Текст книги "Шанс для изгоев, или Прощай, Академия! (СИ)"
Автор книги: Елена Гриб
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 28 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]
Глава 10. Старый или новый?
Дойти до крыльца я не успела.
– Ой-е-е! – взвыл Эньер. – Что он творит, окаянный?!
Любопытство – странная штука. Я повернула назад прежде, чем поняла, что мне в общем-то без разницы, кто и как чудит за оградой.
– Сумасшедший! – Заяц услышал мои шаги и указал на северный конец улицы. – Костей не соберет!
Я сощурилась, присматриваясь. От проселочной дороги галопом неслась лошадь. В седле, наклонившись чуть ли не до самой гривы, сидел человек, однако определить его пол и возраст было невозможно: он мотался из стороны в сторону, словно тряпичная кукла, и в любой момент рисковал сверзиться наземь.
– У кого-то не задался урок верховой езды? – на всякий случай я поспешила отгородиться от неумелого всадника калиткой.
– Гильдейский, – мотнул головой Эньер. – Не разберу, золото или медь…
Тяжело дышавшая лошадь приблизилась так быстро, что Заяц аж шарахнулся от забора. Поводья натянулись, копыта ударили воздух…
«Золото!» – блеск пластинки мага пробился сквозь густые пряди взметнувшейся гривы.
Я давно перестала верить в совпадения. Колдуны с золотыми знаками не разъезжают по деревенькам вроде Тресковника каждый день. А если так…
– Ньельм?
Услышав мой голос, лошадка всхрапнула и поднялась на дыбы. Наездник, рыча проклятия, не удержался, шлепнулся на твердую дорожку и тут же поднялся, будто не придав падению никакого значения.
– Ты!
Его синие, окруженные густыми ресницами глаза вперились в меня с таким вожделением, что мои руки сами собой выломали из ограды короткую доску и взяли ее наперевес.
– Я, – подтвердила осторожно.
– Она, – поддакнул Эньер.
Ньельм бросился ко мне с прытью то ли заклятого врага, то ли ослепленного страстью любовника.
– Государственная собственность! – я задвинула засов и отступила на несколько шагов.
Он перелетел через калитку, наверняка и не заметив преграды.
Скрипнуло открывшееся окно, кто-то потрясенно ахнул. Я и сама наблюдала за колдуном с открытым ртом.
Он был чудо как хорош! Двигался стремительно и плавно, умудрялся выглядеть надменно даже на бегу. Дыхание не сбилось, тщательно растрепанные волосы не липли ко лбу, непривычная для здешних мест одежда не измялась и не запылилась.
– Какой красавчик! Он останется с нами?
«Лилею пока не отпустило», – заключила я, спеша убраться с пути Ньельма.
Ага, как же! Он повернул ко мне без малейшей заминки.
Доска пришла в движение.
Смею заверить, у меня нет привычки лупить каждого встречного. Но высокородный колдун – отдельный случай. К тому же я еще не простила ему Тавенну и сотрудничество с Белым Драконом!
Ладно, вру.
Все было совсем не так.
Я не умею геройствовать. В любой опасной ситуации мой единственный выход – бежать. Вот и тогда я махнула доской, чтобы отшвырнуть ее и унести ноги. Ньельм же принял это движение за угрозу и выставил руку, защищаясь.
В битве рефлексов и самонадеянности победа осталась за мной. Дерево оказалось крепче непредусмотрительно растопыренных пальцев колдуна. Не думаю, что его кости сломались (я же не била – отбрасывала), однако непривычный к боли аристократ убавил ход и принялся осматривать кисть.
– Что тебе нужно?! – на пороге «базы» я почувствовала себя в относительной безопасности.
– Ты!
– Как романтично! – пикнула в соседнем окне Лилея. – Он требует вашу руку и сердце!
У меня имелись вполне обоснованные подозрения, что Ньельм действительно прикатил, дабы заполучить мое сердце. В буквальном смысле: он, как и Мела, знал о нас с Барром, и если бы это помогло ему вернуть былую славу, не остановился бы ни перед чем.
– Не приближайся!
– Ты мне нужна!
Это пугало.
Я заперла дверь и скрылась в своей комнате. Повернула ключ, забаррикадировалась шкафом… Выскочить в окно и бежать, не разбирая дороги? Эх, меня обуревали сомнения.
За прошедший год я привыкла к мирной жизни. Старые враги упокоились в Тавенне, Барсуки мало подходили для заведения новых… Мне нравилось тихое существование. Даже с «убийцами» я была готова смириться ради восемнадцати золотых кругляшей, обеспечивших бы меня до старости.
А теперь появился человек из прошлого. Колдун. Знатный господин. Каждое из этих определений означало смертельную опасность, Ньельм же сочетал все три одновременно.
Все-таки стоило воспользоваться окном!
– Проходите! – Лилея любезно впустила обладателя золотой пластины в дом. – Чайку? Чего-нибудь покрепче? Присоединитесь к нам за ужином?
– Где она?!!
Со счастливым щебетанием девушка проводила колдуна к моей комнате.
– Тая, к вам пришли! – чирикнула, заливаясь довольным смехом.
«Неужели ее околдовали навечно?» – испугалась я, не представляя, сумею ли выдержать общительную и безмозглую версию Лилеи еще два с половиной месяца.
Дверь ударилась о шкаф и свалилась на пол вслед за ним.
«Да что же это?» – недоумевала я, отступая в дальний угол.
Ньельм никогда не проявлял столько мощи. Говорят, ярость придает сил? Или страх? Навязчивое влечение?
Вызванное магией сумасшествие?!
Ни один из ответов не выглядел обнадеживающим.
Следовало взять себя в руки. В Трясогузках колдун действовал нагло, но адекватно. Тогда у него не было ко мне претензий. Значит, за прошедшие несколько дней что-то изменилось. И если осторожно выпытать у него, что именно…
– Привет, дружок. Рад встрече. А ты?
Ньельм запнулся на ровном месте. Страшно побледнел и скосил глаза через плечо.
– Вэлн?! – уточнил недоверчиво. – Это что, ловушка?!!
Крепкие руки выдернули его из дверного проема и швырнули на дощатый пол коридорчика.
– Помнишь, что я обещал при последней встрече? – обманчиво ласково проговорил Ястреб, нависая над ним.
– Проверить, что за дерьмо у меня вместо мозгов? – проскулил колдун, подтягивая колени к подбородку.
Вальен ударил кулаком в стену прямо над его макушкой.
– Ответ неверный! – рыкнул, наклоняясь ближе. – Напряги память!
Я приблизилась к ним и застыла в недоумении. Ньельм – не слабак. Пусть он не обладал мускулами Ястреба, оттолкнуть калеку и сбежать для него не составило бы труда.
– Они знакомы! – Лилея умиленно захлопала ресницами. – Это так мило!
Растрепанная Ласка утащила ее в первую попавшуюся комнату.
– Повыдергивать ребра? – знатный колдун рискнул поднять взгляд.
– Ошибочка, дружочек. Вспоминай дальше.
«Почему же он не бежит?!» – терялась в догадках я, краем сознания помня, что за появление на «базе» свеженького трупа из весьма уважаемого рода Буревестников начальство не похвалит.
– Выпустить кишки?
Ньельм уже сидел на корточках, и его глаза блуждали по широкой груди Ястреба. Он будто не осмеливался посмотреть противнику в лицо. Выглядел, как нашкодившая собака в ожидании трепки: вроде и зубы есть, а укусить не укусит.
– Ты сказал: «Я привел его, Сойл. Ну что, пропихнешь меня в Драконий комитет?». Мой ответ?..
Сердце ушло в пятки, и я зашаталась, переваривая услышанное. Сопоставить события не составило труда.
Вальен не поладил с Белым Драконом.
Ньельм доставил Вальена к Белому Дракону.
Белый Дракон лишил Вальена ног.
И сейчас колдун с золотой пластиной лишится жизни.
– «Попадешься – убью», – процитировал Ньельм.
Так просто, без бессмысленных угроз и яростных выпадов. Ястреб настроен серьезно. Такого не прощают.
– В твоих интересах снова ударить подло, – ощерился Вальен. – Поторопись!
Колдун не сдвинулся с места. Неужто испытывал угрызения совести и жаждал понести наказание? Не исключено.
Эх, если бы сейчас за «базу» не отвечала я! И если бы моя нелюбовь к ищейкам уменьшилась хоть чуть-чуть! Если бы свидетелей не было, пусть бы убивали друг друга сколько влезет, я бы даже помогла прятать труп!
– Это тот, о ком ты говорила, Тая? Знатный козел, который тебя бросил? – лениво протянула Ласка, зачем-то поглаживая свой живот.
Оба противника уставились на меня с одинаковым недоумением. Я же вдруг увидела решение проблемы.
Враг моего врага – друг? Стоило этим воспользоваться. Конечно, о примирении речи не шло, однако смертоубийства я надеялась избежать. Расчет простой: Вальен ненавидит колдунью и, возможно, пощадит человека, которого ненавидит она. Главное, чтобы Ньельм не вылез с опровержениями, а объясняться будем потом.
– Не меня. Мелу. Полгода ей голову морочил. С родителями знакомил, на званые ужины приглашал, в замке едва не поселил. А потом проговорился, что ему пора жениться. Ну разве не козлина?
Временами я бываю слепой, глухой и, скажем прямо, туповатой. Более десяти дней на моих глазах разворачивалось действо под названием: «мы смертельные враги, не смейте в этом сомневаться». Я не заметила подвоха. А Илона, наоравшая на меня как на последнюю дуру, оказалась куда проницательней.
Если же по порядку, то…
Грубое лицо Ястреба исказилось до неузнаваемости, и он замахнулся на Ньельма с явным намерением проломить тому голову. Ласка завизжала дурным голосом, и лишь впоследствии я разобрала, что адресовались ее обидные слова исключительно мне. Колдун сжался, ожидая удара…
– Твои родители давно мертвы! С кем ты ее знакомил?!!
Любопытство сгубило не одну горячую голову – и столько же спасло. Вальен остановил замах, рывком подтянул Ньельма вверх и распластал по стене.
– У меня даже замка нет! И жениться я не собираюсь! Я год как в бегах! Понятия не имею, о чем говорит эта сумасшедшая! – у колдуна наконец-то прорезалось красноречие. – Я и сотка? Не смешно! Забыл, как сам запретил за ней ухлестывать?!
– Это было давно!
– Тебя удивляет, что твои слова помнят годами?!!
«Опасность миновала?» – понадеялась я, приходя в себя после свалившихся новостей.
Как же все сложно и запутанно! История «неприязни» неожиданно обрела совсем иной смысл, и вопросов зародилось столько, что мозг отказывался их обрабатывать.
«Не беда, подруга! Раз уж у меня со счастьем не сложилось, подсоблю хоть тебе», – жаль, я слабо представляла, нужна ли Меле моя помощь. Слова «Вальен» и «крепкие надежные отношения» не сочетались, как ни крути.
Но он точно не был к ней безразличен. И у него имелось немало денег… Атайя Тавеннская охотно женила бы такого на себе, а затем сделалась бы вдовой.
«Не лезь», – подсказал внутренний голос.
Он у меня умный. Временами. А порой талдычит прописные истины и возмущается, что в современном мире они не работают.
Затем стало не до сводничества.
– …Дракон, – услышала я очередное откровение Ньельма.
Вкупе с направленным на меня пальцем и обвиняющими интонациями, это не сулило ничего хорошего.
***
Я считала, что инстинкты – полезная штука. Мне они помогали выживать. Исчезать, когда запахнет жареным, избегать опасных личностей, доверять чутью и уносить ноги в любой мало-мальски сомнительной ситуации.
Когда-то меня не слишком заботило, как это выглядит со стороны. Цела – и слава Создателю. А смешки за спиной и удивленные взгляды – мелочь, не стоившая внимания.
Мы с Ферном были сами по себе и нас это устраивало.
Теперь же я вернулась, как любят выражаться ученые мужи, в лоно общества. Вместе с инстинктами. И хотя с каждым днем мне удавалось управляться с ними лучше и лучше, сегодня они взяли верх.
Упоминание Барра швырнуло меня в прошлое. Я сорвалась. Бросила все на произвол судьбы и понеслась в том направлении, куда выводила дверь.
В основном по прямой. На юг. Через половину поселка, мелкий пруд, заросли камыша, чьи-то гречишные поля и пасеку.
Укус пчелы слегка погасил мой запал. Я притормозила, чтобы отдышаться, и здравый смысл напомнил о себе.
Стало по-настоящему стыдно. Не за позорный побег (плевать я хотела на мнение «убийц» и аристократов) – за то, что оставила доверенное мне имущество и людей без присмотра.
Следовало вернуться. Ньельма уже либо вытурили пинками, либо пришибли, причем второй вариант казался более достоверным. Вальен неопасен, если к нему не приближаться. Ласка поржет, да и забудет. Правда, Эньер наверняка упомянет при Меле, какую напраслину я на нее возвела.
Ничего, переживу. Колдунья поймет. Она всегда все понимает и прощает.
Увы, я не очень хорошо представляла, куда идти. Двинулась на север – вышла к той самой пасеке. На северо-запад – к свекольным полям. Северо-восток? Пейзажи потянулись сплошь непривычные, и я поспешила убраться обратно – к пчелам.
Устроилась в хлипком сарае без двери, принялась размышлять о местности… Солнце катилось к закату, шнырять в темноте не было ни малейшего желания.
Я решила до наступления сумерек сделать еще одну вылазку.
И задремала.
Хруст кустарника разбудил меня, когда на небосводе сияли полуночные созвездия. Я подхватилась, испуганно заозиралась… И облегченно выдохнула.
Вокруг прохаживались козы. Да-да, обычные тресковницкие козы, которых в округе пруд пруди.
– Ну и откуда вы пришли? – разочарования в моем голосе хватило на все стадо. – Куда уйдете?
Они ответили равнодушным меканьем.
Я выбралась наружу, потянулась…
Сон ушел. Вопрос с направлением тоже исчез сам собой.
Днем я правильно определила, где поселок. Наверное, отклонялась вбок и ходила кругами. Сейчас же сомнений не оставалось: Тресковник прямо на севере, захочешь – не ошибешься.
– Хорошо вам, рогатые. Одна забота – травку щипать, – пробормотала «соседкам» и начала прокладывать свою собственную тропу к селению.
Вернее, туда, где в темное небо поднимался столб пламени. И, хоть убейте, я чувствовала: это – не случайный пожар.
***
К тому времени, как я, исцарапанная ветками и мокрая от нечаянного купания в ручье, достигла знакомой улицы, дом господина Ашиша из Грачей почти догорел.
Староста поселка любезно предупредил меня, что люди нынче нервные, происшествием в Трясогузках напуганы, поэтому собираются пустить по ветру и «базу» – на всякий случай, вместе с ее обитателями. Утром, конечно, прибудут власти и все уляжется, сейчас же выходцам из Академии лучше поберечься.
Намек я поняла, и хотя сама разделяла подозрения местных жителей, бездействовать не решилась. Рассудила, что в Гаевке (следующем пункте согласно расписанию), находившейся в получасе ходьбы, нам будут не рады, и подправила маршрут.
Рыбацкий хуторок, расположенный в трех часах езды от ближайшего населенного пункта (и в семи часах отсюда) показался мне оптимальным вариантом.
Мела не возражала. Вернее, в суматохе мы с ней пересечься не успели, но протестов я не слышала, и сделала вывод, что ее все устраивает.
Староста мою идею поддержал, и даже ради такого случая не поскупился на собственную телегу. Провожая нас, он «по секрету» сообщил, что нам повезло: если бы семья Ашиша не успела выбраться из горящего дома, люди были бы настроены куда агрессивнее.
За прошедшие дни сумки практикантов волшебным образом уменьшились чуть ли не вдвое, поэтому разместить на повозке удалось всех. Заяц немного поныл о нарушении графика, учебных планах, проблемах с отчетностью, да и умолк. Эстафету перехватила Лилея – она, видите ли, забыла банку с дохлой бабочкой, и требовала немедленно возвратиться. Ее жалоб хватило ненадолго: Вальен пообещал выбросить на обочину любого, кто будет мешать ему спать, и разговоры незаметно сошли на нет.
Я вроде бы тоже задремала. Открыла глаза, когда наступило утро.
– Далеко еще? – спросила вполголоса, поскольку из окружающих бодрствовал только возница.
– Приехали, – буркнул он, торопливо и при этом тихо спрыгивая на землю. – Телегу заберу… когда-нибудь.
– А лошадь? – до меня пока не совсем дошло, что происходит.
– Лошадь ваша.
– В каком смысле?!
Мужчина почти бегом скрылся за ближайшим чахлым кустарником.
– Хорошего дня! – выкрикнул вместо ответа.
Это смахивало на насмешку, однако я находилась не в том положении, чтобы обращать внимание.
Окружающий пейзаж мне не понравился. Вернее, с точки зрения ценителя дикой природы и необитаемых земель он был чудесен, но я бы предпочла что-то менее уединенное и более обжитое. Желательно, с другими жителями (чайки не в счет).
«Угу, люди необходимы. На случай, если наш маньяк-поджигатель заскучает без регулярной практики», – мелькнула досадливая мыслишка.
Как ни прискорбно признавать, рациональное зерно в ней имелось.
Стараясь не расшатывать повозку, я сползла на жесткую суховатую траву, росшую небольшими «островками» в обозримом пространстве. Огляделась внимательнее, стараясь найти в ситуации хоть каплю позитива.
К востоку тянулись невысокие безлистые кусты. Далеко на севере темнели редкие деревья. Юг был укутан туманом, однако я явственно различала шум прибоя и, кажется, видела на горизонте какую-то громадину. Пресловутые Драконьи горы? Возможно. Впрочем, не исключено, что то – низко нависшие облака.
А, неважно. Больше всего меня интересовало западное направление. Вернее, тот десяток развалюх без признаков жизни, который на карте значился как Можжевельня – якобы населенный хуторок, в расписании наших передвижений являвшийся последним пунктом перед возвращением в Рен.
Я прошлась по единственной улице, раз за разом одергивая себя, чтобы не начать вопить проклятия вслух. На мой абсолютно непрофессиональный взгляд, это место покинули давным-давно. Доказательства? Ни единого целого крыльца, завалившиеся внутрь крыши, подгнившие межевые столбы…
То, что росло в огородах, не имело ничего общего с культурными растениями. Дорогу переплел малинник – дикий, колючий, едва не лишивший меня сандалий и оставивший на лодыжке длинные царапины.
– И долго мы здесь будем?
Благодаря кустарнику я загодя услышала приближение Брена, поэтому его слова меня не испугали.
– Посмотрим, – сказала уклончиво.
– Это смешно! Какой смысл сидеть в дыре?! Из-за слухов?!! Пусть ищейки разбираются! А у нас практика. Нам нужны люди!
«Разве не подозрительно?» – подумала я, присматриваясь к всколоченному молодому человеку.
Мешки под глазами, беспокойные движения, мутный взгляд… Увы, все это имело вполне невинное объяснение. Да что там рассуждать, я выглядела примерно так же и тоже хотела убраться отсюда как можно скорее.
– У меня почти получается работать с сахаром!
«И этого «почти» тебе хватит на все лето», – хоть в чем-то я была осведомленее него.
– Никто не мешает заниматься тут, – заметила мирно. – Тихое место, нет отвлекающих факторов…
«Некого жечь», – напрашивалось продолжение.
– А есть мы что будем?
В тот момент я меньше всего хотела обсуждать вопросы продовольствия. Круп на недельку хватит, а там… Разберемся. Если выживем.
– Пока никто не голодает.
Получилось довольно резко, и Сокол, надувшись, приотстал.
Отлично.
Я зашагала вперед, тая раздражение.
Туман оседал, и на горизонте явственно различался горный массив. Острые вершины прятались в облаках, на склонах зеленели леса… В моем понимании Драконьи горы выглядели слишком уж обычными как для «драконьих», но природе виднее.
– Там рудники?
Из-за задумчивости я проворонила очередного жаждавшего общения визитера и вздрогнула, услышав совсем рядом Лилею.
– Вы как? – спросила, не оглядываясь.
– Прячусь, – она отчетливо всхлипнула.
– То есть память не отшибло, – брякнула я. – Это хорошо.
– Не совсем, – девушка замялась. – Помню мало чего… Как к Ашишу шли – очень четко, а остальное… Отрывками.
По-моему, ее это смущало.
– Ничего страшного не произошло, – я попробовала выразить поддержку. – После рюмки-другой каждый начинает чудить.
Лилея поравнялась со мной.
– Меня околдовали? Как того извозчика?
«Умная девочка. Какое счастье, что твои мозги вернулись на место! Жизнь стала на пару процентов терпимее», – облегченно выдохнула я.
– Не исключено, – мне не хотелось ее обманывать, тем более, в данном случае она – жертва.
– Бедная бабочка… Почувствовала магию и…
«Теперь все мы – своего рода «бабочки». Но ты страдай из-за насекомого. Так проще».
– Это сделал тот, кто убил человека из Трясогузок?
Я опешила. Одно дело – шутка над случайным попутчиком и сотоварищем, другое – убийство. Получалось, практиканты и сами подозревали, что преступник среди них? Но вели себя как обычно… Вывод? Кто знает. Либо они так привыкли к смертям, что не обращают на них внимания, либо покрывают друг друга, либо уровень беспокойства Лилеи в разы выше, чем у остальных.
– Как думаете, кто забавляется с магией? – мне было интересно услышать ее соображения.
– Не Эньер, – быстро ответила она. – На дороге в Трясогузки мы ловили брюхокрыла вместе. И не Брен – он шел с вами пешком.
«И не я», – осталось невысказанным.
Мне бы следовало ей поверить. Она – потерпевшая, разве нет? Но я видела столько фальши и притворства, что привыкла не доверять никому, кроме себя.
И Ферна.
Проклятье, мне нужно срочно забыть своего демона!
– Я Ньельма целовала, – прошептала Лилея, и воспоминания мигом вылетели из моей головы. – Позорище…
– Почему? Он молодой, красивый, одинокий. Не вижу ничего предосудительного.
– Он вырывался!
Ну и как прикажете ее утешать? Моего сочувствия хватило лишь на то, чтобы не расхохотаться вслух.
– Хотел бы вырваться – вырвался бы, – очередной побег малинника сделал мне подножку, и я зашипела. – Не принимайте близко к сердцу. Ньельм – он такой. Сильно прошенный.
– Его Вальен держа-а-ал…
Смахивало на то, что я пропустила много веселья.
– Это свидетельствует о том, что Ястреб – беспринципный тип. Забейте.
– Что забить? – девушка растерялась. – Куда?..
«Так выражаются в Тавенне», – могла бы просветить ее я.
Ложь, ясное дело. Подобных словечек я нахваталась, странствуя по Ровени и Лесах. Порой они как нельзя кстати подходили к ситуациям, в которых цензурные слова не имели силы.
– Плюньте на все, – посоветовала ей вполне искренне. – Вальен забавляется, как может.
– А мне как ему в глаза смотре-е-еть? – прорыдала Лилея, с размаху спотыкаясь о вымытый дождями камень. – У-у-у…
– Вам-то чего стыдиться? Пусть Ястреб краснеет. Он вел себя по-свински, не вы.
– Ньельму-у-у…
«Да когда ты с ним еще свидишься, дуреха?» – просилось на язык.
Но я смолчала. В мозгу начали зарождаться нехорошие подозрения.
Из Тресновника выехало девятеро человек: пятеро практикантов, извозчик, Вальен и мы с Мелой. Небольшое уточнение: я не помнила, чтобы колдунья принимала участие в сборах. Если честно, впопыхах я вообще забыла об ее существовании. Неужто потому, что вместо нее посчитала Ньельма?
– Госпожа Мела присоединится к нам уже сегодня? – в подтверждение моих самых страшных опасений заговорила Лилея. – Она же нас не бросила, правда?
Надеюсь, мой наигранный кашель сумел замаскировать стон, непроизвольно сорвавшийся с губ.
В голове снова возникли цифры.
Три часа езды до ближайшего селения. Четверо ни на что не годных «убийц». Настоящий убийца – одна штука. Калека и карьерист, они же – заклятые враги.
И я.
Это лето обещало стать незабываемым.
