушами, беспрерывно ронявшую слюни на дощатый настил. – Слишком она тихая и пугливая. Хозяин! Вы уверены, что дело в клеще?

На повышенный голос пес отреагировал мгновенно. Хрипло залаял, бросился к колдунье… Она отшатнулась, едва не сбив с ног Брена, стерла ногой часть начерченных им линий.

– Конечно-конечно. Мой Страж никогда не болел, а как подхватил эту заразу, сразу изменился. Никого не подпускает, вытащить не дает… Вы уж помогите ему, госпожа колдунья.

Его тон был пропитан фальшью, и даже жалкая улыбка не могла этого скрыть.

– Бешенство! – внезапно ахнула Лилея. – Вон, у него задняя лапа покусана! Я знаю, о чем говорю, – у нас дома шесть охотничьих псов. То есть уже пять…

– Страховка, – тут же откликнулась Мела. – И возмещение ущерба за испорченную собственность. Вы умны, господин. Смерть от бешенства дохода не принесет, а с магов нетрудно стребовать хорошую компенсацию. Придется вас разочаровать.

– Нажалуетесь властям? – с лица Ашиша напрочь исчезла приветливость. – Тут ваше слово против моего, а у меня все соседи подтвердят, что Страж был здоров.

– Был? – ее приподнятая бровь сигнализировала о том, что хозяину не отвертеться. – Так вы его уже похоронили? Печально. Монитская золотистая гончая ценится в Лесах и Прилесье, да и на побережье стоит немало.

«А с вас я поимел бы еще больше, простаки», – говорил его угрюмый вид.

– Брен, меняйте рисунок.

– Совсем?

– Как хотите.

Он немного посопел и начал добавлять линии. К нему присоединилась Лилея – заявила, что хорошо помнит это заклинание, поскольку дома его использовали несколько раз.

– Думаешь, пирожных хватит? – мне не верилось, что дорогущую серебряную пыль добыть так просто.

– Конечно, – ухмылка колдуньи подсказала, что ответ не правдивее, чем слова хозяина. – Разбросай их более-менее равномерно, Тая.

О да, всю жизнь мечтала запустить руки в теплую липкую смесь теста, крема и плесени. Ощущения непередаваемые. Сразу же захотелось швырнуть ароматный ком в направлении хитроза… хитроумного Ашиша и проверить, бегает ли он настолько хорошо, как придумывает аферы.

– Спасибо, – кивнула Мела, когда вокруг вольера пролегла дорожка из сладостей. – А теперь, господа практиканты, начинаем наш опыт. Поскольку радовать гостеприимного владельца мы не планируем, пожалуйста, убедитесь, что никаких огрехов в заклятии нет.

Линии не прерывались – это все, что я могла сказать о рисунке. Но Сокол и Лилея внимательно обошли периметр и доложили, что погрешности не найдены.

Можно было приступать к колдовству.

– Вы собираетесь его усыпить? – с надеждой уточнил хозяин.

– Зачем? – колдунья уставилась на него, не мигая. – Вылечить.

– А… а…

– Много жрет, требует ухода, через год-два состарится, да и вообще надоел? – с пониманием уточнила она. – Не волнуйтесь. Выживет – куплю.

– За сколько? – Ашиш резко повеселел. – Брал щенком за пять золотых, а сейчас гляньте, какой вымахал!

– Сторгуемся.

Мела опустилась на корточки, без содрогания положила ладонь на месиво из пирожных.

Практиканты воззрились на нее с одинаковым любопытством. Если честно, я и сама затаила дыхание. Неужто получится? Она умела приспосабливаться к ситуации, но сахар вместо благословенного серебра – это явный перебор даже для всезнающей сотки.

Меловые линии едва заметно засветились, в мешанине теста на миг будто вспыхнули крохотные звездочки.

Брен потрясенно выругался, не веря своим глазам. Лилея вцепилась в его руку и наградила колдунью диковатым взглядом, где рядом с благоговением проскальзывал откровенный испуг.

Пес жалобно взвизгнул, когда к нему устремились световые «стрелы». Отскочил, заметался по вольеру, обессиленно рухнул примерно в центре…

– Ему кранты, – прокомментировал Ашиш, наблюдая с безопасного расстояния.

Заклинание погасло.

Мела вытерла испачканные пальцы прямо о полотняную сумку, Лилея пристыженно отстранилась от Сокола, я подобрала челюсть.

Собака поднялась, отряхнулась, почесалась за ухом. Из густой длинной шерсти выпал громадный клещ, и пес щелкнул челюстями, ловя его на лету.

– Я же говорил! – хозяин спешил к нам. – А вы: бешенство! Сколько предложите?

– Пять серебряных монет.

– Издеваетесь?!!

– В Суши вы его дороже не продадите, на север не повезете. И документов на него у вас нет. Говорите, чистокровка? Чем докажете? Поэтому пять монет – хорошая цена.

Ашиш словно подавился. Его физиономия побагровела, на скулах заходили желваки. Он упер руки в бока и задрал подбородок, будто насмехаясь над таким предложением.

– Уходим, – колдунья повернулась к нему спиной.

– Семь, – выплюнул он через силу.

– Договорились. Поводок найдется?

Мужчина, бормоча что-то себе под нос, отправился в дом. Мела прислонила к забору лист бумаги и принялась карандашом писать расписку.

– С ума сошла? – я не представляла, какими путями блуждали ее мысли. – Зачем нам собака?!

Она расписалась, скептически оглядела бумажку. Еще раз обвела слово «серебряных» и вроде осталась довольна.

– Не нам, а мне. Вернее, это подарок.

– Ив и Кьерну?

– Думай, о чем говоришь, Тая! С какой стати мне отправлять сестре злую собаку?! У них же маленький ребенок!

Я решила, что проще спросить напрямую, чем теряться в догадках. Мысли ученых порой витали в таких далях, что уследить за ними не было шансов.

– А кому?

– Артану.

К счастью, она рассматривала пса, иначе всенепременно заметила бы, что я дернулась самым ненатуральным образом.

– На кой?.. – пробулькала, давясь внезапно нахлынувшим кашлем. – Тебе до него какое дело?

– Ив писала, он жениться собрался. Надо же что-то подарить. А монитские гончие в Лесах редкость, владельцы гордятся ими больше, чем женами.

– Писала?..

– Ну да, мы переписываемся. Что-то не так?

«Обо мне она ничего не сообщала?» – вертелось на языке. Например, что я метила в аристократки, да пролетела, как наивная простушка без капли мозгов и гордости?

Хорошо, что в горле пересохло, и разобрать мой сип колдунье не удалось.

– Что? – переспросила она.

– Ой! – откликнулась Лилея. – Я нечаянно! Оно само открылось!

Я обернулась, чтобы заорать в свою очередь.

Девушка разглядывала собаку и умудрилась задеть щеколду. Решетчатые ворота покатились в сторону. Удержать их у нее не хватило сил.

Псу такая ситуация пришлась по душе. Он рыкнул, громадным прыжком вылетел во двор. Сомневаюсь, что в его намерения входило нападать на кого-то из нас, – он недвусмысленно косился на пирожные, оставшиеся на линиях заклинания.

– Пусть поиграет! – Брен наклонился, чтобы поднять с земли ранее оброненную мной сумку.

Предполагалось, он собирался швырнуть ее собаке, на деле же повернулся к клыкастой пасти спиной и привлек внимание псины.

– Прочь! Прочь! – Лилея замахала руками перед влажным подрагивавшим носом. – Иди отсюда!

«Ну не дура ли?» – подумала я, ничуть ей не сочувствуя. В худшем случае пес вцепился бы в защищенную рубашкой, штанами и, смею надеяться, нижним бельем пятую точку Сокола. С какого перепугу Лилея решила, что голые руки – лучшее средство от привыкших к цепи, оголодавших и вообще крайне злых собак?

Пес явно намеревался перейти к сладостям, однако проигнорировать мельтешение перед самой мордой не смог.

– Отойди, бестолочь! – не выдержала я. – Что ты творишь?

«Я защищаю повелителя моего сердца!» – вопили ее чуток сумасшедшие глаза.

Брен выпрямился, держа пропитанную кремом сумку. Собака сделала шаг вперед, чтобы откушать новую (большую, ароматную, незапачканную землей) «добычу».

Лилея увеличила размах. В какой-то миг ее тонкое запястье оказалось как раз между массивных клыков.

«Создатель, да она же не в себе! На ее разум что-то повлияло? Как на заблудившегося извозчика?!» – я схватила стоявшую у клетки метлу, слабо представляя, что лучше сделать.

– Фу! Выплюнь! – в испуге проорал хозяин, бежавший с поводком.

Пес посмотрел на него умными глазами и наверняка послушался бы.

Наверняка.

Но девушка ударила его по голове раньше, и челюсти сомкнулись.