Текст книги "Враг моих друзей (СИ)"

Автор книги: Елена Долгова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

Странные друзья Терры

Равнину царства мертвых, Лимб, заволокло дымом – горели травы, горела земля, тлел и колыхался маревом далекий горизонт. Ке-Орн остановился на плоском камне, в горле першило, слезились глаза. Давно погибший соратник, Арси Ти-Лонгар, появился ниоткуда и замер рядом, плечом к плечу.

– Доброго времени, друг.

– Доброго времени, старший помощник. Извини, но, кажется, я пришел не вовремя.

– Не извиняйся, со всяким бывает.

На бледных губах Арси появилась и пропала полуулыбка.

– Что здесь горит? – спросил Ке-Орн, указывая на горизонт и вытирая слезящиеся от дыма глаза.

– Наше будущее, полагаю, и не только здесь, а на Сирме, которую ты оставил.

– Я не хотел.

– Никто не хотел.

– Я думал, смерть искупает все.

– Это ошибка.

Слова Арси ранили, Ке-Орна охватил гнев, степной ветер принес рой искр и с силой швырнул его в лицо.

– Не смей меня обвинять – я сделал всим себя убить.

– Неправда, я не позволил…

… Иллюзия прервалась внезапно, оберкапитан судорожно втянул воздух и чуть-чуть приоткрыл глаза. Яркий свет полудня заливал незнакомую круглую комнату. Четыре силуэта склонились на лежащим навзничь Ке-Орном. Ими оказались: сенатор Ла-Декса; незнакомый лейтенант в мундире планетарной обороны, красивая женщина в точно таком же мундире и старый терранин в коричневой хламиде.

«А вот и собственной персоной посол Измайлов».

Насколько можно было разглядеть сквозь ресницы, Ла-Декса изрядно нервничал, он даже побледнел до серо-оливкового цвета.

– Дорогая Крамия, я ничего не понимаю. Прихвостень Консеквенсы выпил двойную дозу яда. Ему следовало умереть на месте, а вместо этого мы видим продолжительную агонию.

– Все понятно, он заранее принял противоядие, – презрительно бросила Крамия. – Я же говорила, что бластер надежнее против врагов свободы.

– Надо было, как я и предлагал, пристрелить его по ту сторону забора, – заметил офицер.

– Не вмешивайся, Мако, – отрезал Ла-Декса. – Я собирался переубедить врага и превратить его в друга, попробовать всегда стоит. Если мы начнем убивать направо-налево, то не достигнем единства с нашими братьями-теранцами, и к тому же привлечем излишнее внимание охранки.

– Оставьте, сенатор… К тому же прихвостень триумвира все равно умирает. Против двойной дозы даже противоядие бессильно.

Старый дипломат, казалось, на слушал перебранку сообщников. Он дотронулся пальцем до его вены на шее Ке-Орна. Касание Ксанте дрогнуть, а Измайлов тут же убрал руку.

– Доброго времени, оберкапитан. Прошу прощения за этот инцидент. Надеюсь, теперь вы в порядке.

– Нет, вашими стараниями я СОВСЕМ не в порядке, – пробормотал Ке-Орн, принимая сидячее положение и полностью раскрывая глаза. – Конечно, двойная доза яда – это логично, но двойная доза противоядия – это хорошие ответный ход, когда имеешь дело с предателями.

– Я не предатель! – хором, не сговариваясь ответили Мако и Крамия.

Сенатор проигнорировал обвинение, его, казалось, беспокоило совсем иное.

– Мой яд или убивает сразу, или вызывает рвоту. Надо бы позвать слугу – пускай принесет ведро.

– Слуге можно доверять? – поинтересовалась Крамия.

– Если честно, понятия не имею… Ах нет, не надо ведро, все равно уже поздно…

Ке-Орна стошнило желчью на драгоценной пол сенаторской виллы.

– Я с радостью не извиняюсь, – в самой невежливой грамматической форме сообщил он, вытирая лицо.

– Проклятье! Как некрасиво. А, впрочем, ладно…

Ла-Декса отошел в сторону и нахохлился, а терранский диплома, напротив, приблизился, аккуратно оттеснив Крамию и Мако, чьи пальцы уже тянулись к кобурам бластеров.

– Прошу всех успокоиться, – мягко сказал Измайлов. – Ла-Декса, остыньте. Крамия, Мако, уберите оружие. А вам, оберкапитан, я приношу свои извинения. К несчастью, я не успел помешать отравлению. Покусившись на вас, мои друзья совершили ошибку.

– Ошибку?! По-моему, это была измена.

– Ими двигал страх.

– Они еще не знают, что такое настоящий страх.

– Не горячитесь. Эти сирмийцы долгое время страдали, подвергались преследованиям, это их ожесточило.

Упитанный Ла-Декса в интерьере роскошной виллы совсем не ассоциировался со страданием, но Ке-Орн решил поберечь дыхание и не спорить с терранином.

– Сможете удержаться на ногах? – сдержанно-вежливо поинтересовался Измайлов.

– Да.

– Пожалуйста, пересядьте к окну. Вам сейчас нужны умеренный свет и воздух. Если хотите, я вам помогу.

– Не надо.

Ке-Орн кое-как перебрался с кушетки и на предложенный Измайловым стул. Оружия на поясе не оказалось. Тошнота утихла, ее сменили жажда и сильная слабость.

– Зачем явились на Сирму, господин Измайлов? – спросил Ке-Орн, стремясь потянуть время.

– Собирался обратиться к вашему Сенату. Хотел представить план своместного отражения ксеноугрозы.

– Ну и как – получилось?

– Нет.

– Коллегия наших аристократов не станет слушать терранина публично. Вы зря приехали

– Полагаю, вы пришли, чтобы меня арестовать.

– Для начала просто поговорить. Если вы согласны.

Посол медленно кивнул. Действие яда ослабело, зрение Ксанте прояснилось окончательно и он как следует рассмотрел прославленного терранца. Измайлов был стар, щеки его ввалились, но темные глаза под густыми бровями до сих пор не утратили блеска.

– Вы хотели что-то сказать Сенату – попробуйте для начала объяснить это мне. – быстро произнес Ке-Орн. – Полностью, без умолчаний. Давайте, я слушаю.

– Что ж, хорошо, я вам все расскажу… Вы помните суд над вами и Сой-Карном?

– Такое сложно забыть.

– Помните человека, который появился, вмешался в ход дела, а потом так же внезапно исчез и не был задержан охраной?

– Да. Он сказал, что ксеносы, сделку с которым заключил генерал Сой-Карн – только авангард. Те, которые явятся следом, нанесут Сирме смертельный удар.

– Это правда.

– Это лишь смутное пророчество безумного терранина-супервиро.

Измайлов покачал головой.

– Вы никогда не встречались с Эмиссаром? – глухо спросил он.

– Не встречался. А должен был? Кто это?

– Раз пока не встречались, значит, это не важно, но все же… послушайте меня, Ксанте. «Фениксо» – только начало. Вас ждет трудная судьба, в чем-то славная, в чем-то страшная. Вам ее не избежать, так не уклоняйтесь же попусту.

– В чем моя уклончивость?

– Не могу сказать напрямую, но вы когда-нибудь вы поймете и вспомните меня. Это не мистика и не гадание, это темпоральный факт. Вы получите очень многое, фантастическую удачу, невероятную победу. Но за все придется заплатить.

Ке-Орн задумался, не слишком вежливо рассматривая изрезанное морщинами лицо старика. «Этот терранин – воистину ходячая бомба. Он приносит сомнения, где сомнения – там слабость. Где слабость – там беда».

– Мне не нужно очень многое. Хватит просто пути чести. .

– Одно не исключает другое, так что спорить не стану спорить… – Измайлов махнул рукой. – Я удовлетворил ваше любопытство?

– Да.

– В таком случае, пора покинуть и этот гостеприимный дом, и вашу Сирму. Мои избыточно эмоциональные друзья вас не тронут – я их настойчиво попросил. Сенатор Ла-Декса и его помощники тоже уходят. Слуги ограничат вашу свободу, но лишь до тех пор, пока мы не окажемся в безопасности.

Ке-Орн промолчал. «Старик не поинтересовался причиной моего появления, значит, он уже выяснил ее логическим путем. Он знает про интерес Ро-Стеннера».

– Ладно, эта партия осталась за вами, – сказал Ксанте наконец после долгой паузы. – Примите мой совет – возвращайтесь к своему народу и не лезьте больше в сирмийские дела.

– Вы пока что слепы. Жаль. Впрочем, это не надолго.

Старик исчез, край его коричневой хламиды мелькнул напоследок, и Ке-Орн перевел дыхание.

«Ну, бежать им всем осталось недалеко, – подумал он, охваченный вспышкой запоздалой, но сильной ярости. – Сенатор-предатель не знает, что на руке у меня не просто обручальный браслет, а подарок Ангелины – детектор. В момент отравления он сработал. Преторианцы окажутся здесь через пару минут».

Словно в подтверждение этих мыслей за окном полыхнуло зеленым. В саду и на улице перед виллой пронзительно взвизгнули бластеры.

Расплата

Привратник повел себя довольно храбро – как только началась перестрелка, он бросился на Ксанте с единственным доверенным ему оружием – ножом.

Ке-Орн уклонился, пропуская напавшего мимо, перехватил чужую руку, а затем подсек основание черепа ребром ладони. Позвоночник врага хрустнул. Привратник упал. Глаза без подернулись мутной пленкой, конечности хаотически задергались.

«Слишком сильный удар, – подумал Ке-Орн с некоторым сожалением. – Этот несчастный мог многое рассказать».

Он обшарил комнату, перешел в другую, обыскал ее, швыряя вещи на пол и наконец отыскал свой бластер в изящном комоде с фигурными ножками. Стрельба снаружи тем временем совершенно утихла.

– Кто еще остался в доме, выходите! – раздался знакомый резкий голос.

– Не стреляйте, здесь оберкапитан Ке-Орн.

Ксанте вернулся к главной арке виллы, шагнул под красноватый свет солнца и очутился лицом к лицу с собственным бывшим шурином, братом покойной Эгелин.

Эс-Кан выглядел отлично и был облачен в новенький мундир Консеквенсы. О роли Ке-Орна в деле он, очевидно, не подозревал, поскольку на худощавой физиономии отразилось изрядное удивление.

– А ты здесь почему? – спросил он, не опуская оружия.

– Я здесь с полномочиями, можешь запросить офис старшего триумвира.

– Хорошо, но если ты врешь...

С браслетом связи Эс-Кан возился довольно долго, потом заметно переменился в лице и даже изобразил нечто вроде приветственного жеста.

– Доброго времени, бывший брат.

– Доброго времени, бывший мятежник.

Эс-Кану очень не нравилось упоминание об его прошлом участии в мятеже Конды Ал-Вона, но крыть как всегда было нечем.

– Меня простили за заслуги перед Сирмой и даже доверяют важные дела, – сказал он с обиженным видом. – Чем повторять упреки, лучше объясни, как ты сюда попал.

– С конфиденциальным заданием.

– Надо же! У нас обоих конфиденциальные задания. Хотя мое задание выглядело относительно простым – от офицера преторианцев пришел сигнал тревоги. Нам приказали задержать терранского экс-посла.

– Удалось? – спросил Ке-Орн, изо всех сил стараясь сохранять подобие невозмутимости.

– Да! Измайлова сразу увезли в тюрьму Сената, туда же отправили сенатора Ла-Дексу. Их подружку мы сейчас заберем в контору для допроса.

– В доме находился еще один офицер планетарной обороны. Он называл себя Мако.

– Предатель сбежал на челноке, – Эс-Кан в раздражении обнажил кончики зубов, уши и скулы напряглись. – Мой дорогой бывший брат, я вынужден сознаться, что нас надули. Этот Мако запустил вирус в систему навигации планетарной обороны. Когда наши корабли поднялись на перехват, они попросту разбились.

– Что?!

– То, что ты слышал – Мако убил своих сослуживцев. Пусть не своими руками, но он их убил.

– Мако он герой! – подала голос Крамия, которая под прицелом солдат стояла возле ограды. – Он хотел спасти невинного человека, только и всего.

Ксанте обернулся. Отравленный, он не слишком запомнил внешность женщины и рассмотрел ее только сейчас. Крамия была красива типично сирмийской женской красотой – яркой, но несколько резковатой. Волосы ее растрепались, на щеке набирался зеленью крупный синяк.

– Вам, видимо, не понять, госпоже Крамия, что такое честь и братство по оружию, – с отвращением сказал Ке-Орн. – Ваш друг убил не терранцев, не ферейцев, не гирканцев, не каких-то непонятных ксеносов. Даже не своих политических противников здесь, на Сирме. Он убил сослуживцев, тех, кто поклялся защищать его спину в бою.

– Ты глупый фанатик! – взвизгнула Крамия, но Эс-Кан только расхохотался.

– В ней очень много огня, – заявил он, подмигнув. – Это приятно. Интересно, во что этот огонь превратится к полуночи.

– Не очень-то хочу знать.

– Ты всегда был занудой, мой дорогой бывший брат. На допросах предателей ты присутствовать не обязан, но посла Измайлова посети. Он сейчас в здании Сената,в клетке.

– Я уже выслушал его, пожалуй, довольно.

– Не довольно. Проверь коммуникатор, там должен быть приказ из канцелярии триумвира, по линии Консеквенса он уже пришел. Ты обязан еще раз переговорить с послом. Выяснить, насколько тесно он связан с еретическим подпольем в столице.

– Дерьмо! – выругался Ке-Орн, проверив сообщения.

– Споришь с приказами старший триумвира?

– О, нет. Всего лишь понимаю, что столкнулся с нерешаемой задачей.

– Хочешь задачу решаемую, заходи вечером к нам. Познакомишься с результатами допроса госпожи мятежницы.

– Ладно. До встречи.

...Чтобы попасть на площадь перед Сенатом, Ке-Орн использовал публичный телепорт. День клонился к вечеру. Птицы над городом исчезли. Вдалеке, там, где упали потерпевшие аварию челноки, черный дым до сих пор поднимался к перламутровому небу. Слух улавливал приглушенные расстоянием, но все равно пронзительные крики. Ке-Орну даже оказалось, что он чует запах горящей плоти.

– Во имя всех Космоса... Мако, Мако... Когда-нибудь я до тебя доберусь...

Оберкапитан вошел под прохладные своды, движимый неясным импульсом и болью в душе, задержался в просторном и пустом в эти часы зале Сената. Флаги с гербом Хищника свисали с галерей и чуть колыхаясь под горячим сквозняком извне. Полированные сенаторские кресла оставались не занятыми. Будущее не определилось. Ке-Орн машинально сел в одно из кресел и на минуту замер, закрыв лицо ладонями.

«Вторжение ксеносов все ближе. Мы не приблизились к спасению ни на шаг. Триумвир бездействует или занят удержание власти. Терранцы боятся сирмийцев, хотят видеть нас слабыми... Арси мертв, Хироки мертв, Алек Эр-Сай где-то на дальних рубежах. Старый экипаж «Фениксо» отправлен в колонии. Ангелина... она все еще любит меня, но половина ее души навсегда принадлежит Терре. Я остался один и пройду свой путь в одиночку, если не приму решение...»

«Решение ты знаешь, – произнес воображаемый голос давно мертвого Арси, – Заведи сторонников, добейся власти в Империи, переделай ее так, как хочешь».

«Это измена. То самое, что пытался сделать Ал-Вон».

«Ал-Вон поднял оружие из-за стремления к власти. Ты можешь поступить иначе».

«Я не люблю интриги и политику».

«Зато у тебя есть слава и отвага. Если сейчас есть слава, то через годы появится и власть. Не дай себя запутать и использовать. Не становись слабой жертвой, друг...».

Ке-Орн вздрогнул и понял, что на минуту задремал. Полыхавший внутри нестерпимый огонь уже перестал жечь, он угас до приемлемого тепла.

«Странная иллюзия. Мне нужно идти».

Он встал с кресла, вернулся в боковой коридор и придавил клавишу лифта. Кабина бесшумно двигалась вниз. Легкий толчок. Открывшиеся двери. Охрана. Писк проверяющего допуск устройства.

Ке-Орн отсалютовал в ответ на приветствия солдат и двинулся дальше – сначала по освещенному коридору, потом по полутемному. В самом дальнем конце узкого словно лаз прохода, в камере за толстой решеткой, он разглядел силуэт посла. Измайлов вскинул голову, глаза его сверкнули. Даже в полутьме каземата они выглядели странно лучистыми.

– Хотите допросить меня, оберкапитан?

– Пожалуй, нет, – Ксанте вплотную приблизился к решетке. – Формального допроса не будет, но я задам один неудобный вопрос.

– Какой?

– Вы точно тот, за кого себя выдаете?

Измайлов не дрогнул, но вскинул голову и уставился прямо в зрачки Ксанте.

– Как догадались? – спросил он после затянувшейся паузы.

– Очень просто. Проверяя, жив ли я, вы коснулись моей шеи. Это походило на слабый электрический разряд. Обычное ощущение при терранском пси-контакте. Я уже чувствовал такое. Вы не посол Измайлов. Он не псионик.

– Старик покачал голов и подошел к решетке вплотную.

– Вы правы, Ксанте. Я не посол Измайлов. Я его сын. Измайлов-младший.

– Вот как? Забавная выдумка. Но вы слишком стары для молодого офицера.

– Я такой, каким он станет через долгие годы. Моя молодая копия сейчас на Земле.

– Темпоральный переход в прошлое? – приглушенно спросил Ке-Орн, после чего Измайлов молча кивнул. – О, Космос… – Ксанте с интересом уставился на терранца. – Вы очень похожи на своего отца, те, кто видели только досье, могут и обмануться.

– Вы тоже сначала обманулись.

– Не надолго. Разница все-таки есть. Глаза. Потом – манера двигаться – заметна старая флотская выправка. Вы не дипломат, вы солдат и псионик. Я слышал, способны к контакту даже без касания.

– Временами. Не всегда.

– Почему вы не заморочили Эс-Кана и не сбежали?

– Я должен замкнуть временную петлю – обратиться к народу Сирмы, ко всем, кто способен меня услышать.

– О, Космос милосердный, что за чушь! Ну, допустим, обратитесь. Будет публичный суд в Сенате, вам дадут слово. После поступка Ла-Дексы, который меня отравил, вам никто не поверит., зато казнят охотно. Хорошо, если просто расстреляют.

– Вы злитесь на меня за яд?

– Нет. Я даже на Ла-Дексу не злюсь, но мое прощение не имеет значения. Ро-Стеннер обязан быть жестким. Такова природа Сирмы. Вас никто не защитит, даже Терра не вмешается, потому что и старый и молодой Измайлов – у себя на родине. Формально вы никто, вы – самозванец.

– Все так, Ксанте, но что я теряю? Жизнь прожита, старые друзья ушли, моя миссия завершена. В другом времени я пытался объединить человечество, вернуть ушедших, и потратил на это долгие годы.

– Ну и как – получилось?

– На этот вопрос я не отвечу.

– Значит, не вышло.

– Этого я не сказал.

– А что там с вторжением ксеносов? Оно произошло?

Терранин едва заметно кивнул и слегка опустил морщинистые веки.

– Что стало с Cирмой? Она уцелела?

На этот раз Измайлов промолчал, его пассивная, но бесстрашная обреченность раздражала Ксанте, а я вкус полученного от Ла-Дексы яда до сих пор держался во рту. «Будь он проклят, старый манипулятор. Хочет умереть героем – пускай»

...Уже за пределами здания Сената Ксанте остановился и активировал браслет связи. Он знал, что должен поговорить с женою лично, но опасался, что фаторана выдаст его смятение.

– На связи, хозяин, – через миг отозвался управляющий Файо-Лон.

– Передай госпоже, что мой детектор сработал случайно. Я жив и здоров. Причины для волнения нет.

– Не беспокойтесь, хозяин. Я в точности предам ваши слова.

– Да, и не откладывай. Еще передай, что я прошу прощение за задержку. Очень занят в Сенате.

Разрешив более-менее этот вопрос, Ке-Орн снова воспользовался телепортом, переместился сразу к зданию Консеквенсы, прошел обычный в этих случаях многоступенчатый контроль и в конце концов очутился в закрытой от других зоне.

Допросы обычно производили именно здесь. В случае ареста сразу многих арестованных, их могли обрабатывать отдельно, в непрозрачных и изолированных боксах. Впрочем, при необходимости звукоизоляцию снимали, и тогда крики преступника способствовали душевному надлому и его сотоварищей.

Сейчас обшитый металлом коридор был чист и пуст. Браслет пискнул, отмечая вызывающий сигнал от Эс-Кана.

– Бокс семь. Заходи, бывший брат. Увидишь кое-что интересное.

Часть стены сдвинулась, открывая проход. Сразу с порога оберкапитан ощутил запах крови и горелого мяса. Раздетая догола Крамия лежала навзничь на металлической кушетке с кровостоком. Ее лодыжки и щиколотки прочно застряли в захватах. От прежней грубоватой красоты женщины не осталось и следа. Тело сплошь покрывали ожоги и надрезы, глаза заплыли и сделались щелочками.

Ке-Орн заметил, что офицеры в пыточной слегка навеселе, судя по голосам и блеску радужек они успели приложиться к горячительному.

– Да ты брезглив, мой бывший брат, – насмешливо сказал Эс-Кан, заметив гримасу родственника.

– Она хоть что-нибудь сказала?

– О, много чего, в основном всякую ерунду. Призывала на нас гнев Бездны и еще чего-то там.

– Сообщников не называла?

– Нет, но это не беда. За пару дней все ее контакты отследят через архив внешнего наблюдения.

– Тогда зачем ты меня звал?

– Послушай, как она ругается, эта поклонница терран.

Крамия и в самом деле приоткрыла глаза, а затем разлепила спекшиеся губы.

– Катитесь в дерьмо, подонки – прохрипела она. – Идите, оближите жопы триумвирам.

Офицеры в ответ расхохотались.

– А что… – сказал самый пьяный из них. – может, повышение получу.

– Эта девка ругается как потаскуха, – хмыкнул Эс-Кан.

– И визжит точно так же. Да... она визжит как гирканка, когда ее имеют. – заметил его помощник

– А ты сам имел гирканок?

– Ну... было один раз. Она сама попросила перед смертью.

– Врешь ты все. Небось, пристрелил по-быстрому.

Услышав это, Крамия рванулась в захватах, по щекам потекли слезы.

– Чтоб вы сдохли, твари! За меня отомстят! Валите вон боком, дерьмоеды!

– Ого! Это такой выдержке ты научилась от своих терран?

Эс-Кан тоже заплакал, но от неудержимого хохота.

– Во имя Космоса, что за огонь в этой сучке!

Ке-Орн подошел к женщине, набросил на нее простыню и наклонился пониже.

– Кто отомстит? Крамия, ты же сирмийка. Из-за вас с Мако и так погибли невинные люди. Измайлов не этого хотел. Скажи мне, пожалуйста, что за опасность ты имела в в виду.

Какое-то время Крамия смотрела на Ке-Орна безумными глазами, словно собиралась что-то сказать, но вместо этого откусила себе кончик языка и выплюнула его на грудь.