Текст книги "Яд Лаоха (СИ)"

Автор книги: Елена Галунец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 36 страниц)

Фед кивнул.

– Мета, сходи, купи краску для волос. А то еесветлая голова будет там выделяться.

Через час на кухне был устроен настоящий покрасочный цех. У Торка свербело в носу от запаха аммиака. Он часто выходил из кухни вдохнуть свежего воздуха. Потому что красили не только Сонию, но и Мету с Федом. Когда Мета брала в магазине краску, продавщица удивилась, куда ей так много. Пришлось даже обеим немного подстричь волосы, что бы краски хватило. Через два часа мучений Торк смотрел на двух миниатюрных брюнеток и одного медведя с черными волосами на голове и рыжими бородой и бровями. Теперь, когда они уедут, ни у кого не возникнет вопроса, зачем Мета брала краску. Сония была очень слаба. Все время молчала. Когда Торк смотрел на нее, она начинала улыбаться. У него в голове было много вопросов, но он ничего не спрашивал. Она потом сама расскажет, что сочтет нужным. Главное довезти ее до дома Хартвина Бремер.

Ночью Фед увез их на вокзал. И попрощавшись, попросил не забывать их с Метой. Оттуда они доехали до Супетара. Отдохнув в гостинице, ночью вылетели в Кантай. В город Гайлинь. По прилету их встречал отец Хартвина, доктор Оллард Бремер. Торк нес Сонию на руках. Она была уже в обморочном состоянии.

Оллард Бремер был уважаемым человеком в Гайлине. У него был собственный дом, в котором он принимал пациентов. Многие больницы приглашали его к себе, но он отказывался. Говорил, что у него и так все есть, кроме свободного времени. Видимо Боги были благосклонны к Сонии, она стала поправляться, и через неделю уже появился румянец на щеках. Она могла подолгу сидеть с Торком во внутреннем дворике под навесом. И с каждым днем чувствовала себя все лучше и лучше. Еще через две недели она заметила в зеркале, что стала поправляться. Грудь налилась, впалый живот стал немного выпирать. Нос стал не такой острый. Появился блеск в глазах. Она хорошо питалась и успокоилась. В самом начале доктор помимо основного лечения назначил ей психолога, но она отказалась. Сказала что лучший психолог это спокойствие и Торк. Он устроился на работу рядом с домом в крупную торговую компанию. Знание языка ему очень помогло. Вечерами они проводили время вдвоем и постепенно Сония начала рассказывать Торку что с ней делал Вильос и как она оказалась у Феда. Про Вильоса она говорила мало и без подробностей, а вот про семейство Трогот она рассказывала с улыбкой. Когда Сония была на практике, она сдружилась с Метой и была частым гостем у них, поэтому и рисунков было много. Торк потом вспомнил портреты Феда и Меты. Они были не большими, поэтому он тогда не обратил на них внимания. Мете шестнадцать, и живут они с отцом вдвоем уже десять лет. Мать утонула на озере, спасая чужого ребенка. Фед из-за внешности, новой женой не обзавелся, а Мета быстро научилась управляться с хозяйством. Торк слушая рассказы о них, проникся уважением к Феду и обещал ей, что когда все уляжется, они обязательно навестят их.

Однажды Торк пригласил Сонию на пикник. Во внутреннем дворике он расстелил покрывало и вынес корзинку с бутербродами и свежевыжатым соком. Она, расположившись, села так, что он заметил свежий шрам на щиколотке и задержал на нем свой взгляд. Почему-то раньше не обращал внимания на ее ноги. Она увидела это и сказала, что сама поранилась, когда хотела снять браслет с магнитным ключом. Так была зла, что пошла к Феду в сарай и пилой хотела распилить его. Фед вовремя вернулся домой и застал ее истекающей кровью. Обозвал последней дурой, принес в дом, обработал рану и зашил простыми нитками. Потом сказал, что есть у него анти магнит, который поможет снять этот браслет. Нужно было только попросить. Сония отдала этот браслет Мете. Попросила продать его и на вырученные деньги купить себе все что пожелает.

Отсутствие женских дней Сония заметила лишь через месяц. Сказав об этом Торку, они обратились к доктору Бремер. Он удивился и сказал:

– Это ведь было известно сразу. Вы ведь должны были знать об этом. Нет? Прошу прощения. Я тогда был очень занят и мог просто не озвучить свои мысли.

Сония ушла в себя на целый день. Торк переживал, не отходил от нее ни на шаг. Потом предложил съехать от доктора и снова сменить документы. Встал на колени перед ней и предложил выйти за него замуж. Обещал принять ее любое решение насчет ребенка. И добавил, что он будет любить его как своего, ведь он очень любит Сонию. Если она примет его, конечно, то ребенок будет расти в любящей семье. Сония плакала. Она не могла лишить жизни, ничем не повинное дитя, поэтому недолго думая согласилась. Торк перевелся на работе в филиал, который находился в городе Дентай. Им предоставили жилье и зажили они там относительно счастливо. Огорчало лишь то, что они были вынуждены скрываться от всех своих друзей и родственников.

Всю беременность Сония чувствовала себя хорошо. Она благодарила Богов, что они даровали ей такого спокойного ребенка, который не причиняет ей страданий в виде токсикоза и других неприятностей. Торк был очень внимателен и всегда приходил домой с маленькими подарками. То цветы, то конфеты, то красивые платки и косынки на голову. После того как узнали о беременности она перестала красить волосы, и все время прятала их под различными платками. Спали они в разных комнатах. Сония переживала за Торка. Она все прекрасно понимала, что молодому мужчине нужен секс, но она боялась. От одной мысли о близости ее бросало в дрожь. Однажды она предложила ему найти женщину. Заверяла, что совсем не будет против. Но Торк ответил, что он слишком сильно любит свою жену и подождет, когда она будет готова. Сония на тот момент была уже с большим животом и тогда впервые она, задрала подол платья и попросила Торка погладить его и приложить голову, что бы послушать, как там шевелится малыш.

День 25

Сония. 5037–5042 гг.

Пятнадцатого числа месяца Первоцвет 5037 года родилась Кира Ригли, но для всех она была под фамилией Вайс, как и ее родители Сента и Тилл.

Торк обожал маленькую Киру. Пока Сония приходила в себя, он взял отпуск и все время был рядом. Малышка родилась беленькая, маленькая, очень слабая и плакала сутки напролет. Когда Торк вышел на работу, он стал приходить позже обычного, Сония видела, как он устает. Она корила себя, тем, что испортила ему жизнь. Стала все чаще намекать, что он не обязан жить с ними, и может найти себе нормальную жену. От вечного недосыпа Сония все чаще была в плохом настроении. Но Торк продолжал дарить ей подарки и по ночам носить на руках плачущую Киру. Когда ей исполнилось два месяца, она вдруг перестала плакать и тогда родители вздохнули с облегчением. Жизнь стала опять налаживаться и вскоре Сония поняла, что она любит Торка и без него уже не сможет жить. Насмелившись, ночью она пришла к нему в постель.

Торк был на седьмом небе от счастья. Он баловал своих девочек как мог. Сония опять начала рисовать. На стенах комнаты стали появляться портреты их малышки, Торка и их дома. Все казалось было хорошо, пока Торк не обнаружил еще один альбом, в котором на нескольких листах было лицо Вильоса зачеркнуто много раз и истыкано карандашом насквозь. Торк понимал, что это гложет ее, по сей день. Она и во сне бывало, разговаривала. Иногда проскальзывали имена Фрици и Рэйнера Ланге. Торк не знал кто такая Фрици, Но Ланге ему был знаком и он не мог понять, почему она его вспоминает. Ведь он был на два курса старше их. Они на третьем курсе часто с ним пересекались в академии. А после того как он выпустился, видели его с Сонией пару раз. Отличный парень. Но Торк не замечал тогда, что бы Сония с ним общалась больше чем с ними.

Когда малышке исполнился год. Сония организовала праздник, позвав соседей и их детей. Был шумный день. Дети ушли довольными, а Сония вечером уложив Киру спать, уснула у нее в комнате на кресле. Торк прибрав гостиную, поднялся за женой. Отворил тихо дверь и увидел, как она мечется во сне. Мотает головой в разные стороны и всхлипывает. Потом услышал, как она начала говорить: «Фрици, его убили. Нет. Нет. Нет. Я виновата». Торк встал в замешательстве. Он хотел ее осторожно обнять, чтобы разбудить, но подумал, что своими объятиями может ее напугать. Поэтому он тихо начал звать ее. Она распахнула глаза и вскочила с кресла.

– Милая, все в порядке, – тихо сказал Торк.

Сония посмотрела на Киру, та мирно спала у себя в кроватке. Она наклонилась, поцеловала ее и, взяв за руку Торка, повела его на выход из детской.

– Что тебе снилось? Кто такая Фрици? И почему ты несколько раз во сне звала Рэйнера Ланге?

Сония остановилась и посмотрела на Торка.

– Я разговариваю во сне?

– Иногда. Если не хочешь, не говори.

Сония повела мужа на кухню. Усадила его на стул, а сама потянулась и взяла с верхней полки банку из-под чая. Села напротив и сказала:

– Он спас меня. Это он вынес меня из того дома, но его убили. Торк! Они его убили, – всхлипнув, она посмотрела на банку.

Поставила ее на стол и открыла крышку. Вытащила оттуда медальон и два сложенных листа бумаги.

– Я дам тебе прочитать эти письма. Я виновата в его смерти. Его должны были перевести на другой объект, но он решил меня спасти ценой своей жизни. Я тогда не соображала совсем. Я не знаю, почему он не поехал с нами. Зачем он к ним вернулся? Фрици увезла меня, и я не знаю где она теперь и жива ли.

– Я не буду их читать. Я люблю тебя и мне необязательно знать что там. Это все уже не важно. Я не знаю, как утешить тебя, но со временем эти воспоминания померкнут. Я буду стараться наполнить твою жизнь радостью, – сказав это, он встал, подошел к ней и, притянув к себе крепко обнял. Сония обняла его в ответ. Постояв так некоторое время, она отстранилась от Торка, сложила все в банку. Закрыла крышкой и убрала на полку. Больше эту тему никогда не поднимали.

Жизнь продолжалась и все пережитые ужасы стали действительно отпускать Сонию. Глядя на любимую дочь она была благодарна Богам, что они дали ей этого ангелочка. Кира была вылитая мать. Сония помнила свои детские фотографии и удивлялась, тому, как она была на нее похожа в этом возрасте. В три года Киру, отдали в детское учреждение. За это время Сония свободно научилась разговаривать на кантайском языке. Через знакомых, длинной цепочкой передали послание Леопе и родителям Торка. Кира была спокойным, послушным ребенком. Она редко баловалась. Радостные крики были всегда, когда Торк приходил с работы. Он резвился с ней всегда подолгу. Сония иногда ругалась, что дочь не дает отцу отдохнуть после работы и тем самым завлекала всех на кухню и кормила вкусным ужином. Соседские дети были частыми гостями в их доме. Когда Кире исполнилось пять лет, они закатили грандиозную вечеринку во дворе. Угощали даже простых прохожих, поэтому детей набежало со всего переулка. Все соседи еще долго вспоминали этот праздник и периодически передавали со своими детьми разные угощения. Через месяц Сония узнала, что она беременна. Сообщив об этом мужу, он был так счастлив, что не спускал с рук любимую весь вечер. Кире понравилась эта игра, и она залезала отцу на шею и просила ее тоже покатать. В эту беременность ее мучил токсикоз. Она все время хотела спать. Сил не было заниматься домашними делами, поэтому любимый муж нанял няню для Киры. Утром отводил ее в детское учреждение, а няня забирала ее и приводила домой. Если Сония себя хорошо чувствовала, то она всегда отправляла Вен домой. К концу второго триместра Сония стала чувствовать себя намного лучше. Но к Вен они привыкли, да и девушке нужна была работа, тем более она была сирота и молодого человека пока тоже не было, поэтому она стала для них как член семьи. Вен часто оставалась на ночь и с радостью готовила завтрак не только для Киры но и на всю свою новую семью. А еще она очень любила по пути домой из детского учреждения с Кирой ходить по магазинам, чем невольно приучила ребенка к постоянным покупкам.

Однажды днем, когда Сония была дома одна. В дверь постучали. Выглянув в окно, она увидела курьерский авто. А на пороге стоял парень в форме курьера и с маленькой коробкой в руках. Сония открыла дверь. Парень молча протянул ей коробку, развернулся и пошел к авто. Сония хотела спросить кому это. Скорее всего, ошиблись, ведь они ничего не заказывали. Про ее день рождения тут никто не знает. Они хотели тихо посидеть вечером на кухне с тортом, который обещала испечь Вен, но прочитав открытку, что лежала поверх коробки она поняла, что не ошиблись.

«Вот я тебя и нашел, моя сладкая. С днем рождения».

Сония смотрела на коробку и не могла пошевелиться. Ужас схватил ее за горло и не давал свободно дышать, но она нашла в себе силы медленно поднять голову, и посмотреть на улицу. Курьер уехал, и кроме соседской сотаки никого не было. Тогда она тихо закрыла дверь, положила коробочку на полку для ключей и пошла за смартом. Набрала Торка и он сразу ответил:

– Любимая, что случилось? Как себя чувствуешь?

– Торк. Он нашел меня.

– Ты, где сейчас? Ты с кем? – взволнованно просил Торк.

– Дома. Одна. Курьер принес какую-то коробку. Я ее не открывала. На открытке написано… Торк! Нужно скорее уезжать отсюда. Беги, забирай Киру. Я пошла, собирать вещи.

– Любимая, успокойся немного. Я сейчас буду. Мы граждане другой страны. Он не сможет так просто что-либо нам сделать, а тебе нельзя волноваться. Подожди меня, я скоро буду.

Сония не находила себе место. От страха у нее заболел живот. Он стал словно камень. Вспомнив все рекомендации доктора, она нашла в аптечке лекарство, которое ей прописывали для успокоения и, выпив его, она легла на диван, стараясь успокоиться. Через двадцать минут приехал Торк. Он с порога подбежал к ней и присев на корточки возле ее лица, начал целовать ее в лоб и щеки.

– Ты такая бледная. Давай отвезу тебя в больницу, – прошептал он.

– Торк. Нам нужно уезжать. Он начал свою игру. Специально это сделал, что бы эффектно появиться в любой момент. Я боюсь, что он просто заберет меня как в прошлый раз.

– Не заберет. Он теперь командор. Ему нельзя портить репутацию. Если это случится, я обращусь к правоохранителям Кантая, и это будет международный скандал. Он вряд ли так поступит. Так что давай поедем в больницу, и тебя осмотрит доктор.

Сония поверила Торку и допустила тем самым огромную ошибку.

День 25

Командор Дамиан Трэйн

Настало утро, а Киру до сих пор не нашли. Нашли фургон. Нашли ЛАП. Но ни одного человека не поймали, не единого отпечатка пальцев, ни следов. Все обработано порошком как возле санатория. Ард пришел в себя и сказал, что бывало и хуже, поэтому скоро встанет, но Минна, сидевшая, все время рядом с ним так не считает. С ней мне не страшно оставлять друга. Она уж точно о нем позаботится. В обед вылетаем с Норвалом в Таклин. Леннс тоже всю ночь не спал, звонил мне с отчетами по работе его отдела, но и у них тоже все тихо. Рассказал о шести рыжих подозреваемых, которых сегодня доставят на допрос, только они меня сейчас не интересовали. Я продумывал план, как спровоцировать Эгиля, что бы он совершил ошибку. Нужно как-то дать ему яд Лаоха, тогда быстро расскажет о своей деятельности и куда увез Киру. Норвал предложил несколько идей, но их нужно обговорить с Ормом и Фаундом. Вертэр с Эцэлем вряд ли поддержат, поэтому и предлагать им даже не буду. Фрост, стоявший, за дверью, постучал и вошел в комнату.

– Меня просили уточнить, пойдете ли на завтрак в ресторан или Вам сюда принести?

– Передай, что спущусь. И зайди по пути к начальнику охраны, скажи, что бы после завтрака пришел ко мне, а еще сходи, узнай, как там Коэн.

Фрост вышел, а я расстегнул ворот рубашки и провел ладонью по шее. Нужно идти в ванную и привести себя в порядок. Приняв прохладный душ для бодрости, я выключил воду, и услышал сигнал смарта. Обернулся полотенцем и вышел ответить на звонок. Это был Мэт. Огорчил тем, что его агент не вышел на связь. Парень был в том районе, где нашли фургон.

На завтрак ко мне присоединился Норвал. Он был молчалив. Перекинулись пару фраз и разошлись по комнатам собирать вещи. Начальник охраны пришел ко мне минут через десять и взволнованно спросил:

– Командор Трэйн, Вы просили зайти.

Я про себя хмыкнул. Фрост умеет так человеку передать мою просьбу, что они идут ко мне как на казнь.

– Доброго утра. Где отчет о проделанной работе? Вы провели допрос всех работников санатория? Свидетелей нашли? – спросил я у него.

– Так точно командор Трэйн. Полный отчет у техника Джакоба Киппа. Вам передать файл или пройдем на пункт охраны?

– Вы мне скажите, неужели никого подозрительного не было?

– Нет. Все сотрудники здесь давно работают, и новеньких нет. Свидетелей тоже нет.

– Идемте, посмотрим, – сказал я и направился вслед за ним.

Джакоб Кипп уважительно поздоровался со мной и сразу же включил запись. Я обратил внимание, на то, как парень себя ведет. Он слишком спокоен. В моем присутствии совсем не волнуется, в отличие от начальника и двух охранников, что стояли в холле. Нужно с ним поговорить наедине. Пока смотрели файл, я задавал разные вопросы и проверял его реакцию. Если он не связан с Эгилем, то нужно забирать его себе. Толковый парень. Спросил сколько ему лет, и какое образование. Удивился, почему он сидит в этой дыре на низкооплачиваемой работе. По окончанию просмотра, я попросил начальника выйти. И как только закрылась дверь, я спросил у Киппа:

– Тебе не жалко девушку? Ее ведь там убьют.

– Я так и думал, что Вы меня заподозрите, но огорчу, я непричастен. Я был со своей невестой, когда охрана обнаружила неполадки с видеонаблюдением. Я заглянул сюда, посмотрел, какие камеры не работают, и сразу пошел на улицу. Дальнейшее Вы знаете.

– И кто твоя невеста? Покажи на файле.

Он сразу же на нее указал. Пухленькая, симпатичная девушка, лет двадцати пяти, помощница повара в ресторане. Она сидела на стуле в свободном сарафане и теребила в руках платок. Назвала свое имя и рассказала, что у нее выходной. Она не выходила из своей комнаты. С ней был ее жених, и он ушел, когда ему позвонили парни с охраны.

Я узнал, что персонал работает здесь три месяца подряд и живут в предоставленных комнатах в соседнем здании. Вторая смена должна будет заступить через тринадцать дней.

– Пригласи ее сюда, – резко сказал я.

– Она вчера перенервничала и плохо себя чувствует, – как-то неуверенно ответил он.

Я приподнял бровь и сказал:

– Зови.

Кипп достал смарт и нежным голосом сказал:

– Пайя, милая, как ты себя чувствуешь? Это хорошо, что голова не кружится. Приди, пожалуйста, ко мне срочно.

Отключив вызов, он гневно посмотрел на меня.

Я сел поудобнее в кресло и продолжал сверлить его взглядом. Что ж он так злится? Через некоторое время открылась дверь и вошла его невеста.

– Дорогой, что случилось. Ой, ты не один. Доброго дня. Ой, командор Трэйн, доброго дня, – увидев меня, она разволновалась, и положила руку на живот. Я понял, что она не просто пухлая, она беременна. Вот почему Кипп о ней так заботится.

Я сразу поменял мнение о нем. Нужно конечно его еще проверить, но мне пригодится такой специалист.

– Доброго дня, не волнуйтесь, присаживайтесь, – встав с кресла, уступил ей место. Только потом увидел, что Кипп тоже встал и хотел предложить ей сесть.

– Ой, что Вы, не надо, все в порядке, – заговорила она.

– Я хочу предложить работу твоему жениху, и мне нужно забрать его сегодня, – сказал я, сразу перейдя к делу.

Она округлила глаза и спросила:

– Надолго? У нас свадебная церемония через две недели дома.

– Через две недели вернется или может раньше. А потом посмотрим, как себя покажет, возможно, заберу насовсем. Вам предоставят жилье.

– Я всегда говорила, что он со мной тут растеряет весь талант. Он ведь такой умный, – сказала она глядя с любовью на Киппа. Тот стоял нахмурившись.

– Дорогой! Ты не отказывайся. Это ведь такой шанс себя проявить. Со мной все будет в порядке. Мы подождем, – улыбнувшись, она погладила свой живот.

– Когда вылетаем, командор Трэйн? – сухо спросил он.

Я сказал, что в час, попрощался с будущей Пайей Кипп и отправился к себе.

По пути написал сообщение своей службе безопасности проверить парня. Вдруг что интересного всплывет.

По прилету нас встречали ребята из службы безопасности, Тиза и Тилл. Ему я поручил Киппа. Дал указания устроить парня и привезти его завтра утром в Совет. Норвал уехал в сопровождении охраны, так как он вез с собой Кирины биоматериалы и результаты анализов. А я сел в авто Тизы, и она повезла меня домой.

– Хорошо выглядишь, как дела с Трэнком? – спросил я.

– Нормально. Бесит иногда, а так жить можно. Вчера жену его видела. Я сидела за барной стойкой пила сок. Она зашла в бар, увидела нас с ним, и засмеялась.

– Не подрались хоть? – усмехнувшись, спросил я.

– Нет. Она посмеялась над ним, чем оскорбила меня. Она высмеивала его за то, что он променял ее на меня? Или что? Я почувствовала себя какой-то шханавой, разрушившей их семью. Плеснула содержимое стакана ему в лицо и уехала к тебе. Он даже не пошел за мной. Ингрид разрешила переночевать у вас.

– А поговорить с ним не судьба? И ты, может, слишком быстро убежала. Ноги то у тебя длинные.

– Дамиан! У меня гормоны пляшут. Настроение меняется на дню по десять раз. Ведь предупреждала его, что я не подарок. Пусть мучается.

– По-моему ты сейчас мучаешься.

– Прости, не хочу об этом говорить. Как ты?

– Не очень. Тоже не хочу об этом говорить.

Ингрид с порога спросила, есть ли новости. Я ответил, что пока нет, и поужинав, я ушел в кабинет. О чем они с Тизой разговаривали на кухне, и когда она уехала, я не знаю. Позвонил Леннс. Сказал, что этих рыжих отпустили. Ищут других. Спросил, появилась ли какая-нибудь новая информация. Я сказал про агента Мэта. Он ответил, что нашли обгоревшее тело на заброшенном складе и возможно это он. Разговаривая по делу, я поймал себя на мысли, что Леннс не плохой парень. Не полюби он мою Киру, то возможно стали бы друзьями. Чуть позже набрал Фаунда. Тот поведал о том, что Эгиль все время находится на виду и ведет себя как обычно. Ездил сегодня в свою лабораторию, присутствовал на прощании с сотрудниками и на всеуслышание обещал выплатить компенсацию их семьям. Он знает, что за ним следят, поэтому осторожен. Ближе к ночи вдруг позвонил Райд. Сказал, что сочувствует мне. И это так разозлило меня. Я резко ответил ему, что не надо мне сочувствовать, я найду ее и она жива. Райд извинился, сказал, что не это имел в виду и предложил свою помощь, но я отказался.

Просидев над документами до поздней ночи, лег в кровать, но не мог уснуть. Столько было мыслей в голове. А когда закрывал глаза, видел Киру. Ее грустные глаза там, в ресторане, когда я сказал что не смогу с ней пойти на пляж. Она тогда расстроилась, но ничего не сказала. Прежняя Кира высказала бы мне все, что думает о моей работе, во время отпуска. Шханов Эгиль! Зажмурил глаза, открыл и увидел тень у окна. Резко сел и уставился на силуэт. Как давно я не видел этого сна. Кира с длинными волосами в синем платье стояла и молча смотрела на меня. Лицо было в тени, и я совсем не видел ее глаз.

– Кира, – позвал я.

Но она отрицательно покачала головой и исчезла.

Я резко открыл глаза, было уже утро.

Майор Ивар Леннс

Никогда не думал, что буду так много разговаривать с Трэйном. Раньше я вообще думал, что поговорить с командором – это как выиграть лотерею. Он, оказывается, может быть нормальным. Не сплю вторые сутки, хоть мне и не в первой, но на кофе смотреть уже не могу. Всегда считал наш город самым безопасным. Криминала, конечно, хватает, но дела всегда быстро раскрывались. А сейчас не понимаю, что происходит. Ребята просматривают все камеры в городе. Но ничего нет. Обнаружили неполадки с некоторыми. Было отключение на пару минут в разных районах. Стали отрабатывать версию, что их отключали на пути следования авто, в котором везли Киру. Построили маршрут, но он вел в никуда. Обследовали все заброшенные места. Нашли сожжённый труп и все. Скорее всего, ее вывезли за город. Тогда зачем они ЛАП садили на запасной площадке в центре города? А может, Ири и не было в ЛАПе? Может ее на другом авто увезли совсем в другую сторону? Версий много. Почти всех кинули на ее поиски. Вечером Крауз заставил меня идти домой. Сказал, что завтра ему нужен адекватный напарник. Выйдя на улицу, я не захотел оставаться один, ведь я от своих мыслей и переживаниях, с ума сойду. Позвонил Трэнку. На звонок ответил его работник и сказал, что Трэнк перебрал и спит. Я поехал в бар. Зайдя в зал, я не обнаружил друга и вопросительно посмотрел на бармена, тот махнул рукой на подсобку. Когда я шагнул внутрь, я выругался, потому что Трэнк реально лежал на полу, обнимая половую тряпку, и был вусмерть пьян. Мои попытки растолкать его и спросить причину его морального падения на дно ничем не увенчались. Тогда я поднял его за грудки и посадил, облокотив на стену. Он приоткрыл один глаз и улыбнулся.

– О, Ивар. Хорошо, что пришел, – сказал он, еле ворочая языком, и снова упал на пол.

– Что было? – спросил я у заглянувшего к нам работника.

– Жена вчера приходила. А новая, психанула и ушла. Сегодня он не смог до нее дозвониться и нажрался.

– Давно в таком состоянии?

– На полу спит второй час.

Я вызвал кэб. Зашли два медработника, погрузили его на носилки, и мы полетели в медотрезвитель. Там ему вкололи что-то, поставили капельницу и через час он был уже вменяем.

– Ивар. Тиза меня бросила. Эрма тоже не поняла, что она такого сделала. Она ведь даже слова не сказала. Тиза как только ее увидела, плеснула мне сок в лицо и ушла. Я хотел за ней идти, но Эрма сказала, что торопится. У нее вылет был через пятнадцать минут, поэтому я остался. Она принесла документы, на развод, которые нужно было подписать. А Тиза не берет трубку и дома не ночевала.

– Как ты так быстро договорился с Эрмой? Я думал, она не даст тебе развод.

– У нее мужик в Инсании. Уже как год, прикинь. Я не знал.

– А как пользоваться смартом, кроме как звонить ты тоже не знал? Сообщение написал бы Тизе. Фотографию документов на развод. Не?

– Я что, по-твоему, совсем? Писал, конечно. У нее отключен смарт. Скорее всего, другим пользуется по работе. Я утром был на парковке у Совета, но меня выпроводила охрана.

– Ну, в подсобке пьяным спать, это вообще супер идея, как женщину вернуть.

– Позвони командору Трэйну. Он ведь помог раз, может, еще не откажет.

– Трэнк!

– Ладно, я понял. Что я должен за вызов кэба?

– Покормишь меня. Я тут все оплатил. Поехали.

В баре мы просидели до ночи. Под конец он совсем изнылся о своей Тизе. Мне было самому тошно, поэтому я попрощался с ним и уехал домой спать.