Текст книги "Дирижер. Перстень чародея (СИ)"

Автор книги: Елена Грановская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

– В добрый путь, Константин. Всё будет хорошо. Удачи.

Улло протянул руку, мы обменялись рукопожатиями. Его лицо было сияющим, уверенным, вдохновенным. Мое – безрадостным, задумчивым, потерянным.

«Всё хорошо» Милиана очень скоро превратилось во «всё очень плохо».

Глава 6

– На время отбывания наказания и нахождения в нашем мире вам, помните, запрещено пользоваться предметами, по моделям и форме напоминающими ваш основной магический артефакт, – напомнила мне Элта в карте. Я безучастно кивнул, сложив ладони в замок на коленях.

Мы сидели друг напротив друга, тонированные стекла в пассажирских дверях подняты с обеих сторон. Мелькают дома, улицы, магазины, люди… Обычный новый день граждан Изнанки, полный забот и обязанностей.

– Всё, что имеет форму палочки, стержня или иного подобного, заколдовано, чтобы вы не могли этим воспользоваться. Точнее, заклинание применено к вам. За что бы ни взялись, ничего в ваших руках работать не будет.

– Я совсем буду безоружным? – Я посмотрел на свои раскрытые ладони и взглянул на Элту. Та снисходительно улыбнулась.

– Нет, кое-каким оружием всё же обеспечим. Вы вольны выбрать его сами – из предложенного нами набора. Есть клинковые, ствольные, газовые, метательные. – Женщина повела плечами. Хм, недурно и любопытно! Правда, вот вопрос: что окажется быстрее, встреться я с врагом – разящее смертельное заклятие или, к примеру, пистолетная пуля?

Загадка: почему Морсус во время того боя ни разу не поразил меня или Милиана смертельным… Это ведь гораздо проще и быстрее – враз избавиться. Или хотел сперва поиграть в кошки-мышки, помучить, наслаждаясь нашими страданиями, а потом добить.

Фу. Что за мысли в голове.

Всё же хорошо. Я жив. Улло жив. Морсуса нет.

Но подсознание говорило, что темный маг еще вернется.

Я не разобрал, сколь долго мы ехали – настолько, видимо углубился в свои мысли, что не заметил течения времени, и Элта даже меня не отвлекала, – но вот мы остановились, и я подумал, что пора выходить. Волшебница остановила мою поспешность и в открытое окно протянула подошедшему с улицы папку с документами на меня. Я заозирался.

Карт остановился у входной пропускной группы перед высокими коваными воротами. Ограда тянулась вправо и влево сотни на две метров. Подошедший к карту маг-постовой просматривал листы Элты, раз посмотрел на нее, раз на меня, кивнул, вернул папку и удалился из поля зрения. Некоторое время спустя карт вновь тронулся, и мы въехали в открытые ворота.

– Это сквер и площадь перед главным зданием архива. Замечу, мы сейчас на окраине столицы. Почти на выезде.

Я опустил стекло вниз. Салон тут же обдул прохладный воздух.

Моему взору открылись сплетения прогулочных дорожек, вдоль которых через равные промежутки посажены карликовые кусты. У ворот на одинаковом расстоянии располагались непонятного назначения открытые кабинки-будки. Две непохожие абстрактные скульптурные формы по обеим сторонам главной проезжей дороги, по которой мы ехали. Ни одного человека здесь, не считая встреченных у ворот магов.

Карт развернулся и остановился.

– Можно выходить. – Элта потянула за ручку, и дверь слева открылась. Я последовал за ней и, став на дорогу, замер, осматривая свое место отбывания наказания.

Главный архив Амарада. Так вот он какой. Поистине большой: три этажа с высокими потолками, судя по высоте окон, а длина чуть ли не с фасад ГУМа. Песочно-бежевое здание с архитектурными обрамлениями, украшениями лоджий и балконов, окон и дверей кофейного оттенка и стеклянной крышей-куполом над, так понимаю, центральной входной галереей, возле которой мы остановились, прямо говорило о своем величии и важности в судьбе волшебной земли.

– Внушает и впечатляет. – Я обернулся к Элте, которая стояла чуть поодаль и наблюдала за мной.

– Подождите, еще не видели, что творится внутри, – улыбнулась та, – а там – хорошо функционирующая система транспортной доставки сотрудников от одного зала в другой, от одной галереи к третьей. Там сотни залов-хранилищ, десятки кабинетов, тысячи артефактов. Какие-то еще хранят свою чародейскую силу – им нужно больше охраны и заботы, ведь они еще могут вернуться в строй и так или иначе показать себя. Из других энергия ушла навсегда. А еще есть подземный этаж.

На миг я затосковал: за всем этим волшебным добром придется присматривать – это же глаз замылится, мозг закипит. И не надо сравнивать ноты – черные закорючки, порой непроходимым сплошняком заполняющие нотные станы на каждой партитурной странице – с безмерным количеством исторически важных, бесценных предметов, которые должны быть в целости и сохранности, и думать, что разбор первых в сто крат сложнее присмотра за вторыми. Я точно справлюсь? Элта верно прочла мои эмоции и мысли, написанные на лице:

– У вас всё получится. Всё не так сложно. Да, пространство, количество... Но, верю, вы быстро вольетесь. Пойдемте.

Волшебница ступила на главное крыльцо. Я, оглядываясь вокруг, за ней.

– На первое время вам подготовлена карта этажей, чтобы не путаться. Вы еще увидите и заметите: архив поделен на секторы, на каждом этаже на стенах висят планы-указатели помещений, чтобы служащие ориентировались. Даже самым опытным невозможно до конца всё упомнить. – Элта шла рядом, придавая мне некую уверенность.

Мы оказались в главном входном зале. В таком огромном здании я ожидал увидеть безостановочно снующих туда-сюда деловых магов. Ничего подобного. Два человека шептались у зеркала, один поднимался по лестнице, держа обеими руками толстую стопку бумаг. Всё. Ну и я с Элтой. Вдоль стен по полу тянулся металлический паз.

– Такие на всех этажах. Система доставки магов и грузов от галереи к залу, от этажа к этажу в открытой карете. Есть также закрытые кабины – лифты, – пояснила Элта и пригласила за собой к ближайшему к нам лифту, нажав на кнопку вызова.

Кабина приехала снизу – наверх, как и мы, стремились еще четыре мага. С Элтой они поздоровались уважительно – видимо, она еще и какая-то главная персона здесь, уж не директор ли? Бывшие с нами в кабине волшебники одеты так же, как и увиденные мной при входе. На ногах – темные туфли с мягкой подошвой и невысоким каблуком, темные брюки или юбка, белая сорочка с красным или изумрудным стоячим воротником и манжетами, кремовая жилетка на пуговицах. Меня ждал точно такой же служебный комплект одежды в кабинете, куда меня привела Элта.

– Подождите немного. Я сменю форму.

В буквальном смысле или фигуральном она так сказала, я в первый миг не разобрал. Но затем волшебница, не обернувшись на меня, прошла за высокую ширму, а секунды спустя на ее край упало платье – Элта его сняла. Я, тихо крякнув, страшно удивился и заволновался, не зная, куда деть взгляд. С надеждой подумал, что Элта не из тех, у которой заранее не подготовлен новый наряд, и сейчас она не выйдет нагая и не будет демонстративно ходить мимо меня якобы в поисках сменной одежды. Она же мне показалась адекватной!

Я нашел золоченый орнамент на голубых шторах очень интересным и стал увлеченно его рассматривать, присев в кресло у входа и вывернув голову в сторону от ширмы. Элта не появилась. Прошло еще немного времени. Краем зрения я увидел, как из-за ширмы что-то выплыло. Какой-то силуэт, призрак – фигура плавно и бесшумно скользила по воздуху. Я повернулся на движение – и вскричал, подпрыгнув в кресле и вцепившись в подлокотники.

– Константин, не пугайтесь. – Фигура, в целом напоминающая человеческую, успокаивающе протянула ко мне ладони.

Я, наоборот, испугался еще больше и поджал под себя ноги, не отрывая взгляд от застывшего у ширмы призрака.

– Это я, – кивнула фигура.

– Кто «я»? – выпалил я.

– Элта. Сейчас всё вам объясню.

Прямо сейчас я бы не стал ничего слушать, потому что пребывал, мягко говоря, в страшном шоке. Только что человек из плоти и крови превратился в призрака. Хотя я бы не сказал, что это действительно привидение. По крайней мере, не было полностью прозрачно.

То, что представилось Элтой, которая была мне знакома как привлекательная женщина-маг, имело внешность андрогина без волосяного покрова на голове и лице и без реального отождествления телесных признаков с мужской или женской природой. Знаете, как манекен простецкий выставляют в торговых залах магазина одежды: просто голова, туловище, руки, ноги, без акцента женских или мужских форм. Нечто такое стояло сейчас в нескольких метрах от меня, точнее, левитировало, едва касаясь пола. Одежда свободного кроя: что-то напоминающее халат, который велик размером и потому его пришлось обернуть вокруг тела несколько раз. Фигура была непрозрачной: казалось, что-то мутное, желеобразное заполняет все ее внутренности. В чертах лица – поразительная смесь и женского, и мужского, без явных контрастов или одних превалирующих признаков над другими. Низковатый и мягкий, приятно обволакивающий пространство вокруг голос.

Что-то во внешности этого призрачного существа было мне знакомо. Словно я его где-то видел, вернее, образ, картинку… Вспомнил. Когда впервые попал в Амарад, когда мы с Милианом из подземного хода вышли в зал дворца элдэров, там была статуя – человек неопределенного пола в комбинезоне с каким-то предметом в руке. Почему-то я был уверен: эта фигура, что предстала передо мной, называясь Элтой, и есть скульптурный прототип.

– Всё хорошо? – спустя минуту спросил призрак-Элта.

Я начал приходить в себя и кивнул, всё же не решаясь отпустить подлокотники, будто чувствуя в них поддержку и опору, которые мне еще понадобятся в ближайшие минуты, когда я буду слушать объяснения.

– Отлично. Пока кратко. – Фигура невесомо пронеслась к центру кабинета и вновь развернулась ко мне:

– Я безликая и безродовая сущность, обитающая в хранилище Амарада последние десятилетия и вообще живущая в этом мире многие годы. Многие – значит сотни. Есть основания полагать, что я рожден в заветный час становления Жилы как нашей энергетической силы.

– Ты… вы… порождение... Жилы? – выдавил я.

Час от часу не легче! Я что, разговариваю с ходячей бомбой замедленного действия, которая внезапно колыхается при любом подземном толчке Жилы?! Верните меня обратно на судебное заседание и изберите другое место отбывания наказания! Я не согласен с условиями приговора! Мне ничего не сообщили, что я буду работать с бессмертным призраком, который превращается в красивых женщин!

– Повторюсь: это лишь предположения. В них есть некая основа, да, в основном мои измышления, которые много чем подкреплены и мало пока чем и кем опровержены.

– Вы… кто? – Я не знал, как тактично и правильно спросить, кем или чем является это чудо магической природы, но существо меня поняло:

– Я не привязан к роду или падежу. Могу превращаться в женщин и в мужчин, вымышленных или реальных. Я сам себя называю мужским и женским именем, средним наименованием и позволяю звать меня так остальным. Основное мое имя в трех родах – Элт, Элта и Элто. Можете звать меня как угодно, отзываюсь на все три. – Существо улыбнулось.

– А что там еще раз по поводу вашего происхождения? – чуть смелее спросил я и немного расслабился под улыбкой Элта (буду звать его мужским именем, спокойнее).

– Моя память происходит от Жилы. Однако она не сопряжена с эфирным течением. Уверен. Когда несколько месяцев назад произошло известное нам всем и вам, в том числе, конечно, бурное магическое извержение, которое устроил Морсус, подобравшись к Жиле так близко, я не прочувствовал изменение в своем теле. Сколько себя помню, всё это долгое время, как существую, изучал себя, наблюдал за собой, сам ставил над собой эксперименты и достиг некоторых результатов, которые поражают и обескураживают. Единственно, пока не пришел к единому выводу, почему мой первоначальный физический образ именно такой. Я появился, когда появилась энергия Жилы. Я ее ровесник. Мы, грубо говоря, родственные души.

– Есть еще кто-то такой же, как вы?

– Боюсь, я один. О других, себе подобных, я не знаю. Не чувствую связи с ними.

– Кто знает о вас здесь, в Амараде? – Я не поверил бы, что об истинной сущности Элта не знает ни одна душа, равно как не поверил бы в то, что так уж и все знали секрет этой человекоподобной сущности, витающей в архиве.

– Я не буду перечислять имена. Но такие маги есть. Не скажу вам, много их или мало. Лишь упомяну, что среди них – элдеры, причем каждый новый состав Совета, и несколько служащих этого здания.

Ну, уже немало, думаю, набежало по численности, учитывая, сколько главных чародеев сменилось за всю историю государственности Амарада и сколько работников снуют в этом огромном архиве, обслуживая его, охраняя.

– А почему решили открыться и мне?

– Может, тем самым помогу найти вам ответы на многие вопросы, которые вы задаете сами себе, каждый раз ступая на землю Изнанки.

– Вопросов стало еще больше, – хмыкнул я.

– Я отвечу на них после. А сейчас – переоденьтесь, – Элт указал мне на сложенную форменную одежду архивистов, – и мы продолжим знакомство с Главным архивом Амарада.

Костюм был прямо в пору: меньше чем через пять минут я вышел к Элту из-за ширмы, оправляя манжеты. Тот положительно покивал, оценивая мой внешний вид. Я неотрывно смотрел на будто призрака. До сих пор не могу прийти в себя и осознать, что вижу своими глазами. Элт поймал мой взгляд.

– Вы ощупать меня хотите, – утвердительно сказал он.

– Не… нет! – Я тут же стал отнекиваться, понимая, что попытки будут тщетны: мои уши вспыхнули, едва я понял, что раскрыт, и Элт это увидел.

– Да, – кивнул он.

Я стоял и молчал, опустив руки по швам.

Элт спустился на пол и шагнул ко мне, протянув руку с раскрытой ладонью для рукопожатия. Я помедлил, рассуждая, что почувствую при контакте – будто давлю желе или сминаю резиновый эспандер? Ни то, ни другое: словно обычная крепкая человеческая рука, правда несколько холоднее.

– Удовлетворены?

– Эмм… Вполне, – промямлил я, опуская ладонь.

– Поверьте, если вы так на меня среагировали в первые минуты, вам еще удивляться и удивляться всё ваше время нахождения здесь.

Мне после этих слов надо восхищаться или пугаться, не понял?

– Вот карта этажей и помещений. – Элт отлетел к столу и, взяв с него сложенную карманную карту, вернулся ко мне. – Держите ее при себе. Но не страшно, если где-то оставите: как я уже упоминал, на стенах висят планы, не заплутаете.

– А всё-таки: какова ваша реальная должность в архиве? – Я принял карту и убрал ее во внутренний карман незастегнутой жилетки.

– Объясню на примере. В вашем мире есть поверье о домовых – существах, которые незаметно для хозяев селятся вместе с ними в дом и так или иначе оберегают жилище, охраняют от злых духов, поддерживают чистоту, не дают пропадать вещам и предметам – согласно вашим житейским легендам. Я что-то вроде домового. Храню, оберегаю, поддерживаю, слежу. Ни на кого здесь не влияю, никем не управляю. Ко мне, конечно, прислушиваются: я советую, помогаю, дополняю, веду личный контроль, свои личные описи. Я старейший специалист по артефактам из всех, кого Амарад когда-либо знал – буквально. В своем истинном облике я только в стенах хранилища. За его пределами, как вы сами наблюдали, превращаюсь в человека, чтобы не вызвать ненужный шум. Я тесно связан с архивом: во все времена артефакты, прошедшие через мои руки или увиденные мной, оказывали на меня влияние. Я на неведомом магам уровне понимаю их природу. Порой думается, что пропаду я, вместе со мной пропадет и весь архив.

Повисло молчание, которое я поспешил прервать сумбурным уточняющим вопросом:

– Но вы же, вроде как, наверно, то есть, бессмертны?

– В настоящей своей оболочке – да. Но не желаю проверять, так ли это, когда превращаюсь в человека. – Элт усмехнулся. – К слову об артефактах – скорее идемте. Пора выбрать вам временное оружие.

– Это на случай, если в здание просочится враг и я случайно окажусь с ним лицом к лицу, – предположил я и вышел вслед за Элтом. Мы зашагали в дальний конец длинного коридора.

– Верно, – кивнул хранитель.

– Но архив ведь максимально защищен, разве нет? Раз тут столько еще пригодных для творения заклятий артефактов, которые, если попадут в злые руки...

– Прецеденты, увы, бывают даже в самых охраняемых точках, – прервал меня Элт.

«Да, и пример тому – нападение Морсуса на Дворец Советов», – подумал я про себя. Что?! У меня просто примеров других нет, вот и поминаю этот каждый раз.

Идти пришлось довольно долго – будто пересекаешь Красную площадь. Скорее всего Элт просто хотел, чтобы я увидел не только лифтовые кабины, а общий внутренний антураж здания, его стиль, архитектуру, обстановку. Очень похоже на Дворец элдеров, может даже оба этих сооружения и выполнены в одном стиле. На стенах действительно висят планы и указатели секторов, на которые поделен архив. Дверей немного, все они закрыты, на каждой висит табличка, но я их не читал.

За поворотом в конце коридора увиденное заставило меня остановиться перед лестницей, куда уже ступил Элт (сейчас он ходил по полу, а не витал по воздуху). Вот только что мы шли по геометрически прямому коридору и свернули за аккуратный, правильный, прямой угол, как этаж ниже ломал стройную плоскость – коридор закруглялся и вился серпантином. Мы шли среди сливочных стен с оттенками спелого цитруса, а коридор под нами встречал зрительский взгляд томатными обоями с узорами цвета металлик, во всю высоту и длину, насколько хватало глаз, уставленный книжными стеллажами со стеклянными дверцами.

– Это не магическое искривление пространства внутри здания, а истинное мастерство архитекторов и инженеров, сумевших добиться разности форм на каждом этаже! – гордо сказал Элт, глядя, как я пялюсь вниз за лестничные перила. – В проект этого здания заложена идея, что каждый этаж и каждый отдельный крупный сектор с тем или иным отделом артефактов для узнаваемости и различия среди сотрудников и посетителей выглядел по-особому.

Со временем я понял, что вся начинка хранилища – как большой разноцветный пазл, составленный из частичек совершенно разных головоломок, которые чудесным образом аккуратно сцепились в одну общую форму. При этом внутри архивный дворец не выглядел как минотавр, где что-то от одного, от второго и от третьего в диком своем соединении было бы несочетаемо.

Оружие, не подвластное магии и действующее за счет одной только механической силы человека, применялось людьми до обнаружения Жилы и волшебного эфира, которые закалили небоевые вещи и предметы, в будущем ставшие называться артефактами, и вдохнули в них разящую мощь разноцветного чародейства. В архиве боевому, но за давностью лет не используемому оружию отведена треть первого этажа – огромный зал размером с несколько футбольных полей, который быстрее всего пересекать разве что на роликовых коньках или велосипеде. К счастью, здесь имелась маленькая транспортная система – одноместные каретки, что доставят тебя из одного конца помещения в другой за считанные секунды.

Всё оружие мне было знакомо: за точно такое же брались наши современники, в пьяной поножовщине выясняя отношения в ночном клубе, и наши деды, в сорок третьем отстаивая Сталинград, и далекие предки, в первые века после основания российского государства ходившие на юг бить ордынцев. Целый оружейный музей, нереально залипнуть можно! Но меня привели сюда по делу: выбрать оружие, с которым я смогу постоять за свою жизнь и отбить недоброжелателя, если тот прокрадется в архив. Не хочется, конечно, опять ввязываться и не по своей вине в драки, но разве меня тут, в волшебном мире, спрашивают?! Ощущение, что местное мудрое и всезнающее Провидение, как только чует, что я скоро ступлю на землю Изнанки, будоражится, бросает все свои дела и мусолит карандаш судьбы, раскрывая книгу человеческих юдолей и быстро записывая там новые пакости, которые упадут на мою голову, едва я коснусь пола гостиной дома Милиана.

Глаза, честное слово, разбегались от количества и размеров, старины и новизны оружия.

С одной стороны, неплох огнестрел – фигурирует сейчас по всем жизненным каналам как самый популярный. Но это было как-то очевидно, почему я выбрал автомат или пистоль. Далее – клинки, лезвия. Вот меч шикарно бы смотрелся в руках, думаю. Учитывая, что мечи и автоматы я никогда в руках не держал, даже по хорошему поводу. Меч – это ведь символ рыцарства, значит, мужественности! Но они тяжелы, я точно с ними промаюсь, занося над головой. А из огнестрела: раз – выстрелил – враг повержен за секунду. А тут надо близко подпустить его к себе и рубануть с плеча. Да меня раз двести уже жахнут из кулона откуда-то из укрытия!

Взгляд остановился на арбалете, и я понял – то, что нужно. Это два в одном: прикрываясь, стрелять издалека, как из пистолета, и металлическим острым оконечником, будто маленькой версией клинка, пронзать вражескую ногу или руку. Нет, я вообще не хочу ни в кого целить, тем более ранить, а еще хуже убивать. Просто всё равно надо предвидеть и готовиться, мало ли. Не я, так меня… Ну что-то я совсем распустился в мыслях! Отставить уныние! Всё хорошо, позитивно, мило, у меня новый знакомый и меня не посадили в тюрьму, жизнь прекрасна, а я благоухаю как розарий.

– Его, – уверено заявил я и указал на арбалет, внимательнее оглядывая оружие. Полуавтоматический, смотрится почти новым, стреляет как короткими дротиками, так и стрелами.

– Прекрасно. – Элт кивнул и сам снял со стены арбалет, протягивая мне. –Раз в неделю каждое из представленных здесь изделий чистят, разбирают, вновь собирают, испытывают дабы удостовериться в неизношенности и годности.

С замирающим сердцем я взял увесистый арбалет и примерил его и малогабаритный узкий тул за спиной и на плече, подтянув для удобства ремни. Ох, видела бы меня сейчас Лиза! Я прямо как герой-защитник!

– Если необходимо потренироваться, опробовать оружие, понять, подходит ли оно вам – соседняя дверь ведет в тренировочный зал. – Элт указал рукой на противоположную стену. Я кивнул:

– Возможно позже, вечером. Сейчас – далее по списку, что вам надо успеть мне рассказать и показать.

– Конечно. Прошу на выход.

Когда мы вышли в коридор, Элт пригасил следовать за ним к лифту.

– Полдня вы будете работать в подземном этаже, вторую половину – в архивном зале. В первые ваши обязанности входит регистрация посетителей, не сотрудников архива, и их проверка: идентификация личности, оценка подлинности доступа. У архивистов есть доступ-ключи – заклинания, вшитые в их кулоны и медальоны на время занятости в хранилище. Сотрудники попадают в архив через отдельный вход, посетители – через другой. В подземном этаже размещаются документарные справочные, исторические, исследовательские сведения о людях и событиях, в том числе печати ауры волшебников. Хранящиеся там предметы старше двухсот лет. Всё, что младше, размещается в залах и кабинетах надземных этажей. Следующие полдня – сверка с картотекой, внесение обновлений и тому подобное, описание характеристик артефактов.

– Звучит вроде несложно.

– Особых знаний, академических, от вас не потребуется. Всё поймете, разберетесь, уверен. Задания будут однозначные и ясные.

Звучит успокаивающе.

– Самое главное правило, действующее для вас на всё время отбывания наказания. – Элт остановился и повернулся ко мне. – Обращаться с артефактами предельно осторожно, не создавая любых нештатных ситуаций. Если понимаете, что один не справляетесь, что-то не выходит, лучше попросите содействия архивистов и не вздумайте сами что-либо исправлять. Никому – вам в первую очередь самому – не хотелось бы, чтобы при неверном обращении с артефактом вы упали без сознания, поверженные магической мощью хранящихся здесь предметов.

Упал без сознания… сознания… Сознания...

Стоп. Назрел вопрос.

– Элт. Расскажите о Сознании, – выпалил я, боясь, как бы мысль не соскочила.

Перебирая в памяти слова Морсуса, сказанные им в день сражения, я начинаю фильтровать известные и неизвестные значения, что слышал тогда, даже находясь в глубоком шоке и чудовищном страхе. Уже в тот вечер меня зацепила фраза про Сознание, но потом то я забыл, то не вспомнил, то времени не было, то отвлекся на другое – так и не вызнал, что это. А теперь, кажется, передо мной – нужное волшебное существо, способное ответить на вопрос.

Если Элт и удивился, то было совсем не похоже, будто я сразил его наповал: не запнувшись, даже бровью не поведя, в следующую же секунду он, несколько понизив голос, спросил:

– Откуда вам известен этот термин?

– О нем говорил Морсус.

Элт вежливо взял меня под локоть и отвел к балкону. Раскрыв двери, он вошел на площадку и поманил меня за собой, закрывая створки. Балкон крытый, достаточно просторный, со скамейкой с мягкой обивкой. Я сложил на нее арбалет и тул.

– Что вы от него слышали? – без предисловий спросил Элт. (Странно, это я хотел задавать вопросы, а не наоборот.) – Это было тогда, во время схватки с ним?

– Да. Он сказал немногое. Говорил, что Жила и Сознание – это одно и то же. Что он там, в этом Сознании, был. Только это.

Элт замолчал и смотрел куда-то мимо меня, словно в пустоту.

– Элт?

Существо молча посмотрело на меня. Взгляд глубоко задумчив, даже обеспокоен.

– Тогда, получается, он действительно заключил сделку с Жилой, – едва слышно прошептал Элт.

– Милиан, Милиан Улло сказал то же самое, – подтвердил я кивком.

– Сознание – иной мир. Не параллельный, не потусторонний. Иной. Для простоты понимания при разговорах о нем принята упрощенная версия, что это действительно параллельный нашему мир, отзеркаленное пространство и искривленное под сильнейшим влиянием кого-то либо чего-то сверхсильного, – произнес Элт. – Сразу говорю, это не просто для обывательского осознания, не охватывается им. Это непросто даже для меня, казалось бы, порождения Жилы. В последнее время не скидывается со счетов теория, что Жила разумна, что она противостоит Провидению. Не хочу утверждать, что это правда или нечто близкое к ней, но… – Элт перевел дух, махнув ладонями, и произнес: – Когда Жила беснуется, магический эфир вступает в резонанс с ее же атомами, и открывается тот самый иной мир – Сознание, где всё может быть устроено абсолютно по-другому, где всё может быть подвластно даже не мощи чародейства, а силе одного только разума. Туда попадали, факт. Оттуда не возвращались. Если допустить, что Морсус не лгал и, побывав в Сознании, вернулся, это действительно прорыв. Ужасный. Но великий. Это говорит о том, что он и правда неимоверно силен. Поскольку, чтобы войти в мир Сознания, нужно как минимум быть безумцем и как максимум знать сложнейшие заклятия, в большинстве своем запрещенные, вплоть до призыва бессмертия. Этого достаточно для, грубо говоря, настроек своих чар таким образом, чтобы они тебя не разорвали, войдя в резонанс с силой Жилы, породившей и открывшей Сознание.

Молчание обрушилось со скоростью сверхзвукового каменного уступа. Аж сердце в груди упало и ноги ослабли. Я даже присел на скамью.

– Морсус ведь мог это сделать... Свитки. Которые он выкрал.

– Они были единственными историческими документами, что запечатаны вне архива и хранились тоже вне его.

«Как благоразумно со стороны предков нынешних граждан Изнанки!» – язвительно пронеслось в моих мыслях.

Вот как выходит. Всё чудовищно, сложно и чудовищно сложно.

– Давно вы это знаете? Про Сознание, резонанс?

– Всегда знал.

«Ну да. Конечно. Ты же ровесник животворящей природы волшебства...»

– Почему никому не говорите?

– Ограждаю магов от опасности. Наступит паника. Вы сами не хуже меня знаете, что может после разгореться и во что вылиться – при худшем варианте сценария.

– Почему сидите здесь? Что предпринимали, когда в разное время маги вскапывали Жилу? Ничего? Иначе в настоящем не было бы того, что произошло несколько месяцев назад – когда Морсус дорвался до Жилы и высвободил ее!

– Не хочу быть чудовищным мессией и проклинателем, коим меня обязательно назовут, яви я людям, что знаю. Это тот случай, когда молчание лучше горькой правды, поверьте.

Я обдумывал услышанное о Сознании. Думал о Морсусе. Что-то не сходилось. Меня глодали сомнения.

– Если допустить, что всё это правда, о Морсусе. Что он напитался Жилой, что он был в Сознании… Как маг, совершивший такое, непосильное обычному волшебнику, мог так просто пасть под заклятием уничтожения, выпущенным Улло?

Я просительно смотрел на Элта в надежде, что он даст мне четкий и ясный, правдивый ответ. Я верил, что он его знает. Я хотел верить, что достоин его знать.

– Пойдемте. В связи с нашим разговором кое-что покажу. Вы имеете право это видеть. Но пообещайте: без сопровождения вы один туда, где мы сейчас окажемся, не пойдете, ни под каким предлогом. И никому не расскажете, где были и что видели. Пока.

Элт был предельно серьезен: он будто принимал у меня присягу воина.

– Обещаю, – сглотнув, сказал я и поднялся, схватив тул и арбалет.

Молча мы вышли с балкона, молча зашли в лифт. Молча ступили на подземный этаж и направились не к многотысячным стеллажам, хранящим историю, а завернули за угол у регистрационной стойки. В стене, в некотором отдалении от зала старого хранилища, оказалась дверь, за ней – неглубокая лестница вниз. Элт за последние минуты не произнес ни слова, я тоже, лишь издавал своим оружием негромкий металлический стук. Элт будто из ниоткуда вынул ключ и провернул его в замке́, надавив на дверь, прошел вперед.

В неярко освещенной просторной комнате без окон, отчего-то напомнившей мне лабораторное пространство научно-исследовательских институтов, вдоль стен размещались пустующие полки. Лишь парочка из них, навесные, заставлены полупрозрачными резервуарами различных размеров с предметами внутри. Их было всего семь. Настенные светильники освещали закрытые в емкостях предметы. Я осматривался, стоя за спиной Элта, который застыл на пороге в дверном проеме.

– Здесь самые опасные и трудно изучаемые действующие артефакты, нанесшие большой урон и приведшие к жертвам, – ровным голосом сообщил Элт.

Тут же мне хотелось развернуться и выбежать на свежий воздух. Вот где средоточие ядерной бомбы во всем Амараде. Здесь не то что трогать – смотреть ни на что бы не стал! И что в комнате такого важного, связанного с Сознанием и Морсусом, что хотел показать мне Элт и призвал об этом молчать и осторожничать?

Хранитель прошел вперед и уверенно направился к одному резервуару. Закрыв дверь, я благоразумно остался стоять наверху ступеней и следил за Элтом. Тот взял в руки одну емкость вместимостью около литра и отнес ее к одному высокому столику посреди комнаты. Элт включил настольную лампу, дотронулся до полупрозрачной крышки, слегка надавил на нее. Послышался глухой щелчок. Хранитель снял резервуар-крышку, отложив ее на столешницу.