Текст книги "Враг моих друзей (СИ)"

Автор книги: Елена Долгова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

Елена Долгова
 Враг моих друзей

Список персонажей

Главные герои

Ксанте Ке-Орн Аль-Саэхир – оберкапитан имперского флота Сирмы, муж Ангелины, отец Нины, шурин Эс-Кана, капитан «Фениксо».

Ангелина (Ли) Аль-Саэхир – бывший старший лейтенант отряда Кси, землянка, жена Ксанте, мать Нины, в прошлом – соратник Марта.

Мартин Рей (Март) – командир отряда Кси, землянин.

Мио – сирмиец, плебей, бывший сосланный шахтёр, вольнодумец, друг Ксанте. Немного контрабандист, но при этом философ.

Второстепенные персонажи

Сирмийская сторона

Эс-Кан – брат покойной жены Ксанте (Эгелин), офицер Консеквенсы, усыновитель сына Ксанте – Марка, жестокий, амбициозный, но ограниченный.

Нина Аль-Саэхир – дочь Ксанте и Ангелины, ребёнок-полукровка (землянка + сирмиец),

Эм-Тир – верный начальник охраны Ксанте, – честный, преданный, но не понимающий тонкостей лояльности.

Ро-Стеннер – старший триумвир Империи Сирма, прагматик и манипулятор.

Ализия – второй триумвир, яростная противница Земли.

Люци-Мар – младший триумвир, внешне благороден, но полностью подконтролен Ализии.

Ази-Лори – сенатор, ужасный сплетник, друг юности Ксанте, но поверхностный и трусливый.

Ла-Декса – сенатор, «еретик», сторонник сближения с Землей.

Земляне

Измайлов-младший – псионик, сын известного дипломата.

Мако – офицер планетарной обороны Сирмы, возможно, агент Кси под прикрытием.

Крамия – офицер планетарной обороны, верит в идею союза с Землей.

Зу-Фуф – сирмийский торговец, доносчик, бесчестная личность.

Упоминаемые, но не действующие прямо

Марк – сын Ксанте от первой жены, усыновлён Эс-Каном.

Эгелин – первая жена Ксанте, погибла.

Арси Ти-Лонгар – первый помощник на «Стеллуме», друг Ксанте, погиб и появляется в видениях.

Тарла – императрица Сримы в вероятном будущем, отличается порочностью и уродством.

Эмиссар – таинственная личность, посланец древней вымершей расы.

А также...

Агенты Земли, сенаторы и народ Сирмы, преторианцы, таможенная охрана, солдаты, слуги, а также криттеры – энергетическая агрессивная формы жизни.

Тайное задание

Ветер, дувший с залива, трепал плащи солдат, полуденное солнце играло на полированных шлемах. Преторианцы на миг замерли, прижав кулаки к нагрудным пластинам брони, а затем отсалютовали офицеру в мундире оберкапитана.

– Слава Сирме!

– Во имя Империи.

Ксанте Ке-Орн Аль-Саэхир ответил на приветствие солдат и чуть помедлил на лестнице дворца. Он оглянулся на шпили и монументы города, на террасы, сады и сине-зеленую поверхность моря. За счет острого сирмийского зрения зрения заметил контур челнока близ горизонта и силуэты птиц над гордой головой статуи Леона Коппиджа.

Каменные глаза прославленного и давно мертвого биолога смотрели в пустое пространство. Тень здания медленно ползла по мрамору лестницы. Сочетание черноты тени и приглушенного сияния солнца вызывало слабую, но не неотвязную тревогу. Близился полдень, аромат разогретой зелени наполнял воздух. Вдохнув полной грудью, Ке-Орн переступил порог и оказался в прохладном и полутемном вестибюле дворца.

Помещение оказалось полупустым, горстка офицеров и чиновников под присмотром охраны в ожидании приема расселись по стульям без спинок. Капитаны флота хранили молчание и поздоровались с Ке-Орном жестами. Чиновники, напротив, вели приглушенные разговоры, разбившись по тройкам и парам, и лишь одни из них устроился чуть в стороне.

– Доброго времени, Ази-Лори.

– Доброго времени, друг.

Ке-Орн занял свободный стул. В темных глазах Ази-Лори был заметен особый блеск – скорее всего, благородный член сенаторского клана жаждал сплетен.

– Я слышал, с сенатором Кондой Ал-Воном случилась беда… – начал он, более-менее удачно сдерживая нетерпение.

– Можно и так сказать, – безо всякого выражения отозвался Ке-Орн. – Во всяком случае, он умер.

– Вы полагаете, яд?

– Полагаю, естественная кончина… учитывая обстоятельства.

– Ке-Орн, вы до безобразия скрытны, друг мой! Это просто странно.

– Клянусь Космосом, ничего слишком странного – сенатор подхватил редкую гирканскую заразу.

– Ментальный червяк? – едва слышно переспросил Ази-Лори.

– Что-то в этом роде, к тому же недостаточная верность Сирме. Измена – болезнь, а от болезней иногда умирают.

– О, да! А-ха-ха! Хорошо сказано.

Удовлетворив жгучее любопытство Ази-Лори обрадовался и замолчал, но не надолго.

– Кажется, вы два года назад женились, дорогой друг – продолжил он с непринужденным видом, придерживаясь самых вежливых грамматических форм. – Я был в в длительном отъезде и не видел вашей свадьбы, и, надеюсь, ничего не перепутал.

– Не перепутали, я женат на госпоже Ангелине Тэ-Ли.

– Тэ-Ли… Очень интересно… Не помню такого клана.

– Не притворяйтесь Ази-Лори, вы наверняка слышали, что моя жена происходит из терран.

– То есть, она из Земного Альянса. Надеюсь, не ферейка?

– Нет, она терранка.

– Очень оригинально. Хоть и с опозданием, но поздравляю! Как вам удалось взять ее в плен?

– Скорее, это она меня пленила.

– О, снова сказано прекрасно! – обрадовался Ази-Лори, но настроение его вскоре снова переменилось.

– Все-таки будьте осторожны, друг мой, – шепнул он доверительным тоном.

– На что вы намекаете?

– Терранские женщины иногда выглядят интересно, к тому же у них нет клана и нет огромного количества проблемных родственников, и все же… у каждого достоинства есть оборотная сторона. Всем известно, что они долго не живут.

– Я знаю, не следовало мне напоминать.

– Проклятье! Я не то имел в виду… не биологические различия и даже не известную всем слабость и бренность терран… нет, тут кое-что иное.

Ази-Лори украдкой оглянулся. Офицеры равнодушно молчали и, казалось, не подслушивали, чиновники вели оживленный спор, и Ази-Лори продолжил:

– В общем, простите, друг, но терране не понимают обычаев и величия Империи. Их женщины, даже принятые в наши кланы, склонны к самоубийствам или, того хуже – к побегам. Такие попытки сильно компрометируют их супругов и могут вызвать сомнения в лояльности… Во имя Космоса! Мы ведь друзья, Ке-Орн, не так ли? А раз друзья – не буду скрывать свое мнение. Вам не следовало заключать настолько опрометчивый брак.

– Я ее люблю.

– Не следует сдерживать свои порывы. Но, воспользовавшись этой госпожой, следовало оставить ее там, где вы ее нашли, а не привозить на Сирму.

– Ази-Лори, мое терпение на исходе.

– Извините… – пробормотал Ази-Лори как ни в чем ни бывало. – Не берите в голову, вы же знаете, какой я болтун.

– На поединки вызывают и за меньшею наглость.

– Ах, оставьте, Ке-Орн… У меня старые раны, лишние годы и кое-какой наследственный синдром. На дуэли против вас у меня нет ни единого шанса. Убьете меня – и что? Если ваша уважаема супруга верна Сирме, мои сомнения этого не изменят, если же не верна – они не усилят ее неверность, так зачем же нам ссориться?

– Проклятье! Заткнитесь, иначе я вас убью.

– Ладно-ладно, я уже молчу. Разговор останется между нами…

Щеки и уши Ке-Орна горели от накатившей ярости. Он отвернулся и попытался успокоиться. Ази-Лори и вправду был глуповат, к тому же не в меру болтлив.

«Что бы ни говорил этот дурак, я и сам знаю, что Ангелина в тревоге. Такое невозможно скрыть». Трагические события недавнего прошлого – разгром флотилии на орбите Гиркана, предательство генерала Сой-Карна, гибель Арси, Хироки, суд Сената, мятеж сенатора Конды Ал-Вона – все это ранило и самого Ке-Орна, но не изменило его внутренней сути. Существовал незыблемый и неизбежный путь сирмийца, долг и страсть, подразумевавшие верность клану и верность Империи. Разнились лишь способы следования пути, но не его неизменность. Ангелина была исключением из правил – она не следовала пути...

«Ази-Лори не подозревает, что мой жена была агентом отряда Кси, разведки Космофлота терранцев».

Ке-Орн чуть улыбнулся, давая понять, что согласен свести ссору к шутке.

– Хорошо, забудем об этом, друг.

В такие минуты оберкапитан сожалел, что не способен подобно псионикам контролировать чувства. Самообладания Ке-Орна хватало лишь на внешнюю имитацию спокойствия. Мир с Земным Альянсом и тайное согласие правителя позволяли Ангелине находиться на Сирме, но мир не вечен, а старший триумвир способен менять свои решения…

Дверь в дальней части зала отворилась, незнакомый человек в гражданской одежде выбрался из приемной и, шаркая ногами, отправился к выходу. Оливковая кожа на его лице сделалась серой. Несчастный, который разгневал правителя, удалялся, опустив голову.

– Флот-капитан, Ксанте Ке-Орн Аль-Саэхир, триумвир ожидает вас.

Повинуясь голосу, Ке-Орн покинул общество Ази-Лори прошагал через гулкий зал, миновал арку и очутился в большом квадратном кабинете. С мраморных стен здесь свисали вымпелы с имперским орлом. Легкий сквозняк шевелил зеленые полотнища. Мозаика на полу изображала стилизованную карту космического квадранта. Старший триумвир ждал посетителя за столом с вмонтированным в крышку пультом управления. Небольшая круглая площадка голографического проектора мерцала в углу.

– Приветствую, триумвир. Я прибыл по вашему приказу.

– Привет-привет, оберкапитан.

По знаку правителя Ке-Орн занял металлический стул для посетителей. Триумвир Ро-Стеннер выглядел чуть мрачным, слегка усталым, в какой-то мере даже потрепанным, хотя огонь до сих пор горел в раскосых глазах, а черные зачесанные назад волосы подернулись сединой лишь наполовину.

– Слишком много просителей, – заметил с усмешкой. – Сирмийцы забывают, что я лишь первый среди равных, а не император, и разделяю власть сотоварищами и Сенатом.

Ке-Орн вежливо промолчал, отчаявшись истинные мыли триумвир – желает ли тот императорского титула, или напротив – радуется его отсутствию.

– Перейдем к делу, – продолжил между тем правитель. – В каком состоянии сейчас ваш корабль?

– «Фениксо» ремонтируют после стычки с пиратской эскадрой. Я пробуду на Сирме по крайней мере тридцать дней, если не поступит других приказов.

– Ваш клан благополучен?

– Траур по моей матери завершен. Моя супруга-консорт здорова.

– В таком случае, вы ничем не заняты, а, значит, обязаны вдвойне послужить Империи. Следует сделать это особым образом – таким, который исключает огласку. – Старший триумвир на миг опустил веки. – Дайте обет хранить тайну, – сухо добавил он.

– Клянусь Космосом и честью. Я буду молчать при любых обстоятельствах.

При этих словах глаза Ро-Стеннера сверкнули, хотя огонек в них показался Ке-Орну довольно злым.

– Хорошо, ваша клятва принята, оберкапитан. А теперь объясняю суть дела. Мы оба знаем, что крепитий, который вы столь «доблестно» потеряли во время гирканской операции, попала в руки разведки Альянса. Я не собираюсь упрекать вас, так как принято считать, что всему виной интриги генерала Сой-Карна.

– Я признаю свою оплошность и вину.

– Хватит! Ваша скромность хуже гордыни, а по сути ею и является. Впрочем, могу утешить… я не мог отдать будущее государства в руки молодого и безвестного тогда офицера – в ваши руки, капитан. Поэтому приказал разделись материю на две части. Таким образом, у нас остался еще один образец.

– Во имя Космоса…

Пульс Ке-Орна неистово участился. Лицо триумвира на миг исказила гримаса.

– Капсулы хватит, чтобы уничтожить крупный флот противника. Крепитий даже в малом количестве – грозное оружие, даже если лежит без употребления… К тому же обоюдоострое. Впрочем, я продолжу свой рассказ, вы достаточно умны и скоро все поймете. Вам имя Ис-майлов что-нибудь говорит?

– Измайлов? Сын или отец? Отец, насколько помню – это очень известный терранский дипломат. Его сын, судя по досье – псионик, офицер и менее известен.

– У вас отличная память. А теперь перейдем к сути дела. Измайлов-отец находится в розыске на территории Сирмы и лишен неприкосновенности дипломата моим личным решением.

– За что?

– За поддержку еретической философии и попытки распространять ее среди гражданами Империи.

– Он осмелился? И какие цели он преследовал? – спросил Ке-Орн, надеясь, что ни один мускул на его лице не дрогнул.

– Все те же, Ксанте, все те же старые цели… – триумвир вздохнул. – Они хотят поглотить Сирму, сделать ее частью своего Альянса, а для этого упразднить иерархию кланов. Идея равенства и – та самая дудка, на которой терране прекрасно наигрывают сладкие мелодии для черни.

– Так пусть Измайлова вышлют обратно на Терру, – бесстрастно произнес Ке-Орн, уставившись мимо Ро-Стеннера – на украшенный орлом вымпел.

– Идея неплоха – выслать старого лиса и забыть. Только двое других триумвиров решительно несогласны. Они требуют ареста, суда и казни.

– Зачем?

– Затем, что у клана младшего триумвира достаточно мощная частная эскадра, а средняя триумвир – весьма амбициозная дама. Им нужен мятеж еретиков в столице, а потом хаос, чтобы сместить меня и превратить триумвират в диумвират… – Ро-Стеннер замолчал. В зрачках словно бы медленно разгоралось пламя ярости.

– Ну так арестуйте предателей, – произнес Ксанте, незаметно проглотив комок в горле.

– Не могу без веских улик. Пойми, Ксанте, даже моя власть не безгранична.

– Пусть Консеквенса найдет улики.

– Не получится. Внутри нее есть сторонники младшего триумвира. Они полагают – я слишком стар, обмяк, утратил хватку, – Ро-Стеннер хищно усмехнулся.

– Хотят разжечь гражданскую войну только ради амбиций ?

– На пространстве Млечного Пути случалось и не такое… и ты понимаешь, Ксанте, зачем я вызвал именно тебя. Ты сообразителен. Ты больше не офицер Консеквенсы, но отлично знаешь ее методы. У тебя репутация офицера честного до безрассудства, или, как утверждают некоторые сплетники – наивного дурака.

– Триумвир!

– Оставь, не обижайся… Такая репутация – великолепное прикрытие. Поэтому даю тебе приказ – отыскать Измайлова и взять живым, не причиняя чрезмерного вреда. Посол уже стар, но не заблуждайся – он до сих пор опасный противник. Мое задание следует хранить втайне ото всех – от твоей команды, от твоих родичей, в особенности от твоей жены-терранки.

– Приказ выполню.

– Ступай. Удачи. Если кто-нибудь спросит, зачем вызывал тебя старший триумвир, скажешь, что лично отругал за беспечность в деле… дело придумай сам, мне некогда вникать в такие мелочи. Все. Уходи.

… Очутившись под открытым небом, Ксанте снова остановился на ступенях дворца. Птицы продолжали реять над гордой головой статуи основателя сирмийской цивилизации. Полуденное солнце играло на шлемах охраны. Преторианцы на миг замерли, прижав кулаки к нагрудникам силовой брони, а затем отсалютовали офицеру.

– Слава Сирме!

– Вот имя Империи!

Ке-Орн пошел прочь, пытаясь разобраться в путанице мыслей, чувств и интуитивных ощущений.

Двое младших триумвиров были опасны – в этом смысле Ро-Стеннер не лгал.

Вероятно, он лгал в чем-то ином, но это нечто скрывалось во мраке тайны.

Внезапная активность Измайлова на Сирме могла быть случайной, но Ке-Орн в такие совпадения не верил.

«События слишком похожи на чью-то тайную операцию. Не Консеквенса… Не ферейская разведка… Тогда кто?».

Оберкапитан уже знал возможный правильный ответ. Зной прокалил насквозь и камни ступеней, и прозрачный воздух Сирма, но от мысли о последствиях Ке-Орна снова окатило холодом.

«Это Март Рэй и его отряд Кси».

Гостеприимство сенатора

– Уровень допуска проверен. Вы можете читать информационные потоки любой потенциально враждебной стороны, однако, предупреждаю – их пропаганда коварна, слушать ее – все равно, что держать бешеного пса за уши. Желаю удачи, оберкапитан.

– Спасибо.

Ке-Орн жестом поблагодарил лейтенанта из научного дивизиона и занял свободный терминал в углу пункта дальней связи. Язык терран, выученный некогда по книгам и в разговорах с с офицерами отряда Кси, нисколько не потускнел в памяти. Каналы терран, перехваченные ловким связистом, не относились к сугубо секретным, но голоса людей вызывали у Ке-Орна целую палитру ярких воспоминаний – от почти ностальгических до экстремально неприятных.

Первая трансляция касалась печальной судьбы человеческого корабля, носящего фонетически трудное название «Кхуши». Автоматический переводчик скорее мешал, чем помогал, и Ке-Орн отключил его, пытаясь по интонациям людей понять скрытые смыслы истории. Маленькое частное судно бесследно потерялось в нейтральной зоне, не оставив ни обломков, ни остаточной радиации. «Кхуши» изначально предназначался не для сражений, а лишь для развлечений владельца, под которыми, вполне вероятно, понимались оргии в компании близких друзей, впрочем, так же вполне вероятно, «Кхуши» тайно использовали для шпионажа. Экипаж маленького судна состояла из троих мужчин и троих женщин, состоявших в не вполне понятных Ке-Орну отношениях родства, и это наводило на мысли о их незавидной судьбе.

«Допустим, „Кхуши“ действительно летающий притон, тогда, если его угон – работа гирканцев, то команда мертва или закована в цепи и долбит камень киркой. Если пошалил кого-то из наших капитанов, то мужчин пристрелили, а женщин разобрали любители. Если же произошло столкновение Консеквенсы и отряд Кси, значит кто-то из оперативников Марта, а, возможно, и он сам в беде».

«Случилось то, что должно было случиться, – подумал Ке-Орн, настроение которого стремительно портилось. – Март стал моим другом, но обстоятельства делают нас врагами. Я собираюсь защищать Сирму, глава отряда Кси сделает что угодно ради интересов Терры. Это тупик, и то, что потом произойдет, разобьет Ангелине сердце».

Оберкапитан кое-как подавил эмоциональную надлом и продолжил просматривать украденные у терранцев новости. Отчасти они касались жизни богатых или знаменитых землян, обычаи и повадки которых отдаленно напоминали нравы самых непутевых представителей Сирмийской аристократии. Измайлов в сообщениях не упоминался, но уже известные изломы судьбы старого дипломата вызывали в душе Ке-Орна странный коктейль ощущений – долю горечи, капельку изумления, чуть-чуть сострадания и почему-то гнев. К этим чувствам привычно добавилась привычная меланхолия, вызванная знанием будущего.

«Сирма обречена на криттер-катаклизм, я же трачу драгоценные дни и годы, пытаясь разобраться в хитросплетениях чужих интриг».

Ксанте мысленно представил тонкий профиль Ангелины, чуть розовую кожу, завиток темных волос возле виска. Привязанность Ке-Орна к жене за последние три года не ослабела, но окрасилась в легкие тона печали. Их дочери и наследнице, Нине Аль-Саэхир исполнился год. Девочка походила на сирмийку, но была полукровкой, могла оказаться недолговечной и не пережить отца.

– Космос, сохрани, – инстинктивно прошептал Ке-Орн и постарался прогнать дурные мысли.

– Система, все сведения о смутьянах в столице на экран. Лица под подозрением, враги триумвира в Сенате, семьи сосланных и казненных, участники недавнего мятежа. Только живые. Казненных перечислять не нужно.

Список оказался скудным, но характерным.

– Конечно же, Звездами клянусь! Сенатор Ла-Декса тут как тут – на первом месте.

– Система, я заканчиваю работу. Приказываю стереть протокол и отключиться.

оберкапитан встал, вышел из комнаты, попрощался с лейтенантом в соответствии с разницей рангов, затем воспользовался транспортным устройством и мгновенно очутился на жаркой улице в тупичке между высокими стенами частных вилл. Из-за высокого забора доносились звуки, и Ке-Орн усмехнулся – кто-то, укрывшись в саду, перебирал струны, подражая терранской технике игры, но нежная мелодия в слишком резком исполнении чем-то напоминала военный марш. Последний аккорд оборвался на резкой ноте, сменившись естественными звуками – шумом ветра и пением птиц. Густая зелень сада источала сильный аромат. Слуга-привратник возле калитки дремал с открытыми глазам.

– Доложи хозяину, что пришел Ке-Орн Аль-Саэхир.

Слуга ушел и вернулся – такой же угрюмый и с недобрым взглядом.

– Мой господин отсутствует, – ответил он формально вежливо, но с заметным вызовом.

– Разве? А кто так чудесно играет на терранской гитаре?

Плебей не ответил, вероятно, он мог молчать до бесконечности, упрямо стискивая зубы и увеличивая невежливость, но паузу прервало появление самого сенатора Ла-Дексы – толстенького круглоголового и лысого.

– Доброго времени, оберкапитан, не сердитесь на дурака, я нанял его совсем недавно. Проходите в дом, будьте моим гостем…

Ла-Декса слишком суетился, вероятно, побаивался. Он лично провел Ке-Орна в помещение для гостей – длинную комнату с открытыми на лето арочными проемами. Юная, но все равно безобразная служанка принесла и молча поставила на стол два кубка и бутыль с ярко-голубой жидкостью. «Интересно, меня тут попытаются отравить, или терранская ересь запрещает такое коварство?».

Ке-Орн не боялся покушения, скорее, испытывал некоторый неуместный азарт. Личность Ла-Дексы тоже не вызывал у него гнева, только недоумение.

«Когда с Измайловым путаются несчастные, гонимые, сосланные или пострадавшие из-за неправомерных действий Консеквенса, это хотя бы понятно. Но чтобы сенатор?!».

– Итак, в чем цель вашего визита, оберкапитан? – спросил Ла-Декса все в той же слегка суетливой манере. – Кажется, я никак не пересекаюсь со сферой интересов имперского флота.

– С интересами флота – никак. Поверьте, сенатор, у меня всего лишь возник частный вопрос, причем, совершенно внезапно.

– Ко мне?

– К вам.

– Но я ничего не знаю!

– Разве? Мне кажется, совсем наоборот, что ваши знания весьма обширны. Например, вы замечательный музыкант…

– Я лишь перерабатываю некоторые малоизвестные старинные мелодии. Придаю им новое звучание так сказать.

– Вот именно, вот именно, новое. Приспосабливаете терранскую музыку к сирмийским вкусам.

– Это не запрещено.

– Конечно, нет, только терранские гитары стали чересчур редки.

– Мой личный инструмент это подарок друга, – брякнул Ла-Декса, явно не подумав и тут же испуганно стрельнул глазами куда-то в сторону.

«Выдержка у сенатора никудышная, – подумал Ке-Орн с тайным удовольствием. – Мог ведь сказать, что подобрал в космосе трофей… Но он не хочет врать, не позволяет наша, сирмийская честь, дополненная его собственными терранскими предрассудками. Измайлов наверняка в доме и слышит наш разговор. Он телепат, пускай и дряхлый».

– Могли бы вы познакомить меня с с вашим другом?

Ла-Декса втянул голову в плечи и сделал поспешный отрицающий жест.

– О, нет, ничего не получится. Выпьем-ка лучше прохладного лимонада, дорогой оберкапитан. Я много наслышан о ваших подвигах…

– … которые довольно скромны и нередко перемежались неудачами.

Ла-Декса смутился и замолчал, нервно плеснул лимонада сначала гостю, потом себе и моментально осушил кубок.

– У всех у нас случаются неудачи, – вполне искренне сказал он. – Мне кажется, в честном поражении нет позора, хотя он и не доблесть… Впрочем, сказанное не касается вас, Ке-Орн. С моей точки зрения вы действительно выдающийся сирмиец, жаль только, не на нашей стороне.

– извините, я вас не понимаю.

– Вы могли бы служить Сирме иным образом.

– Каким?

Ла-Декса вздохнул, словно собираясь с духом.

– Наш путь ведет в никуда, – быстро произнес он. – Альянс терран все время расширяется, поглощая мелкие расы Ушедших, причем, они делают это бескровно..

– Разве?

– Да! Мы замкнулись в своей обособленности, опасаемся влияния чужих культур, заняты пограничными стычками, подавлением волнений или интригами в Сенате, в то время как наши оппоненты занимают ключевые позиции в Галактике. Вместе с тем агрессорами считают не вовсе не их, а нас…

– Клевета ранит вас, сенатор?

– Меня ранит лишь судьба империи.

– И что с нею не так, с нашей судьбой?

– Ксеносы, с которым контактировал Сой-Карн, – Ла-Декса вздохнул. – Они,а еще открытая терранами кротовина, через которую бездна знает что вылезет.

– Мы отыщем способ защитить Сирму.

– Отыскали бы! Но… Ро-Стеннер и младшие триумвиры заняты взаимными претензиями, им безразличны события будущего.

– Чего вы хотите?

– Изменить порядок вещей.

– Как?

– Поменять власть на Сирме. Потом заключить союз с Альянсом.

Сказав это, Ла-Декса замолчал. У Ке-Орна на миг перехватило дыхание, но коснулся губами кубка и сделал небольшой глоток. Яркий вкус лимонада задержался на языке. «Во имя Космоса! Сенатор сказал лишнее. За такие слова его могут казнить».

– То есть, вы хотите отказаться от идеи сирмийского превосходства?

– Если это понадобится для выживания – да.

– Вас не смущает такое тесное сближение с терранцами? С ферейцами, наконец?

– А вас не смутила ваша женитьба на их женщине? У сирмийцей длинная жизнь, у терранцев – короткая. Терранка оставляет двух детей, сирмийка – пятерых, иногда даже шестерых. Мы исправим прошлое и сольемся с Террой в один народ, который объединит лучшие черты сирмийцев, терран, ферейцев… Нас ждет великое будущее, достаточно лишь исправить настоящее.

– Боюсь, что женщины ферейцев с вами не согласятся. Для них секс с сирмийцем – скандал и извращение.

При этих словах Ла-Декса едва не подавился элем и уставился на Ке-Орна с укоризной.

– Как невежливо, – пробормотал он. – Как неприлично.

– Зато правдиво. Ваши мечты, сенатор, основаны на благих намерениях – верю, но они игнорируют природу вещей.

– Так вы предлагаете ничего не делать?

– Я предлагаю не разрушать то, что существует, и решать сирмийские проблемы своими силами без вмешательства терранского Космофлота.

– Очень жаль, Ке-Орн, я так надеялся отыскать в вас единомышленника. В Консеквенсу донесете?

– Нет.

– Тогда нам пора прощаться, уходите… Привратник! Проводи оберкапитана вон…

«Стоило, пожалуй, согласиться для вида, – подумал Ке-Орн, вставая с кушетки. – Я бы узнал кое-какие подробности, не прибегая к насилию… Хотя, нет. Лицемерие мне противно. Измайлов найден, этого пока достаточно. Если отключить транспортную систему виллы и блокировать выходы, старик никуда не денется. С таким заданием легко справятся старший преторианцы триумвира».

– Прощайте, сенатор. Постарайтесь удержаться на краю безумия. Кажется, оно вас подстерегает.

Сказав это, Ке-Орн успел сделать пару шагов, а потом ощутил резкое першение в горле. Ноги неловко подкосились, мир помутился и поплыл.

«Значит, все-таки яд. Как глупо… И как предсказуемо».

Он попытался, цепляясь за стену, брести к выходу, но не сумел, мир перевернулся, мозаичный пол больно ударил по щеке. Сапоги привратника на миг показались в поле зрения и тут же исчезли. Минуту-другую Ке-Орн боролся с оцепенением, а потом пришла тьма и наступила вечная ночь.